Тени Империй

Глава 16: Тени над бездной

Снег хрустел под ногами, а шторм выл, бросая в лицо ледяные иглы. Алексей прислонился к скале, сжимая "Сердце Теней", чьё красное пламя горело ровно, но он чувствовал его голод — не жадный, а глубокий, как море перед штормом. Тени у его ног шевелились, их края дрожали, готовые к бою, и он смотрел на корабли "Ока Престола", что чернели на горизонте. Их чёрные флаги с серебряным символом рвались на ветру, а пушки гремели, посылая снаряды, что взрывались в снегу, оставляя чёрные ямы.

Акико стояла рядом, её кимоно было покрыто льдом и кровью, а янтарные глаза смотрели на море с усталой решимостью. Она сжимала меч, её плечо дрожало от боли, но голос был твёрд:

— Они не отступят, — сказала она. — "Око" хочет сломать нас. И "Сердце".

Алексей кивнул, чувствуя, как камень пульсирует в руке. Он думал о Юкико — её голосе, её жертве, её предупреждении. "Война не кончена", — сказала она, и теперь он видел это своими глазами. "Око" было как зверь, что теряет лапу, но всё равно рвётся к добыче.

Мария подошла, её сапоги скрипели по льду, а голубые глаза блестели, несмотря на усталость. Плащ её был изорван, руны на нём угасли, но она ухмыльнулась, вытирая кровь с лица.

— Ну, Волконский, — бросила она, — опять в пекло? Я думала, после старухи Такамура мы хоть час передохнём.

Алексей усмехнулся, глядя на неё.

— Отдых — не для нас, — сказал он. — Но если хочешь, можешь заморозить их всех и уйти греться.

Мария фыркнула, хлопнув его по спине.

— Заморозить? — отозвалась она. — Я бы с радостью, но эти ублюдки не стоят моего льда. Веди, герой.

Хару появилась из теней, её миниатюрная фигура казалась призраком в шторме. Кинжал в её руке блеснул, кровь на нём шевельнулась, скользнув в рукав, как живая тень. Она посмотрела на корабли, и её ухмылка была острой, как клык.

— Кровь близко, — сказала она, её голос резал ветер. — Много крови. Я хочу её.

Алексей сжал "Сердце", чувствуя его зов. Он не доверял Хару полностью, но её жажда была их оружием, и он кивнул.

— Тогда готовься, — сказал он. — Они идут.

Шторм усиливался, снег падал гуще, укрывая берег белым саваном. Алексей вытащил меч, тени взвились, как пламя, и он посмотрел на Акико.

— Есть план? — спросил он.

Она стиснула зубы, её лицо напряглось.

— Они будут высаживаться, — сказала она. — Если ударим первыми, сможем их раздавить. Но маги — главная угроза.

Мария прищурилась, глядя на море.

— Маги? — бросила она. — Я займусь ими. Пусть попробуют мой лёд.

Корабли приближались, их корпуса резали волны, и с палубы доносился гул — заклинания, что гудели, как рой, и крики "Псов Престола". Алексей кивнул остальным.

— К берегу, — сказал он. — Ударим, пока они не закрепились.

Они двинулись вниз, лёд трещал под ногами, а ветер бил в лицо, бросая снег и соль. Скалы остались позади, их тень терялась в шторме, как призрак. Алексей думал о Масахиро — её холодной улыбке, её предательстве, её смерти. Это была победа, но не конец. "Око" было другим — безжалостным, как машина, что перемалывает всё на своём пути.

На берегу их ждали лодки — чёрные, с острыми носами, что уже плыли к суше. Из них высаживались "Псы" — десятки, в чёрных плащах, с винтовками и саблями. За ними шли маги — четверо, их посохи светились серебром, и воздух дрожал от их силы. Алексей остановился, тени рванулись вперёд, как щит, и он крикнул:

— Сейчас!

Он бросился вперёд, меч рубил, и тени рвали врагов, как чёрное пламя. Акико пела, её духи — светлые, с длинными когтями — сплелись с его тенями, пронзая "Псов", но пули задели её ногу, и она пошатнулась. Мария бросала ледяные нити, пронзая врагов, но маг ударил, и серебряная волна швырнула её в снег. Хару мелькала среди "Псов", её кинжал оставлял кровавые следы, но сабля задела её плечо, и она зашипела.

Алексей прорвался к магу, тени взвились, как дракон, и "Сердце" запульсировало, наполняя его силой. Он ударил, и тени рванули вперёд, но маг взмахнул посохом, и серебряная сеть поймала их, швырнув его назад. Он упал, снег скрипел под ним, но "Сердце" откликнулось, и тени рванулись снова, душив мага, пока тот не рухнул, задыхаясь.

