Торговец душами

– Хочу посетить ваш общественный комплекс, – ответила, неуверенно оглядываясь. – Можно?

– Конечно, – она пожала мне большой заламинированный лист. – Вот список услуг и ценник.

– Спасибо, – пробормотала я, пробегая глазами по списку.

Массаж, минеральные ванны, грязевые обертывание, бани… Неплохо. Процедуры на любой вкус и кошелек.

– Возможно, вы хотели бы обследоваться у кого-нибудь из наших специалистов? – предложила девушка.

– Пока не стоит. Давайте начнем с бассейна.

Оплатив три часа в купальне, я получила карточку, ключ от шкафчика и схему, по которой мне нужно было пройти в соседнее здание. Там меня встретил очередной администратор, отвел в раздевалку и пожелал приятного времяпрепровождения.

Переодевшись в купальник и халат, я вышла в общий зал. Это было красивое, отделанное мрамором помещение с лежаками, столиками и тремя бассейнами. В одном из них вода была спокойной и прозрачной, во втором – бурлила, как газировка, а в третьем отчетливо отдавала зеленцой.

Людей здесь было не слишком много, все же середина рабочего дня. Я сначала поплавала в чистом бассейне, с прохладной прозрачной водой. Потом перебралась в бурлящий. Здесь вода была потеплее, а пузыри приятно щекотали кожу, расслабляя, поэтому я просто оперлась спиной на бортик и закрыла глаза. Хорошо…

Долго в одиночестве скучать не пришлось. Примерно через полчаса я услышала заливистый смех, и в купальню вошли две женщины: высокая шатенка с короткой стрижкой и пухленькая кучерявая блондинка, похожая на пирожок. И они сразу направились в мой бурлящий бассейн.

– Не возражаете, если мы присоединимся? – спросила шатенка.

– Конечно нет, – я замотала головой. – Не возражаю.

Лены спустились в бассейн, вполголоса обсуждая какую-то Хэлли. А потом обратили внимание на меня.

– Вы впервые здесь?

– Да, – кивнула я, охотно включаясь в разговор. – Я приехала в Келтон в отпуск и сегодня первый раз пришла в «Золотой дол».

– Ах, в отпуск, – кивнула блондинка. – То-то я смотрю – лицо совсем незнакомое. А откуда, если не секрет?

– Из Эндерса.

– Ого, – по-доброму усмехнулась ее подруга. – Я думала, столичные жители предпочитают отдыхать на юге, там, где море. Или вообще заграницей.

– Столичным жителям тоже иногда хочется тишины и покоя.

Женщины с улыбкой переглянулись.

– А вы одна здесь или с семьей?

– Одна, – пожала плечами и чуть отвела взгляд, делая вид, что мне неловко. – Так уж вышло.

– О, не страшно, – махнула рукой шатенка. – У нас город хоть и небольшой, но вам и одной не будет здесь скучно. К тому же, всегда можно с кем-то познакомиться.

– Да, – я поморщилась. – Но мне этого и не нужно. Я приехала скорее отдыхать от людей. а не знакомится с ними.

Лены снова переглянулись, на этот раз с затаенным интересом. Но как ни странно, она оказались женщинами тактичными и в душу лезть не стали, хотя было видно, что их аж распирает от любопытства.

– Отдыхать – это как раз про наши места, – сказала блондинка. – Даже мы, хоть и живем в Келтоне всю жизнь, но дважды в неделю ходим сюда, на процедуры. Здесь отличный лимфодренажный массаж и грязевые маски.

Она гордо коснулась пышкой щеки, как будто проверяла ее на упругость.

– Буду иметь в виду, – кивнула я. – Знаете, я, когда сюда ехала, даже не знала про санаторий.

– Ох, неудивительно. Его особенно не рекламируют, а слухи расходятся медленно. Тем более, несколько лет назад он был той еще дырой.

– Правда? – спросила я удивленно.

– Правда, – закивала блондинка, чувствуя во мне благодарного слушателя. – Когда-то тут было унылое, почти заброшенное место. Видно, этот санаторий считался слишком незначительным, чтобы тратить на него бюджетные деньги. Но десять лет назад…

– Да ты что, каких десять, – перебила ее подруга. – Лет семь, не больше.

– Точно, что это я… В общем, лет семь назад лен Хартингтон выкупил санаторий и устроил тут красоту, которую вы видите сейчас. И лечебница, и купальни, и грязи – это все его рук дело.

– А кто такой лен Хартингтон?

– Это наш бывший мэр.

– Надо же, – пробормотала я.

– И теперь это отличное место. Здесь столько всего лечат! Представляете, даже самых сложных пациентов. Вот, например, несколько лет назад я видела мужчину в инвалидной коляске. Симпатичный такой, вежливый. Думала, может познакомиться с ним, но он совсем не хотел общаться. Потом одна моя знакомая, она тут медсестрой работает, по секрету рассказала, что он не может ходить и это неизлечимо. Ну я и решила, чего буду дергать его своим вниманием? А через пару месяцев наткнулась на него в Келтоне, и он ходил, представляете? Правда, пообщаться так и не захотел.

Моя интуиция сделала стойку. С больными ногами у нас был Трой Илькен. Не про него ли говорит словоохотливая женщина?

– А как его звали, не помните? – спросила я осторожно.

– Вроде бы Грэг, – пожала плечами блондинка. – Или Крэг. Уже и не помню.

– Понятно…

Грэг – это точно не про нас. Хотя… Риану я все равно об этом расскажу. Может это как раз та зацепка, которой нам не хватает. Хотя бы для уверенности в собственной правоте.

ГЛАВА 15

Звонить доктору я решила нагло, в восемь утра. Достала из сумки визитку и набрала выбитый на ней номер.

– Арн Кулидж, слушаю, – вопреки моим ожиданиям, голос доктора звучал бодро.

– Доктор Кулидж, э-э-э… – протянула я. – Мы с вами виделись позавчера, в баре. Может вы помните?

– Конечно, помню. Лена с коктейлем, так?

– Лена Милс, – я спохватилась, – Соня Милс. Да, это я.

– Рад, что вы позвонили.

– Да, я… Я много думала о том, что вы сказали мне тогда, и… и наверное, вы правы. Мне и правда не помешало бы… что-то вроде помощи.

Сидящий рядом Риан одобрительно кивнул, оценивая мое блеяние. Кулидж проникся тоже.

– Чудесно, – промурлыкал тот. – Вы хотите прийти ко мне на сеанс?

– Наверное.

– Что ж, сейчас я посмотрю свое расписание. Знаете, лена Милс, мы можем встретиться прямо сегодня.

– Правда?

– У меня есть «окно», на три часа. Вам будет удобно?

– Да, – ответила, немного растерявшись от такой оперативности.

– Вот и замечательно. Приезжайте в «Золотой дол». Администратор направит вас ко мне.

Поблагодарив лена психолога, я отключилась и посмотрела на Риана:

– Как-то так.

– У тебя отлично получилось, – улыбнулся оборотень. – Ты умница.

– Будем надеяться, что из этого что-то да выйдет.

К доктору «А. Кулиджу» я явилась пунктуально. Робко озираясь по сторонам, поднялась на второй этаж лечебного корпуса и поскреблась в дверь с золоченой табличкой. Но за ней оказался совсем не доктор, и небольшая приемная с такой же золоченой, то есть, холеной секретаршей - блондинкой со стильной стрижкой и холодными серыми глазами. Или ассистенткой? Не важно.

– Добрый день, – заулыбалась та, завидев меня. – Я лена Стэнтон, личный ассистент доктора Кулиджа. Вы на прием?

– Да, – кивнула я. – Лена Соня Милс. Я… я записалась к доктору сегодня утром. Звонила ему…

– Конечно. – Она не поленилась встать и подвести меня к двери кабинета. – Прошу. Доктор Кулидж уже ждет вас.

Кабинет психолога был выдержан в нейтральных светлых тонах. Большое окно прикрывали жалюзи, но из-за приоткрытой сворки доносилось птичье пение. В углу стоял стол, в центре кабинета – мягкое, очень удобное даже на вид кресло и такой же диванчик.

– Рад, что вы все же пришли, Соня, – улыбнулся доктор Кулидж, поднимаясь мне навстречу.

– Да, – я ответила немного вымученной улыбкой, как будто сама до конца не понимала, почему явилась сюда.

– Выбирайте место, которое больше нравится. – Он махнул рукой в сторону дивана.

Кивнув, немного подумала и устроилась в кресле, положив сумку рядом прямо на пол. Маленький диктофон, который я включила еще в коридоре, должен находиться как можно ближе ко мне.

– Может быть, мне закрыть окно? Или наоборот, открыть пошире? Не стесняйтесь, Соня, говорите. Хочу устроить для вас максимально комфортную атмосферу.

– Не знаю, – я дернула плечом. – Оставьте так. Я никогда не была у психолога.

– Понял, – он кивнул, взял блокнот и устроился на диване напротив меня. – Прежде, чем мы начнем, скажу, что все, услышанное от вас, останется между нами. Я не разглашаю врачебную тайну, поэтому ничто не должно помешать вам быть откровенной.

– Хорошо.

– Для начала расскажите о себе.

– О себе… – я неуверенно пожала плечами. – Соня Милс, двадцать девять лет, живу в Энедрсе, работаю дизайнером.

– Что привело вас в Келтон? – спросил доктор, делая пометки в блокноте.

– Решила провести здесь отпуск. Сменить обстановку и все такое… Мне сказали, что здесь тихо и спокойно.

– Да, с этим не поспоришь. Но ведь покоя вам захотелось не просто так, верно?

