— Тут все серьезно, — сказала Хитоми.
— Похоже на то, — я приник к снайперскому монокуляру. — Мизуки, видишь все это?
— Четко и ясно, — отозвалась Мизуки через имплант. — Смотрю твоими глазами.
— Запись потом посмотрим и проанализируем, — сказал я.
Какими бы подробными не были спутниковые снимки или карты, доразведку и рекогносцировку не заменит ничего. Гладко бывает только на бумаге.
— Чертовы дроны, — пожаловалась Кошка, посмотрев вверх.
— Ничего, они нас не видят, — успокоил я ее. В самом деле, увидеть нас трудно. Помимо стандартных изолирующих и маскировочных накидок, мы прикрывались Скрытом — заклинанием пятого уровня, разработанного боевыми магами в свое время как раз для обмана оптико-электронных систем противника. Так что если дрон и заметит легкое искажение, как от марева в летний день, то оператор спишет это на погрешность видения.
На старой, законсервированной когда-то базе кипела нешуточная активность — военные строители спешно расконсервировали старые строения, туда-сюда сновали грузовики и строительно-дорожные машины, хаотично, по алгоритму, понятному лишь ему, перемещался личный состав.
— Что думаешь?
— А что тут думать? — я поморщился. С ревом над нами пролетел огромный четырехмоторный транспортный самолет, заходя на посадку на расконсервированную уже ВПП. Седая древность, воздушный грузовик. Да здесь и не нужен шаттл, ему суборбитальный полет ни к чему. Задача этой воздушной шайтан-арбы забрать контейнеры в точке А и выгрузить их в точке Б.
— Зараза, — потрясла головой Хитоми. — Я его точно собью, он мне по ушам бьет.
Я усмехнулся. Терпи, девочка, терпи. Понятно, что твой модифицированный слух подобные звуки только терзают.
— Возьму лазер, и по глазкам пилотов… — мечтательно произнесла Хитоми.
— А что, это мысль, — произнес я. — Так мы сможем отсрочить переезд лабораторий на базу.
— И не только, — раздался голос Мизуки. — Нечего ронять пустой транспортник на полосу.
— Я уже подумал об этом, — сказал я ей. — Скорее всего, часть лабораторий будут перебрасывать воздухом, из тех, которые подальше.
— Подождите, — она замерла на пяток секунд. — Сегодня ночью из Осаки вылетает рейс сюда. Я покопалась в их базах, грузовая декларация отсутствует, как и прочие упоминания.
— Проверить можешь? Я имею в виду что сейчас в том районе Осаки творится.
— Минут пять-десять.
— Ну вот и славно, — сказал я. — А мы пока здесь позагораем.
Мы замолчали и начали осматривать все в пределах видимости, время от времени делая пометки на старой карте, превращая ее в крок.
— Не успеют они все это сделать за неделю, — заметила Хитоми. — Разве только что по капонирам рассуют.
— Может быть, на первое время. А может засунут в арсенал.
— Пять лабораторий сразу? — хмыкнула она. — Я сомневаюсь, что они смогут работать вместе и не вцепиться друг другу в глотки.
— Ты забыла армейские порядки? — спросил я. — Заставят всех строем ходить, что позволяет наш национальный менталитет. Да всем все пофигу, все равно. Персоналу кинут надбавки, дзайбацу заберут себе побольше денег, и все пойдет как раньше. А по поводу капониров — это временно, вон смотри на десять часов, там похоже уже собираются что-то основательное строить.
— В наше время ты помнишь что-нибудь о подобной базе? — оторвалась от окуляра Кошка.
— Нет. Не было никакого упоминания. Ни об этой базе, ни о какой другой.
— Значит, либо мы создали новую ветвь реальности…
— Либо мы ее в свое время нахрен уничтожили. Да что гадать? — сказал я.
— Вынуждена прервать ваш вечер вопросов и ответов, пока он не превратился в телевикторину «Угадай жену».
— А что, неплохая такая викторина, — оживилась Хитоми. — Только надо еще пару участников, а то я угадаю сразу, кто вставил свой в …
— Ну еще бы, — едко заметила Мизуки. — Ты его до мелочей изучила. Теперь слушайте. Я в очередной раз взломала «Реми». Да, похоже сегодня будет эвакуация лаборатории «Фурукава индастриз». По крайней мере, там уже полным ходом идет загрузка, отъезжают машины в сопровождении армейской охраны, и пункт их назначения — аэродром.