Остальные маги двинулись к нему, их посохи светились ярче, и воздух стал тяжёлым, как лёд. Алексей поднялся, кровь текла из виска, но он сжал "Сердце" сильнее. Тени взвились выше, как буря, и он крикнул:

— Вместе!

Акико запела громче, её духи рванулись к врагам, Мария бросила лёд, а Хару ударила сзади, её кровь превратилась в тень, что задушила мага. Они дрались, как единое целое, и враги падали, снег окрасился кровью, но лодки всё шли, и с кораблей спускались новые "Псы".

— Они не кончаются! — крикнула Мария, её лёд разбился о щит мага.

Алексей посмотрел на море, чувствуя, как "Сердце" шепчет ему — вызов, не страх. Он сжал камень, тени рванулись к воде, как чёрное пламя, и ударили по лодкам, ломая их, как стекло. "Псы" тонули, крича, но корабли открыли огонь — пушки гремели, и снаряды падали на берег, вздымая снег и лёд.

— К скалам! — крикнул он, и они рванулись назад, отбиваясь от врагов. Тени Алексея взвились выше, прикрывая их, Акико пела, её духи держали "Псов", Мария бросала лёд, а Хару мелькала в тенях, оставляя кровавые следы.

Они укрылись за скалами, где шторм был тише, но гул пушек не стихал. Алексей прислонился к камню, тяжело дыша, и посмотрел на "Сердце". Оно горело ярче, но он чувствовал — его сила ещё не вся открыта.

— Они не остановятся, — сказала Акико, её голос был хриплым от боли. — "Око" хочет нас стереть.

Мария вытерла кровь с лица, ухмыляясь.

— Пусть попробуют, — бросила она. — Я ещё не устала.

Хару кивнула, прижимая руку к плечу.

— Кровь свежая, — сказала она. — И я голодна.

Алексей вытащил свиток, показал карту.

— Здесь, — сказал он, указывая на точку за скалами. — Ущелье. Если доберёмся, сможем переждать и ударить сверху.

Акико кивнула, её лицо напряглось.

— Я знаю его, — сказала она. — Узкое. Они не пройдут толпой.

Мария фыркнула, скрестив руки.

— Узкое? — бросила она. — Значит, я заморожу их там. Веди, Волконский.

Они двинулись вдоль скал, пушки гремели, но тени Алексея держали врагов на расстоянии. Ущелье было близко — узкий проход, укрытый льдом и снегом. Они вошли, тьма сомкнулась вокруг, и шаги гулко отдавались в тишине. Тени освещали путь, и Алексей чувствовал — "Сердце" знало это место.

Ущелье расширялось, стены были покрыты льдом, а в центре лежал камень — чёрный, с красными прожилками, как "Сердце". Алексей подошёл, чувствуя, как камень в руке дрожит, и голос Юкико зазвучал снова — мягкий, но настойчивый:

— Сын мой, — сказала она. — Это его эхо. Оно усилит тебя, но откроет бездну.

Он поднёс "Сердце" к камню, и они срослись, свет вспыхнул, красный и чёрный, и тени рванулись внутрь него, как буря. Он упал на колени, задыхаясь, и увидел — не ущелье, а бездну, где стояла Юкико, её глаза сияли, а за ней был мрак, полный голосов.

— Ты готов, — сказала она. — Но береги себя.

Свет угас, и он вернулся в ущелье, сжимая "Сердце", что теперь горело глубже, как бездна. Акико подбежала, её рука коснулась его лица.

— Ты жив, — сказала она, и её голос дрогнул.

Мария хлопнула его по спине, ухмыляясь.

— Ну, Волконский, — сказала она. — Ты опять ненормальный. Но я рада.

Хару кивнула, её ухмылка стала шире.

— Кровь горит, — сказала она. — И я хочу её пролить.

Ущелье задрожало, и издалека раздался звук — шаги, тяжёлые и быстрые. Алексей сжал "Сердце", тени рванулись к выходу, и он обернулся. "Псы Престола" ворвались внутрь, их винтовки блеснули, а за ними шёл маг — высокий, в чёрном плаще, с посохом, что горел серебром.

— Ты не уйдёшь, — сказал он, и бой начался снова.

Алексей рубил, тени рвали врагов, усиленные эхом, как никогда раньше. Акико пела, её духи сплелись с его тенями, Мария бросала лёд, а Хару мелькала в тенях, её кровь душила "Псов". Маг ударил, серебряная волна швырнула их назад, но Алексей поднялся, сжимая "Сердце", и тени рванулись вперёд, как бездна, поглощая врагов.

