Том I: "Порода"

Глава 5: "Лабаз и лаборатория"

Зима 1768 года выдалась суровой. Уже в ноябре ударили морозы, какие старожилы не помнили даже в самые лютые годы. Екатеринбург закутался в снежные сугробы, а заводские трубы курились особенно густо — рабочие не щадили дров, чтобы поддерживать нужную температуру в плавильных печах.

Антон стоял у окна своей комнаты, наблюдая, как снег заметает улицы города. Прошло уже полгода с тех пор, как он принял окончательное решение остаться в XVIII веке. Полгода, которые изменили не только его жизнь, но и жизни многих людей вокруг него.

За эти месяцы он создал то, что втайне называл своей "лабораторией" — небольшое помещение в подвале дома, где жил. Официально это был просто склад для инструментов и образцов руды. На самом деле здесь Антон проводил эксперименты, которые были невозможны в XVIII веке.

Точнее, которые считались невозможными.

— Антон, — раздался голос за спиной. — Опять в своих думах?

Он обернулся. В комнату вошел Алексей, стряхивая снег с плеча.

— Думаю о том, что нам удалось сделать за эти месяцы, — ответил Антон.

— И правда немало, — согласился Алексей, присаживаясь на стул у стола. — Помнишь, как мы начинали?

Антон улыбнулся. Да, он помнил. Как они втайне от всех обустраивали подвал, как по крупицам собирали необходимые инструменты и материалы. Как проводили первые эксперименты, боясь, что кто-то может их застать.

Первым их проектом стало усовершенствование процесса выплавки меди. Антон знал, что в XVIII веке потери металла при плавке были огромными — до тридцати процентов руды уходило в шлак. Современные методы позволяли снизить потери в разы.

Но как объяснить эти методы, не вызвав подозрений?

Решение пришло неожиданно. Антон представил свои инновации как "древние секреты", которые якобы передал ему отец. Мол, в их семье из поколения в поколение хранились знания старинных мастеров.

— Смотри, — говорил он Василию Никитичу, показывая новую конструкцию печи. — Если изменить форму горна вот так, а воздуходувы поставить под таким углом, то медь будет плавиться чище.

— А откуда такие знания?

— Отец рассказывал. Говорил, что так еще в старину делали, да потом секрет забылся.

Василий Никитич был скептичен, но результаты говорили сами за себя. Выход чистой меди увеличился на двадцать процентов. Качество металла улучшилось настолько, что екатеринбургскую медь стали покупать даже иностранные купцы.

— Удивительно, — говорил Василий Никитич. — Неужели в старину действительно умели лучше нас?

— В некоторых вещах — да, — отвечал Антон. — Мы многое растеряли за века.

Успех с медью принес Антону репутацию выдающегося мастера. О нем заговорили не только в Екатеринбурге, но и в других городах Урала. К нему начали обращаться за советами, приглашать консультировать новые проекты.

Но Антон понимал, что нужно быть осторожным. Слишком быстрые и радикальные изменения могли привлечь нежелательное внимание.

— Помнишь, как мы разрабатывали план? — спросил Алексей.

— Конечно помню.

План был сложным и долгосрочным. Антон не мог просто взять и ввести все современные технологии разом. Это было бы подозрительно и опасно. Вместо этого он решил действовать постепенно, шаг за шагом.

Сначала — простые улучшения в металлургии, которые можно было объяснить "старинными секретами". Потом — базовые медицинские знания, представленные как "народные методы лечения". Затем — элементы химии и физики, поданные как "естественная философия".

Главное — все должно было выглядеть как естественное развитие существующих знаний, а не как революционный прорыв.

— А что у нас сегодня в планах? — спросил Алексей.

— Хочу показать тебе, что получилось с новым экспериментом.

Они спустились в подвал. За полгода это место превратилось в настоящую лабораторию XVIII века. Столы с инструментами, полки с химическими реактивами (большинство из которых Антон делал сам), печи для плавки металлов.

Но самым важным был небольшой угол, где Антон проводил медицинские эксперименты. Здесь он выращивал плесень для получения примитивного пенициллина, готовил настойки лекарственных трав, изучал их действие.

— Смотри, — сказал он, показывая Алексею несколько пробирок с разноцветными жидкостями. — Помнишь, я рассказывал про лекарство от гнойных ран?

— То, что ты делаешь из плесени?

