Триединый

Глава 18

— Берегись! — я оттолкнул девушку в сторону.

Чуть не упав, она все же устояла.

— Не мешай, Виктор!

Мне на долю секунды стало досадно: таким резким тоном она прежде со мной не говорила. В тот же миг пустая подростковая обида бесследно исчезла. Я почувствовал себя глупо, увидев, как стрелы, вильнув, облетели нас.

— Прости, забыл про твой Дар, — сказал я виновато.

Фиорелла отмахнулась, всматриваясь в сторону, где прятался враг.

— Он где-то в кустах.

Подтверждая ее слова, из зеленых зарослей вновь вылетели две стрелы. На это раз я спокойно ожидал, что будет дальше.

Теперь Мэльволия была готова к атаке. Поэтому она не просто отвела стрелы в сторону, а повернула их обратно. Направляла наугад и, судя по отсутствию стонов, ни в кого не попала.

— Прикрой меня! — крикнул я, рванув в сторону кустов.

Прежде чем мне удалось добежать, невидимый убийца сумел выстрелить еще раз. Фиорелла направила стрелы в землю передо мной. Я на ходу подхватил одну из них: с ладонь длиной, полностью металлическую, с трубчатым черенком и острым трехгранным наконечником.

С шумом проломившись сквозь кусты, столкнулся с двумя мужчинами. Один тут же побежал прочь. Другой вынул нож и напал.

Первым же ударом он попытался рассечь мое горло. Я пригнулся. Лезвие просвистело над головой, срезая листья.

Сжимая стрелу в кулаке, я глубоко воткнул ее в бедро убийцы. И тут же отскочил, едва избежав укола клинком. Прихрамывая, мужчина шагнул ко мне. Чуть наклонившись вперед, попытался достать меня ножом. Я ушел с линии атаки вправо и изо всех сил ударил его кулаком в висок.

Оглушенный противник заторможено повернулся в мою сторону и неловко ткнул клинком, целя мне в живот. Мои руки сами собой заблокировали удар. И сразу же резко вывернули нож из пальцев убийцы. Когда рукоять оказалась в моей ладони, я, будто на автомате, сначала полоснул лезвием поперек запястья нападавшего, а после — по горлу.

Убийца, хрипя и дергаясь, упал.

Я огляделся. Убедившись, что второй скрылся из виду, позвал Мэльволию. Пока она шла ко мне, осмотрел умиравшего.

Средних лет, в дорогом френче и брюках. Выглядел, словно аристократ, приехавший навестить отпрыска. Но, судя по тому, что убийцы не использовали магические Дары, дворянами они не были.

Приблизившись, Фиорелла безучастно взглянула на залитого кровью мертвеца. Отойдя на шаг, подобрала маленький арбалет. Изучив, положила возле тела.

— Нужно позвать людей, — она подняла на меня фиолетовые глаза.

— Знаешь, кто это может быть? — указал я на мертвеца.

Девушка отрицательно покачала головой:

— У нашей семьи много врагов.

Разве так можно жить? — подумал я. Вслух сказал:

— Их было двое. Один сбежал.

Фиорелла задумалась.

— Вряд ли он нападет снова. Скорее всего, второй убийца уже за пределами школы.

— Возможно. Но тебе лучше пока вернуться к себе. Я провожу.

* * *

Школьный праздник был испорчен. После известия о покушении на Мэльволию, директор Краус отменил бал и фейерверк. Учеников загнали в комнаты. Приехавшие стражники Горгвара вместе со школьными надзирателями обыскали территорию и опросили людей, находившихся ближе всего к месту нападения. Затем родителей попросили покинуть «Стальные розы».

Уезжая, отец пообещал, что свяжется с Грегорисом.

Тот действительно вскоре появился. Его сопровождал еще один сотрудник Корпуса хранителей.

Первым делом они осмотрели тело. Потом, разделившись, допросили нас с Фиореллой.

Я ожидал, что буду беседовать с Грегорисом, но ко мне в комнату пришел его напарник, представившийся Арвиндом Мелном.

— Саэр Ардисс, вы встречали нападавших раньше?

Я помотал головой:

— Не знаю. Наверно, нет.

