Первые толчки мы почувствовали, пока спускался лифт.
Как будто землетрясение.
Виллар не мог знать, что это такое (вернее, он мог знать, но понимать — нет, ведь под его ногами всегда были полы космических станций и кораблей). А вот Крейз, когда жил в общаге, однажды ощутил небольшое землетрясение.
Чувство его скорее позабавило, чем напугало. Ну, качнулся пол под ногами, дрогнула-скрипнула мебель.
А потом на него обрушился шквал звонков и сообщений. Все друзья, знакомые и родственники спешили поделиться ужасом по поводу пережитого. Почему-то их оскорблял спокойный тон Крейза: «А, да… тряхнуло что-то».
Тряхнуло и сейчас.
— Как бы не опоздать, — пробормотал я.
Лифт полз мучительно медленно.
В следующей конструкции я предусмотрю более скоростные методы перемещения между уровнями.
Хотя… какая ещё, к дьяволу, «следующая конструкция»?
Как бы всё ни повернулось дальше, созидателем мне не быть. Впрочем, если не распылят, я, конечно, смогу творить миры и стержни просто по фану… Погружаться в них, стирать себе память и проживать бесконечные жизни… Может быть, стану хранителем, почему нет. Мне кажется, они должны брать к себе таких, как я. Накосячивших по самое не могу, сломленных и раскаявшихся…
Только вот я — не такой. Это Виллар стонет у меня в мозгу. А я — другой. Чтобы меня сломить, потребуется раз в десять больше. Поэтому он меня и создал: я — сильнее.
Когда двери лифта раскрывались, тряхнуло ещё раз, основательней.
А ведь удары-то идут сверху, — подумал я. Как же сильно бьётся Гниль там, если даже на такой глубине удары воспринимаются, как подземные толчки…
Шагнув в кабину, я вспомнил правила техники безопасности: «Запрещается пользоваться лифтом во время пожаров или землетрясений».
Тут, конечно, не было на стене подобных правил, и всё равно, когда Илайя надавила на самую верхнюю кнопку, на сердце сделалось как-то нехорошо.
Кнопка не послушалась, двери остались открытыми.
— Ключ нужен, — напомнил я, указав на скважину рядом с кнопкой. — Ключ у Ликрама. Меняй цель, Мышонок.
Илайя вздрогнула и покосилась на меня. Казалось, ей было в диковинку такое обращение, и она просто не знала, как на него реагировать.
Подумав, надавила на кнопку «больничного цилиндра».
Я кивнул. Если Ликрам где-то и есть — так именно там. Злой, как тысяча чертей. Очень обрадуется нам всем. И наверняка безропотно отдаст ключ. А если мы его хорошенько попросим, он нам даже сделает расслабляющий массаж со специальным маслом.
Кабина лифта поползла вверх. На меня вдруг накатило какое-то истерическое веселье. Четверо «менеджеров среднего звена» едут с утра пораньше на работу, на хрен-знает-какой этаж в одном из сотен безликих небоскрёбов в центре города.
О чём они могут говорить в такие моменты? О чём вообще разговаривают люди, которые не заняты совместным истреблением чудовищ? Блин, мне кажется, у них — ни чувства юмора, ни каких-либо интересов в жизни…
— Смотрели вчерашнюю игру? — ляпнул я, вообще не задумываясь. — Три-один в пользу наших. Думаю, выйдут финал и надерут жопу камерунцам.
Спайди, осторожно переступив лапками, повернулся ко мне. Илайя просто повернула голову. Анфал остался безучастным.
— Видел твою новую тачку, Спайди, — продолжал гнать я. — «Вэдовая»? Сколько переплачиваешь?
«Крейз, я не понимаю, о чём ты».
Я повернулся к Илайе:
— Есть какие-нибудь планы на вечер? Может, сходим куда-нибудь выпить?
— Я думаю, что сейчас нигде нет воды, — сказала Илайя. — Кроме «Андромеды».
— Прекрасное место, — хихикнул я. — Кормят неплохо, у них ещё есть приватные номера и спортзал.
— Да, мы сидели в спортзале в заключении, — кивнула Илайя.
Я тихонько засмеялся. Всё-таки сходить с ума, когда никто не может этого оценить — особенная радость.
Мой смех оборвался со звуком удара по крыше лифта.
— Пригнись! — рявкнул я и рванул Илайю (которая, как обычно, в критической ситуации застыла с раскрытым ртом) вниз.
Она упала, я — тоже. Спайди сложил лапки и сделался ниже. Анфал остался неподвижным.
