Тонкая наладка системы

Пролог

Пойманный магнитной ловушкой посадочного комплекса ДИ-файтер привычно опустился на палубу. Практически трое суток не вылезавший из кабины Дарт Вейдер неторопливо потянулся, прежде чем шагнуть на лесенку. Собственно, никакой особой нужды семьдесят пять часов болтаться в метеоритном поясе у ситха не было. Зато настроение, при котором лучше никого не видеть, очень даже было. Душу крутило предчувствие — не предчувствие, некое ощущение надвигающейся грозы. Разобраться в этом все равно не получилось. Так что настроение оставалось препоганейшее.

Темный лорд с некоторым раздраженным удивлением обнаружил встречающего его командира «Истца» капитана Пиетта. Настроение своего взбалмошного начальства офицер умел чувствовать отлично. Поэтому его почти радостная полуулыбка и просто счастливый взгляд вызывали некую оторопь.

— Что-то случилось, капитан?

— Да, милорд. Его императорское величество Шив Палпатин на борту.

— Давно?

— Уже третьи сутки. Прибыл через два часа сорок минут после вашего отлета.

— Чем занимался его величество?

— Осмотрел корабль. Потом поприсутствовал на мостике во время патрулирования сектора. При этом «Истец» перехватил транспорт наркоторговцев с грузом спайса. Сейчас находится в своих покоях. Приказал с вами не связываться, но о вашем прибытии немедленно доложить и пригласить к нему.

Пиетт и не пытался скрыть облегчение. Теперь между ним и императором появилась прокладка в виде лорда Вейдера. К взрывному до вздорности, но прямому и не склонному к интригам главкому он привык. Нервов общение с младшим ситхом требовало много. Пота и матюгов — еще больше. Но его действия понятны и справедливы.

За три же дня общения с императором капитан просто вымотался. Его величество был вежлив и улыбчив. Но от его не по-военному мягкого обращения «друг мой» и ледяного взгляда желтых змеиных глаз Пиетта бросало то в жар, то в холод. Понять истинное отношение Палпатина к происходящему просто невозможно. Только ощущение смертельной опасности, словно в клетке с ранкором. Дарт Вейдер только злобно хмыкнул, мысленно пообещав при случае припомнить капитану и собственную вздорность, и змеиный взгляд повелителя. Мыслитель хренов, а у самого на борту грязь.

Притормозивший ситх молча указал офицеру на рыжие шерстинки на напольном покрытии в коридоре перед покоями владыки.

— Бардак.

— Виноват, милорд.

Дроид-уборщик уже елозил по ковролину, с трудом, но вычищая прилипшие волоски из ворса покрытия.

Капитан уже совсем было собрался рвануть на мостик, когда в головах у обоих прошелестело властное: «Заходите оба».

Дарт Вейдер преклонил колено перед креслом императора. Вот они и перемены. От Дарта Сидиуса сквозило недовольством, предвкушением, азартом, насмешкой. Гремучая смесь, способная в один миг обернуться неудержимой яростью ситха. Еще бы, если он три дня ждал своего невесть где шлявшегося ученика. Ждал, но не звал. Ох, плохо все это.

Палпатин жестом приказал гостям подняться.

— Надеюсь, друг мой, ты не сочтешь за труд подвезти своего старого учителя до Корусканта? — вкрадчиво, почти жалобно начал император.

«Клоун», злобно скрежетнул зубами Вейдер, но вслух произнес подобающее случаю:

— Да, повелитель.

— Капитан, друг мой, отдайте соответствующие распоряжения.

— Да, мой император.

— За сутки доберемся?

— Да, мой император.

— А часов за двадцать сможете?

— Да, мой император.

— Вейдер, он у тебя еще какие-нибудь слова знает? А то я за три дня ничего больше и не слышал.

— Да, мой император, — не нашелся что ответить младший ситх.

Сидиус залился тихим, но не по-стариковски чистым смехом.

— Нет, нет, Вейдер, только не вздумайте делать оргвыводы. Я не браню. Капитан вполне четко и вменяемо выполнял мои поручения. Просто, он у вас совсем разговаривать разучился. Нехорошо. И за шерсть по коридорам не взыщите. Я тут песика по случаю завел, а он линяет, поганец.

Палпатин жестом позволил Пиетту уйти. В комнате повисла гнетущая тишина. Впрочем, таковой она показалась только Вейдеру. Сидиус, помолчав, продолжил, казалось, с того же места.

— В Галанете пишут, для укрепления шерсти надо кормить консервами «Педигри» со злаками и витамином В. У вас случайно нет? А то Пиетт весь корабль кверху дном перевернул, только в холодильник в ваших покоях заглянуть не решился. Ни у кого нет.

— Я это…. Внутривенно больше…

.

Вейдеру вдруг представился холодильник, в котором рядом с флаконами глюкозы, физраствора, растворами аминокислот красуются яркие банки собачьего корма. Подсмотревший эту мысль повелитель громко фыркнул.

— Ну, нет — так нет.

Вейдер опять не нашелся, что ответить. Сесть ему так и не предложили, и это плохой знак. И вообще, этот странный разговор в стиле «кошки-мышки» казался все более опасным. От владыки ситхов в столь игривом настроении чего угодно ждать можно. Ну, вот, дождался. Палпатин задумчиво положил подбородок, на поставленные домиком руки.

