Умножить!

Глава 12

— Значит, никаких следов чего-то, способного выстрелить с такой силой и эффектом. — Трюи Галл хмурился, рассматривая объёмные снимки, полученные с уже уничтоженных спутников-шпионов. По правде говоря, сначала бывший пиратский лорд не слишком-то и понимал, для чего было нужно раскрывать аж семь с таким трудом выведенных на орбиту вражеской планеты устройств. Для него вполне очевидным было применение врагом некоего планетарного орудия колоссальной мощи…

Но он ошибался в своих предположениях, ведь полученные снимки показывали лишь бескрайние степи без каких-либо намёков на замаскированное оружие. Почва была выборочно просканирована на десятки метров вглубь, и там не было ровным счётом ничего подозрительного. Лишь чёрная подпалина там, откуда предположительно был нанесён удар, да небольшая яхта, поспешно удиравшая с места проведения залпа. Правда, далеко она не улетела, разбившись буквально через десять минут после взлёта: видимо, ей навредил эффект, вызванный самим ударом чудо-молнии и проявившийся даже на орбите.

— Пока просто закрой на это глаза, друг мой. Я объясню тебе всё позже. — Хмуро бросил коммодор Хирако, уже давно отвернувшийся от полученных потерянными шпионами данных. — М-м-ма… Меньше всего я люблю вот так сидеть и ждать. Все команды отданы, бой перешёл в медленную фазу, и повлиять толком ни на что нельзя…

Было бы можно, не корректируй ход сражения каюррианские тактические системы, но они исправно выполняли свою работу, обеспечивая «миротворцам» подавляющее преимущество в вопросе совместной работы десятков кораблей и сотен дронов. Во многом благодаря именно им истребители защитников системы уничтожались десятками, и превосходство в численности нивелировалось в каждом втором столкновении. Потери всё ещё были, но надежды внутрисистемного флота звёздного королевства Тарс явно не оправдались. Дошло даже до того, что почти полторы тысячи истребителей в один прекрасный момент вышли из боя и вернулись на поверхность планеты, в процессе подвергшись обстрелу собственными союзниками и соответствующе на него ответив, в результате чего был уничтожен полноценный эсминец и сотня «Арканов». Потерь от дружественного огня было бы больше, но бегущие с поля боя разумные не собирались лишний раз рисковать своей жизнью, по широкой дуге обходя группы перехвата, которые, между прочим, ради поимки предателей тоже покидали строй.

И всё это медленно, но верно склоняло чашу весов в пользу «миротворцев» даже несмотря на чудовищные потери от удара с поверхности планеты.

— Оно и к лучшему, если говорить честно. Я лучше буду держать руку на пульсе и ждать момента, чем провожать взглядом ошибки, уносящие с собой жизни моих людей.

— Истину глаголишь. — Хирако хмыкнул. — Но как же чертовски медленно наши абордажные команды продвигаются к сердцу «Щита»! Согласно изначальным расчётам и моделированию, мы уже должны были занять все пункты управления орудийными батареями в «нашей» полусфере станции, переведя минимум половину из них под свой контроль. Но пока покончено лишь с двумя третями орудий, и лишь четвёртая их часть продолжила работать уже на нашей стороне.

— Промедление вызвано действиями противника на обшивке, а так же провалом в боях первого контакта внутри станции, коммодор. — В диалог, улучив подходящий момент, совершенно самостоятельно вмешалось «единение дроидов-тактиков», а по сути своей — тактико-стратегическая боевая система, использующая все доступные мощности флота. — Противник располагал достаточным количеством материального и живого ресурса для кратковременного сдерживания продвижения наших абордажных соединений. На данный момент запасы этих ресурсов подходят к концу, а мораль противника упала до минимального значения. Нередки случаи сдачи в плен, дезертирства и попыток предательства в нашу пользу. Всем этим разумным единицам мы, согласно седьмому блоку директив, сохраняем жизнь без неприемлемого ущерба для процесса захвата станции.