Маг рухнул, ущелье затихло, и Алексей посмотрел на море через щель в скале. Корабли горели, их паруса пылали, и он понял — "Сердце" сделало это. Он повернулся к остальным, чувствуя, как сила течёт в нём.

— Мы победили, — сказал он.

Акико кивнула, её тепло было рядом.

— Пока, — сказала она.

Мария ухмыльнулась, Хару кивнула, и они двинулись дальше, зная — война ещё впереди.

Ущелье затихло, но тишина была обманчивой, как затишье перед бурей. Лёд на стенах блестел в слабом свете теней, отражая красное пламя "Сердца Теней", что теперь горело глубже, напитанное эхом камня. Алексей стоял над телом мага, чей посох треснул, а серебряный свет угас, оставив лишь дым, что растворялся в холодном воздухе. Тени у его ног шевелились, их края были острыми, как когти, и он чувствовал их силу — не просто мощь, а что-то древнее, как сама бездна, что открылась ему в видении.

Акико подошла, её шаги были неровными, а кимоно покрылось льдом и кровью. Она прислонилась к стене, сжимая меч, и её янтарные глаза смотрели на него с тревогой, но и с верой. Её голос был хриплым, но тёплым:

— Ты изменился, — сказала она. — "Сердце" меняет тебя.

Алексей сжал камень, чувствуя его пульс в руке. Он кивнул, но не ответил сразу. Бездна, что показала Юкико, была не просто видением — она была внутри него теперь, как тень, что ждёт своего часа. Он посмотрел на Акико, и её тепло прогнало холод.

— Оно часть меня, — сказал он наконец. — Но я не дам ему взять верх.

Она улыбнулась, слабо, но искренне, и положила руку на его плечо.

— Я верю в тебя, — сказала она. — Как верила Юкико.

Мария поднялась, её сапоги хрустели по льду, а голубые глаза блестели, несмотря на кровь на лице. Она пнула тело "Пса Престола", что лежал рядом, и ухмыльнулась.

— Ну, Волконский, — бросила она, — ты опять спалил всё, что мог. Если так дальше пойдёт, я начну считать тебя ходячей катастрофой.

Алексей усмехнулся, глядя на неё.

— Катastroфа? — сказал он. — А кто заморозил пол-ущелья, пока я отвлекал их?

Мария фыркнула, скрестив руки.

— Это был мой долг, герой, — отозвалась она. — Но если у тебя ещё есть такие фокусы, дай знать. Я хочу посмотреть с безопасного расстояния.

Хару появилась из теней, её кинжал был покрыт кровью, что шевельнулась, скользнув в рукав, как живая тень. Она посмотрела на Алексея, и её ухмылка была острой, но в глазах мелькнуло что-то — не жадность, а уважение.

— Кровь горит, — сказала она. — Ты становишься сильнее, мальчишка. Мне это нравится.

Алексей кивнул, но не расслабился. Он чувствовал её жадность, но теперь она была частью их силы, и он не мог отрицать её роль. "Сердце" связывало их всех, как нить, что держит ткань вместе.

Он посмотрел на "Сердце", чувствуя, как оно шепчет ему — не слова, а образы: море, горящие корабли, бездна, что тянулась к нему. Голос Юкико эхом звучал в голове — "береги себя", — и он понял, что это не конец. "Око Престола" было разбито здесь, но их сила не исчезла. Они вернутся, и он должен быть готов.

— Что дальше? — спросила Акико, её голос вырвал его из мыслей. Она стояла ближе, и снег оседал на её волосах, делая её ещё красивее, несмотря на усталость.

Он вытащил свиток, развернул его. Линии на карте вели дальше, к краю ущелья, где лёд сливался с морем. Он указал на точку, обведённую чёрным.

— Здесь, — сказал он. — Скала теней. Если верить записям онмёдзи, там спрятана последняя часть "Сердца". Его воля.

Мария прищурилась, глядя на карту.

— Скала теней? — бросила она. — Звучит мрачно. Надеюсь, там нет ещё одной толпы магов.

Акико кивнула, её лицо напряглось.

— Я слышала о ней, — сказала она. — Место силы. Но оно опасно. Тени там живые.

Хару усмехнулась, вертя кинжал.

— Живые? — сказала она. — Хорошо. Я хочу их крови.

Алексей свернул свиток, сжимая "Сердце".

— Тогда идём, — сказал он. — Нельзя ждать.

Они двинулись глубже в ущелье, лёд трещал под ногами, а шторм выл за спиной. Тени освещали путь, их красное пламя горело слабо, но ровно, как маяк в ночи. Алексей думал о Юкико — её улыбке, её силе, её крови в его жилах. Она дала ему это, и он не подведёт.

