Трое из Иудеи

Глава 18 Самсон и Далила

– Ну и что это всё означает? – закричал герой, как только переступил порог временного съемного жилища.

Руфь, сидящая на коленях у совершенно очумелого Самуила, мстительно улыбнулась.

– Это мой новый муж!

– Самуил?!!

– Она сама ко мне влезла, я ничего не мог поделать.

– Исаак?!!

Спящий у открытого окна компаньон приоткрыл правый глаз:

– Ну а что тут такого вообще произошло? Ну села девочка на колени к болвану глиняному, таки не вижу в этом ничего шибко смертельного… Это всё равно что на холмик земляной присесть. Только и всего.

– А… пользы от тебя… – махнул рукой Самсон и Изя перевернувшись на другой бок, захрапел пуще прежнего.

– Такой муж намного выгодней чем любой другой… во-первых… – принялась загибать изящные пальчики невеста. – Вина не пьёт…

– Я тоже не пью… – ударил себя кулаком в могучую грудь герой.

– Это неважно… во-вторых, работящий, в третьих, никогда не устаёт и не требует пищи, в четвертых…

– Ну всё с меня хватит! Самуил!!!

– Да повелитель?

– Избавься от этой женщины!

– С радостью, повелитель! – просиявший Голем резко выпрямился и, переступив через храпящего Исаака, вышвырнул взвизгнувшую Руфь в распахнутое окно.

– Да… ты… что… СОВСЕМ что ли СДУРЕЛ?!!

– Вопрос не совсем ясен.

Самсон кинулся к окну. К счастью, сразу за подоконником росла густая смоковница, в ветвях которой запуталась рыдающая девушка. Герой прыгнул следом.

– Ну что ты, бубалэ. Ну да, я слегка погорячился. Больше это никогда не повторится…

– Обещаешь? – сквозь всхлипывания спросила Руфь.

– Обещаю.

– Тогда пообещай и ещё кое-что.

– Хорошо пообещаю.

– Поклянись!

– Нет, сначала поясни мне за свою просьбу… – и Самсон помог выбраться исцарапанной девушке из цепких веток.

– Поклянись сбрить эту проклятую пакость.

– Не могу, – грустно вздохнул жених, заключая любимую в крепкие объятия.

– Но почему?!! – Руфь гневно заколотила героя маленькими кулачками по мощному трицепсу.

– Потому что в бороде заключена моя волшебная сила!!!

Так Самсон впервые в своей жизни опрометчиво открыл другому человеку свою страшную тайну.

– Подъём-подъём!!!

Исаак не просыпаясь, схватил свой вещевой мешок (с которым всегда спал в обнимку) и очень ловко забрался на подоконник, намереваясь дать дёру через окно.

– Эй, ты куда это собрался?!! – удивился Самсон, хватая ушлого напарника за босую ногу. – Подъём говорю!!!

Исаак проснулся и, выронив драгоценный мешок, осоловело уставился на героя:

– Таки начались погромы? О великий Яхве, я так и знал, что рано или поздно, но это случится. Нужно срочно спрятать всех иудейских младенцев…

– Да нет никаких погромов, – усмехнулся Самсон, почёсывая бороду. – Во всяком случае пока… а вот за ближайшее будущее я тебе совсем не ручаюсь.

Руфь, проведшая ночь в занесённом в комнату паланкине мило зевала. Голем тоже был тут как тут – подогревал в очаге воду для умывания.

– Нужно немедленно линять из города, – грозно насупившись, сообщил Самсон Исааку, который скрупулезно пересчитывал извлечённые из сумки шекели.

– Сорок два, сорок три… а почему такая… сорок четыре… спешка?

– На то есть серьёзные причины, – не желая вдаваться в подробности, туманно намекнул герой.

– Я так и знал!!! – чуть ли не до потолка подпрыгнул Исаак. – Не хватает одной монеты!

– А почему это ты на меня так сразу смотришь? – грозно надвинулся на компаньона Самсон. – Словно солдат на вошь.

– Я? Так на тебе смотрю?!!

– Ты-ты, кто же ещё.

– КАК ты мог подумать ТАКОЕ обо мне? Ты полагаешь, что я заподозрил тебя в краже?

– Именно!

– Что ж… – горестно вздохнул Исаак. – Ты таки прав!

