Триединый

Глава 15

Яда внутри не оказалось. Зато был сложенный вдвое лист бумаги. Развернув его, я прочел:

« Любезный Виктор,

в силу чрезвычайно весомой причины, мы до сих пор ни разу не виделись с Вами. Учитывая обстоятельства, я даже не уверен, что Вы что-либо слышали обо мне.

Желая исправить это досадное упущение, приглашаю Вас посетить особняк Грайхаул в девятнадцатый день сего месяца.

Линнерард Ардисс,

глава рода Ардисс и Ваш дед »

Дочитав, я долго пялился на послание.

Надо же — дед. Возможно, тот самый, что изгнал Эзерина. И что же мне теперь делать? Послать его? Или не стоит торопиться с этим? Непростой вопрос.

Благодаря общению с Мэльволией, я узнал, что в этом мире отношения между семьями да и внутри тоже, могут быть очень запутанными и противоречивыми. Союзы создаются и распадаются, вчерашние враги становятся друзьями, если видят выгоду в этом. Цинично, не спорю. Но такова местная жизнь.

Да, род нанес обиду отцу. Из-за этого внутренне я настроен против родственников. Которых, надо сказать, совершенно не знаю. Но если они протягивают мне руку, стоит ли отворачиваться?

Вновь перечитав письмо, я уставился на пламя свечи.

Пожалуй, мне следует хотя бы узнать, с какого перепугу они внезапно вспомнили об отпрыске Эзерина. И чего конкретно хочет этот Линнерард Ардисс. Примирения или чего-то еще?.. Хм, определенно стоит повидаться с родственничком. Учитывая, насколько большое значение в Иризии имеет поддержка рода, это может оказаться полезным для меня. С чем черт не шутит: вдруг удастся их как-то использовать?

Укладываясь спать, я все еще думал об этом. А на следующий день окончательно решил, что приму приглашение.

* * *

На выходных, впервые за долгое время, приехали Эзерин и Росальба. Я в очередной раз подивился тому, что искренне рад их видеть. Казалось бы — посторонние люди. Но что-то во мне теплом отзывалось даже при одной мысли о них, как будто эти двое действительно были моими родителями. Что это — синдром утенка? Ведь Эзерин с Росальбой — первые люди, увиденные мной на Сагинее. Или тут кроется что-то другое? Хотел бы я знать…

При встрече Росальба крепко обняла меня. А после, мягко охватив щеки ладонями, вертела, рассматривая.

— Милый, с тобой все хорошо? У тебя нигде ничего не болит?!

— Эм… нет. А почему ты спрашиваешь?

— Грегорис сообщил нам о том, что случилось во время Турнира Доблести, — с улыбкой пояснил отец. — И хотя, среди прочего, он заверил, что ты не пострадал и совершенно здоров, мама очень беспокоилась. Она даже хотела немедленно ехать к тебе. С трудом ее остановил.

Позже, когда мы сидели в небольшом уютном кафе, Эзерин, воспользовавшись отсутствием супруги, отлучившейся в женскую комнату, сказал:

— Грегорис написал, что ты вел себя на редкость отважно. Я очень горжусь тобой.

— Спасибо, отец, — смущенно ответил я, чувствуя необъяснимую радость от его похвалы.

— У меня есть просьба, — продолжал Эзерин. — Прошу, передай, пожалуйста, мою благодарность наставнику, научившему тебя сражаться. Должно быть, это выдающийся мастер своего дела. Раньше у тебя не было совсем никаких способностей, а нынче ты в силах тягаться с бойцом, опившимся малихальтом. И это за столь непродолжительный срок!.. Впрочем, нет, забудь. Пожалуй, я сам встречусь с наставником, чтобы лично засвидетельствовать свою признательность.

Я представил, что обо мне может рассказать Ансельм. А после, когда Эзерин сопоставит слова учителя фехтования и реальность, у него наверняка возникнут вопросы, на которые мне будет сложно ответить. Следовательно, встречаться им нельзя.