— Можете описать второго? Того, что убежал?

— Я его толком и не видел. Он вроде был повыше оставшегося. С темными волосами. Лица не рассмотрел.

— То есть, опознать его вы не сумеете?

— Нет. Извините.

— Вам не за что извиняться, саэр Ардисс. Скажите, по-вашему, целью убийц была саэри Мэльволия или вы?

Я задумался.

— Так сложно сказать… Мы с Фио… с саэри Мэльволией находились рядом, когда они начали стрелять. Наверно, они все же охотились за ней. Она говорила, что на членов ее рода регулярно покушаются. У меня же врагов нет. С чего бы кому-то меня убивать?

— Понятно, — он что-то записал в небольшой блокнот.

Задав еще несколько вопросов, Мелн ушел. Спустя полчаса ко мне заглянул Грегорис.

— Как самочувствие, Виктор? — озабоченно поинтересовался он.

— Спасибо, я в норме. Меня же доктор осматривал. Даже ссадин нет.

— Знаю. Меня не это беспокоит. Пускай в бою, но ты впервые убил человека. У некоторых после такого возникают проблемы.

Я чуть было не ляпнул, что мне не впервой убивать. И сам удивился своему порыву. Почему я хотел сказать подобное? Ведь даже грабителей, с которыми я схлестывался на ночных улицах, я никогда не стремился убить. Травмировать — это да. Жалости или угрызений совести в такие моменты я не испытывал. Но убивать не намеревался.

— Пока что чувствую себя хорошо, — медленно произнес я. — Возможно, еще не успел осознать. Но он сам напал. Пытался убить Мэльволию и меня.

— Спокойно, Виктор. Тебя никто ни в чем не обвиняет. И закон, и общественное мнение на твоей стороне. Тебя уже считают героем.

— Да какой я герой, — искренне сказал я. — Действовал на рефлексах, даже не задумываясь. Наверно от страха.

— Ты не похож на труса, Виктор, — улыбнулся Грегорис. — Рад, что ты держишься. Но, если вдруг почувствуешь себя плохо — морально, а не физически, — обязательно обратись к доктору. Я предупрежу его, он даст тебе подходящее лекарство.

— Хорошо, так и сделаю, — заверил я. — Дядя Грегорис, вы знаете, кто это был? Или хотя бы догадываетесь?

— К сожалению, пока что нет. Но постараемся выяснить. В конце концов, в деле замешан род Мэльволия.

— Он настолько важен? — спросил я, вспомнив разговор с Тауром Ментрессом.

Грегорис поглядел на меня с легким удивлением. Затем кивнул:

— Очень. Это одна из старейших и влиятельнейших семей в стране.

Попрощавшись, он вышел, оставив меня обдумывать это сообщение.

Я хотел сходить к Фиорелле, чтобы узнать, все ли у нее в порядке. Но дежурный надзиратель попросил меня вернуться в комнату.

— В настоящий момент люди из Горгвара повторно обыскивают школу — на тот случай, если убийца спрятался в здании. До этого момента учащиеся не должны покидать своих комнат.

— Хорошо, — ответил я.

Вернувшись к себе, плюхнулся на кровать. И до ужина пытался понять, отчего хотел сказать Грегорису, что уже много раз убивал?

* * *

На следующий день жизнь пошла своим чередом. Был второй выходной, поэтому никто не учился. Я хотел навестить Фиореллу, но меня послала на фиг Эретта, ее горничная-телохранительница. Не прямо послала, а вполне вежливо. Открыв дверь, она сообщила:

— Саэри Мэльволия сегодня отдыхает. Поэтому никаких визитов.

— Ясно, — огорчился я. — А как она себя чувствует?

— Госпожа чувствует себя хорошо, — холодно заверила горничная.

— В таком случае, передавайте ей привет от меня.

— Непременно, — произнесла Эретта таким тоном, что стало ясно — ничего она не передаст. — Всего доброго, саэр Ардисс.

* * *

Днем я встретился с Эзерином и Росальбой.

— Как ты, сынок? — обняла меня мама, едва я вышел из школьной калитки. — Грегорис нам все рассказал!