Я не торопилась отвечать. Перед поездкой сюда Риан проинструктировал, как вести разговор, как поддерживать интерес собеседника, выдавая информацию порциями и не выходя из образа, поэтому сейчас мне просто нужно было следовать его советам.

– Доверьтесь мне, Соня, – мягко произнес психолог. – Я хочу помочь вам.

– Я рассталась с женихом за две недели до свадьбы, – сказала, «решаясь» выдать правду. – Вернее, он меня просто бросил.

– Вот оно что, – кивнул Кулидж и в его глазах промелькнуло сочувствие.

– Да…

– Как долго длились ваши отношения?

– Четыре года. Сначала это была просто дружба, а потом постепенно пришла и любовь. Знаете, это была не такая любовь, чтобы бабочки в животе, искры из глаз и тому подобное. Это было настоящее чувство, глубокое. Или мне так казалось.

Я отвела взгляд, прикрыла глаза и вздохнула.

– Он был у вас первой любовью? – поинтересовался доктор.

– Такой – да.

– А вы у него?

– О нет, – я горько усмехнулась. – Васт старше меня на восемь лет. И уже был женат. Они с женой развелись еще до нашего знакомства, но с ней остался их общий ребенок. Дочка.

– Даже так, – кивнул лен Кулидж.

– И ведь все было хорошо. – Меня как будто прорвало. – У нас были прекрасные отношения. Мы не просто любили друг друга, но и по-настоящему уважали. Я даже с его дочкой подружилась, мы ходили на прогулки, она оставалась у нас на выходные. Ей всего десять, но девочка прекрасно понимала, кто я такая и какое место занимаю в жизни ее папы. То есть, занимала…

– Что же пошло не так?

– Его жена. Эта гадина решила, что ее бывший слишком хорош, чтобы достаться мне. И захотела его вернуть. Хитрая такая, действовала через дочку. Сначала «ой, дорогой, останься на ужин». Потом «позанимайся с Анни, они такую сложную тему в школе проходят». «Задержись у нас, Анни не может заснуть без тебя». «Приезжай на выходные, дочка болеет, ей так грустно». Ну и мозги ребенку промывала, куда без этого? Когда однажды девочка спросила прямо при мне: «Папочка, а почему ты все время меня бросаешь?», я поняла, что что-то не так. Но спохватилась поздно. Васт уже сидел на крючке. И в один прекрасный день заявил, что любит меня, но возвращается в семью.

Я закрыла глаза и зажмурилась, прерывисто вздохнув. Очень жаль, что у меня не получается плакать по заказу, но пусть хотя бы так.

– Сейчас они вместе? – спросил доктор Кулидж.

– Да, – выдавила, не открывая глаз. – И у них все хорошо. Вроде бы, даже снова собираются пожениться.

– Как ваша семья отреагировала на разрыв?

– У меня нет семьи, – выдала свою легенду. – Родители уже давно живут на другом конце света, и мы не общаемся.

– А друзья?

Я неопределенно повела плечами.

– Друзья… Я не слишком общительный человек.

Так и все наши жертвы Гнили. Без семьи, без близких друзей, без тех, кто мог бы заподозрить что-нибудь неладное.

– Что вы чувствовали, когда поняли, что остались одна?

– Боль, – ответила я. – Отчаяние. Злость. И на Вастена, и на его жену.

– А на себя? – как-то вкрадчиво поинтересовался Арн Кулидж.

– И на себя, – медленно кивнула головой. – Что не поняла раньше, не удержала.

Гниль мне в бок, чувствую себя змеей на раскаленной сковородке. Надеюсь, именно такого ответа от меня ждал психолог.

– Это были ваши первые отношения? – тот вдруг сменил тему.

Я искренне постаралась сделать очень несчастное лицо. Думаю, получилось. Не зря же со мной еще в Малейне три дня работал преподаватель по актерскому мастерству.

– Нет. До Вастена были еще… Четверо.

– И чем они заканчивались?

– Разрывом. Мужчины уходили от меня.

– Всегда инициатором был мужчина? – чуть прищурился Кулидж.

– Да.

Он немного помолчал, задумчиво рассматривая свои пометки, потом вложил руки, вздохнул и осторожно произнес:

– Соня, возможно, я сейчас скажу одну очень неприятную для вас вещь.

– Какую?

– Вы не думали, что если ваши попытки построить отношения столько раз заканчивались ничем, то проблема именно в вас?

– Во мне? – повторила завороженно.

– Да, – у него даже тембр голоса изменился, став каким-то гипнотическим, что ли. – Возможно, вы просто не умеете их строить, не умеете любить. Вы просто оказались недостойны тех мужчин, которые были рядом.

– Недостойна? – я всхлипнула.

– Именно так, – подтвердил Кулидж.

Огромные удивленные глаза получилось изобразить и без всякой актерской игры. Слова психолога меня просто ошарашили. Недостойна? Разве это то, что нужно говорить женщине в депрессии?

– Но Васту было хорошо со мной!

– Или вам просто так казалось. Самообман… Интересное свойство человеческой психики. Вы могли вообразить, будто он по-настоящему любит вас, а на самом деле все было совсем не так. Не зря же жених так легко вернулся к бывшей супруге.

Я всхлипнула и растерянно заморгала.

– От нормальных женщин мужчины не уходят, – прошептала тихо, чуть не балдея от такого удачного экспромта, – они к ним возвращаются… Мне так его жена сказала…

– В чем-то она была права.

Я вжалась в спинку кресла.

– Права… Почему вы говорите мне это? Я думала, вы будете мне помогать.

Доктор подался вперед и накрыл мою руку своей, заглядывая в глаза.

– Я и помогаю. Просто для того, чтобы решить проблему, нужно разобраться с ее причинами. Осознать их, принять… И только тогда начинать работать. Понимаете?

– Понимаю, – ответила послушно.

– Вот и замечательно. – В темных глазах психолога мелькнуло что-то странное. – Конечно, одного сеанса будет мало. Но когда мы закончим, обещаю, ваша жизнь изменится, и вы станете совершенно другим человеком.

Из кабинета я выходила в сопровождении доктора, слегка оглушенная. А у дверей он вдруг вспомнил:

– Вы уже побывали в нашем водном комплексе?

– Да, в минеральном бассейне.

– Это чудесно. Терапия должна быть комплексной. А знаете что? Давайте я еще дополнительно запишу вас на лечебную ванну. И выпишу вам минеральную воду.

– Спасибо, – кивнула ошарашенно.

– Завтра вы сможете подъехать? – дождавшись очередного моего кивка, он повернулся к секретарше: – Саманта, запишите лену Милс на наши процедуры.

Получив свою запись, я попрощалась и сбежала. Хватит на сегодня санатория.

В гостиницу возвращалась в очень задумчивом настроении, перебирая в голове все, что сказала и услышала. Риан встретил меня почти на пороге номера. Втащил внутрь и крепко обнял.

– Я волновался, – выдохнул он мне в макушку. – Все прошло хорошо?

– Думаю, да, – ответила я медленно, обнимая его в ответ. – У нас просто был сеанс психотерапии. Вроде бы.

Тагриан опустился на кровать, усадил меня к себе на колени и спросил:

– Вроде бы?

– Да. Знаешь, у меня осталось очень странное впечатление. Я никогда не ходила к психологам, но этот доктор Кулидж… Мне показалось, что он хотел не помочь, а выковырять изнутри все страхи и комплексы. Чтобы… чтобы еще больше накрутить их.

– Хм…

– То ли он просто никакущий психолог, то ли делает это специально.

– Очень интересно, – протянул Тагриан. – Записать получилось?

– Да, – я полезла в сумку. – Запись отличная вышла.

– Молодец, Сола. – Волк наградил меня долгим чувственным поцелуем.

Мы сходили на обед, а потом Тагриан подключил к диктофону наушники стал слушать то, что происходило на нашем «сеансе». И через пару часов, не по одному разу прослушав запись, хмуро констатировал:

– Конечно, вы разговаривали не слишком долго, чтобы можно было заявлять что-то уверенно. Но все это очень похоже на то, что доктор тебя обрабатывал.

– Обрабатывал? – переспросила я, откладывая книгу, которую читала.

– Да. Ты правильно сказала, он накручивал тебя. И мне такой способ «терапии» очень не нравится.

– Значит, накручивал… – хмыкнула, упав на подушку и раскинув руки. – Интересно, зачем?

– Я получил досье на него. Арн Кулидж, тридцать шесть лет, дипломированный психолог. Работал в Обертоне, в частной клинике, но восемь лет назад там случился какой-то инцидент, и Кулидж уволился. После этого переехал в Келтон, где нашел работу в санатории. Наверное, ни в какое приличное место его бы просто не взяли, а местный санаторий переживал тогда не лучшие свои времена.

– А что за инцидент?

– Мне не удалось узнать подробности, – поморщился оборотень. – То ли он пробовал на пациентах неодобренную методику, то ли еще что.

– Послушай, «Золотой дол» – санаторий ведь не государственный?

– Нет, частный. Принадлежит Вейну Хартингтону, местной шишке. Ну как, шишке… Никаких важных постов в городе он не занимает. У него есть бизнес, есть недвижимость, счета в банках. Но живет он относительно скромно. Детей нет, вдовец. Кстати, его жена умерла восемь лет назад.

– Восемь лет… Очень интересно. Восемь назад умерла его жена. Примерно в это же время в Келтон приехал Кулидж, а потом Хартингтон купил санаторий, где лен доктор нашел себе работу. Может быть это как-то связано?

