Варела

Глава 7

Утро, не смотря на холодный ночной дождь, решило порадовать солнцем, и обещанием теплого летнего денька. Я брился тяпкой в ванне, когда услышал жалобное мяуканье под входными дверями. Пошел на звуки и открыл дверь, чтобы поздороваться с нашим прикормышем.

— Оля! Тут черномордин пришел, кушать просит! — крикнул я супруге с прихожей.

— Я черныша уже кормила, — отозвалась супруга из кухни.

— Мяу, — жалобно сказал кот.

Черного без единого белого пятнышка кота мы подкармливали уже пару лет. Кто-то выкинул. Домой не берем, у жены аллергия на шерсть, а животину жалко. Тем, более, что он у нас аккуратный, в подъезде не гадит. Поест, и бегом по своим кошачьим делам. Зимой черномордин становится толстым, блестящим, создается впечатление, что не одни мы его кормим, а летом резко худеет, весь в пыли, иногда в пятнах засохшей глины. Только морда кота всегда оставалась порядочного размера, и с голосом резко контрастировала. Голосок был тонкий и нежный, словно у маленького котенка.

— Мяу, — повторил кот, — Мау-ло…

— А черномордин говорит, что он голодный.

— Да ему сколько не дай, все мало, — вздохнула Оля и хлопнула дверцей холодильник.

— Сейчас дружок, мамка тебя покормит, — подмигнул я коту, и прикрыл дверь, чтобы разминуться с супругой, несущей кошачью миску с куриной печенкой. Черномордин аппетитно с урчанием зачавкал, а я продолжил утренний моцион. На завтрак у нас были оладушки, которые Оля испекла из прокисшего молока, и хороший молотый кофе. Да собственно как хороший? Терпеть не могу эти понты Итальянский, Немецкий, Английский. Ладно, если Бразильский, Колумбийский или Никарагуа, действительно есть разница. Но, ни в одной Европейской стране кофе не растет, он даже в Турции не растет. И что? Переплачивать за расфасовку? Вот уж дудки! Беру обычный отечественный сорт арабика в зернах, распаковываю пакет, если зерна слабо прожарены, что бывает, то дожариваю в микроволновке. А вот перед самой варкой кручу в кофемолке до консистенции пыли, как учил меня один турок. «Чем мельче смолото кофе, тем полнее оно отдаст вкус». И если молоть перед варкой, запах ярче. Проверено годами. А если его сварить, и не выпивать сразу целиком кофеварку, то на следующий день кофе ещё и настаивается, и вкус ещё лучше. Такой вот у меня бзик на почве кофе. Каюсь, кофеман.

Значит позавтракали. И начался разговор. Собственно начал я:

— Как ты смотришь, если сейчас детей навестим?

— А я только хотела тебе сказать, — вздохнула Оля, — Что после слов этого пакостника Артема, у меня душа не на месте… Сволочь такая! Детьми шантажирует!

— Бог с ним, — отмахнулся я, — Давай одевайся, наведи боевую раскраску, и к детям..

— В смысле? В аэропорт?

— Какой аэропорт? Я же тебе объяснял, как … Как у Сереги с Иркой появился, так попробую…

Ольга недоверчиво посмотрела на меня.

— Миша, ты у меня конечно волшебник, но не до такой степени… Скажи честно, мы с Иркой дверь просто забыли закрыть?

Опять двадцать пять! За рыбу деньги! Мне стало скучно, и я скривился как от оскомины.

Терпеть не могу никому ничего доказывать! Ладно… Сама напросилась. Сейчас выведу её на лестничную площадку, и будь что будет. Если получится, прям в халате и фартуке у дочки окажется.

— Оля, черномордин печенку наверняка доел уже, — намекнул я.

— Сейчас заберу, — кивнула жена, и пошла к входной двери, чтобы забрать кошачью миску с лестничной площадки. Была у нас такая странность в доме… Вроде кошек никто не гонял, и нам про то, что бродячих прикармливаем никто претензий не высказывал. Но стоило кошачьей посуде чуть дольше простоять на площадке, и она бесследно пропадала. Кто-то из соседей выкидывал, и даже предполагаем кто, но, ни разу не поймали Валентину Федоровну с поличным. Но сейчас, как понимаете, я не о посуде беспокоился, а о возможности вывести жену на площадку, и открыть портал. В квартире я пробовал уже не раз, не выходило. И только мы сунулись в прихожую и открыли дверь, как тут же убедились, что кошачья миска отсутствует. Зато перед нашими дверями стоит высокий седовласый мужчина в добротном шерстяном костюме с дорогим кожаным кейсом в левой руке. Правую руку он как раз поднял, чтобы нажать на дверной звонок.

— Здравствуйте, — произнесла Ольга, — Вы, наверное, дверью ошиблись? Ищите кого?

— Здравствуйте, — кивнул мужчина, — Надеюсь, не ошибся. Михаил Афанасьевич здесь проживает?

— Здесь, — ответил я задумчиво. Пытаясь рассмотреть двух молодых крепких парней, которые со скучающим видом стояли у дверей лифта.

