Ты студент, Гарри!

Глава 20

Дальше память, к сожалению, меня подводит.

Вроде, там Мусаев причитал на их горном наречии. Борю с Катей куда-то увели. Потом вино рекой лилось и Магомед отплясывал их традиционный танец на радостях.

Нет, я был не пьян.

Я тогда еще побаивался пить.

Просто в какой-то момент я отключился.

Сидоров рассказывал, что я, вроде как, хлопал, как вся родня Мусаевых, под танец главы рода, а потом просто рухнул лицом в пол.

Сам не видел, но картину описывают довольно занятно.

Все хлопают, Магомед танцует, а я лицом в пол.

Ага, яблочного сока перепил.

Тут же Сидоров ко мне бросается, пульс проверяет, искусственный массаж делать начинает.

Кипиш.

Паника.

Знаете, что самое неприятно в этой ситуации?

Нет, не то, что яд оказался с отложенным действием.

И нет, не то что у меня достоинство повисло на месяц на полшестого. Мог позволить себе поспать на животе как порядочный человек.

Да, после этой гадости я выжил, но извините, проваляться, изображая труп, без пульса на протяжении трех дней — это такое себе удовольствие.

Нет, и дело даже не в том, что меня мутило, словно я пьянствовал неделю. И не в том, что забегали все князья, дипломаты, и тайная канцелярия метала и рвала всех и вся.

Всё дело в маме.

Мама только родила.

Пётр вообще в осадок выпал.

Боря с Катей.

Мусаевы, Демидовы, Наумова, все.

Я искренне сожалею, что заставил их это пережить.

Да простит меня батюшка, что пришёл отпевать. Пусть простят меня все, но…

— И? — спросил император, хмуро поглядывая на гроб, что стоял посреди большого зала.

— Сельвины добрались до границы. Агенты пытались сбросить наш хвост. Три перестрелки. Шестеро раненных, — спокойно сообщил Георгий.

— Я спросил: убрались они за границу или нет?

— У самой границы, шпики островных лис выбросили их из машины, чтобы уйти от погони, — спокойно ответил младший брат. — Есть мнение, что Сельвиных и не пытались вывезти, а просто оттягивали силы из города.

— То есть они тут? — недовольно взглянул император на главу тайной канцелярии.

— Нет. Наши люди подобрали их и довезли до границы. Дурдом, конечно, но пришлось организовать им липовые паспорта и помахать ручкой в спину.

— Дожили. Сами же своих предателей и изменников эвакуируем из страны.

— Ну, зато дело шито и крыто, — пожал плечами Георгий. — Екатерина Сельвина не при делах. Изменники за границей и не имеют прав на связь с Мусаевыми. Жених доволен, невеста счастлива.

— По ним не особо видно радости, — вздохнул император, покосившись на плачущую Екатерину, которую за плечи обнимал хмурый Борис.

— Секретность, — вздохнул Георгий.

— А она этого стоила? Зачем весь этот цирк?

— Восемьдесят агентов, Саш. Восемьдесят два, если быть точным, — хмыкнул младший брат. — И из них девять при дворе.

Император хмуро взглянул на него.

— Ладно, один-два, но девять?

— Да. Тоже не ожидал. Цирк, понятное дело, не очень уместный, но вскрыть столько за одну операцию… Можно и цирк потерпеть. Не каждый год такой улов, а тут…

— Что хоть за яд был, установили?

— Нет. Это, пожалуй, единственный провал за всю операцию, но наш антидот, вроде, справляется.

— И сколько еще?

Георгий покосился на Васильева, что стоял рядом. Тот взглянул на часы и спокойно ответил:

— Секунд десять.

Александр тяжело вздохнул и уставился на гроб.

— Если честно, то я не представляю, что бы мы делали, если бы его потеряли.

— Во всём надо искать плюсы, — печально вздохнул Георгий. — Возможно, тогда бы у меня появилось хоть какое-то личное время.

В этот момент монотонный речитатив батюшки, стоявшего у изголовья гроба, умолк, и он замер, словно его парализовало.

На глазах у притихшей публики в гробу поднялся Гарри.

Он оглядел всех мутным взглядом, вылез из гроба и произнёс:

— Всем спасибо! Я пошёл!

На пол упала мать Гарри, Борис вылупил глаза и стоял с открытым ртом. Катя рядом хлопала глазами, и на руках Петра тихо захныкала София.

— Гарри! — громко произнёс Васильев в спину удаляющемуся из зала подростку. — Тебе бы переодеться!

Молодой некромант обернулся, затем попытался взглянуть на свою спину. Оказалось, что похоронная одежда имела разрез сзади. Публике предстал голый зад и спина парня.

— А я думаю, чего так холодно, — пробубнил парень, прижимая края разорванных штанин сзади.

— Ты мог сказать нам! — твёрдо заявила Лариса, глядя на сына. — Ты хоть представляешь, что у меня на душе творилось?

— Нет, мам, прости пожалуйста, — вздохнул Гарри, смотря в кружку с кофе.

— Мы здесь чуть с ума не посходили! У меня молоко пропало от переживаний.

— Я не думал, что так выйдет. Меня в детали не посвящали. Думал, пару часов всего так, что вы даже не узнаете, — начал оправдываться сын. — Ну, кто же знал, что этот какой-то секретный яд будет с отсрочкой?

Мать открыла рот, чтобы выдать очередную гневную триаду, но тут слово взял Петр.

