Тридевятое. Книга первая

Глава 6 Ученик чародея

Долго ли коротко ли добрался царевич до деревни Вечорки, расположившейся у самого края Зачарованного леса. Чётко следуя указаниям Василисы, Иван направился к той самой хижине, по пути поприветствовав вышедших посмотреть на него крестьян.

— Куда путь держите, Иван-царевич? — спросил один из них, наблюдая за тем, как тот идёт прямо в сторону проклятого леса.

— Мне нужно найти заброшенную хижину, подскажете, где она находится? — спросил у него Иван.

Мужик задумчиво почесал затылок и ответил:

— Заброшенных избушек здесь полно, Иван-царевич, мало кто захочет жить рядом с проклятым местом.

— Мне нужна та, где по слухам старая колдунья жила.

Крестьянин заметно побледнел, в его голосе слышался суеверный страх:

— Не нужно вам туда ходить, гиблое это место.

— Но у меня нет другого выбора, судьба моей жены зависит от моей храбрости. — покачал головой царевич. — Я не могу отступить сейчас, поэтому, пожалуйста, помогите мне или я найду хижину сам.

Мужик замялся, но всё же неуверенно махнул рукой, призывая следовать за ним. Вскоре они подошли к старой, покосившейся избушке, едва завидев которую, провожатый покрылся холодным потом и остановился у старенького забора.

— Дальше не пойду, нечистая сила там и днём водится.

— Благодарю за помощь, добрый человек.

Иван направился прямиком к хижине, чувствуя на себе испуганный взгляд мужчины, который, впрочем, практически сразу скрылся за поворотом, стараясь быстрее покинуть проклятое место.

Судьба была благосклонна к царевичу, потому он без труда смог отыскать нужную тропинку, зелёной лентой бежавшую среди густых деревьев. Он, наконец, направился на встречу с самим Кощеем Бессмертным.

Вопреки ожиданиям лес встретил его дружелюбно, никто не пытался напугать царевича своим внезапным появлением, шорохи и звуки казались привычными для того, кто постоянно бывал в лесной чаще, а тропинка под ногами была четко ограничена то и дело встречающимся вороньим глазом. Всё было точно так, как говорила Василиса. Иван вертел головой по сторонам, стараясь постоянно быть начеку, но через какое-то время подустал и начал смотреть только вперёд, ограничив своё внимание лишь тем, чтобы случайно не сойти с тропы.

В полдень царевич перекусил едой, что взял с собой в путь-дорогу, присев прямо на примятую траву, и двинулся дальше, то и дело отмахиваясь от появляющихся словно из ниоткуда комаров. Уже к вечеру он предстал прямо перед тем самым камнем на распутье, о котором до этого слышал только в сказках. Он был небольшой, кое-где покрытый густым, зелёным мхом, с выбитым стрелочным указателем.

Надпись на камне гласила:

«Направо пойдёшь себя потеряешь»

«Налево пойдёшь друга лишишься»

«Прямо пойдёшь смерть свою сыщешь»

Иван уверенно направился по центральной тропинке, бегущей вдаль меж деревьев, которые вскоре действительно стали абсолютно голыми, в кроне не осталось ни единого листика. Зверей и птиц также не было слышно, словно всё кругом вмиг вымерло. Пока царевич брёл меж искорёженных деревьев, на лес опустились сумерки, и сам того не замечая, он, наконец, вышел из него.

Едва Иван ступил за пределы Зачарованного леса, как очутился перед широким полем, которому, казалось, не было конца-края. Мрачный терем одинокой скалой высился посередине него словно дозорная башня. Вокруг гулял лишь ветер, развевая некогда богатые ткани на разбитых скелетах, поднимая в воздух мелкий серый песок, похожий на пепел. Ледяным демоном он пролетел мимо, растрепав золотые волосы царевича, который так чужеродно смотрелся сейчас в этом мрачном месте.

Бредя меж людских останков к тёмному терему, юноша невольно поёжился, всё вокруг словно кричало о том, что ему не стоит испытывать судьбу и идти на разговор с Бессмертным. Пришла даже мысль, что стоило всё же послушать Василису, но от отбросил её.

Атмосфера вокруг мрачная и пугающая заставляла сердце то биться сильнее из-за очередного шороха, то сжиматься от страха при виде разбитой копьём грудной клетки древнего скелета. Всё больше хотелось повернуть назад, но слово, данное супруге, и решительный настрой не давали повернуть вспять. Василиса так и останется в шкуре лягушки, если он сейчас не выяснит как снять проклятие у Кощея. Понимал царевич и то, что затея изначально была обречена на провал, поскольку чародей мог даже на порог его не пустить, но твёрдо решил про себя: «будь что будет, авось повезёт». Только эта мысль грела сердце тусклыми лучиками призрачной надежды.

Сопровождаемый роем мыслей, он и сам не заметил, как подошел прямо к крыльцу терема. Было жутко, но одновременно с этим странно, что никто не собирается нападать на незваного гостя, Иван ожидал охраны чудовищ, нечистой силы или диковинных заклятий, которые сразят любого, кто осмелится подойти так близко. Но ничего не происходило… Дверь открылась как по маслу без единого скрипа, гостеприимно впуская нежданного гостя внутрь.

Всё ещё опасаясь того, что может его ожидать, и собрав всю волю в кулак, юноша шагнул в неизвестность. Кажется, он даже глаза прикрыл, но единственное, что услышал — это приглушённый деревянными стенами, мелодичный и звонкий девичий голос. Одно существование которого полностью разбивало картину мрачного облика терема злобного чародея.

— Я тебе покажу каргу старую! Ты сжульничал в прошлом ходе!

— Поэтому я попросил тебя протереть глаза раз совсем слепая стала. — ответил ему спокойный мужской голос.

Ивану ничего не оставалось, как двинуться на этот странный диалог. Двое продолжали препираться и отпускать друг в друга нелестные комментарии, однако, в голосах не звучало и нотки враждебности, лишь только своеобразное дружеское подтрунивание. Царевич вновь поймал себя на мысли, что ему было ужасно странно слышать такого рода перепалку в столь мрачном месте.

Тепло и уют обычно прохладных сеней так же удивили незваного гостя, кто-то даже прибил над входом подкову, желая призвать в терем побольше счастья. Иван протёр глаза, проверяя не чудится ли ему чего. Ещё пару минут назад он стоял перед дверями и думал сможет ли выбраться отсюда живым, но только переступив порог очутился в совершенно обычном жилище. Если бы Иван не знал, что терем принадлежит Кощею, то спутал бы его с одним из многих в Царьграде.

Заметив щель в слегка приоткрытой двери, царевич решил, что сначала следует одним глазком посмотреть на то, что происходит, прежде чем стучаться, объявляя всем о своём присутствии. Он припал к щели, пытаясь рассмотреть открывающуюся глазу обстановку.

В светлой горнице посередине большого дубового стола были раскинуты камушки двух цветов: черные как смоль и ярко алые, поблёскивающие в свете свечей точно огонь. Рыжеволосая девица с озорным «да я тебе сейчас покажу Кузькину мать!» бросила светящийся камень в горстку обсидиановых кристаллов и победоносно сверкнула в сторону противника ярко-зелёными глазами. Её красота была отнюдь не обычной, язык не поворачивался называть «красной девицей» — столько в этих глазах было внутренней силы.

Юноша, который сидел напротив, серьезно рассматривал импровизированное поле боя и, вероятно, решал, как ему поступить. Он убрал за ухо прядь выбившихся из высокого хвоста длинных каштановых волос и потянулся к своему тёмному камушку, намереваясь разбить огненное войско девушки в пух и прах, но внезапно его рука дрогнула, он застыл, словно прислушиваясь под недоумённым взглядом соперницы, а затем резко повернулся в сторону притаившегося Ивана, сделав рваное движение рукой.

Дверь тут же распахнулась, и царевич буквально влетел внутрь, больно врезавшись в дубовый стол, раскинутые камни на котором заволновались, попадав на пол под удивленный возглас девушки.

— Разве в царском тереме не говорили о том, что незваный гость хуже степного кочевника? — недовольно спросил юноша, окидывая Ивана тяжелым взглядом. — Этому вас обучают в Царьграде?

— Не будь так суров с ним! Заплутал добрый молодец? — озорно улыбнулась девушка, сверкнув белыми зубами, среди которых отчётливо выделялись острые клычки.

— Добрые молодцы случайно сюда не забредают. — отрезал парень.

— Они сейчас никуда не забредают из-за твоего заклятья. Скучно настолько, что приходится каждый день к тебе таскаться! — обиженно протянула рыжеволосая.

— Я не накладывал заклятие на территорию Бабы-Яги. — пожал плечами собеседник. — Видимо никто не хочет лишний раз к тебе соваться.

— Всё равно, это ты во всём виноват! — тоном, не требующим возражений, заявила она, под шумок скинув последние черные камушки со стола. — Кстати, ты проиграл.

— С чего бы это?

— С того, что ты сделал свой ход, вкинув в горницу царского сынка, и не отрицай, что не из-за него все камни улетели на пол! — она скрестила руки на груди, победно улыбнувшись, уверенная в своей безоговорочной правоте.

— Я же не думал, что он врежется в стол.

— Брешешь! Это была часть твоего плана!

— Яна, не морочь мне голову!