Немного подумав, я сказала:

– Мне завтра снова нужно в «Золотой дол». Кулидж назначил какие-то особые ванны. А послезавтра – очередной сеанс промывки мозгов. Местные сплетницы из купален могут быть очень полезны. Надо бы сходить туда еще раз. Вдруг получится кого-нибудь разговорить, насчет Кулиджа или Хартингтона. Все же городок маленький, они должны что-то друг о друге знать.

– Только будь осторожна, прошу тебя, – вздохнул Тагриан.

– Буду. Обязательно.

***

Моя терапия проходила не в общественном корпусе, а в лечебном. Но у стойки администратора меня почему-то встретила ассистентка Кулиджа.

– Лена Милс, – улыбалась она профессиональной улыбкой. – Как ваше самочувствие?

– Нормально, – я пожала плечами.

– Надеюсь, после сеанса оно станет не просто нормальным, а отличным. Пойдемте со мной.

Лена Стэнтон завела меня в самый конец первого этажа. В небольшой комнате стояла кушетка, столик и шкафчик для одежды.

– Здесь вы можете переодеться, – кивнула на кушетку блондинка. – Я пока подготовлю вам ванну.

– Хорошо, – кивнула я, соглашаясь.

Но внутри меня плескалось недоумение. Она же секретарь, почему занимается такими манипуляциями? Неужели меня ждет что-то особенное? Ой, хоть бы не опасное.

Саманта Стэнтон вышла в соседнюю комнату, оставляя меня одну. Постаравшись унять дрожь, я решительно сбросила кардиган и стала переодеваться в купальник.

– Все готово, – женский голос заставил вздрогнуть.

Она открыла мне дверь, впуская в комнату с ванной. Здесь никого не было, играла тихая музыка, а в воздухе пахло чем-то приятным. Может я зря нервничаю? Ну не станут же меня тут топить? В конце концов, моя машина стоит на парковке, меня видели люди. Только дурак решит совершать преступление с целой кучей следов и улик.

– Прошу, – лена Стэнтон указала на ванну. – Здесь минеральная вода, травяные экстракты – травы собираются в наших горах, и немного лечебной грязи. Очень полезно для кожи, волос и организма в целом. Ваш сеанс продлится сорок минут.

Я недоверчиво осмотрела зеленоватую воду и сунула туда ногу. Ничего так, тепло.

– На этом я вас оставлю, – улыбнулась блондинка. – Если что-то пойдет не так, вы можете в любое время выходить. Но обычно проблем ни у кого не бывает. Поэтому просто расслабляйтесь, лена Милс, и наслаждайтесь сеансом.

Она вышла, а я устроилась в ванной поудобнее и откинулась на бортик. Вообще приятно. Действительно расслабляет, как в самом лучшем спа-салоне. Горячая вода обволакивает тело, аромат трав даже немного усыпляет и не хочется ни о чем думать. Ни о работе, ни о заговорах, ни о мужчинах. Хочется просто отдохнуть, перезагрузив голову и тело. Любой женщине нужен такой отдых. А уж Чистильщице – особенно.

В конце концов, у меня непростая, а иногда даже и опасная работа. Из десяти зачисток только девять бывают относительно простыми и понятными. Десятая обязательно выкидывает что-нибудь этакое, от чего потом еще неделю приходишь в себя. А в нормальном отпуске я была последний раз аж в прошлом году, если не считать поездок на праздники к родителям. Если бы не это дело, можно было бы поехать с Тагрианом куда-нибудь отдыхать. Хотя… если бы не это дело, мы с оборотнем вряд ли бы познакомились.

Вода в ванной слегка пузырилась, будто газировка. Окончательно расслабившись и прикрыв глаза, я мурлыкала себе под нос какую-то мелодию, всплывшую из недр подсознания, и наблюдала, как пузырьки скользят по коже. Но в один прекрасный момент музыка затихла. И я поняла, что не могу пошевелиться, а вода начинает стремительно темнеть.

Попыталась хотя бы вздохнуть, но грудь словно сжали в тисках. Вода почернела, став похожей на неразбавленные чернила, густые и вязкие, а ее уровень стал медленно подниматься. Гниль мне в бок, да что же этой такое? Не хватало еще утонуть здесь, так глупо и бессмысленно.

Паника грозила захлестнуть с головой, но я собрала волю в кулак и дернулась, сбрасывая оцепенение. Раздался громкий плеск, в уши снова ворвалась музыка. Я открыла глаза и увидела, что сижу в ванной, вода в ней все того же приятного зеленоватого оттенка и она совсем не собирается меня топить.

– Лена Милс? – от прозвучавшего над ухом вопроса я чуть не подпрыгнула. – Лена, все в порядке?

– А? – Я бестолково заозиралась и увидела лену Стэнтон.

– Все в порядке? – повторила та, дежурно улыбаясь. – Ваше время вышло.

– Уже? – удивилась, отбрасывая с лица влажные пряди.

– Да. Сорок минут, как я и говорила. Наверное, вы задремали и просто не заметили этого.

Я еще раз осмотрелась и констатировала, что да, лена Стэнтон права. Черная жижа мне просто приснилась. Вот же… пакость.

– Может вам помочь?

– Нет, – я покачала головой и поднялась, хватая полотенце. – Не стоит.

– Рекомендую не смывать воду, чтобы она могла питать вашу кожу еще несколько часов.

– Обязательно, – пообещала я, вытираясь.

Вернувшись в раздевалку, быстро переоделась и высушила волосы. Но перед уходом меня снова перехватила ассистентка Кулиджа и протянула бокал с прозрачной жидкостью.

– Вода из нашего источника. Внутрь так же полезна, как и снаружи, особенно перед едой. У Келтоне ее продают в нескольких местах, но здесь, в «Золотом доле», мы набираем ее прямо из скважины, и вода не успевает терять своих свойств.

– О, спасибо, – поблагодарила я, принимая бокал.

– Пейте, лена Милс.

Сделав глоток, я непроизвольно поморщилась.

– Вкус немного непривычный, да, – кивнула лена Стэнтон, видя мое ошарашенное лицо. – Но это очень полезно.

– Полезно, – пробормотала я, – не сомневаясь.

Еле заметно вздохнув, сжала бокал и поднесла его к губам. Нельзя показывать, что мне неприятно и хочется вылить воду в окно. Потому что лена Соня Милс из Эндерса никак не могла почувствовать в резком вкусе минералки, содово-соленом, с отчетливой ноткой сероводорода, ту самую горечь, которая была мне так хорошо знакома. Горечь Гнили.

Вся моя суть Чистильщика противилась этому, но пришлось мужественно выпить воду, утешая себя тем, что такое количество мне вообще не повредит. И только после этого лена Стэнтон отвела меня к выходу.

Попрощавшись с женщиной, я перехватила сумку поудобнее и понеслась к машине. Мне срочно нужно было рассказать обо все Тагриану.

Вода со вкусом Гнили…. Сто процентов, она текла через очаг. Такое случалось. Воды пропитывались этой гадостью, если протекали через очаг на земле. А иногда бывало и так, что Свищ открывался под землей, тогда Гниль могла травить скважины, родники или грунтовые воды. Я терпеть не могла такие случаи. Подземный очаг отследить очень сложно, он может долгое время вообще никак не проявлять себя, а потом вдруг обнаруживаться каким-нибудь зловонным провалом, на семерку по Грею минимум.

Если в Келтоне подземный очаг, это может очень многое объяснять. И то, что его не чувствует местный Чистильщик, и то, что… нет, подождите.

Вырвавшись из раздумий, я поняла, что так и сижу в заведенной машине у ворот санатория, и нажала на газ.

Нет, что-то тут не сходится. Во-первых, мы уже однозначно решили, что наши жертвы Гнили – дело рук человека. Даже если бы пациенты санатория месяцами хлебали Гнилую воду, это вылезло бы в виде каких-нибудь расстройств или болезней. Угнездиться в человеке чуждая энергия все равно не может. Так что версия с подземным очагом не выдерживает никакой критики. Но по крайней мере, у нас теперь есть очень интересный след. И это значит, что санаторий – правильное направление для поисков.

– Тагриан, – я влетела в номер и возбужденно зашипела, – сегодня в «Золотом доле» меня напоили водой с Гнилью.

– Как это? – подобрался волк.

Я быстро рассказал ему о воде и обо всем, что думаю по ее поводу. Естественно, оборотню это не понравилось.

– Она точно не причинит тебе вреда?

– Точно, – я легкомысленно махнула рукой. – Не переживай, мой организм ее просто переработает. Я же Чистильщик.

– Помню, как тебе было плохо после Лилиан Лагерт, – Риана это не успокоило.

– Так там и количества были другие. Все хорошо, правда.

– Ладно. – Он потер виски. – Откуда тебе эту воду принесли, не знаешь?

– Хм… Лена Стэнтон сказала, что из их скважины.

– Лена Стэнтон? Это секретарь Кулиджа? А расскажи-ка мне все с самого начала, по порядку.

Я перестала бегать по номеру и, усевшись в кресло, стала говорить. Мой рассказ не занял много времени, но Тагриану все равно не понравилось участие этой женщины в моем лечении.

– У нее нет медицинского образования, – пробормотал он, находя в смарте ее досье. – В принципе, для простого персонала купален и бань оно и не обязательно, но мне все равно это кажется странным.

– Мне тоже. Она ведь просто ассистент, а не банщица.

– Хм, и она тоже работала в Обертоне, в той же клинике, что и Кулидж, администратором. Потом приехала сюда вместе с ним.

