Тень Великого Древа

Свидетель — 4

Конец сентября 1775 г. от Сошествия

Фаунтерра

Летающий корабль замечен над Оруэллом. Сочтя его благим знамением, люди пали ниц и вознесли молитвы.

Парусное судно прошло в трехста ярдах над Смолденом. Командир городской стражи проклял Темного Идо и все его деяния, после чего велел дать залп огненных стрел. К сожаленью, они не достигли цели.

Новости из Хэмптона: сама Несущая Мир пролетела по небу на шхуне. Она приветливо махала рукою в Перчатке Могущества и осыпала мещан дождем из агаток.

В Маренго также замечен небесный корабль: его влекла упряжка из шестнадцати орлов, а за судном следовали стаи перелетных птиц.

Жители Излучины и окрестных деревень узрели диво: корабль плыл прямо по небесному океану! Он был перевернут так, что днище погрузилось в облака, а мачты торчали в сторону земли. Паруса мешали толком рассмотреть палубу, но многие очевидцы утверждают: сама Несущая Мир стояла на мостике вниз головой!

Целый разворот «Голоса Короны» посвящался известиям о небесном корабле. Они приходили из разных городов Короны, Альмеры, Южного Пути и даже Надежды (судно промчалось над пустыней и приземлилось в оазисе, дабы набрать воды). Автор статьи проделал аналитическую работу: на карте центральных земель Полариса отметил все упоминания летуна. Точки имелись повсюду, но большинство собралось вытянутым эллипсом от Ардена до Лейксити. Проведя срединную линию этой фигуры, автор заключил:

«Наиболее вероятно, что дивный корабль Минервы Несущей Мир прошел в сторону Дымной Дали. Свидетели из Лейксити подтверждают: судно совершило посадку на озеро и продолжило путь обычным способом, по воде. Куда оно направилось дальше — остается гадать. Напомним, что ее величество назначила своею резиденцией Первую Зиму, каковая не имеет водного сообщения с Дымной Далью. Кто знает, возможно, Минерва сочтет нужным повторить чудо полета и перенести корабль над Кристальными горами?.. Коль так случится, вы прочтете об этом на страницах нашего издания».

— Дочь, ты беременна? — спросил герцог Морис Лабелин.

Статья не подготовила Магду к такому вопросу.

— Эээ… причем тут?..

— Хочу знать: ты понесла, наконец?

— Простите, но это же личное…

— Хрена лысого! Знаешь, как было при мириамцах? Гости на свадьбе всей толпой раздевали молодых и волокли в спальню. Там запирали на час, потом врывались поглядеть на простыни: есть ли пятна и какого цвета? Если нет, поили жениха зельем, чтоб у него покрепче встал.

— Папенька, это же миф! Нет летописных подтверждений. Возможно, янмэйцы все придумали, чтоб очернить мириамцев…

Герцог показал дочке кулак:

— Я спросил: ты на сносях или нет?

Теперешняя хворь Магды исключала всякие сомнения.

— Нет, папенька.

— Тьма сожри! О чем ты думаешь?! Кто-то другой родит вместо тебя?!

— Я сделаю, но дайте срок…

— На что? Почесать задницу? О, да, нужно время — при ее-то размерах!

Магда надула губы.

— Отец, я налаживаю отношения с мужем. И немало преуспеваю, между прочим.

— Ну-ну, любопытно…

— Адриан начал мне доверять. Посвящает в дела, рассказывает планы, спрашивает мнения. Расточает комплименты, хочет порадовать, даже прислал лекаря… Он заботится обо мне!

Герцог скривил губы, будто съел кислятину:

— Эй, ты что, влюбилась?!

— Да нет же, я просто…

— Смотри в глаза и не юли. Втрескалась в мерзавца?! Вздыхаешь?..

— Ну, нет.

— Нет или ну?

— Нет, папенька. А если б и да — что такого?..

— Совсем ошалела?!

Тут Магда спохватилась:

— Простите, меня занесло.

— Сама скажи, что такого.

— Ему на меня плевать. Если влюблюсь — сожрет.