— Не нужно, отец! — поспешно воскликнул я. — Наставник чрезвычайно занятой человек! У него нет ни одной свободной минуты — сплошные тренировки! И вообще, он уехал!

— Уехал? Куда? — озадаченно спросил Эзерин.

— К родственникам, — соврал я.

— Что ж, значит, встречусь с ним в другой раз.

У меня отлегло от сердца.

— Отец, директор Краус говорил, что школу «Алмазный вихрь» дисквалифицировали из-за того, что Драйс Зангар использовал что-то запрещенное. Ты сейчас упомянул мали... не помню, как там дальше. Что это?

Эзерин сжал губы. Помолчал, точно обдумывая, стоит ли объяснять. Потом промолвил:

— Малихальт — это снадобье, способное многократно усилить Дар. В некоторых случаях — дать какие-то дополнительные магические умения. Из-за большой опасности, использование малихальта считается серьезным преступлением.

— Опасности?

По лицу Эзерина было видно, что он не особо рад этому разговору. Тем не менее, с тем же терпением, что и в первые дни нашего знакомства, отец продолжил разъяснения:

— Действие снадобья крайне нестабильно. Вдобавок, регулярное применение или большие дозы быстро разрушают разум того, кто им пользуется. Именно это произошло с учеником, убившим судью с помощником.

— Понятно.

Некоторое время мы сидели молча. Вспомнив о письме главы рода Ардисс, я хотел рассказать о нем отцу. Но тут вернулась Росальба. При ней душа не лежала обсуждать сложные для семьи темы. Поэтому все оставшееся время мы просто болтали, смеялись и ели сладости.

* * *

На нас пялились абсолютно все. Парни нашего возраста — с завистью, девушки с любопытством, взрослые — кто с недоумением, кто осуждающе. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Но в то же время я чувствовал себя счастливым. Самое ужасное, это было только начало. И я не был уверен, сумею ли целым и невредимым вернуться в школу…

Началось все вполне обыденно. Пока все ученики «Стальных роз» самозабвенно занимались, мы с Фиореллой собирались на прогулку.

— Красивое платье, — похвалил я наряд Мэльволии: нечто светлое, воздушное и страшно милое. — Ты чудесно в нем выглядишь!

— Пра… правда? — На ее бледных скулах заиграл легкий румянец.

— С чего бы мне тебя обманывать? Говорю как есть. Ты — восхитительна.

— Спасибо, — Фиорелла опустила глаза.

— Ну что, выдвигаемся?

Девушка кинула быстрый взгляд на лестницу, по которой только что спустилась. Там стояла высокая женщина в форме горничной: темном платье с белым передником и с кружевной белой штучкой на голове.

— Пойдем.

Мы вышли на улицу и неторопливо зашагали по дорожке, что вела к воротам.

— Куда хочешь сходить? — поинтересовался я. — В кондитерскую «Аррьенас Фло»? Или куда-нибудь подальше?

— Не знаю, — тихо ответила Мэльволия. — Я нигде не бывала. А куда хочешь пойти ты?

— Да мне все равно, — я пожал плечами. Опередив привратника, распахнул перед девушкой тяжелую кованую калитку, украшенную розами, как и ворота. — Прошу, саэри.

К моему удивлению, Фиореллу обогнала горничная. Черно-белой тенью она проскользнула между нами. Остановившись в проеме калитки, внимательно осмотрела улицу.

— Можете идти, госпожа, — сказала она, наконец.

Освободив проход, горничная, подобно часовому, встала с внешней стороны ворот. Ее украшенная белой финтифлюшкой голова медленно поворачивалась из стороны в сторону, будто сканируя прохожих.

Не показывая удивления, я вышел вслед за Мэльволией.

— Фиорелла, я тут подумал: пирожные из «Аррьенас Фло» мы уже ели. Наверняка тебе интересно попробовать что-то новенькое. В нескольких кварталах отсюда есть кафе, в котором я бывал с родителями. Там уютно, тихо и подают отличное мороженое. Давай сходим туда?

Мэльволия молча кивнула.

Мы двинулись вниз по улице, вдоль школьного забора. Оглянувшись, я обнаружил, что горничная идет за нами.