– Подозрительная парочка. Кажется, мы нащупали след.

Тагриан отложил смарт и забарабанил пальцами по кровати, задумчиво хмурясь.

– Меня сейчас просто рвет на части, – тихо признался он, не глядя в мою сторону. – Профессионализм говорит, что мы на верном пути и нужно продолжать. Но мои чувства к тебе… требуют схватить в охапку и увезти куда подальше, чтобы ты не подвергалась даже гипотетическому риску.

Я вздохнула, поднялась и села к оборотню на колени, обнимая за шею.

– Понимаю, что ты чувствуешь, – прошептала, целуя колючую щеку. – Но еще слишком рано бросать. Мы должны разворошить это гнездо. Иначе могут пострадать и другие люди.

– Сола…

– Я буду осторожна, обещаю.

– Моя храбрая девочка, – оборотень выдохнул мне в шею, прижимая к себе. – Ты меня восхищаешь.

– Это взаимно.

Надеюсь, я права и это самоуверенность не выйдет мне боком.

ГЛАВА 16

Мне снился кошмар. Все та же комната с ванной, все та же темная вода… И жуткое чувство оцепенения, когда не можешь пошевелить ни рукой, ни ногой, а просто сидишь и с ужасом сморишь на то, что происходит вокруг. И помощи ждать неоткуда. Никого нет рядом. Вокруг только выложенные мраморной плиткой стены, в которых ни окон, ни дверей. Только отчаяние и безысходность…

Я проснулась резко, села на кровати и прерывисто задышала, как выброшенная на берег рыба. В груди колотилось сердце, а по виску неприятно скатилась капля холодного пота.

– Сола? – Тагриан поднялся тоже, включая ночник. – Что такое?

– Да это… – выдавила, вытирая лоб, – кошмар приснился.

– Кошмар?

Оборотень склонился ко мне, подцепил лицо за подбородок и внимательно всмотрелся в мои глаза.

– Что тебе снилось?

– Ванна, – я улыбнулась криво. – И ее заполняет жуткая черная вода, в которой я тону.

– Хм…

– А ведь мне сегодня уже снился такой кошмар, – призналась даже неожиданно для самой себя. – Когда я задремала на процедурах.

– То есть? – Тагриан сразу напрягся. – Ты не рассказывала об этом.

– Ну… – я растерянно пожала плечами. – Наверное, не думала, что это важно.

– Важно, Сола, так что рассказывай.

Пришлось еще раз повторить все то, что происходило со мной в «Золотом доле», только на этот раз со всеми возможными подробностями. Риан, как истинный следователь, выпытал у меня все, вплоть до того, какое выражение лица было у лены Стэнтон, когда та встречала меня до процедуры и провожала после. А потом неожиданно сгреб в охапку, уткнулся в плечо и шумно вдохнул, принюхиваясь.

– Что такое? – спросила я, жмурясь от щекотки.

– Перед сном ты принимала душ…

– Ну да, – хихикнула, вспоминая. – Мы же были в душе вместе.

– Когда ты вернулась из «Золотого дола», твоя кожа странно пахла.

– Ванной и пахла. Водой, грязью, еще какими-то травами.

– Да…

Оборотень наконец отпустил меня. Потом осмотрел со всех сторон, снова заглянул в глаза и пустил по коже какой-то магический импульс.

– Тебе ведь никогда не снятся кошмары, – сказал он.

– Не снятся. Я вообще сны редко вижу, даже нормальные.

– А тут два за один день, еще и такие похожие. Воду с Гнилью ты пила после ванны, значит, во время процедуры она повлиять на тебя не могла.

– Думаешь, в ванне тоже могла быть Гниль? – я нахмурилась.

В маленькой концентрации я по запаху могла и не заметить.

– Гниль или что-то другое, что повлияло на тебя. Чтобы еще больше вывести тебя из равновесия.

– То есть, они начали целенаправленно расшатывать мне психику?

– Очень похоже на то.

Я хмыкнула и покачала головой. Как лихо они взялись за дело. И это не слишком радовало. Или наоборот?

С одной стороны, мне было страшно. Я не боевик и без своих артефактов даже отпор дать не смогу, если вдруг что. Я не маг, и не сумею почувствовать чужое воздействие, когда Тагриана не будет рядом. В конце концов, я не сотрудник спецслужб, чтобы спокойно и без дрожи рисковать собой. Но с другой стороны, кажется, что в наших руках теперь не просто ниточка, а крепкая такая веревка, потянув за которую, можно распутать весь клубок и спасти людей, которых эти экспериментаторы могут затянуть в свои сети. Поэтому отступать я просто не имею права.

Тагриан молчал, рассеянно глядя в потолок и явно обдумывая все это. Я притихла, чтобы не мешать ему. Просто лежала рядом и рассматривала четкий мужской профиль, тайком радуясь тому, что рядом есть тот, кто способен решать такие непростые задачи.

– Наверное, тебе уже надоело это слушать, – вздохнул тот в итоге, – но мне очень не нравится, как ты рискуешь собой. Только менять что-либо уже поздно, поэтому придется продолжать.

– Угу.

– И мне кажется, пришло время просить помощи, – сказал оборотень, поднимаясь. – Мне нужно кое-кому позвонить.

– Так ночь же.

– Ничего. Мы с коллегами доступны друг для друга любое время.

Оборотень достал смарт и направился в ванную.

– Спи, я постараюсь быстро.

Я кивнула и улеглась обратно. Но гасить ночник не стала. Еще свежи были воспоминания о кошмаре, который мне приснился. Поэтому я дождалась вернувшегося Риана и только тогда уснула, уютно устроившись в его таких надежных объятиях.

– Сегодня перед сеансом хочу поплавать в общественных купальнях, – сказала я Риану на следующий день. – Если удастся разговорить кого-нибудь из местных сплетниц, это будет очень здорово.

– Постарайся узнать, что происходило здесь восемь лет назад. И что они в принципе знают о докторе Кулидже. Да и вообще, осмотрись там получше. Жаль только, у нас нет пробоотборника, чтобы ты могла принести из купальни образцы воды.

– М-да, – я поморщилась. – В общие бассейны с бутылками не пойдешь. Но попробую найти минеральный источник. Наверняка там можно брать воду с собой.

В купальнях сегодня было многолюдно. Но я сразу увидела на шезлонгах тех двух дам, с которыми общалась в прошлый раз. Следя за ними краем глаза, отправилась в большой бассейн. Сегодня мне нужно окунуться во все три. Пусть анализатора у меня нет, но ведь можно попробовать оценить воду и так. Вода, которая заливалась мне в нос, когда я ныряла на глубину, никакого привкуса Гнили не имела. Так что этот бассейн оказался чист. Уже хорошо.

Точно так же проверив горячую зелененькую воду, я заметила, как женщины встали с шезлонгов и отправились к бурлящей ванне. И выждав пару минут, присоединилась к ним.

– Добрый день, лены.

– Добрый, добрый, – закивали женщины.

Блондинка улыбнулась.

– Вижу, вам понравилось здесь, раз вы пришли снова.

– Понравилось, – я вздохнула. – Вода… расслабляет.

– И полезно для кожи, – хором заявили лены.

– Я теперь не только в купальни хожу. Мне прописали особые ванны. Доктор Кулидж, в лечебном корпусе.

– О-о-о, – протянула шатенка. – Так вам еще и повезло попасть к доктору Кулиджу. Он прекрасный специалист.

– Наверное, – пожала плечами, показывая дамам свою неуверенность в талантах доктора.

– Вы не сомневайтесь, – затрясла головой блондинка. – Он и правда отличный психолог. Разберется и со всеми вашими проблемами, и с настроением, и с бессонницей, если есть.

– Бывали у него? – спросила я.

– Нет, не доводилось.

– Хм…

– Но доктор Кулидж когда-то лечил самого лена Хартингтона, – выпалила шатенка с жаром, аж подаваясь ко мне.

– Лена Хартингтона? – я сделала вид, будто успела забыть это имя.

– Да, это ему принадлежит санаторий. Лен Хартингтон живет на другом берегу озера. Большой человек, богатый, когда-то был у нас мэром. Но уже давно ушел в отставку.

– И что у него случилось, что ему понадобился психолог?

– Ужасная трагедия… – женщины обменялись грустными взглядами. – У лена Хартингтона была жена. Он так ее любил, просто удивительно. Красивая пара такая. Была… Потому что лет десять назад…

– Восемь, – блондинка перебила свою подругу. – У меня в тот год внук родился.

– Точно, восемь. Так вот, восемь лет назад его жена заболела и умерла. Там болезнь какая-то жуткая была, никто помочь не смог. Лен Хартингтон ее даже в Эндерс возил, и сюда лучших врачей звал. Все без толку.

– Это был кошмар, – покачала головой блондинка. – Мы ведь все знали Ванессу. Она выросла на наших глазах, здесь, в Келтоне. Такая светлая, добрая девочка. И такая талантливая. Они с леном Хартингтоном стали замечательной парой. Жаль, что ненадолго.

– А что за болезнь у нее была? – нахмурилась я.

– М-м-м, синдром… синдром Бельфорта, кажется. Да, точно он.

Мне это название ничего не сказало. Видимо, болезнь слишком редкая, чтобы я о ней знала.

– В общем, она умерла. Лен Хартингтон тогда так горевал, ужас просто. Ушел с должности мэра, закрылся в своем особняке, забросил все дела. А потом к нам приехал доктор Кулидж, работу искать. И узнал о несчастном вдовце. Уж не знаю, как он его лечил, только лен поправился. Сейчас совсем нормальным стал. Только так и не женился снова.