С душераздирающим лязгом из потолка высунулось лезвие.
Я узнал его.
Нюхач, монстр, выдуманный Айком, сидел на крыше лифта и рвался к нам.
— Какого хрена ты тут забыл?! — прорычал я и поднял руку.
«Крейз, мне кажется, это не лучшая идея, — мяукнул Спайди. — Тросы».
Ч-ч-чёрт!
Мальстрём действительно не только решит проблему, но и уничтожит всю систему тросов и блоков, поднимающую лифт.
Лезвие исчезло и тут же вернулось вновь, с другой стороны.
Безмозглая незрячая тварь безошибочно вырубала квадрат.
Я взглянул на панель с кнопками, зашарил взглядом в поисках электронного табло с номерами этажей… Нет, табло здесь не было. А шестое чувство не спешило подсказывать, сколько нам ещё ехать.
— Илайя, приготовь когти. На рожон не лезь, просто не давай себя в обиду, окей?
— Окей! — Илайя подняла руки и показала коготки.
— Спайди… — Я задумался. — Чёрт, мне кажется, ты здесь будешь бесполезен.
«Постараюсь не быть вредным».
Интонациями пауки не обладали, и я не стал разбираться, был ли это сарказм. Ещё два удара, и на меня полетел вырубленный квадрат.
Я ударом топора отвёл его в сторону.
В образовавшееся отверстие просунулась безглазая морда и принялась раздувать огромные ноздри.
— Давай, — позвал я. — Вкусное прямо тут.
Вряд ли нюхач меня услышал. У них в принципе не было органов слуха. Но стоило мне пригласить, как он метнулся ко мне, выставив лезвия вперёд.
И тут что-то пронеслось наперерез ему.
Нюхача сбило в полёте непонятной белой массой.
Я глазом моргнуть не успел, а нюхач уже беспомощно дёргался, прилепившись к стене лифта.
Паутина!
«Я не слишком врежу́?»
— Беру свои слова обратно, Спайди!
Я поднялся с мыслью аккуратно зарубить пленённого монстра, но тут из дыры чуть ли не мне на голову сверзился ёжик.
Спайди среагировать не успел. А я прикинул, что будет, если этот недоделок зависнет под потолком и разразится дождём стрел.
Нет. Это нужно было предотвратить любыми путями!
Прыжок, удар.
Лезвие легко рассекло мягкую плоть ёжика. Меня окатило потрохами вперемешку с безвредными теперь иглами.
Едва приземлившись, я рукавом вытер глаза и нашёл взглядом пришпиленного нюхача. В этот же миг из паутины вырвалась рука-лезвие, и нюхач частично освободился. Левую половину ещё удерживала паутина Спайди, а правая безмозгло махала двумя конечностями, надеясь хоть кого-то зацепить.
У нюхача не хватало соображения освободить себя полностью.
Я взмахнул топором, мысленно отправляя необходимый импульс. Лезвие вспыхнуло фиолетовым, с него сорвался серп и рассёк нюхача надвое.
Кусок утихшей твари повис на нитях паутины.
Я перевёл дух.
Кабина продолжала ползти ввысь.
— Все живые? — спросил я.
Спайди щёлкнул, Илайя помахала когтями. Анфал… анфал просто был.
— Если эти твари валятся с неба, — сказал я, не отрывая взгляда от дыры в потолке, — то что же тогда творится в больничном цилиндре?..
«Легко представить, — прощёлкал Спайди. — Как только вы убрали Гниль, контуры прекратили работать. Все порождения из туннелей рванулись вверх. Полагаю, вёл их даже не инстинкт уничтожения. Они шли на соединение с Большой Мамой».
Илайя поднялась на ноги, встала рядом со мной.
— Все порождения, — повторил я. — Из всех туннелей… Ну, кроме тех, которые были на зачистке…
Я прикрыл глаза.
Там, наверху, оставались самые слабые. Ребята с первых уровней. Плюс — Ликрам и его компашка. Которые доехали до больничного цилиндра, не успев оклематься после битвы со Спайди.
Я тихонько застонал и тут же почувствовал лёгкое прикосновение к плечу. Спайди.
«Ты не виноват».
— Если кто и виноват, Спайди, так это я.
«У тебя не было выбора».
— У меня всю дорогу было столько выбора, сколько тебе и не снилось. И я снова и снова выбирал тот путь, на котором кто-то будет умирать.
Опустив топор, я устало прислонился к стене кабины.