— Очень приятно, — с натянутой официальной улыбкой произнес, начальник после совещания. Вид у него такой был, как у начальника просидевшего весь день на совещании. Он весьма устал молоть языком, выслушивать чужую болтовню, хотел — есть и спать одновременно, и только вот выйдя из офиса, тут же снял галстук, чтобы скинуть вместе с галстуком ярмо обязанностей и груз прошедшего дня. — У меня к вам дело.

Лейтенант Краевский пришел на работу весьма вовремя. Как раз, чтобы вместе с группой коллег зайти в кабинет к шефу, и увидеть, что у полковника уже сидят два посетителя.

— Присаживайтесь, присаживайтесь, товарищи, — с мрачным видом произнес Олег Алексеевич, — Тут у нас гости из ОВД. Майор Истомин Владислав Карлович, И капитан Овсиенко Василий Петрович, — представил полковник гостей, — Они по делу нашего Старостина. … Для тех, кто не в курсе. Вчера в семь часов вечера капитан Старостин находился на оперативном задании по улице Гагарина у дома сорок четыре..

«Во! Дела! Это же адрес Колдуна! — мгновенно сообразил Краевский, — Что Старостин там делал? Неужто моё дело ещё и Старостин вел? А мне значит, Полкан говорил, что я один только Колдуном занимаюсь!»

Далее полковник вкратце осветил произошедшие события. Что капитан Старостин опознал в одном из выходящих из подъезда людей, находящегося в розыске за ряд преступлений предпринимателя Артема Новикова. О чем он доложил по телефону непосредственно полковнику. И далее по собственной инициативе Старостин решил проследить за Новиковым, чтобы помочь нашим сотрудникам полиции..… А вот дальше произошло непредсказуемое. Кудряшов мялся, жался и, не смотря на грозный вид, по всей видимости, был растерян. И не знал, как преподнести то, что сотрудник конторы оказался, убит обычным уголовником. Это как бы бросало тень на компетентность органов и их подготовку, считающуюся лучшей в силовых ведомствах. И смерть начальника отдела наружного наблюдения было событие из ряду вон. Ладно, что двое из троих его подчиненных находились в отпуске. Так, то, что его самого вычислили в процессе наблюдения, не красило систему в целом. В итоге капитан Старостин был обнаружен с огнестрельными ранениями в подъезде дома пятьдесят три, по проспекту Победы, в 23:45 вечера. … Далее немного патетики и пафоса. Где Олег Алексеевич призывал поредевшие ряды сплотиться и в одной связке с полицией найти преступника в кратчайшие сроки. Что это наш долг! Долг чести! И т. д. и т. п. Правда, было непонятно каким образом работать в одной связке? И кто чем конкретно будет заниматься? Но то, что все выезды из города под плотным колпаком было ясно без слов. И то, что необходимо прошерстить всех знакомых Новикова в кратчайшие сроки — само собой подразумевалось. Далее — проверить все гостиницы и отели. А то, что Новиков мог вполне оказаться на съемной квартире, как-то даже не обсуждалось.

Хотя, будь я в розыске, хату бы снял, и долго бы меня искали, — подумал Краевский.

— А сейчас товарищи, прошу разойтись по своим рабочим местам, — сказал полковник в заключении, — Задействованные в операции сотрудники будут проинструктированы позже.

Задвигались стулья, шоркая ножками по паркету. Сотрудники стали расходится.

Краевский пришел в свой кабинет, и задумчиво посмотрел на чайник в левом углу на тумбочке. Чая с утра он хлебнуть не успел, а соленая колбаса в яичнице требовала унять жажду. Включив чайник, лейтенант призадумался. Значит, Старостин следил за Колдуном. Колдун дома. Иначе, зачем бы там оказался Новиков? То, что Колдун не причастен к убийству, однозначно. Ладно, если бы он Новикова грохнул, но капитана — мотива нет. К тому же Колдун совсем не тот человек, который бы стал использовать оружие. Не пользуется он оружием, ни к чему оно ему.

Чайник закипел и отключился. Сергей успел кинуть пакетик с чаем в чашку, и даже успел сделать пару глотков, когда зазвонил внутренний телефон внутренней связи…

— Слушаю.

— Краевский, зайди!

Лейтенант подорвался с места в галоп. И когда он тенью проскочил мимо всевидящего ока Надежды Константиновны в приемной, шеф оказался в полном одиночестве и был краток:

— Твоя задача найти машину Старостина, как понимаешь, она где-то там во дворах… Как найдешь машину, забери флэшку, все флэшки, какие найдешь в машине и ко мне. А потом местонахождение автомобиля сообщишь дежурному.

— Вопросы есть?

— Номер машины, ключи?

— Вот… — полковник протянул листок формата А4 с напечатанным на нем номером. На листке лежали два ключа на колечке.

Мне изначально не хотелось гостя принимать, но двое парней маялись у лифта видимо для такого варианта событий. А я не мастер боевых искусств, отнюдь. Поэтому «начальника после совещания», пришлось пригласить в дом, и закрыть за ним дверь.

— Слушаю вас, — кивнул я, указывая рукой на кресло, в котором давеча сидел Новиков.

— Благодарю, — радостно улыбнулся гость и не без галантности приземлился в кресло.