– Наверное, он до сих пор любит свою супругу, – вздохнула блондинка. – Каждое воскресенье ровно в полдень приносит розы на ее могилу. Она похоронена на городском кладбище.

– Да, это любовь, – пробормотала я, думая совсем о другом.

Какая интересная последовательность событий получается. У Вейна Хартингтона умирает жена, в Келтон приезжает Кулидж, они знакомятся, и Хартингтон выкупает санаторий, где работает Кулидж. А потом начинаются эксперименты с Гнилью. Только непонятно, как в эту цепочку вписывается Клайв Кэрлис. Явных связей между ними нет. Но Келтон – город маленький, тут все друг с другом могут быть знакомы. Может нэйтор Кэрлис вообще помог им с концентраторами, даже не зная, во что именно ввязывается. Пусть мы виделись всего несколько минут, мужчина совсем не кажется мне злодеем.

Хотя стоп… Я кое-что упустила. Если Кулидж пичкает людей Гнилью, ему эту Гниль явно нужно где-то доставать. То есть, ехать в очаг, наполнять концентраторы, а потом и «опустошать» их, перенося эту гадость в тело человека. Сам Кулидж не может это делать, он же не Чистильщик. Значит, ему помогает кто-то из наших. Все же Кэрлис? Хоть я совсем не представляю этого человека хладнокровно втыкающим концентратор в чужое тело, у него есть для этого все возможности. Он единственный, у кого они здесь есть. Ну или к Кулиджу приезжает кто-то из другого города. Надо бы написать Лаксу, вдруг кто-то в округе грешит слишком частыми командировками в Келтон.

И опять же, цепочка, которая выстроилась у меня в голове, имеет смысл только если мы не упустили никого из ранних жертв. Но об этом пусть думает Тагриан.

Переодевшись, я не пошла сразу в лечебный корпус, а решила поискать комнату с минеральным источником. Спасибо указателям, долго бродить не пришлось, и уже совсем скоро я входила в полуподвал с низким потолком. Здесь было красиво. Небольшие окна галереей шли под потолком, но света вполне хватало, чтобы рассмотреть все вокруг: стены и пол, выложенные разноцветной мозаикой, деревянные скамейки, небольшой шкафчик в углу и питьевой фонтанчик прямо по центру.

Я подошла к фонтанчику и осмотрела его со всех сторон. Никаких следов Гнили тут не было, ни пятен, ни запаха. Только чаша, украшенная лепниной, и три начищенных крана, из каждого бодро текла вода, если повернуть вентиль.

– Лена, может быть вам помочь? – Чужой голос чуть ли не заставил меня подпрыгнуть.

Я обернулась и увидела сухощавого пожилого мужчину, смотревшего на меня с доброжелательной улыбкой.

– Я смотритель источника, – пояснил он. – Вы ведь первый раз у нас? Не видел вас раньше.

– Да, – кивнула и повторила неизвестно в какой уже раз: – Я не местная, просто провожу в Келтоне отпуск.

– Понимаю. Хотите попробовать нашу воду?

– Хочу.

Мужчина достал из шкафчика одноразовый бумажный стакан и подал мне.

– Особого разнообразия, конечно, нет, но вода очень хорошая. Я пью ее постоянно и прекрасно себя чувствую.

Я осторожно взяла стакан, налила туда воды и незаметно принюхалась. Пахло солью и немного сероводородом, но Гнили не чувствовалось, совсем. И на вкус тоже. Очень интересно. Неужели лена Стэнтон приносила мне что-то другое?

– Вкусная вода, – пробормотала я, допив. – А это единственная скважина?

– Да. Водоносный слой идет почти на километровой глубине. Но скважину пробурили только одну. У нас санаторий маленький, нам больше и не надо. Вода поднимается к поверхности недалеко от лечебного корпуса. Одна труба уходит в него, вторая сюда, а третья – в небольшой цех, где воду разливают в бутылки.

– А с собой здесь можно набрать немного?

– Вообще-то нет, но для такой красивой девушки, как вы, я могу сделать исключение. – В глазах мужчины запрыгали смешинки.

Я смущенно потупилась и вытащила из сумки бутылку. Небольшую, на пол-литра, мне столько вполне хватит. Смотритель не возражал.

Набрав воды, я закрутила пробку поплотнее, чтобы ничего не выветрилось, поблагодарила мужчину и помчалась в лечебный корпус. Мне уже нужно было быть на сеансе промывки мозгов.

В кабинет доктора Кулиджа я влетела с десятиминутным опозданием. Остановилась посреди кабинета, переводя дыхание, потом бросила сумку рядом с креслом и пробормотала:

– Простите. Совсем потеряла чувство времени.

– Бывает, – улыбнулся психолог и приглашающе махнул в сторону кресла. – Как ваше самочувствие?

– Не знаю, – я дернула плечом. – Спалось сегодня плохо. Какие-то сны странные снились.

– У вас раньше была бессонница?

– Нет, никогда. Обычно я хорошо сплю.

– Что ж, – кивнул Кулидж. – Будем следить за динамикой. А пока поговорим.

Следующие полчаса психолог пытал меня вопросами о моем прошлом. Не касаясь отношений с последним женихом, он ловко выковыривал у меня то, что касалось детства, молодости, первых влюбленностей. Я с тайным удовольствием делилась теми проблемами и историями, которые мы еще вчера придумали вместе с Рианом. Причем, интересовало доктора только плохое. Да, я знала, что психологи любят работать с психотравмами, комплексами, особенно скрытыми, которые человек и сам не осознает. Но это был явно не метод Кулиджа. Казалось, он искал негатив не для того, чтобы избавить меня от него, а чтобы лишний раз напомнить. Каждое его замечание как будто было пронизано снисходительным самодовольством с легкой ноткой презрения. Его вид, его тон, даже его взгляд говорили: «Эй, да ты еще более безнадежная, чем я думал».

Вот только я была рада стараться. Изображая неуверенность и смущение, рассказывала ему о первом парне, который подло изменил мне с лучшей подругой, о придирках преподавателей в университете, о равнодушии родителей, которые последний раз звонили мне аж в прошлом году и даже не поздравили с днем рождения. Даже мое «воспоминание» о том, как у меня сдох кактус через месяц после покупки, доктор мусолил так, что оно превратилось в самую настоящую трагедию.

В общем, прессовали меня по полной. Наверное, если бы все эти события не были выдумкой, я и правда бы прониклась, очень уж мастерски доктор это делал. А закончилось все еще интереснее.

– Скажите, Соня, – прищурился Кулидж, – а вы с вашим женихом планировали детей?

– Ну да, – к этому моменту я уже была как следует «накручена», и говорила тихим прерывающимся голосом. – Мы хотели большую семью.

– Значит, дети… А вы уверены, что можете их иметь?

– Что?

Мне даже не пришлось изображать удивление. Вопрос психолога искренне ошарашил.

– Уверена? – пролепетала я, лихорадочно соображая, какой ответ он хотел бы услышать. – Ну да, наверное… У меня нет проблем со здоровьем. Вроде бы…

– А давайте проверим, – доктор закрыл блокнот с громким хлопком, который заставил меня вздрогнуть.

– Э-э-э…

Этот момент мы с Тагрианом не обговаривали. И если честно, мне не слишком хотелось идти к какому-то непонятному врачу, к которому меня поведет подозрительный доктор Кулидж. Но в принципе, для моей легенды риска не было. Хоть как Чистильщица, я детей иметь не могла, физиологически и энергетически ничем не отличалась от здоровых женщин. Так что кто бы меня ни смотрел, заподозрить во мне Чистильщицу он не сможет. Лишь бы не навредил.

– Ну ладно, – вздохнула я.

А сама скользнула пальцами под рукав своей туники, где на толстой цепочке висела бусина артефакта-маячка, который на всякий случай дал мне Риан. Если попытаются сделать со мной что-то нехорошее, буду звать на помощь.

Но доктор всего лишь завел меня в совершенно обычный кабинет, где сидела женщина лет пятидесяти.

– Доктор Ольвер, – улыбнулся Кулдж, – примете мою пациентку? Лена Соня Милс.

– Конечно, – улыбнулась та. – У меня как раз сейчас «окно».

Я не подала вида, что удивилась, а с чего это доктор Ольвер так легко согласилась принять меня, даже не спросив, почему вдруг пациенте психолога понадобился такой осмотр. Они же явно договорились заранее. И если моя интуиция не подводит, сейчас моя жизненная трагедия обретет новую грань.

Кулидж проявил тактичность и вышел за дверь, шепнув, что будет ждать меня в коридоре. Я максимально благодарно улыбнулась и подсела к доктору. Надо сказать, действовала она профессионально. Подробно расспросила о здоровье в общем, обо всех моих жалобах, о прошлых болезнях. Потом уложила на кушетку и долго водила надо мной маг-сканером, с каждой минутой становясь все мрачнее и мрачнее.

– Что-то не так? – спросила я, когда мне наконец было позволено подниматься.

– Дайте мне несколько минут, – качнула головой доктор. – Нужно еще раз просмотреть результаты.

Она вернулась за стол, подключив сканер к компьютеру, и стала сосредоточенно рассматривать что-то на мониторе. А я сидела и всем своим видом показывала нервозность: ерзала на стуле, поправляла волосы, закрывала и открывала сумку. Наконец, доктор откинулась на спинку кресла, вздохнула и сказала:

– Мне жаль вас расстраивать, но боюсь, что у меня плохие новости.

– Какие? – просипела, сжимая ремешок сумки.

