Тень на краю империи

Глава 4

Я приблизился к установке, смонтированной в отдельной комнате третьего этажа. Нежно погладил пусковую установку. Вот она, истинная мощь и торжество человеческого разума!

ПТРК практически достигала уровня моей груди.

Разлапистая тренога, рукоятки для оператора, оптический прицел. Упакованная в транспортно-пусковой контейнер ракета…

Моя прелесть!

Пока только одна ракета, но до конца этой недели Федя соберёт вторую. Это вам не патрон, тут всё гораздо сложнее. Интереснее всего было возиться с системой управления. Вот где пришлось креативить! Обычно там уйма хитрых механизмов и электронная начинка, но с электроникой оружейники совладают ещё нескоро… Если вообще поймут, как все эти платы призывать. Так что мы заменили электронику каббалистикой и артефактной начинкой. Примерно с месяц назад я отправился в Самарканд с Михалычем и посетил одну очень закрытую лавку, о существовании которой знают немногие. В лавке продавались удивительные вещи, причём некоторые буквально не имели цены. Точнее, цена зависела от вашей платёжеспособности, которую хозяин определял на глаз, хо-хо-хо!

В общем, я раздобыл устройство, позволяющее оператору вести ракету после пуска до самой цели. Думаю, эта штука — дальний родственник Проектора. Как мне объяснил хозяин, подобные артефакты влиятельные Рода используют для слежки. Цепляют на машину или прячут в гостиничном номере, а потом наблюдают за объектом в удобное для себя время. Расстояние вообще ничем не ограничено. Я же вознамерился пристроить этот блок к своей ракете. А поскольку таких блоков мне требовалось много, следовало научиться их собирать. Поторговавшись с хозяином, я изрядно переплатил, но заполучил не только сам артефакт, но и техническую документацию на него. Включая схемы сборки и геометрических линий с цепочками Знаков.

Тонкость заключалась в том, что оператор удерживает цель с помощью оптики, а артефакт корректирует траекторию, напрямую связываясь с разумом человека. Получается, я веду ракету силой мысли. И при этом не чувствую себя летящим сквозь пространство. Вообще ничего не ощущаю. Просто смотрю на объект, а потом он разлетается в хлам.

Думаете, я успел провести полевые испытания?

Как бы не так!

Во-первых, лишний раз палиться перед инквизиторами — не лучшая идея. А во-вторых, ракеты получаются очень дорогими и сложными в изготовлении. Федя не может призывать их пачками, как патроны. Так что первое боевое применение, вероятно, станет и первым экспериментом. Надеюсь, эта ракета не взорвётся прямо в ТПК. Не хочется получать премию Дарвина посмертно.

Главный минус конструкции заключается в том, что я не могу применить её под водой. Предтечу нужно торпедировать, а нечем. Из этого вытекает простой факт: атака должна быть произведена, когда Йа-Рхан выберется на поверхность. К примеру, если захочет нанести визит своим последователям.

Что ж, я умею ждать.

Рано или поздно СБ предоставит нужную информацию.

И да, впервые за долгое время мы призвали оружие не из моего старого мира. Это не сверхдальнобойный «Вихрь», поражающий цель на дистанции в семь-восемь километров. И даже не «Фагот» или «Шершень». Эта штука носила поэтическое название «Эол», была выпущена в реальности, где доминировали греки и лучше всего подходила под техномагическую переделку. Движущуюся цель я мог поразить на расстоянии в три километра, неподвижную — четыре. Вполне достойно, между нами говоря.

— Сергей, тебе звонят из Екатеринбурга, — послышался ровный голос Бродяги.

— Кто именно звонит? — уточнил я.

Да, теперь у меня вагон вариантов. Деловые партнёры из Союза Вольных Родов, представительство «Стрижа», кто-то из фирмы Плотниковых насчёт строительства завода… И это далеко не полный список.

Ответ оказался банальным.

— Князь Радомир Мещерский на проводе.

— Соединяй, — разрешил я.

Бродяга тут же вырастил рядом со мной тумбу, снабдил её телефонным аппаратом и подключил этот аппарат к сети. Трубка подпрыгнула на рычажках, комнату огласил звонок.

— Добрый день, ваше сиятельство, — поздоровался я. — Чем могу быть полезен?

— Я вас умоляю, барон! — раздалось в трубке. — Давайте оставим лишние церемонии. У меня хорошие новости.

— Касательно нашего проекта? — заинтересовался я.

— Да, хоть и не напрямую.

— Заинтриговали.

— Вы же в курсе, где будет проходить Великий Турнир?

Хороший вопрос.

И неожиданный.