— Чай, кофе будете? — вежливо поинтересовалась Оля, заглянув в гостиную. Гость ей видимо приглянулся. Выглядел солидно и благородно.

— Кофе, если можно, — улыбаясь, произнес гость, а затем продолжил:

— Собственно, уважаемый Михаил Афанасьевич, наслышан о ваших талантах, и прибыл к вам, дабы предложить их использовать на благо. Что скажете на это предложение?

— Согласен, — неимение жизнерадостно улыбнулся я гостю и ответил в тон, — Умею схемы паять, примуса, никого не трогаю…

Он понял мою издевку и решил сократить дискуссию и перейти к делу.

— На счет примусов, не думаю, что это актуально, но чтобы не быть голословным, у меня есть, что вам показать…

Гость расстегнул кожаный кейс и, достав из него аккуратно и бережно некий предмет, завернутый в фольгу, положил его на журнальный столик. Сверток был размером с кирпич.

— Полюбопытствуйте, — произнес он, с некой опаской глядя на сверток.

Мне стало скучно. Это он наверняка какую-то мою поделку притащил, намекая на массовое производство и мои конкретную долю в нем. А я уже вообразил себе черт знает что… Что он из столичной конторы прибыл. Ошибся, значит, бывает. Я наклонился и стал разворачивать сверток. Один слой фольги, под ним оказался второй слой, какой-то тонкой, похоже свинцовой оболочки, затем лакоткань, затем… какая-то желтая фольга пошла, навевающая мысли о драгметалле… А то, что оказалось внутри, походило на шутку. Только шутку из далекого детства, когда мне на шестнадцатилетние принесли подарок одноклассники. Там в шестнадцать газет был завернут надувной пингвин с соской во рту. В свертке пингвина не оказалось, зато оказался серый такой округлый речной булыжник, коих в округе не мало.

— Это что? — взглянул я в глаза шутника, проверяя его реакцию, смеется ли он, и когда мне начинать смеяться. Но он не смеялся, и оставался совершенно серьезен.

— А вы возьмите в руки….

И я совершенно без задней мысли и опаски взял булыжник правой рукой, и, ощутив его тяжесть и холод камня, тут же почувствовал невесомость во всем теле. И тело поверило этой невесомости, и стало медленно подниматься над креслом. У меня глаза от удивления стали, наверное, как у совы мучающейся запором.

— Мать твою! — произнес я, и выронил булыжник. И тут же приземлился назад на кресло.

Камень с грохотом ударился об пол, и откатился чуть в сторону. Надо же было именно в этот момент в комнату зайти Ольге, с подносом, на котором стояли две кофейные чашки, эфиопского производства, которые нам сын подарил. Поднос в её руках дрогнул, кофе расплескалось. Но чашки слава богу не упали, иначе бы мне этого во век не простили.

— Ты что делаешь? — возмутилась Ольга.

— А вот и кофе! — вступился в мою защиту гость, поднимаясь с места, чтобы принять поднос с чашками у хозяйки, — Ничего страшного! Не волнуйтесь! Это случайно камешек упал! Правда, ведь, Михаил Афанасьевич? Мы больше не будем…

— Мамой клянусь, не будем! — виновато произнес я.

— Да постойте, я сменю посуду… кофе расплескался, поднос в потеках…, - засуетилась супруга.

— Ничего страшного! Не волнуйтесь! Главное он горячий.

И гость, забрав чашки с блюдцами с подноса, поставил их на столик. А я приходил в себя и, смотря на каменюку, призадумался.

— Вас простите, как величать?

— Извините, не представился, — улыбнулся в поднесенную ко рту чашку, гость, радуясь впечатлению, что на меня произвел, — Меня зовут Владимир Сергеевич.

Любопытство не порок, а свойство человеческой натуры. Лейтенант просто физически ощущал зуд во всем теле. Узнать, что там, на флэшках было архиважно и архинужно. Это понятно, что на флэшках писались разговоры от прослушки, да и в автомобиле Старостина стоял не обычный радиоприемник, хотя внешне от обычных не отличался. Но, что там такого, что Кудряшов хотел скрыть от следственных органов? Может быть и ничего, просто профессиональная этика не позволяла давать доступ к информации посторонним лицам. Тем более, что информация могла быть не только с разговором Колдуна с Новиковым, а ещё кое-что, что ментов никоим образом не касалось. А может было на флэшке и нечто крайне интересное…. И вот это может быть свербило в одном месте. И как поступить? Ведь если он, явившись после выполненного задания, не пройдет сразу к Полкану, а зайдет к себе в кабинет, чтобы прослушать…. И об этом станет известно, то писать рапорт об увольнении по собственному желанию придется тут же. Оставалось что? Найти, где прослушать? В принципе дворы за гастрономом «Юбилейным», где предположительно был автомобиль Старостина, Краевский не то, чтобы знал, как свои пять пальцев, но хорошо ориентировался, жил он неподалеку. И в детстве частенько пробегал мимо, чтобы сократить путь. Так, что прокручивая в голове вариант, с тем, чтобы найти и быстренько сбегать домой, если не прослушать, то хотя бы скинуть на домашний компьютер. Время. Минут тридцать минимум понадобится, а если реально — то больше часа. Цейтнот. Всё это Краевский обдумывал, пока быстрым шагом передвигался по улицам родного города. Достиг гастронома «Юбилейный» он довольно быстро. И поднял взгляд на девятиэтажки, выстроившиеся за магазином, как солдаты в две шеренги, выискивая номер пятьдесят три на доме. И совсем не обратил внимание на зеленый базарчик, что стоял перед гастрономом. А вот на него обратили внимание местные старушки, торгующие овощами со своего огорода.