– Самуил!

– Да, хозяин!

– Разберись!

– Всё-всё… молчу… Э-э-э-э… Самуильчик, а что это у тебя там за щекой?

Голем не ответил.

– Смотрите, он определённо там что-то прячет.

– Это флюс! – невозмутимо ответил Голем.

– А ну-ка покажи.

– Я исполняю приказы только моего хозяина.

– Самсон?

– Самуил, покажи!

Голем открыл рот и на каменный пол выпал новенький золотой шекель.

– Ага! – торжествующе воскликнул Исаак, ловко подхватывая монету. – Я же говорил! Интуиция – страшная сила!!!

– Самуил! – Самсон грозно упёр руки в бока. – Зачем тебе понадобилась эта монета?

– Ну… я… – несколько смешался слуга. – Собирался… м… м… м… книжку одну мудрую купить… «Талмуд» называется. Решил вот на досуге подробно изучить Мишну и Гемару. Сдаётся мне, что вы слегка нарушаете мои юридические права.

– Складно врешь, но не правдоподобно, – захихикал Исаак.

– Ладно, выдвигаемся! – хлопнул в ладоши Самсон. – Милая, ты уже умылась?

– Да, любимый.

– В таком случае, вперёд! Самуил, ты понесёшь носилки спереди. Исаак, ты понесёшь сзади, как и договаривались накануне.

– Шо?

– Исаак!!!

– Ой-вэй… что-то спину вот с утра ломит, под правой лопаткой странно стреляет… вот как встал, так и не могу до сих пор до конца как следует разогнуться. Ох-хо-хох… к вечеру совсем слягу определённо…

– ИСААК!!!

– Уже иду… но учти, если надорвусь, то моя смерть будет висеть тяжелейшим камнем на твоей неблагодарной шее, тяготя тебя всю оставшуюся жизнь.

– Ничего, – улыбнулся Самсон, – уж эту утрату я как-нибудь да переживу.

Короче, выступили.

Паланкин, перемещаемый двумя забавными носильщиками, величественно выплыл на утренние улицы Газы. Но Самсон не учёл одного немаловажного нюанса… ведь Самуил был намного выше Исаака и поэтому носилки ехали под довольно своеобразным наклоном. Расположившиеся внутри Самсон с Руфью были вынуждены крепко вцепиться друг в дружку, чтобы не вывалиться наружу.

– Исаак!!!

– Да, о мудрейший?

– Ещё раз подпрыгнешь, убью!

– Но ведь дорога неровная, – обиженно ответил натужно пыхтящий компаньон. – Тут кругом лошадиное дерьмо, не хочешь же ты сказать, чтобы я в него вступал?

– Это всегда к деньгам, – открыто потешаясь, возразил Самсон и Изя был вынужден стиснув зубы промолчать.

Обняв прикорнувшую на груди девушку (плавные покачивания паланкина навивали сонливость) иудейский герой ломал свою умную голову над тем, как бы обвести вокруг пальца городскую стражу у ворот. Без сомнения после известных событий, имевших место ночью, эта самая стража будет утроена.

Так оно, в конечном счете, и произошло.

– Сейчас нам точно сделают вырванные годы, – так очень ёмко и точно охарактеризовал ситуацию обливающийся потом Исаак, когда богатый паланкин приблизился к городским воротам.

Самсон осторожно высунулся наружу.

У ворот дежурили солдаты, числом добрые пять десятков, тщательно проверяя каждого кто покидал Газу.

– Самуил, Исаак лёгким аллюром, вперёд!!!

– Мудрейший, ты, наверное, таки спятил? – визгливо поинтересовался Исаак. – Маленько умом тронулся? Нам конец… хотя нет, даже не так… НАМ полный швах!!!

– Спокойно, Изя, береги свои нервы. Прорвёмся.

– Прорвёмся? Скорей надорвёмся. Заранее предупреждаю – бежать я не смогу. Тебе надо было двадцать раз подумать, прежде чем такую мускулатуру нарастить. Паланкин явно перегружен.

Дальнейшие дискуссии пришлось прервать, так как покидающие город иудеи уже приблизились к воротам.

Немолодой воин в начищенных до блеска доспехах властно поднял руку:

– Стой!!!

Самуил и Исааком покорно остановились.