Иван с удивлением наблюдал за этой словесной перепалкой, почувствовав себя ровно как молчаливая лавка, одиноко стоящая у дальнего окна. Хоть его заметили и даже приволокли в горницу, но сразу потеряли всякий интерес, обсуждая рассыпанные камни и резко оборвавшуюся игру.

— Чего тебе надобно? — внезапно услышал Иван.

— А? — он помотал головой, пытаясь сбросить с себя ощущение мебели и ответить.

— Оглох? Спрашиваю, чем обязаны присутствию царского отпрыска? — повторил голос, словно нарочно выделив последние слова неприязненной интонацией.

Иван поднял глаза, встретившись взглядами с хмурым парнем, судя по всему, пребывавшим не в лучшем расположении духа.

— Ладно тебе, Глеб, не пугай его так сразу.

— Считаешь, я в ножки ему должен кланяться, раз он царский сын?

— Нет, но ты мог бы не вести себя как язва.

Юноша демонстративно закатил глаза и изобразил на лице подобие улыбки, скорее напоминающей гримасу человека, жевавшего ревень:

— Итак, чем мы обязаны вашему визиту столь уважаемой особы на задворках Тридевятого царства?

Девушка одобрительно закивала:

— Вот-вот, Глебушка, можешь быть вежливым, когда захочешь!

Наконец, поняв, что эти двое не намерены сделать ему ничего дурного, по крайней мере в эту самую минуту, царевич набрался храбрости и наконец поднялся с пола.

— Простите за неприятности, люди добрые.

Девушка хихикнула, пробормотав что-то о том, где она видела доброту своего друга, и получив от него холодный, предупреждающий взгляд.

— Я ищу Кощея Бессмертного. — стараясь говорить твёрдым голосом сообщил царевич.

— Не буду лукавить, ты верной дорогой пришёл, но зачем тебе Кощей сдался? Собираешься умереть раньше времени? — девушка окинула его с ног до головы придирчивым взглядом. — Для него тебя со свету сжить, как раз плюнуть. А ежели просто помереть хочешь, дак это тебе нечисть в Зачарованном лесу запросто сможет устроить.

— И никто не посмотрит, что перед ним царский сын. — добавил юноша, вернувшись взглядом к россыпи алых камней на столе, словно недоигранная партия для него была куда важнее этого разговора, и он намеревался воссоздать картину игры до того, как Иван врезался в стол.

— Я здесь не просто так, но сражаться не намерен. А вы сами кто будете? И что делаете в Кощеевом тереме?

— Какой бесстрашный малый нам попался. — девушка звонко рассмеялась. — Вломился в чужое жилище, а ещё и в наглую вопросами хозяев закидывает.

Иван собирался было извиниться, но она тут же продолжила:

— Впрочем, мне это даже нравится! Люблю тех, что понаглее! Я — Яна, у Бабы-Яги в ученицах хожу, а эта язва ходячая — она кивнула на хмурого парня. — Кощеев преемник Глеб. Если тебе есть что сказать Бессмертному, можешь Глебушке поведать, он всё передаст, ежели в хорошем настроении будет.

— Прекрати коверкать моё имя! И не делай из меня гонца. — недовольно проворчал юноша.

Он медленно поднялся и подошёл к Ивану, прожигая его холодным взглядом. Стоящий напротив юноша был одет в простую льняную рубаху, подвязанную тёмным поясом, волосы аккуратно собирались тонким шнуром в высокий хвост, «любая девица такой длине бы позавидовала» — подумал про себя Иван, но вслух озвучить не решился, боясь, что в следующий раз полёт будет куда более болезненным и уже за дверь.

— Не до тебя сейчас Кощею, в отъезде он и вернётся не скоро. Так что говори зачем пришел и уходи. — он скрестил руки на груди, всем видом излучая неприязнь к собеседнику. Вероятно, если бы не его подруга, Ивана бы сразу пинком за дверь выставили, не дав и слова сказать.

— Жену мою Василисою звать. — начал юноша, не заметив, как нахмурилась привалившаяся боком к столу Яна. — Несколько лет назад ваш учитель обратил её лягушкою, и посему пришёл я узнать способ того, как можно снять заклятие. Понимаю, что Кощей Бессмертный может не выполнить мою просьбу, но с тех пор много воды утекло, стихли его обиды, и я решил, что можно попытаться.

— И почему же Василиса отправила сюда тебя? Пришла бы сама, раз ей осточертело прыгать по болотам. — спокойно спросил Глеб.

— А вы бы сами пошли к человеку, который пытался насильно на вас жениться?

— Он прав, я бы тоже тебя отправила! — поддержала царевича, слушавшая его проникновенную речь Яна.

— Только не начинай! — недовольно проворчал на подругу юноша.

— Потому я и здесь. — подытожил Иван. — Не ради себя, а ради любимой пришёл. Поэтому, прошу вас, помогите мне, Глеб. — он поклонился юноше в пояс.

— Ты знаешь, что Кощей Бессмертный может лишить тебя жизни, но всё равно пришёл ради махонького шанса, что он всё-таки согласится помочь?

Царевич утвердительно кивнул.

— Так сильно люба тебе Василиса?

Снова кивок.

— Давно знаешь её?

— Это имеет отношение к моей просьбе?

— Имеет, если я об этом спрашиваю.

— Около месяца.

Юноша напротив внезапно рассмеялся, Иван даже вздрогнул от неожиданности, яркая эмоция, отразившаяся на лице Глеба, никак не вязалась с его прежним угрюмым видом.

— Чего ты ожидал от влюблённого царевича-дурачка, Глеб? — усмехнулась Яна, наблюдая за реакцией друга.

— Все вы что Иваны, что Алёши, что Андреи и как там ещё… В общем все вы одинаковые! — Глеб отвернулся и направился к столу, делая знак Яне, чтобы она возвращалась к камушкам, партию всё же стоило переиграть.

— Что ты имеешь в виду? — спросил царевич, не замечая резкого перехода на «ты», по правде говоря, его задевало такое отношение к себе со стороны странной парочки.

— Иди домой, Иван.

— Не ты первый, не ты последний. — заявила Яна, вальяжно рассаживаясь за столом.

— Я никуда не пойду, пока ты не пообещаешь передать мою просьбу своему учителю! — решил попытаться надавить на Глеба Иван, но тот даже бровью не повёл.

— Ага, передам, если не забуду.

Яна захихикала, она уже потеряла к царевичу первоначальный интерес и не собиралась уговаривать свою личную язву с ним разговаривать, предпочитая более приятное времяпрепровождение.

— Глеб! Пожалуйста, выслушай меня.

— Уже слышал, каждый раз одно и то же. — он отмахнулся от царевича как от назойливой мухи. — Ты знаешь, где выход, или тебя отсюда выставить?

— Я никуда не уйду из терема Кощея Бессмертного, пока не поговорю с ним сам или через тебя.

— Вот ведь настырный. Говоришь тебе, говоришь! А всё как об стенку горох! — Яна сбила камушком целых два камня Глеба и самодовольно улыбнулась, намереваясь и дальше играть, пока противник отвлёкся на непутёвого царевича.

— Глеб! — в последний раз обратился к парню Иван.

— Прощай, Иван.

Холодным тоном заметил юный волшебник и одним взмахом руки выставил незваного гостя вон из терема, лязгнули железные засовы, запирая его изнутри. И как ни пытался Иван расшатать дверь и проникнуть внутрь, как ни старался приложиться к ней плечом со всей силы в отчаянных попытках прорваться, ничего у него не получалось. Царевич обошёл здание в поисках окон, небольшие обнаружились только на втором этаже и те были расположены так высоко, что при всём желании он не мог до них допрыгнуть или попытаться добраться по паучьи цепляясь за брёвна. Дерево было настолько гладким, что все попытки заканчивались полным провалом и ушибленной задницей.

Расстроенный, он опустился на верхнюю ступеньку крыльца и глубоко вздохнул. Бессилие давило, однако Иван был готов ждать хоть целую вечность до возвращения Кощея или до того, как ему снова не откроет смилостивившийся Глеб! Слова Василисы по поводу разговоров с обитателями терема вылетели у него из головы сразу же, как он заговорил со странной парочкой.

Зябко поёжившись, царевич погрел горячим дыханием замёрзшие руки и посильнее укутался в кафтан, устремив взгляд в сторону зловеще чернеющего вдали Зачарованного леса.

— Теряешь хватку. — насмешливо сказала Яна, сбивая очередной камушек. — В былые времена, ты бы и разговаривать с ним не стал.

Глеб взял в руки свой, примерился и точным щелчком сбил с пяток алых камушков с поля.

— Ещё и поддавался! Вот, так всегда! — обиженно заметила девушка, тряхнув копной рыжих волос. — Что будешь делать с этим царевичем-дураком?

— Посидит — уйдёт. — неопределённо ответил Глеб.

— Почему он вообще до нас дошёл? Ты же говорил, что выставил новое заклятие? — девушка нахмурилась, не в интересах Глеба было оставлять терем без магической защиты.

— Моё заклятие хорошо работает.

— Тогда в чём дело? Доселе все плутали едва только ступали на землю Зачарованного леса и либо выбирались из него, либо выходили во владения Бабы-Яги.