Отец вел себя сдержаннее, но я видел, что он тоже взволнован.

— Со мной все хорошо, — постарался я их приободрить. — Не переживайте. Просто на Фиореллу напали убийцы. Она рассказывала, что с ее семьей такое время от времени случается. Мы остановили их. Ни Мэльволия, ни я не пострадали.

— Грегорис упоминал о том, что у Леона Корнелия много недоброжелателей, — подтвердил Эзерин. — Вполне вероятно, что кто-то из них решил воспользоваться родительским днем, чтобы добраться до его дочери.

— Корпусу хранителей или Горгвару удалось что-то разузнать? — поинтересовался я.

— Сегодня я еще не встречался с Грегорисом, — отец поднял руку, подзывая экипаж. — А вчера он говорил, что пока никаких зацепок нет.

Уже когда мы катили по улице, Эзерин добавил, понизив голос, чтобы не слышал кучер:

— В подобных случаях редко удается выйти на заказчика. Только если исполнителей повезет взять живыми, есть шанс, что они выдадут нанимателя. Поэтому я бы не рассчитывал, что Корпус кого-то поймает в этот раз.

— Значит, нападение может повториться?

— Не знаю, сын. Многое зависит от того, кто это сделал и с какой целью. — Помолчав, он добавил: — Будь осторожен, находясь рядом с дочкой Мэльволии… Кстати, что вас связывает?

— Мы дружим.

— Вот как? Так же как с Селией? А друзья-мальчики у тебя есть?

Я замялся, не зная, что ответить. Не рассказывать же, что меня до последнего времени все избегали из-за его работы.

— Ну, есть несколько человек, с которыми общаюсь, — тут я почти не соврал: после Турнира Доблести со мной многие готовы были поболтать. — Но так, чтобы совсем близких друзей нет. Так уж вышло, что я больше общаюсь с девочками.

Родители переглянулись.

— Даже не знаю, гордиться тобой или предупредить, чтобы ненароком не натворил глупостей, — усмехнулся Эзерин. — Дамский угодник!

— Я не позволял себе ничего такого! — возмутился я. — Мы просто разговариваем, иногда гуляем. С Селией Лейхандер еще спарринги устраивали…

Отец поднял бровь, но ничего не сказал.

Позже, когда мы пообедали в небольшом ресторанчике, я решил, что пора сообщить отцу о предложении деда. Хотя и в этот раз говорить на подобную тему при Росальбе не хотелось, выбор отсутствовал. Кто знает, когда родители навестят меня вновь?

При упоминании имени отца, лицо Эзерина на миг закаменело. Внимательно выслушав меня, он спросил:

— И что ты ему ответил?

— Ничего. Сказал, что мне необходимо подумать. Я не мог принять такое решения, не посоветовавшись с тобой.

— Спасибо за доверие, сын, — по губам Эзерина скользнула слабая улыбка. — А что ты сам обо всем этом думаешь?

— Мне кажется, поддержка рода не была бы лишней в дальнейшем, чем бы я ни занялся после школы. С другой стороны, семья дурно обошлась с тобой и с мамой. Не уверен, что мне хочется поддерживать отношения с теми, кто так поступил. В итоге я решил сделать так, как скажешь ты.

Родители вновь переглянулись. На их лицах отразилось изумление.

— Виктор, ты поражаешь меня своим здравомыслием, — проговорил Эзерин. — Ты словно старше и мудрее, чем есть на самом деле. Может ли это быть связанным…

— С чем? — жадно спросил я, когда он оборвал речь на полуслове.

— Неважно, — отец словно закрылся. — Как-нибудь после обсудим это. Сейчас же давай разберемся с более важным вопросом.

— Хорошо, — ответил я, скрыв разочарование. Эзерин явно чуть не проговорился о чем-то, что хотел утаить от меня. Ладно, однажды я это выведаю.

— Виктор, — продолжал говорить отец, — я считаю, что ты не должен страдать из-за моих отношений с родом. Как ты верно заметил, поддержка семьи, тем более такой, как Ардисс, действительно способна помочь в карьере и не только. Поэтому, на мой взгляд, тебе стоит принять предложение своего деда. Только всегда помни, что Линнерард любит манипулировать людьми. Он действует во благо рода — так, как он сам это понимает. Но тем, чью жизнь он выворачивает наизнанку, от этого не становится легче.

