Вашей стерве надо замуж, или Ужасное убийство Грыззи!

Глава 4

Изабелла Картем

Что ж, моя тетушка умела удивлять. С ее складом характера, увы, это было неизбежно! Жизнь в нашем доме невозможно было назвать скучной, и я была привычна к этому, но сейчас… Сейчас все внутри меня восставало против ее решения оставить лорда Эксплора с нами на праздничный ужин! Уверена, он будет сидеть и портить всем праздник! Хотя, о каком уж празднике речь, когда мы и отмечать-то будем втроем!

Обычно тетя Коко всегда звала гостей, устраивала шумные вечеринки, на которых чудила и отрывалась по полной, давая соседям целый воз и маленькую тележку новых сплетен.

Но сейчас она все отменила. Созвать за такой короткий срок кого-то невозможно, но все равно идея пригласить этого дракона просто возмутительна. Возмутительна и абсурдна!

Слуги, к слову, еще не отойдя от допроса лорда Эксплора, уже вовсю носились по дому, пытаясь за считанные минуты превратить его из обители скорби в веселый праздничный уголок счастья.

Вздохнула. Нет, это просто немыслимо! Пыталась успокоить собственные расшатанные нервы, попутно придумывая, как бы найти себе клятое алиби.

— Дорогая Беллочка! — тетя подошла ко мне, а на ее губах сияла добродушная и нежная улыбка, с безуминкой. — Я решила, что пока большой зал для приемов готовят к празднику, мы все можем пока заморить червячка в зеленой гостиной. Там уже поставили фуршетные столики! Будь добра, милая, побудь там, развлеки нашего дорогого гостя, пока я переодеваюсь. А потом мы с тобой поменяемся местами, ведь тебе тоже нужно приодеться! Кстати, я считаю, что на это Чудогодие все должно быть зеленым! Я уже отдала распоряжения слугам! Так что… Я пошла подбирать себе незабываемый образ. И ты тоже подумай, какое платье надеть…

— Конечно же, — мягко улыбнулась я, а сама мыслями вновь потянулась к собственному алиби.

Я кожей чувствовала, что Эксплор не отстанет. А здесь еще нужно тащиться в гостиную его развлекать! Я что, нанятая актриса?!

Гнев так и рвался из меня, но я придержала язык. Тетю я любила, и меньше всего хотела бы, чтобы она переживала из-за моего конфликта с Эксплором.

Когда прошла в зеленую гостиную, то обнаружила Эксплора не за поеданием тарталеток с икрой и распитием игристых напитков, а за рассматриванием картин на стенах. Делал это он сосредоточенно и внимательно, будто бы действительно что-то понимал в живописи.

— Полотна Фридриха Харшмелоу великолепны… — сказала, подходя ближе. — Говорят, что он писал их, специально выбирая для себя опасные места. Войны… Извержения вулканов… Шторм…

Он обернулся, сдержанно кивнув.

— Да. Я наслышан о его творческих пристрастиях. Как и о том, что он кончил весьма плохо. Страсть к риску его погубила.

— Он сорвался с Рассветного утеса, — сказала я. — Но я рада, что его подлинные творения теперь украшают нашу зеленую гостиную.

— Намекаете, что это подлинники? — на губах у мужчины заиграла усмешка.

Которая удивительно ему шла. Не знаю почему, но представить Эксплора без этого его язвительно-насмешливого огонька во взгляде и подобной улыбки я уже просто не могла.

— Разумеется. Мы с тетей можем это себе позволить, — снисходительно улыбнулась я.

Я надеялась тем самым задеть Эксплора, заставить его почувствовать себя неуютно, но вместо этого он вдруг расхохотался. До обидного!

— Я сказала что-то смешное? — приподняла я бровь.

— Нет. Но ваша кичливость деньгами, даже не вашими, а вашей тети, просто смехотворна, — мягкий баритон жалил, словно стрелы. — А в сочетании с невежеством — отвратительна, леди Картем. Эти картины — копии, причем весьма примитивные. Будет вам известно, Харшмелоу на своих картинах, как и положено уважающему себя художнику, оставлял некий тайный знак… В солнечных бликах, которые всегда присутствуют на его полотнах, он маскировал тоненькую метку с первыми буквами своих инициалов, похожими на ветви деревьев. Здесь подобного нет, как вы изволите заметить. К тому же “Грезы о шторме” находятся уже давно в частной коллекции. Поэтому второе такое полотно априори не может быть подлинником.

Вспыхнула от унижения и обиды. Считает меня необразованной дурой?!

— И у кого же в коллекции находится подлинник “Грез”? — все же нашла в себе силы спросить я ровным холодным голосом.