— Он действительно пришёл в надежде поговорить. — Глеб жестом собрал оставшиеся камушки, полагая, что на сегодня игра окончена. — В его голове не возникло даже мысли сразиться с Кощеем Бессмертным или причинить кому-то вред, поэтому заклятье пропустило.

— Чистая душа. — пробормотала Яна, в задумчивости огладив пальцем чуть шероховатый угол дубового стола.

— Я думал, что уже перевелись такие в Тридевятом.

Они ненадолго замолчали, рассматривая природный узор стола.

— Ты не изменился. — первая нарушила тишину Яна, она мягко улыбнулась, потрепав юношу по тёмным волосам, Глеб нахмурился, попытавшись уйти от прикосновений. — Ты поможешь ему.

— С чего ты это взяла?

— Ты знаешь, чем это закончится.

— Мне нет дела до судьбы очередного Ивана, Антона, Андрея и далее-далее по списку.

— Обманывать будешь кого угодно, но только не меня.

— Уже за полночь. Шла бы ты домой. Баюн проводит.

— Я и без сопровождения обойдусь. Если ты забыл, то я девица самостоятельная и поболее твоего на свете живу!

— Просто предложил. — пожал плечами Глеб, поднимаясь из-за стола.

Она смерила его взглядом и глубоко вздохнула, прежде чем направиться наверх, где её уже ждала ступа:

— Лучше не лезь не в своё дело.

— У меня есть своя голова на плечах.

— Ни к чему хорошему твоё благородство ещё не приводило.

— Я тебе не дитё малое!

— Хоть бы раз старшую послушал. — недовольно заворчала девушка, поднимаясь по лестнице и скрываясь из вида.

Глеб окинул взглядом опустевшую горницу, отдалённо было слышно, как возится наверху со ступой Яна, вскоре она взлетела, и посторонние звуки прекратились. Он подошёл к самовару и налил горячую воду в чашку, добавив в неё горстку сбора, воздух в горнице тут же наполнился приятным ароматом лесных трав. Девушка в этот раз собрала чудесный букет из редких растений, приготовив из них особую смесь, и презентовала ему этот сбор перед игрой, зная слабость юноши к такого рода напиткам. Правда, в конце он добавил несколько ложек мёда, тем самым сведя все старания подруги на нет. Яна бы на это закатила глаза, заметив, что настолько приторную бурду просто невозможно пить, и он напрочь убил нормальный вкус своей любовью ко всему сладкому.

Глеб мог подолгу сидеть, слушая односторонний рассказ подруги, медленно прихлёбывая горячий напиток, иногда вставляя свои колкие замечания, на которые та давно уже не обижалась, зная язвительный характер собеседника. Когда девушке надоедало, они перемещались за стол играть в камушки или в другие припасённые на такой случай игры.

Отдыхать в компании друг друга давно стало нормой. За километры от Глеба не было ни души, даже Яне приходилось добираться до него по воздуху из другой части Зачарованного леса, но она никогда не жаловалась, хоть и вечно ворчала по поводу того, что тот почти никогда не навещает её сам, а если всё-таки появляется на пороге — это к беде, поскольку Глеб никогда не заходит просто так.

Повертев чашку с красным узором в руке, юноша вновь отпил немного ароматного отвара и задумался. Было в Иване что-то такое, чего он впервые не мог объяснить, царевич отличался от всех тех, кто приходил сюда ранее. Рискуя собственной жизнью, простой смертный явился к Кощею Бессмертному в надежде просто поговорить. Приходившие ранее люди видели лишь одну цель — силой добиться желаемого или убить его. А этот? Вот что в народе называется — истинный дурак…

Иван тем временем чихнул, зябко поёжившись во сне, он то открывал глаза, вздрагивая и порой не понимая, где находится, то вновь проваливался в беспокойный сон. «Василиса» — прошептал он, ему снилась её мягкая улыбка, горящие звёздами глаза, теплые объятия и тот незабываемый поцелуй, что она впервые подарила ему перед тем, как отпустить в этот тяжёлый путь.

В одно мгновение сон сменился кошмаром, появился жутко смеющийся Глеб, из его уст прозвучало грубое: «Знай своё место, Иван-дурак! То же мне царский сын нашёлся!» И вот царевич вновь летит за дверь. Картинка сменилась, и вот уже нечто тёмное внезапно появляется у терема и поражает его магией в самое сердце, а после его душа словно падает и падает куда-то в пустоту, а затем приземляется и тонет в ней словно в густом киселе.

Стараясь избавиться от ощущения липкого страха, Иван резко открыл глаза, осоловело заморгав, а затем наоборот уставившись взглядом в едва заметную царапинку на перилах. Помог выйти из ступора уже знакомый, пронизывающий порыв ледяного ветра.

— Привидится же такое. — вздохнул Иван, поёжившись и смахивая холодный пот со лба.

Он поднялся на ноги, решив ещё раз обойти терем кругом в надежде найти зацепку: как попасть внутрь.

Из-за того, что небо постоянно было затянуто тучами и сюда почти не проникал солнечный свет, дерево казалось практически чёрным, оно ладно лежало брёвнышко к брёвнышку, и не имело ни единой трещины. Кое-как кутаясь в кафтан, не предназначенный для такой погоды, и скрестив руки на груди таким образом, чтобы они влезли в противоположные рукава, Иван отчаянно попытался согреться и найти хоть какой-то проблеск света. В окнах второго этажа его не было, и если Глеб всё ещё был в тереме, то он точно не поднимался туда, либо спал, если всё же сейчас была глубокая ночь.

Несмотря на то, что осень только наступила, во владениях Кощея Бессмертного холод ощущался довольно сильно. Зуб на зуб не попадал. Царевич потерял счёт времени из-за постоянной темноты, облаком висящей над теремом, а весь удручающий вид, усеянного останками поля вызывал только острое, гнетущее чувство страха, полного одиночества и тоски по тёплому, родному царскому терему и объятиям любимой жены.

Иван подошёл к двери и прислонился к ней спиной, оседая на деревянный пол крылечка. От знал, что внутри тепло, но им не веяло от закрытой двери. В народе говорят, что, если человек замерзает, то засыпает…

Царевич не помнил, как вновь провалился в сон, но новый кошмар вновь не дал ему покоя, словно напоминая, что он всё ещё жив, не давая уснуть мёртвым сном. Едва разлепив глаза, юноша отшатнулся, больно ударившись головой о ворота и поморщившись.

Огромный чёрный кот сидел напротив и взирал на него глазами похожими на два светящихся золотых шара, его пушистый хвост ходил из стороны в сторону, а острые коготки царапали черное дерево тёмным золотом сверкая в ночи. Несмотря на то, что от животного так и веяло скрытой угрозой, юноша решил с ним заговорить.

— Ты живёшь здесь? — Иван улыбнулся, протянув руку, он был рад увидеть хоть какое-то живое существо в этом мрачном, пропитанном холодом и смертью месте. — Рад, что я не один, останешься поболтать со мной?

Кот удивленно глянул на него, спрятав когти, он подошёл к царевичу ближе и внимательно обнюхал ледяную ладонь.

— Глеб, видимо, твой хозяин, вы чем-то похожи. — задумчиво заметил Иван, не решаясь пока погладить черныша.

— Глеб мне не хозяин. — внезапно заговорил кот, сев напротив царевича, тот только вздрогнул от неожиданности, но не удивился, за последнее время уже успев привыкнуть к разным странностям, что и говорить, его жена до сих пор была наполовину лягушкой. — Раз пришёл сюда, значит смерти ищешь.

— Вовсе нет! — покачал головой царевич. — Я хочу помочь своей возлюбленной вновь обрести человеческий облик.

— Знаешь сколько благородных сюда приходило? Вон, погляди! Косточки их по полю перекатываются, а буйны головушки на копьях качаются. — кот поднял лапу, вновь выпуская золотые коготки.

— Я должен попытаться, иначе что я за муж такой? Впрочем, я таким и оказался, непутёвым. — Иван отвёл взгляд, чернеющий вдалеке лес будто бы ещё отдалился.

— Если смог добраться сюда, то не такой уж и непутёвый.

Царевич мягко улыбнулся, вновь переведя взгляд на пушистого собеседника:

— Благодарю за поддержку.

— Делать мне больше нечего, всяких Иванов подбадривать! — заворчал кот. — Не представляешь сколько я дураков на своём веку повидал!

— Нелёгкая у тебя была судьба, да? — спросил царевич, с интересом разглядывая нового знакомого.

Кот нехотя убрал когти и подошёл ближе, устроившись рядом, прижимаясь к царевичу тёплым боком, естественное желание рассказывать истории взяло своё, и он начал свой обещавший быть долгим рассказ:

— Жил да был на свете умный да прекрасный кот, никому не докучал, лишь сказки волшебные, сидя на дубовой ветви, сказывал. Да повадились добры молодцы к нему ходить, молва шла, что сказки те силой целебною обладают, от любой хвори телесной да душевной излечивают. Поначалу благородно выслушивал кот просьбы да помогал страждущим. Но однажды. — он пихнул задремавшего царевича лапкой. — Дослушивай уже, раз сам попросил!

— Прости, я нечаянно. — искренне извинился Иван, с трудом подавляя зевоту, голос кота действовал на него как сон-трава. — И что было дальше?