В Российской империи, которая, откровенно говоря, больше смахивает на феодальную раздробленную Японию середины позапрошлого века, нет единого правителя. Вернее, есть, но… Всё сложно. Страной правит лидер одного из Великих Домов, и его полномочия ограничены десятилетним периодом. Сейчас условным «императором» можно назвать князя Долгорукова, а столицей нашей необъятной родины — Москву. Но всё может перемениться уже в следующем году, потому что кланы выставят на арену сильнейших бойцов и выяснят между собой отношения с помощью мечей. Честь Эфы будет защищать Маро Кобалия.

Фокус в том, что Великий Турнир всё время проводится в разных городах. И сведения о том, где произойдёт очередная схватка, не распространяются.

Думаю, Маро в теме.

Но меня этот вопрос ещё сегодня утром не интересовал.

— Честно говоря, нет, — ответил я. — Не в курсе.

— Я так и думал, — последовал ответ князя. — Из проверенных и надёжных источников, я узнал, что бои будут организованы в Екатеринбурге.

Ну…

Предсказуемо.

Мне кажется, я слышал о том, что нейтральный Екат — оптимальная площадка для Турнира. Собственно, ничего из ряда вон выходящего не произошло.

— Даже не знаю, что сказать, ваша светлость. И каким образом это затрагивает наше предприятие?

— Самым непосредственным! — воодушевился князь. — Окно возможностей! И действовать надо как можно быстрее!

Я завис.

Бред какой-то.

— Поясните свою мысль, князь.

Мещерский откашлялся.

А потом осторожно спросил:

— Мой юный друг… вы не знаете правил проведения Турнира? И не смотрели телетрансляции в прошлом?

— Как вы уже заметили, господин Мещерский, я слишком юн. Мне было шесть, когда Медведи стали чемпионами.

А случилось это в 1971-м.

— Хм… — замялся князь. — Логично.

— Так просветите меня. В чём причина таких восторгов?

— Если вкратце, молодой человек, Екатеринбург с момента объявления его Турнирным Городом получает нечто вроде… иммунитета. А объявление дадут сегодня, в вечерних выпусках новостей. На уровне клановых лидеров договорённость уже достигнута.

— Иммунитет, — задумчиво повторил я. — Как это понимать?

— Запрет на боевые действия, — охотно пояснил собеседник. — Любые. Вендетта, война, разборки между преступными синдикатами. Никаких крупных отрядов в черте города, а также в десятикилометровой зоне пригородов.

Я обдумал услышанное.

— И что, прямо завтра это начинается?

— Откровенно говоря, уже началось.

— Но ваши земли, князь, находятся за пределами этой зоны. Как и наша стройплощадка. Мы никак не можем обезопасить себя от потенциальных недоброжелателей.

— Здесь тонкий момент, — хмыкнул Мещерский. — Если аристократ проживает в черте Турнирного Города, никто не смеет объявить ему войну.

— Иммунитет распространяется на любые земли? — опешил я. — Даже если вы прикупили участок на Сахалине?

— Да хоть на Аляске! — князь искренне веселился.

— Но участок формально принадлежит моему Роду. А я живу в Фазисе. Так что на завод нападут и не поморщатся, если увидят уязвимость.

— Не нападут, — заверил Мещерский. — Потому что вокруг лежат мои земли. А я никого не пропущу, ибо мы с вами кто? Правильно — партнёры.

Я обдумал услышанное.

На том конце провода ждали реакции.

— Хорошая новость, — признал я. — И сколько это продлится?

Дату Турнира мне тоже никто не удосужился сообщить.

Вообще, понять кланы можно. Передача власти — это действие глубоко сакральное, не терпящее суеты. Кому бы не взбрело в голову устроить на Урале мясорубку — это не в общих интересах. А провокации могут организовать, скажем, наши европейские «друзья». Или заокеанские умники из Наска. Ведь период безвластья, когда старый властитель лишь формально исполняет свои обязанности, — лучшее время для нападения. Я уж молчу про физическое устранение приехавших конкурентов. В том числе, силами независимых дворянских Родов, которые будут впоследствии приняты под крыло заказчика. Ну, либо ими пожертвуют, как проходными пешками.

Так или иначе, безопасность необходима.

— Сергей, Турнир начнётся в январе, сразу после празднования Йоля. Мой источник уверяет, что бои на арене развернутся с пятнадцатого по двадцатое января.

— Шесть дней? Там же всего пять бойцов, разве нет?

Мещерский вздохнул.

Моё невежество его раздражало.

— Нет, юноша. Кланы выставляют гораздо больше воинов, чем вы думаете. Поэтому составляется турнирная сетка, проводится жеребьёвка. И лучшие добираются до финала.