– Вы вряд ли когда-либо сможете иметь детей.

– Правда?

Я прекрасно знала, что для таких вот диагнозов одного обследования недостаточно. Только у Кулиджа строила из себя особу не слишком умную, но доверчивую, поэтому не собиралась спорить, хотя понимала: доктор мне бессовестно лжет. То есть, не лжет, конечно, у меня ведь и правда никогда не будет детей, но она об этом знать никак не может.

– И что же мне делать? – прошептала я, растерянно шаря глазами по стенам.

– С этим нужно просто смириться, – вздохнула доктор Ольвер. – Не каждой женщине дано быть матерью. А мы хоть и маги, но не всесильны.

– Я поняла, – выдавила пришибленно.

– Тогда не буду вас задерживать. Если появятся какие-то вопросы, вы всегда можете ко мне обратиться.

Я кивнула, подхватила сумку и вышла из кабинета. Кулидж ждал в коридоре, как и обещал.

– О, моя дорогая, – сочувственно вздохнул он. – Все подтвердилось, да?

Я закивала, тайно радуясь, что получилось достоверно изобразить свое расстройство.

– Что-то подобное я и подозревал, – сказал доктор, подхватывая меня под руку. И добавил вкрадчиво: – Думаю, ваш жених чувствовал это, как-то на подсознательном уровне. И не захотел связывать свою жизнь с неполноценной женщиной.

– Вы думаете? – всхлипнула тихо.

– Да, Соня. Мужчины, они иногда не понимают явных намеков, но при этом проявляют какую-то звериную интуицию.

– Ну… Похоже на Васта.

– И ушел он от вас к своему ребенку. Это значит, что дети для него имеют огромную ценность.

– А я не могла подарить ему ребенка. – Мой голос стал еще тише и несчастнее. – И уже никогда не смогу.

– Увы. Но не переживайте, я научу вас жить с этой проблемой.

О, вот уж в чем, а в этом я не сомневаюсь.

К счастью, Кулидж решил, что на сегодня с меня хватит. Напоил водой, убедился, что я не собираюсь впадать в истерику вот прямо сейчас. И напомнив про завтрашние ванны, отпустил. Я поплелась к воротам, стараясь сохранять грустный вид, и, только оказавшись в машине, облегченно выдохнула. Какой насыщенный сегодня получился день. И как много новостей для Тагриана.

До гостиницы я не дотерпела. Схватилась за смарт и набрала оборотня.

– Ты долго, – он сразу ответил на звонок. – Я уже начал волноваться.

– Еду. Доберусь до гостиницы, расскажу в подробностях, что было. А ты знаешь, что такое синдром Бельфорта? – огорошила я его.

– Синдром Бельфорта? – волк заметно удивился. – Знаю. Это очень редкое заболевание. Врожденное, встречается только у женщин.

– И что в нем такого?

– Неизлечимо. В скрытом состоянии его очень сложно и дорого диагностировать. А в острую фазу оно вступает, когда женщина беременеет, и уже не оставляет ей шансов.

– Ого, – помрачнела я.

Неужели Хартингтон потерял не только жену, но и нерожденного ребенка?

– Это происходит примерно на четвертом-пятом месяце, когда у плода формируется собственная энергетическая оболочка. По какой-то причине это активирует скрытый в ауре матери дефект, и аура начинает разрушаться.

– Ничего себе…

– А почему ты интересуешься?

– Если кратко, жена Хартингтон умерла от этого синдрома. Приеду, расскажу все остальное.

Стоило мне только войти в номер, как меня встретил оборотень в облике волка. Встретил громким воем, скулежом и бешеными прыжками. Я откровенно растерялась от таких «собачьих» нежностей. За нами что, следят?

Заперев дверь, я сняла кардиган, бросая его на кресло и осмотрелась. Ничего подозрительного заметно не было. И артефакты от подслушивания вроде работали. Но раз оборотень волнуется, значит, что-то не так и нужно просто вести себя естественно. А Тагриан еще немного повыл, потом наконец обратился в человека.

– Все хорошо? – поинтересовалась я тихо.

– Теперь да, – ответил оборотень, сжимая меня в объятиях. – Я скучал.

– И поэтому устроил такой концерт? – спросила со смешком, целуя его в щеку.

– Не только. Теперь у тебя будет причина не запирать своего «пса» в гостиничном номере на полдня, а брать с собой.

– Брать с собой?

– Мне не нравится, что ты проводишь там так много времени, – сказал волк серьезно. – Особенно, когда я в это время далеко от тебя. Мне кажется, что с каждым днем становится все опаснее и опаснее. Хочу быть рядом с тобой.

– Да, – я вздохнула. – Они все сильнее укутывают меня в свою паутину.

Отдав оборотню бутылочки с водой из источника, я рассказала обо всем, что сегодня было. А потом сказала:

– Мне нужно как-то увидеть этого лена Хартингтона. Человек в жутком горе, которого вытащил доктор Кулидж… Может быть он тоже был объектом его экспериментов и носит в себе Гниль? Только непонятно, как он так долго продержался, но это ладно…

– Сегодня ночью я хочу пробраться в санаторий, – огорошил меня Тагриан.

– Пробраться?

– Да. Хотя бы осмотреться и, если повезет, найти истории болезней или списки постояльцев.

Я вздохнула. Лично мне эта затея казалась очень опасной и в чем-то даже безрассудной, ведь там куча людей и наверняка есть сигнализация. Но Тагриан – профессионал и явно знает, что делает. Он не попадется. Мне не стоит так волноваться.

– Не переживай, – оборотень все понял по моему лицу и улыбнулся. – Это совсем ерундовая вылазка. Мне даже особо колдовать не придется.

– Догадываюсь, что ты бывал в переделках и посерьезнее, – хмыкнула я.

– Правильно догадываешься. Так что все будет хорошо.

Мне оставалось только кивнуть. В конце концов, я же доверяю своему мужчине?

К вечеру зарядил мелкий дождь. Когда мы отправились на ужин, было еще не слишком поздно, но из-за низких серых облаков рано стемнело, и в ресторане уже зажгли потолочные люстры. Здесь было тепло, но я все равно зябко укуталась в кардиган и села за столик у окна. Сделала заказ и стала тоскливо разглядывать улицу. Мол, погода пакостная, настроение – ниже плинтуса и никому вокруг до меня нет никакого дела.

Но когда официантка принесла заказ и мне пришлось отвлечься от окна, в двух столиках от меня я заметила незнакомого мужчину. У него была совсем неприметная внешность: худощавый, с русыми волосами и совершенно стандартными чертами лица, вроде тех, что способны мгновенно стираться из памяти, стоит только отвернуться. Но я была уверена, что никогда не видела его раньше. Да и сейчас он вообще не выделяется среди других постояльцев, даже наоборот. Просто мужчина, просто сидит в одиночестве и спокойно ужинает.

Вот только вроде бы ужинает, а потом раз – и бросит на меня быстрый взгляд. Слишком внимательный для случайного интереса. Пусть я не спец, но интуиция начинала шептать, что что-то здесь не так.

Или все же так? Может у меня просто нервы разыгрались от манипуляций Кулиджа? И здравствуй, паранойя? Нет, мне такого подарка не надо. Тем более, со мной Тагриан, который защитит от любой опасности. Кстати, вполне возможно, что именно он и интересует незнакомца. Не каждый день увидишь огромную волкоподобную псину, которая смирно ужинает в компании малахольной девицы.

Так что да, хватит себя накручивать. Сейчас спокойно доедим и отправимся обратно в номер. Там тепло, уютно и нет посторонних.

Вечер прошел спокойно. Правда, пришлось вытащить себя под дождь, чтобы совершить привычную конспиративную прогулку с «псом». Но когда мы вернулись обратно в номер, и я уже собиралась идти в душ, раздался стук в дверь. Он заставил меня нахмуриться. Мы никого не ждали, да и было слишком поздно для гостей.

Тагриан бесшумно скользнул к двери, что-то поколдовал, а потом открыл. Я не успела даже испугаться, а он уже пожимал руку тому самому неприметному мужчине, который так сильно напрягал меня за ужином.

– Сола, познакомься, – произнес мой мужчина, запуская гостя в номер, – это Мэнно Олгут, наш эксперт и алхимик.

– Очень приятно, – пробормотала я и поднялась с кровати.

Точно, Тагриан же говорил, что нам нужна помощь. Но я даже не думала, что эта самая помощь появится так быстро и в лице целого алхимика.

– Взаимно, – скупо улыбнулся эксперт. – Ну? Что интересного мне расскажете и покажете?

Слово взял Тагриан. Я не лезла, прекрасно понимая, что у оборотня уже все давно проанализировано и разложено по полочкам.

– Что ж, – кивнул лен Олгут, когда Риан закончил, – согласен, случай непростой. Конечно, почувствовать Гниль у меня никак не получится, но чем смогу – тем помогу.

Поняв без лишних просьб, что ему нужно, я достала из тумбочки несколько бутылочек: с водой, которую набрала сегодня в «Золотом доле», и которую купила в местном магазине, для сравнения.

– Ага. – Эксперт предвкушающе улыбнулся и забрал улики. – Посмотрим. Я привез с собой кое-что интересное.

– А пробоотборник? – спросил мой оборотень.

– Точно, – лен Олгут хлопнул себя по лбу и полез в карман. – Вот, возьмите.

Мне на ладонь лег простой браслет из крупных полупрозрачных бусин.

– Каждая бусина – резервуар для жидкости, – объяснил мне эксперт. – Вам достаточно просто опустить руку в воду и нажать на резервуар.

