#неАИ. Уже не новобранец. Том 3

Глава 16

Я подошёл к главной площади. Мои доспехи буквально сверкали, щит на спине с глефой смотрелся чуждо, лук же я решил оставить, потому что с ним жуть как неудобно иногда, как и колчан, ибо смотрелось бы глупо. Но меч на поясе тоже висел. Обычный, даже без полосок. Ибо я не видел в них смысла.

И вот он я, парень лишь немногим старше того возраста, когда считаешься взрослым, а предо мной начали строиться тысячи. Некоторые из них были живы только благодаря мне, другие также остались в живых за счёт Ники, которая успела вовремя восстановить их. Отдельно стояли воины, которым уже никогда не вернуться на стезю воителей, покалеченные, но всё же живые. Некоторые приуныли, некоторые продолжали гореть жизнью, стараясь раздуть это пламя и в других. И это был показательный пример на самом деле. Какого дерьма только в этом городе не было… а вот такие люди в нём оставались. А значит, и надежда никогда не умрет, по крайней мере я на это искренне надеялся.

Но прибывали сюда не только воины. Нет… сегодня мы решили устроить построение в честь достаточно большой победы. Ибо… никто не ожидал, что на город нападут свыше десяти тысяч сатиров, причём часть которых станет наездниками пауков, которые развивались тут целых пять сотен лет. Если не больше… и опять меня начала пробирать злость. Пять сотен лет какой-то тайный культ вскармливал тварей, которые тут водились…

— Мит, — подошёл я к Легату (приказ на это прилетел только сегодня), — а тебе не показалось странным, что пять сотен лет тут кто-то без ведома Спарты вообще выращивал таких опасных тварей? Ну… не кажется тебе, что кто-то очень сильно маскирует все действия для столицы?

— Уже думал на эту тему и предупредил отца, — кивнул командир. — Культ. Мы о нём ранее слышали, но то были слухи слухов. Тут же опять никакой определённости, никаких прямых членов культа… но его деятельность перед нами. Да и та девка что-то говорила про каких-то богов. Так что… стоит поискать тщательнее. Но не сейчас об этом, хорошо? По крайней мере не перед такой огромной толпой.

Я кивнул и снова отошёл в сторону. По факту, ради нас за день тут сколотили небольшую трибуну. Шлемы по нашему запросу сейчас гравировались и будут поступать немедля на площадь. Сотни человек этим занимались, чтобы все всё успели сделать. Жаль, что вот так всё скомканно и сумбурно будет происходить, никакого нормального торжества. Но, чёрт, всё равно знаки на шлеме — это сильно. Особенно если знаков раньше не было.

— Легион! — первый тысячник начал командовать. — Хоу!

— Хоу! — тысячи бойцов ударили копьями оземь, мечами о щит или кулаками о грудь. Тысячи воинов в едином порыве громыхнули так, что даже сам Зевс позавидовал бы. Волна их крика была такой мощи, что даже самое сильное цунами Посейдона показалось бы крохой. Их решимость была настолько высока, что даже сам Арес встал бы с ними в один строй.

Можно было перечислять и дальше… но то, во что превратился Легион за несколько дней… было просто чудом. А стоило всего-то сменить нескольких командиров, некоторых причём посмертно. И ведь не зря говорят, что рыба гниёт с головы. Самый явный пример тут, буквально перед нашими глазами. Преображение буквально на глазах.

— Легат тринадцатого Легиона Спарты Митрокл! — проговорил второй Легат, который был «дирижёром» сегодняшних событий.

Тут же начали стучать в барабаны. Два командира: первый тысячник, которого, что меня удивило сегодня, звали Гортий, так же как и того, а ещё Легат Митрокл, двинулись навстречу друг другу. Без особой помпезности и показухи. Просто шли в такт ударам. Красиво, слаженно, чётко. Шли и улыбались. Я же стоял в стороне от трибуны и наблюдал за этим, тоже не мог сдержать своей улыбки. Чёрт, за пределами города противник сидит в лагере, а мы тут празднуем. То ли это идиотизм, то ли это огромная самоуверенность. Но на самом деле, если сейчас противник попытается напасть, то ответ будет немедленным, ибо времени на сборы не будет. Легион уже стоит. Легион уже готов к бою. И он вступит в бой моментально. Ибо это Легион Спарты!

