В поисках равновесия (СИ)

Тьма. Глава 4

Я почти дотянулась резиновым кончиком шпаги до горла Аммайфа.

— Отлично, миледи. Вы быстро учитесь. — Он сказал это, с лёгкостью отбивая очередной мой выпад. Я хмурилась, недовольная своими успехами.

— Мог бы и поддаться, чтобы я порадовалась.

— Госпожа, вы хотите научиться фехтовать? В жизни поддаваться не будут, мало того… — в следующее мгновение шпага коснулась моей груди, несмотря на жалкую попытку парировать, — это пока единственный возможный исход любого вашего поединка.

— А как насчёт рукопашного боя? Уверена, что смогу тебя удивить.

— От магии к шпаге, от шпаги к кулакам. Что дальше? Оденете шкуру и станете махать палкой?

— Но я же не ношу с собой шпагу!

— Вот именно. Я с самого начала назвал ваше желание бессмысленным.

— Я не спрашивала твоё мнение, — раздражённо ответила я.

— Простите, — дворецкий усмехнулся.

Я отбросила шпагу:

— Так как? В детстве отец научил меня некоторым приёмам… — чистая правда. А потом ещё десять лет занятий рукопашным боем.

Аммайф пожал плечами.

— Я приказываю.

— Как будет угодно, госпожа. — Дворецкий убрал шпагу.

— Нападай.

Я пропустила мимо себя кулак и схватила за запястье руку. Завела её за спину дворецкого и чувствительно вывернула.

— Вот, госпожа. Я поддался. Вы рады? — Аммайф усмехался.

— Тогда давай ещё раз. Только на этот раз без шуток.

Каким же слабым было тело Илайлы. Красивым, но таким изнеженным. И перенести на него навыки, полученные в прошлой жизни, за пять минут оказалось невозможно. Видимо, устав от моих тщетных попыток, Аммайф снова поддался и полетел на пол.

— Я впечатлён, — сказал дворецкий, придавленный ногой. — Хотя я и не мастер подобных игр.

За тренировкой я совершенно забыла, что должен прийти почтальон. Поэтому письмо от Кэйлин стало для меня приятным сюрпризом. Забравшись в мягкое кресло, я развернула конверт:

Дорогая Илли,

это последнее моё письмо, что Ты прочтёшь до моего приезда к вам в гости! Бабушка любезно разрешила мне попутешествовать пару недель перед возвращением в Мэддорн, всё равно в это время года в столице не случается ничего интересного.

Я была приятно удивлена, когда получила приглашение от Сеана. Сгораю от любопытства — как Тебе удалось его заставить?

Чёрные мышки затаились, и я даже не догадываюсь, когда они снова себя покажут. Но на всякий случай я беру с собой внушительную охрану, надеюсь, что Ты простишь мне легкое злоупотребление вашим гостеприимством.

С любовью, принцесса Кэйлин.

P.S.: Со мной едет кузен Лой.

Я выругалась сквозь зубы. Кузен Лой, он же принц Лоинарт — тот ещё тип. Внук королевы, но какой-то странный. Политика его не интересовала, деньги и девушки — тоже. Он даже не играл в карты. Его отец, сын королевы, уехал покорять дальние страны, а мать ушла в монастырь.

Лой не пил, не связывался ни с какими преступными организациями, не был замечен в связи со шпионами, ни разу не поучаствовал в скандале, не имел врагов и ежедневно посещал церковь. Для двадцатисемилетнего принца это что-то действительно странное.

Ещё он был известен как великолепный целитель, полный доброты и сострадания ко всем людям. Одно его присутствие в поле зрения могло вызывать у леди Илайлы приступы ярости. И его придётся видеть каждый день на протяжении двух недель.

Плохо.

Но Кэйлин не спрашивала у меня, а ставила в известность. Неужели Лой знает о нашем расследовании? Вот только этого не хватало.

Сжигая письмо, я представила себе, что сделала бы с принцессой, будь у меня возможность, и мечтательно улыбнулась.

За ужином я сообщила новости Сеану. Услышав о Лое, брат обомлел:

— Кэйлин возьмёт кузена с собой? Но зачем?!

— Она опасается, что на неё нападут, а иметь при себе хорошего целителя никогда не бывает лишним. Ещё я не знаю, что она подразумевала под "внушительной охраной". Это может быть что угодно — десяток мускулистых головорезов, пара девочек с отравленными звёздочками или же сильный маг с тёмным прошлым. Или все вместе.

— Мм, принцесса умеет удивить, ничего не скажешь, — недовольно пробормотал Сеан.

— А вообще насчёт Лоя — думаю, есть и другие причины, но не знаю, какие именно. Ты же знаешь Кэйлин — она ничего не станет делать просто так.

— Это точно. Впрочем, я рад, что она приедет. Что ни говори, а я соскучился и даже простил её.