— Один из добрых молодцев, Илюшкой звали его. — недовольно поморщился кот. — Решил, что нужно волшебного кота всегда при себе держать, мало ли какая в царстве-государстве хворь приключится. Выковал он огромную клетку с широкими железными прутьями, да запер в ней несчастное животное. — хвост от раздражения заходил из стороны в сторону. — Но кот тот не глуп был, прут железный когтями подпилил, да сбежал обратно в лес. С тех пор каждый день точил он когти и зубы на людишек неблагодарных, что посмели его в клетку запереть да заставить служить себе.

— Негоже так с волшебной тварью поступать! Не по-человечески оно! — царевич даже проснулся от захлестнувшего его негодования.

— Опосля него ещё Ивашка прибежал, отходил несчастного кота прутьями так, что аж ходить невмоготу было, взмолился тот не в силах выносить сей ужас. И в тот же час нелюдь тот служить своему поганому царьку бедную животинку заставил! Пока тот не скопытился, приходилось каждый день без остановки сказки сказывать. Сам понимаешь, от слова целебного жил гад этот долго! Опосля под шумок кот и смылся обратно в лес.

Иван нахмурился и покачал головой.

— Но не долго жил он припеваючи, распевая победные песни на дубовом суку. Ещё один нелюдь прискакал. Уж как ни пытался кот его остановить сказками своими, как ни старался усыпить гада мелодичным голосом, да хитрец тот колпаки защитные использовал, вплотную, зараза, подобрался, да давай прутьями охаживать! Чёрт знает, сколько он сломал, да последний больно гибкий попался, только косточки трещали. Уже было взмолился бедный зверь, да неведомая сила отбросила обидчика за сто вёрст.

Иван прогнал зевоту с интересом слушая приблизившуюся развязку, а кот тем временем продолжал.

— Мрачный странник рядом стоял, одним заклятием своим сломал ненавистное оружие, освобождая животинку от злоключений. «Благодарю тебя за спасение, добрый молодец, что хочешь для тебя сделаю!» — болезненно промурлыкал замученный кот. «Не добрый я, да и не молодец» — молвил тот. А затем наклонился и осторожно коснулся черной шерстки, заискрилась во тьме магия, исцеляя полученные в бою раны. Расширились золотые глаза, впервые не он помог кому-то, а незнакомец о нём позаботился. Растопил поступок этот уже заледеневшее сердце несчастной твари. «С тобой пойду, авось пригожусь» — попросился кот, мрачный незнакомец в ответ лишь покачал головой: «Скучно у меня, зачахнешь ты». «А то в лесу больно весело!» — усмехнулся тот. — «Ты от меня от любого нелюдя защитишь. Вона какой сильный, вмиг гадов на тот свет отправляешь!» И не дав собеседнику и слова молвить, быстро взобрался по чёрному плащу, намертво вцепившись в спасительное плечо. Так и живу теперь здесь.

— Значит, тебя спас Кощей Бессмертный? — заинтересованно спросил Иван. — А Глеб тебя в отсутствии чародея защищает?

— А ты думал — Кощей может только красных девиц похищать? Сдались они ему? Чего умеют⁈ Рыдать только по лавкам на судьбу незавидную да ругать мужиков непутёвых! Другое дело я — и хорош, и силён, и собеседник отличный! — растянулся в самодовольной улыбке кот. — Ничего-то ты не знаешь Иван-царевич.

— Ты прав, совсем другая молва в народе о твоём хозяине ходит.

— Не хозяин он мне, в какой раз говорю! — проворчал тот. — Захочу, хоть завтра уйду отседова!

— Но тогда Илюшки и Ивашки снова будут пытаться тебя изловить.

Кот поморщился от упоминания ненавистных имён:

— Не ухожу никуда, покуда здесь неплохо живётся. Глебушка знаешь какие рыбные пироги печёт!

— Брешешь ты, какие же у Глеба могут быть пироги?.. — тихо засмеялся Иван прежде, чем провалиться в сладкий сон.

Чёрный кот рядом невольно замурчал, пристроившись поудобнее, невольно и сам задремав рядом с царевичем.

— Чем это ты, Баюн, занимаешься? — вывел его из дремоты знакомый голос.

Застуканный за столько постыдным занятием, зверь недовольно заворчал и отошёл от царевича, глядя золотыми глазищами на заинтересованного Глеба.

— Усыплял его бдительность, конечно! Раз сам не можешь всяких Ивашек от терема отвадить! Всю тяжёлую работу самому делать приходится! — запричитал кот.

— Правда? То есть не ты сейчас согревал его своими сказками?

— Скажешь тоже! Это был мой хитрый план!

— Что ж, ты уже усыпил его, можешь убить.

— Пусть спит, никуда не денется!

Глеб насмешливо выгнул бровь, недоверие так и сквозило во взгляде его чуть прищуренных карих глаз.

— Я за тебя, итак, работу сделал, убивай сам! — заявил Баюн.

— Мне он не мешает, пусть сидит здесь хоть до скончания времён.

— Да не могу я сего сделать! — сдался кот. — Не могу убить! Доволен⁈ Не бреши, что сам не видишь — золотой свет от парня исходит.

Глеб промолчал.

— Слаб, да всё равно пришёл об услуге просить. И смерти не страшится.

— Человеку свойственно быть слабым. — спокойно ответил юноша.

— Испытываешь его? Смотришь, сколько продержится? — кот нагло ухмыльнулся. — Давно ты с людьми дружбу не водил.

— И не собирался.

— Сам брешешь! Каждый раз наступаешь на одни и те же грабли!

— Тоже станешь поучать меня? — нахмурился Глеб.

— Да с тобой никто не сладит! — пробурчал зверь, гордо вздёрнув голову, и одним прыжком заскочил в одно из окон второго этажа, которое настежь распахнулось, впуская его внутрь.

Глеб проводил его задумчивым взглядом. Впервые довелось наблюдать чародею то, что кот Баюн не зарубил кого-то когтями, не заставил спать мертвым сном, а лечил своими сказками как в старые, добрые времена. Явление это было настолько редким, что даже тёмному магу стало не по себе. Иван был чужероден в этом месте, и он действительно надеялся, что тот вскоре уйдёт.

Но этого не произошло ни через день, ни через два…

Царевич упорно сидел на крылечке, иногда прогуливаясь по полю, он сам не понимал почему не ощущает больше холода, но голод и жажда начинали мучительно одолевать его. К концу четвёртого дня пошёл дождь, и Иван впервые смог вдоволь напиться, совершенно не задумываясь о том, что падающая с тёмного неба вода может быть отравлена. На седьмой день обессилевший, но не сломленный, он как обычно уснул, пристроившись к холодному дереву мощных ворот.

— Упрямец. — Глеб смотрел на то, как подрагивают во сне золотые ресницы, мерно вздымается грудь и иногда легко сжимаются кулаки царевича. Иван спал сном младенца, привалившись к холодным деревянным воротам и, кажется, собирался просидеть здесь целую вечность в ожидании Кощея Бессмертного. Нужно было что-то посерьёзней, чтобы прогнать его.

Голова гудела, всё тело ломило, словно он месяц работал не покладая рук на пашне, но было очень тепло… Иван оторвал голову от подушки и с удивлением заметил, что находится в небольшой комнате, скромно, но уютно обставленной в простом крестьянском стиле. Кто-то перенес его сюда, пока он спал. Со сна начало казаться, что Иван вовсе никуда не уходил из родного терема, и в дверях вот-вот появится ласково улыбающаяся Василиса. Царевич действительно услышал чьи-то шаги и в надежде повернул голову, он уже начал было произносить имя любимой, с губ слетело только «Ва…», когда в дверном проёме показался хмурый Глеб. След улыбки сразу погас, уступив место хмуро сведённым бровям.

— Пришёл в себя наконец! Уже двое суток лежишь тут как кисейная барыня.

Юноша подошёл прямо к столу, поставив на него чашку с горячим отваром и тарелку ароматно пахнущих щей, а после направился прямиком к севшему на кровати Ивану, коснувшись ладонью его лба. Царевич от неожиданности вздрогнул и отшатнулся, больно ударившись о бревенчатую стену.

— Что это ты делаешь? — с негодованием спросил Иван, зло таращась на Глеба.

— Всего лишь жар проверяю, дурень. — недовольно отозвался тот. — Если бы не Баюн, ты бы замёрз в первую же ночь, можешь поблагодарить его при случае.

Он отвернулся к столу, что-то наговаривая над напитком.

— Значит, тот кот мне не приснился… И как видишь, я всё ещё здесь. — насколько смог твёрдо сказал Иван. — И намерен дождаться твоего учителя.

Живот предательски заурчал, заставив царевича густо покраснеть. Надо же было показать слабость прямо сейчас перед Глебом.

— Это я уже слышал.

Чародей взмахнул рукой и прямо в воздухе перед Иваном зависла тарелка щей и смачная краюшка ржаного хлеба, щедро посыпанного солью.

— Поешь, а затем выпей отвар на столе, он поможет восстановить силы.

С этими словами Глеб направился к выходу, видимо на сегодня их разговор был окончен.

Иван проводил его долгим взглядом, только что проявленная забота никак не клеилась с мрачным обликом ученика знаменитого чародея. Он был по-настоящему рад увидеть эту сторону юноши, и на сердце сразу же приятно потеплело от надежды на то, что теперь Глеб будет к Ивану более благосклонен. А значит и Кощей Бессмертный, возможно, послушает своего единственного ученика и выслушает самого царевича.