— И почему я слышу это только сейчас?.. — Пробормотал Хирако, бросив мимолётный взгляд на столбцы и строки с данными, из которых, по всей видимости, и можно было сделать такой вывод. Верно: машины — это не разумные, и в таком «ограниченном» виде общаться в самой доступной для органиков форме не могут. Оттого и случилось то, что случилось: сколько коммодоры ни бились над информацией о боях на станции, а полную картину так составить и не смогли.

— Вы не оставляли никаких запросов, касающихся абордажа, коммодор.

Почему-то всем разумным на мостике в этот момент показалось, что сказано это было с ехидцей. Вот только даже если бы они прослушали запись сотню раз, ничего подобного расслышать не смогли бы.

— Проехали. Самое время привести в исполнение финальную часть плана. С задержкой, конечно… — Подавление даже половины орудий станции заняло слишком много времени. — … но пора выдвигать ультиматум.

Трюи Галл оскалился и опустил кулак на стальное оребрение голопанели, чем привлёк внимание пары ближайших офицеров. Впрочем, те быстро вернулись к своим делам: им было не до таких мелочей.

— Давно пора! Они уже потеряли достаточно, чтобы задуматься о сдаче. Да и повторить своё предложение в случае отказа, когда станция уже будет двигаться к планете, а останавливать её будет совсем некому, нам не помешает ничего. — Трюи Галл широко, во все свои сорок шесть зубов ухмыльнулся. — Мы же миротворцы, а не мясники, верно?

— Текущие расклады действительно не должны их обнадёживать. Двести восемьдесят три боеспособных судна с нашей стороны — и сто двадцать четыре с их. Захват станции — вопрос времени, а истребители, сколь бы много их ни было, без поддержки крупных кораблей ни на что не способны. Да и хреново им сейчас, откровенно говоря. Боеприпас восполнить негде, прикрытия нет…

Хирако кивнул и переключил гарнитуру на шифрованную частоту командования флота.

— Господа, прямо сейчас мы начинаем финальную фазу плана: «Палач». Всем кораблям немедленно занять свои места в новом построении. Повреждённым и близким к неспособности продолжать бой судам обратиться к офицерам-координаторам. — За которых, впрочем, львиную долю работы делал машинный разум. — И я не расстроюсь, если название фазы станет известно нашему противнику…

Сняв таким образом эмбарго на упоминание «Палача» на открытых частотах, Хирако преследовал две цели: устрашить врага и склонить его к сдаче. Первое стало вполне возможно благодаря уже достигнутым на поле боя успехам, бегству целых кораблей и армад истребителей королевства Тарс, а так же организованными «миротворцами» проблемами со связью. Второе закономерно проистекало из первого, ведь как ещё солдат может проиграть и сохранить себе жизнь? Только выбросив белый флаг, и никак иначе. Стоять же до конца…

Такие разумные были, есть и будут во все времена. Герои своего времени, которых чаще всего не то, что забывают — просто не запоминают. Мёртвые не говорят, да и проигравшие предпочитают не вспоминать дни, наполненные страхом и беспомощностью.

Впрочем, кое-что о героях звёздного королевства Тарс узнать всё-таки можно…

— Тишь-2, нужно прикрытие, маневрирую, м-ма…

Слова пилота утонули в шелесте помех, отрезанных автоматикой шлема буквально спустя половину секунды, а на небольшом тактическом экране стало одной синей сигнатурой меньше: проклятые дроны достали Тишь-2, изрешетив его машину точно охотники дикого торба, пришедшего на водопой. Младший лейтенант Сайтек, сжимая в обеих руках рычаги управления «Арканом-258», позволил себе лишь покрепче сжать зубы, да беззвучно выругаться. В кабине Тиши-3, ныне разлетевшейся по космосу в виде облака обломков, находился последний знакомый человек из его выпуска. Не друг, но товарищ, за которого он цеплялся до самой последней секунды. Тот тоже цеплялся за него, но эта тактика дала сбой. Не в первый раз за сегодня, но, по всей видимости, в последний.

Больше опереться Сайтеку было не на кого.