— Дорогая, ну обошлось ведь? Обошлось. Всё хорошо, а за то, что обстоятельства так сложились, теперь уже смысла ругаться нет. Да, и судя по тому, что сказал Васильев — им эта задержка с воскрешением только на руку сыграла.

— Вы на моих нервах сыграли, а не на руку кому-то там, — буркнула женщина и поправила ребёнка, который вцепился в грудь и жадно высасывал молоко.

— Мам, прости. Такого честно не повторится, — вздохнул Гарри. — По крайней мере, я на такое точно не подпишусь.

— А еще было бы неплохо, если бы ты объяснил, что за парень с тобой таскается, — сердито произнесла женщина.

— Это… Степан. Сообразительный парень. Я в какой-то момент понял, что не справляюсь и решил, что мне нужен слуга…

— Я даже знаю, с чем ты не справляешься, — буркнула она. — Дома бардак устроил?

— Чего сразу бардак, — смутился парень. — Просто занят был, а он по поручениям бегал. Пару раз подсказал вроде бы очевидные вещи… Ну, и да. С уборкой помог. Квартиру сдал.

— Что за парень хоть? — спросил Петр. — С родословной?

— Ну-у-у-у… — протянул Гарри. — Парень из низов. Я бы сказал, с самого низа. Сам в университет медицинский поступил, сам вертится, работает и мать больную содержит. Очень сообразительный парень.

— Хочешь его в род принять слугой?

— Да, — честно признался молодой некромант. — Мне нужен человек рядом, который будет помогать. Иногда просто не хватает рук.

— А что с матерью? — спросила Лариса.

— Инсульт. Сильный. Лежачая. Работать не может, вот Боря сам и вертится, — пожал плечами парень.

Мать взглянула на отчима и тот пожал плечами.

— Ты хоть с матерью ему поможешь?

— Конечно, — смутился Гарри. — Вылечить — это еще надо с целителями разговаривать, но по-другому даже не думал.

— Хорошо, — кивнула женщина. — И последний вопрос — зачем нам тут фура-морозильник?

Гарри смутился, затем покосился на Петра, который неодобрительно покачал головой.

— Мам, скоро турнир будет проходить…

— Какой еще турнир? — нахмурилась женщина.

— Ну, как-то меня попросили нежить сделать для тренировки боевого крыла Тайной канцелярии. А потом как-то завертелось. Одну группу, вторую, а потом княжеские рода подключились…

Заметив неодобрительный взгляд матери, Гарри развел руками:

— Никто не погиб. Просто оттачивают навык противодействия нежити. Проверяют новые схемы и боеприпасы. Ничего такого.

Лариса недовольно покосилась на супруга.

— А в том рефрижераторе, просто материал для работы, — спокойно произнес Гарри.

— То есть трупы, — хмуро посмотрела на него мать. — Человеческие.

— Мам, я некромант, а не фокусник, — обиженно буркнул парень. — Мне надо же с чем-то работать.

Мать тяжело вздохнула и удостоила Гарри недовольным взглядом.

— Чтобы я их в доме не видела.

— И не увидишь. В подвал есть отдельный вход, — буркнул парень.

Степан хмуро посмотрел на разложенные перед ним столовые приборы, три вида бокалов и четыре тарелки.

— Так ставится, если у нас гости благородного сословия, — со спокойным лицом произнёс Люциан. — Как будешь ставить, если господин будет есть один?

Сидоров хмыкнул, убрал все приборы, кроме вилки с ложкой, оставил одну чашку и два тарелки — глубокую и плоскую — после чего взглянул на дворецкого.

— Неплохо, — хмыкнул тот. — Вижу, ты немного подкован. Служил кому-то?

— Нет. Ресторанный опыт, — пожал плечами Степан.

— Тут не ресторан, к сожалению. И правила тут немного… другие.

— Ну, думаю, из-за этих правил он меня сюда и потащил, — пожал плечами Сидоров. — Только я пока больше как «решала» у него, а не как… слуга.

Люциан выдал лёгкую улыбку.

— Род Мрак никогда не имел особо много слуг. Зачастую дворецким приходилось готовить. Неоднократно им приходилось постигать науки, чтобы быть полезными. А порой и тренировать… довольно специфичные навыки. Однако самым главным навыком слуг рода Мрак всегда была…

— Разнонаправленность?

— Нет. Невозмутимость, — взглянул на него Люциан. — Что бы ни произошло, как бы не повернулась ситуация — никакой паники, а затем последовательность действий.

— Даже если поместье взлетит на воздух? — хмыкнул Степан. — Что ты скажешь главе рода, если он приедет и обнаружит, что от поместья остались одни развалины?

— Если я на тот момент буду жив, я традиционно учтиво поклонюсь и сообщу, что в доме не прибрано, — с серьёзным лицом ответил Люциан.

Парень оглядел мужчину, хмыкнул и спросил:

— Вот прямо так и скажешь?

— Да. Это важно. В роду Мрак часто рождались некроманты, а это всегда сопровождается кровью, трупами, запахом фекалий, гноем и жуткими тварями. Да и с чувством юмора у них всегда было сложно. Их боятся, их презирают, от них шарахаются, как от прокаженных. С ними брезгуют здороваться, зная, куда они руки засовывали и в чём копались. Именно мы, слуги, в первую очередь должны давать понять, что это не они сумасшедшие, своим бесстрастием и невозмутимостью. Именно опираясь на нас, некромант может работать дальше, отчетливо понимая, что это мир вокруг них брезглив и неотёсан.