— Это мы прямо угадали. Ну что, двигаем обратно. Ты успеешь нам что-нибудь собрать, Мизуки?
— Да, это дело пары часов, не больше. Пока вы обратно доберетесь, будет уже готово.
— Возвращаемся, — решил я, и мы поползли по-пластунски подальше от ограды базы.
— Вот, я вам собрала аналог «антиснайпера», — Мизуки с натугой выставила на стол монстра на сошках, похожего на творение сумасшедшего оружейника. Приклад, пистолетная рукоятка, только вот за ресивером торчит не ствол, а толстая сосиска полупроводникового лазера, а на месте ствольной коробки угнездилась упаковка суперэнергетических батарей.
— Из этого можно стрелять? — Хитоми осторожно потыкала пальчиком лазер. — Оно не развалится?
— А ты не тыкай пальцами в ценный прибор. И вообще, некоторым это противопоказано, — ощетинилась Мизуки.
— Итак, Мизуки? — прервал я их перепалку.
— Полупроводниковый лазер большой мощности, импульсный режим. В непрерывном не рекомендуется — пара-тройка секунд и он сгорит.
— Что же у тебя вечно-то все горит? — ехидно заметила Хитоми.
— А ты попробуй из местного говна и палок сделать что-нибудь получше, — ощетинилась Мизуки.
— Что, говно пожиже или цвет не тот? — хихикнула Хитоми.
— Так, а ну-ка прекратили. Хитоми, помолчи, дай послушать, — я заткнул сразу насупившуюся Кошку. Нечего, распустились тут… — Продолжай пожалуйста, Мизуки.
— Так вот, как я и говорила, в импульсном режиме он сможет выдать выстрелов тридцать, пока не кончится батарея и не исчерпается ресурс самой головки, я там ее форсировала. А на большее у вас и времени не будет.
— Мощность?
— Точно не меряла и на практике не проверяла, но по моим расчетам на расстоянии в километр эта штука способна вызвать серьезный ожог кожи. Что с глазами будет — и так понятно, — сказала Мизуки.
— Ты ее не пристреливала?
— Только пассивными методами. Не стреляла.
— Точно работает? — спросил я.
— Ты же меня знаешь, — обиженно сказала Мизуки. — И вообще, из этой штуки должна была бы стрелять я, как снайпер группы по совместительству.
— Ты нам нужна для другого. В бортовую сеть самолета не смогла проникнуть?
— Увы, нет. Там нужно физическое подключение. Уж слишком старая эта лайба, тридцать лет уже летает, — уныло сказала она.
— Что-то как-то доверия не внушает, — хмыкнул я. — Я бы на такой самолет не сел.
— А что ему сделается? Движки работают, винты вращаются, старение металла не наступило. Поменяют пару плат в компьютере — и летай себе дальше, пока не гробанешься. Тем более, все под жестким контролем ВВС.
— Но в гражданскую систему, которая стоит в диспетчерской, я проникла. Могу ему глиссаду отключить если что, или приводной маяк, — сказала Мизуки.
— Посмотрим. Пока это должно будет выглядеть, как ошибка пилотов. Ну уж если мы не справимся…
— Посмотрю, что можно сделать еще, — кивнула она.
— Ладно, — я взял со стола тяжелого «франкенштейна». — Посмотрим на месте.
— Удачи, — сказала она.
— На связи, — поправил я.
— Сколько еще можно ждать? — спросила Хитоми, глядя на освещенную дорожу взлетной полосы.
— Ты куда-то спешишь? — вопросом на вопрос ответил я.
— В душ, — сказала Хитоми. — Ненавижу пыль и грязь, а также запах потной свиньи.
— Ну а что делать, — философски хмыкнул я. — Зато результат…
— Так, мальчики и девочки, ваш выход. Самолет уже на подлете к базе, — раздался голос Мизуки.
— Собственно говоря, я его даже слышу, — сказала Кошка.
Ну его слышал даже я — ровный гул пропеллеров не спутаешь ни с чем.
— Заходит на посадку, снижается…
— Пора, — я прильнул к окуляру ночного прицела.
В увеличении и зеленой подсветке прицела эта туша выглядела инфернально — морда левиафана, да и только. Я поймал в сетку остекление пилотской кабины, и дал две очереди вспышек — правому и левому. Для верности добавил еще по разу.