С этого момента он был твёрдо намерен подружиться с мрачным юношей, опять же напрочь забыв все наставления Василисы относительно обитателей Кощеева терема. Конечно, им лучше было начать сразу с хорошей ноты, а не с того, что Иван неведомо сколько времени провёл на улице, сидя у ворот терема как какой-нибудь юродивый. Но прошлое после вкуснейших щей было решено оставить в прошлом.

Как и предрекал Глеб, после чашки горячего пряного отвара силы практически полностью вернулись к Ивану. Он заприметил свой меч у кровати, видимо чародей принёс и его сюда вместе с хозяином. Оставив оружие на месте, дабы показать как можно более дружелюбные намерения, царевич направился прямиком вниз по лестнице. И, спустившись вниз, на мгновение застыл, наблюдая интереснейшую картину того, как Глеб достаёт из печи вкусно пахнущий рыбный пирог, а тот самый чёрный кот вьюном вертится у его ног, выпрашивая кусочек.

— Только не говори, что приготовил его сам. — Иван усмехнулся, подходя ближе, чтобы вдохнуть приятный аромат свежей выпечки.

— А кто по-твоему? — спокойно отозвался Глеб, разрезая пирог, тем самым многократно усиливая желание всех в помещение съесть его. — Баюн не готовит, у него лапы.

— Глебушка, можно мне из серединки? — запричитал зверь, вскочив на стол с интересом наблюдая за манипуляциями юноши, его пышный хвост ходуном ходил из стороны в сторону.

— Я помню, там, где больше рыбы. — на автомате отозвался тот, ставя перед котом тарелку, заботливо сняв верхнюю корочку, положив её рядом, а затем поднял взгляд на притихшего Ивана. — Чего встал как вкопанный? Разлей молоко по чашкам, пока я с пирогом разбираюсь.

Царевич послушно направился выполнять поручение, предварительно ущипнув себя за руку, проверяя не снится ли ему столь дивный сон.

— И пошевеливайся, иначе останутся одни крошки. Баюн обожает рыбные пироги. — поторопил его Глеб.

Иван быстро налил молоко в чашки себе и Глебу, а также нашел глубокую миску для кота, подумав, что так ему будет удобнее лакомиться угощением.

Вскоре все трое сидели за столом и поглощали отменный рыбный пирог. Иван только диву давался от того, каким всё-таки неоднозначным человеком оказался Глеб, сколько ещё сюрпризов таит он за своей ледяной коркой? И почему вдруг решил сменить гнев на милость?

— Глебушка, пирожок просто объедение! Будь другом, добавь ещё рыбки. — попросил кот, подталкивая свою миску вперёд, а когда на ней тут же оказался пирог, продолжил трапезу. — Жаль, Яночка пока не заходила, она обожает твою стряпню.

— Яна и сама хорошо готовит. — отозвался Глеб, он отпил молока и бросил взгляд на Ивана, который доедал последний кусочек. — Ещё будешь?

— Да, спасибо. — царевич солнечно улыбнулся. — Ты действительно мастер в этом деле. Я таких вкусных пирогов отродясь не пробовал!

— Не перехваливай, я всего лишь делаю всё по правилам. — отмахнулся Глеб, отрезая кусок побольше и передавая тарелку юноше.

— У меня бы никогда такое не получилось. — Иван с удовольствием откусил смачный кусок.

— Не говори с набитым ртом. — сделал замечание Глеб. — Ты хоть когда-нибудь сам готовил?

Иван дожевал, невольно прикрыв рот ладонью, а затем заговорил:

— Нет, никогда!

— Тогда ты не можешь знать о том сложно это или просто.

— Может, научишь? Представляю как в царском тереме все удивятся!

— Я подумаю. — неопределённо отозвался Глеб.

— Знаешь, а ты на самом деле очень добрый человек. — улыбнулся Иван, не отрывая от собеседника заинтересованного взгляда. — Впустил меня, спать уложил, накормил…

— Будешь много льстить, снова за дверь отправишься. — хмуро отозвался Глеб, собирая пустые тарелки, Баюн, пока они трепались, успел до конца подъесть пирог и сейчас довольно умывался, по-кошачьи растянувшись на лавке, его набитое пузо говорило о том, что туда не вместится больше ни кусочка.

— Не серчай! Не хотел тебя обидеть. — сразу же извинился Иван, возвращаться под ворота ему совершенно не хотелось.

— Учитель вернется через неделю. — внезапно сказал Глеб, поворачиваясь к царевичу. — Тогда и поговоришь с ним, если он будет тебя слушать, конечно. Я лишь скажу ему, что ты пришёл с просьбой, а дальше — сам.

Иван на радостях подскочил к юноше, схватив его за руки и начав трясти:

— Спасибо большое! Ты даже не представляешь, что сделал для меня!

Глеб заметался, пытаясь куда-то деться от внезапного напора Ивана, это настолько выбило чародея из колеи, что из головы вылетело то, что он может просто оттолкнуть радостного царевича магией.

— Я знала, что вы поладите! — внезапно воскликнула появившаяся словно из ниоткуда Яна с интересом наблюдая за тем, как Глеб словно ребёнок пытается куда-то деться от Ивана.

— Тебя ещё не хватало. — беззлобно проворчал Глеб.

— Он ведь, правда, такой милый? — Яна растянулась в довольной улыбке и с удовольствием обняла друга сзади, положив голову ему на плечо, встретившись взглядом с Иваном. — Глеб всегда строит из себя этакую язву, а на деле сама доброта.

— Яна, замолчи! — проворчал Глеб, теперь, когда его обступили с уже двух сторон, он совершенно потерялся и не знал, что с этим напором нежности делать.

— Жаль, что я не понял этого сразу. — грустно заметил Иван, но затем вновь повеселел. — А можно я с вами сыграю в ту же игру в камни, которой вы были заняты, когда я только пришёл?

— Ну, разумеется, ваша царская воля — закон. — хихикнула Яна и, выпустив наконец из цепких объятий Глеба, тут же направилась к заветной коробочке.

— Я, правда, не знаю, как тебя отблагодарить. — Иван тоже отпустил уже несопротивляющегося юношу. — И за Кощея, и за гостеприимство, и за пирог…

— Он только что сказал пирог? — возмущённая Яна демонстративно рассыпала все камни по столу. — Я что-то не пойму, Глеб, где моя доля?

— Спроси об этом Баюна. — спокойно отозвался чародей, отряхивая рубаху, словно пытаясь избавиться от только что вылитого на него ушата непрошенных нежностей.

Баюн только блаженно икнул и поскорее смылся, чтобы не отхватить призванным помелом по мягкому боку. Яна ещё немного побушевала в сторону убежавшего кота, обозвав того всеми браными словами, что пришли на ум. Опосля досталось и Глебу на предмет того, что нужно было сразу звать её, как только тот собирался готовить что-то вкусное, и впредь стоит быть внимательнее к своим друзьям. Вскоре обещаниями Глеба приготовить ей лично пару пирогов, девушка прекратила метать молнии из глаз и успокоилась. Иван смотрел на всю эту перепалку, мягко улыбаясь, все трое вели себя как настоящая семья, члены которой иногда по-доброму ссорятся между собой.

— Ты чего лыбишься? — незлобно спросил Глеб, пихнув Ивана вбок.

Тот от неожиданности покачнулся, но всё же сохранил равновесие:

— Просто подумал, что вы ссоритесь как настоящая семья.

— Только не записывай меня в его жинки! Лучше я за тебя замуж пойду! — заявила Яна, ткнув пальцем в Иванову грудь.

— Я бы с радостью, но уже женат. — тот смущённо почесал затылок.

— Все вы мужики одинаковые! Сами женитесь на жабах, а потом страдаете!

— Она лягушка…

— Неважно! Ладно, давайте приступим.

Щёлкнув пальцами, она рассортировала камушки, обсидианы Глеба как обычно расположились на поле, Яна взяла себе играющие алыми гранями на свету рубины, а Ивану достались изумруды, так что он невольно вновь вспомнил о Василисе и грустно вздохнул.

— Играть просто так сегодня не интересно, ты согласен, Иван? — задорно спросила Яна, подхватывая в руки свой алый метательный камушек.

— А меня ты спросить не хочешь? — Глеб бросил на неё холодный взгляд, но девушка сделала вид, что не заметила его.

— Мы с Иваном всё равно задавим тебя количеством голосов, так что твоё мнение не в счёт, Глебушка. — она усмехнулась. — Итак, тот, кто выиграет может задать совершенно любой вопрос проигравшему. И тот будет обязан без утайки на него ответить.

— Я согласен. — без раздумий согласился Иван.

— Я против. — так же с ходу ответил Глеб.

— Что ж, большинством голосов играем на истину! — заключила Яна, таки отправив помело в сторону показавшегося кота, который видимо осмелел, решив, что та простила ему съеденный пирог, и теперь с пронзительным мявком удирал на верхние этажи, ища спасения от бешеной метёлки за попадающейся на пути мебелью.

— Правила игры довольно просты. Тебе, Ванечка, надо сбить все чёрные как ужасный юмор Глеба камни с поля своими зелёными. — доходчиво объяснила Яна.

— Только чёрные? — уточнил Иван.