— У меня, разумеется. Я большой его поклонник.

Поджала губы.

— Рада, что вам удалось урвать настоящий шедевр, лорд Эксплор. Что же до того, что я, по-вашему, кичусь деньгами тети… Вы ошибаетесь. Хоть я и сирота, но мой отец оставил мне состояние куда большее, чем у леди Флерис. Так что… Если вам будет не хватать на жизнь, я с удовольствием приобрету у вас “Грезы о шторме” с заветным тайным знаком автора.

Он усмехнулся.

— Скажу вам по секрету, на жалование от Ведомства, что я получаю, я могу позволить себе приобрести целиком всю его коллекцию.

Да неужели? Кто-то, похоже, нагло врет.

— Говорите, что можете купить всю коллекцию Харшмелоу, но носите часы примитивного завода “Грач”?

Я, хмыкнув, перевела взгляд на его запястье скрещенных на груди рук.

— Считаю расточительством и баловством покупать бесполезные игрушки. Это только для тех, кто хочет хвастануться. Я ценю в людях другие качества, леди Картем.

— Ошибаетесь. Иногда дорогая вещь, пусть даже и мелочь, обозначают статус. Каким бы замечательным вы бы не были, все равно встречают всегда по одежке.

Наша перепалка могла бы продолжаться до бесконечности, если бы не вернулась тетушка. Я встретила ее с такой радостью, на которую вообще была способна.

— Тетя, дорогая, как замечательно, что ты пришла! — слетело с моих губ.

Я уже просто не могу находиться рядом с этим драконом!

Чуть покосилась на Эксплора. Тот надсадно кашлял, явно скрывая за кашлем смех. Грубиян! Больше, чем уверена, что его завуалированный хохот на этот раз был посвящен праздничному наряду моей тети. Я-то уже привычная, а он… Впрочем, не буду его оправдывать.

— Я тоже желала бы припудрить носик и приукрасить себя перед ужином, — промурлыкала я.

— Конечно же, леди Картем! — все-таки Эксплор сумел вернуть себе самообладание. — Мы с вашей тетей будем ждать вашего возвращения с нетерпением!

Лиир Эксплор

Высшие силы! Объясните мне кто-нибудь, за что меня решили так покарать, что отправили встречать Чудогодие именно сюда? Нет, мне просто интересно, где я так нагрешил… Рыжеволосая девчонка, ничего не смыслящая в живописи, ядовитая, словно гюрза, при первом любом случае трясущая своим бездонным кошельком в качестве аргументов, и ее тетка…

Когда она выплыла, словно лебедушка, в комнату, я впервые в жизни подумал, что могу не сдержаться и заорать что-то вроде “Вытащите меня из этого безумия!”, но в итоге принялся кашлять, стараясь скрыть раздирающий меня изнутри хохот. Боги! Я такого еще не видел!

Леди Флерис напоминала собой куст. Куст чего именно, я еще не разобрался. Вокруг ее пышных юбок были сплошь нашиты торчащие ветки непонятного происхождения. Зеленый лиф был расшит драгоценными изумрудами, на которых, будто на надъеденных яблочках, повисли странные розовые шнурки, напомнившие мне бодрых осенних червячков. Шляпка — шедевр — улей, соломенного цвета с зелеными вставками. Но хуже всего — макияж. Красные губы контрастировали на бледном, измученном скорбью или белилами лице. Еще до конца не разобрался.

— Леди Флерис, вы — прекрасны! — вот от души сказал, прежде не имел удовольствия столь наслаждаться туалетом богатых дам, а уж тем более в деталях их разглядывать.

— Лорд Эксплор, ну что вы… Это всего лишь одно из будничных моих платьев… — смущенно пробормотала леди. — Как я вижу, вы с Беллочкой хорошо поладили?

— Ваша юная племянница — очаровательна, — польстил я.

Флерис довольно шмыгнула носом, а после вытащила зеленый веер с перьями. Раскрыв его, она принялась активно обмахиваться, окружая меня душным облаком приторных духов.

— Но отчего же вы ничего не попробовали из этих прекрасных легких закусок?

Женщина повела меня к фуршетному столику, передавая мне в руки бокал шампанского.

— Выпейте со мной. В этом доме так не хватает мужчины… — она тяжело вздохнула. — Мой муж, лорд Флерис, умер, оставив мне все состояние. Я жду встречи с ним, когда… Умру. Но это чудовищно, не иметь возможности до тех пор насладиться обществом какого-нибудь знатного образованного лорда.

Мягко улыбнулся.

— Не стоит помышлять о смерти, леди Флерис. Никто не знает, какой нам уготован срок и конец.