— Фиорелла, — склонившись к уху девушки, прошептал я. — По-моему, твоя служанка нас преследует.

— Ее зовут Эретта, — рассеянно сказала спутница. — Она моя телохранительница.

— Твоя… О! — Я разом вспомнил все, что Мэльволия говорила о пережитых покушениях. — Понятно.

Так мы и шли: Фиорелла, я, а сзади, зловещей черной каланчой, топала горничная. Присутствие похожей на робота тетки меня нервировало. Она же услышит все наши разговоры! Не то, чтобы я собирался говорить что-то неприличное, упаси господь. Но сам факт наличия посторонних ушей… блин!

Некоторое время мы двигались в тягостном молчании. Завидев знакомую дверь с замысловатым витражом, я, радуясь предлогу нарушить тишину, воскликнул:

— А вот и «Аррьенас Фло»!

— Это? — в фиолетовых глазах девушки зажегся интерес. — Давай зайдем!

— Мы же вроде планировали… — увидев воодушевление на ее лице, я осекся. — Ну, раз тебе хочется, конечно. Почему нет?

Только я потянулся к изогнутой бронзовой ручке, как дверь распахнулась. На пороге возникла Селия. Мы втроем застыли, глядя друг на друга.

— Э-э, здравствуйте, саэри Лейхандр, — первым опомнился я. — Рад встрече!

— Что вы здесь делаете? — с подозрением спросила Селия, пристально рассматривая Фиореллу.

Та ответила ледяным взглядом. Голос был ему под стать:

— Вряд ли это ваше дело, саэри.

В глазах Селии зажегся опасный огонь.

— Мое! Виктор — мой… дорогой товарищ, — она покраснела, — который спас меня от смерти! И я обязана знать, куда он направляется!

Пока я пытался понять, каким образом провозглашенные товарищеские отношения связаны с информацией о моих перемещениях, обстановка накалялась.

— Мы с Виктором вышли прогуляться и попробовать мороженое, — от слов Мэльволии веяло холодом, будто от айсберга. — И вы окажете любезность, если не станете задерживать нас неуместными вопросами. Всего доброго!.. Виктор, идем!

— Но-о… — протянул я, сбитый с толку. — Ты же хотела…

— Попробовать мороженое в кафе, в нескольких кварталах отсюда, — жестко отчеканила Фиорелла.

— Ну… ладно, — я по-прежнему не понимал, какая муха ее укусила. — До свидания, Селия!

— Я пойду с вами! — непреклонно объявила Лейхандер. — Сегодня жарко, а я давно хотела мороженого. В том самом кафе, расположенном в нескольких кварталах отсюда!

— Туда идем мы, — отрезала Мэльволия. — Вам же стоит поесть мороженое в другой день.

— А я желаю сделать это сегодня! — сквозь зубы процедила Селия.

— Тогда сделайте это в другом месте, — еще на сотню градусов понизила температуру Фиорелла.

— Нет, я полакомлюсь мороженым именно там, где хочу! — вызывающе заявила Селия. Как раз в этот момент из-за облака выглянуло солнце и в его слепящих лучах казалось, что рыжие волосы девушки охватило пламя.

Я с надеждой поглядел на горничную. Но та, игнорируя перепалку, изучала улицу.

Делать было нечего, гасить конфликт пришлось мне.

— Селия, Фиорелла, пожалуйста, не ссорьтесь. Раз так вышло, можем пойти в кафе вместе.

— Нет! — одновременно сказали они.

Я вздохнул. Как будто мне и без этого забот не хватает! Ладно, будем разбираться…

— Так мы не можем пойти втроем? — переспросил я, подготавливая почву для маневра.

— Нет! — вновь раздался сдвоенный ответ.

— Вы такие дружные! — с притворным восхищением сказал я, выбивая их из равновесия.

Девушки недовольно переглянулись.

— А почему мы не можем пойти вместе? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Потому что… — Селия умолкла, не сумев найти ответа.

На это я и рассчитывал. Усиливая давление, повернулся к Фиорелле:

— Так почему?

