Ты студент, Гарри!

Глава 11

Знаете, почему ещё тогда я понял, что я не некромант?

Нет, не в смысле, что я не обладаю силой смерти, а в том смысле, что я букашка и необразованный балбес?

Вот как раз из-за того случая.

Сейчас объясню.

Жил-был себе человек.

Нет никаких критериев ни к телу, ни к личности. Над ним проводятся определенные манипуляции как алхимические, так и физические, но на самого человека это не влияет.

Он как был смертным, так им и остаётся.

Случилось несчастье, и человек умер.

Он оставляет отпечаток своей души в этом мире (это называется дух) и благополучно отправляется в рай… или ад… или нирвану, или в Вальгаллу. Не важно.

Но вот появляется некромант и поднимает душу умершего человека, и происходит то, что произошло со мной.

Это называется «Расщепление духа».

И накладывается оно только некромантом.

То есть этот старичок был заброшен специально поближе ко мне каким-то некромантом. Он вёл себя достаточно профессионально, чтобы у служб не возникло подозрений, а так же появилась куча вопросов. В итоге старичок попадает…

Правильно.

В мои неопытные, но жутко любопытные руки.

И в момент, когда я призвал его дух, чтобы допросить, сработала та самая закладка от настоящего профессионального некроманта. Отпечаток духа, напитавшись силой, которую я использовал для призыва, пошёл в разнос.

По идее нас должно было накрыть смертоносным «Последним вдохом мертвеца». Это что-то типа магического зарина, только ты не просто забывал как дышать, а высыхал, превращаясь в мумифицированный кусок мёртвой плоти.

Что за кисель в воздухе был тогда, спросите вы?

Это была защита рода Мрак.

Да, предки уже подумали про подобные обстоятельства, в отличие от меня — недоучки. Перстень сработал мгновенно и выплеснул блокирующий стазис из разряда «Ни себе, ни людям». Это заставило закладку перегореть основные элементы и выгореть. Сила, запущенная по основным каналам, перенасытила их из-за отсутствия выхода и просто порвала внутри старичка ту самую закладку.

Как итог, после почти минуты висения в этом киселе закладка самоуничтожилась, кисель опал, я пришёл в движение и со всей силы пнул уже пустой накопитель, который полетел в стену и превратился в бесполезный кусок кварца и металла.

И вот после этого я конкретно на своей шкуре ощутил, что значит профессиональный некромант, и как далеко я от подобных фокусов. Не нежить какая-нибудь. Не сложное умертвие с когтями и зубами. А закладка в живом человеке. И тут хватило не только профессионализма, чтобы сделать небольшую газовую бомбу в живом существе, а ещё и подстроить всё так, чтобы она попала именно мне, и именно я нажал на детонатор. Я же… по факту я чуть было сам себя не убил собственной силой.

Есть над чем подумать, правда?

Так вот, после того случая в тайной канцелярии случился небольшой оперативный кризис.

Пока все шерстили всех, проверили и перепроверили каждого, я раздумывал о том, что это было и зачем.

Нет, у меня не было мысли о том, что некромант Швеции или Персии мне друг и брат. Я прекрасно понимал, что мы скорее враги, но…

Меня не покидало ощущение, что это была не серьёзная попытка меня устранить, а скорее… Скорее своего рода «Здравствуй, Гарри! Мы за тобой присматриваем!»

Почему?

Потому что род Мрак был достаточно древний, чтобы все кому надо знали все основные реликвии рода. Династия некромантов персов, к примеру, насчитывает больше тысячи лет, и я, несмотря на урезанный доступ к библиотеке, знаю, что у их родового кольца двенадцать слоев защиты. Включая такой же, как у меня, «Серый кисель». Надо ли гадать: знал ли другой некромант о моём родовом перстне?

Думаю, большого смысла нет.

Тот, кто сделал эту закладку и называет себя «Управляющим», прекрасно знал о этой защите.

Именно поэтому я и решил, что подобный финт был тем самым «Приветом» от неизвестного мне некроманта.

Хотя давайте говорить откровенно: не имеет значения, кто это сделал. Что с персами, что со шведами мне не по пути. И те, и другие будут рады моему холодному трупу. Не говоря уже о планах полного разрушения моей страны, которые, в случае войны при мне живом, столкнутся с определенными трудностями.

Как итог той ситуации — я получил серьёзный разговор с Васильевым. Да, я предполагал, что всё сложно, но не настолько.

