Триединый

Глава 21

Вернувшись с уроков, я, не раздеваясь, рухнул на кровать. В последнюю неделю школа утомляла. Не физически — морально. Протирая штаны за партой, я ощущал, как бездарно уходит время. История чужого мира, в котором я не планировал оставаться. Примитивная механика, чуждая человеку компьютерной эры. Танцы… Нет, я понимаю, что балы — важный элемент социализации в обществе аристократов. Но до чего же это нудно! И вообще — мужики не танцуют! Они дерутся!

Шутки шутками, но в отличие от школьных занятий, во время ночных приключений во мне будто просыпалось что-то давно позабытое. Чувство важного дела. Наслаждение битвой… Только противники казались слабыми по сравнению с теми, к которым я привык…

Стоп! А к каким я привык? Блин…

Это была вторая вещь, напрягавшая наряду со школой. Странные мысли. Неясные образы. Временами казалось, что я вот-вот вспомню нечто очень важное. Но всякий раз это ощущение ускользало, оставляя чувство разочарования или недоумения.

Взять последний случай. Приводя в порядок письменный стол в своей комнате, я нашел рисунок, сделанный днем ранее. При взгляде на меч и молнию, казалось, что это имеет какое-то важное значение. Связь… с чем? Со мной? Потому что я это нарисовал?

Бумажку я спрятал в один из учебников. И вскоре забыл о ней. А ночью мне снилось охваченное огнем поле боя и стяг с теми же символами — молнией и мечом. Потом пещера. Я шел по ней, буквально кожей чувствуя угрожавшую мне опасность. А впереди меня ожидал…

Не помню.

После подобных случаев меня начинало терзать беспокойство по поводу моего душевного здоровья. Вдруг я схожу с ума? Как-то подозрительно часто все это стало происходить. Не может так оказаться, что меня отторгает чужое тело?

Когда подобное начинает накрывать регулярно, волей-неволей начнешь думать о возвращении домой. Пускай родной мир несовершенен. Пусть там у меня были проблемы. Но они хотя бы решаемы. А вот отлет кукухи, грозящий здесь, необратим.

Первоначально я полагал, что вживусь в это общество, узнаю все входы и выходы, буду постепенно двигаться к цели. Но что, если у меня нет времени? Что, если прямо сейчас утекают последние дни, часы, минуты? А я, мать его, танцую…

Самое досадное, я пока не понимал, с какой стороны подступиться к решению задачи. Не идти же к доктору или еще кому с признанием, что я — человек из другой планеты, заселившийся в местного паренька. С такими заявлениями меня надолго закроют в каком-нибудь тихом, уютном местечке с мягкими стенами и решетками на окнах. Нет, действовать нужно иначе. Вот только как?

* * *

Во второй половине дня я решил прошвырнуться по окрестным магазинам и поискать подарок для Селии. У остальных как раз завершились магические тренировки. Проходя по коридору, я то и дело отвечал на приветствия учеников, направлявшихся в свои комнаты.

После поступления в «Стальные розы», испытывая одиночество, я мечтал об общении. А теперь постороннее внимание раздражало. Хотелось сосредоточиться на своих делах, а не приветливо болтать с подростками. Они были мне неинтересны. Недостаточно умные. Совсем неопытные. И, вопреки первым впечатлениям, в большинстве своем — слабые.

Исключением были только Фиорелла и Селия. Они стали моими друзьями, когда я был изгоем. Вдобавок обе вызывали не только дружеские чувства. Что до остальных… да плевать я на них хотел. Раньше говорил себе, что школьные связи могут оказать полезными в будущем. Вот только сейчас я не знал, есть ли оно у меня, это будущее. И ученики, искавшие моего общества исключительно из-за моей силы, подбешивали.

В совершенно отвратном настроении я добрался до школьного холла. Там меня попытался остановить мой одноклассник, Марк Тевернер.

— Приветствую, саэр Ардисс! — обратился он, отделившись от группки приятелей. — Давно хотел поинтересоваться: не дадите мне несколько уроков фехтования?

— Простите, у меня нет на это времени, — не замедляя шага, ответил я.

Признаю, с точки зрения здешнего этикета, это выглядело грубовато. Оскорбления я не нанес, но моих слов хватило, чтобы Тевернер вспыхнул от обиды. Один из его спутников решил утешить товарища:

— Не обращая внимания, Марк. Он же из провинции! Чего от подобного ждать.

Другой фыркнул:

— Из провинции, говоришь? Здесь все хуже. Ты его волосы видел? Он явно не из иризийцев.

Беседовали они негромко, вовсе не намереваясь меня задеть. Но эхо под сводами отлично разносило слова.

— Так и есть! — бросил третий. — Во время родительского дня видал я его мать. Белая, как простыня. Настоящая северная ведьма…

То, что произошло дальше, до сих пор кажется сном.

