Туман – Охотничья зверушка (2)

Глава 14

Глава 14

— Выпускай приманку.

— Формирование Тумана еще не началось.

— Рано это не поздно. Выпускай.

— Разведчики докладывают, что цель проявляет активность.

— И что это значит? Какая активность?

— Не могу знать, господин полковник! Так мне передали.

— Бардак.

— Цель движется! Направление… на город! Цель быстро движется в нашу сторону.

— Приманка сработала. Охотникам приготовиться. Они вступают в бой первыми.

Глава Организации Охотников Архангельска стоял на улице ночного города и с тревогой смотрел на формирующийся Туман. Давно он не выходил против Тварей. Давно его так не унижали.

Объявленное срочно пригнанными в город военными чрезвычайное положение позволяло новоявленным командирам Стражи многое. В том числе и право распоряжаться всеми официальными Охотниками Архангельска. Такова была плата всей Организации за некоторую независимость и налоговые послабления.

Обычно в таких случаях никто не думал трогать руководство и офицеров. Таковы негласные правила. Никому не хочется на старость лет, привыкнув к теплым креслам руководящих кабинетов, вылезать в Туман и биться против вылезающих из него монстров. Ситуацию понимали обе стороны и никогда не выходили за рамки.

Вот только командиры прибывших в Архангельск царских полков оказались куда менее склонны к негласной политике и куда больше следовали букве закона. А потому на улицы были отправлены вообще все Охотники Организации. Сопротивляющихся убивали на месте. Появились солдаты и в роскошном кабинете Главы и не оставили мужчине никакого выбора, кроме как лично выйти на улицы против Старшей Твари.

Конечно, утром все это объявят ошибкой. Спихнут вину на какого-нибудь помощника писаря и погрозят ему пальчиком. И на этом все закончится. Военные были в своем праве.

Только Глава так не считал. Всем им придется ответить за эту «ошибку». Не по закону, нет. Есть другие пути. Унизившие его уроды за все ответят. В Его городе нельзя поступать так нагло.

А пока надо выжить при столкновении со Старшим Гоблином, и сказать это было куда проще, чем сделать. Шанс сгинуть был крайне велик.

Странное желание выйти в Желтый Туман с целью кардинально изменить свою жизнь неожиданно привело Бронислава на самый север страны. Мужчина даже до конца не понял, как все повернулось таким образом. Просто однажды ему все надоело — и закрутилось.

Нельзя сказать, что Бронислав шел в Туман умирать. Нет. Самоубийство не выход. Никогда.

Вот только… накипело. Окружение его маленького городка так сильно давило на парня, что в один миг, как говорят, Туман в голову ударил, и ему показалось, что пойти и сделать попытку стать тумаником это хорошая идея. И Бронислав пошел. И оказался на дереве, слезть с которого не было невозможно. Стая Тварей внизу шансов остаться в живых не оставляла.

Сейчас, оценивая ту ситуацию, Бронислав понимал, что поступка глупее придумать было нельзя. Ну создали соседи тяжелую атмосферу для жизни. Чего такого? Зачем решать все кардинально? Но в голове переклинило. Хорошо хоть пошел в Туман, а не по соседям взяв с собой дробовик. Тогда бы уже ничего исправить было невозможно.

И ведь ничего не предвещало! Бронислав всегда привык жить в некоем пузыре общественного отчуждения. Нельзя сказать, что окружающие его не понимали. Еще как понимали! Но не принимали. А все дело в талантах, которые проявились еще в детстве.

Да, Бронислав всегда был особенным ребенком. У него всегда легко получалось добывать информацию. Жаль только хранить ее в секрете он не умел. А потому дядя Вася, еще толком не вернувшись с работы, узнавал, что весь день тетя Люба провела с дядей Федором или… впрочем, таких эпизодов было слишком много, чтобы вспоминать их все. Узнав что-то интересное, маленький Бронислав тут же вываливал эту информацию на головы окружающих.

Немного возмужав, он научился держать язык за зубами. Но репутация уже была сформирована. От парня старались держаться подальше. И тут случилось так, что проснулся второй талант Бронислава — торговля.

Парню было плевать с кем и чем торговать, важен был сам процесс. Брониславу физически было приятно получать прибыль и экономить.

Но если кто-то получает прибыль, то кто-то терпит убытки. А в купе с умением добывать информацию… Многим в городке стало жить не комфортно. Точнее, бесперспективно. Ведь если ты почти ничего не зарабатываешь, то место явно не «рыбное» и его надо менять. Впрочем, страдали не только купцы.

