Тень свободы

Глава 14 Система Сэлташ: Станция Шон

Валентин МакНаутэн – капитан Космических Сил Сэлташа – раздражённо поморщился, когда в капельке наушника раздался сигнал личного вызова. По мнению МакНаутэна сейчас было далеко не самое подходящее время для болтовни с друзьями. Не в тот момент, когда вся звёздная система, набрав уже приличное ускорение, валилась в тартарары, а пять мантикорских лёгких крейсеров собирались припарковаться у космической станции, за которую он якобы отвечал.

Капитан, проигнорировав входящий вызов комма, уставился в свой дисплей, пытаясь понять – понимает ли вообще этот чёртов губернатор Дуэньяс, что именно он делает. МакНаутэн наравне со всеми остальными был поражён, как походя были сметены линейные крейсеры вице-адмирала Дубровской и это вносило определённую изюминку – весьма существенную, по правде говоря – в вопрос, ответ на который он пытался сейчас найти. Пусть любой из когда-либо построенных крейсеров выглядел карликом на фоне мегатонной массы «Станции Шон», но последняя при этом оставалась всё же существенно более хрупкой и… набитой гражданскими, а не только людьми в погонах. Для старшего офицера станции казалось очевидным, что постараться удержать корабли способные мгновенно нарезать ломтиками линейные крейсера от повторения того же самого со станцией Шон, было бы хорошей идеей, но ему начинало казаться, что он единственный человек во всей звёздной системе которому пришла в голову эта мысль.

«Дуэньяс, ты несчастный тупица», - со злостью подумал он, – «у тебя ведь больше нет никаких идей, не так ли? Поверь, мне совсем не интересно, что ты выкинешь напоследок, но пятая точка мне определённо подсказывает, что мне это не понравится. Иисус, Марии и Иосиф! Дедушка, ты вообще понимаешь, что натворил?!»

Последний вопрос был далеко не риторическим, именно дедушка капитана МакНаутэна и был тем самым президентом МакФи, чью светлую голову и озарила «блестящая» идея пригласить на Сэлташ Управление Пограничной Безопасности. Старик весь остаток жизни сожалел об этом, но строго говоря, и сам МакНаутэн не видел других вариантов. Жители Сэлташа гордились своим упрямством и серьёзно собирались повторить на Корице Последнюю Войну Старой Земли. И это при том, что даже самый упрямый признавал, что истоки их ссоры уходят в тривиальный спор о правах на рыбную ловлю! Ну, бабушка МакНаутэна всегда утверждала, что во всей истории человечества эпохи до Расселения никто не был в состоянии столько поддерживать своё недовольство, лелеять вражду и цепляться за проигранное дело как шотландцы. «Возможно, кроме ирландцев», – глубокомысленно добавляла она. Похоже, некоторые вещи не подвластны времени.

МакНаутэн не знал этого. Он не был студентом-историком, и здесь, на Сэлташе, его интересовали совсем другие вещи. Как, например, последствия прибытия УПБ. Несмотря на то, что он готов был признать, что приглашение Управления было гораздо предпочтительней полной стерилизации планеты, но время от времени он бывал не настолько в этом уверен. Его семья была одной из тех, кто смог удержать хоть какую-то власть и привилегии при новом режиме, что и помогло ему получить должность командующего станцией Шон. Но это также означало, что его семья лучше других понимала, насколько циничной фактически была эксплуатация солли его домашней системы.

Естественно, система Сэлташ не приносила Лиге огромные суммы наличности по сравнению даже с самой маленькой из основных систем. По крайней мере, единолично. И всё же их общее количество в маленькой империи «благотворительной» организации под названием «Управление Пограничная Безопасность» было таковым, что совокупный поток наличности был громадным. И суммы, которые Лига извлекала из Сэлташа в виде «взносов за услуги» и «лицензионных платежей», были более чем достаточны, чтобы задушить любой внутренний экономический рост. МакНаутэн знал, что Сэлташ был более обеспечен, чем многие – а скорее большинство – систем протектората, и Корица сумела избежать той беспросветной нищеты, что стала уделом многих миров Окраины. Он был уверен, что застой намного лучше бедности, а также что чиновники Пограничной Безопасности подобные Дэмьену Дуеньясу абсолютно не были заинтересованы в изменении ситуации. Их более чем устраивало сложившееся положение.