Тем временем автоматика истребителя неожиданно перекрасила значительную часть секторов в зелёный, сигнализируя тем самым о появлении пространства для манёвра. Спустя пару секунд, закладывая вираж на пределе возможностей «Аркана», Сайтек понял, что вторженцы начали перестраиваться, и, похоже, брали курс на уже почти не огрызающийся «Щит». А спустя ещё пару мгновений ему стало совсем не до того, ведь он так удачно сел на хвост тройке дронов, уничтоживших Тишь-3.

В космической пустоте не нашлось места звукам, и потому автоматические орудия истребителя исторгли из себя несколько очередей, так и не расколов окружающую сражающихся мёртвую тишину. Просто в какой-то момент рваные нити перечеркнули идущего в центре построения дрона — и тот сдетонировал, развалившись на части. Оставшаяся двойка «москитов» бросилась врассыпную, но и здесь Сайтеку повезло. Он на голом везении умудрился повредить ещё одного дрона, лишив того движков, и теперь остался один-на-один с неспособным оказать достойное сопротивление противником. Дроны были роевыми машинами, и в отрыве от основной своей массы показывали себя весьма посредственно. Сейчас же, когда «миротворцы» начали свои манёвры, эти дроны оказались… брошенными, почти как пилоты, до сих пор сражающиеся за свой дом.

Но даже так дрон сумел воспользоваться имеющимся временем, развернуться и ответить преследующему его истребителю длинной, прервавшейся лишь одновременно с уничтожением машины очередью примитивных стальных болванок. «Аркан-258», может, и хотел бы уклониться или иным образом избежать такого залпа, но азарт охотника завёл пилота в ловушку. Снаряды легко преодолели едва тлеющую плёнку щита истребителя, а после впились в корпус, кое-где прошивая тот чуть ли не насквозь.

Строки пробежавших по внутреннему дисплею шлема символов предоставили Сайтеку информацию о том, что кислорода в его боевой машине осталось от силы на четверть часа. После этого основная установка системы жизнедеятельности завершит текущий цикл своей работы, а новый не начнётся потому, что «топливо» пострадало вместе с резервным устройством аналогичного назначения. Дрону не удалось уничтожить машину или лишить её боеспособности, но подписать запертому в тесной кабине пилоту смертный приговор он всё-таки сумел.

— Плюс пятнадцать минут в скафандре. Как ни крути, а домой я вернуться не успею…

Сайтек, подавив нахлынувшую было волну тягучей, обволакивающей и давящей на психику обречённости, помотал головой, расправил плечи и обратил свой взор на тактический экран, который уже не мог похвастаться той же точностью, что и в начале боя. Союзных кораблей становилось всё меньше, сенсоры станций связи и «Щита» слепли один за другим, а вместе с тем падала и точность получаемой по шифрованным каналам информации. Во многом по этой причине пилот «Аркана-258» сейчас вместо аккуратных сигнатур видел лишь зоны определённого радиуса, внутри границ которых и находились конкретные корабли.

И до ближайшего, если верить расчётам бортового компьютера, можно было добраться за семь-восемь минут, если тот не решит резко сменить текущий курс ради побега. Но будет ли полноценный корвет бежать от одинокого истребителя? А если ещё и заметит его слишком поздно, потому что Сайтек со своей машиной как-то неожиданно оказался в условном тылу противника, где даже дронов, судя по всему, не осталось. Ошибка со стороны врага. То, чего так не хватало в разгар боя, когда каждый манёвр, каждая попытка нащупать слабое место заканчивалась в лучшем случае ничем.

А в худшем — окрашивающимися в серый пиктограммами истребителей товарищей, которым не повезло попасть в очередную ловушку.

С каждой минутой истребитель набирал всё большее ускорение, а уже видимый даже собственными сенсорами «Аркана-258» корвет приближался. Стало ясно, что этот корабль противника выбрал такую траекторию не просто так: он был серьёзно повреждён, и держался на последнем издыхании. Двигался плавно, но закручиваясь вокруг своей оси, точно входящий в доску саморез. И остановить вращение не мог: видимо, пострадали или маневровые двигатели, или системы управления.