— Именно поэтому надо всегда держать морду кирпичом?

— Да.

— Даже если Гарри решит украсить дом гирляндами из кишок?

— Особенно, если юный господин решит украсить дом гирляндами из кишок. В этом случае я бы вообще поинтересовался: не требуются ли ему цветные лампочки?

Степан вздохнул и оглядел Люциана.

— Ладно, понял. Показывать-то будешь, где у вас тут что?

— Начнём с кухни, — указал Люциан на просторное помещение. — В тех шкафах специи. Тут небольшой запас муки и яиц. Тот огромный шкаф — холодильник. Вся крупная посуда хранится за вон той дверью. Там у нас кладовая. Посуда, которую выставляют на стол повседневно, вон в том огромном шкафу. Посуда для гостей и торжественных вечеров в кладовой на втором этаже…

— А это что за стальной ящик с черепом? — спросил Степан, подойдя к нему и задумчиво разглядывая хитрую защёлку.

— А это ящик, который так или иначе находится в каждой комнате. Ящик для особых случаев.

Сидоров щелкнул тремя выступами и открыл ящик, после чего хмуро в него уставился.

— Щит, меч, кожаная броня… — пробормотал он и залез вовнутрь, после чего достал какую-то сбрую из чёрной кожи и резиновый половой орган. — А это зачем?

— История рода Мрак знала много… экстравагантных личностей, — пояснил с каменным лицом Люциан.

Парень заметил знакомую деталь и немного разгрёб хлам, среди которого он обнаружил огнетушитель, церковный крест и несколько коротких клинков, после вытащил на свет полноценный пулемет с коробом и заправленной лентой.

— Я, конечно, не специалист и ещё не полноценный слуга рода, но… — проговорил он и поднял взгляд на дворецкого. — У меня много вопросов.

— Я ещё раз повторю свои слова: слуга рода должен быть готов ко всему, — выразительно взглянул на него Люциан. — В стенах этого поместья может случиться оргия, пожар, прорыв некротварей из подвала, вторжение и даже небольшая перестрелка.

— Небольшая? — тряхнул ручным пулеметом парень.

— Да. В любой перестрелке лучше иметь преимущество как в скорострельности, так и в запасе патронов.

Дворецкий покосился на часы, висевшие на стене.

— Молодой господин уже два часа в подвале. Необходимо приготовить кофе и отнести.

— Он, вроде, кофе не просил.

— Дело не в кофе, а в том, чтобы немного притормозить увлекшегося человека. К тому же, ему может быть необходима помощь.

Степан пожал плечами и оглядел кухню.

— А где…

— Кофе мы готовим только в турке, — пояснил Люциан.

Степан вздохнул и принялся за дело. Путём недолгих манипуляций он намолол кофе на ручной кофемолке и сварил одну кружку кофе под комментарии и поправки дворецкого.

— Поднос, — напомнил он, когда Сидоров взял кружку и уже хотел направиться к подвалу.

— Зачем? Это же просто кофе в домашней кружке.

— Затем, чтобы постоянно напоминать молодому господину, что теперь он дворянин. Даже если он пьёт кофе с сахаром из обычной кружки за тридцать копеек, подавать его надо изящно.

Степан хмыкнул, взял поднос и поставил на него кружку, после чего вместе с Люцианом направился в подвал.

Подойдя к двери, ведущей в «мастерскую», Люциан остановил Сидорова.

— И помни. Невозмутимость и спокойствие, — после чего толкнул дверь в мастерскую.

— Тварь глазастая! Последний раз спрашиваю — проклятие бесплодия! Да или нет?!!

Гарри стоял, держа в руках веревку, которая была переброшена через блок на стене. К веревке была привязан трактат «Смертью отмеченных», а под ним стояла стеклянная посудина с какой-то жидкостью.

— Господин, ваш кофе, — спокойно произнёс Люциан, наблюдая за открывшейся картиной.

— Серная? — кивнул на миску Сидоров.

— Обижаешь, — смутился Гарри, взглянув на слуг. — Азотная!

Дворецкий удостоил недовольного взгляда своего протеже. Тот молча подошёл с подносом к молодому некроманту.

— О, спасибо, — хмыкнул парень и взял кружку, умудрившись выпустить веревку.

Книга тут же рухнула в посудину, но вопреки ожиданиям Гарри ничего не произошло. Книга начала слегка подрагивать, словно смеясь.

— Тварь, — буркнул молодой некромант. — Ведь сама тогда предлагала, а сейчас кобенится.

— Господин, — обратился Люциан. — Звонил некий «Васильев» и интересовался вашими успехами в подготовке к турниру.

Гарри вздохнул и оглянулся.

На полу валялись два газовых баллона со шлангами и резаком, бензопила, болгарка со сломанным диском и дрель.

— Да… — вздохнул парень. — Что-то я увлёкся. Пора заняться делом. Несите пингвинов из морозильника!

— Пап, мам, — хмуро произнесла Дарья и села в кресло рядом с родителями, которые расположились в гостиной у журнального столика с большим пузатым чаем. — Что это значит?

— Это значит, что тебе вечером надо сходить и любезно побеседовать с младшим наследником Гершиных, — спокойно ответил Семён Аркадьевич, удивленно рассматривавший что-то в газете у себя на коленях.

