Трон Баала

21. Вонгоэт

На следующий день Роланна хотела успеть сделать два дела до того, как покинуть Амкетран. Во-первых, посетить небольшой храм Ваукин, дабы попытаться узнать там необходимые сведения. Во-вторых, завершить начинание, мысль о котором в противном случае будет угнетать ее.

По пути в храм герои заметили жреца и монаха.

"Ваш монастырь когда-то заботился об этом городе", — говорил жрец. — "Но теперь, под властью Балтазара вы бросили нас. Люди голодают, а ваш хозяин ничего не делает!"

"Балтазар занят куда более важными вещами, старик", — отрезал монах.

"Ба! Он собирает армию из наемников и волшебников — вот какие значит у него более важные дела, это, значит, важнее, чем доставить в город еду для голодающих детей?"

"Ты понятия не имеешь о том, что творится в монастыре. Возвращайся к своим молитвам и оставь меня в покое".

"Нет! Это слишком важно — во имя Ваукин я требую встречи с Балтазаром! Он должен понять, сколь безумные его действия".

"Ты не можешь требовать ничего ни от меня, ни от монастыря! Балтазару плевать на этот жалкий городишко — иди умоляй свою мертвую богиню накормить этих людей!"

"Богохульник! Я больше не намерен терпеть тиранию монастыря!"

"Ты осмелился напасть на меня, старик? Твоя смерть будет быстрой и страшной!"

Монах атаковал жреца. В гневе Маззи обнажила меч, метнулась к монаху. За ней следовали Роланна и Келдорн.

Неожиданно в нескольких шагах от них возник чародей, обратился к Роланне:

"Прекрати! Ты осмелился поднять руку на послушника монастыря?"

"Он напал на старика", — возразила Роланна, — "я должна была вступиться!"

"Балтазара нельзя беспокоить по таким дурацким поводам, поэтому я тебя предупреждаю, иди отсюда. И в следующий раз не суйся в дела Балтазара или его монахов!"

Монах и чародей исчезли, оставив Роланну в недоумении. Жрец поклонился девушке.

"Спасибо за вмешательство. Боюсь, монах убил бы меня, если бы ты не вступилась".

"Мне бы хотелось помочь вам еще чем-то".

"Я был не прав, и позволил своим страстям одолеть меня. Но я не могу сидеть спокойно, когда люди голодают!"

"А почему вы сами не купите для них еды?"

"Церковь потратила все свое золото на то, чтобы купить еду для бедняков. У нас ничего не осталось".

Ну, с этим-то Роланна могла ему помочь. "Пожалуйста, прими 1000 монет для помощи голодающим".

"Благодарю, госпожа! Ты невероятно щедра… я всем расскажу о твоей доброте! Я немедленно начну покупать еду для бедняков!"

Жрец устремился прочь. Роланна продолжила путь к храму. Эйри, названная Минском его новой ведьмой, обратилась к следопыту.

"Минск, почему бы тебе не рассказать мне немного о Рашемане? Ты говорил об этом раньше, но никогда не описывал его… и я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь еще упоминал об этом".

"Это потому что Рашеман очень далеко. Однажды Бу подсчитал количество шагов, которые я сделал, прежде чем началась моя даджемма, но уже забыл, сколько их было. Бу утверждает, что это число было очень большим. Может, оно быть больше, чем количество пинков, которые Минск заслужено раздал в пути. Я думаю, в это трудно поверить, несмотря на то, что Бу обычно очень точен в таких делах".

"Да… стало быть, Рашеман очень далеко. Но на что он похож? Ты любил это место?"

"Это прекрасное место, там много полей. Оно могло бы быть лучше, если только, если бы у каждого следопыта Прибежища Берсерков был его собственный хомяк. Ты только подумай о возможностях!"

"А ведьмы? Ты говорил, что Динахейр была ведьмой, не так ли?"

"Да, Динахейр была доброй ведьмой Рашемана. Но я не так уж уверен, что ведьмам нужны собственные хомяки. Динахейр никогда особо не одобряла Бу… она обычно пристально смотрела на Бу и это иногда пугало его". Минск выпятил челюсть и нахмурился, имитируя взгляд ведьмы, и Эйри хихикнула.

"О, прекрати, здоровенный увалень", — молвила Эйри. Минск перевел взгляд на Бу, пытаясь понять, что означает "увалень".