— Помидорки домашние, огурчики.

— Грибочки белые, опята..

— Сынок, грибочков соленых не хочешь?

— Редисочки не надо?

— Семячки жаренные! Семячки!

Краевский отмахнулся головой от предложений, как лошадь, отгоняющая овода, и обогнул базарчик, заходя во внутренний двор. Дом номер пятьдесят три оказался прямо перед ним. А в небольшой очереди автомобилей у подъезда, состоящей из старого джипа Ниссан Патруль, Тойоты Камри, и Лады Ларгус, черный Фольксваген — поло, принадлежащий Старостину, стоял четвертым. Чего тут искать то? Хмыкнул, Сергей и пошел до машины. Точно, его! Номер совпал. Но чем ближе Краевский подходил до машины, тем чаще билось его сердце. Дверь с водительской стороны была приоткрыта. Капитан забыл в спешке закрыть или? Подойдя до машины, понял — или… Стекло в дверце было закрыто не до конца, и через эту щель машину видать, и вскрыли… Твою дивизию! Куча мусора, вытащенного из бардачка валялась прямо на сиденье, и на резиновом полике перед ним. Обертки от чипсов, сухариков, влажные салфетки, пакетики от семечек…. В приборной панели зияла дыра, штатная магнитола была вырвана с кишками. Для очистки совести, лейтенант открыл бардачок и пошарил рукой внутри. Может что-то осталось? Но кроме шелухи от семечек и коробка спичек, ничего не обнаружил. Вот, что значит делить шкуру неубитого медведя. Такие планы тут настроил на счет флэшек… Вздохнул и набрал номер Кудряшова.

— Олег Алексеевич, машина Старостина прямо у дома пятьдесят три. Она пуста. Дверь с водительской стороны вскрыта. Нет. Никаких флэшек нет. Магнитола из приборной панели выдрана. Вас понял. Дожидаться полицию, и ничего не трогать.

Краевский, скучая, дождался полицейских. Ответил на пару вопросов. Посмотрел, как снимает отпечатки криминалист. И двинулся в обратный путь, через зеленый базар. На прилавках кроме бабушек, торгующих зеленью, появились ещё торговцы и ассортимент товара расширился. Появился дед, разложивший старые книги, цветочница с гладиолусами, и мятый тип, с ржавыми напильниками советских времен, и прочим слесарным инструментом. Сергей, проходя мимо, глянул мельком и замер. Рядом с паяльной лампой, между фотоаппаратом ФЭД и электровафельницей, лежала магнитола Старостина.

— Владимир Сергеевич, извините, а какое у вас звание? — спросил я, меряя взглядом гостю на плечи генеральские погоны.

— Рядовой доктор физико-математических наук, — усмехнулся Владимир Сергеевич, — С некоторых пор я руковожу лабораторией, как вы, верно, подметили под кураторством службы…, но в армии рядовым так и остался.

— Вернемся к нашим баранам, — продолжил я, рассматривая булыжник на полу, — Если вы по поводу того, не могу ли я изготавливать подобные предметы, придется вас огорчить. Совершенно искренне вам отвечу. Не могу, и понятия не имею, как это можно сделать.

— Ну, уважаемый Михаил Аф…

— Просто, Михаил…, - поправил я гостя.

— Хорошо, Михаил, но у меня и мысли не было, просить такое изготовить… Проблема несколько в другом…, - В.С поерзал задом по креслу, и уселся по другому, — Вы про Челябинский метеорит слышали? Так, вот некий объект в это же время упал в другой, мало населенной местности. Про это в СМИ не сообщалось, поскольку кроме местного населения никто и не знал. Но суть в том, что в месте падения начались некие аномалии. И одну из этих аномалий, вы сейчас держали в руках….

— Понятно. Дальше?

— Нужна ваша помощь…, - вздохнул В.С, — То, что вы держали в руках один из немногих артефактов. И на нем человеческая кровь, и жизнь. Разведчик, посланный на территорию, совершенно случайно поднял этот камень. Он пытался от кого-то оборониться им. Видео с дрона зафиксировало, как человек вооруженный до зубов. Автомат, гранаты, и всё прочее, вдруг начинает поднимать камни и бросать в несуществующего врага. А потом он взял этот предмет…. Видите ли, я вам его давал без опаски, поскольку высота подъема ограничена потолком. А на свежем воздухе он поднялся значительно выше…. И когда сообразил его отпустить, было слишком поздно…. Вот как-то так… Артефакт был вынесен из аномалии при помощи дрона.

— Соболезную, его родным и близким. Мне кажется он не один там погиб? — спросил я.

— Вы правы, — кивнул Владимир Сергеевич.

— Сколько их было?