— Да. Мне удалось значительно улучшить процесс. Теперь лекарство получается более концентрированным и эффективным.

Алексей внимательно рассматривал пробирки.

— А безопасно ли это?

— Проверял на животных. Пока все хорошо. Думаю, можно начинать лечить людей.

— А как объяснишь, откуда такие знания?

— Скажу, что изучал старинные рецепты лекарей. Что нашел упоминания в древних книгах о "хлебной плесени, что побеждает гниение".

Это была их обычная тактика — представлять современные знания как забытую древнюю мудрость. Удивительно, но многие люди XVIII века были готовы поверить, что в старину знали больше, чем сейчас.

— А кого будешь лечить первым?

— Есть один солдат в госпитале. Рана на ноге гноится уже месяц, врачи говорят, что придется ампутировать.

— Страшное дело.

— Да. Но если мое лекарство поможет, то можно будет спасти ногу.

— А если не поможет?

— Тогда ничего не изменится. Ногу все равно ампутируют.

Они поднялись наверх, и Антон начал готовиться к визиту в госпиталь. Но тут в дверь постучали.

— Антон Глебов дома? — раздался незнакомый голос.

Антон открыл дверь. На пороге стоял молодой человек в дорогой одежде, явно дворянин.

— Да, это я.

— Позвольте представиться — Павел Андреевич Демидов. Слышал о ваших успехах в горном деле.

Антон вздрогнул. Демидовы — это была одна из самых влиятельных семей Урала, основатели многих заводов, близкие к императорскому двору.

— Проходите, пожалуйста.

Демидов вошел, осмотрелся.

— Скромно живете для такого мастера.

— Мне большего не нужно.

— Похвально. Но дело не в этом. Мне нужна ваша помощь.

— Какая именно?

— У нас проблемы на одном из заводов. Качество железа падает, рабочие жалуются, что руда стала хуже. Хотел бы, чтобы вы посмотрели, в чем дело.

Антон задумался. Работа на Демидовых могла принести большие возможности, но и большие риски. Слишком пристальное внимание влиятельных людей было опасно.

— А что именно с железом?

— Хрупкое получается. Ломается при ковке. Мастера говорят, что раньше такого не было.

— Понятно. А можно посмотреть образцы?

— Конечно. — Демидов достал из сумки несколько кусков железа. — Вот, посмотрите.

Антон взял металл, внимательно осмотрел. Даже невооруженным глазом было видно, что качество плохое — множество включений, неравномерная структура.

— Проблема не в руде, — сказал он уверенно. — Проблема в процессе плавки.

— Объясните.

— Температура плавки неправильная. Или состав шихты. Нужно посмотреть на месте.

— Отлично. Когда можете поехать?

— А где завод?

— В Невьянске. Два дня пути.

Антон колебался. С одной стороны, это была хорошая возможность применить свои знания. С другой — Невьянск был вотчиной Демидовых, там действовали другие порядки, чем в казенном Екатеринбурге.

— Можно взять помощника? — спросил он.

— Можно.

— Тогда согласен.

— Отлично. Завтра утром выезжаем.

После ухода Демидова Антон долго обдумывал предложение.

— Что думаешь? — спросил Алексей.

— Думаю, что это и возможность, и опасность одновременно.

— Почему опасность?

— Демидовы — люди влиятельные, но и жестокие. Если что-то пойдет не так, могут и в Сибирь сослать.

— А если все пройдет хорошо?

— Тогда получим мощного покровителя. И возможность проводить более масштабные эксперименты.

— Значит, едем?

— Едем.

Утром они выехали в Невьянск. Дорога была тяжелой — глубокий снег, морозный ветер, плохая видимость. Но лошади у Демидова были хорошие, а возница опытный.

По дороге Павел Андреевич рассказывал о своих заводах.

— У нас семь предприятий на Урале, — говорил он. — Железные, медные, чугунные. Тысячи рабочих. Но в последнее время проблемы начались.

— Какие проблемы?

— Разные. То качество продукции падает, то рабочие бунтуют, то власти придираются. Нужны новые идеи, новые методы.

— А что местные мастера говорят?

— Местные мастера... — Демидов усмехнулся. — Они хорошие исполнители, но мыслят по старинке. Новшества не любят.

— Понятно.

— Вот почему мне нужен человек с нестандартным подходом. Таких, как вы, мало.