— Да, если ты хочешь, чтобы Глеб проиграл. — Яна потёрла руки, двое на одного — в этом и заключался её коварный план.

— Хитрая лисица. — беззлобно заметил ученик чародея и перевёл взгляд на Ивана. — Я ваши камни в порошок сотру.

— Ты права, Яна, сделаем так, чтобы Глеб молил нас о пощаде!

На царевича напал небывалый азарт. Он о многом хотел спросить Глеба, несомненно ученица Бабы-Яги тоже вызывала у него неподдельный интерес, но мрачный юноша сейчас полностью занимал его мысли. Ивану было интересно всё: буквально начиная от того, откуда он родом, заканчивая тем, почему стал учеником Кощея Бессмертного и имеет такой скверный характер.

— Поскольку я здесь единственная девушка, то и начну! — Яна демонстративно взяла рубин со стола и сделала первый бросок.

Через какое-то время поле начало пустеть, всё меньше и меньше на нем оставалось разноцветных камушков, но несмотря на то, что Иван и Яна били только по чёрным, их всё равно было больше всего. Глеб виртуозно играл сразу против двух противников, сбивая их камни вниз одновременно, совсем не испытывая трудностей от двойных атак по своим боевым единицам. Ивану даже показалось, что он где-то жульничает, но потом дошло, что в отличие от него, эти двое уже давно собаку на этом деле съели, поэтому для них это не так уж и сложно. Тем более для Глеба, который наверняка отточил технику, пока пребывал здесь в полном одиночестве. Когда последний зелёный камень упал на пол, Иван понял, что проиграл. У Яны тоже оставалось не так много рубинов на игровом поле, но и их быстро не стало из-за следующего удара Глеба.

— Его вообще можно победить? — спросил Иван, обращаясь к девушке.

— Только если он сам этого захочет. — туманно отозвалась та.

— Я проиграл. Что ты хочешь узнать? — царевич перевёл взгляд на чародея, который аккуратно сортировал упавшие камушки с помощью магии на столе.

— Я изначально был против ваших правил, так что не хочу ничего спрашивать. Помимо этого, касательно тебя, всё, итак, очевидно. Так что мы сразу можем начать следующую партию. — безразлично отозвался Глеб, подхватывая обсидиан.

— Мы даже нормально не разговаривали! Как ты можешь что-то знать обо мне? — Иван навис над юношей, не собираясь уступать, он проиграл и с достоинством был готов рассказать всё, что ученик чародея захочет.

— Нет разницы общались мы с тобой или нет, вся жизнь на твоём царском лбу написана.

— Ты относишься ко мне пренебрежительно только потому, что я царевич? А ведь я хотел подружиться с тобой. — горько заметил Иван.

— Не стоит тебе со мной общаться, а тем более дружить. — холодно отозвался Глеб.

— Не решай всё за меня!

— Предупреждаю.

— А я не нуждаюсь в твоих советах!

— Эй, мальчики, может, вы успокоитесь? Хотите, я травок душистых заварю?

— Яна, не лезь! — в унисон крикнули оба.

— Так значит ты всё про меня знаешь? — Иван скрестил руки на груди, глядя на оппонента.

— Именно так.

— Тогда изволь рассказать.

— Изволю. — пожал плечами Глеб. — Ты рос в царском тереме, окружённый заботой и любовью, мамки-няньки сдували пылинки с твоей светлой головушки, а царь-батюшка старался баловать, ни в чём не отказывая. Ты оказался благодарным сыном и вырос воспитанным, добрым и сильным юношей. В один день случайно встретил девушку, которая нуждалась в твоей помощи и не смог ей отказать из-за сострадания к каждой твари, находящейся в беде. Её история о злом колдуне, который насильно пытался жениться на ней, а после отказа обратил лягушкою, поразила тебя в самое сердце. Ты чувствовал, что ты — это именно тот богатырь, что может спаси её и снова вернуть человеческий облик. Посему, не думая о своей буйной головушке, кинулся искать её обидчика в надежде, что он смилостивится и не убьёт тебя, едва стоит переступить порог его владений. Так скажи, Иван, где я ошибся?

Царевич застыл, слушая то, что говорил ему Глеб, и не мог поверить своим ушам, этот человек словно знал всё наперёд, читал его как открытую книгу.

— Тебе бы с Баюном вместе сказки сказывать, у тебя отлично получается.

Глеб на его слова только усмехнулся.

— Впрочем, один вопрос у меня всё же есть к тебе. Как думаешь, Иван, правильно ли жениться на первой встречной, только потому что так сказала волшебная стрела?

— Ты не знаешь Василису, она в отличие от тебя добрый, мудрый и светлый человек! У неё и мысли дурной в мою сторону не было! — вскипел Иван, понимая к чему сейчас клонит ученик чародея.

— Возможно, это тебе стоит задуматься, знаешь ли ты Василису. — спокойно сказал Глеб, поднимаясь из-за стола, отодвигая от себя рассерженного Ивана.

— Не говори так, будто сам её знаешь! — царевич чувствовал себя обиженным, какое право этот парень вообще имеет говорить о его жене, намекая на что-то ужасное.

— Я многое слышал от своего учителя об этой девице.

— Тебе не приходило в голову, что твой учитель может лгать?

— А тебя не посещала мысль, что твоя избранница может быть не той, за кого себя выдаёт?

— И зачем ей это? Мы с Василисой любим друг друга.

— Да я не против вашей любви. Скатертью дорожка. — сказал Глеб, обходя царевича и направляясь к лестнице. — На сегодня мы закончили, я иду спать.

— Нет, мы не закончили! — Иван шагнул к нему, собираясь прижать оппонента к стенке и заставить ответить за обидные слова, словно проснулся в нём сейчас не благородный царевич, а невоспитанный деревенский мужик.

Глеб со своей стороны не дал ему осуществить задуманное, а толкнул магией прямо на лавку, впечатывая спиной в стену.

— Остынь, Иван-царевич. И завтра уматывай восвояси.

Не желая больше продолжать бесполезную перепалку, он скрылся на верхних этажах. Иван поморщился от боли в спине, но собрал волю в кулак и кинулся было вслед за ним с заявлениями, что никуда не пойдёт, пока не встретится с Кощеем Бессмертным, но до этого притихшая Яна схватила его за руку, останавливая:

— Оставь его.

— Что он имел в виду, говоря о том, что я не знаю Василису? Откуда он в курсе всей моей жизни, он что следил за мной? — не унимался Иван.

Яна вздохнула и успокаивающе похлопала царевича по плечу:

— Глеб очень резкий, никогда за словом в карман не лезет. — девушка грустно улыбнулась. — Но и согласись, что и тебе любовь на многое могла застелить глаза.

— Он! Он!.. — Иван сделал глубокий вдох, закрыл глаза и постарался успокоить разбушевавшуюся внутри бурю эмоций, на его памяти никто не мог раздраконить его так, как мрачный Глеб. — Знаешь, я не знаю, почему так вспылил. Я царевич и должен держать лицо, но с Глебом у меня совершенно ничего не выходит.

Яна мягко улыбнулась:

— Раньше я была такой же, на его грубость отвечала грубостью. Но затем поняла, что я всё-таки старше и мудрее, и тогда видя моё добродушие, он тоже умерил свой пыл.

— Он всегда был таким?

Девушка задумчиво покачала головой:

— Мрачным — да, грубым стал по воле обстоятельств. У него была не самая завидная судьба.

— Понимаю, что ему тяжело избавиться от груза прошлого, но ни ты, ни Глеб не знаете Василису так, как я. Она помогала мне во всём, не жалея себя. — он перевёл на неё уверенный взгляд. — Если бы вы встретились с ней, то поняли бы о чём я говорю.

— Возможно, ты и прав, но… Честно говоря, мне не хочется встречаться с той, кому моя бабка каждый раз обещает выдергать космы при встрече. — Яна примирительно улыбнулась. — Глеб обещал тебе встречу с Кощеем, он остынет и сдержит своё слово, но постарайся быть с ним помягче и не злить понапрасну.

Иван понимающе кивнул.

— Что ж, раз мы закончили играть, я заскочу к Глебу и тоже буду возвращаться домой.

С этими словами девушка тоже скрылась наверху, оставив Ивана в гордом одиночестве. Только Баюн, проковылявший до лавки и блаженно на ней растянувшийся нарушил царящую вокруг тишину.

— Кто же на самом деле такой Глеб? — внезапно спросил в воздух Иван, не ожидая никакого ответа.

— Спроси его сам. — промурлыкал в ответ Баюн, потягивая уставшие от бега лапки и морщась от боли в ноющем от побоев помела боку.

— Думаешь, он захочет разговаривать со мной? Мы только что разругались в пух и прах.

— Поверь, тебе не удалось его обидеть.

Иван глубоко вздохнул, он не знал, что происходит на сердце у этого мутного юноши, хотя лучше сказать, что совсем его не знал, чтобы строить хоть какие-то предположения.

— Ты знаешь, почему он стал учеником Кощея?

— Не от хорошей жизни. — так же туманно выразился кот, прикрыв золотые глаза, и задремав.