— Она, видимо, тоже, иначе зачем такая спешка? — я похлопала ресницами. И правда — зачем ещё? Неужели принцесса чего-то боится и сбегает? Нет, это не в её правилах. Что-то унюхала и хочет поиграть? Больше похоже на правду.

— Кстати, почему ты сжигаешь её письма? — словно невзначай поинтересовался брат.

— Зачем хранить бумажный мусор? — пожала плечами я.

— Письма от Нерии ты не уничтожаешь. Илли, будь осторожнее с Кэйлин, она — ядовитый паук. У неё переменчивый нрав, сегодня она тебе подруга, завтра отправит на эшафот.

— То же самое я могу сказать тебе.

— Меня не за что.

— Она найдёт. Пока что я слишком нужна ей, чтобы даже в приступах гнева она не желала моей смерти.

— Как знаешь…

Я ничего не ответила. То, что брат беспокоился обо мне, казалось вполне естественным, но мы оба знали, во что играем.

Сидя в библиотеке за книгой, я читала что-то о добре и зле. Что невозможно стать целителем, не впустив в себя свет, не тянясь к Богу, и что именно поэтому любая боевая магия от дьявола, а значит, магов следует выпалывать, словно сорняк в огороде.

Читала я не из праздного любопытства, а всё в тех же безуспешных попытках понять, как можно обойти впадение в крайности и стать сильным разносторонним магом? Ведь по всему выходило, что если не выбрать путь, то и силы не получишь.

Я выросла атеисткой, поэтому подобное положение вещей меня убивало. Я даже не знала, существует ли Бог. Но все знания, собранные здешними магами, работали.

Впрочем, классическая механика тоже не сразу сменилась квантовой физикой. Так почему бы и не попробовать возразить местным магам?

— Госпожа, вы испортите себе зрение, если будете продолжать читать ночами. — Аммайф навис надо мной. — К тому же завтра вы хотели встать пораньше и прогуляться по парку. Не знаю, зачем вам понадобилось гулять именно в это время, но я разбужу вас, как вы и приказали.

— Зануда, — буркнула я, закрывая книгу.

— Я распорядился приготовить вам ванну.

Ужины и приемы ванны. Самые значимые события дня. Невыносимая скука.

Ничего не оставалось, как пойти купаться. Аммайф точно не отстанет, а служанку тоже надо пожалеть — всё-таки таскать воду из колодца, затем греть её, наливать из чайника в ванну — довольно утомительное занятие. Да, слуги в поместье работали как проклятые, и я не могла поверить, что человек может считать такую жизнь хорошей. Но почему-то работа в герцогском поместье считалась одной из лучших. Может, платили хорошо?

Я поплескалась в ванне, вернулась в спальню и принялась сушить волосы перед зеркалом. С такой длиной и густотой мытьё волос было делом непростым, и справиться с ними в одиночку я не могла. Но мне и не давали такой возможности.

Аммайф, зашедший удостовериться, всё ли в порядке, принялся расчёсывать меня. Подозреваю, что без магии не обошлось. Я смотрела в зеркало за тем, как мелькают его руки в белых перчатках.

— Вот и всё, госпожа. — Дворецкий отошёл на шаг.

— Но ты не заплёл их в косу, — возразила я. Аммайф послушно принялся за работу.

— Что-нибудь ещё? — спросил дворецкий, закончив с косой.

— Мне кажется, я простудилась, и у меня воспалились лимфоузлы. Но я не уверена. Буду признательна, если ты пощупаешь их. — Я указала пальцем на область шеи. — Ведь лучше лечить болезнь заранее, пока она ещё не успела отнять силы.

Пальцы дворецкого блуждали по коже. Я прикрыла глаза и смотрела на Аммайфа сквозь ресницы. На его лице появилась мечтательная улыбка.

— Нет, ни малейших признаков воспаления, — тихо сказал дворецкий. — Может, стоит проверить другие точки?

Он опустил руки ниже. Тонкий шёлк сорочки совершенно не мешал мне ощущать прикосновения к телу. Такие незнакомые и в то же время такие привычные…

— Я плохо разбираюсь в медицине, поэтому не уверен, что лимфоузлы должны быть там… но у вас такой жар, может, вы, в самом деле, больны?

— Надеюсь, это заразно. — Я прижалась к дворецкому.

— Несомненно, — шепнул Аммайф мне на ухо. Его дыхание обжигало шею.

— Мне стоит лечь… — отстраняться я и не думала, напротив, коснулась губами щеки дворецкого. Он подхватил меня на руки и бережно уложил на кровать, чтобы нависнуть надо мной, упираясь в матрас руками. Синие глаза в полумраке казались черными, пугающе злыми и в то же время до краев заполненными едва сдерживаемым желанием.

— И чего же хочет моя госпожа теперь? — спросил Аммайф, даже не пытаясь сделать вид, что его интересует ответ. Тьма клубилась в нем. Тьма клубилась во мне.

— Тебя.