Снежная королева промолчала.

— Ну, раз никаких особых причин нет, пойдем втроем. Или не пойдем вовсе, чтобы никому не было обидно.

Я сделал паузу, ожидая возражений. Селия прожигала меня огненным взглядом. От Мэльволии исходил арктический холод. При этом обе девушки безмолвствовали.

— Отлично, — подвел итог я. — Вперед, за мороженым!

Фиорелла первой сдвинулась с места.

— Если ты так хочешь, — она выделила слово «ты», — соглашусь. Но будешь мне должен.

Зашибись! Что не так с этой девчонкой?! Откуда взялось стремление вывернуть все в свою пользу? Хотя, если под «долгом» подразумевается еще одно свидание, то почему бы и нет?

Я открыл рот, чтобы озвучить последнюю мысль, превратив в комплимент. Но, взглянув на Селию, прикусил язык.

К слову, рыжая быстро догнала нас и пошла рядом. Искоса поглядев на нее, Фиорелла заявила:

— Виктор, раз у нас сегодня свидание, — эти слова она произнесла с особым выражением, — не мог бы ты предложить мне руку?

— Что? А, конечно, — я согнул левую руку в локте. — Прошу.

Даже сквозь рубашку ощутив ее прохладную ладошку, я подумал, что мне нравится это ощущение.

— Виктор, ты должен предложить руку и мне! — проскрежетала Селия. — Я еще не восстановилась после ранения и мне тяжело идти!

Не дожидаясь моей реакции, она обеими руками вцепилась в мой правый локоть. Ее ладони были теплыми и сильными.

Девушки враждебно поглядели друг на друга. Казалось, воздух между ними искрит от разлившегося напряжения.

— Если вам трудно идти, саэри Лейхандер, — голос Фиореллы звучал сладко, но то была ядовитая сладость, — лучше вернитесь в школу. Не следует нагружать раненую ногу до полного выздоровления.

— Благодарю за заботу, саэри Мэльволия, — в тон ответила Селия. — Но доктор рекомендовал мне больше двигаться.

— Глядите, не упадите по пути, — предостерегла Фиорелла.

— Вы правы, — неожиданно согласилась Селия. — Чтобы этого не случилось, придется крепче держаться за Виктора.

Она обвила мою руку своей, вплотную притиснувшись ко мне. Сглотнув, я почувствовал, как ее мягкая грудь прижимается к моему бицепсу.

Увидев это, Мэльволия повторила действия Селии. Грудь снежной королевы была значительно меньше, но меня все равно бросило в жар.

С яростью переглядываясь, девушки прижимались все сильнее, пока буквально не повисли на мне. Так мы и шли, привлекая внимание окружающих. По меркам Иризии, это было на грани неприличного. Но, похоже, Селию и Фиореллу в данный момент подобное не смущало. Слишком уж сильно они были поглощены друг другом.

Я с облегчением вздохнул, когда мы, наконец, добрались до кафе.

— Позвольте открыть перед вами двери, — проговорил я, деликатно высвобождая конечности из захвата. — Прошу, входите.

Внутри было спокойно и прохладно. Посетителей в этот час оказалось мало. Усевшись за круглый столик возле большого окна, мы попросили меню.

— Здесь действительно уютно, — промолвила Фиорелла, оглядывая помещение. — Я думала, кафе похоже на маленький ресторан.

— Ты раньше не бывала в кафе? — фыркнула Селия.

— Я много училась и тренировалась, — холодно сообщила Мэльволия. — Вдобавок, в моей семье не принято посещать такие места. Отец говорит, они небезопасны. И недостаточно хороши для нас.

М-да, — подумалось мне. — Установочки в семье идеальны для выращивания мегаломаньяков. Или для культивации психологических проблем. Хотя Фиорелла, вроде, ничего, держится.

— Ты тоже считаешь, что это дурное место? — поинтересовался я.

— Не… не думаю, — запнувшись, сказала девушка. — Мне здесь нравится.

— Вот и хорошо… Селия, ты уже выбрала, что закажешь?