— Угу. А зачем беременность?

— Только она утвердит мое положение владычицы.

— Теперь выкладывай, какие там у него планы.

Магда пересказала то, что слышала от Адриана: союз с Леди-во-Тьме, плененные носители Перстов, два особенных Предмета — Чрево и Птаха без Плоти. Магда умолчала лишь о загадках, на которые пока не нашла ответа. Зато во всех красках описала неминуемый разгром Первой Зимы. Упомянула и агента болотников при штабе герцога нетопырей.

Вопреки столь сладким словам, отец остался хмур.

— Сделай вот что, дочь: назначь уже фрейлину. Возьми из бедных, они вернее. Когда ешь, отдавай ей половину. Так, чтоб никто не знал заранее, что фрейлине, а что тебе.

— Папенька, чем плохи его планы?..

— Затем, создай личную стражу. Есть у тебя надежные люди?

— Хорей и Солнечный полк.

— Наемники, я им не доверяю.

— Барон Деррил…

— Он нужен мне.

— Сир Вомак, сир Питер… Словом, я отберу.

— Возьми столько, чтобы четверо все время были возле тебя.

— Папенька, что за тревога?!

— Пока — никакой. Адриан не пикнет против нас, пока не побьет Ориджина и Шейланда. Но вот после победы… К тому дню ты должна быть надежно защищенной. И беременной.

— Я очень постараюсь. Но тьма сожри, что не так с его планом?

Герцог огрел ладонью «Голос Короны».

— План — дерьмо собачье. Вот что не так.

— Простите?..

— Начнем с того, что в плане нет главного! Адриан зовет себя императором, придурки Доджа поколотили всех, включая котов и крыс. В столице любого разбуди — он заорет спросонья: «Владыка Адриан!» Но что с того? Казна — по-прежнему у Минервы, корона и Эфес — у Минервы. И Минерва улетела на корабле! Улетела по воздуху, тьма сожри! Ее видели десять городов. Какие шансы у Адриана против чудо-императрицы, умеющей летать?! Он правит только потому, что ее тут нет. Пролетит она над столицей, крикнет: «Бейте гадов!» — и Адриана вышибут, как пробку из бутылки. Он может получить престол единственным способом: прикончить Минерву. Но что-то я не видел этого в плане!

— Э…

— Дальше что — два шавана с Перстами? Миленько. А у Шейланда — тридцать Перстов и куча тысяч шаванов! А у Минервы — Перчатка Янмэй! Она уже показала, на что способна: взмах Перчатки — и пяти перстоносцев как не бывало. Ровно по числу пальцев! Как твой муженек справится с этим?

— Он сказал, что знает способ.

— И назвал его? Или только сказал, что знает?!

— Ну…

— Дуреха!.. Дальше — Ориджины. Вы с Адрианом говорите так, будто это щеночки. Положим, агент болотников прикончит Эрвина в нужный момент. Но наша беда — не Эрвин, а пять батальонов генерала Хортона! Помнишь, милая доченька: Ориджины ввели в Альмеру целый корпус. Он по-прежнему там! Стоит себе на речке Бэк, мечи точит. Если уйдем из Фаунтерры — что помешает Хортону явиться? А если не уйдем — как победим Шейланда с Минервой?

Магда совсем потерялась.

— Папенька, знаете… мне думается, ну, Адриан — не идиот. Он все понимает и учитывает…

— Учтет ли он наши интересы — вот что главное! Пока я не услышал ответа.

Магда взяла из прикроватной тумбы и подала отцу сверток бумаги. Вообще-то, она считала этот документ огромным своим достижением. Собиралась предъявить его с апломбом: «Ну-ка оцените, на что способна ваша дочка!» Но смогла только выдавить:

— Папенька, вот…

— И что здесь?

Отец насупился, рассматривая карту. Границы герцогств на ней пролегали по-новому: графство Майн, доселе принадлежавшее нетопырям, теперь вошло в состав Южного Пути. Темные крестики отмечали главное богатство Майна: шесть серебряных рудников. Все — под дельфиньим флагом. А в углу карты красовались подпись и личная печать ЕИВ Адриана.