– Отлично, у меня как раз завтра ванны.

– Насчет ванн… А расскажите-ка мне про них подробнее.

Я еще раз повторила то, что говорила ночью Риану. Олгут немного подумал, прикидывая что-то в уме, потом пробормотал:

– Да, вы правы. Скорее всего, вещество было добавлено именно в воду, а не в воздух, например. Сорок минут в горячей воде, проникновение через кожу… Это должен быть мощный психотроп.

– Есть антидот? – нахмурился Тагриан.

– Конечно. – Алхимик снова полез в карман, доставая оттуда пару флакончиков. – Я не совсем уверен, с чем мы имеем дело, но на всякий случай – это универсальный нейтрализатор для вас. Должен защитить от большей части известных психотропов. Выпить сейчас и перед «ванной». А вот это, – он показал еще один флакон, – «искусственная слеза». Актерская штука. По одной капле в каждый глаз – и через десять минут у вас потекут слезы.

– Значит, это будет для Кулиджа, – довольно кивнула я.

– Да. А завтра я сделаю анализы всего, что вы мне принесли и принесете, и уже скажу что-то определенное.

– С оборудованием проблем не было? – спросил мой оборотень.

– Нет. По легенде я ихтиолог из Эндерса, который приехал сюда писать научную статью на тему «Влияние условий среды на сезонную миграцию лосося» и привез кое-какие приборы для анализа воды из озер.

– Ого, – я не могла не восхититься.

И все это они организовали меньше, чем за день.

– У меня даже рекомендательное письмо есть, – похвалился эксперт. – Из Института водной биологии и ихтиологии.

– Здорово, – я улыбнулась. – Но если правильно понимаю, нам нужно делать вид, будто мы не знакомы?

– Да, – Тагриан кивнул. – Просто продолжай играть свою роль.

– Кстати, у вас отлично получается, – заметил лен Олгут. – Вы за ужином были такой несчастной, что мне не раз хотелось подойти и поинтересоваться, все ли у вас в порядке.

– Значит, будем продолжать. Это дело становится все интереснее и интереснее.

ГЛАВА 17

Мэнно Олгут надолго у нас не задержался. Убедившись, что коридор пуст, мы выпустили его из номера, и эксперт отправился к себе, в противоположный конец этажа. А Риан глянул на время и стал собираться. Я быстро сбегала в душ, потом забралась под одеяло и просто наблюдала за ним, за его скупыми четкими движениями, за сосредоточенным лицом. Тагриан был настоящим профессионалом и у меня внутри от этого поднимала голову какая-то непонятная женская гордость. И чувства собственницы, чего уж тут скрывать.

Закончив с приготовлениями, волк присел возле меня и улыбнулся:

– Мне пора.

Я молча кивнула.

– Уйду через окно и так же вернусь. Ты спи, не жди меня. Но если вдруг что-то случится: станет плохо или приснится очередной кошмар, иди к Мэнно. Ты запомнила, в каком номере он живет?

– Запомнила.

– И не переживай, все будет хорошо.

Я снова кивнула, но потом все же прошептала:

– Будь осторожен.

– Буду.

Оборотень чмокнул меня в кончик носа и отправился на дело. А я выключила свет и закрыла глаза, надеясь, что кошмаров не будет. Завтра непростой день. Мне нужно как следует выспаться.

Видимо, или эликсир лена Олгута подействовал, или вся гадость из меня и так выветрилась, но я спала спокойно и крепко. И только под утро, когда комнату уже заливал серый свет утренних сумерек, проснулась, потому что матрас за моей спиной прогнулся, и меня обняли, прижимая к сильному горячему телу.

– Все хорошо? – прошептала я сквозь дрему.

– Хорошо, – тихо ответил Риан. – Спи.

Я послушалась. Но окончательно проснувшись через несколько часов, не стала разлеживаться, а осторожно выпуталась из объятий оборотня и заглянула ему в лицо, чтобы проверить: спит или нет. Он не спал, разглядывая меня с понимающей улыбкой.

– Как все прошло? – спросила я немного нервно. – Рассказывай, я же лопну от любопытства.

– Да, придется рассказать, – задумчиво пробормотал Тагриан, запуская ладони под мою ночнушку. – Ты нужна мне целой и невредимой.

– Ну Риан…

– Ладно. В общем так. Все прошло хорошо, меня никто не заметил. На самом деле, в этом санатории и охраны как таковой нет. Ни обычной, ни магической. Так, сигналки на кассе, на нескольких кабинетах, на дверях склада, но на этом все.

– Получается, стеречь им особо нечего.

– Получается так. Да и вообще там нет ничего странного. Ни тайных комнат, ни закрытых на замки палат.

– Жаль, – вздохнула я.

А ведь так хотелось, чтобы Риан нашел секретную лабораторию Кулиджа, где тот проводит опыты. Или хотя бы шкаф с концентраторами.

– Кое-что все же нашлось, – сказал Тагриан, глядя на мое кислое лицо. – Мне удалось посмотреть историю болезни Лилиан Лагерт.

– Правда?

– Она действительно лечилась в этом санатории. Лечилась долго, почти четыре месяца. И одним из ее врачей был доктор Кулидж.

– Так-так, – я радостно потерла руки.

– Еще один интересный момент: Лилиан выписалась из санатория, но в Эндерс вернулась только три месяца спустя. Где она была все это время – неизвестно.

– Может Кулидж увез ее куда-то? – предположила без особой уверенности.

– Может, – согласился Тагриан. – А помнишь, местные лены рассказали тебе про мужчину в инвалидной коляске?

– Помню.

– Я покопался в историях и нашел одного пациента по имени Грэг Утлоу. Он лечился здесь больше года назад. С тем же диагнозом, который был у Троя Илькена.

– По срокам вроде сходится, – пробормотала я.

– Да. И несмотря на то, что у Утлоу были проблемы с позвоночником, среди его лечащих врачей тоже нашелся Арн Кулидж.

– А Ков и Стирлинг в санатории были? – подобралась я.

– Нет. Людей с такими именами там никогда не было.

– Жаль.

– Ничего, – ободряюще улыбнулся Тагриан. – Паззл постепенно складывается. Теперь я абсолютно уверен, что мы копаем в правильном направлении. И Кулидж – если не руководитель, то один из участников эксперимента.

– А я их новая жертва.

– Да, – оборотень сразу помрачнел.

– Ладно, посмотрим, что он приготовил для меня сегодня.

– Посмотрим, – кивнул все еще мрачный Риан. – Но теперь в этом плане мы кое-что поменяем…

Ближе к двенадцати часам я нацепила темные очки, соорудила на голове неряшливый хвост, и мы с Тагрианом отправились гулять. Местное кладбище находилось на четвертом месте в списке келтонских достопримечательностей, поэтому я не боялась, что на меня кто-то косо посмотрит. Тем более, даже погода располагала к таким прогулкам. Было очень пасмурно и ветрено. Низкие темно-серые тучи летели в сторону гор, готовясь разразиться очередным дождем. Местные жители сидели по домам, а постояльцы гостиницы оккупировали ресторан, болтая и заправляясь горячим чаем, а то и чем покрепче. Куда в такую погоду идти, как не на кладбище?

Тагриану так вообще было все ни по чем. Он довольно фыркнул, оказавшись на улице, спугнул сидящих за клумбой голубей. Я для вида призвала его к порядку и поплелась в сторону кладбища.

Место, где жители Келтона находили свой последний приют, располагалось немного в стороне от городского центра, между коттеджным кварталом и небольшим парком. Оно было огорожено красивым забором на каменном фундаменте. Прямо от ворот вперед вела прямая центральная аллея, а от нее в стороны отходили дорожки поменьше. Могильные плиты прятались за деревьями и разросшимися кустами.

Где могила лены Хартингтон, я не знала. Поэтому решила не отходить от центральной аллеи, закономерно подумав, что супруга такого важного человека не может покоиться где-то на задворках.

На самом деле, кладбище и правда оказалось очень интересным. Надгробия и памятники не отличались какой-то собой вычурностью, но среди них было сложно найти два одинаковых. Разный размер, разные цвета и оттенки, даже разные шрифты надписей. А еще возраст. Мне попадались могилы, которым было по двести лет. Солидный срок.

В итоге, я так загляделась на все это, что пришла в себя, только когда Тагриан ощутимо толкнул в бедро. Подняла голову, осматриваясь по сторонам, и прищурилась.

Оказалось, что я успела дойти почти до самого конца кладбища и остановилась возле небольшого, но очень красивого склепа. Постройка из белого камня будто стремилась вверх, собираясь коснуться неба своим шпилем. А возле входа стояла статуя плачущей женщины. Никаких имен видно не было, но интуиция подсказала, что это именно то место, которое мне нужно.

Так и оказалось. Я не успела даже как следует рассмотреть склеп, как Риан снова ткнулся мне в бедро, а потом послышались чьи-то шаги, заставившие обернуться.

К склепу приближался высокий худой мужчина с темными волосами. Весь в черном, он нес в руках букет из белых камелий и, казалось, не замечал ничего вокруг, погруженный в свои мысли. Только подойдя к дверям, он заметил меня, вздрогнул и нахмурился.

– Вам не кажется, что молодой красивой лене стоило бы поискать другое место для прогулки?

Его голос оказался не слишком приятным: скрипучим, как несмазанные дверные петли. А отчетливое недовольство еще сильнее било по ушам. Я вжала голову в плечи и пробормотала:

– Простите, я не местная. Не знала, что здесь нельзя гулять.

