Улыбка Стикса

Глава 39. База Проекта

14.00

База была похожа на муравейник, по которому злой прохожий, от нечего делать, стукнул палкой. Стукнул и ушел, а последствия остались и их необходимо экстренно устранять.

На летном поле, вокруг прилетавших Оводов и Карателей, суетились техники и оружейники.

Через главные ворота выдвигалась длинная лента бронетехники, автомашин, тягачей.

На вертолетной площадке в три транспортных Ми загружался спецназ.

С «аппендикса» взлетной полосы, с короткими интервалами, взмывали в небо беспилотные самолеты различных конструкций и назначений.

Это было видимая деятельность. В глубинах базы перемещалось масса вооружения, боеприпасов к нему, снаряжения.

Но главное напряжение царило в штабном секторе.

— Докладывайте, Полковник, что известно на эту минуту, — в центре зала, перед большой электронной картой, стоял, заложив руки за спину, руководитель Проекта. — Давайте, для присутствующих, которые не знают всей картины произошедшего, с самого начала.

— Сегодня в 7.10 рейдовая группа, позывной Жук-6, выдвинулась для отработки кластера 58. В 7.55 группа, в соответствии с разработанным планом, встретилась с союзниками из стаба «Еловый бор» в кластере 46.

По мере доклада, на карте высвечивался, красной пунктирной линией, маршрут колонны и светились называемые кластера.

— В 8.15 на границе кластеров 52 дробь 104 и 53 дробь 118 колона была атакована большой группой мутантов. В ходе отражения нападения, командир группы запросил воздушную поддержку. В 8.25 на место была направлена группа беспилотных ударных аппаратов «Оса», а также подготовлена к вылету ударная группа «Карателей» из шести машин.

Одновременно, ввиду усиления нападений мутантов, для помощи рейдовикам в 9.50 был направлен самолет «Ланкастер», возвращавшийся из стаба «Игривый», который успел провести два захода на штурмовку, после чего поступило радиосообщение от второго пилота о том, что самолет подбит огнем с земли, а часть экипажа погибла. Информация поступила в 10.05.

В это же время, рейдовая группа была подвергнута обстрелу с земли с использованием стрелкового оружия, а также минометов и гранатометов. Огонь велся с разных направлений, с заранее обустроенных и хорошо замаскированных позиций.

В 10.07 подошедшие к месту боестолкновения «Каратели» также подверглись атаке с использованием крупнокалиберного стрелкового вооружения. В результате обстрела один самолет группы был сбит сразу, экипаж погиб, а три получили повреждения и возвратились на базу. Один из самолетов разбился при заходе на посадку. Пилот и оператор также погибли. Два оставшихся «Карателя» провели штурмовку по одной из выявленных позиций нападавших, но на выходе из атаки были сбиты ракетами, предположительно, из переносного зенитно-ракетного комплекса. Экипажи этих самолетов погибли.

В 10.15 командир рейдовой группы отдал приказ на прорыв в сторону базы.

Последнее сообщение от него поступило в 10.30 о том, что группа находится под плотным огнем противника.

В 10.50 к месту боестолкновения прибыла группа из шестерки «Карателей» и двойки «Оводов», которые осмотрели и место нападения на колонну, и место ее гибели. Выжившие обнаружены не были. Огневого воздействия по самолетам не было.

В 11.30 на место прибыла первая досмотровая группа. В 12.00 к ним присоединилась группа союзников из «Елового бора»

На месте боя обнаружена сгоревшая техника рейдовой группы и союзников, тела убитых. Раненых, выживших не обнаружено. Установлено отсутствие 4 бойцов рейдовой группы. Количество возможных пропавших после боя союзников еще устанавливается.

Кроме того, не найдено ни одного тела погибших нападавшей стороны, а также их поврежденного вооружения либо техники.

На данный момент осмотр продолжается.

По ходу доклада на экране, расположенном рядом с картой, транслировались кадры, полученные от авианаблюдателей и сделанные осмотровой группой.

— Имеем такие потери, — продолжил Полковник. — По авиации — это один «Ланкастер», четыре Ил-2К, полностью уничтожены. Потери летного состава — четырнадцать человек.

По рейдовой группе — два автобуса-вездехода «Бизон», танк СТ-30К, пять бронетранспортеров «Степняк», три бронеавтомобиля «Тигр». Потери личного состава — шестьдесят три человека, в том числе, два представителя третьего научного отдела.

Несмотря на то, что все присутствующие были готовы к ужасным цифрам, но озвученные Полковником потери, вызвали невольные возгласы отчаянья. Генерал, который на протяжении всего доклада с ничего не выражающим лицом, неотрывно смотрел на карту, повернулся к присутствующим. В комнате сразу наступила гробовая тишина.

— Господа! — начал он тихим голосом. — Ситуация, которая произошла сегодня, очень чувствительна для Проекта, но не катастрофична. Я бы сказал, даже не критична. Это просто один из эпизодов опасной жизни этого мира. К сожалению, все мы к этому вызову неведомого противника, оказались неподготовленными. Мы ВСЕ расслабились, господа! Завтра к 6.00 я жду от каждого из присутствующих подробные рапорта, в которых прошу очень подробно изложить, первое: как проводилась подготовка к сегодняшнему рейду; второе, дать подробнейшую характеристику на каждого участника рейда и всех лиц, которые в той или иной мере знали о рейде, его цели, маршруте, сроках; третье, определить, какие, на ваш взгляд, причины произошедшего; и последнее, что и как необходимо изменить, не только в организации подобных операций, но и в деятельности Проекта, чтобы минимизировать такие провалы в работе в дальнейшем. Сейчас, господа, все свободны. Работайте.