Огромная туша дернулась, слепо довернула влево, клюнула носом…
Ббах! На полосе вспух огромный гриб огня, перемещавшегося вперед, уже приобретая очертания горящих обломков, и наконец остановился, чадя черным дымом, через который прорывались языки пламени. Было видно, как засверкали проблесковые маячки пожарных машин, рванувшихся к полосе, заревели сирены, забегали освещенные пламенем силуэты людей…
— Уничтожение цели подтверждаю. Вы долго там будете рассиживаться, как в театре? Сейчас они побегают-побегают, а потом и решат, на ком злость сорвать. Я бы на вашем месте… — сказала Мизуки.
— Отходим, — сказал я Хитоми.
— Ну что, первая часть прошла успешно, — я смотрел изображение с охранных дронов, перехваченное нашей хакершей.
Бегали они долго, причем тушили пожар еще дольше. Хотя там тушить было нечего — взрыв авиатоплива не оставил ни тем, кто находился на борту, ни оборудованию ни малейшего шанса уцелеть.
— Все равно это удар вслепую, так себе, — сказала Хитоми. — Если на борту не было ученых, это впустую.
— Ну, во-первых, не впустую. Мы вывели из строя их единственную взлетно-посадочную полосу, по крайней мере на пару-тройку дней точно. Теперь если они собираются перебросить оставшиеся лаборатории, повезут по земле, конвоями.
— Напомни мне, какова численность нападающих для налета на конвой с взводом охраны при наличии воздушной поддержки, — насмешливо сказала Хитоми.
— Классических нападающих или боевых магов? — спросил я. — Мы вроде как магичить еще не разучились, а любой маг разведки порвет толпу обычных вояк голыми руками.
— Вот именно, что толпу. А я что-то сомневаюсь, что там будет толпа. И что охрана будет обычной. Или из управления дворцовой охраны, или из военной разведки, но там будут ребята тертые, — сказала Мизуки
— Ну мы собственно можем порезвиться и на самом объекте, — Хитоми посмотрела на свои острые ноготки.
— А что мы там делать будем? Пока — да, охраны там немного, но и нет ничего путного. Максимум — поссать на стену штаба и вырезать ради развлечения парочку часовых, — сказал я. — Вот когда туда завезут оставшееся оборудование и персонал, там муха не пролетит, будь уверена. Император не зря дал задание воякам охранять это место.
— Мы сами вояки. И местные нам в подметки не годятся, — расхрабрилась Кошка. — По крайней мере на одной папочке можно ставить жирный крест…
— Нельзя, — сказала Мизуки. — Хоть большая часть технического персонала «Фурукава» была в самолете, руководство и ведущие ученые поехали другим путем. Умные, не кладут все яйца в одну штанину. А значит, нам придется доделать начатое, и сегодня. Пока еще ночь на дворе.
— Ты можешь узнать, где они остановились? — спросила Хитоми.
— Могу, — сказала Мизуки. — Только за меня это сделает «Реми», их соципы прекрасно отслеживаются. Так что на выезд, пока не взошло солнце.
— Как спать-то хочется! — пожаловалась Хитоми.
— Мне тоже, — я внимательно наблюдал за мотелем через ветровое стекло. — Глотни стимов, если невмоготу.
— А завтра у меня будет ломка. Нет уж, — уперлась Хитоми. — Как действуем?
— Быстро и четко, — ответил я, глядя на вооруженного часового, прохаживающегося перед мотелем.
— «Реми» на ваших камерах не действует, — ожил голос Мизуки. — Можете работать.
— Ну тогда пошли, — и Хитоми начала раздеваться прямо в машине. — Не смотри!
— А то я твоего меха не видел, — сказал я. — Ладно, часовой твой. Как дальше — на выбор. Я правую комнату, ты левую.
— Поняла, — она выскользнула из машины и начала морфировать.
Я просто навинтил глушитель на пистолет. Можно конечно и магией обойтись, но иногда и размяться надо, почувствовать магию холодной стали. Да и что-то заигрались мы с магией, иногда надо менять почерк.