Ступив в храм Ваукин, Роланна задала несколько вопросов священники Чилу. Первым делом она вопросила о Мелиссан.

"А, Мелиссан. Я знаю госпожу, но не вижу ее вот уже некоторое время. Он частенько здесь бывала и оставалась в гостях у Балтазара и его монахов. На самом деле, есть некоторые, которые осуждают Мелиссан за несчастье, которое пало на наш город. Кое-кто думает, что это она убедила Балтазара отвернуться от нас, чтобы служить каким-то… другим… целям. Но я возлагаю вину за то, что случилось с монастырем, на Балтазара. Именно он принимает решения здесь, а не Мелиссан".

Следующим был вопрос о Балтазаре и монахах.

"Мало хорошего могу сказать о них! Когда-то монахи заботились о народе Амкетрана, помогая им выжить в суровой пустыне. Но с тех пор, как к власти пришел Балтазар, уклад… изменился. Вдруг в монастыре стали больше заботиться о поиске наемников, нежели о людях, чье выживание зависело от него. Балтазар готовится к войне, но он пренебрегает своими прямыми обязанностями. Мне не следует развивать эту тему. Ради жителей города я не буду рисковать и злить Балтазара или его приспешников, чтобы Амкетран не пострадал еще больше".

На вопрос касательно Сендай священник отвечал:

"Нечестивое имя, странница, для госпожи убийц-дроу. Полагаю, она не чистокровная дроу… она — дитя Баала, как и ты. Сендай — создание, которого надлежит бояться. Я слышал, что неподалеку отсюда она собирает собственную армию… и ходят слухи, что Балтазар намеревается сокрушить ее. Если сражение все же случится, обо будет страшно".

Роланна задала вопрос и об Абазигале.

"Я знаю лишь то, что он — иное Порождение Баала, которое Балтазар намеревается уничтожить с помощью своей… армии. Думаю, где-то в горах Абазигаль собирает собственное войско".

Пока Роланна задавала вопросы, Имоен подошла к Саревоку. Девушка заметила, что воин избегает ее, и собиралась выяснить причины этого.

"И каково… каково это — умирать, а, Саревок? Ты ведь проходил через это, я не могу удержаться и не спросить, возможно, у тебя сложилось какое-то впечатление".

"И ты думаешь, что я поверю, что слабачку вроде тебя никогда не воскрешали священники? Ой! Да я уверен, что за тебя, дорогая сестренка, в храме Хельма отряду даже делают специальные скидки".

"Да, но это по-другому. Просто, вроде как темнота, а потом — раз!… и готово!!! Я думаю, что на самом деле, так как ты, я никогда и не умирала вовсе".

"Продолжай доставать меня и этот факт изменится".

"Не морочь мне голову. Я же все-таки архимаг. А ты — просто пустое место. Сейчас же расскажи мне то, что хочу знать!"

"Это знание не принесет тебе добра, милая сестренка. А когда оно пригодится, будет уже слишком поздно. А теперь, оставь меня… от твоего щебетания у меня голова разболелась".

Он устремился прочь. Имоен задумчиво смотрела вслед воину, гадая, действительно ли она так сильно тревожит его. Может, потому, что она напоминала ему о Роланне, и о выборе, сделанном той, чтобы вернуть его к жизни.

Последний вопрос Роланны священнику касался местонахождения Марлоу. Теперь же девушка привела спутников к маленькому домику, который тот снимал в деревне.

"Добро пожаловать в мое скромное жилище, миледи", — приветствовал Марлоу Роланну, когда та переступила порог. — "Хочешь услышать мой рассказ?"

"Начинай".

"Как я уже говорил, мое имя Марлоу… Я родом из Калимшана, где был торговцем. Довольно успешным. Я… думаю, что именно там впервые встретился с Вонгоэтом".

"Вонгоэт?" — переспросила Роланна. — "Кто это?"

"Лич, миледи. Могущественный. В Калимшане много разных волшебных чудес и Вонгоэт не исключение. Это он преследовал нас до сюда, безжалостно выслеживая".

"Посему лич охотился за тобой?"