— А этого мало, чтобы дать мне возможность учиться управлять своей силой напрямую? — недовольно спросил Гарри, глядя в глаза Васильеву.

Следователь тяжело вздохнул и, выдержав взгляд, произнёс:

— Ты вообще понимаешь, чего просишь?

— Да, я прошу дать мне возможность учиться защищаться силой и…

— И ей же убивать, — оборвал его следователь и тяжело откинулся на спинку кресла.

— Не без этого, — буркнул молодой некромант. — Но я не поверю, что у вас не найдётся для меня хотя бы простого щита и какого-нибудь атакующего заклинания.

— Найдётся, как не найтись, — хмыкнул мужчина. — Только вот у тебя есть трактат «Смертью отмеченных».

— Эта книга упертая как баран и…

— А ты не думал, почему она так поступает? — хмыкнул Васильев. — Не думал, почему родовая реликвия не даёт тебе в руки все заклинания сразу, а действует исключительно по порядку и плану, который в неё заложил опытный и знающий некромант?

Гарри вздохнул.

— А знаешь ли ты, что одна ошибка в Щите праха будет стоить всему живому в радиусе ста метров жизни? — приподнял бровь следователь. — А твоя Стрела смерти, перенасыщенная силой, может убить всё живое на расстоянии двухсот метров? Знал про это?

— Допустим, предполагал. Однако можно же найти глухое место, где…

— Можно найти место, где никто не умрёт, но нет такого места, где прямое упражнение с силой не изменит твою психику, — отрезал Васильев. — Заклинания на взаимодействие с силой напрямую меняют людей согласно их силе. Хороший бой на пределе сил зачастую выворачивает людей настолько, что их не узнают родные. Ты ЭТО знаешь?

Гарри тяжело вздохнул.

— Допустим, не знал, — буркнул молодой некромант.

— Так вот, именно поэтому некроманты сидят по своим норам, а не разъезжают по балам и соседним странам. Именно поэтому ни один некромант не полезет в бой, создавая заклинания напрямую, а если уж пришлось, потом годы восстанавливается, чтобы окончательно не превратиться в беспощадного ублюдка.

Васильев открыл ящик стола и достал оттуда упитанную папку, которую бросил на стол перед парнем.

— Даже у нас, тайной канцелярии, есть почти пять сотен техник, направленных на восстановление. Есть старые разработки для пиромантов, где человека закапывают по шею в землю. Есть техники с запечатанными темницами, где маги света не видят ничего сутками. Есть техники для магов земли, в которых их привязывают вверх тормашками на несколько дней так, чтобы они не касались земли. Знаешь, сколько у нас техник, чтобы вернуть разум мага смерти после перенапряжения?

— Одна-две?

— Ни одной, Гарри. У нас нет способов вернуть тебя, если твоя сила окончательно отобьёт тебе голову.

Гарри недовольно поджал губы, а Васильев продолжил:

— Поэтому, Гарри, я прошу тебя больше времени уделять трактату. Чаще думать головой и не снимать этот замечательный перстень. И самое главное я прошу тебя запомнить и уяснить. Если ты применяешь силу напрямую, создаешь щит или Стрелу смерти, то ты уже проиграл. Не важно, убьешь ты противника или нет. Ты проиграл просто потому, что взялся за силу напрямую.

Начинающий некромант тяжело вздохнул, но в итоге кивнул.

— Я вас понял.

— Гарри, я всей душой желаю тебе никогда не запускать ситуацию до такой степени. И я искренне надеюсь, что ты не превратишься в подобие Глеба Мрак.

— Дерьмовый характер был?

— Не то слово, — хмыкнул Васильев. — Да, кстати!

Васильев нажал кнопку на телефоне и скомандовал:

— Федорова ко мне!

— Что? — забеспокоился парень. — У нас ещё один отряд отборочный тур прошёл?

— Ты про ваш «Кубок желтых кружевных трусиков»? Нет. Там «отборочные» ещё идут.

— По телевизору бы показать, — мечтательно произнес Гарри.

— Угу, как наших же штурмовиков мордуют восставшие мертвецы, — хохотнул следователь. — Но кое-какую славу твой турнир все же снискал. Императорская семья с удовольствием смотрит записи и делает ставки…

— Тотализатор? А почему я не участвую?

— Во-первых, ты заинтересованная сторона, а во-вторых, ставки на щелбаны. Князья тоже следят за ситуацией. Идут переговоры на участие в турнире княжеских дружин. У нас, к слову, осталось всего восемь твоих умертвий. Нужна новая партия.