Потому, когда Бронислав ушел служить, торговцы и барыги его городка устроили настоящий праздник, да и соседи были рады. Ну а посадский полк и служба в нем пробудили в Брониславе любовь к оружию. В отчий дом парень вернулся фанатиком огнестрела.

И все заработанные деньги стали тратиться исключительно на оружие. Бронислав мечтал создать что-то свое и для этого не жалел ничего и никого.

Так что, да. У окружающих были основания предъявлять парню претензии. Сейчас Бронислав это хорошо осознавал. Но да плевать, так как родной городок давно в прошлом. Сейчас все хорошо, и Бронислав чувствует как живет полной жизнью, а главное — у него есть Цель.

Спасший его парень подал Идею сделать боеприпасы безгильзовыми, и это было гениально. Создание оружия под такие боеприпасы прославит их. Нужны были лишь деньги и база.

И Бронислав со своим новым другом быстро обеспечили себе и то, и другое.

Охотники были отражением общества, что их породило. Среди них были люди честные — и те, кто обманывал даже когда спал. Те, кто протягивал руку помощи нуждающимся — и те, кто пинал упавшего. Те, кто держал свое слово до самого конца — и те, для кого честь была пустым звуком. Одни открыто шли на Тварей, другие за их спиной грабили всех кого могли.

Сколько себя помнил, Фомич всегда помогал людям. Со временем это стало незыблемой привычкой, сопротивляться которой было невозможно. Случайное становление Перевертышем ничего не поменяло. Разве что помощи с его стороны стало меньше — ведь много времени новоявленный Охотник стал проводить в дикой местности.

Архангельск молодой Фомич выбрал сразу. Север всегда манил его, и когда появилась возможность — сомневаться не стал. Город рос на его глазах. Он знал здесь всех, и все знали его. Общительный и компанейский Охотник многим был приятен.

Несколько десятков лет назад это было совсем другое место. Тогда встретить в Архангельске черного охотника было практически нереально. Каждый такой случай становится настоящим чрезвычайным происшествием. Ублюдков выявляли, выслеживали и забивали как диких животных.

Однажды Фомич лично потрошил еще живого гада, вытаскивая из его тела Ядро. Умирала та падаль долго и очень мучительно, и перед смертью сто раз пожалела о том, что пошла против своих. И молодому Охотнику никто слова не сказал! Все понимали, что произошло на той поляне, но даже косого взгляда на Фомича никто не бросил. Черных Охотников надо давить. Точка.

Все поменялось десяток лет назад. Как-то резко Архангельск стал совсем другим городом. Нет, веселые заведения и доступные женщины здесь были всегда. Город предоставлял Охотникам сотни способов облегчить свои карманы. Была и грязь. Обычная человеческая грязь. Но не было черноты.

Не было пока не ушло поколение Фомича. Те, кто когда-то был душой города, вышли на пенсию. А новое поколение Охотников слишком уж хотело денег и не хотело сложностей с их получением. Случаев исчезновения команд Охотников становилось все больше и больше, а расследовали их все меньше и меньше. Черных Охотников перестали загонять как диких зверей, предпочитая передавать их в руки правосудия. Вот только в царских судах деньги подчас решали больше, чем буква закона. И все покатилось по наклонной.

А тут еще и здоровье подвело. Старость напомнила о себе во всю силу. И Фомич был вынужден выйти на пенсию. Выйти без накопленных на этот день средств, которые он подарил нуждающимся.

К счастью, многие помнили добро старого охотника, а потому работу ему подыскали даже на пенсии. Ночной сторож парковки. Обычные люди часто боялись ночи и Тумана, а Фомич, даже лишенный возможности перекидываться в боевую форму, не мыслил своей жизни без них. Ночь и Туман сопровождают каждого настоящего Охотника всю жизнь. Чего их бояться?

Так что все у Фомича был нормально. Была работа. Был угол где можно было поспать. Чего еще желать?

Но на душе скреблись кошки. Фомич привык быть частью команды. Всю его жизнь вокруг были верные товарищи, что всегда придут на помощь. И он десятки лет был частью этой силы. А теперь всего этого не было. Не стало Своих.

Будто кусок души вырвали и на этом месте разрасталась дыра, что с каждым днем становилась все больше и больше. Масла в огонь подливал и владелец парковки, который очень хотел побольше денег и совсем не хотел ничего для этого делать. А значит надо было обманывать.

Только вот принципиальный старик пойти на это не мог. Совесть не позволяла. И уволить строптивого сотрудника владелец парковки не мог. Слишком уж многим за свою жизнь помог Фомич, и за него могли заступиться.

Но вечно так продолжаться не могло.

