Усадьба леди Анны

Глава 50

– Не кипятись, Макс, – дофин, чуть улыбаясь, смотрел на раздраженного брата, подбирая слова. – Что именно тебя так раздражает в этом плане? Охрана? – мы сможем приставить к ней любое нужное нам количество. Охрана не обязательно должна быть всем видна.

-- Мне кажется, вы с ней на пару с ума сошли! Как ты себе представляешь ее встречу с принцессой?!

-- А вот тут уж тебе придется извернуться и проследить, чтобы в качестве «сестры капитана охраны» Анна не встречалась с ней, – очень серьезно ответил дофин. – «Цветок моря» -- огромный корабль, Анне выделишь каюту подальше от каюты ее сиятельства, обозначишь время прогулок для принцессы, будешь сопровождать ее лично, ну, и так далее.

Решением дофина герцог был очень недоволен. Когда он вез Анну во дворец, он был абсолютно уверен, что Луи-Филипп мгновенно запретит эту авантюру, и герцогине останется только подчиниться. Однако очень быстро разговор с темы «Почему это невозможно» свернул к теме «Как это лучше сделать».

Дофин отправил Анну домой, собираться, а брата попросил задержаться. Он видел, как раздражен Максимилиан. И сейчас пытался втолковать ему свои мысли:

-- Пойми, особой опасности в этой поездке нет. Я выделю из своей личной охраны шесть призраков.

Макс задумался. Призраки – личная охрана короля и наследника, но вовсе не та, что носит мундиры и всюду шагает рядом с венценосной особой. В призраки выбирали военных не только по отличной физической форме и уму. Обязательным условием была еще и неприметная внешность. И шли они не рядом с королем, в парадном мундире и при всех регалиях. Нет, они одевались как гражданские и сливались с толпой.

-- Хорошо, шесть человек… Ладно, хорошо… Допустим, я не стану возражать… Но Луи, объясни мне, зачем тебе-то это нужно?! – Максимилиан искренне не понимал сейчас брата. – Это добавит только кучу хлопот.

-- Помнишь Альгерту Кровавую, жену Андрэ Молитвенника?

Вопрос дофина был столь неожиданным, что герцог даже нахмурился, не сразу сообразив, о чем принц говорит:

-- Альгерту Крова… Подожди, Луи! Причем здесь она-то? Мы сейчас говорим об Анне!

-- Макс! – дофин уже испытывал некоторое раздражение от бестолковости брата. – Альгерта получила разоренное и разъединенное государство. Она победила и казнила бунтовщиков. Она наладила торговлю и защитила границы. Вспомни…

-- И что?!

-- И то, что она была – жен-щи-на! – по слогам выговорил дофин. – Понимаешь? И заодно вспомни Элизабету Англитанскую. Время ее правления до сих пор в Англитании называют Золотым веком. И она тоже женщина.

Пауза была недолгой, Максимилиан выглядел растерянным, и дофин продолжил, уже гораздо более мягко:

-- Никто не будет спорить, что мужчины умнее, Макс. Мы придумали все в этом мире, мы, мужчины, способны воевать и устанавливать законы! Мозг женщины меньше по размеру, это скажет тебе любой лекарь. Но… Но иногда рождаются женщины, умом равные правителям! Может быть, Господь посылает их нам, чтобы мы не возносились и не поддавались гордыне? Мне не ведомы пути Творца сущего, Макс…

-- Ты думаешь…?

-- Я понимаю, что ты очарован ее стихами и хрупкой внешностью. Я понимаю, что ты чувствуешь вину за… -- Луи-Филипп поморщился, не желая вспоминать свой собственный совет. – Но ум твоей жены – это нечто исключительное. Она умеет видеть неочевидное, и сильна характером, – твердо добавил он. – Медь – это то, что нам нужно. А так же все, что она еще сумеет найти в Эталии. Тебе подготовят список, Макс. А она сможет решить сама. Теперь понимаешь?