Во всяком случае так было до сих пор. К сожалению, Дуэньяса не будет среди тех, кому предстоит расплачиваться по счетам. Впрочем, не было его и среди тех, кто уже заплатил максимальную цену. МакНаутэн не был близко знаком с Дубровской, та не пробыла в системе достаточно долго, но она, безусловно, заслуживала лучшего, чем получила! И клан МакНаутэнов варился в этом котле достаточно долго, чтобы понимать, что Дуеньяс постарается свалить всю ответственность за произошедшее на погибшую Дубровскую. Просто удивительно, насколько удобнее мёртвые козлы отпущения – не путающиеся под ногами и не оспаривающие твою версию произошедшего.

И если что-то ещё пойдёт не так как надо, губернатор будет перекладывать ответственность на любого кто подвернётся под руку. Что ставит некого МакНаутэна на первое место в очереди к…

Его гарнитура заверещала снова, громче, и он молча чертыхнулся, поскольку теперь сигнал вызова был приоритетным.

Он быстро оглянулся, а затем поманил рукой коммандера Тэда Ранкейлора, своего старшего помощника.

– Тэд, займи трон на минутку, – попросил он, тыча пальцем через плечо в кресло командующего, на котором, по идее, должна была быть припаркована его задница. – Похоже, я вынужден ответить на звонок.

– Чертовски вовремя, – хмыкнул Ранкейлер. В КСС не зацикливались на субординации, а МакНаутэн и Ранкейлер были знакомы с детства. – Передавай привет Майре.

– Это не Майра, – вздохнул МакНаутэн с мимолётной улыбкой несмотря на надвигающуюся на них катастрофу. Он и Майра были женаты менее шести местных месяцев, а Ранкейлер был его шафером.

– Ну разумеется, – закатил глаза Ранкейлер.

– Номер не её, – пояснил МакНаутэн, и глаза Ранкейлора стали серьёзными и сузились.

– Кто же ещё, чёрт возьми, может звонить тебе в такой момент?

– Если ты займёшься делом, то я скоро это выясню! – Оборвал его МакНаутэн, и Ранкейлор кивнул.

– Извини, – сказал он. – Смену принял.

– Смену сдал, – отозвался МакНаутэн. Придерживаетесь вы там субординации или нет – некоторые формальности и процедуры просто должны быть соблюдены.

Ранкейлор придвинулся поближе к тактическому мастер-планшету, а МакНаутэн отступил на несколько шагов, достаточно далеко, чтобы не стоять у остальных на дороге и прикосновением руки активизировал на коме режим «только звук».

– МакНаутэн, – сухо сказал он.

– Капитан, это Сесилия Тайликайнен, – сказал голос, и он почувствовал как его плечи напряглись.

Тайликайнен обреталась в Сэлташе дольше чем любой из предыдущих губернаторов или вице-губернаторов. Если бы у Валентина МакНаутэна спросили, кому бы он в случае необходимости смог бы довериться в Пограничной Безопасности, то он скорее всего выбрал бы Тайликайнен. По крайней мере, он не доверял ей меньше, чем любому из её предшественников. Однако, если быть честным, желания довериться у него не было, и его глаза сузились, когда он задумался, почему она связалась с ним по личному номеру, а не по одному из официальных ком-каналов.

– Да? – Через мгновенье отозвался он, инстинкт подсказал ему не называть её по имени или официальной должности, дабы этого не услышал кто-либо из вахтенных.

– Я звоню на личный номер, полагая что это разговор ни один из нас не хотел бы сделать частью официальной записи, – сказала Тайликайнен, словно прочитав его мысли. – Губернатор и я только что ... разошлись во мнениях.

– И? – Осторожно отозвался МакНаутэн. Попасть в разборки между бюрократами Пограничной Безопасности явно было чем-то неразумным для жителя Сэлташа.

– И я указала ему направление по которому ему следует отправиться, если он пожелает дальнейшего сотрудничества со мной, – отрезала Тайликайнен. – Мне изначально не нравилась эта его безумная идея, и я хотела его послать, когда он впервые её изложил. Но я не смогла, и теперь он наседает с удвоенной силой. Ты знаешь, что случилось с Дубровской.

– Да, – отозвался он, хотя это не было вопросом.

– Дуэньяс по-прежнему отказывается отступить. Он даже отказался санкционировать эвакуацию экипажей Мьяу.

– Что? – Брови МакНаутэна взлетели вверх и он оглянулся на дисплей, показывающий входящие в атмосфере планеты набитые людьми спасательные капсулы. – Но...