Невьянск поразил Антона своими размерами. Это был настоящий промышленный город — заводы, рудники, тысячи рабочих домов. Дым от печей стоял столбом, в воздухе пахло металлом и углем.

— Впечатляет? — спросил Демидов.

— Очень.

— А ведь это только один из наших заводов. Главный, конечно, но не единственный.

Их поселили в управляющем доме — большом каменном здании в центре завода. Условия были гораздо лучше, чем в Екатеринбурге.

— Отдыхайте сегодня, — сказал Демидов. — А завтра начнем работу.

Вечером, когда они остались одни, Алексей спросил:

— Ну что, впечатляет масштаб?

— Да. И пугает одновременно.

— Почему пугает?

— Потому что здесь все зависит от одного человека. Демидов — это и хозяин, и судья, и царь в одном лице.

— А это плохо?

— Может быть плохо. С одной стороны, можно быстро внедрить новшества. С другой — если что-то пойдет не так, некуда апеллировать.

— Понятно. Ну что, будем осторожны.

Утром их повели осматривать проблемный цех. Картина была неприглядной — старое оборудование, неквалифицированные рабочие, антисанитарные условия.

— Вот здесь плавим железо, — объяснял мастер Игнат Сергеевич. — Раньше все хорошо было, а теперь брак пошел.

Антон внимательно осмотрел печи, изучил процесс плавки.

— А руду откуда берете?

— Из старого рудника. Тот же, что и раньше.

— А состав руды проверяете?

— Как это?

— Ну, смотрите, сколько в ней железа, сколько примесей.

Мастер пожал плечами.

— Руда и руда. Как отцы наши плавили, так и мы.

Антон понял, в чем проблема. В XVIII веке не было понятия о химическом составе руды. Плавили все подряд, надеясь на авось.

— Можно образцы руды посмотреть?

— Конечно.

Ему принесли несколько кусков. Антон внимательно их изучил. Даже визуально было видно, что руда содержит много серы и фосфора — элементов, которые делают железо хрупким.

— Проблема в руде, — сказал он Демидову. — Слишком много вредных примесей.

— А как это исправить?

— Нужно либо искать другие месторождения, либо научиться очищать руду.

— А очищать как?

— Есть способы. Сложные, но возможные.

Антон начал объяснять принципы флотации — процесса, который позволяет отделять полезные минералы от пустой породы. Конечно, он не мог рассказать о современных флотационных машинах, но базовые принципы можно было адаптировать к XVIII веку.

— Интересно, — сказал Демидов. — А можете показать на практике?

— Могу попробовать. Но нужно время и материалы.

— Все, что нужно, предоставлю.

Следующие дни Антон провел в экспериментах. В подвале управляющего дома он устроил импровизированную лабораторию и начал опыты по обогащению руды.

Принцип был простым — измельченную руду смешивали с водой и специальными добавками, которые заставляли частицы железа всплывать на поверхность, а пустую породу — оседать на дно.

В качестве флотореагентов Антон использовал то, что было доступно в XVIII веке — сосновое масло, мыло, некоторые соли.

— Удивительно, — говорил Алексей, наблюдая за процессом. — Неужели так просто?

— В принципе — да. Хотя для промышленного применения нужно будет многое усовершенствовать.

Первые результаты были обнадеживающими. Содержание железа в обогащенной руде увеличилось почти в полтора раза, а количество вредных примесей снизилось вдвое.

— Покажем Демидову? — предложил Алексей.

— Покажем.

Павел Андреевич был впечатлен результатами.

— Как вы до этого додумались? — спросил он.

— Читал старинные книги, — ответил Антон по заготовленной легенде. — Нашел упоминания о том, что древние мастера умели "отделять полезное от бесполезного".

— И это действительно работает?

— Работает. Хотите, проведем испытание в полном объеме?

— Конечно хочу.

Следующую неделю ушла на подготовку промышленного эксперимента. Антон спроектировал установку для обогащения руды, адаптированную к условиям XVIII века.

Принцип работы был тот же, но все делалось вручную, с помощью простых механизмов.

— Сначала руду нужно измельчить, — объяснял он рабочим. — Потом смешать с водой и вот этим составом. Потом размешивать и снимать пену.

Рабочие смотрели на него с недоверием. Но когда увидели результат — чистую, качественную руду — недоверие сменилось восхищением.

— Колдовство какое-то, — шептались они.

— Не колдовство, а наука, — поправлял Антон.