— Девятнадцать человек… Не считая населения близлежащих поселков.

— На всё божья воля…

— А вы верите в Бога?

— Только дурак может в него не верить. Вы как ученый должны знать, какая вероятность возникновения упорядоченной системы из первозданного хаоса? Системы называемой вселенная, галактика, солнечная? И в конечном итоге жизни на планете Земля. Упорядоченная точно рассчитанная и сбалансированная. Удалите человека из неё и ничего не изменится. Растения будут расти. Их потреблять травоядные. Травоядных кушать плотоядные. И так бесконечно…

— Да, вероятность бесконечна, мала, согласен. Но что вы хотели этим сказать?

— Что вы хотели сказать? Вы предлагаете мне присоединиться к этим девятнадцати?

— Нет, конечно. Я не смел бы вас просить, но у меня есть данные, что вы наделены способностями выживать в тех условиях, где обычный человек не выживет…

— Например?

— Например, на Марсе…

Я кивнул. Стало понятно, откуда ветер дует. Павел Сергеевич таки напрягся и сообщил наверх. Интересно, почему он не сообщил про третью мировую войну? Или тоже сообщил, просто приняли к сведению.

— Мог бы лукавить, и обещать вам манну небесную, но скажу прямо — аномальное место увеличилось в размерах за эти годы, поглотив два поселка в тайге. А узнать нам о том, что там происходит приходится лишь по косвенным признакам.

— Ясно. Но по закону жанра в вербовке всегда участвуют кнут и пряник. Судя по 100 % летальному исходу разведчиков, пряник для меня должен быть очень сладким и большим.

— Вам разве не интересно? — с удивлением уставился на меня В.С.

— Очень интересно, и я по собственной воле без всякого понуждения и приглашения отправился бы сам чисто из интереса. Но раз вы прибыли сюда, чтобы меня нанять. Значит, готовы оплатить мои услуги. Сейчас не то время, когда вдовы героев Советского Союза получали пожизненную пенсию. У меня жена, и я, к сожалению не бессмертен.

— А вы, оказывается деловой человек, — осуждающе произнес Владимир Сергеевич, как-то иначе, по-другому посмотрев на меня, словно видел впервые.

— Какие времена, такие герои, — пожал я плечами.

— Не думал, что мне придется это вам показывать, у меня, честно говоря, было совсем другое представление о вас Михаил, но мои кураторы это предусмотрели…, - Владимир Сергеевич полез в кейс и вытащил несколько листков.

— Это что?

— Договор, в котором указаны все пункты, ваших интересов… — как-то скучно произнес рядовой доктор физико-математических наук.

Пробежав глазами по листкам, я убедился, что материальная компенсация семье в случае моей гибели сумма порядка моей зарплаты за десять лет.

— Хорошо. Где расписываться? Авторучкой можно или надо кровью? — усмехнулся я.

— Авторучки достаточно, — криво усмехнулся Владимир Сергеевич, пытаясь скрыть зевоту. В самолете ему видать выспаться не удалось. Я расписался. Не верю я этим филькиным грамотам, но чему быть того не миновать. Не америкосам же служить в самом деле? Или банкоматы доить? Я всю жизнь искал смысл собственного существования, и вот, наконец, что-то узнал, и что-то реального могу сделать не только для себя, а вообще. Может быть то, для чего был рожден.

— Оля, я отбываю с Владимиром Сергеевичем на некоторое время по работе, так что собери мне вещи.

— Куда отбываешь? — Вылетела из кухни перепуганная жена.

— Если я расскажу куда, мне придется тебя расстрелять.

Лейтенанту хватило ума не покупать магнитолу, а сверкнув новеньким удостоверением, её реквизировать. Так, же как и кулек флэшек разного вида. Он попытался придать серьезность виду и типа полез в карман за якобы протоколом, но перепуганный мятый мужик с перегаром готов был отдать последние трусы, но чтобы нигде не фигурировать.

Краевский погрозил ему пальцем, узнал кличку поставившего товар клиента (звали того Шнырь), и на этом вполне удовлетворившись отбыл на место службы.

Сергей шел до работы ясным солнечным днем, и чуть не мурлыкал от радости, как кот наевшийся сметаны. Ещё не понятно насколько ему повезло, но он почему-то 100 % был уверен, что точно повезло.

А прибыв на работу, стал быстро, не разбираясь, скидывать содержимое флэшек на свой служебный ноутбук. Как не старался, но быстрее, чем в полчаса не уложился. Затем запихнув в карман пиджака всю пригоршню флэшек, побежал к шефу. И с победоносным видом положил Кудряшову на стол свои трофеи.

— От, оно как? А говорил — всё пропало! — расцвел как майская роза Олег Алексеевич, — Ну колись герой, где нарыл добро?

Краевский отрапортовал, что изъял у бомжеватого типа, на правах своего удостоверения.

— Молодец!

— Только вот товарищ полковник, может я поторопился? Может, надо было полицию привлечь? Понятые там…, - замялся Сергей.

— Нет, всё правильно. Никакой полиции.

— Так может сказать им, что Шнырь машину обнес?