Окончательно Фомич все для себя решил, когда увидел двух молодых парней, прибывших в Архангельск, чтобы стать Охотниками. Один совсем юный и его чуть более зрелый друг. Открытые, честные, располагающие и богатые. И на это богатство сразу слетелось воронье.

Предупредив парней о нависшей опасности, Фомич собирался принять последний бой. Напомнить тварям, решившим, что им все позволено, что есть сила выше. Но не срослось.

Парни приняли его предупреждение и разобрались сами. Старик даже глазом не успел моргнуть, а банды уже не было. А потом поступило предложение. Парням был нужен сторож. И старый Охотник им идеально подходил.

В тот день Фомич впервые почувствовал, что у него вновь есть команда за которую он может грызть горло, а дыра в его душе впервые стала становиться меньше.

Ночь прошла нормально. Серебряный Туман — хотя я ждал Синий. Причем концентрация и излучения были такими смешными, что не смогли породить ни одной Твари. По крайне мере, когда я вышел на улицу и снял маскировку, никто так и не прибежал. Не знаю уж с какого расстояния местные монстры могут меня чувствовать, но этой ночью оно превышало возможности Тварей.

Но совсем уж спокойно ночь назвать нельзя. Пустое здание, в котором разве что окна есть, и больше чем половина десятка людей, желающих в нем разместиться, — это однозначно не то, что приводит к спокойствию. Особенно если эти люди только что вынесли базу полу-бандитов полу-Охотников, и трофеи жгут им руки.

Я, кстати, именно поэтому и вышел на улицу со снятой маскировкой. Думал, хоть Твари отвлекут меня от этих маньяков, что с упоением и энтузиазмом разбирали нашу добычу. Но Туман мои молитвы не услышал. Пришлось вместе со всеми — а мои орлы даже стряпчего к этой работе припахали — участвовать в сортировке трофеев.

Довольно быстро от общей сортировки меня отодвинули, и я занялся подготовкой своего утреннего визита обратно в Архангельск. Ведь присяга мной все еще не принесена, и я все еще должен завершить все формальности становления Охотником.

Для поездки была выбрана одна из гражданских машин. Я оперативно освободил ее от груза, а Нина с Брониславом и стряпчим «поколдовали» над документами и внешним видом автомобиля. Так что теперь по бумагам у нас все идеально, а если у бандита, когда-то владевшего машиной, остались наследники, опознать свое имущество они шансов не имеют. Ну разве что цвет кузова остался прежним, но это такая себя улика, по которой много чего найти можно.

Утром, оставив свою команду обживать базу, я поехал на присягу. Сразу в Архангельск двигаться не стал. Сначала заехал в крепость, где договорился об аренде еще одной складкой ячейки. У нас все-таки скоро большой ремонт и оставлять много ценного добра, даже под присмотром Фомича, опасно. Склад крепости надежней. Тем более много арендной платы они не берут. Не разоримся.

— Так вот ты какой, новый хозяин «Жемчужины».

Голос прямо у меня за спиной раздался в тот момент, когда я уже садился в машину.

Развернувшись, я увидел натурального бугая, что с каким-то научным интересом меня разглядывал.

— Простите?

— Вроде, пока не за что, — бугай хмуро окинул меня взглядом, — Или уже нагрешил где?

— С кем имею честь?

— Ах, где мои манеры! — незнакомец картинно хлопнул себя по лбу и представился, — Марков Сергей Пантелеймонович, Глава Организации Охотников Северодвинска.

— Электрик, — ляпнул я прежде чем успел подумать, — Это…

— Не утруждайся, — бугай вскинул руку, — Ты мне малой только скажи: чьих будешь?

— Перевертыш.

— Совсем тупой? — глаза Главы Охотников крепости опасно сузились, — Главный у тебя кто?

— Я.

— Последняя буква в алфавите.

— Так, — ситуация начала меня раздражать, а потому я взял себя в руки, — Уважаемый, что вам надо?

— Хочу знать, кто купил «Жемчужину».

— Что за «Жемчужина»?

— База твоя новая, на охранника оформленная. Официального названия у нее нет, но промеж собой мы ее «Жемчужиной» зовем. Зданий лучше у нас нет.

— Соболезную. Что от меня надо?

— Хочу знать, чью руку ты держишь.

Вот теперь я все понял. Местные узнали, что главная достопримечательность сменила владельца и теперь выясняют, кто конкретно им стал. В Бронислава и его владение не поверили. Его почему-то моим охранником считают. Теперь хотят выяснить под кем я сам хожу.

— Я обычный Охотник, Сергей Пантелеймонович, — вот же отчество у человека, хорошо хоть я его с первого раза нормально выговорил, — Себе служу.