-- Я боюсь, что… -- Макс не договорил, но дофин его прекрасно понял.

Страх, что их отношения с Анной не сложатся, стал у герцога гораздо сильнее.

-- Разговаривай с ней.

-- Я готов это делать день и ночь!

-- Нет, Максимилиан. Я не о стихах. Разговаривай о том, что интересно ей, а не тебе. Она любит стихи и пишет очень яркие вещи. Поверь, -- усмехнулся дофин, – благодаря разговорам с тобой я научился отличать дурное от талантливого. Но кроме стихов ее интересуют еще очень разное. И для государства это благо, – твердо закончил наследник.

Домой герцог возвращался в задумчивости. Собственное восхищение женой сейчас казалось ему несколько ребяческим: теперь он видел Анну по-другому. Луи-Филипп ни разу и ни об одной женщине не говорил так, как о герцогине, и Максимилиану было над чем подумать.

Он даже забыл в суматохе, что собирался обсудить с дофином патент для Анны. Впрочем, неожиданно появились дела поважнее. А про патент гораздо удобнее будет говорить по завершении миссии.

***

Между тем в доме герцогини случился настоящий переполох. Он медленно набирал обороты, а началось все с невинного разговора с мадам Берк.

-- … сделают документы, и мы с вами отправимся в Эталию. Только не как герцогиня и фрейлина, а как мелкая дворянка и ее почтенная тетушка. Зато мы сможем посещать рынки и разговаривать с торговцами.

-- Спаси Боже! – ахнула фрейлина. – А как же… -- мысли у нее разбежались, и она торопливо начала перебирать, что нужно сделать и о чем побеспокоится до отъезда: – Четверги придется пока отменить… А леди Мишель справится с мастерской?! Вы хотите взять с собой груз игристого? А его успеют доставить или возьмем из домашних запасов? Но его мало… А кто будет подписывать счета и вести бухгалтерию? Неужели маленькая леди Фелиция? А что…

-- Спокойнее, мадам Берк, – улыбнулась Анна. Сейчас мы сядем, составим список всех вопросов и будем решать с вами, что и как. Но я рада, что вы не против такой поездки.

-- Как можно, ваша светлость! – мадам Берк, кажется, даже слегка обиделась. – Разве я могу вас бросить одну?! Это просто немыслимо!

Восемь дней до отплытия выдались весьма бурными. Кроме того, Анна прекрасно помнила, как ее укачивало на корабле, и это несколько портило ей настроение. Она очень надеялась, что в этот раз все будет по-другому: ей никто не запретит прогуливаться по палубе на свежем воздухе, и не придется вдыхать аромат надушенных маслами искусственных роз.

За пять дней до отплытия ее познакомили с «дядей». Самой Анне это знакомство показалось забавным, а вот капитан охраны ее мужа, выбранный на эту роль, чувствовал себя весьма скованно в обществе своей «двоюродной сестры», мадам Берк и «племянницы»-герцогини.

Кроме того, герцогине представили четверых самых обычных, ничем не примечательных мужчин и сказали, что они всегда будут находится неподалеку и в случае опасности помогут.

-- Очень надеюсь, что эта помощь и не понадобиться, Анна. Эти люди – тайная охрана короля и дофина. Постарайтесь запомнить их лица: одежда у них может быть любая, – Максимилиан, который и привез их с собой, пояснил: -- Вы будете их последним заданием. После возвращения они покинут службу. И доверять им можно полностью, они довольно опытные агенты.

Анна с любопытством разглядывала молчаливых мужчин. Если бы ее не предупредили, она ни за что не обратила бы на них внимание на улице. Один был вообще одет как мастеровой, в потертую куртку и штаны с аккуратными заплатками. Даже вон грязь под ногтями имелась. Двое – горожане со скромным доходом, и последний – наемник без герба. Но такой мелкий и невзрачный, что непонятно, в какую армию такого смогут взять. У него даже сабля была в весьма облезлых ножнах, да и сапоги истоптаны так, что понятно: скоро разваляться.