Филистимлянский солдат откинул полог, с интересом заглядывая вовнутрь:

– О! Прошу прощения за причинённые неудобства, но в городе находится опасный преступник и бунтовщик по имени Самсон. Мы вынуждены проверять всех выезжающих за ворота… – стражник виновато развёл руками. – Будьте так добры, представьтесь.

Сбитый с толку вежливым обращением Самсон с надеждой посмотрел на красавицу Руфь.

– Меня зовут Еленой, – так певучим голоском произнесла невеста знаменитого героя. – А это мой возлюбленный муж достойный Тесей с острова Крит, знаменитый метатель копья.

– О!!! – филистимлянин поклонился. – Какая честь для нас… Это знакомство я и мои доблестные воины запомнят надолго. Не затруднит ли вас, знаменитый атлет, продемонстрировать нам своё боевое искусство?

М-да, тут уж Руфь явно хватила лишку не иначе как от страха. Со «знаменитым метателем копья с острова Крит» вышел перебор. Самсон делал невесте страшные гримасы, но та так и не смогла достойно выкрутиться из опасной ситуации. Что ж ничего не поделаешь, пришлось импровизировать. Самуил с Исааком, опустившие паланкин на землю, мрачно наблюдали за происходящим.

– Ваши носилки несут очень странные рабы, кушит и иудей, это что такая новая мода? – спросил старый вояка.

– Да-да… – кивнул Самсон, разминая руки, – славный критский обычай. С недавнего времени.

– Гм… даже так… – и филистимлянин крепко задумался.

Принесли боевое копьё. Самсон повёл огромными плечами, придирчиво изучил рукоять, понюхал медный наконечник, затем послюнявил указательный палец, определяя направление ветра. Как же его метают в этой треклятой Греции? Плюнув на все, знаменитый герой размахнулся и…

Вздох искреннего восхищения пронесся над головами завороженных полётом копья солдат.

– Вот это да!!! – воскликнул немолодой филистимлянин, когда копьё растворилось в пушистых облаках. – Не поделитесь ли с нами, в чём секрет вашего уникального мастерства?

– Я никогда не пью вина! – гордо ответил Самсон, после чего был беспрепятственно выпущен из города.

Филистимляне оказались настолько любезны, что даже выделили «знаменитому критскому спортсмену» четырёх солдат в качестве сопровождающих, ибо мало ли что могло случиться в дороге. По слухам за городом на пустырях зверствовали мятежные иудеи, нападая на добропорядочных филистимлян. Неожиданному эскорту Самсон был только рад, поскольку Исаак в присутствии мрачных воинов держал язык за зубами, не решаясь доставать героя постоянными советами. Солдаты проводили паланкин до долины Сорек, где вежливо распрощались, пожелав новых побед и новых блистательных олимпийских рекордов.

– Вот видишь… – многозначительно шевельнул густыми бровями Самсон, обращаясь к невесте. – Маленькая ложь во спасение – великое дело.

Носильщики поставили паланкин у небольшой речки. Самуил вдохновенно любовался местными природными красотами, сложив руки на груди. Исаак же тихонько крыл на чём свет стоит Самсона, время от времени дуя на покрытые волдырями руки. Самсон молча смотрел на возлюбленную до тех пор, пока та не залилась прелестным румянцем.

– Так, Самуил, Исаак прогуляйтесь вдоль берега! Живо!!!

– Это ещё почему?!! – тут же принялся перечить настрадавшийся за день компаньон. – Мне и тут на солнышке хорошо, я уже находился за милую душу и ни тебе спасибо, ни благодарности. Прогуляйтесь вдоль берега. Я тебе не раб и не слуга, приказывай своему изделию глиняному, а не мне.

– За изделие ответишь, – спокойно предупредил Самуил.

Самсон высунулся из паланкина и скорчил такую рожу, что Изю как ветром сдуло. Голем покорно потопал следом за толстяком.

– Любимая, вот мы и снова остались наедине!

– Но… я не понимаю… зачем ты отослал своих друзей…

– Ну, как же?

– А вот так же.

– Что снова?

– Да, снова!

Опять эта непонятная дерзость.

– Строишь из себя недотрогу? – гневно взревел Самсон, демонстративно покидая паланкин. – Ну, хорошо…

И насупившись, знаменитый герой быстро спустился в долину.

