Тринадцатый Койот

ГЛАВА XXXI

Соскользнув с навеса, Делия побежала к упавшим членам своей группы. Бирн был похож на красную массу, почти наверняка мертв. Рассел был жив, но корчился, его лицо было закрыто. Она опустилась на одно колено.

"Маршал?"

Он хрипел, пытаясь говорить. Делия погладила его по груди, чтобы успокоить, и почувствовала там что-то горячее, поэтому распахнула пальто, чтобы проверить, не причиняет ли боль что-то другое. Она залезла в нагрудный карман и достала ожерелье из бисера, то самое, белое, которое носил шаман из племени кайова. Оно светилось и пульсировало в ее руке. Надеть его на шею маршала было простым побуждением, но оно быстро оказалось полезным. Призрачное голубое сияние затрепетало в теле Рассела, и по мере того, как оно окутывало его, дрожь ослабевала, пока не прекратилась совсем. Его стиснутые челюсти открылись, глаза прояснились.

"Дыши", — сказала она, поглаживая его по волосам.

Он сделал длинный, затрудненный вдох, когда его зрачки сузились, яркое выражение агонии померкло, а тело обмякло.

"О, Иисус… " — пробормотал он.

Делия улыбнулась. "Бог добр".

Рассел медленно сел. "Слава небесам, я снова могу видеть. Я не знаю, что это была за штука, но это был сильный яд". Он кашлянул. "Нам нужна помощь для Бирна".

"Он жив?"

"Я не знаю. Помоги мне отнести его в участок".

Они подняли Бирна через плечо Рассела, зашли в здание станции и положили его на длинный стол. Делия никогда раньше не видела обнаженного мужчину, и хотя на Бирне все еще была его потрепанная одежда, она покраснела и отвела взгляд, пока Рассел не снял пальто и не накинул его на Бирна, чтобы тот согрелся. Он взял его запястье и приложил ухо к груди.

"Медленный пульс", — сказал маршал. "Но он есть. Его сердце все еще бьется".

"Я позову врача".

Он покачал головой. "Единственным врачом в этом городе был Док Крейвен, и он нам сейчас точно не поможет".

Делия повернулась и побежала к двери.

"Я сейчас вернусь", — сказала она. "Я знаю кое-кого, кто может помочь".

Грейс Коулин стояла над умирающим мужчиной, ее руки все еще тряслись от картины насилия, которую она наблюдала из окон дома Аберкромби. Перестрелки и так были ужасны, но от вида мужчин, превращающихся в обезумевших от крови монстров, она едва не потеряла сознание. Она пробормотала молитву, прежде чем приблизиться к Бирну, увидев его превращение — самый нечестивый акт, свидетелем которого она когда-либо была. Очевидно, этот человек был на стороне дьявола или, по крайней мере, когда-то был им. Подумать только, она спала рядом с этой мерзостью.

Хотя метель затуманила ее взор, она также видела, как Рассел преобразился после того, как надел на голову этот отвратительный скальп. Когда он это сделал, она подумала, что он сошел с ума, но когда он начал превращаться, она решила, что это она теряет рассудок. Она не сомневалась в доброте сердца маршала, но также не могла объяснить, как он стал оборотнем, если только он тоже не занимался дьявольщиной, тем самым колдовством, в котором ее когда-то ложно обвинили.

Рассел посмотрел на нее умоляющими глазами. "Вы можете ему помочь? Делия говорит, что вы знаете медицину".

"Ну, наверное, но я едва ли медсестра, Маршал".

"Вы — лучшее, что у нас есть. Пожалуйста, спасите его".

Она глубоко вздохнула. Спасение Бирна зависит от Бога, но сделать все возможное, чтобы сохранить ему жизнь, было ее христианским долгом. Даже если этот человек был зверем, он боролся за добро против других оборотней, пытаясь спасти Хоупс-Хилл, как и маршал Рассел и эта невероятно храбрая девушка. Возможно, Бирн освободился от порочности своего состояния. Грейс верила, что иногда важно не то, кем человек был, а то, кем он стремился стать.

Взяв иголку и нитку, Грейс промыла раны Бирна, простерилизовала их бихлоридом ртути и наложила швы, значительно уменьшив потерю крови. Теперь ее беспокоила кость, торчащая из его икры.

"Помогите мне надавить на нее".

Рассел положил руки на искривленную ногу, и они стали толкать, изо всех сил вправляя голень на место. Грейс кивнула в сторону разбитого стола.

"Делия, отломи два куска дерева длиной около двух футов каждый". Она посмотрела на Рассела. "Оторви рукава этого пальто".