Железо, выплавленное из обогащенной руды, получилось отличного качества. Хрупкость исчезла, металл стал прочным и ковким.

— Прекрасно! — воскликнул Демидов. — Это настоящий прорыв!

— Рад, что результат вас устраивает.

— Устраивает? Это больше, чем я ожидал! Скажите, а другие процессы можно так же улучшить?

— Можно. Но нужно время и ресурсы.

— Время и ресурсы у меня есть. Оставайтесь работать на меня. Предлагаю очень выгодные условия.

Антон задумался. Предложение было заманчивым. У Демидовых были деньги, влияние, возможности для масштабных экспериментов. Но была и обратная сторона — полная зависимость от капризов хозяина.

— Мне нужно подумать, — сказал он.

— Конечно. Но не очень долго. Такие специалисты нарасхват.

Вечером Антон обсуждал предложение с Алексеем.

— Что думаешь? — спросил он.

— Думаю, что это большая возможность. Но и большой риск.

— Почему риск?

— Потому что мы попадаем в полную зависимость от Демидовых. А они люди непредсказуемые.

— С другой стороны, у нас будут ресурсы для серьезных проектов.

— Да, это плюс. И потом, можно же поставить условия.

— Какие условия?

— Например, свободу в выборе методов работы. И возможность заниматься не только металлургией, но и другими науками.

— Хорошая идея.

На следующий день Антон дал ответ Демидову.

— Согласен работать на вас. Но с условиями.

— Какими?

— Во-первых, полная свобода в выборе методов и направлений исследований. Во-вторых, возможность привлекать помощников. В-третьих, право на долю от прибыли, которую принесут мои разработки.

Демидов нахмурился.

— Условия жесткие.

— Но справедливые. Вы получите технологии, которые принесут огромную прибыль. Я прошу лишь часть от нее.

— Сколько именно?

— Десять процентов от дополнительной прибыли.

— Пять процентов.

— Восемь.

— Семь. И это окончательно.

— Согласен.

Они пожали руки. Антон понимал, что заключил сделку, которая изменит его жизнь. Теперь у него были ресурсы для реализации грандиозных планов.

Но сначала нужно было вернуться в Екатеринбург и все обдумать.

— Когда начинаете работать? — спросил Демидов.

— Через месяц. Нужно завершить дела в Екатеринбурге.

— Хорошо. А пока составьте план того, что хотите делать.

Дорога обратно прошла в напряженных размышлениях. Антон понимал, что принял судьбоносное решение.

— Не жалеешь? — спросил Алексей.

— Пока нет. А ты?

— Я тебя поддержу в любом случае. Но давай подумаем, что мы хотим сделать в первую очередь.

— У меня есть несколько идей.

— Каких?

— Во-первых, медицина. Можно создать настоящий госпиталь с современными методами лечения.

— Интересно.

— Во-вторых, образование. Можно открыть школу, где будут учить не только грамоте, но и основам наук.

— А церковь разрешит?

— Если правильно подать, то разрешит. Скажем, что это для подготовки грамотных мастеров.

— А в-третьих?

— В-третьих, можно заняться изобретательством. Улучшить существующие механизмы, создать новые.

— Амбициозные планы.

— Да. Но теперь у нас есть возможность их реализовать.

В Екатеринбурге их ждали новости. Василий Никитич встретил с озабоченным видом.

— Как дела в Невьянске? — спросил он.

— Хорошо. Решили проблему с качеством железа.

— Отлично. А вот у нас тут проблемы начались.

— Какие?

— Церковь вопросы задает. Про ваши методы работы.

Антон почувствовал холодок в животе.

— Что именно интересует?

— Откуда у вас такие знания. Не связаны ли они с... нечистой силой.

— И что вы ответили?

— Что вы человек благочестивый, знания получили от отца. Но они настаивают на личной беседе.

— Понятно. Когда?

— Завтра. К отцу Никодиму на беседу.

Антон понимал, что настал критический момент. Если церковь заподозрит его в чем-то неладном, то все планы рухнут.

— Что будем делать? — спросил Алексей, когда они остались одни.

— Готовиться к беседе. Нужно продумать все ответы заранее.

— А что, если они не поверят?

— Тогда придется срочно уезжать к Демидовым. Но лучше бы этого избежать.

Вечер они провели в подготовке. Антон повторял легенду о своем происхождении, продумывал объяснения для каждого из своих нововведений.