— Посмотрим, — бугай мне явно не поверил и еще раз окинул меня тяжелым взглядом, — Прописку где делать будешь?

— У вас, конечно. Могу прямо сейчас.

— Присягу приносил?

— Как раз собирался.

— Вот как соберешься, так и приходи. Мы тут не сами по себе, мы центру уезда подчиняемся, — произнеся это, мужик развернулся и пошел прочь.

Странный он какой-то. Ему бы вышибалой работать, а не Главой отделения Организации. Даже не представляют его в кабинете за бумагами. Кстати, на природе я его тоже не представляю. Такой медведь в лесу нормально сражаться точно не может. Ему там тесно будет.

Покачав головой, прогоняя таким образом видение нового знакомого, сносящего своей тушей вековые деревья во время схватки с Тварью, я сел за руль и поехал в Архангельск.

Город встретил меня дымом новых пожарищ. Здесь ночь явно тихой не была, и общий сбор всех Охотников военные объявляли не зря. Рядом со Штабом Организации стояло много битой техники, а окрестные здания имели следы недавнего боя. Еще недавно тут было жарко.

Но несмотря на это пустили меня в Штаб без каких-либо проволочек. Узнав, что я хочу оформить все бумаги Охотника, подписать контракт и принести присягу, тут же направили в нужный кабинет, где я оказался стоило мне туда подойти. Очередей пока не было.

Хотя откуда тут очереди? Желающие стать Охотниками обычно делают это по месту жительства и в Архангельск приезжают уже со всеми положенными бумагами. Так что редко в какую неделю тут бывает больше десятка новых кандидатов и очереди они создать не могут при всем желании.

— Так-так-так, — плюгавый мужичок в когда-то весьма хорошем, но ныне очень потрепанном костюме внимательно посмотрел на меня и зарылся в бумаги, — Их посадских, значит. Понимаю.

Что именно он понимает, говорить не стал, а я не понял. В местных заморочках я пока до конца не разобрался.

— Бумаги ваши готовы. Подпишите здесь.

Я внимательно изучил протянутые мне документы, и не зря.

— Я не собираюсь регистрироваться в Архангельске. Прописку буду делать в крепости Северодвинск, — одна из бумаг как раз и была моим заявлением на регистрацию там, где я не собирался.

— Это, молодой человек, совершенно неправильно. Мы ваша, можно сказать, родная Организация. У нас вы и должны регистрироваться.

Хорошо заливает, но таких правил не существует. Так что мое отношение к этому мужичку тут же скакнуло вниз. Он меня банально разводил.

За следующие полчаса я узнал, что ночью славная Организация Охотников города Архангельска понесла значительные потери и ее ряды надо укреплять. И делать это должен именно я. То есть меня нагло рекрутировали.

Когда же взять наглостью и призывами к совести не получилось, в ход пошли куда более грязные приемы. Например, гаденыш стал выяснять, где я был этой ночью, когда все Охотники должны были находиться на площади. Меня фактически завуалированно записали в дезертиры и пообещали расстрелять. Естественно все можно было отмотать назад, стоило бы мне только прописаться в Архангельске. Надо ли говорить, что после такого мое отношение к этому хмырю упало ниже плинтуса?

И когда я уже думал, что отбрехался, они затащили меня обратно! В кабинете появилось еще два хмыря, и меня стали активно склонять не просто прописаться в Архангельске, но и записаться в штатные сотрудники местной Организации Охотников. Мол, готовая команда, привилегии, твердая доля, низкие налоги, уважение, почет, защита и все такое. И мурыжила меня эта троица добрых четыре часа. Настырные типы, не умеющие принимать отказ. В наше мире были бы менеджерами по продажам.

В итоге послал их всех в сад, подписал только необходимые мне бумаги, дал присягу — и покинул Штаб я уже во второй половине дня. И чувствую, произошло это только потому, что у этих уродцев начался обед. Иначе они бы так и гоняли меня по кругу то обещая золотые горы, то стращая наказаниями и выбором особо опасных мест для обязательной службы. Одним словом, пудрили мне голову знатно. Хорошо, что у них ничего не получилось.

И вот выхожу я, значит, из Штаба, думаю, что все уже позади — и тут прямо ко мне подходят три новых хмыря и с наглыми ухмылками предлагают пройти с ними.

— Поспеши, малец, — видя что я замешкался с решением, один из них решил меня поторопить, — Босс ждать не любит.

— А сам не пойдешь, так мы понесем, — включился в беседу его товарищ, — Но только у тебя, парень, уже буду сломаны ноги.

Ну и как после такого предложения не пойти с этими милыми людьми? Вот и я так решил. И пошел. Послушаю их главного. Вдруг чего умного скажет?