— Докладывает первый тысячник тринадцатого Легиона Спарты Гортий! — ударил себя в грудь тысячник. — Легион для торжественного награждения построен!

Затем они оба обернулись в сторону строя. Молча. Синхронно. Просто такова была традиция, строевая выучка. Кто-то говорил, что это лишнее в войсках, что не нужно… но на самом деле она дисциплинировала, в какой-то степени делала коллектив дружнее. Ибо даже душа радуется, если все бойцы идут в ногу, враг начинает бояться, слыша эту громовую поступь. Ну а обычные граждане просто торжествуют, видя такое.

— Легио-о-он! — протянул Митрокл, проведя по всем ещё раз взглядом. — Хоу!

— Хоу! — ещё громче отозвались бойцы, ибо на самом деле были рады, что сам царевич встал во главе этого Легиона.

Интересное совпадение на самом деле. Был командиром тринадцати бойцов, Чертей, которые были готовы на всё, делали всё что угодно, а сейчас стал командиром именно тринадцатого Легиона. Злая шутка судьбы? Или знамение, которое преследовало всю жизнь? По факту, тринадцатый Легион должен быть почётным, ибо тринадцать — число настоящего воина.

И тут строй начал синхронно стучать, так же как при приветствии, но всё с большим и большим ускорением. В какой-то момент звуки пошли невпопад, но так было запланировано. Таков был ритуал. Пока командир поднимается на трибуну, все бойцы, включая барабанщиков, сопровождают его этим стуком. Ритуал, который уходит в века. И когда Легат встал за трибуну, всё стихло.

— Спартанцы! — громко заявил царевич. — Все мы, не только воины-ветераны, не только мужчины и старики, — дети своей страны! Все в душе мы — воины, сыны и дочери самого Ареса! Так восхвалим мы почестями тех, кто отличился в бою! И живых… — а потом чуть тише, в знак уважения, ибо так надо было, чтобы не беспокоить их души, — и мёртвых. Тысячник Гортий!

— Я! — крикнул уже ранее докладывавший командир.

— Принести грамоту, подписанную Советом Спарты, а также самим царём Спарты о награждении воинов тринадцатого Легиона! — приказал Легат.

— Есть! — ударил себя в грудь тысячник.

Тут же к последнему подбежал довольно молодой парень, наверное, чуть-чуть старше меня, но по мне уже было трудно сказать, сколько мне лет на самом деле. На подушечке лежал свиток, скрученный пергамент, который действительно был опечатан царским клеймом. Это удивительно, как всё легко за сутки провернул Митрокл. Хотя это ему особо многого не стоило. Возможно, сам и отправился к отцу, узнав, что он может быть где-то рядом.

Что интересно… война пока не переросла во что-то большее, нежели демонстрация сил двух армий. С нашей стороны возле Коринфа стояло около двадцати Легионов. Внушительное число, особенно если учитывать, что более шестидесяти процентов там были опытные и обстрелянные воины, остальные сорок — те, кто побывал менее чем в пяти боях. Со стороны Афин воинство было внушительнее: тридцать соединений по размерам Легиона, а также несколько тысяч наёмников. И у тех, и у других — огромная куча осадного оружия. И… по сути, сейчас решалось, кто нанесёт первый удар. Ибо осада Коринфа будет очень дорога. Наши смогли этот город отбить у передовых отрядов афинян, но дальше не шли. Опасно. Просто перебьют на перешейке между нашим полуостровом и остальным континентом.

— Сотник Норций! — было названо первое имя в огромной череде.

Дальше я фактически не слушал, просто наблюдал за тем, как один за другим воины подходили и получали или свои шлемы, ранее отданные для нанесения отметок, или им выдавались новые. Например, тем бойцам, у которых не было ранее отметок, просто выдавали новые шлемы по размеру. В глазах каждого из них виднелись гордость и радость. А мои бойцы всё больше и больше начинали унывать, видимо думая, что про них забыли. Но нет. Их черёд просто ещё не настал. Как говорится: «Самое вкусное напоследок». Вот только кто так говорил, я уже и не вспомню.