С продажными женщинами нигде не было проблем, даже в Сореке. Однако не успел заступник всех обездоленных иудеев войти в первое попавшееся на пути поселение, как его тут же обступили невероятно возбуждённые собратья.

– Не ты ли тот знаменитый Самсон, защитник нашего отечества? – так обратились они к чернявому незнакомому атлету.

Тут бы взять Самсону да и соврать… короче, герой решил хотя бы попытаться.

– Я, Тесей, греческий атлет с острова Крит, вот путешествую с семьёй.

– Ой, только не надо… – весело ответили ему иудеи, – а то мы типа не видим, кто перед нами. Глиняные сувениры с твоим изображением продают из-под полы практически в каждом кибуце.

– И много просят? – оживившись, поинтересовался герой.

– За сувениры немного, а вот за плащи с вышитым на спине портретом требуют немало.

«Надо бы срочно рассказать об этом Исааку, – решил Самсон. – Это же нелегальное пиратское нарушение всех прав».

А вслух герой произнёс:

– Так уж и быть признаюсь я вам, ибо раскусили вы меня… Да, я тот самый Самсон!

Услышав подтверждение своим догадкам, иудеи пустились в пляс запев «Хава Нагилу».

– И чего же это вы так радуетесь? – мрачно осведомился могучий герой.

– Так мы же давно тебя ждём! – ответили местные жители. – В нашей долине самая большая ячейка сопротивления гнусным захватчикам. У нас есть оружие, мы прячем его в горах. Всё уже готово для народного восстания. Веди же нас на проклятых филистимлян.

– Э-э-э-э… гм… – Самсон был в серьёзном затруднении. – В общем-то я не против… Просто сегодня не самый лучший день для всплеска праведного народного гнева. Завтра ведь шаббат. А вот через пару дней… может быть… но определённо не сегодня…

– Ну что ж, – легко согласились местные жители, – пара дней ничего не решают, мы таки подождём.

«Опять я нарвался на неприятности» – грустно констатировал Самсон, очень плохо думая в этот самый момент о всемогущем Яхве.

В последнее время иудейский герой явно ходил не в любимчиках у незримого бога. Но что поделаешь, судьба переменчива, как характер молодой красивой женщины.

Отвязаться от местных повстанцев оказалось не так то и легко. Сперва Самсона пытались напоить кошерным вином, но когда тот яростно отказался, потребовали двинуть пламенную речь на местном холме. Герой тут же согласился, лелея мечту сразу же после общения с мятежниками незаметно исчезнуть, дабы направиться на поиски гулящей женщины способной утешить его семейное горе.

Толпа собралась приличная, тысяча человек не меньше. Самсон нервно сглотнул, представляя, что будет, если сюда внезапно нагрянут филистимлянские солдаты. Реки покраснеют от пролитой крови. Наметанным глазом герой видел, что каждый пришедший к холму иудей прятал под одеждой короткий боевой меч.

– Товарищи, братья и сёстры из разных кибуцев! – так начал свою пламенную речь Самсон.

Сестёр среди мятежников не было, но тем не менее начало им всё равно понравилось и толпа тут же разразилась мощным гулом одобрения.

Герой приободрился:

– Ни для кого не секрет, что положение дел на сегодняшний день в наших благословенных землях, мягко говоря, хреновое. Вероломные захватчики пасут наш скот, жнут наши хлеба, ласкают наших женщин.

– Зато мы ничего не делаем, – весело прокричал кто-то из толпы.

Самсон понимающе кивнул:

– Да и это хорошо, братья, но лишь с одной стороны. Потому что есть и другая сторона шекеля. Так сказать тёмная негативная сторона. Филистимляне постепенно вытесняют нас с давно обжитых мест, с тех самых земель, где проживали наши доблестные отцы, деды, и прадеды, которых привёл после долгих странствий великий пророк Моисей. А это скажу вам, братья, полный гармидер и с этим нужно что-то решать, причём немедленно.

– Что же делать, ответь же нам?

– Затаиться!

Гул повторился, но на этот раз не было в нём одобрения.

– Да-да затаиться! – громогласно повторил Самсон. – Точите мечи вашей ярости, натягивайте луки неистовой ненависти, ибо время великого гнева иудейского ещё не настало, ибо мы пока что слабы. Нет не физически, но духовно.