— И чем я, в конечном итоге, лучше этого грёбаного Общего Дела? Принести в жертву одних, чтобы могли жить другие…
— Осторожно! — взвизгнула Илайя.
Она уже минуты три стояла с высоко поднятой головой и таращилась в квадратное отверстие, потому первой заметила опасность.
Мы все вновь прильнули к полу, и миг спустя что-то со страшной силой врезалось в крышу, прогнуло её.
Свет замигал, кабина качнулась. Она продолжила ползти вверх, но теперь скрипела, как старая несмазанная тележка.
Если она оборвётся и рухнет вниз — это будет полный звездец…
— Что ж там за говнюк? — прошипел я, привстав на полусогнутых ногах с топором наизготовку.
Наверху застонало и поползло. В «окошко» просунулась гнилая голова, разбитая, как кокосовый орех. Из трещины капало омерзительное.
— И всё, что ли? — спросил я шатуна. — Из-за тебя столько шума?
— Ар-р-р, — грустно зарычал мертвец, и я заметил, что зубов у него почти нет. Да чего там — нижнюю челюсть ему по большей части выломало — либо наверху постарались, либо упал неудачно.
— О душе бы подумал, — посетовал я и подпрыгнул.
Упрямый мертвец как раз полностью свесил голову из дыры, и вот — она упала на пол, укатилась к Илайе. Та осторожно остановила её носочком.
Кабина скрежетала. Свет продолжал мигать, движение сделалось прерывистым.
— Ещё один-два таких «гостинца» — и мы в полной жопе, — сказал я.
«Что ты предлагаешь?» — осведомился Спайди.
Думал я не дольше пары секунд.
— Вылезаем наверх. Хотя бы не упадём вместе с кабиной.
Сказать было легко. Сделать — чуть сложнее. Через проделанное нюхачом отверстие могла бы без проблем просочиться только худенькая Илайя. Мне бы уже пришлось оставить на краях большую часть формы — это ещё если повезёт.
— Пригнитесь, — вздохнул я и засветил топор.
Придётся поработать электросварщиком…
— Нет, — сказала Илайя. — Возьми меня.
Я уставился на неё. Илайя легонько подпрыгнула и вытянула руки вверх, как ребёнок, просящийся на ручки.
— Окей, развлекайся.
Спрятав топор в биополе я присел на корточки. Илайя встала мне на плечи, и я медленно выпрямился. Илайя превосходно балансировала. Спайди на всякий случай придержал её за талию передними лапками.
Когти Илайи засветились, и она заработала ими, как дикий зверь, попавшийся в ловушку. Заскрежетал металл, полетели искры, я торопливо опустил глаза.
Похоже, Илайя не просто била по потолку когтями (даже нам двоим не хватало роста, чтобы нормально до него дотянуться), она швыряла туда потоки энергии. И вскоре на пол рухнул искорёженный дымящийся кусок металла. Достаточно огромный, чтобы наружу мог вылезти Спайди.
Свет погас окончательно, Илайя угробила и лампы, и проводку. Только её когти, да анфал разгоняли мрак.
— Я пошла, — заявила Илайя и подпрыгнула.
Тонкая фигурка мигом канула в темноту, откуда доносился металлический лязг.
— Спайди, — сказал я.
Паук не заставил себя долго ждать. Он не прыгал — просто переступил с пола на стену и как-то неуловимо утёк вверх, к Илайе.
— Ты? — посмотрел я на анфала.
Смотреть приходилось вскользь, по касательной. Теперь, когда я точно знал, что делают эти существа, я обоснованно опасался, что анфал разорвёт мои связи с этим миром, и меня, как следствие, вынесет на «Андромеду».
Для чего, собственно, мне и нужен анфал. Но не сейчас.
Мир анфалов создавался, как и все другие миры — из Семени. Убедившись, что существа соответствуют моим потребностям, я забил на них и больше не заглядывал. Поэтому я понятия не имел, на что они способны, помимо основных функций.
Анфал качнулся и придвинулся к стене. Я внимательно за ним следил, стараясь не фокусировать взгляд. Поэтому и не смог бы поклясться, что вижу именно то, что вижу.
Мне показалось, что анфал выполнил это с огромным напряжением. Он будто бы схватился за стену своим светящимся контуром и медленно пополз вверх.
Их мир не был в полной мере материальным. Он был чем-то средним между материей и энергией. Ни человек, ни кто-либо другой из рас, представленных в Месте Силы, не сумел бы там выжить. Анфалы же в нашей атмосфере существовали, хотя давалось им это нелегко.