— Там же будет море крови. Кому это надо?

— Старые правила. Каждый Дом может выставить до десяти бойцов. Во-первых, неизвестно, как жеребьёвка повлияет на конечный результат. Во-вторых, очень сложно предсказать, кто ведущий боец. Это затруднит ментальные и морфические атаки, а они непременно будут.

Боги!

Как меня тошнит от клановых интриг…

— И как они планируют обеспечить выполнение моратория?

— Формируется совместный гарнизон, — ответил Мещерский. — Но это лишь внешнее кольцо. В самом городе будут работать СБ всех пяти кланов. Ещё и независимых международных наблюдателей пригласят.

После этих слов захотелось рассмеяться.

Но я сдержался.

— Хорошо, это полгода. А дальше что?

— Полгода — это же прекрасно! — Мещерский буквально источал радость. — Мы успеем согласовать свою деятельность с инквизицией, получить нужные лицензии, провести геодезические работы… и смонтировать основные линии защиты. Как минимум, с юридической точки зрения наши позиции будут крепкими.

— Я услышал. Ваши предложения?

— Подстегнуть Плотниковых. Доплатите, если потребуется. Но пусть ускорят проектирование и как можно быстрее приступят к геодезическим работам. Уверен, над прототипом вы и так работаете, но… Если в ближайшее время возникнет угроза вашим людям… помните, что можно перенести КБ на Урал.

— Учту, — сухо ответил я. — Но в данный момент я контролирую ситуацию.

— Моё дело предложить, — голос Мещерского стал равнодушным. — До связи, барон.

Короткие гудки.

Стоило мне положить трубку на рычажки, как телефон вместе с тумбочкой исчез, пополнив запасы протоматерии. Удобно, загрызи меня пчела!

Услышанное нужно переварить.

А лучший способ привести мысли в порядок — это помахать мечом. Или шестом. Или другой железкой. Даже метание ножей настраивает меня на правильный лад и дарит просветление.

Покинув комнату с противотанковым комплексом, я пошёл к себе, переоделся в ифу и двинул в сторону додзё. Там уже не первый час тренировалась Маро под руководством опытных наставников. Звукоизоляцию Бродяга обеспечил идеальную — ни одного звона, ни одного удара за пределами помещения.

Закрыв за собой дверь, я остановился у стены.

В зале работали три человека. Маро, её бессменный наставник Мерген-оол и ещё один тип, к которому я пока не решил, как относится. Кряжистый бородатый мужик, смахивающий на гнома, какими их видел Питер Джексон. Крепыш носил старые треники в полоску, клетчатую рубаху навыпуск и совершенно никак не смахивал на серьёзного бойца. Если не знать, что перед тобой легенда — Ибрагим Таиров, главный ланистер Дома Эфы. Сам он по психотипу прыгун, но в бою эту способность использует редко. Происхождения неблагородного, но уже лет пять как носит пожалованный баронский титул и владеет землями в окрестностях Атлера. Главная заслуга Таирова вовсе не в наборе талантливых одарённых, этим успешно занимаются его помощники. Главный ланистер изучает техники конкурирующих бойцов, раскладывает всё по полочкам, анализирует и вырабатывает противоядие. Да, он тренер. Но тренер специфический. Заточенный под арену и её реалии.

Мастер Мерген отрабатывал с Маро какую-то хитрую связку, причём оба были вооружены посохами. Утяжелёнными посохами.

Ланистер наблюдал за поединком.

Увидев меня, «гном» приветливо помахал рукой.

Я уже говорил, что не знаю, как относиться к этому типу? А всё потому, что Таиров — человек с двойным дном. У него нет привычных аристократических понятий чести. Всё, что интересует главного ланистера — это поиск и натаскивание перспективных кадров. И да, речь идёт о нескончаемой подготовке к Великим Турнирам. Других обязанностей у ланистеров нет.

Когда помощники Таирова приходят в гимназию, они знают, кто им нужен. Знают, что через десять или пятнадцать лет кто-то из этих ребят умрёт на арене. Или будет покалечен, несмотря на ограничения. Или будет ликвидирован шиноби, которым заплатили другие кланы…

И это мне не нравится.

Очень не люблю тех, кто манипулирует людьми, словно бездушными пешками.

— Господин Иванов, какая встреча! — Таиров приблизился ко мне, продолжая краем глаза наблюдать за действиями бесов. — Решили поразмяться?

— Есть такое, — ухмыльнулся я.

— С удовольствием составлю вам компанию, — заявил главный ланистер Эфы. — Какое оружие предпочитаете?

— На ваше усмотрение.

С Таировым мы ещё не спарринговались.

Будет интересно.