Он отрезал их, и когда Делия вернулась с досками, они положили их по обе стороны от ноги Бирна и крепко связали рукава. На лбу Грейс выступил пот. Во рту у нее было сухо, как в комке грязи. Снаружи грозовые тучи унеслись прочь, словно следуя за койотами, и бледное зимнее солнце светило в разбитые окна здания станции, окрашивая все в призрачный оттенок.

"Мне понадобятся медицинские принадлежности, — сказала она, — чтобы я могла ухаживать за вами обоими. И я бы хотела сделать все возможное для мистера Бирна, чтобы предотвратить инфекцию, а это, боюсь, совсем немного. В большинстве подобных случаев ногу пришлось бы ампутировать, пока она не отравила его, но ампутация — сложный процесс, который мне не по душе. Скорее всего, он умрет от обескровливания…..но опять же, если у него будет сильная инфекция, он умрет независимо от этого".

"Он должен исцеляться лучше, чем смертные люди", — сказал Рассел.

"Из-за его… состояния?"

"Волки не бессмертны, но я видел, что они регенерируют и крепкие, как железнодорожные шипы. У нас будет еще немного времени с этой ногой. Если ее нужно будет оторвать, мы ее оторвем. Я помогал делать ампутации во время войны, так что в полевых госпиталях были кучи конечностей".

"Боже правый".

"Мы делаем так: разрезаем ногу пилой для костей и перевязываем артерии конским волосом, затем выравниваем кости, складываем оставшуюся плоть на культю и зашиваем ее, оставляя дренажное отверстие. Затем мы накладываем пластырь из стекловолокна. Думаю, стоит попробовать, чтобы уберечь его от гангрены".

Грейс побледнела и прижала руки к животу. "О Боже… "

"Надеюсь, до этого не дойдет". Он повернулся к Делии. "Поезжай в дом доктора и принеси то, что нам нужно — бинты, пилу, иголки и нитки". Он сказал ей, где жил Крейвен. "Все остальное ты сможешь получить в аптеке по моему приказу. Обязательно купите для Бирна лауданум от боли. Скажите мистеру Грину, что я послал вас".

"Да, сэр".

Девушка ушла, а Рассел сделал глубокий вдох, самый глубокий за этот день.

"Оскар и Джейк все еще преследуют их", — сказал он. "Я должен попытаться догнать их, пока снег не скрыл все следы".

Глаза Грейс расширились. "Но твои раны…"

"Они незначительны, если судить по всему".

"Возможно, яд все еще в тебе".

"Если это так, то я мало что могу с этим поделать. Я чувствую себя немного измотанным и уставшим, но я больше не чувствую тяжелого воздействия этой дряни. Мои люди сейчас там, против личной армии Ада. Я городской маршал. Я не могу позволить им сделать это без меня".

Сердце Грейс упало в желудок, уже переполненный бабочками. Она видела сегодня столько ужасов и боялась, что если Рассел будет продолжать испытывать судьбу, то может не вернуться домой. Ее чувства к нему удивили ее. Хотя она видела, как он превращается в человека-волка, ее школьная влюбленность в Рассела осталась. Она даже усилилась, когда увидела его огромную храбрость и силу, превосходящую других мужчин, которых она знала. Он помогал ей чувствовать себя в безопасности с той самой ночи, когда спас ее от похищения. Если он погибнет, она больше никогда не сможет чувствовать себя в безопасности в этом городе.

"Маршал…. "

Но она не знала, что сказать. Рассел повернулся к ней и взял ее за руку, их глаза встретились.

"Зовите меня Генри".

"Ты уверен, что вещество из твоей маленькой сумки убило их?" спросил Хайрам.

"Скорее всего".

"Может, мне стоит вернуться и всадить несколько патронов им в головы".

Гленн жестом указал на свое изрезанное тело. "Неужели ты не видишь мое состояние, Хайрам? Мы должны добраться до укрытия, чтобы я мог зализать свои раны. Мы не можем рисковать, возвращаясь назад".

"Даже ради старого Уэба?"

"Старина Уэб доказал свою бесполезность сегодня, не так ли?"

"А как же тело Джаспера?"

Гленн ворчал. "Мы еще вернем его".

Снег поблек, окутав мыс дымкой, но над Черной горой с неба, подгоняемые арктическим ветром, сыпались хлопья. Белый небосвод тускнел, серая копоть мрака опускалась на землю, словно крылья какого-то великого архангела, и колотый лед холма потрескивал под копытами. Койоты шли рысью, их лошади были мокрыми и измученными. Рядом с Гленом медленной походкой шел Тэд и еще медленнее превращался обратно в человека. Хотя лицо у него было мужское, тело все еще покрывали волосатые мышцы, и он стоял на четвереньках, чтобы поддерживать больную ногу.