Присутствующие начали вставать со своих мест и направились к выходу. Дождавшись, когда Полковник, проходя мимо, скользнет взглядом в его сторону, он, буквально небольшим движением одного пальца, дал понять, что тому надо остаться.

Когда двери закрылись за последним вышедшим, Генерал быстрыми движениями достал из-под стола бутылку водки и налил в два стакана, которые стояли на приставном столике, я графином минеральной воды.

— Давай, Леша, бахнем! А то у меня голову сейчас разорвет от этого круговорота информации, — он схватил свой стакан и бросил руку навстречу подходившему Полковнику. — И ребят помянем, хоть они и небыли ангелами, но работу свою знали и делали хорошо. До конца хорошо.

— Давай, бахнем, но потом! Например, завтра, — Полковник взял товарища за плечи и сжал пальцы. — Операция еще не окончена. И у меня голова кругом идет. Но эта база и весь гребанный этот Проект, держатся на твоем авторитете и власти. Учуют запашок от водочки, и червячок паршивого сомнения поселится в глупой головке, даст маленькую такую пищу для хреновых мыслишек. А ты, чувствую, вот-вот слабину можешь дать. Ты ж меня по имени называешь, только когда нервишки шалят.

— Да, брось, Леша, что они не слышали от меня запах алкоголя? Все знают, что я в любое время могу позволить это себе.

— В любое время — да, можешь. А сейчас не любое время! Все на взводе, нервозность висит в воздухе. Непонятность данной ситуации, даже на нас, действует негативно, а теперь представь, что у людишек, которые знают вообще мизер информации, а еще больше сами до напридумывали, в головах творится?

Генерал задумался, повертел в пальцах стакан с водкой, выражение его взгляда с ярко-возбужденного изменилось на обычный — холодный и колючий. Он резко, со стуком, поставил стакан на стол. — А ты, Леша, прав! Как всегда, гад, прав! Сначала «разрулим» эту кашу, запустим механизмы. А вот потом, завтра, непременно завтра, мы с тобой, Леша, вмажем! Оставим «на хозяйстве» разведчика, закроемся и закинемся по полной.

— Шашлык будет?

— Будет, Леша и с шампиньонами жареными, и сладким перцем. И водочка, холодная-холодная.

Раздался зумер и в беззвучно открывшуюся, скрытую в боковой стене, дверь «для своих», вошел Полковник-6.

— Вот, только вспомнили о черте! Вот он, собственной персоной, хвостом щелкает и копытами стучит. — Генерал хохотнул. — Ты, думается нам, завтра будешь за нас чуток отдуваться.

— А мне как Камазу, хоть песок везти, хоть навоз, лишь бы в кабине телки были, — в тон Генералу ответил разведчик. — А вы, никак, бухнуть надумали?

— А ты, Дрон, с чем пожаловал? — пропустив его вопрос, спросил Генерал.

— Пожаловал я, пред ваши светлые начальственные взоры, с выводами, которые со своей оравой дармоедов разведчиков-аналитиков, успел сделать.

Он бросил на стол стопку бумаг.

— А своими словами и коротко, можешь обрисовать? Потом твои выкладки перечитаю.

— Если очень коротко, то сделаю «выжимку» из всего написанного. Первое, против нас работали местные по четкому плану наших конкурентов. Второе, у нас работает их «стукач» очень высокого ранга.

— По первому и второму коротко.

— Высочайшая организация мероприятия. Стянуть незамеченными, в плотно контролируемую нами зону, достаточно большое количество людей, оружия и техники, а после нападения все это скрыть. Это раз. Бесплатно только мыши размножаются. А нападавшие ни каких материальных благ на нас тут не поимели. Значит были уверенны, что эта работа будет хорошо оплачена. Это два. И три. На их ракеты не отреагировали наши активные системы защиты самолетов.

— О том, что планируется выезд в этот кластер, знало очень ограниченное число сотрудников.

— И, я так понимаю, еще меньше из них знает о наличии, и тем более, принципах работы, активной системы авиации, — Полковник тревожно взглянул на Генерала.

Разведчик сделал жест пальцами, показывая, что это количество очень незначительное.

— Ребята, — Генерал встал с кресла. — Алексей, Андрей, вы единственные, кому я полностью доверяю. Мы с детства вместе. Этот Проект — наше детище. С этой минуты веры нет никому, кроме нас троих. Пока не найдем «крысу».

— И после этого тоже не будет, — вставил разведчик.

— А у меня и не было никогда, — сказал Генерал. — Наука на будущее, ибо расслабился. Ройте, ребята, землю, но до сути надо докопаться. Я беру на себя решение вопросов по восполнению потерь в технике и персонале. А вы…

— А мы, Антон, получаем зарплату не за то, что просто озвучиваем руководству имеющиеся проблемы, но и представляем варианты их решения, — улыбнувшись и вставая, прервал шефа Полковник. — Шашлык, я так понял, отменяется?

— Хрен тебе! Завтра в 16.00 у меня. И будем до утра чревоугодничать и злоупотреблять. Андрюхе пару кусочков по зажаристей передадим в одноразовой тарелке. А сейчас — работаем, парни.