— Главное — не противоречить себе, — говорил Алексей. — И ссылаться на авторитеты, которые церковь признает.

— Да. И подчеркивать благочестивость намерений.

— А что с лабораторией?

— Придется спрятать все современное оборудование. Оставить только то, что может быть в XVIII веке.

Они провели полночи, пряча компрометирующие предметы и переделывая лабораторию под "мастерскую старинного алхимика".

Утром Антон отправился к отцу Никодиму. Священник встретил его в своем кабинете, за столом, уставленным книгами.

— Садитесь, Антон Глебов, — сказал он. — Нужно поговорить.

— Слушаю вас, отец.

— Дошли до меня слухи о ваших... достижениях. Говорят, творите чудеса с металлом и рудой.

— Не чудеса, отец. Просто применяю знания, которые получил от родителя.

— А родитель ваш где эти знания взял?

— Из старинных книг. И от своих учителей.

— Каких учителей?

— Монахов из Спасо-Преображенского монастыря. Там была большая библиотека, много ученых людей.

Отец Никодим кивнул. Он явно знал этот монастырь.

— А сами вы монастырь тот видели?

— Нет, отец. Родитель умер, когда я еще молод был. Не успел меня туда свозить.

— Понятно. А скажите, не используете ли вы в работе... заклинания? Обращения к духам?

— Боже упаси! — искренне воскликнул Антон. — Я человек православный. Все, что делаю, делаю с молитвой к Богу.

— А как же объяснить ваши успехи? Люди говорят, что вы можете из плохой руды хорошую сделать.

— Не делаю хорошую из плохой, отец. Просто умею отделить хорошее от плохого. Господь создал в земле и полезные металлы, и пустую породу. Нужно только знать, как их разделить.

— И как же?

Антон начал объяснять принципы обогащения руды, представляя их как "естественную философию".

— Видите ли, отец, все в природе имеет свои свойства. Железо тяжелее камня, медь тяжелее железа. Если знать эти свойства, можно использовать их для разделения.

— Интересно. А откуда знаете свойства?

— Из наблюдений. И из книг, которые оставил родитель.

— А книги эти можно посмотреть?

— К сожалению, нет. Сгорели в пожаре, когда я еще в дальних краях жил.

Отец Никодим задумался.

— А лечить людей пробовали?

— Пробовал. Простые средства — травы, настойки.

— А помогает?

— Иногда помогает. Господь дал людям разум, чтобы они могли лечить друг друга.

— Правильные слова. А что используете для лечения?

— Ивовую кору от лихорадки. Мед с травами от кашля. Плесень хлебную от гниения ран.

— Плесень? — удивился священник.

— Да, отец. Заметил, что если на гнойную рану наложить хлебную плесень, то гниение проходит быстрее.

— Странно. А откуда такая идея?

— Из наблюдений. Видел, что звери, когда ранятся, иногда валяются в гнилых листьях. А потом раны у них заживают быстрее. Подумал — может, и у людей так будет.

— Разумно. Господь действительно дал животным инстинкт к самолечению. А результаты как?

— Хорошие, отец. Уже нескольких людей вылечил. Раны заживают без гниения.

Отец Никодим долго молчал, обдумывая услышанное.

— Ну что ж, — сказал он наконец. — Не вижу в ваших методах ничего богопротивного. Наоборот, используете разум, который дал Господь, для помощи ближним.

— Именно так и стараюсь, отец.

— Но будьте осторожны. Люди склонны подозревать колдовство во всем необычном. И еще... — он помолчал. — Если найдете что-то действительно необычное, сразу сообщайте церкви.

— Обязательно, отец.

— Тогда идите с Богом. И продолжайте ваше полезное дело.

Антон вышел от священника с облегчением. Экзамен был пройден, подозрения развеяны.

— Ну как? — встретил его Алексей.

— Прошло хорошо. Церковь пока не возражает против моих методов.

— Слава Богу. А что теперь?

— Теперь готовимся к переезду к Демидовым. И планируем новые проекты.

Следующие две недели ушли на подготовку. Антон завершил текущие дела, передал Василию Никитичу все необходимые материалы по своим разработкам.

— Жаль терять такого мастера, — говорил Василий Никитич. — Но понимаю — у Демидовых возможностей больше.

— Буду помогать и вашим заводам, если понадобится.

— Спасибо. И удачи вам на новом месте.