Часовой остановился, оглядываясь, и тут же рухнул на землю, сбитый какой-то тенью. Несколько резких нечеловеческих движений — и только хрип и бульканье. Все, готов. Кошачья голова повернулась ко мне, блеснули в лунном свете желтые фары глаз…
Я неслышно подбежал к двери номера, переглянулся со зверем, в которого превратилась Хитоми, и вынес с ноги дверь. Хорошо иметь магическое зрение! Вот двинулся силуэт, лежащий на кровати! Пок-пок, сказал мой пистолет. Двоечка в грудь и голову. Вот второй, уже опустил ноги на пол. Пок-пок, и его тело упало обратно на кровать. А вот и третий, оцепеневший от ужаса, прижимающий к груди подушку… Я просто и без затей подошел к нему, и упер в лоб глушитель. Пок! И подушка под ним стала пропитываться кровью.
Ну а теперь пора посмотреть, что творится в соседнем номере, не нужна ли Хитоми помощь… Похоже, что нет. Большая кошка грациозно выплыла из номера с окровавленной мордой и лапами. И зачем я в номер-то заглянул? Прекрасно зная повадки своей напарницы? Там была бойня, все залито кровью, от пола до стен, кое-где и на потолке.
Хитоми игриво потерлась боком о мою ногу, и громко мурлыкнула.
— Ну ты как всегда в своем репертуаре, — сказал я. — Беги к машине и принеси напалм.
Кошка игриво муркнула в очередной раз и не торопясь припустила к машине. Пусть хоть переоденется…
А мы пока займемся сбором лута. Сначала я тщательно обыскал тех, которых оприходовал сам — просто как-то на моем месте преступления было почище. В кучу летело все, что было на них и все личные вещи — потом проще утопить в канализационном коллекторе, чем пропустить важную улику.
— Включи детектор и поднеси к правой руке того, кого ты только что обыскивал, — я услышал голос Мизуки.
— Сейчас, — я включил портативный интроскоп. — Что-то есть.
— Скорее всего, старомодный чип доступа. Сможешь достать? — спросила она.
— Легко, — сказал я, и достал нож.
Ну насчет «легко» я немного погорячился, и когда наконец я выковырял то, что сидело у него в руке, перепачкался, как мясник на бойне.
— Есть, — я посмотрел на него, зная, что это увидит Мизуки.
— Боюсь тебя огорчать, но это еще не все, — сказала она. — Теперь поднеси к голове в районе правого уха. — Видишь.
— Ага, — я увидел еще инородное вкрапление на фоне кости.
— Тоже достань.
— Тьфу, черт! — сказал я. — Хитоми!
— Чего тебе? — недовольно отозвалась Кошка.
— Нужна твоя помощь!
— Сейчас, — сказала она. — Ну, чего звал?
— Надо вытащить вот эту штуку, — я показал ей на экран интроскопа.
— Раньше не мог сказать, пока я была в звероформе? — недовольно спросила она.
— Ну вот как-то так вышло.
— Вечно ты пасуешь перед разделкой мяса, — сказала она. — Дай нож!
Она справилась моментально — два удара ножа, и вот уже заветный кусочек металла, облепленный ошметками мяса, оказался у меня на ладони.
— Ну для этого у меня есть ты, — сказал я.
— Кстати, вот тебе мешок, — она подала мне прорезиненный мешок для трофеев.
— Только вот это, то что из него извлекли, отдельно заверните, — забеспокоилась Мизуки.
— Да что это такое? — спросил я.
— Потом расскажу, — отмахнулась Мизуки.
Блин, совсем девки от рук отбились. Пора завтра с утра — точнее уже сегодня — воспитательную работу провести.
— Все собрал? — заглянула ко мне Хитоми, когда я почти закончил со сбором трофеев.
— Почти, — сказал я. — Мизуки, что на предмет маячков?
— Чисто. Даже нанитов нет. Не любят умные люди, когда их отслеживают.
— Сильно надеюсь на это, — буркнул я.
— А вот теперь ты помогай, — сказала Хитоми. — Снаружи.
— Что там еще?
Она склонилась над трупом часового с перегрызенным горлом.
— Затащить внутрь помоги, — она выпрямилась, и устало вытерла пот со лба.
— Сейчас.
Странно, но почему-то мне запомнилось громыхание штурмовой винтовки часового по бетону, когда мы тащили его за ноги внутрь номера мотеля. Память вообще странная штука.
— Ну что, мы вроде закончили, — она протянула мне пластиковую канистру с самодельным напалмом и будильником.
— Хорошо, — я поставил канистру в центре комнаты, и пододвинул поближе к ней тела.
— Все, я готова, — через полминуты раздался ее голос в импланте.
— Тогда отходим. Мизуки?
— Все чисто, можете выдвигаться.
— Уже идем, — сказал я, и направился к машине.