"Вонгоэт возжелал бедную Маллу, мою дочку. Она и есть эта девушка на кровати. Хорошая девочка, чиста телом и душой. Он захотел ее душу, и поэтому мы бежали из Калимшана. Но он каким-то образом нас настиг. И забрал ее душу, несмотря на все мои усилия! Она… при смерти, и местная целительница не может ей помочь. Я знаю, что Вонгоэт в пещере, которую местные используют как кладбище. Я рассказал о нем монахам… но они закрыли пещеру быстрее, чем кто-либо попытался вернуть душу моей девочки, как я надеялся… Малла — это все для меня, миледи! И я не знаю, как долго Вонгоэт пробудет в этой пещере… он, может быть, уже покинул ее! Он убъет меня и навсегда заберет душу Маллы, я в этом уверен! Я умоляю тебя, миледи… пожалуйста, помоги нам!"

"Как ты предложишь мне проникнуть на кладбище, если оно закрыто?"

"Я… заплатил стражнику те небольшие деньги, что у меня остались. Я думал… попытаться и вернуть душу Маллы самому. Но стражник впустит вас внутрь, как только я скажу ему".

"Насколько опасен этот Вонгоэт?"

"Я не могу судить о таких вещах, как силы архимагов и монстров. Я полагаю, что у тебя более чем достаточно силы, чтобы противостоят Вонгоэту, но я не знаю наверняка".

Роланна вернулась ко входу в пещеру. Действительно, стражник не препятствовал, когда герои ступили внутрь.

Искатели приключений оказались в округлой каверне, заднюю стену которой обрамляли два уровня дверей, ведущих, наверно, к погребальным склепам. В центре пещеры возникло существо. Бледная кожа обтягивала кости, в пустых глазницах сияли алые огоньки, а чувство страха, охватившие живых, указывало на то, кем является здешний обитатель.

"Ахххх…" — произнес лич Вонгоэт. — "Я почувствовал кого-то с великой силой довольно близко. И вот ты, пришла в мою маленькую тюрьму. Что ты хочешь, полубогиня? Вонгоэт с тобой не ссорился!"

"Я пришла поговорить, Вонгоэт. Не нужно насилия".

"Это хорошо. У меня нет желания сражаться с такой могучей, как ты, человек. Но… хммм, позволь мне угадать. Этот лживый торговец Марлоу прислал тебя? Я прав?"

"Я пришла только за душой Маллы. Если возможно, я бы не хотела сражаться за нее".

"Я хотел душу Марлоу, как мы договорились! Можно было бы избежать всего этого, если бы он захотел сдержать свое слово!"

"Погоди… о чем ты говоришь? Какое слово?"

"Я так и думал. Марлоу наврал полубогине, чтобы спасти свою шкуру, не так ли?" Лич хрипло рассмеялся. "Он тебе ничего не сказал о нашей сделке, а?"

"Нет. Что за сделка?"

"Двадцать лет везения и успеха, вот о чем он меня попросил… в обмен на добровольную отдачу его души. Он получил, что хотел! Богатство и власть! Но человек стал слишком высокомерным, и когда пришло время, то отказался отдавать душу как плату! Отказался! Тогда я забрал душу его жены. Я сказал, что она без нее умрет. Он все равно отказал! Он убежал из города с дочерью и оставил жену умирать! Он скрывался от меня годы, пока я не нашел его тут! Теперь у меня душа его дочери, и ему остается либо исполнить свое обещание, либо обречь ее на мучения! У него было желание… теперь моя очередь".

"Почему бы просто не украсть его душу? Почему жена и дочь?"

"Для своих целей я нуждаюсь в душе свободно отданной, а не украденной. И Марлоу знал это. Душа девчонки украдена и бесполезна для меня… чтобы она не погибла, Марлоу должен сделать, что обещал! Он может бросать других на путь своей судьбы, но я буду преследовать его, пока не получу законно принадлежащее мне!"

"Ты вернешь душу его дочери, если я приведу его сюда?"

"Я отдам душу девочки тебе, полубогиня, когда Марлоу окажется здесь. Верни душу или оставь у себя… это ценная вещь, душа, да?"

"Очень хорошо. Тогда я вернусь с Марлоу".

Заставить Марлоу исполнить заключенное соглашение будет справедливо. Справедливо… и зло. Роланна не хотела, чтобы Вонгоэт получил душу торговца. Но она стремилась спасти невинную деву и могла сделать это лишь с помощью Марлоу.