— Не забуду ни слова, папа, — заверил я.

* * *

После бурных выходных мне требовался отдых. Поэтому я не стал ночью выбираться в город. Просто поужинал, завалился в постель и хорошенько выспался.

С утра началась обычная школьная круговерть. Зарядка, учеба, уроки… Сидя вечером в своей комнате и собираясь на ночное патрулирование, я подумал, что ни разу за день не видел Фиореллу. Не заболела ли она? Нужно будет завтра выяснить.

* * *

На следующий день я вновь не увидел Мэльволию во время уроков. Я даже заглянул в аудиторию, где проходили занятия ее ступени. Но и там снежной королевы не было.

Когда мои соученики направились на занятия по развитию магических способностей, я воспользовался свободным временем, чтобы навестить Фиореллу.

Дверь в ее апартаменты открыла горничная. Не телохранительница, а другая. Нейла, если не ошибаюсь.

— Здравствуйте, — проговорил я. — Скажите, с саэри Мэльволией все в порядке? Могу я ее увидеть?

— Простите, саэр, госпожа Мэльволия сейчас не принимает.

Я наморщил лоб, ничего не понимая.

— Она здорова?

— Да, госпожа вполне здорова. Она прекрасно себя чувствует. Но сейчас не может уделить вам времени. Простите. До свидания, саэр.

Дверь мягко закрылась перед моим носом.

Что за фигня?

Направляясь к себе, я пытался понять, что происходит. Может, этот сучий помощник нажаловался папаше Фиореллы, и тот запретил ей видеться со мной? Мэльволия, конечно, с характером, но в такой ситуации наверняка подчинится приказу.

Произошедшее настолько выбило меня из колеи, что я даже отменил ночную вылазку.

Сидя за столом и невидяще глядя на страницы учебника по законоведению, думал, отчего так хреново себя чувствую. Казалось бы — между нами ничего нет. Пока, по крайней мере. Может дело в том, что она и Селия — мои единственные друзья в «Стальных розах»?

Закрыв книгу, я потряс головой. Даже если так, отчего меня это настолько задело? Раньше я бы не стал особо переживать из-за такого. Определенно, перемещение на Сагинею меня изменило.

Незадолго до отбоя в дверь постучали. Я открыл. На пороге стояла женщина-терминатор — Эретта.

— Саэр Ардисс, госпожа отправила меня передать вам письмо.

Она протянула узкий конверт без подписей.

— Ага, — я взял послание. — Спасибо.

Закрыв дверь, я уселся на кровать. Конверт не был запечатан. Внутри лежал сложенный листок Развернув его, я прочитал:

«Виктор, нам не следует видеться. Пожалуйста, не приходи больше.

Фиа»

Вот это номер! Что произошло? Неужели я верно догадался и ей запретили встречаться со мной? Да идите вы все в жопу! Хрена с два я стану выполнять приказы ее отца, какой бы шишкой он ни был!

Если бы не отбой, я бы оправился к Фиорелле немедленно. Но так как наступило время тушения огней, разбирательства пришлось перенести на завтра.

Уже лежа в кровати, перед тем как заснуть, я вдруг понял, что Мэльволия подписала послание так, как называл ее я. Это определенно свидетельствовало о том, что ее заставили отправить такое письмо. А значит, тому, кто это сделал, не поздоровится. Будь он хоть…

Тут я заснул.

* * *

— Как вы помните, господа, чем больше диаметр шестерни, тем меньше скорость ее вращения. Таким образом…

Дверь в аудиторию распахнулась. Вошла Линд Хауф, помощница директора школы.

— Простите, что помешала, учитель Маркев. — Обведя учеников взглядом, остановилась на мне. — Виктор Ардисс! Вас срочно вызывает директор Краус.

Под любопытными взорами я выбрался из-за длинного, изогнутого стола. Спустившись по лестнице, приблизился к Линд Хауф.

— Я готов.

Странно посмотрев на меня, она бросила:

— Следуйте за мной.