– Мьяу сделала это самостоятельно… после того как я с ней пообщалась, – МакНаутэн, словно аудио-канал на миг сменился полноценной виртуальной встречей, увидел едкую гримасу Тайликайнен. – Я намекнула ей, прежде чем наш уважаемый губернатор найдёт время озадачить её своими приказами, поскорее установить с этим Завалой прямой контакт. Она сразу уяснила обстановку, ведь у ней на тот момент не было приказа «не сдаваться», и это был чертовски удачный момент для того, чтобы принять быстрое решение, без каких-либо указаний от своего гражданского начальства. Официальных, по крайней мере.

– Понял. И ты предлагаешь мне сделать то же самое?

– Не совсем. – Он услышал раздражённый выдох. – В отличие от Мьяу ты в другом положении. И не можешь вот так просто эвакуировать станцию, и будь я проклята, но губернатор наверняка прикажет тебе и МакВильямс – и этому ослу Поле – не пускать манти на станцию. Он верит, что Завала не будет давить и не посмеет предпринять действий, которые могли бы причинить ущерб гражданским лицам.

– А ты что думаешь по поводу его намерений? – МакНаутэн понизил голос, но его лицо помрачнело.

– Ну, если тебя интересует моё личное мнение, то я думаю, что Завала не хочет этого делать, но, Вал, этот парень по-настоящему крут. Я не знаю, насколько такое поведение типично для манти вообще, но конкретно этому манти палец в рот не клади, да и за задницей приглядывай, и факт в том что юридически неправы здесь мы. Более того, Завала прекрасно понимает это и, я думаю, судя по тому, что он уже продемонстрировал, он не будет колебаться если от него потребуется сделать очередной шаг к своей цели. Я не знаю, что именно потребовал он от Дуэньяса после того как я покинула кабинет губернатора, но мне кажется это должно быть нечто вроде этого: верните мне граждан Мантикоры и никто больше не пострадает; станете у меня на пути – пожалеете. И так как упомянутые мантикорцы – оказывается – находятся на борту твоей космической станции…

Судя по её интонации, она пожала плечами, и МакНаутэн закрыл глаза. Замечательно. Этот день просто продолжал становиться все лучше и лучше.

– Хорошо, спасибо за информацию, сэр, – сказал он бодро, возвысив голос для тех кто стоял достаточно близко к нему, чтобы услышать официальное обращение и пол. – К сожалению, я сейчас должен вернуться к работе. Здесь, как вы знаете, слегка оживлённо и мне следует держать канал открытым для официальных запросов.

– Понимаю и ... мне очень жаль. Удачи.

Тайликайнен отключилась, а МакНаутэн, вздохнув, двинулся обратно к Ранкейлору.

– Вызови Бриди, – тихо сказал он. – Я хочу видеть её и МакГичи в конференц-зале через десять минут. И, ради Бога, не включайте там аппаратуру протоколирования!

– Сделаю, – отозвался выглядевший менее удивлённым чем мог бы быть Ранкейлор, а МакНаутэн, кивнув, направился к комнате брифингов, непосредственно примыкавшей к командному пункту станции Шон.

* * *

Капитан-лейтенант Бриди МакВильямс, командующая полицией КСС на борту станции, и лейтенант Ёрдсид МакГичи, её заместитель, прибыли в комнату брифингов менее чем через три минуты. Впрочем МакНаутэна это не очень удивило. МакВильямс была юна, и он всегда знал, что она быстро бегает. Кроме того она относилась к тому типу людей, что просчитывали ситуацию заранее, так что она наверняка уже ожидала его вызова.

– Звали, шкипер? – Спросила она, когда за ними с МакГичи закрылась дверь.

– Именно, – он безрадостно улыбнулся. – Похоже на то, что нас ждут некоторые неприятности.

– Неприятности прямо здесь, на станции? Или неприятности в общем? – Уточнила МакВильямс.

– Может быть и так и эдак, но станция Шон интересует меня больше, чем что-либо другое. Надёжный источник только что сообщил мне, что губернатор Дуэньяс не намерен удовлетворять требования манти о возвращении их граждан.

– Иисус, – пробормотал МакГичи, затем покраснел и спохватился. – Извините, сэр.

– Прямо мои слова, лейтенант, – заверил его МакНаутэн.

– Что-то мне подсказывает, сэр, что «надёжный источник» – это не губернатор Дуэньяс? – Поинтересовалась МакВильямс, проницательно блеснув глазами.