— Ну, уже кое-что, — мурлыкнул герцог Лабелин. Но сразу убрал с лица довольную мину: — Пока жива Минерва, эта бумага ничего не стоит. Бургомистр Фаунтерры не распоряжается графствами.

— Папенька, я верю, что супруг осознает эту проблему и работает над нею.

— Ты что, монашка? Откуда столько слепой веры? Я сам побеседую с ним, приведу пару аргументов.

— Да, папенька.

— И коль уж речь о Минерве, что ты знаешь про ее спутника — этого Натаниэля?

— Ничего. В жизни его не видала.

— Меня уже тошнит от этого гаденыша. Всем он вдруг понадобился, как нужник, а пуще всех — дарквотерцам. Судя по докладам шпионов, этот парень — предмет сделки Адриана с Леди-во-Тьме. Она дает Адриану волшебство, чтобы покорить пленных шаванов, и своего агента в штабе нетопырей. Адриан взамен обещает поймать Натаниэля. Бэкфилда вернули командовать протекцией. Тайная стража рыщет по всей столице, шарит в каждой подворотне. Бывает, дерется с молодчиками — за то, кто больше любит Адриана. Но главное: всюду вынюхивают и выспрашивают — якобы, ищут жену шута.

— Жену шута?..

— Эту недобитую Лайтхарт. Она еще третьего дня тут вертелась, а позавчера укатила куда-то. И сразу понадобилась владыке: найти, разыскать!.. Ясное дело, это прикрытие. Не ее ищут, а Натаниэля. Вот мне и стало любопытно: в чем его ценность?

Магда пообещала:

— Я разузнаю, папенька.

— Уж будь добра. И еще это не забудь…

Отец бросил на стол бумагу. Магда с первого взгляда, словно доброго знакомца, узнала договор о займе.

— Новая ссуда? Благодарю, отец.

— Не забудь залог…

Герцог ткнул пальцем в нужный пункт договора. Глаза Магды поползли на лоб:

— Престольная Цитадель? Папенька, вы шутите! Он же только что отдал Майн!

— То — награда за верную службу, а это — залог по кредиту.

— Но Цитадель — символ истории! Ей больше тысячи лет. Первая резиденция королей…

— Потому и хочу.

— Адриан не позволит!

— Он собрался на войну. Если кредит не нужен, пусть воюет за свой счет.

Леди Карен вернулась в столицу в приподнятом состоянии духа. Не сказать, что летала на крыльях счастья, но сумела выспаться в поезде, а это уже немало. Муж встретил ее на платформе и буквально выдернул из вагона, да стиснул так, что хрустнули ребра.

— Я дико скучал по тебе!

— По мне или моему трупу? Если нужна живой, позволь немного подышать.

Менсон отпустил жену и потребовал отчета о поездке во всех деталях, особенно — по мужскому вопросу. Карен созналась, что мужчины постоянно уделяли ей внимание, именно поэтому она вернулась так быстро.

— А как твой братец?

— Завел крысу, — пожаловалась Карен.

Но за вычетом сего недостатка, Эдгар оставил приятные чувства. Приятные — и странные. Люди не меняются, даже за двадцать лет. А Эдгар как будто хотел измениться, собирался с духом для этого дела. Когда сказал: «Все воюют за идею», — сестре почудилось, он и сам ищет то, за что не жалко сразиться.

— Эдгар стал азартным, — сообщила Карен мужу.

— Он же еленовец, все вы такие.

— Нет, мы очень осторожны! Долго-долго все взвешиваем, и ставим только наверняка!

— Ага, конечно… И что же он поставил?

— Похоже, свою дочь.

— Много выиграл?

— Пока ничего, партия еще длится. А вот я добыла кое-что.

Карен показала мужу конверт с векселями.

— О, а я вчера нашел агатку! Давай как шаваны: сложим добычу вместе и поделим поровну!

Настроение испортилось минуты через три, стоило выйти на Привокзальную площадь. Два человека в темных сюртуках подскочили с разных сторон:

— Лорд Менсон, леди Карен, его величество очень ждет вас. Велено срочно доставить во дворец.