— Я же в прошлом месяце сорок штук делал, — смутился Гарри.

— Наши аналитики кое-что придумали. Теперь расход мертвецов вырос в разы, — пожал плечами Васильев. — Пора подумать о новом усложнении.

— Господин следователь, вызывали? — вошёл уже знакомый молодому некроманту провожатый.

— Федоров, бери артефактный минивенчик, хватай объект и дуйте в седьмой родильный дом, — приказал хозяин кабинета.

— В родильный дом? Зачем? — смутился Гарри.

— Ты теперь старший братик, Гарри, — усмехнулся Васильев и кивнул на дверь. — Дуй давай. Всё хорошо. У тебя сестра.

Думаю, вы знаете, как выглядит новорожденный.

Сморщенный, красный, спящий и плачущий комочек плоти. Да, периодически он ещё делает вещи, что дурно пахнут, и прилипает к груди матери.

Сказать, что я был умилен — нельзя.

Что в прошлой жизни, что в этой я старался детей сторониться.

Нет, дело не в том, что я не люблю детей.

Дело в том, что детский организм… Для меня был из области чего-то непонятного, странного и опасного. Почему опасного? Да просто потому, что врача и так любой по сути человек мог засудить, а с детьми всё было ещё жёстче.

Я не из тех, кто гордо именует себя «чайлдфри». Но вот вся педиатрия, ровно как и гинекология в прошлой жизни казались мне чем-то ужасным, сложным и чересчур противоречивым.

В хирургии всё просто. Льется кровь? Режь. Болит? Обследуй и тоже режь.

А тут…

Можно, конечно, вспомнить ту самую бородатую шутку про «Кровоточит и не дохнет», но тут всё иначе. Женщинам нормально кровоточить, если у ребёнка что-то болит — резать не обязательно и зачастую не нужно. В общем… Скользкая для меня тема.

А тут…

Тут ребёнок.

Что с ним делать?

Непонятно.

Чего делать нельзя?

Всё нельзя.

Поэтому я как порядочный подросток поулыбался, покивал, поздравил маму, попытался «улюлюкать» моей новой сестренке, которую решили назвать София, и после того, как она разревелась, судя по всему, намочив подгузник, отдал её маме.

После недолгого разговора с Петром, когда мы оставили Ларису с Софией, мы пришли к консенсусу, что маме пока лучше будет в особняке.

Ну, а затем, чтобы, так сказать, выпустить пар, я снова начал тиранить книгу.

А вы думали я бросил то, что задумал с тремя буквами?

Ага, как же… Я эту затею так не оставил.

Правда и получилось не совсем то, что я планировал, но давайте по порядку.

Гарри недовольно засопел и в очередной раз бросил взгляд на книгу, где вместо следующей главы, была очередная отговорка:

— Так, — тяжело вздохнул Гарри и покосился на банку, в которой плавал небольшой уродец, по недоразумению названный химерой. — Совместить плоть разных живых существ одного вида. Есть? Есть. Химера должна быть способна к самостоятельному передвижению. Есть? Есть. Так какого хрена?

Начинающий некромант покосился на трактат.

Книга пролистнула несколько страниц обратно и подсветила часть задания.

— В смысле передвигаться самостоятельно? — возмутился Гарри. — Оно плавает!

Парень недовольно насупился и покосился на трехлитровую банку. В ней плавала химера созданная из трех голов скумбрии и двух хвостов. Существо кое-как двигалось и раскрывало сразу три пасти.

— Ладно, согласен. Плавает она так себе, — проворчал некромант. — А что я по твоему должен был сделать? Дом приличный, тут тараканов нет. И может хватит мучать меня химерологией? Я тебя просил какое-нибудь проклятье, привязанное к пространству чтобы проявить буквы и заставить их блуждать.

Книга, словно поняв его возмущение, перелистнула страницу, на которой был написан следующий урок.

Блуждающее проклятье привязанное к местности. Циклы, принципы организации и особенности применения.

— Что? Просто так? — подошел Гарри к стоявшей в подставке книжке. Перелистнув страницу, он наткнулся на уже стандартную отписку.

Не торопись, юный адепт смерти. Действуй согласно плану и тогда у тебя будут все шансы дожить до конца обучения.

— Да твою же мать! — выругался Гарри, засопел и глянул на банку с химерой. — Ладно. Видит бог, я не хотел…

Парень достал телефон и зарылся в список контактов. Быстро найдя нужный, он набрал номер.