– Давайте пропустим этот момент, – отозвался МакНаутэн с натянутой улыбкой. – Прямо сейчас важно, что манти будут настаивать на возвращении этих людей, а Дуэньяс собирается приказать нам не отдавать их. В этой ситуации я вполне мог бы посоветовать нашему уважаемому губернатору пойти глотнуть вакуума и спокойно жить дальше, но боюсь, что майор Поле не поддержит это моё начинание.

Голубые глаза МакВильямс затвердели. Она и майор Жандармерии Солнечной Лиги Джон Поле – командир интервенционного батальона Пограничной Безопасности, дислоцированного на Станции Шон – ненавидели друг друга. Люди Поле не практиковали той разновидности жестокого террора, введённого – или поддерживаемого каким-либо образом – Пограничной Безопасностью во многих системах протектората, но это не делало его рыцарем в сияющих доспехах. МакВильямс и её предшественник были вынуждены иметь дело с несколькими пострадавшими от Поле, большинство из которых были женщинами ответившими недостаточно благосклонно на знаки внимания с его стороны. Любой сэлташец был бы жёстко наказан по такому обвинению. Самое малое – он был бы задержан на время проведения тщательного расследования. Но местные полицейские силы не могли расследовать деятельность командиров интервенционных сил. Это была одна из сторон жизни на Окраине и она стояла у Бриди МакВильямс как как кость в горле.

Хуже того, как командир жандармов, Поле был образцом для своих подчинённых. Двое или трое из его солдат настолько далеко зашли за черту, что предыдущий губернатор УБП фактически разрешил их уголовное преследование, а один из них даже вылетел из Жандармерии, отправившись на десять T-лет на газодобывающую платформу на орбите Гималаев. Дуэньяс, однако, быстро обратил время вспять,... что стало причиной появления МакВильямс на нынешней должности, так как одним из первых действий губернатора было увольнение её предшественника именно за эти расследования.

– Шкипер, – тотчас отозвалась она, – я думаю, у нас весьма ограниченные возможности. У меня около пятисот полицейских на всей станции, большинство из которых не имеют ничего тяжелее ручного оружия, и даже если мы их соберём вместе, то противостоять придётся более чем двум ротам жандармов Поле. Я не в курсе последних цифр, но в его распоряжении здесь и сейчас должно быть около трёх сотен человек, а ещё у них гораздо более тяжёлое оружие, чем у нас.

– Двести семьдесят три по состоянию на сегодняшнее утро, мэм, – вставил МакГичи, – не считая троих больных в лазарете. – МакНаутэн и МакВильямс уставились на него с задранными бровями, и он пожал плечами. – Я просто подумал, учитывая ситуацию, что это нужно уточнить. Таким образом, мы могли лучше спланировать, как… мы могли бы... объединить наших людей с его, если бы это потребовалось, ну вы понимаете.

– Думаю, что понимаю, Ёрдсид, – ухмыльнувшись ответила МакВильямс. – Думаю, что понимаю.

Затем улыбка исчезла, и она повернулась к МакНаутэну.

– Сэр, я думаю, что майор Поле будет подчиняться приказам – законным приказам, разумеется – губернатора Дуэньяса. И я не вижу на борту станции Шона никого, что может помешать ему сделать это.

«Она тщательно выбирает слова», – отметил МакНаутэн. Все они могли честно засвидетельствовать, что никто даже не предположил, что можно игнорировать инструкции губернатора, а тем более саботировать их

– Я тоже, – сказал он. – С другой стороны, как ты отметила, твои люди гораздо хуже вооружены по сравнению с жандармами майора Поле. В этих обстоятельствах, я считаю, вам с лейтенантом МакГичи следует использовать своих людей прежде всего для контроля над толпой, обеспечения общественной безопасности, а также для поддержки аварийных отрядов коммандера МакВей, похоже они нам потребуются. Мне кажется, что мы должны немедленно начать эвакуацию гражданского персонала из сектора «Виктор-7» с целью содействовать любым действиям майора Поле, которые то сочтёт уместными.

– Да, сэр, – кивнула МакВильямс.

«Виктор-7» был жилым модулем станции, переданным для размещения жандармов с момента их прибытия в Сэлташ. Вообще-то, они сами передали его себе, так как изначально он задумывался как VIP-сектор станции и по-прежнему оставался самым большим и роскошным модулем, гордостью Станции Шон. Кроме того, часть помещений была переоборудована для содержания заключённых, которых жандармы не считали уместным помещать в тюрьму под юрисдикцией Полиции Космических Сил Сэлташа. Никто не был особенно рад идее содержания мантикорских торговцев в «Викторе-7». Общее мнение заключалось в том, что Сэлташ вступил на тонкий лёд, а жандармы никогда не славились корректным обращением с задержанными. Однако в данных обстоятельствах МакНаутэн не мог делать вид, что недоволен их пребыванием в той части Станции, потому что за исключением нескольких десятков человек обслуживающего персонала люди в «Виктор-7» были либо жандармами либо манти.