— Краевский, не порть впечатление о своей персоне, — скривился Кудряшов, — Никакого дела, никакого расследования. Всё, свободен, можешь идти…

— Так точно, — лейтенант развернулся на выход.

— И это…. Магнитолу занеси в техотдел, пусть назад в автомобиль поставят.

— Хорошо, — кивнул Краевский, и поспешил выполнять указания.

Магнитолу он отдал и побежал в свой кабинет к ноутбуку. Уж больно интересно было узнать, что там на прослушке.

На первых двух флэшках, которые он вставлял в ноут, кроме вирусов ничего не оказалось. Потом ещё на трех были записи шансона в формате MP3, а вот остальные четыре были с записью. Отрыл файл проигрывателем AIMP, разговор, но голоса незнакомые. Не он. Дальше. Опять не его. Дальше. Снова не то. И наконец, последняя запись. Они. Они это надо полагать, тот самый Новиков, и второй голос Колдуна. Разговор неожиданный. Какие-то никчемные рассусоливания о товарно-денежных отношениях. А потом на тебе…. Загранпаспорта! Интересно как о нем американцы прознали? Кто-то слил им информацию, и, причем, этот кто-то его пасет уже давно. И даже узнал точно, когда Колдун оказался дома и отправил своего человека. Ну, как своего. Одноразового гонца. Да и у Колдуна оказывается рыльце в пушку. Хоть сейчас в полицию сдавай. Дальше пошло интереснее…. Только последние фразы плохо слышно.

Лейтенант достал наушники, воткнул в ноут и сделал громкость на полную. И ему удалось расслышать сквозь шум:

— …. тридцать первого в четырнадцать ноль-ноль он будет ждать в аэропорту. Если согласен, ему просто нужно тебя увидеть… Он сам к тебе подойдет. Ты его знаешь….

Интересно, кто бы это мог быть? И что? Пойдет Колдун или не пойдет? Судя по его тону, не пойдет он ни куда… Хотя, может его тоже загложет любопытство, и просто сходит узнать, кто этот его знакомый, работающий на ЦРУ?

Я бы сходил, подумал Краевский, и, посмотрев на часы, что времени до обеда не то, чтобы много, но есть. Можно было прослушать, другие записи.

Запись разговора двух мужчин в возрасте повествовала о том, что нужно кинуть третьего… Бандюки какие-то, судя по жаргону, и оборотам речи. И было совершенно непонятно, причем тут их служба? Дело то не о государственной измене? Потом Краевский записал имена собеседников на листке бумаги. Немного подумал, что одно из них он точно слышал. Именно сочетание Казимир Викентьевич… А потом вдруг понял, где слышал. К.В. Кришневский был народным депутатом! И скорее всего его собеседник, которого он именовал Петя, это Петр Трегубов, заместитель мэра города. И они пилят деньги из бюджета. Ни хрена себе! И почему эти субчики до сих пор на свободе? Сергей никак не ожидал, что их служба этим занимается. А потом запись была разговора генерального директора крупного АО с зарубежным партнером, поскольку в записи присутствовал третий человек, переводчик. И гендиректор просил партнера скидывать часть денег по контракту на его счет на Кипре, поскольку официально по документам всё сходится. Последняя запись телефонного с разговором губернатора с…. лучше не говорить с кем, потому, что тот требовал свою долю, и грозился снять губернатора с должности.

И почему они все не на нарах? Сука! Одно ворьё и жульё кругом? — с грустью подумал лейтенант. Он не девственник, и не слепой. Все знают, что верхи воруют. Но ладно, когда нет доказательной базы, а когда есть? Это мы конечно молодцы… Старостин был молодец, такой компромат нарыл. А результат? Все как жили, так и живут. К чему эта информация? Для кого и для чего она, если ей не дают хода? А потом Сергей догадался… Это были всего лишь догадки, но они объясняли всё.

Солнце перевалило далеко за полдень, когда лейтенант Краевский перестал верить в государственную систему.

Рассматривая, как бережно Владимир Сергеевич, нагнувшись, заворачивает валун, меня осенило.

— Вы никак конденсатор собираете?

— Как вы догадались? — спросил В.С.

— Не догадался бы, если бы не лакоткань… — усмехнулся я.

— А вы знаете, что конденсатор не для его зарядки, а для возможности человека взять его в руки… Человек ведь сам электрическая система, и обладает определенным потенциалом, очень незначительным конечно, но как выяснилось для артефакта достаточным…, - произнес Владимир Сергеевич, разгибаясь, со спеленатым как младенец камнем, — чтобы началась цепная реакция…

— Вы про какую цепную реакцию говорите? С ядерной не путаете?

— Вы не поверите Михаил, но происходит колоссальное выброс энергии. Нам удалось это определить. Но пока не очень понятно, откуда она берется…

— Миша, можно тебя на минутку, — произнесла Оля, выглядывая из опочивальни.

— Извините, я ненадолго, — кивнул я гостю, и зашел в спальню.

— Вещи на первое время собрала? — негромко спросил я у жена, смотря на ворох вещей, лежащих на кровати около дорожной сумки.

— Миша, мне страшно… может не поедешь с ним? Что там за работа?