Проводив странное существо взглядом, я выждал ещё пару секунд и прыгнул сам. Ухватился за края отверстия, подтянулся и забросил тело на крышу.
Чуть не вляпался в скрежещущий блок — Спайди остановил меня лапкой.
Специалистом по лифтам я не был, но даже одного взгляда хватило, чтобы понять: могучий механизм, рассчитанный на чёрт знает какие перегрузки, чувствует себя паршиво. Возможно, ему успели наподдать ещё наверху — долбанул какой-нибудь Стрелок, например. Потому что вряд ли один упавший шатун мог так серьёзно покорёжить блок.
— Илайя, — позвал я. — Есть примерное представление, сколько нам ещё ехать?
Илайя в ответ молча пожала плечами.
Она так и не погасила когти, используя их в качестве подсветки. Так же я поступил с топором.
Огляделся.
Шахта оказалась побольше кабины, что меня немного озадачило. Пара тросов уходила вниз и, похоже, шевелилась. Я задумчиво посмотрел на них, потом — на блоки… Нет, пока не увижу всю схему на бумажке — ничего не пойму. Основной механизм наверняка сверху, над Храмом Баэлари.
Куда нам и надо, если Айк прав, и его клон-человек по кличке Хирург ведёт себя правильно.
— Каждая секунда здесь истощает силы Лин — там, — сказал я, глядя на блок. — Наше оружие истощает ещё сильнее. Оружие и способности тех, кто бьётся сверху — ещё…
«Что ты предлагаешь?» — прощёлкал Спайди.
Я глубоко вздохнул, ещё раз осмотрел всю доступную мне конструкцию, поднимающую кабину.
— Первую «Матрицу» кто-нибудь смотрел?
Молчание.
Чего и следовало ожидать.
— Спайди, ты сможешь взобраться по стене шахты до самого верха? — спросил я.
«Полагаю, да. Если ничто меня не собьёт».
— За это я, конечно, не поручусь… Анфал? Как насчёт тебя?
Анфал молча и мозговыносяще мигал.
— Не пойдёт, — покачал я головой. — Давай так. Если «да» — переместись вправо, если «нет» — влево. Ты сможешь подняться без кабины? Ты мне нужен будешь там, наверху!
Анфал, казалось, задумался. Потом дёрнулся вправо.
— Хорошо, — кивнул я. — Илайя — обними меня.
Илайя послушно обхватила меня поперёк туловища. Я приготовился. Вдохнул, выдохнул… Ну, если хоть что-то пойдёт не так… А оно пойдёт.
Я поднял руку и остановил её возле половинки троса, бегущей вверх. По логике, после разрыва она должна будет продолжать лететь вверх. Вот только где моя логика, а где объективная реальность… Что я вообще творю, а? Нас же там размажет или перемелет механизмами.
Хотя, если здесь есть хоть какой-то здравый смысл, то, наверное, на тех двух тросах висит противовес. И когда он закончит падать — остановится и наш взлёт. Никакой придурок не сделает шахту такой глубины, чтобы в случае сбоя кабину расплющило о потолок.
Придурком, создавшим Место Силы, был я. Но все эти мелочи вырастали из Семени, как миры, и отвечать за них я не мог. Мог только надеяться.
— Приготовились, — сказал я.
Руки Илайи крепче сомкнулись у меня вокруг пояса.
Эх, было бы сейчас оружие. То самое, которое оборвало мою жизнь — жизнь Виллара.
Впрочем, оно бы, всего вероятней, не сработало. Оно ведь работает с энергией напрямую, а я собственноручно выставил блокировку — почему и смартфоны взрывались, сгорая без остатка. Н-да, пожалуй, рискни я тут выстрелить — остался бы без руки.
— С богом, — выдохнул я и махнул топором.
Светящийся полумесяц сорвался с лезвия и ударил по скрежещущему блоку, по тросу. Одновременно я схватился рукой за трос, и мы с Илайей плавно поплыли вверх.
— Ч-чёрт, — прошипел я.
Скрежет усилился, но разрезать трос одним ударом у меня не вышло. Вот оно, надрубленное место, поблёскивает ниже.
— Я вверх, — сообщила Илайя и вскарабкалась по мне.
— Куда?!
— Тебе будет легче!
Я влез чуть выше, обхватил трос ногами.
— Эй, ребята! На счёт «раз»!
И рубанул вновь.
Серп-полумесяц ударил в то же самое место. Послышался металлический щелчок, и ветер завыл в ушах.
Кажется, я закричал, потому что такой скорости даже вообразить себе не мог.