— На трибуну вызывается для дальнейшего награждения высокородный Советник Астер, Избранник Богов! — заявил Митрокл, прочитав это в свитке, из-за чего сам удивился этим высокопарным словам, которые просто превозносили меня в глазах остальных.

И снова стук барабанов, копий, мечей и кулаков. Это действительно бодрило, а когда эти стуки ещё и тебе самому посвящены — бодрило вдвойне. Поэтому, когда я дошёл до трибуны, Легат сделал шаг в сторону, освобождая мне место, я уже с широченной улыбкой взирал на остальных воинов. Волнение? Конечно же, было. Но его волну я смог вполне легко подавить.

«Мы пытались разработать для тебя речь на коленке, как того приказал царь, но мы просто не знаем, что может говорить Избранник Богов, поэтому, прежде чем начать выдавать награды, произнеси что-то, что воодушевит бойцов на дальнейшие подвиги, но не безрассудство». И это мне написали члены самого Совета, в который я формально был включён. Смешно до жути… и ведь я действительно еле сдержал смех, покосившись на Митрокла, который едва заметно дёрнул плечами, тем самым говоря: мол, выкручивайся сам, он тут совершенно ни при чём.

— Спартанцы! — крикнул уже я, после чего тут же ударил себя кулаком в грудь. — Хоу!

— Хоу! — тысячи глоток ответили мне единым порывом, а тут, на трибуне, это ощущалось в десятки раз слаженнее и красивее, нежели подле трибуны.

— Как вы знаете, я не обычный воин, не обычный Советник, а Избранный Богами, — осматривал я всех, говоря совершенно очевидные вещи, которые мне приходили в голову, ибо приходилось, мать его, импровизировать. — Как вы знаете, такие люди существовали и ранее. Ибо легенды не врут! Мы сами сейчас живём среди легенд! И даже если они где-то описывались как великие воины, которые не знали страха… знайте, они никогда не были одни. Каждый великий воин прошлого, что Ахил, что Геракл, что Тесей… они никогда бы не справились с тем, что происходило вокруг них. Один воин всегда уязвим, даже если он невероятно силён. Один воин всегда держит свою спину открытой, даже если старается смотреть сразу во все стороны. Каждая легенда прошлого формировалась не только ими, но и теми, кто был рядом с ними, кто был вокруг них, кто их прикрывал и всячески им помогал. Все те храбрейшие мужи, имён которых мы не помним. Все те женщины, что помогали восстанавливаться им… Им хвала и почёт! Как и вам! Хоу!

— Хоу! — ещё более рьяно ответили они, улыбаясь.

— Поэтому я хотел бы сегодня выделить особыми литерами тех храбрецов, кто мне помогал, кто вместе со мной пошёл в бой, кто прикрывал мне спину во время этого нападения! Кто решил рискнуть всем, доверившись бывшему противнику, чем обеспечил не только фурор, но и панику в строю противника. Тех, кто героически бился в окружении отчаявшегося от безумия противника. Легионер Иритий! — назвал я самого первого бойца, который знал дорогу в горы, благодаря которому мы успели вовремя забраться ввысь и заметить противника и найти союзника. — Ко мне!

Я развернулся, взял в руки первый шлем, который лежал рядом на наспех сбитом столе. Их принесли ещё не все, только двадцать штук, так что придётся немного потянуть время… но это мелочи. Главное, что я видел ту самую надпись, которую обсуждал с Никой буквально несколько часов назад. Легенда. И ведь по сути… он, как и остальные сорок девять бойцов, — Легенда. Они её фундамент.

— За особые заслуги в битве за Мессену, проявленную храбрость и смекалку я, высокородный Советник Астер, Избранник Богов, нарекаю тебя Легендой! — Широко раскрыл глаза боец, после чего рухнул на колено, чтобы я водрузил на его голову шлем, или надел, не суть важно. — Ты стал её частью, как тот, кто позволил ей продолжиться, стать краше и ярче, как тот, кто позволил вообще ей существовать!

