Ты студент, Гарри!

Традиционный ненастоящий эпилог

На краю утёса, что возвышался над зимним лесом, над которым ярко светило солнце на голубом небосводе, стоял автор.

Он был одет в какую-то драную одежду, лохматый, небритый и в одном ботинке.

— Спокойнее, Вишневский! Спокойно! — произнёс Глеб, подкрадываясь сзади со смирительной рубашкой. — Всё пройдет. Вот увидишь…

— Да, — кивал Макс, подкрадываясь сзади с веревкой. — Вот поработаешь — и тебя отпустит!

— Не подходите! — обернулся Автор и оглянулся на бета-тестеров. — Посмотрите туда! Посмотрите внимательно! Видите отпуск?

Илья Емельянов выглянул из-за Лорда Августиновича и мотнул головой.

— Нет.

— И я нет, — с опешившими глазами произнёс автор. — А он есть…

Вишневский снова развернулся, устремил свой взор на горизонт и зашептал:

— Когда-нибудь… когда я напишу всё, что хотел, я…

В этот момент все резко потемнело, словно кто-то выключил солнце, но спустя секунду всё вернулось как и было.

— Что это было? — спросил Сергей Рогачев.

— Выходные, — тяжело вздохнул Глеб. — Вторые за полтора месяца.

— Там… там, где кончается лес, — зашептал автор, не сводя взгляда с открывшегося вида. — Где журчит незамерзающий ручей… Там уже стоит мангал и краснеют угли… Там жарят мясо и смеются вбф-бвб-фбн-кры-ныры-ы-ы-ы…

Автор забился в судорогах и упал на холодный камень, под ноги Лорду Августиновичу.

— Что? — взглянул он на остальных, подняв руку с электрошокером. — Так быстрее!

Макс Пелых вздохнул, покачал головой и кивнул Глебу:

— Вяжи его. А то опять сбежит…