— Старый я стал. Еще лет десять-пятнадцать от силы, и от дел помаленьку отходить надо будет. А как раньше помру? На кого все это оставлю?

Дарт Вейдер опустил голову. Этого он ждал уже давно. Учитель нашел нового ученика. Сильного и здорового. Нет, собственной неминуемой в этом случае смерти младший ситх не боялся. Обидно просто. Он скоро двадцать лет живет только для того, чтобы исполнять волю повелителя. Ничего другого в его существовании просто нет. Он отдает делу все, что может и даже чуть больше. И заставляет то же самое делать и остальных. Да, это гораздо меньше того, что он мог бы, останься здоров. Но неужели он не заслужил?… Чего, собственно? Его, как военачальника легко хоть сегодня заменит адмирал Траун, как военного администратора — гранд-мофф Таркин, как куратора военных закупок — директор Кренник. Теперь повелитель нашел умненького одаренного, кому можно передать знания о Силе. Интересно, кого? Не скажет….

— Дурак, ты, Вейдер. Ой, дурак… Нового ученика воспитать я просто не успею. Мне б тебя, дурня, до ума довести. Мне не ученик, мне наследник престола нужен. А ты в таком качестве никогда не рассматривался. Ты всегда был идеальным защитником. Острым мечом, надежным щитом, преданным псом. Ты остался мне верен, даже когда я не смог спасти твою Падме, хотя и обещал. А наследником, точнее наследницей в своих мечтах я видел другую. Твою жену. Ее, а значит и империю вместе с ней, ты берег бы еще ревностнее, чем бережешь меня. Но не срослось. А никого равного ей я так и не нашел.

— Но она же яростно отстаивала идеалы республики…

— На словах. Но не считай свою жену идиоткой, которая не понимала, что она делала, когда помогала мне занять кресло канцлера, голосовала за создание регулярной армии и массу других вещей, позволивших империи возникнуть. Вот только республиканцы поняли это в самый неподходящий момент и отомстили.

Теперь молчание оказалось не столько тягостным, сколько скорбным.

— Вейдер, найди мне наследника. Такого, чтоб тебе хотелось и моглось защищать. Иначе все прахом пойдет.

— Да, повелитель.

— И этот туда же…. Ладно, это долгосрочные планы были, а теперь о насущном: с Альянсом надо кончать в течение года. Желательно, одним — двумя ударами. Думай, как.

— Но, вы же сами приказывали их особо не трогать.

— Да, приказывал. Полагал, что вяло текущий конфликт позволит сплачивать ряды и выявлять скрытых врагов. Но эти выводы сделаны под воздействием негативных эмоций. А однобокий взгляд на мир в принципе не может быть правильным. В общем, ситуация начинает выходить из-под контроля. Надо срочно менять концепцию. Нам нужен мир. Но желательно весь.

— Понял, повелитель. Позволено ли мне спросить?

— Отчего же так официально, друг мой? Спрашивай.

— Зачем вы прилетали на «Истца», повелитель?

— Выходит, что за собакой.

— Какой собакой?

— Большой и рыжей. Чуи, иди сюда, мальчик.

Из соседнего помещения тяжело вышел рыжий лохматый гигант под два метра с забинтованным плечом и головой.

— Это ж не собака, а вуки…

— Знаю я. — отмахнулся император: — Да какая разница? Лохматый, умный и гавкает. Что еще нужно?

— Не понимаю… — тоскливо мотнул шлемом Вейдер, глядя, как Палпатин принимается бережно вычесывать скатавшуюся в колтун шерсть вокруг повязки.

— Да я сам до конца не понял. Четыре дня назад почувствовал острую потребность лететь сюда. Явился, но тебя не застал. А тут твои головорезы, чтоб меня развлечь, принялись помогать патрулю СИБ наркоторговца ловить. Не будь меня на борту, они б, может, и не вмешались. А так и сброшенный контрабандистом груз спайса силовым лучом подловили, и самому барыге уйти помешали. С раздолбанного грузовичка сняли двоих. Собственно, хозяина корыта и вот этого вуки, который своего прежнего компаньона защищал, как мог. Сибовцы собирались пристрелить лохматого, а я не дал. Почему, потом понял. Сначала просто по наитию.

— Так почему?

— Ты когда последний раз нормально с людьми разговаривал? Не отдавал приказ, не докладывал и не плел интригу, а просто трепался? Не помнишь… Вот и я не помню. С собакой хоть поговорить по-человечески можно. Погладить. Пожалеть. Ты когда-нибудь кого-то жалел? Нет, наверное? Вот и я, наверное, нет. А оказывается надо, чтоб самому в бешеную собаку не превратиться. И не разучиться видеть мир таким, каков он есть. Короче, собака — вещь полезная. Мысли о наследнике и Альянсе пришли, пока возился с ранами Чуи. В общем, рыбок хоть заведи, что ли.

— Сдохнут; — чуть смущенно мотнул головой Вейдер.

— И еще. Чуи очень переживает за своего бывшего напарника-контрабандиста. Он у тебя в тюремном отсеке сидит. Так ты там разберись внимательно. Знаешь, так — творчески, но без фанатизма. У контрабандиста этого какая-то странная связь с тобой в Силе просматривается. Прямо как у родственника.

— Усыновить мне его, что ли?

— Я сказал без фанатизма!