Толпа притихла, поражённая невероятной глубиной мудрости последнего изречения. Самсон и сам не ожидал от себя таких откровений, пытаясь безуспешно вспомнить только что произнесённую белиберду. Ведь ляпнул просто так наугад. Видимо сказалось общение с велеречивым Исааком, который не одну собаку съел в делах касающихся ораторского искусства.

– Посему, братья и… сёстры… выжидайте и да прибудет с вами сила!!!

Если и был момент наиболее удачный чтобы незаметно улизнуть, то именно сейчас он как раз и настал, когда иудеи принялись активно спорить, бурно обсуждая речь знаменитого борца за свободу Израиля. Самсон быстренько спустился с возвышения и растворился в яростно размахивающей кулаками толпе соплеменников.

Филистимляне, конечно же, были не такими дураками, как их потом описывали в своих трудах еврейские историки. У филистимлян была разветвлённая сеть довольно сложного шпионского аппарата. И работала эта сеть как хорошо отлаженная клепсидра. Ибо править без шпионажа (в особенности Израилем!) гиблое дело. Шпионаж один из немаловажных костылей любой власти во все времена.

Конечно, как только Самсон двинул на холме революционную речь, об этом сразу же стало известно филистимлянам. Так же им было известно о неудачных любовных похождениях знаменитого иудейского героя регулярно шастающего по всяким сомнительного свойства развлекательным заведениям.

Почесали задумчиво филистимлянские шпионы свои репы и обратились за помощью к известной красавице долины Сорек по имени Далила. Разумеется, эта самая Далила была филистимлянкой, люто ненавидевшая иудеев и мечтавшая о глобальном всемирном холокосте.

Пришли значит, шпионы и сказали:

– Соблазни его… охмури его… уговори его и выведай, в чём велика сила его и как нам одолеть его, чтобы связать его и усмирить его, а мы дадим тебе за то каждый тысячу сто шекелей золотом.

– Ага, как же… Так уж он мне и расскажет, как его одолеть! – фыркнула Далила дивясь тупости шпионов-конспираторов.

– Кто его знает, может и скажет, – отвечали те ей. – Опьяни его вином тела своего.

– А вот про вино это просто отличная идея, – обрадовалась Далила. – С вином это вы, здорово придумали.

– Да не пьёт он вина зелена… – грустно закачали головами шпионы. – Ибо великим еврейским трезвенником зовется.

– Ну, это мы ещё посмотрим… – усмехнулась Далила и сделала так, что уже через час, иудейская знаменитость, ошалело моргая сидела на огромном лежаке в богатых покоях красотки.

Самсон так ничего и не понял. Шёл себе между домами ища весёлую вывеску как «Бдыш!» сграбастала его какая-то резвая деваха и в угол уволокла. Да так бойко, что он ненароком подумал, что снова нарвался на каменную возлюбленную Самуила Галатею.

– Шалом! – сказала Далила, без лишних слов раздевшись и сев рядом с героем. – Поговорим за жизнь?

– За жизнь можно… об чём речь.

– Что-то ты какой-то уж больно скромный…

– Да вот какой весь есть.

– Хочешь большой, долгой и жаркой любви?

– Понятное дело, хочу… кто ж её не хочет… но вот только… – Самсон немного замялся, – желательно бесплатной.

– Можно и так, – кивнула Далила, – заплатишь не шекелями, а секретом.

– Каким таким секретом? – удивился герой.

– А вот какой спрошу, таким и заплатишь. В смысле откроешь мне тайну.

Что и говорить весьма выгодное предложение. Сэкономить можно будь здоров. Как однако удачно всё складывается. Не иначе сам Яхве послал ему эту щедрую женщину. Самсон быстренько посчитал в уме свои сбережения, прикидывая хватит ли их на двух чернокожих невольников для паланкина. Придурка Исаака нужно было срочно заменить, поскольку на заднице героя неприятно болели набитые в паланкине синяки.

– Ну будем посмотреть, – решившись, кивнул герой.

Далила обольстительно улыбнулась:

– Ответь мне, в чём секрет твоей физической силы? Как вышло, что у тебя такое могучее тело ведь родился ты худым и болезненным.

– Сначала таки любовь.