— Вот и доставьте. Срочно, бесплатно и с комфортом!

Черная карета помчала по столичным улицам. Карен шепотом спросила мужа:

— Что случилось?..

— Да ничего такого. Вчера напечатали статью, как Мира летала по небу. Все говорят о ней, Адриан немного злится. А так — все хорошо.

Карен думала: о, лучше некуда! Жаль, что не уехала с братом. Жаль, что Менсон такой упрямец. Как бы мы зажили в Леонгарде, не будь он упертым ослом…

Но ей хватило ума понять: супруг думает то же самое. Не будь она, Карен, упрямой ослицей, могла бы тоже полюбить Адриана…

Император ожидал в беседке, коротая время за партией в стратемы. Соперницей была его супруга. Леди Магда, в отличие от Минервы, догадалась потерпеть поражение. После блестящего хода владыки она смахнула свою искру с доски:

— Поле за вашим величеством.

— Не печальтесь, вы отлично играли. Удача вам еще улыбнется.

Вежливый хам, — подумала Карен, и как раз тогда была им замечена.

— Леди Лайтхарт, приветствую вас! Не желаете ли сразиться?

— Прошу, увольте, ваше величество. Я давно не играла, мое поражение будет слишком позорным, чтобы порадовать вас.

— Как пожелаете. Садитесь, миледи, хочу с вами побеседовать.

Она неловко разместилась на скамье. Рядом плюхнулся муж и погрозил пальцем Адриану:

— Но-но, владыка, не путай: она уже Арден, а не Лайтхарт.

— Моя вина, — улыбнулся Адриан. — Рад тебя видеть, друг мой.

— Что за вопрос к моей супруге? Аж интересно!

— На самом деле, мелочь. В лечебнице леди Арден была знакома с одним человеком. Просто хочу расспросить о нем.

Она похолодела, но удержала маску на лице:

— О ком, ваше величество? Там было много любопытных людей.

Адриан пристально глядел через стол:

— Его зовут Натаниэль. Или коротко — Нави.

— Ах, он… Милейший юноша. Очень добрый и, к несчастью, совершенно безумный.

— Вы полагаете?

— Нави жить не может без вычислений. А еще зовет себя богом.

— И вы верите?

— Верю ли я, внучка Праматери Елены, что больной паренек из дурдома является богом? Полагаю, ответ самоочевиден.

Адриан лукаво повел бровью.

— Пускай так. Меня интересует другое: где Нави сейчас?

— Я не встречала его уже месяц.

— Конечно. Однако вы знаете его лучше, чем кто-либо. Наверняка посвящены в его планы.

— Простите, ваше величество, Нави очень болтлив. Его чушь нельзя слушать всерьез. Я лишь улыбалась и пропускала мимо ушей.

— Не приведете ли примеры чуши?

— Увольте, память совсем плоха…

— Но что-то же можете сказать.

Она поняла: нельзя совсем запираться, нужно дать хоть что-нибудь.

— Например, он говорил про какого-то жука в коробке. Дескать, нельзя узнать, спит ли жук. Если откроешь — он проснется, а не откроешь — не увидишь.

— Любопытно. Что еще?

— Про какое-то дерево и дилемму Агаты. Это было очень путано, я мало поняла. Вроде бы, Агата выбрала ветку, а на конце рос какой-то плод…

Адриан глядел поверх ладоней, сложенных домиком. Ожидал.

— И еще совсем уж глупость: мол, в царстве богов не строят зданий. Они сажают гигантские тыквы и живут внутри…

— Забавно.

— Больше ничего, ваше величество, все стерлось. Он говорил чистый бред, такое не запомнишь!

— Чистейший бред, — медленно повторил Адриан.

— Я могу идти?

— Очень скоро. Еще пара минут вашего времени.

Владыка трижды хлопнул в ладоши. Из-за живой изгороди появились какие-то люди. Менсон привстал от любопытства, Карен сжалась, предчувствуя страх.