Ущелье сузилось, стены сомкнулись, и воздух стал холоднее, режущим лёгкие. Впереди замаячила скала — чёрная, как обугленный кость, её края были острыми, как клыки. От неё веяло чем-то древним, как будто время остановилось внутри. Тени дрогнули, и "Сердце" запульсировало быстрее.

— Это оно, — сказала Акико, её голос был тихим, но напряжённым. — Я чувствую их.

Мария выругалась, её руки покрылись инеем.

— Чувствуешь? — бросила она. — Надеюсь, они не кусаются.

Хару шагнула вперёд, её глаза блеснули.

— Если кусаются, я их выпью, — сказала она.

Алексей вытащил меч, тени взвились, как пламя, и он кивнул.

— Входим, — сказал он.

Они подошли к скале, её поверхность была покрыта письменами — драконы, тени, море. В центре был проход — узкий, как щель, и из него доносился шорох, как шелест крыльев. Они вошли, тьма сомкнулась вокруг, и шаги гулко отдавались в тишине. Тени освещали путь, и Алексей чувствовал — "Сердце" знало это место.

Внутри была пещера, стены блестели льдом, а в центре стоял алтарь — чёрный, с красным камнем, что горел, как "Сердце", но глубже, как бездна. Алексей подошёл, чувствуя, как камень в руке дрожит, и голос Юкико зазвучал снова — мягкий, но настойчивый:

— Сын мой, — сказала она. — Это его воля. Оно даст тебе силу, но заберёт контроль.

Он поднёс "Сердце" к камню, и они срослись, свет вспыхнул, красный и чёрный, и тени рванулись внутрь него, как буря. Он упал на колени, задыхаясь, и увидел — не пещеру, а бездну, где стояла Юкико, её глаза сияли, а за ней был мрак, полный голосов.

— Ты готов, — сказала она. — Но береги себя.

Свет угас, и он вернулся в пещеру, сжимая "Сердце", что теперь горело глубже, как бездна. Акико подбежала, её рука коснулась его лица.

— Ты жив, — сказала она, и её голос дрогнул.

Мария хлопнула его по спине, ухмыляясь.

— Ну, Волконский, — сказала она. — Ты опять ненормальный. Но я рада.

Хару кивнула, её ухмылка стала шире.

— Кровь горит, — сказала она. — И я хочу её пролить.

Пещера задрожала, и из теней раздался звук — не шаги, а шорох, как шелест крыльев. Алексей сжал "Сердце", тени взвились, и он обернулся. Из стен вышли тени — не его, а живые, с когтями и глазами, что горели красным.

— Ты взял волю, — сказал один, его голос был как треск льда. — Но она наша.

Алексей шагнул вперёд, тени рванулись, как пламя.

— Попробуйте забрать, — сказал он, и бой начался.

Тени бросились на него, их когти резали воздух, но его тени рвали их, как бумагу. Он рубил, чувствуя, как "Сердце" питает его — каждый удар был сильнее, быстрее. Акико пела, её духи сплелись с его тенями, но одна тень ударила её, и она упала. Мария бросала лёд, пронзая врагов, но их когти задели её плечо. Хару мелькала в тенях, её кровь душила врагов, но их было слишком много.

Алексей прорвался к главному, тени взвились, как дракон, и он ударил — не мечом, а всей силой "Сердца". Тень зарычала, но его тени рвали её, пока она не рассеялась, как дым. Остальные отступили, пещера затихла, и Алексей помог Акико встать.

— Ты цел? — спросил он.

Она кивнула, её тепло было рядом.

— Да, — сказала она. — А ты?

— Жив, — ответил он.

Мария вытерла кровь с плеча, ухмыляясь.

— Ну, Волконский, — сказала она. — Ты опять устроил бардак. Но я рада.

Хару кивнула, её глаза блеснули.

— Кровь горькая, — сказала она. — Но вкусная.

Пещера задрожала снова, и издалека раздался гул — не ветер, а рёв машин. Алексей посмотрел через щель в стене и увидел — на горизонте, за льдами, шли корабли "Ока Престола", их чёрные флаги горели серебром.

— Они не отступили, — сказал он.

Акико стиснула меч, её лицо напряглось.

— Тогда мы идём к ним, — сказала она.

Мария ухмыльнулась, её лёд блеснул.

— Пусть попробуют, — бросила она.

Хару исчезла в тенях, её голос растворился в ветре.

— Кровь зовёт, — сказала она.

Алексей сжал "Сердце", тени рванулись к выходу, и он шагнул вперёд. Шторм выл, но он знал — они готовы.