Далила, конечно, поломалась для вида но, в конце концов уступила…

Когда всё уже произошло, хитрый Самсон смекнул, что если выложит этой женщине всё как есть, больше долгой и жаркой любви он не получит. Поэтому знаменитый иудейский герой решил соврать. Слово то с него никто не брал, так что Яхве на такое дело будет смотреть сквозь пальцы.

– Ну… я жду? – томно разлёгшись на белоснежных тканях напомнила развратная филистимлянка.

– Сила моя заключена в пейсах моих! – нагло соврал Самсон и, повернувшись на бок, захрапел себе в две дырки.

Через час герой был разбужен огромными мужиками в доспехах тычущих его дубинками.

– Какого? Идите нахес, шлимазлы.

С лёгкостью расшвыряв наглецов, знаменитый герой почувствовал некоторый непривычный дискомфорт под ушами. Быстро ощупав свои виски, Самсон понял, что кто-то пока он спал, срезал его любимые пейсы. Силач крепко призадумался, припоминая как и, главное, для чего он здесь оказался. Далила, по-прежнему, лежала рядом и вроде как спала, вернее, делала вид что спит.

– Эй! – Самсон звонко хлопнул филистимлянку по округлому заду.

– Что, дорогой?

– Тут непонятка одна приключилась…

– Да, дорогой?

– Какие-то шикеры пока ты спала, вошли в твой дом и принялись бить меня, изрыгая страшные проклятия.

– Ах, это… то мои двоюродные братья. Скорее всего они приняли тебя за моего третьего мужа, задолжавшего им немалые деньги.

– А ну тогда всё ясно… – кивнул иудейский герой. – Я их там немного помял со всех сторон и вынес тела на улицу. Передай своему третьему мужу, что долги он теперь может таки не отдавать.

– Кстати, – несколько раздражённо заметила Далила, – ты ведь обманул меня.

– Это за какую тему ты меня сейчас спрашиваешь? – прикинулся бревном Самсон.

– Насчёт твоих пейсов, ведь твоя сила на самом деле заключена не в них.

– Ну да… – хмуро буркнул герой, а про себя подумал: «Она что действительно считает меня таким идиотом?!!».

– Хорошо я скажу тебе, но сперва… любовь…

Пришлось Далиле снова согласиться и всё повторилось опять как в сладком эротическом кошмаре.

– Ну и?

– Моя сила в моей пышной шевелюре…

– ???

– Забыл, бубалэ, извини пустоголового дурака… моя сила в волосах, что растут на моих ногах!

– Ты что надо мной ИЗДЕВАЕШЬСЯ?!!

– Что-то с памятью моей стало, всё что было не со мной, помню.

– А ты постарайся.

– Ну если таки постараться то… сила моя в густых бровях моих…

С бровями Самсон, конечно, дал маху, но ничего не поделаешь любовь она штука такая, постоянно требует от влюблённого мужчины каких-то жертв. Шестой раз заниматься любовью за одну ночь показалось знаменитому иудейскому герою излишним и он, повернувшись на бок, захрапел уже в полную силу, и по-настоящему.

– Слышь ты… жлоб пейсатый, – злобно ткнула его кулаком в спину окончательно заезженная филистимлянка. – Колись, давай в чём сила твоя?

Но герой так ей и не ответил, вернее ответил пробурчав нечто вроде:

– Бфвал-прхвал дхырр-дхырр…

– Чёт не прохавала? – грубо переспросила Далила, но вразумительного пояснения так и не дождалась.

Из-под лежака выбрались шпионы-конспираторы числом шестнадцать человек. Вид они имели, мягко говоря, неважнецкий. Растрёпанные, в кровоподтёках, один так вообще умер, когда разгорячившийся Самсон хорошенько подпрыгнул на мягких подушках, сломав прячущемуся внизу бедолаге хребет.

Стали коварные филистимляне шёпотом совещаться над храпящим освободителем народа Израиля. Лишь два места остались на теле Самсона недобритыми. Долго спорили злодеи. Шпионы настаивали на бороде, Далила же упрямо указывала на противоположное место в самом низу живота. В конце концов, победила мужская солидарность и местный филистимлянский брадобрей ловко лишил знаменитого героя растительности на подбородке.

Так утратил великий Самсон свою волшебную силу.