Меня накрыло волной бешеного гнева. Я перестал соображать. Хуже того, практически потерял связь с реальностью. Перед глазами стояла сцена из прошлого, которого не было: Росальба, обнимающая меня и тихо что-то напевающая. И извне на нее будто наползало нечто плохое, темное, пачкающее. Это сердило… нет, до неистовства злило меня. Я не хотел, чтобы так происходило. Ничто плохое не должно коснуться мамы: ни люди, ни слова!

В глубине тела возникло и стремительно распространилось необычное щекочущее ощущение. Казалось, будто кровь превратилась в газировку и по венам бегут крохотные пузырьки. Их становилось все больше; хаотично сталкиваясь и кружась, они расходились по костям, мышцам, пронзали кожу и разлетались вокруг меня сплетающимися потоками, пульсирующими в такт с моим гневом.

Где-то на краю сознания звучали полные страха крики. Казалось, что дрожит земля и трясутся стены. Стиснув зубы, я тихо зарычал, все больше теряя разум и погружаясь в темные эмоции.

Вдруг стало темно.

* * *

Очнулся я в школьной больнице. По обеим сторонам моей кровати, на стульях сидели Фиорелла и Селия. Ледяная королева читала книгу, тихо переворачивая страницы. Лейхандер дремала, склонившись вперед, положив согнутые руки и голову на край постели. Безотчетно я протянул руку и погладил рыжую макушку.

Селия вскинула голову. Пару раз сонно моргнув, воскликнула:

— Ты проснулся!

Фиорелла невозмутимо поглядела поверх книги:

— Доктор сказал позвать его, когда Виктор очнется.

— Я схожу! — со свойственной ей энергичностью, Селия вскочила, едва не опрокинув стул.

— Что случилось? — спросил я Мэльволию. — Почему я здесь?

— Произошло небольшое землетрясение. Тебе на голову упал кусок штукатурки.

Подняв руку, я прикоснулся к голове. Она оказалась перевязанной.

— Как ты себя чувствуешь?

Прежде чем ответить, я прислушался к ощущениям.

— Да вроде нормально… А вы что здесь делаете?

Фиорелла вновь уставилась в книгу.

— Не хотела, чтобы эта рыжая особа, силой прорвавшаяся сюда, мешала тебе отдыхать. Пришлось следить за ней. — После долгой паузы, она очень тихо добавила: — Я беспокоилась за тебя.

— Спасибо, — с чувством ответил я. — Прости за доставленные неудобства.

Раздались шаги, и возле нас появился врач в сопровождении Селии.

— Ну, учащийся Ардисс, — доктор склонился ко мне. — Что скажете?

— Я буду жить?

— Странный вопрос, — он простер руку надо мной. — Безусловно. Сотрясение, небольшое рассечение… Это не смертельно, особенно в вашем возрасте.

— А играть на скрипке?

— Вам лучше выступать в цирке, с вашим-то юмором, — не купился на старую шутку врач. — Сегодняшнюю ночь проведете здесь. Завтра сможете вернуться к учебе…

* * *

Вопреки обещанию доктора, к учебе я не вернулся. Не только я — вообще никто. Оказалось, что во время землетрясения на фасаде здания образовалась трещина. Также поговаривали о треснувшем перекрытии одного из этажей. В связи с этим, занятия отменили. Всех учеников, живущих в Гелдерне, отправили по домам. Остальных за счет школы разместили в нескольких гостиницах.

А еще через день нам объявили, что учебный год преждевременно завершен и мы можем возвращаться домой.

— Сейчас строители оценивают повреждения, — рассказывала Фиорелла, получившая информацию о происходящем из первых рук. — После начнутся восстановительные работы. Сроки пока никто спрогнозировать не может, поэтому учеников распускают до следующего учебного года.

— А правда, что, кроме школы, больше в городе ни одно здание не пострадало? — поинтересовалась Селия.

— Я слышала подобные утверждения, но не могу ручаться за их точность, — ровно произнесла Мэльволия.

— Говорят, земля тряслась прямо под «Стальными розами»! Мы были в самом центре!

— В этом нет ничего хорошего, — снежная королева не разделяла энтузиазма Лейхандер. — Мы не завершим обучение. И еще отцу придется выделять деньги на ремонт здания.

— Зато каникулы раньше начнутся, — пожала плечами рыжая красавица. Она не выглядела расстроенной из-за прерванной учебы. Потянувшись, спрыгнула с кресла. Встав на кончики пальцев правой ноги, она раскинула руки и дважды прокрутилась вокруг оси с грацией, которой позавидовала бы любая балерина: — Домой! Домой!

Приподнявшись над полом сантиметров на тридцать, она поглядела на меня:

— Виктор, ты приедешь?

— Куда? — фиолетовые глаза Мэльволии подозрительно сузились.