Она, улыбнувшись, кивнула. Чуть коснулась своим бокалом моего. Пригубила вино, а после отправила в рот тарталетку с черной икрой.

Я хотел повторить это действо за ней, но обернулся, услышав шаги. Подошла служанка. Присела в книксене.

— Леди Флерис. Все готово в большом пиршественном зале для праздника! Как вы и велели, пришел художник, а так же приготовлены наряды для костюмированных конкурсов!

— А малый стол?

— Накрыли и украсили, но… Кого за ним разместить? — уточнила служанка.

— Ах, дорогая. В этот раз у нас всего один гость, но я хочу, чтобы было шумно и весело. Что бы лорду Эксплору непременно у нас понравилось! Поэтому я решила, что в этот раз весь штат слуг может присоединиться к празднику!

Брови служанки взлетели вверх.

— Разумеется, это не будет касаться официантов, которые будут обслуживать нас, а так же горничные будут обязаны прибраться после мероприятия.

Служанка обрадованно кивнула и разве что не взвизгнула от радости. Полагаю, не часто им приходилось трапезничать в одной комнате с хозяевами.

— Не будем же тогда дожидаться мою племянницу. Пройдем сразу в большой зал! Ох, как же мне хочется насладиться весельем!

Флерис потащила меня прочь из комнаты, а я невольно загрустил. Дейджи там одна… В целебнице. А я, благодаря стараниям Флерис и ее племянницы, сейчас здесь. Праздновать буду.

Вздохнул. Несправедливая штука жизнь. Как же иногда хочется, чтобы она поступала иначе, но не все в наших руках… Нам может сколько угодно казаться, что мы хозяева собственной жизни, но на деле всегда оказывается по-другому. И подобный удар может оказаться чудовищным.

Я родился в богатой и родовитой семье. У нас было все, что мы только могли себе позволить. Я учился в престижной военной магической академии. После нее все дороги для меня должны были быть открыты. Но в один день произошедшее несчастье унесло жизни моих родных, оставив в живых лишь сестру, Дейджи.

Не сразу я понял, что на этом злой рок не оставил нас… Ее болезнь, последствие того дня, проявилась спустя лишь год, когда сделать было уже ничего нельзя… Лишь поддерживать жизнь, создавать иллюзию того, что все нормально. Я тратил на это все средства, которых было немало, и все равно не хватало. Когда понял, что уже на гране того, чтобы начать распродавать вещи и продать родовой дом, меня спас Волстен, уговорив, пожалуй, на самый рискованный поступок в моей жизни. Уговорив на чудовищный эксперимент, который позволил бы мне…

— Какая красота! Вы только посмотрите, лорд Эксплор! — отвлек меня жизнерадостный голос леди Флерис от моих нелегких дум.

Я и не заметил, как мы оказались в большом зале.

— Масштабно, — только и сумел выдавить я.

Зал был украшен зелеными гирляндами так, что у меня перед глазами все слилось в одно большое пятно. Разве что мерцающие огоньки и белоснежные скатерти накрытых и сервированных столов, хоть немного разгружали эту феерическую дизайнерскую мысль. Да гора подарков, что находилась в центре комнаты. Маленьких, больших, кубических, шарообразных, бесформенных. Все они пестрели цветными обертками, а я снова возвращался мыслями к утерянной своей жизни… С того дня, как произошла катастрофа, я никогда не отмечал Чудогодие больше так. Никогда с гостями, никогда с шумом… Вместо этого я забирал Дейджи из целебницы на пару дней, и мы ездили с ней на гору Солхейм, где только вдвоем ели праздничный торт и загадывали желания. Я всегда загадывал, чтобы произошло чудо, и моя сестра вдруг оказалась здоровой…

— Какое место мне занять, леди Флерис? — вежливо уточнил я, когда мы подошли к круглому небольшому столу.

— Ах, какое вам будет угодно! — махнула рукой женщина.

— Тогда после вас, — я галантно отодвинул для леди стул.

Та, смущенно улыбнувшись, присела. А я уже хотел занять свое место, как вдруг на миг обернулся ко входу и пораженно замер. Весь мир для меня будто перестал существовать в это мгновение. У входа была она… Стройная, словно нимфа из древних легенд, грациозная, как кошка, соблазнительная, как жрица любви… Изумрудное, глубокого оттенка платье, украшенное тысячами переливающихся золотом звезд, напоминало чешую… Змеи? Нет… Чешую дракона. А волосы, цвета пламени, были завиты в локоны, спадая на свободную от платья мраморно-белоснежную кожу. Глаза подведены темными тенями, делая их зелень еще более выразительной.

— Какая же красавица! — вырвалось у меня неожиданно вслух.