Огненоволосая красавица, сцапавшая меню, как только его подали, подняла глаза.

— Хочу клубничное парфе!

Я подвинул меню Мэльволии:

— Фиорелла, а ты что возьмешь?

— Не знаю, — в ее голосе прозвучала растерянность. — А ты?

— Когда был тут в прошлый раз, мне понравилось мороженое, — улыбнулся я. — Хочу еще.

— Тогда я тоже буду мороженое, — заключила Фиорелла.

— Пожалуйста, клубничное парфе, пару мороженых и ягодный чай, — сказал я ожидавшей официантке. Наклонившись к Мэльволии, тихонько уточнил: — Может, нужно что-то взять твоей горничной?

Повернув голову, Фиорелла мельком взглянула на телохранительницу, которая с видом статуи возвышалась у нее за спиной.

— Нет, Эретта не станет отвлекаться от работы.

— Как скажешь…

Заказ принесли быстро.

— Ах, какой чудесный аромат! — воскликнула Селия, склонившись над парфе в прозрачной вазочке. — И выглядит изумительно!

Мне понравилась ее искренняя реакция. И она сама в этот момент стала еще привлекательнее. Что ни говори, улыбка здорово красит девушек.

— А у мороженого почти нет запаха, — огорченно сказала Фиорелла, разглядывая бело-кремовые завитки с потеками полупрозрачного коричневого сиропа и светлыми кусочками орехов.

— У холодного аромат всегда слабее, — успокоил я. — Просто съешь чуть-чуть.

Кивнув, Мэльволия набрала ложечкой немного мороженого. Поднесла к приоткрытым нежно-розовым губам. Осторожно попробовала.

— Вкусно! — восторженно сказала она. Фиолетовые глаза удовлетворенно засветились. — Сладкое, но в меру; необычно холодит язык и тает во рту! А обжаренные орешки приятно хрустят, добавляя к сладости маслянисто-терпкую нотку!

— Рад, что тебе понравилось, — не покривив душой, ответил я.

— Мое парфе вкуснее! — ревниво заявила Селия. — Вот попробуй!

Она поднесла к моему рту свою ложечку с десертом.

Я не мог вспомнить, как правила этикета предписывают вести себя в подобной ситуации. Вдобавок, моя непонятно откуда взявшаяся тяга к сладкому, не позволяла отказаться от такого заманчивого предложения. Поэтому я послушно открыл рот.

Парфе действительно оказалось вкусным.

Не успел я его проглотить, как перед моим лицом возникла ложка с мороженым Фиореллы.

— Мое мороженое вкуснее, — сказала она. — Попробуй.

— Виктор заказал такое же, — ехидно проговорила Селия. — Он знает его вкус!

— Ну и что, — упрямилась Мэльволия. — Пробуй!

Мне не хотелось обижать девушку, и я вновь раскрыл рот.

— Ну? — требовательно спросила Фиорелла.

— Мне нравится.

— Ты должен еще раз попробовать парфе! — ложка Селии ткнулась мне в губы.

— Нет, еще мороженого! — ложки перед моим лицом со звяканьем столкнулись.

Еще мгновение — и девушки начали бы фехтовать, используя столовые приборы.

— Знаете, что? — отклонившись назад, чтобы меня не измазали десертами, я строго оглядел спутниц. — Давайте все выпьем чаю!

Обе девушки выглядели разочарованными, но спорить не стали.

Опередив меня, горничная Фиореллы разлила чай по чашкам. И снова застыла за спиной подопечной, будто робот с выключенным питанием.

Чай оказался горячим и у Селии с Фиореллой от него раскраснелись лица. Изящно прикоснувшись к щеке тыльной стороной ладони, Мэльволия тихо сказала:

— Пожалуй, мне нужно сходить в женскую комнату.

— И мне, — отозвалась Селия.

Они поднялись и в сопровождении Эретты ушли.

Я выдохнул.

Как, порой, непросто с девушками!

Закинув в рот ложку начавшего таять мороженого, я чуть не подавился, услышав полный ненависти голос за спиной:

— Мерзавец!