А сама украдкой рассматривала мужчину. Это лен Хартингтон или нет? В этом человеке Гнили я не вижу и не чувствую. Ни малейших следов. Значит, моя теория не оправдалась. Хотя вдруг сегодня на кладбище вообще пришел кто-то другой? Просто помощник, например?

– Не местная… – задумчиво произнес тот. – Что ж…

Его взгляд, острый и холодный, как бритва, скользнул по мне, по Тагриану, и мужчина произнес:

– По кладбищу можно гулять, хоть это и выглядит странно.

– Туристический буклет в гостинице очень рекомендовал, – промямлила я.

– Да, – он чуть поморщился. – Кто-то решил, что нашему городу нужны достопримечательность. Даже такие.

– Не удивительно.

– Просто я не ожидал увидеть вас здесь. Место, где похоронена моя супруга, вряд ли привлекательно для туристов.

– Ох, ваша супруга… Примите мои соболезнования…

– Ничего. – Он отвернулся и шагнул к дверям склепа. – Это случилось очень давно.

Получается, все-таки Хартингтон. И без Гнили. Да, а ведь идея была интересная.

Тот открыл склеп и замер на пороге, не оборачиваясь.

– Если вы не возражаете, мне хотелось бы побыть одному.

– Конечно, – спохватилась я, махнула Грому и пошла прочь. – До свидания.

До гостиницы бежала почти вприпрыжку. Через полчаса у меня по плану были ванны. А у нас еще оставалась маленькая часть нашего представления.

Заведя оборотня в номер, я схватила сумку с купальником и полотенцем, проверила браслет и побежала к выходу. Вот только стоило запереть дверь номера, как за ней послышался вой, сначала тихий, но быстро набирающий силу.

– Ну что такое? – пробормотала я и открыла дверь.

Оттуда сразу высунулась волчья морда.

– Чего ты воешь? – произнесла раздраженно. – Мне нужно ехать. Я же не могу весь день с тобой сидеть.

– У-у-у, – повинился Тагриан и пристыженно уставился в пол.

– Иди на место. Сиди там и жди меня. Ты понял?

Оборотень вздохнул и потрусил на подстилку. Но как только я потянула на себя дверь, все повторилось.

– Гром! – взвыла я не хуже волка, украдкой косясь на горничную в конце коридора.

А она, как будто по заказу, приблизилась к нам и негромко произнесла:

– Прошу прощения, лена, только, когда вы вчера уходили, ваш пес тоже выл. Пока никто не жаловался, но если жалобы будут, нам придется принять меры и…

– Не продолжайте, – замахала я руками и повернулась к оборотню. – Вот зачем ты меня перед людьми позоришь, а? Хочешь, чтобы нас выселили?

Глянув на часы, скривилась и вздохнула:

– Ладно, выходи, зараза мохнатая. Со мной поедешь. А там в машине хоть обвойся.

Все это мы устроили для того, чтобы появился повод взять оборотня с собой в «Золотой дол». Он категорически отказался отпускать меня туда одну. Потому что даже если я подам сигнал тревоги, ему понадобится минут десять минимум, чтобы добраться от гостиницы до санатория. А за это время со мной могут сделать все, что угодно.

Поэтому сейчас волк ехал со мной. Он будет сидеть в машине, и, если понадобится, разметает всех врагов, как кегли, но найдет меня и спасет. А мне, признаться честно, так было гораздо-гораздо спокойнее.

Доехав до «Золотого дола», я оставила машину в конце парковки и достала из сумочки выданные леном Олгутом капли. Закапала в глаза, посидела немного, пережидая неприятное жжение, и отправилась в санаторий.

Слезоразлив начался как раз на этаже Кулиджа. Всхлипнув, я вытерла щеки и со всех ног понеслась в кабинет. Ворвалась туда, даже не здороваясь с ассистенткой. Упала на кресло, бросила на пол сумку и разрыдалась.

– Соня, что случилось? – встревожился мужчина.

– Это ужасно, – выдавила я. – Чувствую себя такой никчемной…

– Из-за новости о бесплодии?

Он подсел ко мне и подал стакан воды. Я поднесла воду к губам, но сделала вид, что у меня слишком трясутся руки, чтобы пить. Мало ли, чего доктор туда намешал.

– Да из-за всего, – проревела, вытирая с пальцев расплескавшуюся воду. – И из-за бесплодия, и вообще… Меня нельзя любить. Васт правильно сделал, что ушел. Кому я вообще нужна, такая…

– Ну что вы, Соня. Не все так плохо.

– Все еще ху-у-уже….

– Соня, не нужно плакать.

Естественно, я не послушалась. Все рыдала и рыдала, рассказывая о том, какая я ужасная, бесполезная и бестолковая. Пока действие капель не закончилось и слезы не прекратились. Тогда я просто откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза, сделав вид, что рыдания оставили совсем без сил.

– Ну вот, вам стало легче, – довольно произнес Кулидж.

Я молча скривилась.

– А скоро все будет совсем хорошо. Нужно просто продолжать терапию.

– Думаете? – всхлипнула тихо. – Мне так плохо…

– Это кризис. Он пройдет и вы поймете, что жизнь меняется в лучшую сторону.

Ну да, ну да. Будь на моем месте женщина с настоящей проблемой, ее жизнь изменилась бы только в сторону дурдома. Но вслух я ничего не сказала, выдавив:

– Наверное, вы правы, доктор.

– Точно прав. Но меня беспокоит ваше состояние. Мне кажется, вам не стоит больше оставаться в гостинице.

– Почему? – удивилась искренне.

– Вам сейчас нужен присмотр, нужны тишина и покой. Поэтому я предлагаю вам переехать в наш санаторий.

– В санаторий…

В голове лихорадочно забегали мысли. Переезд в санаторий мы с Тагрианом даже не обсуждали. Конечно, это дало бы нам множество возможностей облазить все кабинеты и порасспрашивать пациентов. Но соглашаться на такое без одобрения моего мужчины я не могу. К тому же…

– Не знаю, – пролепетала я растерянно. – Разве мне можно? У меня ведь собака…

– М-да, – нахмурился Кулидж. – Это может стать проблемой. Мы не разрешаем пациентам привозить своих животных. Все же люди здесь разные, у кого-то может быть аллергия, у кого-то психологические расстройства. Может у вас есть человек, которому вы могли бы отдать пса?

– Нет, – я затрясла головой. – Я же никого не знаю в Келтоне. Да и бросать Грома… Это подло. Сделать так – значит предать того, кто тебе доверяет.

– Я могу поискать человека, который будет готов забрать его, на время.

– Все равно. Гром может плохо это воспринять.

– Что ж, – доктор задумался. – Существует еще один вариант. У меня в Келтоне есть друг. У него очень большой дом в красивом тихом месте. Вам там было бы хорошо.

– Друг?

Еще более неожиданный поворот.

– Да, может вы слышали. Лен Вейн Хартингтон. Иногда я отправляю к нему моих самых особенных пациентов.

Самых особенных… Возможно, именно у Хартингтона Лилиан Лагерт провела те самые три месяца? Гниль мне в бок, неужели Кулидж проворачивает свои темные делишки там? Да, это даже логично, ведь в санатории слишком много посторонних, сложно проводить опыты над пациентами так, чтобы никто не заметил и не заинтересовался. А вот в особняке, где может и гостей никогда не бывает, сделать это проще простого. О-о-о, нам срочно нужно туда попасть.

Но несмотря на свой энтузиазм, я все же покачала головой:

– Хм… Ну я не знаю… Это так неудобно. Совершенно незнакомый человек…

– Лен Хартингтон всегда рад гостям, – улыбнулся доктор. – Он очень деликатный и дружелюбный мужчина. И не против собак.

Дружелюбный? Ну-ну. Судя по тому, что я видела, дружелюбие – не самая яркая черта этого человека. Но если Кулидж говорит, что тот готов меня принять, значит так оно и есть. Нет, без Риана я не могу решать сама.

– А можно мне подумать? – пролепетала, сделав несчастное лицо. – Так сложно сейчас что-то решать…

– Конечно, Соня. Подумайте. Уверен, вы скоро измените свое решение.

Убедившись, что я успокоилась, Кулидж передал меня в руки своей ассистентке. Та внимательно осмотрела меня, наверняка отмечая и покрасневшие глаза, и растрепанные волосы, потом дружелюбно улыбнулась:

– Не переживайте, лена Милс. Наши ванны помогут вам прийти в себя.

Я только кивнула в ответ.

Саманта Стэнтон провела меня в ту же самую комнату. Я быстро переоделась в купальник и, прихватив полотенце, пошла к ванной. Зеленоватая вода уже совсем не манила. Скорее наоборот, мне хотелось окунуть туда лену Стэнтон, чтобы та испытала на себе всю свою отраву, а самой бежать куда подальше. Но нужно было сцепить зубы и делать дело.

– Что-то не так? – чуть нахмурилась блондинка, видя, что я не тороплюсь.

– Нет-нет, – я замотала головой, спохватившись. – Просто… задумалась. У меня в последнее время совсем со вниманием плохо. Еще и кошмары…

– Кошмары?

Я отвесила себе мысленный подзатыльник. Может не стоило рассказывать ей так много? Хотя… пусть убедится, что их план действует.

– Да. Сегодня мне приснилось, что я тону…

– Ох, – Стэнтон рассмеялась и легкомысленно махнула рукой. – Ну в ванной вы точно не утоните. Не переживайте, лена Милс.

– Я и не переживаю, – пробурчала, перешагивая наконец бортик и опускаясь в воду.

– Вот и славно. Расслабляйтесь. Если что, я рядом.