Первым шагал майор Бэкфилд. За ним ступали двое агентов, ведя на веревке связанную женщину. Сердце упало: то была Дороти.

— Леди Лайтхарт… простите, Арден. Да, вы вольны уйти, но ваша подруга — иное дело. Она — закоренелая преступница, и к ней применимы пытки любой степени. Она тоже знала Натаниэля. Если вы не пожелаете ответить — я получу сведенья из другого источника.

Звякнули бубенцы, вмешался Менсон:

— Владыка, зачем ты так! Ну, не помнит жена — так что ей, утопиться?..

Ни Карен, ни Адриан даже не глянули в его сторону. Смотрели прямо в глаза друг другу — безжалостно, как дуэлянты перед схваткой. И Карен понимала: этот взгляд выдает ее с головой. Больше не скрыться в наивности, не прикинуться дурой — ни одна дура не сможет так смотреть.

— Ваше величество не имеет права, — произнесла она, — леди Сибил Нортвуд помилована указом Минервы.

— Минерва не имела права миловать. Она не императрица.

— Она осуществляла правление по воле Палаты и по факту вашего отсутствия. Всякий ее указ был правомерен, пока вы считались мертвым.

— В архиве нет указа о помиловании.

— Он выдан ей на руки.

— Неужели?

Адриан покосился на Бэкфилда, и тот поднял на вид какую-то бумагу.

— Да, вот нашли при ней…

— Разве это указ о помиловании?

— Ну, да. Взгляните, ваше величество.

Бэкфилд шагнул к беседке, Адриан остановил:

— Взгляните сами. Неужели помилование? Вы уверены?

Майор уставился в бумагу, поморгал, разинул рот.

— А, да, виноват, обознался! Это таблица коней на скачках.

— Не пригодится. Сожгите.

Менсон держал руку Карен. Он что-то хотел передать — может: «Сибил сама виновата», а может: «Молчи же дуреха, молчи, ради богов!» Но Карен не смолчала:

— Ваше величество, позвольте посмотреть.

— Интересуетесь скачками?

— Не доверяю майору Бэкфилду. Он — мерзавец и вор. Заключен Минервой в темницу за обман и бесчестье.

Бэкфилд зыркнул на нее исподлобья, грозя стереть в порошок. Адриан сказал:

— А владычице вы поверите? Майор, дайте бумагу моей супруге.

Леди Магда Лабелин просмотрела листок. Заколебалась на миг, Карен успела ощутить надежду…

— Позавчерашний заезд, ваше величество. Никакой ценности, можно сжечь.

Бэкфилд вырвал у нее и скомкал бумагу. Он весь сиял.

— Ваше величество, позвольте доложить! Помимо прежних злодеяний, леди Нортвуд еще и собиралась убить ваше величество!

Адриан повернулся с интересом:

— Откуда знаете? При ней нашли оружие или яд?..

Майор нахмурился:

— Никак нет, но она сама сказала! Всю дорогу вопила: «Пусть сдохнет проклятый гад!» Виноват, это она о вашем величестве. Нам пришлось ее немного того, чтобы вела себя потише…

Голова Дороти бессильно лежала на груди. Майор потянул ее за волосы и показал владыке лицо пленницы. Глаза были мутны, затянуты дурманом.

— Будьте любезны, разбудите.

Майор влепил Дороти несколько пощечин. На вдох она подняла голову, но уронила вновь. Бэкфилд вывернул ей палец. От боли Дороти пришла в чувства и зашипела, как змея. Дернула ногой, пытаясь пнуть майора, но тот ловко увернулся. Медленным взглядом обвела всех, остановилась на Адриане. Глаза Дороти, только что блеклые и туманные, за миг налились кровью.

— Убийца. Ты сгоришь. Сгниешь. Исчезнешь. Мир не вынесет тебя!

Адриана слегка покоробило:

— Ну же, ваша дочь заслужила казни, как, впрочем, и вы…

— Черви сожрут тебя. Ты превратишься в грязь. В ничто.

— Заткните ей рот, — махнул рукой владыка.

Бэкфилд с готовностью выполнил приказ.