Мы пошли по пустынному коридору. Я, как и в первый день, залюбовался невероятно привлекательными бедрами и ягодицами помощницы директора. И чуть не врезался в нее, когда Линд Хауф неожиданно затормозила и повернулась.

— Виктор, — сказала она тихо, предварительно поглядев по сторонам, — директор Краус просил передать, чтобы вы были осторожны и думали, прежде чем что-либо сказать.

— Прошу прощения? — вытаращился я. — Боюсь, я не…

— Потом поймете, — Хауф вновь отвернулась. — А теперь идемте.

Возле грандиозных дверей в директорский кабинет она кивнула, будто хотела приободрить, и приглашающе приоткрыла створку. Все еще не понимая, что происходит и в чем подвох, я вошел.

Директор стоял возле своего стола лицом ко мне. Я пересек огромный зал, остановился перед ним. Поклонился:

— Здравствуйте, директор.

— Это саэр Виктор Ардисс, — глядя поверх моей головы, произнес Краусс. Его голос звучал необычно жестко. — Вы можете задать ему ваши вопросы.

Повернувшись, я увидел женщину, стоявшую в полумраке возле шкафа с трофеями. Странно, что я не заметил ее, когда входил.

— Чудесно, директор, — низкий грудной голос женщины звучал, как… как… даже не знаю, с чем сравнить. Но у меня побежали от него мурашки. Не от страха, нет. Скорее от удовольствия и возбуждения. — Будьте добры, оставьте нас.

— Нет, — твердо ответил директор. — Я отвечаю за своих учеников. Если хотите о чем-то поговорить с Виктором, делайте это в моем присутствии.

— Не беспокойтесь, директор, мы не съедим его, — эти слова она произнесла таким тоном, как будто действительно могла меня сожрать.

— Я настаиваю, — уперся Краус.

— Не стоит препираться, директор, — за вежливостью незнакомки угадывались сарказм и угроза. — Вы знаете, кто мы. Вы видели бумагу, подписанную высшим руководством вашей страны. Вам предписано во всем содействовать… и подчиняться.

Последнее слово она бросила небрежно, будто показывая директору его место.

— И все же я останусь. Полагаю, даже члены Гранд-совета не стали бы возражать против исполнения долга.

— Вы можете спросить их лично, пока мы будем беседовать с этим юношей, директор Краус. Прошу, проявите благоразумие и покиньте нас. Вы же не хотите, чтобы эта чудесная школа навсегда закрылась? К сожалению, это может произойти, если вы продолжите препятствовать нам.

Никогда прежде я не видел директора рассерженным. Он пожирал собеседницу враждебным взглядом.

— Директор Краус, — подал голос я, — думаю, я вполне смогу поговорить сам. Я справлюсь.

Помешкав, он положил руку мне на плечо.

— Я буду прямо за дверью, Виктор.

— Да, директор.

Когда похожие на врата двери беззвучно закрылись за его спиной, женщина, наконец, вышла из тени.

Она была высокой — значительно выше меня. Как Эзерин. Или даже выше. И невероятно красивой и сексуальной.

Элегантный серый брючный костюм, подобный которому я прежде не видел на женщинах этого мира, подчеркивал совершенство ее фигуры. Она приближалась ко мне, словно подкрадывающаяся пантера. И с каждым шагом ее роскошные бедра так завораживающе двигались, а тяжелая грудь так упруго покачивалась, что у меня пересохло во рту.

Лицо, обрамленное прямыми черными волосами, не уступало фигуре. Оно было идеально — от цвета кожи до полных темно-алых губ, изогнутых хищной улыбкой. Глаза скрывали темные очки.

Приблизившись, незнакомка не остановилась, а продолжала наступать на меня. Я невольно попятился. Через несколько шагов уперся задницей в директорский стол и замер.

Продолжая улыбаться, женщина склонилась ко мне. Ее восхитительное лицо оказалось настолько близко, что я ощутил тепло дыхания.

— Ну, здравствуй, истинный победитель турнира, Виктор Ардисс, — она сняла очки.

Ее правый глаз был обычным, небесно-голубым. Радужка левого напоминала цветом рубин, а зрачок был узким и вертикальным.