— В смысле любезно побеседовать? Вы за меня свидание назначаете? — спросил девушка и возмущённо взглянула на отца, а затем на мать, что обреченно вздохнула.

— Да. Назначаю, — поднял взгляд на дочь Демидов. — Я готовлю почву.

— Какую почву? — нахмурилась Дарья.

— Я тебе уже сказал: не выберешь сама, не закончишь университет — выберу я, — ответил он и потянулся за чаем.

Дарья тяжело вздохнула, а отец тем временем продолжил:

— Сорок три эрг… Закончить университет шансы минимальны. Сама ты перебрала всех достойных кандидатов и отвергла. Часть после твоего решения проблемы с данным тобой словом отвалилась сама. Я ищу максимально выгодные варианты. Проблема сейчас только в том, кто из кандидатов согласится на брак с тобой. Хотя и это решаемо. Согласие не особо принципиально.

— Папа… — растерянно произнесла Дарья. — Вы… Как вы вообще… Мама, ну хоть ты ему скажи!

— Даша, — вздохнула женщина. — Бывают случаи, когда надо поступить так, как нужно роду…

— Вы… вы не можете так поступить, — растерянно пробормотала Даша.

— Можем и поступим. Будь добра, подготовься к шести вечера, — вздохнул Демидов. — И без фокусов. Это нужно роду.

Демидов спокойно вздохнул, поставил чай на столик, а затем достал сигару.

— Грешины в последнее время вовремя подсуетились. Три службы доставки. Одна в нашем городе, вторая в столице, третья в Петербурге. Быстро смекнули что к чему и сейчас развивают новую сеть магазинов. В принципе, деньги пока небольшие, но у них готовая логистика. Причем отличная, сложная логистика. А нам сейчас этого очень не хватает.

Семён Аркадьевич отрезал небольшой гильотиной кончик сигары и, несмотря на хмурое выражение лица супруги, достал зажигалку и принялся её раскуривать.

— Есть ещё несколько вариантов, в какой род тебя пристроить, но этот пока мне видится оптимальным. С другими родами в подобных встречах нет необходимости. Там можно обойтись без взаимного согласия.

Отец пыхнул сигарой, выпуская облако дыма и взглянул на дочь.

— Иди и подготовься к встрече. Не усугубляй ситуацию.

Даша молча поднялась с кресла и на подкашивающихся ногах покинула гостиную, прикрыв за собой дверь.

Демидов вздохнул и выразительно взглянул на супругу.

Та спокойно взглянула на него и слегка усмехнулась.

— Думаешь… — произнес супруг кивнув на дверь.

Ульяна спокойно кивнула и продолжила выжидательно смотреть на мужчину.

Внезапно в коридоре послышались шаги, и дверь в гостинную распахнулась, а на пороге показалась Дарья.

Она быстро подошла к креслу, на котором сидела, и уставилась на отца, который откинулся и хмуро смотрел на неё.

— Нет. Я свой выбор сделала. Он мой! Мой выбор! И я закончу университет! — заявила она, глубоко дыша и смотря отцу прямо в глаза. — Чего бы мне этого не стоило. И мужа я выберу сама!

Девушка развернулась, и собралась уходить, но, сделав пару шагов, снова вернулась к креслу и, глядя в глаза отцу, произнесла:

— И у нас с Мрак-Беленьким ничего не было. Слышал? Я по его просьбе дула ему в пупок! И он будет моим! Чего бы мне это не стоило!

Девушка развернулась и быстрым шагом вышла из гостинной, провожаемая каменным выражением лица отца.

Когда дверь захлопнулась, Демидов тяжело вздохнул и взглянул на супругу, что сидела напротив с торжествующим выражением лица.

— Дорогая, — поднялся супруг и подошёл к Ульяне, после чего встал на колено и, взяв её руку, поцеловал. — Ты самая большая умница, и я не знаю, что бы без тебя делал. Твой план оказался идеальным. Тайная канцелярия может только тихо завидовать твоей прозорливости.

— А могла бы и не завидовать, — благосклонно приняла похвалу женщина.

— Да простят меня те, кто когда-либо узнает о этих словах, но он тебя не достоин, — вздохнул супруг.

— Рада это слышать от тебя, — хмыкнула женщина, взяла из рук супруга сигару и положила её в чашку с чаем. — И хватит уже дымить этой гадостью рядом со мной.

— Прости, дорогая, как скажешь, — кивнул Демидов и поднялся. — осталось немного подправить планы.

— Разговаривал с Мусаевым?

— Да. Он уже выбил место в общежитии для молодожёнов. Приличная комната на двоих. Гарри, скорее всего, поселится в соседней комнате. Она тоже рассчитана на семейных.

— Думаешь, они к тому времени сойдутся вместе? — хмыкнула Ульяна. — Она слишком скромная, чтобы действовать так прямо.

— М-м-мда. С этим надо еще подумать. На крайний случай, застолбить ещё одну комнату рядом с ними, — кивнул мужчина.

— Обдумаешь у мамы, — кивнула женщина и поднялась. — Ты ведь помнишь обещание?

Семён Аркадьевич, к этому времени отошедший к окну, недовольно сморщился.

— Помню, дорогая. Помню, — вздохнул он, наблюдая, как Даша быстрым шагом покинула поместье. Тяжело вздохнув, он пробормотал себе под нос: — Ну, это хотя бы того стоило…

— В общем, план такой, — вздохнул Гарри и оглядел себя в зеркале. — Сегодня я еду в столицу. Там, вроде бы, на полдня делов. Сам приём около получаса.