Алексей тоже получил разрешение перейти на службу к Демидовым. Его знания и образованность были оценены по достоинству.

В последний вечер в Екатеринбурге они сидели в своей комнате, упаковывая вещи.

— Знаешь, — сказал Алексей, — я все думаю о том, как сильно изменилась моя жизнь с тех пор, как мы познакомились.

— В лучшую сторону, надеюсь?

— Определенно в лучшую. Я узнал столько нового, увидел мир с другой стороны.

— И это только начало. Впереди еще много интересного.

— А ты не жалеешь о своем выборе? О том, что остался в этом времени?

Антон задумался.

— Знаешь, иногда скучаю по современному миру. По удобствам, по технологиям, по людям, которых оставил там. Но здесь у меня есть цель, есть возможность что-то изменить к лучшему.

— И ты действительно думаешь, что сможешь изменить историю?

— Не изменить кардинально. Но сделать жизнь людей чуточку лучше — да, смогу.

Утром к дому подъехали сани Демидовых. Павел Андреевич лично приехал за новыми сотрудниками.

— Готовы? — спросил он.

— Готовы, — ответил Антон.

Они погрузили вещи и отправились в путь. Дорога до Невьянска на этот раз прошла быстрее — зимний путь был лучше осеннего.

— Расскажите о ваших планах, — попросил Демидов по дороге.

— У меня три основных направления, — ответил Антон. — Первое — совершенствование металлургии. Есть еще много способов улучшить качество металла и снизить потери.

— Отлично. Второе?

— Медицина. Хочу создать госпиталь с современными методами лечения.

— Интересно. А третье?

— Образование. Школа для подготовки грамотных мастеров и специалистов.

Демидов задумался.

— Амбициозные планы. А сколько времени потребуется?

— На металлургию — несколько месяцев. На госпиталь — год. На школу — два-три года.

— И сколько это будет стоить?

— Металлургические улучшения окупятся очень быстро. Госпиталь будет приносить доходы от лечения платежеспособных пациентов. Школа — долгосрочная инвестиция.

— Понятно. Хорошо, начинайте с металлургии. А остальное обсудим позже.

В Невьянске их разместили в большом доме рядом с заводоуправлением. Условия были отличными — просторные комнаты, прислуга, хорошее питание.

— Богато живут Демидовы, — заметил Алексей.

— Да. И от нас ждут соответствующих результатов.

На следующий день Антон приступил к работе. Первым делом он осмотрел все заводские цеха, изучил технологические процессы.

Картина была неутешительной. Оборудование устаревшее, методы примитивные, потери огромные. Но именно это давало большие возможности для улучшений.

— С чего начнем? — спросил Алексей.

— С доменных печей. Если улучшить конструкцию, можно увеличить выход чугуна на треть.

— А как именно улучшить?

— Изменить форму горна, улучшить систему подачи воздуха, оптимизировать состав шихты.

Антон начал разрабатывать проект новой доменной печи. Он не мог применить все современные технологии, но базовые принципы улучшения были доступны и в XVIII веке.

Основная идея заключалась в лучшем смешивании руды, угля и флюсов, а также в более равномерном распределении температуры по объему печи.

— Интересная конструкция, — сказал главный мастер Иван Кузьмич, изучая чертежи. — А работать будет?

— Должна работать. Хотите, сначала построим небольшую экспериментальную печь?

— Давайте попробуем.

Строительство заняло месяц. Антон лично контролировал каждый этап, следя за тем, чтобы все делалось точно по чертежам.

Наконец печь была готова. Настал день первой плавки.

— Ну что, — сказал Иван Кузьмич, — посмотрим, что получится.

Печь загрузили рудой, углем и флюсами. Запустили мехи. Началась плавка.

Первые часы прошли нормально. Температура поднималась равномерно, процесс шел по плану.

— Пока все хорошо, — говорил Алексей.

— Да, но самое главное впереди.

К вечеру печь дала первый чугун. Его качество превзошло все ожидания — металл был чистым, без включений, с оптимальным содержанием углерода.

— Превосходно! — воскликнул Иван Кузьмич. — И количество больше, чем обычно.

— На сколько больше? — спросил Антон.

— Процентов на двадцать пять, не меньше.

Это был отличный результат. Увеличение выхода металла на четверть означало огромную экономию и рост прибыли.

— Павел Андреевич будет доволен, — сказал Алексей.