– Жаль, – продолжил МакНаутэн, – что наш дефицит личного состава и малоэффективное оснащение означает, что имеющиеся резервы рабочей силы будут полностью заняты поддержанием безопасности в остальных частях станции. Но пока мы не сможем усилить или поддержать майора, я хочу, чтобы каждый приложил все силы, гарантировав, по меньшей мере, целостность станции и убедился, что он и его люди освобождаются от любых распоряжений могущих отвлечь их от исполнения приказов губернатора Дуэньяса. Я надеюсь, что Вам, коммандер МакВильямс, это ясно.

– Да, сэр, – МакВильямс понимающе улыбнулся. – Лейтенант МакГичи и я займёмся этим.

* * *

– Абиджат, свяжитесь со станцией.

– Да, сэр, – ответил лейтенант Уилсон, и Джейкоб Завала в ожидании расслабился, в который раз рассматривая ситуацию на тактической схеме.

ЭЭ 301 обосновался на орбите планеты Корица. По вполне понятным причинам Управление Движением не назначило им парковочной орбиты, но астрогатору КЕВ «Кей» удалось найти свободное место. В конце концов не сказать было, что на Сэлташе было не протолкнуться от орбитального движения, чтобы нельзя было найти подходящую траекторию.

Эсминцы капитана Мьяу оставались на орбите вокруг естественного спутника Корицы, и Завалу вполне удовлетворяло такое их положение. Когда эскадра вышла на планетарную орбиту, горстка гражданских судов нервно прыснула подальше от планеты, но в остальном ситуация казалось довольно спокойной. Возможно причиной этого стало то, что большинство орбитальных челноков и внутрисистемных каботажников были заняты поиском и спасением оставшихся в живых членов экипажей Оксаны Дубровской.

Завалы скрипнул зубами снова вспомнив ту бойню, но тут же постарался отбросить эти мысли. Прямо сейчас он должен был сконцентрироваться на других вопросах, и он не мог лгать себе, что не благодарен ситуации, которая позволяла ему отвлечься от мрачных воспоминаний. С другой стороны, у «других вопросов» был потенциал превратиться в ещё более ужасающий хаос, чем самый настоящий расстрел линейных крейсеров Дубровской. В конце концов, на тех кораблях было всего лишь чуть больше восьми тысяч военнослужащих… в отличие от четверти миллиона гражданских лиц на Станции Шон.

«И которые является той самой причиной – той самой болью в заднице, что так хорошо понимает Дуэньяс – почему на сей раз мы не сможем использовать «Марк-16», чтобы вежливо постучаться в закрытые двери», – подумал Завала. – «А если там действительно расквартирован штурмовой батальон, то вызволить наших людей из тамошней тюрьмы и при этом не стать причиной гибели кучи случайных и неслучайных людей станет далеко не тривиальной задачей. Во всяком случае если командующий станцией не обладает благоразумием Мьяу. А каковы шансы на это, если у того в распоряжении имеется толпа жандармов?»

– Сэр, установлен канал связи с командующим станцией, – сказал лейтенант Уилсон, и Завала поднял глаза от дисплея.

– Спасибо, – сказал он, поворачиваясь к своему комму.

* * *

– Я капитан Яков Завала, Королевский Флот Мантикоры, – произнёс невысокий темнокожий человек с экрана комма. Это сильно отличалось от доминирующего в Сэлташе генотипа, но, как решил МакНаутэн, несмотря на его ​​миниатюрный рост и вежливый тон, никто, пожалуй, не позволит себе каких-либо вольностей по отношении к нему после первого же взгляда в глаза.

– Могу ли я поговорить с командующим Станцией Шон? – Продолжил мантикорец тем же учтивым и непреклонным тоном.

– Я капитан Валентин МакНаутэн, – отозвался МакНаутэн. – Я старший офицер Космических Сил Сэлташа на борту.