— Селия пригласила меня на празднование ее дня рождения, — сообщил я.

— Я тоже приеду, — безапелляционно заявила Фиорелла.

— Зачем? — приземлившись, Лейхандер с подозрением уставилась на нее.

— Чтобы поздравить тебя, разумеется, — ответила холодным взглядом Мэльволия. — Ты же не против?

Селия замялась. После качнула головой, отчего длинные, огненного цвета хвосты хлестнули воздух:

— Не против. Но не уверена, что для тебя найдется место в гостевом домике.

— Неважно, — с превосходством улыбнулась Фиорелла. — У нашей семьи есть резиденция в Венранде.

— Вот как, — кисло откликнулась Селия. — Что ж, буду очень рада тебя видеть.

— Благодарю, — глаза Мэльволии загорелись победным огнем. — Виктор, как собираешься ехать?

— Ну, не знаю. На поезде, видимо.

— Отлично, — нанесла Фиорелла добивающий удар. — Мы можем поехать вместе.

— Виктор живет не в Гелдерне! — краснея от переполнявших чувств, воскликнула Селия.

— Я знаю, — спокойно ответила снежная королева. — Поезд идет через Демелен. Мы встретимся там, а после поедем вместе.

Сжав зубы, Селия уничтожающе смотрела на нее. Потом предложила:

— Виктор, может, сразу поедешь со мной? Сегодня? Сможем погулять по городу до торжества, я покажу тебе достопримечательности…

— Прости, Селия, — я был вынужден огорчить ее. — Идея заманчивая, но мне необходимо сначала побывать дома.

— Что ж, — расстроилась Лейхандер. — Тогда встретимся в Венранде!

* * *

Перед отъездом из столицы я посетил усадьбу деда. Мне показалось, что будет правильным предупредить его и попрощаться.

Как выяснилось, он был в курсе произошедшего.

— В последнее время в Гелдерне неспокойно, — сказал старший Ардисс. — Скандал во время турнира, война банд, землетрясение, покушения… Будь я суеверным, предположил бы, что грядут сложные времена.

— Почему?

— Суеверные люди во всем ищут приметы и предзнаменования, — повернувшись вместе с креслом, он поглядел в окно. — Это происходит от скудоумия и недостатка информации. Они видят только лежащее на поверхности. Между тем, в глубине скрывается гораздо больше. И тот, кто может заглянуть туда, знает, что сложные времена уже пришли.

— О чем вы? — мне стало интересно.

Вновь повернувшись ко мне, дед сдержанно улыбнулся:

— В свое время непременно узнаешь.

— Когда?

— Когда будешь готов, — отрезал он. — А чтобы это время наступило скорее, тебе нужно понемногу вникать в дела рода. Через два месяца состоится большой семейный совет. Ты обязан присутствовать.

— Я буду.

— Молодец, — Линнерард удовлетворенно кивнул. — У тебя уже имеются планы на каникулы?

— Меня пригласили в гости. В Венранд. Что будет потом — еще не решил.

— В Венранд? К кому?

— К семье Лейхандер.

Дед задумался.

— Лейхандер? В основной линии двое наследников. Близнецы Дарио и Селия. Ты подружился с Дарио?

— Меня позвала на день рождения Селия Лейхандер.

— Девушка с ограниченным Даром полета, которую ты выручил на арене… — На несколько минут Линнерард настолько глубоко погрузился в размышления, что мне показалось, будто он забыл обо мне. Наконец, дед вновь поглядел на меня. — Род Лейхандер разбогател на морских перевозках и торговле. Входит в число пяти богатейших семейств Иризии. Несмотря на это, их политическое влияние невысоко. В отличие от рода Мэльволия. Имей это в виду.

Я хотел спросить, что он подразумевает под этим, но потом начал догадываться. Желая проверить правильность своих рассуждений, спросил:

— Вы хотите, чтобы я уделял больше внимания Фиорелле?

На лице Линнерарда отразилось одобрение.

— Ты умен. Это хорошо… Но не будь поспешен в выводах. У каждого варианта есть достоинства и недостатки. Здесь многое нужно обдумать. Пока же веди себя правильно с обеими девушками.

То, на что намекал дед, мне было неприятно. Поэтому я не стал ничего отвечать, решив, что самостоятельно разберусь в своих делах.

Он же, что-то записав в блокнот, лежавший на столе, произнес:

— Будь осмотрителен. Желаю хорошо отдохнуть.

— Благодарю. Мне что-нибудь передать отцу?

Линнерард вновь повернулся к окну. Его голос звучал равнодушно:

— Мне нечего сказать изгнаннику. Ты свободен. Перед уходом зайди к своему дяде.

— Всего доброго, — поклонившись спинке кресла, я вышел.