Вернувшись к Марлоу, она открыто поведала ему о своем разговоре с личем. "Он согласился вернуть душу твоей дочери… если я приведу тебя к нему".

"Понятно".

"Стало быть, Вонгоэт говорит правду?"

"Да. Я… не горжусь тем, что сделал. Я не сказал тебе правды, потому что не думал, что ты сможешь помочь мне. Моя жена умерла, потому что я оказался слишком труслив, чтобы исполнить свою часть сделки. Но я… не могу допустить, чтобы судьбу ее разделила Малла. Я все делал ради нее… ради ее будущего. А теперь все мое состояние ушло на бегство от Вонгоэта. Я никогда не прощу себя, если Малла умрет. Возможно, будет лучше, если я покончу со всем этим. Что ж, миледи, давай… давай отправимся к Вонгоэту и покончим с этим делом".

Роланна, иные герои и Мерлоу вернулись в пещеру, где их дожидался лич.

"Аххх", — проскрипел лич, поклонившись, — "стало быть, Марлоу, мы наконец встретились".

"Да. Да, встретились", — выдавил Марлоу, стараясь, чтобы голос его не сорвался.

"И на этот раз ты отдашь мне то, что должен, Марлоу? По собственной воле?"

"Д-да. Да, думаю, да. Я потерял все, что дал мне ты, и сейчас… не хочу, чтобы дочь расплачивалась за мою ошибку. Я этого не переживу. Ты вернешь ей душу?"

"Я передам вместилище с ее душой полубогине, глупец. А что она с ним сделаем, мне неведомо".

"Миледи?.." — обратился Марлоу к Роланне. — "Ты… ведь вернешь душу Малле? Молю тебя, не позволяй ей умереть из-за меня! Я заслужил свою судьбу. А она — нет".

"Да, я верну ей душу".

"Спасибо, миледи. Я… готов, Вонгоэт".

"Прекрасно. Я честно исполняю условия заключенной сделки, посему забирай душу девочки, полубогиня. Забирай ее и уходи. А теперь, Марлоу…" Лич передал Роланне сосуд.

"Нет!" — возвестила Роланна. — "Теперь душа девочки у меня, и я не позволю тебе причинить еще больший вред!"

"Как ты смеешь! Он по своей воле отдает мне душу!"

"По своей воле? Отдает душу? Не смеши меня!"

"Хиссссс! Тогда ты умрешь! Тогда вы все умрете!"

Лича окружила дюжина мертвяков — как бесплотных, так и обладающих плотью. Роланна и спутники ее обнажили оружие и приготовили заклинания. Марлоу укрылся за камнями у входа в пещеру.

Роланна устремилась к личу, стремительно нанося удары мечом, дабы не успевал противник ее творить заклятия. Несколько бесплотных мертвяков набросились на нее. Девушка чувствовала, как ослабляют ее их удары, но пыталась не обращать на них внимая, всецело сосредоточившись на личе. За спиной ее Аномен вознес молитву Хельму, что привело к гибели большинства мертвяков.

Удары Роланны заставили лича прижаться к стене, и клинок пронзил ему грудь. Не выпуская из рук рукояти, дабы лич не мог сорваться с острия, левой рукой Роланна схватила противника за голову и с силой оторвала ее, швырнула наземь и ногой разбила на тысячи осколков.

Остальные герои расправились с противостоящей им нежитью. Налия погибла от смертельного воя одного из призраков. Эйри уже успела возродить девушку, и Роланна была уверена, что Налия простит ее. Однако случившееся тревожило Роланну. Она устала принимать судьбоносные решения, сознавая, что малейшая ошибка может привести к смерти и ее, и спутников, и иных, ни в чем не повинных мирян.

Удивительно, но Марлоу сумел выжить. Выбравшись из укрытия, он обратился к Роланне:

"Ты… спасла меня…"

"Я не могла позволить этому злому созданию получить твою душу".

"А… что будет с Маллой? У тебя — вместилище ее души… вернешь ли ты его?"

"Забирай сосуд и верни душу своей дочери, Марлоу". Роланна передала ему сосуд. "И хорошенько подумай над тем, что ты сделал".

"Ты… поистине великодушна, миледи. Благодарю тебя от всего сердца!"