Это вежливоуклончатое определение, словно он избегал ответственности, вызвало некоторое смущение в душе у самого МакНаутэна, но не было никакого смысла притворяться, что дела обстоят иначе, и его собеседник похоже это понимал. В целях перекладывания вины губернатор Дуеньяс только приветствовал эту юридическую фикцию, поэтому официально считалось, что МакНаутэн действительно командовал Станцией Шон. Но если МакНаутэн вдруг поглупеет настолько, что забудет, что на борту станции он всего лишь выполняет административные функции, а самой станцией – как и всем остальным в системе Сэлташ – заправляет УПБ, то будет заменён с вызывающей головокружение скоростью.

Во взгляде Завалы мелькнуло понимание того в каком положении находится его собеседник, и МакНаутэн почувствовал, как краска стыда готова залить его лицо. Но мантикорец просто кивнул.

– Мне кажется, я понимаю Ваше положение, капитан МакНаутэн, – сказал он. – К сожалению, Вы и я в данный момент оказались в сложной ситуации. На вашей станции находятся незаконно задержанные мантикорские граждане. Я полностью понимаю, они были задержаны, простите, «помещены в карантин» – по приказу губернатора Дуэньяса, а не Космических Сил Сэлташа. Проблема в том, что я потребовал отпустить их, а губернатор Дуэньяс...м-м-м… отказался сотрудничать. На самом деле, он наотрез отказался отпустить их. Суть нашей проблемы в том, что я вынужден настаивать на их освобождении. На самом деле, мне приказано сделать именно это... любыми средствами, которые будут необходимы. Боюсь, что эскадра вице-адмирала Дубровской уже осознала, что это значит.

Если буквально только-что взгляд этих голубых глаз был сочувствующим, то спустя миг в них уже не было ничего кроме стальной решимости и разрушительной мощи лазерной боеголовки – со всей отчётливостью осознал МакНаутэн.

– Я проинформировал губернатора Дуэньяса, что отправлю абордажную команду на Вашу станцию в течение пятнадцати минут после прибытия на орбиту Корицы, – продолжил Завала. – Мои боты сейчас уже в пути. У меня нет желания причинить дополнительные потери, особенно среди гражданского населения, но мои приказы ясны и я намерен следовать им. Это означает, что мои люди прибудут на станцию Шон в самое ближайшее время. Я не думаю, что губернатор Дуэньяс поручил Вам, освободить людей за которыми я прибыл?

– Боюсь, что не поручал, – ответил МакНаутэн.

– Могу ли я узнать, какие именно инструкции, если они были, он дал Вам?

– Я был проинформирован, что он отказывается освободить Ваших людей из карантина, – тщательно выбирая слова ответил МакНаутэн. – Помимо этого у меня нет конкретных инструкций по этому поводу.

– Должен ли я считать, что Вы намерены отказаться от сотрудничества с моей абордажной партией? – Голос Завалы стал заметно холоднее, и МакНаутэн глубоко вздохнул.

– Ваш персонал не находится под опекой Космических Сил Сэлташа, – ответил он. – За их безопасность и медицинское лечение несёт ответственность Управление Пограничной Безопасности в соответствии с условиями деятельности УПБ здесь, в Сэлташе. Губернатор Дуэньяс сообщил мне об этом абсолютно однозначно, когда его медицинский персонал установил необходимость карантинных мероприятий. Как следствие, я не могу передать их Вам, однако иные формы взаимодействия возможны.

Завала, задумчиво поджав губы, молча смотрел на него несколько секунд. Затем мантикорец откинулся в кресле и склонил голову на бок.

– Могу ли я считать, что Вы, как и я, желаете избежать любых неприятных инциндентов на борту вашей станции, капитан?

– Я несу административную ответственность за безопасность и благосостояние большей части четверти миллиона мирных жителей, не говоря уже о значительной части производственной инфраструктуры моей звёздной системы, капитан Завала, – решительно заявил МакНаутэн. – Я думаю, можно предположить, что никто во всей галактике не желает избежать «неприятных инцидентов», больше чем я.

– Понимаю. А Вы, надеюсь, понимаете, что мои люди так или иначе прибудут к вам на борт. Я бы хотел, чтобы мои боты пришвартовались к станции Шона как и любые другие малые суда и чтобы мои люди прибывали и убывали с минимальным нарушением установленного порядка, благосостояния ваших гражданских лиц или работы ваших промышленных узлов. Так как мы оба похоже хотим одного и того же, будете ли Вы достаточно любезны, чтобы выдать разрешение на швартовку?