* * *

В этот раз Эверард Ардисс выглядел озабоченным и недовольным. Сухо поздоровавшись, без лишних слов выдал мне пухлый конверт.

— В связи с твоим отъездом из столицы, здесь содержание на два месяца вперед. Очередную сумму отец распорядился выдать, когда ты посетишь семейный совет.

А старик хитер, — подумал я. — Создает ситуацию, подталкивающую меня выполнить его распоряжение — приехать тогда, когда он сказал. И похоже, регулярной выдачей денег стремится привязать меня к себе. Создать материальную зависимость. Любопытно…

— Понял, — сказал я вслух. — Благодарю.

* * *

Спонсорская помощь деда оказалась весьма кстати. Благодаря полученным деньгам, я смог купить подарок для Селии — то самое оружие, что так приглянулось девушке. Про себя я называл эту штуковину «боевым веслом». Стоила смертоносная фиговина, как крыло от Боинга. И если бы не внезапно привалившие финансы, я бы такой подарок не потянул.

Когда я возвращался в гостиницу, на глаза попалась ювелирная лавка. У меня возникла идея приобрести какую-нибудь приятную мелочь для Росальбы.

Внутри магазинчика царил полумрак. Сумерки казались более густыми, чем на самом деле, из-за панелей из полированного черного дерева, которыми были облицованы стены. На контрасте, стеклянные витрины, подсвеченные изнутри лампами на жидком топливе, сияли будто солнце. Мерцавший желтоватый свет играл и переливался на кольцах, браслетах, цепях и драгоценных камнях. Возникало ощущение, будто ты попал в волшебную сокровищницу.

— Что вас интересует, саэр? — спросил сухопарый старик, появившийся из незаметного в полутьме дверного проема. — Модный перстень? Колечко для любимой?

— Я подыскиваю небольшой подарок для мамы.

— О, как это благородно и трогательно! Прошу, взгляните сюда: великолепнейшие браслеты из красного золота! Как вам эти серьги с аметистами?

— Пожалуй, это все не то, — ответил я. Предложенные украшения выглядели здорово, но были слишком вычурными и массивными. Да и ценник у них наверняка безбожный. — Мне бы хотелось что-то более изящное.

— Понимаю, — покладисто склонил голову продавец. — Что вы скажете о таком колье с изумрудами? Разве оно не прекрасно?

Колье действительно смотрелось фантастически. Но эта вещица тоже не подходила.

— Вот как? — задумался старик. — Желаете чего-то особенного?

Меня терзали смутные сомнения насчет того, что я сейчас смогу позволить себе «чего-то особенное». Но посмотреть-то можно? Поэтому я кивнул.

Нагнувшись, ювелир отпер невидимый мне замок и открыл дверцу. Выпрямился. Поставил на стекло витрины плоский черный коробок. Поднял крышку.

На темном бархате лежал тонкий витой браслет из материала, похожего на серебро. По окружности металл, словно мелкие брызги, покрывали крохотные ярко-синие камешки.

— Сколько стоит?

Старик ответил. Сумма оказалась меньше, чем я предполагал. Но даже так, от моих денег практически ничего не оставалось.

Истолковав мое молчание как сомнение, ювелир предложил небольшую скидку. Я поглядел на браслет. Дороговато, конечно. Но для Росальбы…

— Хорошо, я возьму это.

— У вас безупречный вкус, саэр, — сообщил продавец, бережно закрывая футляр.

— Признаться, я думал, особенная вещь будет стоить дороже, — сказал я, отсчитывая деньги.

— Это так, — согласился ювелир. — Но не стану скрывать, браслет не пользовался спросом, несмотря на редкость и тонкое исполнение. Возможно, из-за истории.

— Не понял?

— Это работа с Севера.

— Да? — я положил перед ним купюры. — Разве не вы его сделали?

Он быстро пересчитал деньги.

— Не все в моей лавке сделано мною.

Я пожал плечами:

— С севера, юга… какая разница? Главное, он хорошо выглядит.

— Всем бы вашу широту мышления, саэр, — вздохнул старик. — Не хотите взглянуть на другие работы северных мастеров?

— Надо сказать, у меня почти не осталось денег, — ухмыльнулся я. — Но посмотреть могу.

Помедлив, хозяин лавки достал две шкатулки. Неторопливо открыл.

Заглянув внутрь, я увидел несколько колец и браслетов. Они были по-своему хороши, но явно недотягивали по уровню изготовления до того, что я купил.

— Любопытные работы, — вежливо произнес я. — Надеюсь, у вас их все же купят.

Старик безрадостно кивнул. Было видно, что ему по сердцу эти изделия. Но у здешней публики успехом украшения северян отчего-то не пользовались.

Он закрыл и убрал одну шкатулку. Потянулся ко второй.

— Погодите! — воскликнул я, заметив на дне кое-что интересное…