Прекрасная цель для последнего истребителя, на борту которого из боекомплекта осталась сотня зарядов автоматического орудия, да одна ядерная торпеда, которую до сего момента просто не по кому было выпустить. Звено, частью которого он являлся, занималось отстрелом беспилотных МЛА, и хоть лично Сайтек добился в этом непростом деле определённых успехов, превратив в металлолом девять дронов, его товарищей это не спасло. В навыках ли дело, или в том, что противник действовал безошибочно, словно неостановимая военная машина, но каждый второй истребитель в их рядах уничтожался «всухую», не забрав с собой даже одного-единственного дрона. А ведь изначально прогнозировалось, что их могучие тяжёлые МЛА будут доминировать против средней паршивости дронов, которых, помимо всего прочего, было не очень много. Обычная статистика в таком случае — это пять дронов на один хороший, пилотируемый живым пилотом истребитель.

Но сегодня что-то где-то пошло не так…

По мере приближения к противнику Сайтек отключал одну систему истребителя за другой, отказываясь ото всего того, что могло его демаскировать и превратить в лёгкую мишень для зенитных орудий корвета, если таковые у него остались. Связь, сенсоры дальнего и сверхдальнего радиусов действия, механизмы автоматической донаводки орудий, остатки систем жизнеобеспечения — под нож шло всё. Последними пилот отключил двигательные установки, продолжив движение по инерции, наперерез своей цели.

Последней цели.

Переключив пару соседствующих друг с другом алых тумблеров, Сайтек задействовал приводы защищённого короба-хранилища торпеды, выведя ту «на свободу». Сразу после этого он ещё трижды переключил эти тумблеры, после чего на добрых тридцать секунд завис над панелью ручного управления огнём, проводя с ней необычные и странные манипуляции. Продлился ритуал ровно до того момента, пока автоматика не высказала своё «фи» и не встала намертво, затребовав от пилота ручной перезагрузки. Но Сайтек не считал бы себя пилотом «Аркана», если бы остановился на полпути к необходимому ему результату.

Изучая свою боевую машину шесть с половиной лет, он не понаслышке знал обо всех её слабостях, включая и программные проблемы. Частным случаем таких проблем выступало «взведение» боеголовки ядерной торпеды до её пуска, что и было Сайтеком проделано. Предохранительные механизмы сейчас отключились, и сам истребитель по сути своей стал одной большой торпедой. С этого момента не было пути назад, и пилот, наблюдая за так и не сменившей траекторию движения целью, это понимал как никто другой.

Ведь именно он предпочёл плену быструю и яркую гибель, финальный аккорд, символизирующий готовность исполнять взятые на себя обязательства до самого конца.

А корвет тем временем наползал на обзорные экраны точно грозовая туча, выплывающая из горизонта. Сайтек уже своими глазами мог различить пробоины в его корпусе, покорёженные орудия и пульсирующий из-за перебоев с питанием ионный двигатель. Хлебнувший дерьма «Кохр» так торопился вернуться в строй, что позабыл обо всякой осторожности: его сенсорные системы, похоже, сильно пострадали, так что даже на такой дистанции истребитель всё ещё плыл сквозь космическую пустоту незамеченным.

До столкновения оставалось тридцать секунд от силы, и Сайтек, понимая, что идеального тарана без корректировки курса не получится, в один момент вернул двигательные установки в мир живых, выжимая из «Аркана-258» всё, что тот мог предложить, и даже сверх того. С небольшой задержкой ожил и корвет противника, начавший манёвр уклонения от фактически отсутствующей сейчас торпеды, а Сайтек, смекнув что к чему, начал задирать нос истребителя по вертикали, будто уходя с курса после пуска торпеды, но следуя при этом ровно за вражеским судном. Задрожали автоматические орудия истребителя, доживающего свои последние секунды; отдельными вспышками обозначили своё существование зенитные орудия врага, бьющие куда-то туда, где должна была находиться всё так же прижатая к днищу истребителя торпеда. Сайтек ухмыльнулся… и откинулся в пилотском кресле, наконец-то расслабившись.

А через десять секунд «Аркан» с кодовым номером «258» протаранил корму корвета захватчиков, и образовавшаяся взрывная волна разорвала утонувшее в растущем облаке сверкающего газа судно на части.

Но этого Сайтек Лаг Зори уже не увидел…