— Надеюсь.

Демидов действительно был в восторге от результатов.

— Прекрасная работа! — говорил он. — Когда можно будет перестроить основные печи?

— Нужно сначала отработать технологию на экспериментальной печи, — ответил Антон. — Выявить все нюансы, обучить мастеров.

— Сколько времени это займет?

— Месяца два.

— Хорошо. А что дальше?

— Дальше займемся мартеновскими печами для выплавки стали.

— А что с ними не так?

— Температура недостаточная, сталь получается неравномерной. Можно значительно улучшить качество.

— Делайте.

Следующие месяцы Антон провел в непрерывной работе. Он модернизировал одну печь за другой, внедрял новые методы плавки, обучал мастеров.

Результаты превзошли все ожидания. Выход металла увеличился в среднем на тридцать процентов, качество улучшилось в разы. Невьянский завод стал одним из самых эффективных на Урале.

— Удивительно, — говорил Павел Андреевич. — За полгода вы сделали больше, чем мы за десять лет.

— Просто применил правильные принципы, — скромно отвечал Антон.

— А теперь можно заняться вашим госпиталем?

— Можно. Но сначала нужно подготовить помещение и обучить персонал.

— Что нужно для помещения?

— Чистые, светлые комнаты. Хорошая вентиляция. Отдельные палаты для разных типов больных.

— А для персонала?

— Нужно обучить основам медицины. Как правильно обрабатывать раны, как готовить лекарства, как ухаживать за больными.

Демидов выделил для госпиталя большое здание в центре Невьянска. Антон начал его переоборудование под современные требования.

Главной проблемой была стерильность. В XVIII веке не знали о микробах, поэтому не понимали важности чистоты. Антон должен был объяснить необходимость дезинфекции, не упоминая о бактериях.

— Почему нужно так тщательно мыть руки? — спрашивали ученицы-сиделки.

— Потому что на руках могут быть невидимые духи болезни, — объяснял Антон. — Если их не смыть, они могут перейти к больному.

— А откуда вы знаете про этих духов?

— Из наблюдений. Заметил, что врачи, которые тщательно моют руки, лечат успешнее тех, кто этого не делает.

Такие объяснения людям XVIII века понять было легче, чем рассказы о микробах.

Постепенно госпиталь обретал форму. Чистые палаты, обученный персонал, запас лекарств, приготовленных по рецептам Антона.

— Когда начнем принимать больных? — спросил Алексей.

— Через неделю. Пока возьмем только простые случаи — раны, переломы, лихорадку.

— А сложные?

— К сложным случаям подойдем постепенно, по мере накопления опыта.

Первым пациентом госпиталя стал рабочий с тяжелой раной на руке. Рана гноилась, местные лекари предлагали ампутацию.

— Попробуем спасти руку, — сказал Антон.

Он тщательно очистил рану, обработал настойкой йода (которую сам изготовил из морских водорослей), наложил повязку с пенициллином.

— Что это за лекарство? — спросил больной.

— Лекарство из хлебной плесени, — ответил Антон. — Оно борется с гниением.

Результат не заставил себя ждать. Уже через три дня воспаление стало спадать, через неделю рана начала заживать.

— Чудо! — говорили люди. — Руку спас!

Слухи о "чудесном лекаре" быстро разошлись по округе. К госпиталю потянулись больные со всего Урала.

— Не слишком ли быстро растет ваша слава? — с тревогой спросил Алексей.

— Да, это беспокоит. Нужно быть осторожнее.

— А что если церковь снова заинтересуется?

— Тогда скажем, что используем старинные рецепты монастырских лекарей. И подчеркнем, что все делается с молитвой.

Антон действительно начал каждый прием больных с молитвы. Это успокаивало как пациентов, так и возможных критиков.

— Господи, — говорил он, — дай мне мудрость и силы помочь страждущему. Направь мои руки и разум на благое дело.

Такой подход полностью соответствовал духу времени. Медицина XVIII века была тесно связана с религией.

За полгода работы госпиталя Антон вылечил десятки людей. Его методы давали гораздо лучшие результаты, чем традиционная медицина того времени.

— Смертность снизилась в три раза, — докладывал он Демидову. — А время лечения сократилось вдвое.

— Замечательно. А доходы какие?

— Платежеспособные пациенты полностью покрывают расходы. Бедных лечим бесплатно, но это компенсируется репутацией.