– Полагаю, что губернатор Дуэньяс предпочёл бы, чтобы я отказал вам в разрешении, капитан Завала. К сожалению, он не дал мне конкретных указаний, и кажется очевидным, что Ваша более чем достаточная огневая мощь позволяет силой принудить меня разрешить, по меньшей мере, Вам доступ к станции. Поэтому, да, Вашим ботам разрешается швартовка со станцией, хотя я вынужден заявить официальный протест. Поймите, однако, – он посмотрел прямо в глаза Завалы, – что я несу ответственность за безопасность этих гражданских лиц. Если они окажутся в опасности, я буду обязан вмешаться.

Он произнёс это твёрдо и решительно, и Завала кивнул.

– Я понял Вас, капитан МакНаутэн, и уверяю Вас, что мои люди не намерены ставить под угрозу жизнь и здоровье гражданских лиц. Разумеется, сразу после швартовки они должны будут вступить в контакт с персоналом Пограничной Безопасности, ответственным за поддержание медицинского карантина на борту Вашей станции. Будет ли у Вас возможность обеспечить их инструкциями или схемами, чтобы помочь им добраться до карантина?

– Я разумеется могу проследить за тем, чтобы они не сбились с пути, – пообещал МакНаутэн. – А для того, чтобы свести к минимуму возможность любых инцидентов, которых мы оба хотим избежать, я принял меры предосторожности и эвакуировал гражданских лиц и персонал Космических Сил Сэлташа из модуля в котором расположены карантинные объекты.

– Я ценю, это, – сказал Завала с тонкой улыбкой. – Надеюсь, это будет относительно безболезненный визит, капитан. Мы, по крайней мере, постараемся сделать его таким.

* * *

– Хорошо, ребята, – объявила лейтенант Абигейль Хеарнс, остановившись в голове десантного отсека катера. Одновременно её изображение появилось на экранах, установленных на переборках в каждом из трёх других ботов, и она надеялась, что выглядит спокойнее, чем на самом деле чувствует себя.

– По нашим последним данным местные жители не хотят участвовать в этом. Они сказали об этом не сразу и не прямо, но нам разрешена стыковка, а их старший отозвал свой персонал из помещений между причалами и местом где держат наших людей. Это хорошая новость. Плохая новость заключается в том, что мы всё ещё не знаем численность жандармского подразделения дислоцированного здесь в настоящее время и сколько может быть развёрнуто в других частях системы, но мы знаем, что наши люди находятся в их распоряжении, и они не имеют приказа вернуть их нам.

Она видела напряжённость на обращённых к ней лицах десантной партии на борту своего собственного абордажника и знала, что точно так же смотрят на её изображение десантники остальных миникрафтов. А что ещё было ожидать – только один человек из всей её абордажной команды имел подготовку морского пехотинца. И пусть интервенционные батальоны жандармерии заслуженно имели репутацию скорее головорезов и мордоворотов, чем воинов, но они по меньшей мере номинально прошли подготовку по владению пехотным вооружением и средствами огневой поддержки и практически наверняка на борту Станции Шон их было больше чем мантикорцев и грейсонцев на всех её штурмовых шаттлах.

– Разумеется, мы все надеялись, что эти люди окажутся достаточно умны, чтобы осознать реальность встретившись с ней лицом к лицу, – продолжила она. – То, что случилось с их крейсерами, должно было убедить их, что расстраивать коммодора Завалу это очень плохая идея. Однако, они, кажется, немного тормознутыми... даже для солли.

Её выбор последних трёх слов был удачным и несколько человек громко рассмеялись, несмотря на общую напряжённую атмосферу в катере.

– Я абсолютно не хочу, чтобы кто-то из вас погиб в этой заварушке, – сказала она им, когда смех стих. – Многие из вас были со мной и Матэо во время спасательной операции на Шпинделе и именно поэтому вам повезло оказаться в нашей компании и здесь. Все знают план действий, и я ожидаю, что Вы будут придерживаться его. Ещё раз. Мы не будем ни в кого стрелять, если без этого можно будет обойтись. Мы не будем провоцировать конфликты, если их можно будет избежать. Однако главным является ваша собственная безопасность. Я не хочу также потерять убитыми никого из вас, ни под каким предлогом – предпочту десяток мёртвых жандармов солли, чем любого из вас. Это понятно?

Головы кивнули, и она кивнула в ответ.

– Как только мы высадимся, боты отшвартуются под командованием лейтенанта Ксамара. Благодаря переговорам капитана Завалы с персоналом станции, мы знаем в каком модуле находятся наши люди и мы уже примерно знаем, как туда добраться. Пока мы продвигаемся туда, лейтенант Ксамар займёт позицию у модуля. Надеюсь нам не потребуется огневая поддержка ботов, но если понадобится, он её окажет.