— Федорову позвонить? — спросил стоящий рядом Сидоров и осматривающий придирчивым взглядом костюм своего хозяина.

— Нет. За мной Боря с Катькой заедут, — мотнул головой он и взглянул на слугу. — У тебя, кстати, права есть?

— Есть, но водил мало, — признался парень. — И они только на наземный транспорт.

— Нужно будет машину взять.

— На долго?

— В смысле купить, — пояснил парень. — У нас в роду ни одной нет.

— Почему? — нахмурился Степан.

— Потому что Люциан постоянно в поместье. Проще нанять или такси вызвать, а не свою содержать, — пояснил парень. — А теперь есть ты. Да и быстрее так будет.

— Какую искать?

Гарри почесал голову.

— Вот без понятия. Что-нибудь из премиум класса, но не сильно дорогую… Нет. Не так. Пусть будет и дорогая, но чтобы не переплачивать за ерунду, типа массажера в сиденье. Одну сюда, вторую возьмем в Москве.

— Артефактную или…

— Мы, вроде род не бедный, но не настолько богатый, — хмыкнул Гарри. — Обычную смотри. Не дорос я еще по два артефактных авто брать… даже одну и так накладно слишком.

— Понял, — кивнул Сидоров. — Как думаете, шансы поступить есть?

— Даже не сомневаюсь. Там только на объем смотрят. Мне, вроде как, надо будет объем показать и на этом всё.

— Значит, вы в Москву переедете?

— Только я… и ты тоже.

— Как же…

— Переведёшься туда в мед, — кивнул Гарри. — Жильё и лечение матери я оплачу.

— А как же… — смутился парень.

— Моя мама тут и без меня справится. У неё Пётр есть и Люциан. А ты поедешь со мной. Думаю, сильно тебя дёргать не буду. Учиться будешь спокойно, но вот иногда, на выходных, мне может потребоваться твоя помощь.

— Понял, — вздохнул Сидоров и оглянулся на стук в дверь, в которой показался Люциан.

— Автомобиль Мусаевых ожидает у крыльца, — произнес он.

— Ну, мне пора, — кивнул Гарри и хлопнул по плечу слугу. — Привезу магнитик.

Степан вместе с Люциусом прошли за наследником рода. Проводив Гарри, Люциан спокойно уселся на скамейку и достал курительную трубку с длинным мундштуком.

— Что-то я не планировал переезжать, — буркнул он и тяжело вздохнул. — Москва — это, конечно, интересно и весело, но…

— Что-то новое, неизвестное и, возможно, опасное — всегда неприятно, — кивнул дворецкий. — Человек по своей сути — не любитель резких перемен.

— Звучит как-то по-философски, — вздохнул Сидоров и уселся рядом.

— К сожалению, нет. Так заложила в нас природа. Еда есть? Размножаться можешь? Тогда ничего не делай. Такова наша натура. Человеку от природы проще ничего не делать.

Степан покосился на Люциана, который достал небольшую шкатулочку, откуда принялся насыпать табак в трубку и трамбовать его мизинцем.

— Было бы так просто — все бы жрали и трахались, — заметил слуга, хмуро наблюдая за действиями своего наставника.

— Да. Было бы так всё просто, но, к сожалению, человек научился ещё кое-чему, — Люциан оторвался от своего занятия и тяжело вздохнул. — Человек научился получать удовольствие не только от еды. Он научился получать удовольствие от красоты, что вокруг. Научился получать удовольствие от социального признания… И от доминации над другим человеком.

— Власть?

— Она самая. Общество… Общество, твоё положение в нём и твои интересы. Все это совершенно меняет картину, но всё это неизменно порождает удовольствие. И те же самые центры, что дрожат как девственник, впервые оказавшийся перед женщиной, активируются от банального чувства власти. Контроля. Социального признания. Понимаешь?

— Физиология. Центр удовольствия один, а вот как на него воздействовать… каждый решает сам, — кивнул Сидоров, после чего перевёл взгляд на Люциана. — А ты? В чём ты ищешь свой кайф?

— В невозмутимости, чёткости и готовности к любой ситуации, — спокойно ответил дворецкий, достал зажигалку и раскурил трубку, выпустив несколько клубов дыма.

Сидоров нахмурился и вздохнул, но тут до него дошёл аромат того, что испускала трубка.

— Погоди-ка, — смутился парень. — Это же не табак!

— Невозмутимость, четкость, готовность к любой ситуации и немного травки, — кивнул дворецкий. — Поймёшь, когда тебя в первый раз попробуют…

Тут Люциан взглянул на Сидорова.

— Кстати, не вздумай лезть в сарай, что на заднем дворе у ограды. Особенно в полнолуние. В полнолуние вообще лучше по территории не гулять.

— Почему?

— Он тебя сожрёт.

— Кто? Гарри или то, что в сарае?

— Сам сарай, — перевёл взгляд на стальную ограду с витиеватыми узорами кованных стальных прутьев. — Всех собак обглодал, зараза.

— Сарай?

— Да, — пыхнул трубкой Люциан и покосился на Сидорова. — Нюансы я тебе ещё расскажу, но основную суть ты понял. И на твоём месте я бы попытался успеть на поезд до города. Тебе надо ещё успеть забрать документы из университета. Так?