— Нормальная работа, на государство. Вот тебе деньги, — я полез в карман и выудил всю наличность, — На первое время хватит. А через месяц я вернусь. И контракт, не забудь про контракт, если что… Впрочем, всё будет хорошо..

— Да через месяц я тут сума сойду, от мыслей…

— Ничего, с первого сентября ты на работу выходишь, а там детишки тебе не дадут сума сойти…, - улыбнулся я.

— Они не дадут, скорее я с ними быстрее свихнусь…, - шмыгнула носом родная училка.

— Я тебе звонить буду, каждый день успокойся, — произнес я, обнимая жену, видя, что Оля пытается расплакаться., - Перестань, не на войну провожаешь…

Не люблю долгие проводы, наскоро чмокнув в щечку жену, я покидал в сумку вещи, какие посчитал необходимо, и через минуту был уже в прихожей, где меня терпеливо ждал профессор. Он хоть и был внешне не эмоционален, но внутри в нем кипело. Радость удачно поездки, прямо таки пробивалось наружу, морщинками скрытой улыбки у губ.

Крепкие парни нас сопровождали при выходе из подъезда. Один шел впереди, другой сзади.

— Ну, что, — произнес я, подходя к черному Митсубиси паджеро, водительскую дверь которого открыл впереди идущий парень — Надеюсь, место в самолете для меня найдется?

— В каком самолете? Мы на авто…

— Это понятно. Но мы же в аэропорт едем…?

— Нет. Мы поедем сразу на место аномалии… Здесь недалеко, километров триста.

— А куда конкретно? — удивился я.

— Как вы недавно сказали своей супруге Михаил, — улыбнулся Владимир, — если я скажу, мне придется тебя убить.

Остатки дня Краевский провел в раздумьях и полном одиночестве. Шеф с обеда куда-то умотал, занявшись организацией похорон. По конторе прошел слух, что поводу смерти Старостина, приедет проверка из столицы, что настораживало. Такие проверки никогда ничем хорошим не заканчивались, это хорошо, если строгий выговор, а ведь могли и звездочки с пагонов посыпаться, и никого не волнует, что погоны умозрительны и почти виртуальны. Если проверяющие посланы, значит, по любому найдут недочеты в работе, халатность, и т. д. и т. п. Оргвыводов не миновать, как наступающей осени. К вечеру опять похолодало, и солнце закрылось тучами. Сергей в раздумьях решил ещё поковырять дело Колдуна. Оставались листки разных лет, выпавшие из разных папок дела. Они были с незначительными фактами, которые он взглянув раз, вдумываться не стал… А сейчас вытащив стопку из сейфа решил спокойно и без спешки ознакомится.

На первом попавшемся листке было написано следующее:

Далее дата, подпись.

Интересно, где сейчас это ружье? — подумал Краевский. Неужто, у «Полкана» где-то пылится? В шкафу, например, в комнате отдыха… Про комнату отдыха, дверь которой выходила из кабинета шефа никто не распространялся. Знали, что шеф там обедает в обеденное время. Но никто из сотрудников вроде там не был. Может, там ничего примечательного и не было, кроме обеденного стола и дивана. Но водитель шефа периодически таскал туда сумки, в которых звенело, и какие-то коробки, из которых иногда вкусно пахло. А в основном из комнаты отдыха перло табачищем. Шеф там курил как паровоз. Может и постреливал с пневматики в обеденное время, по воробьям на дереве у окна, пробивая насквозь воробьев, деревья, и стены некогда Советского РОВД, а теперь Альянс-банка, который соседствовали с их зданием.

Краевский почесал лоб и вспомнил, что лейтенант Кудряшов ещё и вечный двигатель изымал то ли у учителя физики в школе, то ли у еврея какого-то профессора. А куда вечный двигатель делся? И вечный ли он оказался в итоге? Спросить что ли шефа? Или не стоит? Может наорать и попадешь в немилость за любопытство.

Хрен с ним! Читаем дальше.

Следующая страница, была фирменным бланком какого-то издания под названием «Юность» и стилизованное лицо девушки из ивовых веток, а может и не ивовых, но так, по крайней мере, Краевский увидел. Текст был набран на печатной машинке:

Подпись Меламеда и дата. 08.08.1991 г.

Надо же, подумал Краевский, Колдун ещё и графоманством страдал. О чем он там писал интересно, но это, скорее всего, знал теперь только он сам и ответственный редактор Меламед.

Поначалу я с интересом рассматривал пейзаж за тонированным окном. Березки, сосны, пихты, ели. Местами сплошь березки. Это издали они красиво смотрятся, а на самом деле темно в березняке и комаров тучи. В пихтовом лесу, аж, горечь стоит во рту от эфирных масел из хвои. А вот сосновые леса я люблю, там и дышится хорошо, И солнышка хватает, и лисички яркие такие, золотистые, отчетливо среди серой опавшей хвои видны. Иди и собирай.

Владимир Сергеевич Мурашов рассказывал мне об аномалии. Через полчаса езды в машине, мы были уже на ты. И куда только его пафосность делась? Понимаю, что Владимир был старше меня лет на шесть, но мы люди одного поколения, учившиеся в одних школах и выросшие в одних дворах. Да и человек он был увлеченный своим делом. А внешняя важность была обусловлена положением в науке и должностью. Я, молча, слушал его, запоминал, и делал кое-какие выводы.