Мадам Берк смотрела на них с некоторым недоумением. Впрочем, вмешиваться и возмущаться невзрачностью охраны она не стала. Её «двоюродный брат» капитан Вилльом ранее заверил ее, что на охрану выделит самых умелых солдат.

***

В конце лета 1697 года от рождества Христова королевская каравелла «Цветок моря» в сопровождении трех судов охраны, на которые позднее погрузят приданое этальянской принцессы, отправилась из столичного порта в Эталию. Целью каравана был город Турен: там располагалась резиденция правящей династии.

***

В этот раз не было душной каюты и назойливой прислуги. Для Анны выделили маленькую комнатку, где с трудом помещались кровать, небольшой стол и пара стульев. Сундуки с вещами составили вдоль стены, на них положили мягкие подушки, и получилось нечто вроде широкой, но не слишком удобной скамьи.

Для Анны самым большим отличием от эспанского судна было то, что в ее каюте открывалось окно. А все остальное было вполне терпимо.

-- Нам плыть всего две недели. Герцог сказал, что до сезона штормов еще больше двух месяцев, думаю, нам с вами, мадам Берк, будет достаточно удобно.

Такую же комнатку предоставили сестре капитана охраны, мадам Берк. Бертина, которой предстояло обслуживать обеих дам, ночевала в комнате фрейлины. Так было правильно: прислуга остается с тем, кто выше по статусу. И хотя такая мелочь чуть смутила мадам Берк, но поскольку дни дамы собирались проводить вместе, она смирилась:

-- Конечно, если вам, ваша светлость, что-то понадобиться ночью, то…

-- Тетушка! – укоризненно покачала головой герцогиня. – Не «ваша светлость», а просто Анна. Я же ваша племянница, – улыбнулась она. – Привыкайте, это приказ!

-- Безумная авантюра, Анна! Но, пожалуй, мне это даже нравится! – покачивая головой ответила «тетушка».

***

Нельзя сказать, что герцог был доволен всем этим. «…Но раз уж так получилось… У меня будет две недели на прогулки по палубе и возможность ухаживать за ней. Целых две недели никаких дел, только она! Луи во многом прав, но, господи Боже, как же сложно все! И еще эти чертовы эспанцы!»

Успокаивало его то, что в лицо герцогиню Ангуленскую не знал никто из военных, сопровождающих судно, за исключением его собственной охраны. Некоторые придворные чиновники, едущие с посольством, были лично предупреждены дофином. Случайных людей в таких миссиях не бывает, потому не исключено, что все обойдется.

Нервировала Максимилиана только одна, последняя полученная из Эталии официальная новость: в эспанском посольстве сменилась часть людей. Новым послом был назначен Фернандес Мари Луис Альфонсио де Веласко – гранд-герцог, родной дядя Анны Ангуленской. Он уже прибыл по месту службы и вручил этальянскому королю верительные грамоты. Вместе с новым послом прибыла и его жена -- Тересия Эстебана Ауриция де Веласко.

«Она захочет увидеться с ними, обязательно захочет. А вдруг Анна мечтает вернуться домой?! Нет, конечно, она не станет проситься впрямую, но ведь роднее тети и дяди у нее никого нет. Она обязательно решит встретится с ними и поговорить. Они поймут, что она несчастлива в браке… Они спросят, почему нет детей и...»

Герцог сидел в своей роскошной каюте и вспоминал наставление брата:

-- Вывернись наизнанку, но консумируй уже, наконец-то, брак! Если эспанцы проведают о белом браке, могут возникнуть большие неприятности. Ты же знаешь, что у них до сих пор свербит от потери рудников. Они могут обратится к Папе и устроить скандал на весь свет. У тебя есть две недели, Максимилиан.

Первый раз в жизни Максимилиан, герцог Ангуленский чувствовал себя так, как будто его отправили работать золотарем.