"Почему бы тебе не встать?" сказал Хайрам, похлопывая по спине своего коня. "Дай ноге время отдохнуть и зажить".

"Премного благодарен".

Тэд сел на лошадь Глена и направился к лошади Хайрама, но когда они проезжали мимо обрыва, раздался оглушительный грохот, и земля задрожала под ними. Лошади взбрыкнули, когда большой круглый снаряд полетел в сторону койотов, и мокрая земля и снег взорвались вокруг них как раз перед тем, как взорвался порох.

Тэд разорвался.

Кровь, волосы, пальцы и зубы забрызгали Гленна красным туманом, и он упал с лошади назад. Его мустанг выжил после взрыва, но у лошади Хайрама, находившейся ближе к взрыву, передние ноги были оторваны, шерсть опалена, кожа сгорела, как хворост, а плоть под ней почернела от пороха, когда порох сгорел в сухожилиях. Хайрам перелетел через шею лошади, перекатился и тут же укрылся за упавшей лошадью. Он попытался вытащить винтовку из ножен, но лошадь слишком сильно извивалась, чтобы он мог дотянуться до нее. Он отодвинулся как раз вовремя, когда искалеченная лошадь перевернулась на снегу, едва не придавив его, прежде чем он успел отпрыгнуть в сторону.

Гленн посмотрел в ту сторону, откуда раздался выстрел. Он внимательно прислушался. Кто-то смеялся в кустах. Гленн щелкнул языком, Белиал подбежал к нему, подтянулся и перекинул ногу через подпругу седла. У него был мешочек с грис-грисом, но вряд ли он мог использовать черную пыль против врага, которого еще не было видно. У Хайрама все еще был с собой спаренный пистолет, и он открыл ответный огонь, стреляя вслепую по кустам и крича без слов. В кустарнике все еще раздавался смех. Гленн подъехал к Хайраму и протянул руку вниз, Хайрам взял его за руку и взобрался на лошадь. Раздался выстрел, пуля прошла мимо них, и на этот раз Гленн заметил краснолицего старика, скрючившегося в зарослях, и бронзовый наконечник гаубицы, все еще дымящийся, торчащий из кустов. У мужчины была винтовка с повторителем, и он снова досылал патрон в патронник. Хайрам прицелился и выстрелил из пистолета в заросли, но старик все равно рассмеялся, словно само насилие было для него шутовским танцем.

"Тебе нравятся эти яблоки, да?" — гоготнул старик.

Он безумец, подумал Гленн, чертов безумец.

Убийца был белым, но носил боевую раскраску и перья индейца. Он снова скрылся за кустами, скрытый заснеженными кустарниками. Гленн услышал, как открылась большая камера, и в нее опустили что-то тяжелое.

"Черт!" сказал Хайрам, тоже услышав это.

Гленн ударил лошадь по ребрам, и Белиал перешел на полный галоп, более чем счастливый убраться оттуда, прежде чем снаряд сможет достать и его ноги. Хотя снег становился все гуще и тянул копыта, конь, подгоняемый колдовством хозяина, пробивался сквозь него. За стиснутой челюстью Гленна клубился пар, глаза полыхали яростью. Теперь у них было всего два койота, два человека и одна лошадь. Тэд и Диллон были мертвы. Веб, вероятно, тоже. А странная стая воронов покинула их. Они потеряли оружие и припасы, потеряли телегу с трупом Джаспера. И они даже не нашли золотую капсулу. А ведь они были так чертовски близки.

Он снова пнул Белиала, но лошадь не могла идти быстрее.

Когда гаубица выстрелила во второй раз, они были уже на полпути над обрывом, и Белиал подпрыгнул в воздух, мужчины крепко держались за него, а позади и над ними вспыхнули скалы и лед, когда лошадь на полном скаку врезалась в землю, край утеса принял на себя огненную детонацию и позволил им сбежать. Над их головами сошла небольшая лавина грязи, льда и ила, и все это брызнуло на их тела, уже покрытые испаряющейся кровью мертвого брата. Они ехали дальше по зимнему пейзажу, в сторону горы, сквозь кости мертвых берез и сосен, изо всех сил стараясь держаться тропы, которую украла у них метель. Они выглядели так, словно их вымазали смолой и перьями, используя человеческую кровь и собачью шерсть — эти пятна были единственным свидетельством того, что Таддеус Боуман вообще существовал. А когда они миновали границу, Гленн заметил почерневшие обломки фермерского дома, сгоревшего дотла. Там был старый сарай, в котором они могли восстановить силы и спланировать следующий способ нападения, потому что ничего в этом деле не было закончено.