— Я вижу, ваша подруга не расположена к беседе. Но вы, леди Арден, можете порадовать меня ответом: где же все-таки Натаниэль?

И тогда с Дороти случилась еще одна перемена. Казалось, оглушенная ненавистью, она не слышит слов. Но при звуке имени «Натаниэль» — она дернулась, вперила взгляд в лицо Карен. Ей нужно было спросить, узнать нечто смертельно важное.

— Натаниэль — это Нави, — сказала ей Карен.

Тогда Дороти завертела головой. Из стороны в сторону. Влево и вправо. Нет. Нет. Нет!

— Где он? — надавил владыка.

Всю силу древнего своего рода Карен вложила в насмешливые слова:

— Какая жалость, я по-прежнему не знаю.

Адриан улыбнулся в ответ:

— Видите ли, в чем беда: ваша подруга знает. Будь это такой уж загадкой, она не боялась бы ваших слов. Ее испуг и мольба говорят о том, что вы обе посвящены в секрет. И мне нет разницы, от кого узнать его.

— Простите, ваше величество, — поклонилась Карен, — память совсем меня подводит. Боюсь, не все процедуры в лечебнице пошли мне на пользу.

— Понимаю и сочувствую. Что ж, вы можете быть свободны.

Адриан кивнул Менсону:

— Извини, что напугал твою супругу. Я не хотел дурного, просто думал, она помнит. А коль нет, то и ладно.

Менсон взял ее под руку, потянул из-за стола:

— Вот это вы устроили. Прям битва при Пикси, не иначе… Идем же, выпьем от нервов!

Повернувшись к ним спиной, владыка сказал Бэкфилду:

— Преступницу — в допросную. Когда дурман рассеется, выжмите все.

Карен поднялась, сделала шаг, второй. Так можно продолжать: переставить ногу, потом вторую, потом снова эту. Шаг за шагом, окажешься далеко. Выпьешь от нервов. Ляжешь в постель.

— Идем, дорогая… Ну что ты как вата…

Она остановилась.

— Милорд Адриан, я вспомнила ответ. Нави мечтал встретить двух человек: Минерву и герцога Ориджина. Ради этого и сбежал из клиники. Минерву встретил, остался герцог. Полагаю, Нави спешит в Первую Зиму.

Адриан ответил самым вежливым поклоном:

— Премного благодарю, леди Лайтхарт. Признателен.

Карен не смотрела на Дороти. Не смотрела изо всех сил. Но кожей чувствовала волну боли и отчаянья.

Адриан обратился к супруге:

— Видите, дорогая, наша задача упростилась. Все пути ведут в Первую Зиму — значит, направимся туда без промедлений. И пригласим леди Лайтхарт с собою — ей будет приятно встретить давнего друга.

Майор Бэкфилд спросил глуповато:

— А я?..

— Вы, мой друг, останетесь на страже Фаунтерры. В дни северного мятежа вы, как никто другой, защищали столицу. Только вам я доверю ее вновь.

Бэкфилд гаркнул:

— Служу Перу и Мечу!

— Вы получите под командование искровый батальон, пять тысяч молодчиков и одного носителя Перста Вильгельма. С учетом укреплений, возведенных Минервой, этого хватит, чтобы отразить любую атаку.

— Так точно, ваше величество!

— Но столь многочисленные силы не могут подчиняться майору. Чтобы уладить затруднение, я произвожу вас в полковники.

— Рад служить! Слава Янмэй!

Бэкфилд щелкнул каблуками, выпятил грудь, расправил плечи — и случайно задел связанную Дороти.

— Виноват, ваше величество: как быть с нею? Пытать или нет?

— Не вижу смысла. Заметили ужас в ее глазах? Леди Лайтхарт уже сказала чистую правду, ничего иного мы не узнаем.

— Прикажете в темницу?..

Адриан помедлил с ответом.

— Знаете, полковник, темница меня разочаровала. Слишком часто попадаются люди, что побывали там и чудом вышли на свободу. Этот помилован, тот сбежал… С годами все больше ценю необратимость наказаний.

Он коротко взмахнул рукой:

— Повесить.