Головы снова кивнули, гораздо более решительно.

– Хорошо. Помните о чем говорили на брифингах, следите за спинами и целыми возвращайтесь домой. Если кто-то из вас вернётся по частям, я буду по настоящему расстроена, а это вам точно не понравится. Всё понятно?

* * *

Ёрдсид МакГичин был шокирован тем как быстро и эффективно мантикорская абордажная партия оказалась на борту.

Как он отметил, на всех были контактные скафандры, а не броня с экзоскелетом, но они оказались пугающе хорошо оснащены импульсными винтовками, ручным оружием, игольниками, трёхствольниками и гранатомётами. Он также заметил несколько ракетных тубусов и понадеялся, что они снаряжены ракетами с химическими или кинетическими боеголовками, а не импеллерными. Бойцы двигались с мрачной дисциплинированной компетентностью, и ему пришлось напомнить себе, что он фактически нейтрален.

Вопрос, разумеется, заключался в том, знают ли об этом они или нет.

Стройная (и нелепо молодо выглядящая) брюнетка с серо-голубыми глазами и в контактном скафандре со знаками различия старшего лейтенанта перепрыгнула к нему на галерею. Из следующего за ней по пятам широкоплечего типа можно было выкроить не менее двух, а если постараться, то и трёх таких как она. Сопровождающий, в отличии от лейтенанта, был буквально обвешен оружием – обманчиво небрежно закинутый на плечо тяжёлый игольник, один пульсер в кобуре на поясе, второй в наплечной – и всё оружие выглядело ухоженным и слегка, словно от постоянного использования, потёртым. Впрочем, столь же опасным был и взгляд его тёмных глаз. Украшенный таким большим количеством огневой мощи он должен был выглядеть смешным; вместо этого, он был похож на человека, сопровождаемого своими старыми друзьями готовыми по первому зову прийти ему на помощь. МакГичи не смог разобрать знаки отличия на их контактных скафандрах, но был вполне уверен, что они не были мантикорскими.

– Лейтенант Абигейль Хеарнс, Грейсонский Космический Флот, – представилась брюнетка приятным хриплым контральто. Брови МакГичи поползли вверх, и она улыбнулась. – Мы мантикорские союзники. Не волнуйтесь об этом, – посоветовала она.

– Как скажете, лейтенант, – отозвался МакГичи. – Лейтенант Ёрдсид МакГичи, Космические Силы Сэлташа.

– Рада знакомству, – Хеарнс твёрдо пожала протянутую руку. – Это – лейтенант Гутьеррес, Гвардия Землевладельца Оуэнса, – заметив, что брови МакГичи вновь недоумённо дёрнулись, она добавила, – Не берите в голову.

– Мм, да, мэм, – МакГичи не был уверен, что она была старше его, но подозревал, что скорее всего, несмотря на её очевидно юный вид, это так и есть. Всегда было немного трудно оценить чей-то реальный возраст, не зная реципиентом какого поколение пролонга является твой собеседник, но эта лейтенант Хеарнс источала лёгкую ауру компетентности, говорившую о намного большем количестве опыта, чем должна иметь кто-то выглядевшая столь юной.

– Я полагаю, что нам пора выдвигаться, ты так не думаешь, Матео? – С лёгкой улыбкой обернулась она к своему сопровождающему, и тот кивнул.

– Я займусь этим… миледи.

Глаза Хеарнс смешливо блеснули, словно в ответ на какую-то понятную только им двоим шутку, но она ограничилась только кивком. Пока МакГичи наблюдал за ней, Гутьеррес быстро и грамотно распределил по местам людей её абордажной партии. И тут сэлташец, заметив сквозь армопластовые заслонки как доставившие их боты тихо отстыковались от станции, нахмурился. Он хотел было что-то сказать, но потом прикусил язык, увидев как отошедшие от причальных шлюзов боты, коротко подрабатывая двигателями ориентации, медленно дрейфуют по направлению к модулю «Виктор-7». Не хотят ли они…?

Его мысли затихли, когда он вспомнил, что случилось с вице-адмиралом Дубровской. В свете этих обстоятельств не стоило ни в чём быть слишком уверенным – как бы это ни выглядело со стороны, эти люди знали что они делают.

Он размышлял над этим ещё миг или два, а затем его губы постепенно расплылись в улыбке. Если бы не выходки жандармов, он, возможно, почувствовал бы лёгкую жалость к солдатам майора Поле, и в то же время...