— Да, — нахмурился Степан.

— Если поторопишься, то можешь успеть.

Гарри хмуро обвёл взглядом зал.

Диванчики, составленные буквой «П», вокруг журнального столика, кресла у стены и полторы сотни аристократов, что расположились кто-где.

— Убранство здесь, конечно, шикарное, но смотрится как большая гостиная века эдак восемнадцатого, — буркнул Гарри и сунул руки в карманы.

Борис вздохнул, взглянул на друга, а затем перевёл взгляд на Катю, что крепче сжала его руку.

— Боишься?

— Не по себе, — призналась Катя. — Слишком много глаз.

— Привыкай, Катя, — вздохнул молодой некромант. — Половина пялится на меня, вторая на тебя. Я неведомая зверушка, а ты простолюдинка, вытянувшая счастливый билет.

— Гарри, осторожнее со словами, — спокойно произнес Боря. — Она теперь моя жена.

— Да, но от этого она не перестала быть мне другом, которому я могу сказать всё, что думаю.

— Он прав, Борь, — вздохнула Катя. — Я тут единственная без родословной в несколько колен.

— И у тебя три пути, — кивнул Гарри. — Либо ты выцарапаешь им все глаза, либо примешь все как есть, либо заставишь их себя уважать.

— Предпочитаю третье, — буркнула Катя, за что удостоилась довольного взгляда супруга.

— Дамы и господа, — появился из дверей мужчина в забавной синей мантии, покрытой золотыми звездами. — Сейчас, согласно списку я буду вызывать вас по одному в кабинет заседания приёмной комиссии. Прошу проявить терпение. Оно вам понадобится как в зале, что находится за моей спиной, так и во время учебы… Сейчас со мной в кабинет пройдёт… Головин Семен Александрович.

С кресла у стены поднялся парень в обычном сером и не примечательном костюме и направился к мужчине, за которым проследовал за дверь.

— Пойдёмте присядем, — кивнул Гарри на свободный диванчик.

— В ногах правды нет, — кивнул Боря.

Ребята расселись на диванчике, и некромант-абитуриент осмотрел зал, пытаясь найти хоть одно знакомое лицо.

— Странно. Из нашей школы тут никого не вижу.

— Ты специально не замечаешь Наумову? — хмыкнула Катя.

— Да, — кивнул он. — Не мешай мне её не замечать.

— Боишься? — улыбнулся друг. — Я думал, тебе тогда понравилось.

— Опасаюсь, — хмыкнул Гарри и нахмурился, заметив, как на него пялится какой-то парень. — Слушай, а что за парень, что так неодобрительно на меня пялится?

— Меньшиков, Игнат, — пояснил Борис. — У них нет невест на выданье.

— Такое ощущение, что я как минимум ему в тапки нужду справил или в кофе с утра плюнул, — хмыкнул Гарри.

— Хорошо торговали одной очень интересной рудой, — пожал плечами друг. — Пока кто-то у себя месторождение этой руды не нашел.

— М-м-м-м… понятно, — поджал губы молодой некромант, не отводя взгляда от парня.

— Долгоруков Алексей Семёнович! — раздался голос того же мужчины в звёздной мантии.

Парень в сером пиджаке вышел спустя секунду, как его объявили с красным лицом и не поднимая взгляда покинул зал ожидания.

— Слушай, ты точно уверен, что это показ силы? — хмуро спросил Гарри, осматривал взволнованные лица абитуриентов.

— Ты чем слушал, Гарри? — возмутилась Катя. — Нужно просто проявить силу любым заклинанием.

Молодой некромант хмуро оглядел друзей.

— Вообще-то Боря мне сказал: просто проявить силу и стихию, — хмуро он посмотрел на друга.

— А как они поймут, что твоя сила той или иной стихии, если ты не создашь хоть что-то присущее твоей стихии? — спросила Катя. — Я вот собираюсь выпустить силу и изобразить воронку. У меня ещё плохо получается, но в принципе тут ничего сложного.

— А ты, я так понимаю, собираешься просто зажечь пламя? — взглянул Гарри на друга.

— Почти, — кивнул он и отогнул манжету, под которой была вышита руна сопротивления огню. — Немного полыхну, но я думаю, нас вызовут вместе.

— И вы мне говорите об этом сейчас? — хмуро буркнул Гарри.

— Это написано в сети, на странице Московского Университета Магии. Об этом все знают!

— Угу, я один баран, — хмыкнул Гарри. — Вам-то проще. Выпустил силу и всё. А я, если выпущу, то кто-нибудь обязательно умрёт.

— Екатерина и Борис Мусаевы! — раздался голос секретаря.

Катя с Борисом поднялись и оглянулись на Гарри.

— Я в тебя верю. Ты что-нибудь придумаешь.

— Если у тебя нет мёртвого ежика в кармане, то придётся поломать голову, — быстро соображая, произнёс Гарри.

Парочка удалилась, а молодой некромант завертел головой.

Никакой живности в помещении не наблюдалось, даже цветов. От безысходности Гарри даже закусил губу, быстро перебирая то, что успел изучить из книги, что можно было бы показать на вступительном экзамене.

— Проклянуть их что ли… — проворчал он себе под нос и совершенно не заметил, как к нему подошёл тот самый Меньшиков.

Парень с чёрными, как смола волосами, и тёмно-карими глазами, подошёл и встал напротив, после чего молча принялся рассматривать Гарри.