Границы аномалия имеет условные. Нет никакого видимого барьера, никакого забора или отличительных черт. Только косвенные признаки. На подъезде к аномалии сначала глохнут машины. Потом не проходят радиочастоты, радиоуправляемые роботы, проходят от силы метров триста, и теряются. Дроны, пролетают чуть дальше, и теряют управление. В общем, там порядочное кладбище робототехники скопилось за это время.

Дальше всех в аномальной территории продвигаются люди. Но что там происходит, известно плохо. Первые разведчики были сожраны. Владимир рассказывал об ужасающих следах клыков на остатках одежды. Это все, что осталось от разведчиков. Сами существа видны плохо. Слишком быстро двигаются, изображение на видео размытое. А те, кто выжил при встрече с ними, описать их затрудняются. Затем, опытным путем удалось, создать ультразвуковой отпугиватель. И казалось победа не за горами. Но не все аномалии можно предусмотреть. Были просто гиблые места, где разведчики пропадали бесследно. Следующие посланные, находили останки от товарищей, выгоревших дотла. Причем изнутри. Обмундирование оставалось совершенно целым, а вместо тела человека горстка пепла.

Потом пошли вещи похуже. Вкратце, достигая некой границы, люди физически не могли её переступить. Ужас гнал их назад. Объяснить этот ужас они не могли, как не могли с ним бороться. Один из бойцов, ужасу не подчинился, назад не отступил, и остался там навсегда. Он просто умер, не сходя с места. Когда его тело эвакуировали, вскрытие показало, смерть от инфаркта. И это у совершенно здорового физически молодого парня. На этом продвижение вглубь аномалии застопорилось. Несколько других эпизодов, были одноразовы и бессистемны, как случай с камнем, и поэтому никаких выводов из них сделать было невозможно, сплошь предположения. Но самое тревожное, что зона расширяется, поглощая всё больше пространства, и как резинкой стирает со своей поверхности людей.

Через какое-то время Владимир устал от разговора, а я не знал, что спрашивать. Наступила пауза. А наш телохранитель, сидящий спереди вместе с водителем, включил магнитолу. Из динамиков раздался неумирающий шансон:

— Мне хозяин откроет врата, и уронит словечко в догон. Но погода сегодня не та, и не тот на перроне вагон…

Блатная тематика у меня поперек горла.

— Ребята, а вы когда откинулись? — обратился я, нагибаясь вперед.

— В смысле?

— Зону давно топтали?

— Ты чего?

— Ничего мы не топтали!

— А на хрена вам эта тюремная музыка?

— А что слушать?

— Киркорова что ли?

— Тоже верно, — ответил я, немного подумав. Итальянцы и Модерн Токинг, как в моей молодости уже не в моде, — Только сделайте потише ….

Они укрутили, а я, откинувшись на спинку сиденья, смотрел, как за окном мелькают пейзажи. Мы ехали точно на север, и там осень уже явно брала свои права. И вспомнились мне строки, что сочинял в юности, когда нас школьников везли на зимних каникулах в Белоруссию по путевке:

День прошел незаметно. Кругом суета. Все что-то бегают, делают. Один Краевский чувствовал себя пятой ногой у собаки. Он вроде задание выполнил. Нового не было. А бегать и выпрашивать чем ещё помочь, не хотелось. Прочитав еще несколько листков, он в шесть часов вечера отправился домой. А дома отужинав гречкой с мясом, отправился давить диван. Из головы не уходили мысли. «Почему не сажают?». Чтобы преступники отстегивали конторе, за неприкосновенность? Мысль вздорная. Хотя как он заметил, некоторые сотрудники живут не по средствам. И хоть костюмчики недорогие, а вот автомобили себе покупают новые. Тот же Старостин. Но это мало вероятно, что так в наглую шантажом промышляют. С другой стороны, а кто знает сколько он копил на этот автомобиль? Может кредит взял, сейчас многие берут. Но тогда почему не сажают? Потому, что этих посадишь, другие воры придут. Других посадишь, третьи нарисуются. Так уж заведено, что человек стремится к власти не для воплощения лозунгов и предвыборных обещаний, а для самой власти. Власть это деньги, и возможность распиливать их по своему усмотрению. А компромат на нынешних хозяев контора собирает с единственной целью — держать на крючке. А там, как наверху решат. Фигурально выражаясь, при случае пригрозить пальчиком: «А-я-я-й! Незя!». А скажут «фас» — то и дать собранным материалам ход.

Но что делает полковник? Ему для чего-то надо было знать точно, когда Колдун остановится в одном месте. И вот он остановился. Уже второй день у себя дома. И ничего. Может, конечно, Олег Алексеевич собирается вызвать из центра специальную бригаду колдунов и экстрасенсов для задержания данного субъекта? Не пойдешь же и не спросишь. И есть ещё третья сила, есть некто пославший с заданием Новикова. И наверняка не Новиков, мошенник, убил Старостина, а именно тот, у кого есть связи с ЦРУ. Скорее всего, Старостин, когда вел Новикова — засек этого третьего, и поплатился за это жизнью.