— Алло! Сидоров! Ты еще на скотобойне работаешь?

— Не. Уволили. За копыта говяжьи.

— Копыта? Кому понадобились копыта? — нахмурился начинающий некромант.

— Есть любители, — хмыкнул голос в трубке.

— Ясно. Жаль, конечно, — вздохнул Гарри. — Ты хоть как? Нашел работу?

— Да, в крематории помогаю…

Гарри широко улыбнулся.

— Сидоров…

— Нет, — сразу отрезал голос в трубке. — Тут все по учету. То, что попало к нам, должно вернуться пеплом в отдельной посуде.

— А ты сможешь отличить пепел говядины, от пепла человечины?

— Я тут не один работаю. Такой финт стоить будет дорого. Да и материал… с душком обычно приходит. Целиком почти никогда. Зачастую конечности. Ампутация или еще что-то.

— Сидоров, миленький, ты просто скажи сумму. Мне хотя бы такого достать, — с жалостью простонал Гарри и подошел к банке.

— Пока точно не скажу. Переговорю на смене. Если все выйдет, сообщу.

— Отлично. Жду звонка, — кивнул Гарри и завершил вызов.

Отложив телефон, он осторожно открыл крышку и вытащил свою поделку из банки.

— Химера так себе, — проворчал он и отнесся ее на кухню, открыл шкафчик под раковиной и забросил хищному цветку.

Алоэ тут же схватило подачку и принялось его терзать.

Не успел Гарри закрыть дверцу, как зазвонил телефон.

— Сидоров? Я думал ты до вечера будешь выяснять, — с удивлением произнес Гарри, подняв трубку. — Алло?

— Триста рублей. Прямо сейчас. Есть три ноги, две задницы и частично позвоночник по грудной отдел. Еще пальцы россыпью.

Гарри на секунду смутился, а поставщик добавил:

— Немного подгорелое, но какое уж есть.

— У меня только один вопрос… — начал было Гарри.

— Бомжи алюминий с высоковольтной линии стырить пытались, — тут же ответил Сидоров.

— Кхэм… Понял. Пойдет!

— Ты нашел решение? — спросил Боря.

— М-м-м? Ты о блуждающем проклятье? — спросил Гарри.

— Да.

— Нет, но вчера у меня был крайне интересный вечер и ночь, — хмыкнул молодой некромант. — Мне досталось немного человеческой плоти и получилось продуктивно поработать.

— Откуда? Канцелярия расщедрилась?

— Нет. Они запрещают забирать тела или их части. Тут личные источники, — подмигнул Гарри и заметив как с опаской покосился Борис, пояснил: — Личные источники из крематория.

— Как у тебя мать терпит это безумие, — вздохнула Катя, шедшая рядом. — Воняет же в любом случае будет.

— Некроманты в прошлом уже озаботились этой проблемой. Поэтому есть «Круг чистоплотности», а еще цветочек неплохо удаляет отходы и впитывает запахи. Достаточно его вытащить из под раковины и поблизости поставить. А на счет мамы — она с Петей в поместье. Мы решили, что там будет и удобнее, и безопаснее.

— Есть чего бояться?

— В свете последних событий — да, есть, — кивнул Гарри и достал ключ от подъезда, к которому они подошли. — Но по факту — у меня пустая квартира. Можно готовиться… только надо постараться ничего не уничтожить.

Ребята последовали за Гарри. Поднявшись на лифте, они дождались, пока тот откроет дверь, а затем зашли внутрь.

— Господи, Гарри, что за срач?!! — возмутилась Катя, глядя на то, как везде валяются листы, какие-то рисунки, книги и пятна от крови и грязи.

— Рабочая обстановка некроманта, — отмахнулся подросток прошел в зал и огляделся. — Блин, куда эта химера делась.

Боря поднял один из рисунков и задумчиво уставился на напечатанную схему строения крыла птицы.

— Гарри, ты увлекся авиамоделированием? — спросил друг.

— А? Типа того. Мне тут достались две нижние части тела… Одна правда была без ноги…

В этот послышался легкий хлопок и из кухни вылетела химера.

Боря поднял взгляд и задумчиво уставился на летающий под потолком мужской половой орган, в роли крыльев у которого была натянутая на косточки мошонка.

— Гарри, у меня только один вопрос, — задумчиво произнес Боря, покосившись на возлюбленную. — У него эрекция на Катю или это побочный эффект твоей работы?