И ведь по сути… даже в свитке было сказано, что это «Второй Подвиг Астера». Какой был первый, я понятия не имел, но по факту… чёрт его дери, прошло не так много времени, а уже подвиги какие-то. Хотя… назовите хоть одного воина Эллады, кто бы смог договориться с противником рода человеческого и завербовать его в союзники? Я лично никого не помню.

Встав на ноги, боец не мог поверить моим словам. Он снял на миг шлем, покрутил его, нашёл надпись и удостоверился в том, что там написано, после чего надел шлем назад и что было мочи ударил себя кулаком в грудь, крикнув то самое заветное слово, что кричат все Спартанцы:

— Хоу! Во славу Спарты! Во славу тринадцатого Легиона!

И дальше, боец за бойцом, каждого я отмечал за то, что он действительно делал, если запоминал, а если и нет, то просто за храбрость, ум, смекалку… в общем, старался подбирать общие фразы, которые бы смогли более-менее нормально охарактеризовать подвиг воинов. Ибо это был действительно подвиг. Я… не знаю, можно ли меня назвать Полубогом, но я точно не обычный человек — могу себе позволить большее безрассудство. А вот они… простые люди. Они могли действительно умереть от того же падения, если бы гарпии их не удержали. Но нет. Они спокойно пошли за мной, уверовав в меня, в себя, во всю Спарту.

— Но не все герои Легенды дожили до этого построения, — с долей грусти в голосе продолжил я. — Семь человек никогда более не смогут поднять кубок во славу нашу, семь бойцов никогда не смогут обнажить свой меч против врага. Семь легионеров никогда не смогут более стоять рядом со своими братьями и сёстрами по оружию, сражая вместе с ними врага. Но они были не одни. У них были близкие люди, товарищи, которым они доверяли больше всего. Так прошу следующих подойти ко мне, чтобы забрать их регалии, хранить и почитать. Для родственников погибших… мои двери в Спарте всегда будут открыты.

А дальше семь имён. Пять женских: одна из которых мать, а четыре — жены бойцов, которые пали в бою. За двух, которых я сжигал лично, подошли их боевые товарищи. Они были, оказывается, просто не из этого города, а шлемы им обязались доставить. Причём не просто доставить, а под угрозой божественной кары, которая предполагалась за нарушение клятвы, данной кровью. При этом бойцы сами решили принести кровавую клятву. Вот что значат братство и товарищество. Оно тут было… просто его боялись показывать. Или они просто под гнётом старого легата хорошо сплотились, действовали вместе давным-давно, просто особо не показывали этого.

После этого все воины вернулись в строй и стали ждать дальнейших действий. Я взглянул в сторону почти полностью скрывшегося за горизонтом Гелиоса и улыбнулся. Время как раз было подходящим, поэтому я махнул рукой, так было заранее запланировано, и воины на дальних городских рубежах по переданной им словесной команде протрубили в горн. Долго. Протяжно. Красиво.

И тут горы на севере ожили. Сотни «птиц» взмыли в воздух, из-за чего часть жителей, которые ещё не знали всей правды, напряглись. Некоторые даже начали показывать пальцем в небеса и шептаться. Горожане знали, что там поселились гарпии, но тем, кто боялся и сомневался, быстро объясняли, что всё хорошо, что именно они нас доставили с небес на землю — меня и пятьдесят бойцов, Легенд.

— Позвольте вам представить, — широко улыбнулся я, после чего спустился с трибуны, глянул на небеса, чтобы убедиться, что птицы рядом, после чего вновь направил свой взор на воинов и горожан. — Наши новые союзницы. Первые в своём роде среди человечества. Первые, кто решил помочь нам в этой войне. Гарпии клана Серебряного Крыла, а также их единственная Старейшина… — я специально помолчал, ибо видел, что четырёхкрылая спускается к нам стрелой, а за миг до приземления сделала сразу два мощнейших взмаха, подняв огромное облако пыли. Вот только когда оно осело, стояла на земле не гарпия, а девушка, которую я уже видел. — Кайлана!