Иван попытался задать ещё пару вопросов Баюну, но тот либо уже крепко спал, либо просто на просто старательно делал вид, что ничего не слышит. Иван прекратил жалкие попытки по выведыванию информации у кота и поднялся на второй этаж, где царила гробовая тишина, он не знал, где комната Глеба, но предполагал, что юноша сейчас не горит желанием общаться с ним, поэтому направился к себе. Усталость накатила, ведь Иван ещё не совсем восстановился после долгого, недельного ожидания на крылечке. Еле волоча ноги, он добрался до постели и, как только голова коснулась желанной подушки, уснул.

— Я хотел извиниться за то, что вспылил вчера. — сказал с утра Иван, когда спустился вниз к завтраку.

Глеб обнаружился у самовара раздувающим угольки, почему-то в готовке он совершенно не использовал магию, был ли в этом какой-то скрытый смысл или банальное желание сделать что-то самостоятельно царевич не знал.

— Мне не стоило лезть не в своё дело. — спокойно отозвался Глеб, закончив с разогревом. — Ты волен жениться хоть на кикиморе.

Иван рассмеялся, глядя на недоумевающего юношу:

— Ты сказал точно, как мой средний брат. Он пророчил мне женитьбу на кикиморе.

— В общем-то он был близок к истине. — тихо произнёс Глеб так, чтобы Иван не смог разобрать его слов, а затем разлил ароматный напиток по чашкам, как всегда, делая свой невыносимо сладким.

— Можешь рассказать мне о своём учителе, каков он? — царевич сел за стол завтракать после немого приглашения Глеба.

— Ты, итак, знаешь о нём, разве тебе сказки не сказывали? — пожал плечами ученик чародея, отпивая немного отвара, в отличие от Ивана, который привык хорошо завтракать, Глеб ел совсем мало, будто и вовсе не нуждался в еде.

— Слышал, что он похищал красных девиц, что убил многих воевод, бросавших ему вызов, что в подвалах кощеева терема сундуки от злата ломятся… — перечислил Иван, наблюдая за реакцией собеседника, но тот и бровью не повёл. — Но сейчас мне кажется, что многое из того, что я знаю ложь.

— С чего такие выводы?

— Баюн рассказал, что Кощей Бессмертный спас его. — начал царевич, отхлебнув ещё немного напитка из кружки.

— Кот мог набрехать, что ещё?

Баюн, который слышал весь этот разговор, обиженно мявкнул с лавки, показывая крайнюю степень недовольства в сомнениях Глеба на свой счёт.

— Пока я был снаружи, успел изучить местность вокруг терема вдоль и поперёк. При первом взгляде возникало ощущение, что поле усыпано останками воинов, которые пытались сразиться с Кощеем Бессмертным. Однако, многие кости принадлежат скорее лошадям и животным, а тем, что человеческие либо слишком много лет, и они практически рассыпались в прах. Здесь давно никто не умирал.

Глеб внимательно посмотрел на собеседника:

— Сейчас мало кто сюда захаживает из-за заклятия. Люди со злыми намерениями никогда не найдут дорогу к терему.

— Почему же Кощей раньше его не поставил?

— Молод был.

— Народ любит приукрашивать истории, когда их сказывает. Похищение девушек ведь тоже ложь.

Глеб неопределённо пожал плечами:

— Кто знает, я в дела учителя не лезу.

Иван задумался:

— Сам посуди: что, если можно было бы сбежать с дочкой боярина, например, которая люба тебе, да не отдаст её отец никогда её замуж за простого человека. А коли он дочь от Кощеева плена избавил, то дело другое.

— У тебя было много времени, чтобы подумать. — отметил Глеб, поднимаясь из-за стола.

— А может, девушки сами шли в кощеев терем в надежде на богатого, красивого мужа, а многие юноши завидовали этому и желали избавиться от Кощея? — продолжил Иван, он отмечал про себя, что его собеседник не вставлял никаких колких комментариев, словно и сказать было нечего.

— Это всего лишь твои домыслы. Ты сам поймёшь, насколько ошибался, как только увидишь учителя. — только произнёс юноша.

— Он часто бывает в отъездах? — решил немного сменить тему царевич.

— Когда требуется. — коротко отозвался Глеб, по нему было видно, что беседа начинает ему надоедать, и Иван замолчал, отпив уже остывший отвар.

Сейчас царевич смотрел прямо на кощеева ученика и отметил то, что не замечал при первой встрече: ученик чародея был действительно интересной личностью, хоть Иван и задавался вопросом, что появилось прежде сам Глеб или его язвительность, но вот так сидеть у самовара и просто общаться с загадочным юношей было безумно увлекательно.

— Долго будешь на меня пялиться? — прервал его размышления Глеб, которому от взгляда Ивана невольно стало не по себе.

— Прости, просто подумал, что если Кощей Бессмертный похож на тебя, то моя теория верна. — примиряюще улыбнулся царевич.

— Мы не родственники, чтобы походить друг на друга. Сможешь сам нас сравнить при встрече.

Он направился в другую часть терема, так что Иван поспешил следом за ним:

— Куда ты идёшь?

— Хочу немного почитать. — ответил Глеб, поднявшись в большую светлицу, книг здесь было настолько много, что даже Иван, будучи сыном самого царя ахнул.

Свитки из бересты лежали на одном из столов, на другом расположились массивные фолианты из пергамента, на остальных грудой высились книги из вовсе неизвестных Ивану материалов. Книги заполонили собой всё пространство вокруг, буквально горами возвышаясь к потолку.

— Эта из бумаги, недавно приобрёл у одного торговца. — похвастался Глеб, магией призывая одну из книг, протянув её царевичу, который осторожно начал рассматривать столь дорогой предмет.

— Здесь книг на целое состояние. Даже в царском тереме нет такого богатства! — восхищённо произнёс Иван. — Ты не будешь против, если я тоже почитаю?

Глеб пожал плечами:

— Делай, что хочешь. Если сможешь, конечно…

Царевич принял приглашение с благодарностью и хотел было направиться к лавке, над которой горела негаснущая из-за волшебства Глеба яркая лучина, но внезапно его привлек стол посреди библиотеки, так что юноша направился туда.

По золотой тарелке прямо по кругу медленно каталось маленькое яблочко, при приближении Ивана оно завертелось волчком и начало наматывать круги активнее.

— С помощью него я связываюсь с учителем, Яной или наблюдаю за тем, что происходит в Тридевятом. — словно прочитал его мысли Глеб.

— А я могу?… — и получив утвердительный кивок, Иван попросил тарелку показать ему отцовский терем.

Вокруг терема как обычно кипела жизнь, служки сновали туда-сюда по двору, Иван даже заприметил среди них Прошку, бегущего с краюшкой хлеба и крынкой молока в руках. Не став рассматривать терем дальше и, побоявшись, просить яблоко показывать столь желанную Василису, дабы не вызвать недовольство хозяина. Царевич поблагодарил волшебный предмет и собирался было открыть бумажную книгу для её изучения, но наткнулся на серьёзную проблему.

— Глеб, почему здесь такой странный колдовской язык?

— А я только похвалил тебя за наблюдательность сегодня. — вздохнул тот, — Эта книга из-за границы, поэтому если не знаешь местного языка, то ни за что не прочтёшь.

— А ты можешь?

— Могу, но не буду.

— Значит, не можешь.

— Дай сюда. — Глеб забрал книгу у него из рук и начал читать вслух, так что Ивану оставалось только примоститься рядом и внимательно слушать.

Чародей сначала задумчиво смотрел в книгу, видимо углубляясь в заморский язык с головой, а затем переводил его на родной для слушателя.

Так и полились их дни, Иван доставал Глеба с непонятными книгами, пропуская мимо ушей недовольное ворчание, а потом присаживаясь рядом с ним, слушая приятный тембр голоса. Он помогал ему с готовкой и уже сам накладывал рыбный пирог Баюну и Яне, с которой они предварительно связывались с помощью яблока. Дни проносились так быстро, что к концу недели, Иван поймал себя на мысли, что давно не чувствовал себя так хорошо. В глубине души он помнил о своей миссии и предстоящем разговоре с Бессмертным, но поскольку возвращение чародея было тем, на что он никак повлиять не мог, то принял решение просто наслаждаться ожиданием в приятной компании.

Глеб успел занять место в его сердце и стать за это время дорогим другом, словно не он заставил Ивана мучиться на холодном крылечке целую неделю. Они больше не упоминали в своих разговорах Василису, а старались говорить на другие темы, которые затрагивали всё начиная от деревьев в Зачарованном лесу и заканчивая границей с Тридесятым царством. Иногда играли в камушки вдвоём, Глеб даже научил Ивана паре приёмов, с помощью которых он и выиграл у недоумевающей Яны, которая сразу достала Глеба с расспросами: «А не его ли рук дело, что Иван стал таким умелым?»

На седьмой день царевич застыл у двери, ощущая, что физически не может отсюда выйти, он словно чувствовал чьё-то чужое присутствие в тереме, и понимал, что, вероятно, сегодня всё закончится. От чего ему было так грустно? Дома его ждёт Василиса и дорогие ему люди, так почему так жаль уходить?

Не так давно светлую голову царевича посетила мысль, что такой способный и умный человек, как Глеб, будет необходим в царском тереме. И только его неприязнь к Василисе делала идею потащить ученика чародея с собой в Царьград ужасно сложной, а то и невозможной.

Так он и застыл в раздумьях, пока дверь резко не открылась прямо перед его носом. На пороге стоял Глеб, он окинул юношу слегка обеспокоенным взглядом и сказал:

— Учитель вернулся. Я уже поговорил с ним, и он согласился выслушать то, что ты скажешь.