— Отлично. А что с школой?

— Готов начинать. Но нужно разрешение властей.

— Займусь этим вопросом.

Разрешение на открытие школы получить было непросто. Церковь настороженно относилась к любому образованию, не контролируемому ею.

Но Демидовы имели большое влияние. После долгих переговоров разрешение было получено.

— Но с условиями, — предупредил Павел Андреевич. — Обязательно преподавание Закона Божьего. И никакой "вредной" философии.

— Понимаю. Будем учить только практическим наукам.

Школу разместили в отдельном здании. Программа включала грамоту, арифметику, основы геометрии, начала естественных наук.

— Как объяснишь физику и химию без "вредной" философии? — спросил Алексей.

— Представлю их как изучение "Божьего творения". Мол, познавая законы природы, мы лучше понимаем замысел Творца.

— Умно.

Первый набор составил двадцать учеников — сыновья мастеров и зажиточных ремесленников. Возраст от двенадцати до шестнадцати лет.

— Зачем нам учиться? — спрашивали некоторые. — Отцы и без книг хорошо живут.

— Время меняется, — объяснял Антон. — Кто больше знает, тот лучше работает. А кто лучше работает, тот богаче живет.

Постепенно ученики втягивались в процесс. Особенно их увлекали практические занятия — опыты с металлами, изучение свойств различных веществ.

— Смотрите, — показывал Антон, — если железо нагреть докрасна и опустить в воду, оно станет твердым. А если нагреть и остудить медленно, то мягким.

— Почему так? — спрашивали ученики.

— Потому что у металла есть внутреннее строение. При быстром охлаждении это строение одно, при медленном — другое.

Такие объяснения были упрощенными, но доступными для понимания в XVIII веке.

К концу года школа завоевала признание. Родители видели, что их дети действительно получают полезные знания.

— Мой сын теперь лучше понимает металлы, чем иные мастера, — говорил один из родителей.

— А мой научился считать сложные задачи, — добавлял другой.

Демидов был доволен результатами.

— Отличная работа, — говорил он Антону. — За год вы создали три успешных проекта.

— Спасибо. А что дальше?

— Дальше хочу предложить вам возглавить все научные работы на наших заводах. Заниматься не только Невьянском, но и другими предприятиями.

Это было заманчивое предложение. Но Антон понимал, что расширение деятельности принесет и новые риски.

— Подумаю, — сказал он.

— Не слишком долго. У меня есть конкуренты, которые тоже хотели бы получить ваши услуги.

Вечером Антон обсуждал предложение с Алексеем.

— Что думаешь?

— Думаю, что это большая возможность, но и большая ответственность.

— А риски?

— Чем шире деятельность, тем больше внимания. А лишнее внимание нам не нужно.

— С другой стороны, можно будет помочь большему количеству людей.

— Да, это плюс.

— Значит, соглашаемся?

— Соглашаемся. Но с условием постепенного расширения.

На следующий день Антон дал согласие Демидову.

— Прекрасно! — воскликнул тот. — Начнем с Тагильского завода. Там тоже проблемы с качеством металла.

— Когда ехать?

— Через неделю.

Так началась новая фаза жизни Антона в XVIII веке. Впереди были новые заводы, новые проекты, новые возможности изменить мир к лучшему.

Но были и новые опасности. Чем больше становилась его слава, тем больше вопросов возникало о происхождении его знаний.

— Главное — не торопиться, — говорил он себе. — Изменения должны быть постепенными и естественными.

Зима заканчивалась. Впереди была весна 1769 года и новые вызовы.

Антон стоял у окна, глядя на заснеженный Невьянск, и думал о пройденном пути. Год назад он был всего лишь заблудившимся во времени геологом. Теперь — влиятельным специалистом, чьи разработки меняли жизнь целого региона.

Было ли это тем, чего он хотел? Да, определенно. Он нашел свое место в XVIII веке и свой способ сделать этот мир лучше.

И это было только начало.--- Дорогие читатели!Если вам нравится эта история — буду благодарен за лайк и, особенно, за комментарий. Ваша обратная связь вдохновляет и придаёт сил продолжать.

Не переживайте: книга публикуется по главам, но она уже полностью написана. Всё продумано, все узлы завязаны, и, поверьте, финал будет достойным.

Цикл обязательно будет завершён.

Спасибо, что идёте этим путём вместе со мной.