— М-м-м-м? — хмуро поднял на него взгляд тот. — Вы что-то хотели?

— Нет, — спокойно ответил Меньшиков и продолжил пялиться.

— А чего тогда встал?

— Интересно. Рассматриваю, — спокойно ответил тот.

— За просмотр денег не беру, — вздохнул Гарри и, оглядев незнакомца, снова задумчиво осмотрел зал. — Слушай, а у тебя трупа случайно с собой нету?

— Нет. А тебе зачем?

— Надо, — вздохнул молодой некромант. — Очень надо.

— Чтобы что? Устроить тут погром?

Гарри недовольно глянул на парня, который начал раздражать.

— Или хочешь и тут какую-нибудь пакость написать?

— Тебе что от меня надо? — хмуро поинтересовался Мрак-Беленький.

— Ничего. Просто интересно, правду говорят или нет.

Молодой некромант хмуро оглядел парня и спросил:

— И что же про меня говорят?

— Что ты клоун. Занимаешься полной ерундой. Постоянно вытворяешь что-то, из-за чего тайная канцелярия стоит на ушах. Творишь что попало и тебе все сходит с рук из-за твоей силы.

— Всё?

— Если не считать того, что ты публично унизил Демидовых, а они проглотили, то в принципе всё.

— Какой непосредственный молодой человек, — оглядел с ног до головы незнакомца Гарри. — И главное не боишься.

— Сила крови, — пожал плечами Меньшиков. — На нас проклятия не действуют.

— Светлые что ли?

— Нет. Мы уже прокляты. Поэтому и не боимся, — пожал плечами парень.

— Какая прелесть, — хмыкнул Гарри и поднялся.

— Так зачем тебе труп?

— Для дела, — произнес парень. — Прошу, оставь меня. Мне надо подумать. Сядь, посиди и не мешай мне, пожалуйста.

— Не хочу, — спокойно ответил парень, продолжая разглядывать Гарри.

Мрак-Беленький тяжело вздохнул и отошёл к окну, но не оборачиваясь, по звуку шагов, понял, что Меньшиков последовал за ним.

— Я, по-твоему, забавная зверушка? — спросил молодой некромант, остановив свой взгляд на мухе, невесть каким образом оказавшейся в заведении.

— Да, — спокойно ответил за спиной парень.

Гарри молча протянул руку и резким движением прижал к стеклу муху, которую тут же умертвил небольшим импульсом силы. Положив трупик мухи, он положил её на ладонь и принялся наполнять её силой.

ПИЛИК!

Сработавший браслет подал знак о фиксации силы, а рядом, обойдя его с боку, появилось заинтересованная физиономия Меньшикова.

— Что ты делаешь? — спросил он.

Гарри тут же смутился, потеряв контроль и муха тут же осыпалась прахом на его руке.

— Ты специально? — недовольно спросил Гарри и покосился на дверь, которая задрожала от силы, которая бушевала за ней.

Меньшиков хмыкнул и, посмотрев в глаза молодого некроманта, спокойно произнёс:

— Да.

— Какого черта тебе от меня надо?

— Ничего. Просто интересно понаблюдать за зверушкой.

Гарри оглянулся, заметил несколько заинтересованных взглядов, но самое главное: он заметил точную копию Меньшикова, которая сидела на своём месте и пролистывала ленту какой-то социальной сети в телефоне.

— Та-а-а-ак, — протянул он и вернул взгляд на ту копию, что была перед ним.

— Ты не умеешь отличать иллюзии от материальных вещей, — расстроенно произнесла копия рядом. — Жаль. Я думал, ты интереснее.

Гарри тяжело вздохнул, покосился на зал, затем на свой браслет и сморщился.

— Отвали от меня, будь так добр.

— Хорошо. Всё, что нужно я узнал, — начала растворяться в воздухе иллюзия. — Ты слабак, Гарри.

Мрак-Беленький тяжело втянул воздух, а затем медленно выдохнул, после чего покосился на парня который продолжал листать ленту с лёгкой улыбкой.

— А вы, сударь, ушлёпок, — пробормотал он, осмотрел все окна и с трудом заметил ещё одну муху.

Быстро ее поймав, Гарри не стал повторять свой предыдущий приём. Вместо этого он достал булавку из кармана и проткнул себе палец. После этого, макая в кровь кончик булавки, он молча начал составлять знаки на руке.

— Гарри, — послышался голос Бори рядом.

— Друг мой, — вздохнул некромант-абитуриент. — Я думаю, тебе стоит взять супругу и подождать меня в машине. Желательно в соседнем квартале.

— Беленький, ты чего удумал? — недовольно засопела Катя.

— Ничего особенного. Времени мало. Выкручиваюсь как могу.

Боря оглядел зал, наткнувшись на довольного Меньшикова, спросил:

— Подходил?

— Сам — нет.

— Копию прислал, — кивнул пиромант.

— И что сказал?

— Что я слабак, — спокойно ответил Гарри, наблюдая, как от напитывания ритуала силой муха на его ладони начала чернеть.

— Гарри Мрак-Беленький, — громко произнёс секретарь.

Молодой некромант молча сжал руку в кулак и взглянул на друга.

— Катя. В машину. Быстро, — проговорил Боря и взял взволнованную супругу за руку.

— Только один вопрос: тут же все аристократы, правильно?

— Да.

— И у всех, наверное, есть защитные артефакты.