— Спасибо за помощь, Глеб. — Иван улыбнулся, отгоняя пелену непрошенных мыслей, и кивнул, показывая, что готов направиться прямо к Кощею.

— Следуй за мной.

Ещё ни разу они не ходили в подвалы терема. Иван не видел, чтобы Глеб при нём туда спускался, а сам царевич и не думал о том, чтобы туда отправиться, слишком мрачным и пугающим рисовалось ему в фантазиях это место. Но сейчас, озираясь вокруг понимал, что, возможно, все его страхи были напускными. Они прошли через берёзовую рощу, полностью сделанную из золота от россыпи камушков под ногами до единого листика, даже звери и птицы застыли здесь словно живые статуи, покрытые сверкающим напылением. Золотая трава шелестела под ногами будто настоящая, а глаза попадающихся на пути зверей казались такими живыми, что вот-вот моргнут, и могучий олень тотчас же ускачет вдаль.

Когда деревья наконец расступились, Иван увидел огромный каменный трон, увитый наливными лозами, как и всё вокруг отливающего золотом, винограда, сверкающими в полумраке залы. На нём восседал сам хозяин терема, тёмный маг, чья слава распространилась далеко за пределы Тридевятого царства, Кощей Бессмертный.

Глеб тут же преклонил колено и опустил голову. Иван поспешил сделать то же самое, он не знал, как лучше вести себя рядом с могучим чародеем, от которого за версту веяло неподдельной мощью и опасностью.

— Встань, Иван, царский сын. — внезапно услышал он старческий голос.

Иван поднялся с колен и перевёл взгляд на говорившего, сжав руки в кулаки, стараясь унять постыдную дрожь. В бледных глазах Кощея Бессмертного невозможно было разглядеть ничего, кроме холода, он был стар и сед, а из-под черного плаща с золотой оторочкой просвечивали белые рёбра. Глубокие морщины разрезали его лицо, тонкая бледная кожа просвечивала, словно оголяя череп. Нос практически впал. И если бы не огромная сила, исходившая от старца, можно было подумать, что он вот-вот рассыпется, если до него дотронуться.

Изначальный страх смешался с любопытством. За время, проведённое с Глебом, Иван понял, что всё не то, чем кажется, и теперь был готов вести диалог с Бессмертным.

— Прошу простить меня за вторжение в ваши владения, Кощей Бессмертный. — извинился Иван, глядя на не меняющееся выражение лица древнего чародея. — Я пришёл просить вас снять проклятие с моей любимой жены Василисы.

— Почему я должен тебе помогать? — скучающе спросил Кощей, переведя взгляд на Глеба. — Я согласился послушать, что ты скажешь только потому, что мой ученик попросил.

— Я благодарен Глебу за это, он действительно был очень добр ко мне! — Иван улыбнулся, взглянув на застывшего в одной позе юношу, который всё это время сохранял непривычное гробовое молчание. — И я подумал, что вы, возможно, будете так же благосклонны и не откажете мне в этой просьбе.

— Глеб, я говорил тебе не водить дружбу с людьми. — отчитал ученика Кощей, недовольно глядя на него, он словно совсем не слушал слов царевича. — Они все только и ждут того, чтобы убить тебя!

— Не говорите так, я никогда бы не причинил Глебу зла! — Иван внезапно вышел вперёд. — За время, проведённое в вашем тереме, он стал мне дорогим другом! И я бы никогда не посмел его обидеть!

Кощей усмехнулся, наблюдая за разворачивающейся картиной:

— А ты доброжелательно настроен к моему ученику. Неужто он сразу согласился тебе помочь?

— По правде говоря, наше общение сразу не заладилось, но после ряда событий мы нашли общий язык.

— Все вы люди горазды бросаться пламенными речами.

Иван хотел было опровергнуть его слова, но Бессмертный жестом заставил его замолчать.

— Перейдём ближе к делу, Иван. Ты хочешь узнать, как снять проклятье и освободить Василису от облика лягушки, верно?

Иван утвердительно кивнул, и колдун продолжил.

— Почему же ты не спросил об этом саму Василису? Она знает, как избавиться от проклятия.

Иван удивлённо уставился на него, что это Кощей такое говорит? Это же просто нелепица какая-то…

— Вы, верно, что-то путаете… Василиса и отправила меня к вам, чтобы узнать, как снять проклятье.

— Похоже, что ты совсем ничего не знаешь, Иван, царский сын. — покачал головой Кощей. — Что ж, раз твоя супруга смолчала, поведаю я, мне скрывать нечего. Но учти, узнав правду, прежним ты уже не будешь.

— Пожалуйста. — попросил Иван, собрав всю волю в кулак, внутри него метались сомнения, сердце сжималось в ожидании худшего, но он старался выглядеть спокойным и собранным.

— Есть единственный способ избавить Василису от лягушачьей шкуры. Она должна искренне кого-то полюбить. И человек, в которого она влюбится, должен полюбить её в ответ. Тогда их поцелуй истинной любви разрушит моё проклятье. Всё предельно просто, не правда ли?

У царевича не было слов, он чувствовал такую всепоглощающую боль отчаяния и предательства, что будто сама земля уходила из-под ног. Ноги подкосились, он покачнулся, однако чьи-то сильные руки подхватили его до того, как он упал. Глеб стоял напротив и встряхивал его будто тряпичную куклу.

— Иван, Иван! Очнись! — повторял юноша.

Иван поднял на него потемневший взгляд, а затем глупо улыбнулся и сказал:

— Глеб, скажи, что это неправда?

Чародей напротив молчал.

— Скажи, что это всё неправда, Глеб!

В отчаянии буквально крича повторил Иван, хватая юношу за ворот рубахи.

— Это просто не может быть правдой, да… Вы все меня обманываете. Кощей Бессмертный просто не желает говорить мне истинный способ расколдовать Василису.

— Ты бредишь, Иван. — попытался достучаться до него Глеб. — Ты сам слышал, что сказал учитель. Единственный способ…

Иван заткнул его рот ладонью, прежде чем юноша сумел вымолвить ещё хоть слово.

— Нет, нет! Я знаю Василису, она точно меня любит!

Глеб молча, безэмоционально смотрел на него.

— Ну, конечно! Твой учитель и тебя обманывает. — пришёл к внезапному умозаключению Иван. — Пойдём со мной в Тридевятое царство! Для тебя найдётся самый лучший пост в царском тереме! Я уверен, что ты сможешь подружиться с Василисой и мы все вместе найдём способ снять проклятие.

Глеб молчал, не то потому, что Иван так и не убрал руку с его рта, не то потому, что просто сказать было нечего.

— Ты никуда не пойдёшь, да? Что ж, это твоё право. — Иван грустно вздохнул.

— Все люди одинаковы.

Бессмертный поднялся с трона, окинув полностью разбитого царевича ничего не выражающим взглядом, а после обошёл трон, скрывшись неспешной походкой в глубине подземелья.

— Я предупреждал тебя.

Иван убрал трясущуюся ладонь от рта Глеба, а затем совершенно не разбирая дороги, кинулся к выходу из мрачного терема, по пути сбив несколько мелких золотых зверушек, больно приложившись плечом к берёзе. Инстинктивно взбежав по лестнице, пущенной стрелой он выскочил из кощеева терема.

Царевич не помнил, как шёл среди раскинувшегося поля к темнеющему на горизонте лесу, не чувствовал леденящих порывов ветра, который пытался снести его с ног, словно находясь в этот момент отдельно от своего бренного тела. Всё казалось таким нереальным. Возможно, это просто дурной сон? Он вернётся назад и очнётся, ведь правда? Стоит только ущипнуть себя — и наваждение исчезнет!

— Иван. — окликнул его у самого леса Глеб. — Подожди!

С трудом царевич услышал знакомый голос и остановился как вкопанный, изо всех сил сжимая отросшими ногтями кожу на запястье.

Глеб появился прямо перед ним, держа в руках меч, он протянул оружие царевичу со словами:

— Ты забыл его в комнате.

Иван протянул руку и сжал рукоять меча, чувствуя знакомое тепло, исходящее от него, понемногу возвращаясь в реальность.

— Нам больше не о чем разговаривать, Глеб. — грустно заметил Иван.

— Я хотел кое-что сделать для тебя напоследок. Приготовил небольшой оберег. Вот, возьми.

Он протянул ему ладонь, на которой лежало простое кольцо из тёмного металла, тонкий узор змейкой вился по его диаметру, а свет показавшейся из-за туч Луны делал украшение кристально чёрным.

Царевич поднял на него безразличный взгляд.

— Это прощальный подарок. — Глеб вложил кольцо в руку Ивана. — На нём сильные чары. Всегда держи при себе и никому не показывай, даже отцу или Василисе. Если тебе будет угрожать опасность, то просто назови моё имя, где бы ты ни находился, приду на помощь.

— Зачем тебе это? — недоверчиво смотря на ученика чародея.

— Ты первый, кто назвал меня другом. — неопределённо ответил тот.

И прежде, чем Иван успел что-то сказать, Глеб обошёл его и пропал, как сквозь землю провалился.

Царевич сжал кольцо, ощущая некую пустоту в сердце. Было стойкое ощущение того, что сегодня он потерял сразу двоих.