— Фамильный перстень есть у всех, — кивнул Боря и тяжело вздохнул. — Может, не стоит?

— Прости, друг мой, — пожал плечами Гарри. — Честь рода.

Мусаев кивнул и, потянув за собой Катю, быстро направился к выходу.

Гарри же спокойно прошёл за секретарем и оказался в комнате, где у стен стояло больше десятка преподавателей.

— Господин Мрак-Беленький? — спросил сухой старичок, оказавшийся единственным сидящим за столом.

— Он самый, — кивнул Гарри.

— Ваша стихия смерть?

— Совершенно верно.

— Думаю, одного факта силы достаточно. Вы зачислены…

— Возражаю, — произнес высокий мужчина с выдающимися скулами и явной азиатской внешностью. — Мы разве не будем проверять его контроль?

Старичок хмуро взглянул на преподавателя.

— Бакытбек, вы хотите, чтобы он показал, насколько хорошо контролирует силу смерти, тут?

— Не вижу проблемы, — пожал подпирающий стену спиной азиат и ударил костяшками по стене, отчего по ней побежала волна силы и подсветила руны, которыми были покрыты стены и потолок.

— Молодой человек, — вздохнул преподаватель. — Вы уже работали с чистой силой?

— К сожалению, нет. В моем роду отдельный пунктик на использовании чистой силы, — улыбнулся Гарри.

— То есть мы даже посмотреть не можем, насколько у него хорошо с контролем, — хмыкнул Бакытбек.

— … Но кое-что я вам показать могу, — произнес Гарри и показал ладонь, на которой лежала чёрная мертвая муха.

— Вы сделали зомби из мухи? — усмехнулся преподаватель. — Довольно оригинально.

— Бакытбек. Прекратите провоцировать абитуриента, — произнёс старичок и взглянул на Гарри. — Вы, уважаемый, ничего не должны. Вы официально зачислены.

— Всё сходит с рук, — усмехнулся азиат. — В принципе, всё как всегда.

Гарри спокойно взял двумя пальцами мушку, взглянул на преподавателя, улыбнулся и сжал её до хруста.

— Когда я говорил, что стоит усложнить задания: я не это имел в виду, — буркнул Александр, передав планшет, на котором закончилось видео. — Кто вообще ему дал добро на проклятья на Турнире?

— Ну, я запретил ему применять проклятия на участниках и их снаряжении, — вздохнул Георгий и хмуро взглянул на последний кадр, на котором в луже чего-то коричневого лежало что-то, отдаленно напоминающее человека.

— А это тогда что? Это же двухэтапное проклятие.

— Нет. Наши аналитики уже разобрали его поделку. Он наложил на это здание два проклятия. Оно у него с усилением к флагу.

— И что за проклятья?

— Первое на понос. Второе что-то, вроде «Огненных ос» из школы огня. Правда, там не ожоги, а жуткий зуд и раздражение.

— Огненные осы работают только по незащищенной коже. А у нас все бойцы в броне от носков до глаз. Как они сквозь броню прошли?

— Из-за поноса, — хмыкнул Георгий. — Когда у тебя… кхэм… клапан на пределе, ты как ошпаренный пытаешься снять штаны. Вот на этом он и сыграл. Почти все приняли на первый взгляд единственное правильное решение — ходить в туалет в штаны.

— То есть на построении все добравшиеся до флага команды будут стоять в дерьме? — хмуро глянул старший брат на главу тайной канцелярии.

— Все, кроме нашего третьего отряда.

— Это который возле него дежурит?

— Да.

— И как выкрутились?

— Телескопическая удочка, — хмыкнул младший брат. — Они блесной зацепили трусики через окно, не входя в здание.

— Откуда у них удочка? — нахмурился Александр. — Утечка? Они знали?

— Нет. Это идея командира подразделения. После последней тренировки, где они встречались с пингвиноминами, они придумали оригинальный способ их не подрывать. Блесной их цепляли и в сторону оттаскивали. Идут мины медленно, если хорошо зацепить, то можно просто держать на расстоянии.

— Мда, — вздохнул Александр. — А боеприпас из Тулы как?

— Очень хорошо, — кивнул Георгий. — Два попадания и даже усиленные «Единороги» Гарри падают. Мысль использовать некромантские нестабильные центры в виде печати на пуле — очень хорошая идея. Наш третий отряд с ними был. У них лучшее время. Победа их.

— Еще не наградил?

— Нет. Примчался в Москву из-за Гарри.

— М-м-м? Зачем? Мы же, вроде, договорились, что его просто зачислят.

— На всякий случай, — вздохнул Георгий и кивнул на здание, что виднелось за деревьями. — Он что угодно и где угодно может начать вытворять.

— Брось, он же не идиот? Что такого может случится? Там же каждая комната, каждая ступенька на лестнице рунами покрыта, — хмыкнул Александр.

БУДУМ!

За спинами двух императорских особ, что находились на террасе, на крыше одного из домов, недалеко от университета, задрожали окна, а над зданием, где вёлся приём абитуриентов, начал подниматься огромный чёрный гриб.

— Беленький… скотина… — глядя на чёрное облако, произнес Георгий.

— Ну… теперь, хотя бы не зря приехал, — произнёс император и посмотрел на обреченную физиономию брата. — Потерпи. Всего два года осталось.

— Год, восемь месяцев и шестнадцать дней, — тихо прошептал глава тайной канцелярии и прикрыл лицо руками. — Беленький, мать твою…