Тени Фарола

Эпилог

Описав в воздухе дугу, огромный топор с зазубренным лезвием столкнулся с длинным и слегка изогнуты клинком, отведя его в сторону, а последовавший за этим пинок латного сапога заставил темноволосого эльфа судорожно выдохнуть и отступить на несколько шагов назад.

— Тебя называли вторым мечом нашего народа… — Мрачный громила, облаченный в полный латный доспех презрительно скривился, глядя на то, как Даракас пытается восстановить свое дыхание. — Но судя по тому, что я вижу — эта слава была раздута и ты даже и близко не стоишь рядом с Фирликом. Этот старый баран, несмотря на свою упертость, мог задать мне жару и мы сражались с ним часами, а «Кара Великого Леса» едва держится на ногах после пяти минут схватки…

Опальный командир боевого эльфийского Копья ничего на это не ответил — в этот момент он был больше занят восстановлением сбившегося после удара дыхания и попыткой придумать, как выбраться из задницы, в которую он угодил на пару с Грятосом и Иларилем.

Некоторое время назад их троица отправилась в очередную вылазку на территорию, занятую гномьей армией, но когда они прибыли на место, то оказалось, что их уже ждали. Вместо пары десятков низкорослых бородачей пещеру, в которую полезли диверсанты, окружило аж несколько сотен первоклассных эльфийских воинов во главе с тем самым громилой, который обнаружил Даракаса в лагере некоторое время назад.

И даже несмотря на то, что каждый из их троицы мог в иной ситуации одолеть целый отряд — повязали их эльфы довольно быстро. Грятос с Иларилем находились ближе всех к выходам и когда их перекрыли стеной щитов, что ощетинилась длинными копьями, то шансов продемонстрировать свои бойцовские навыки у этих двух не осталось — двигаясь сомкнутым строем, воины Великого Леса просто зажали их в угол и повалив на землю, сковали заранее припасенными цепями.

Даракаса же мрачный остроухий громила решил одолеть лично и жестом приказав остальным воинам не вмешиваться, лично вышел на бой с предателем Княжества Осенней Листвы.

И к огромному неудовольствию ренегата Великого Леса — в этот раз остроухий мордоворот был на порядок сильнее, чем в прошлый. Удары его топора были редкими, но вместе с тем настолько резкими и сильными, что опальный командир после пяти минут схватки едва мог удержать клинок в руках — отдача от вражеских атак была огромна даже при скользящих блоках, из-за которых большая часть силы удара уходила в пустоту.

Враг банально давил его превосходством в силе и технике боя. И это было крайне странно — до этого момента темноволосый эльф был свято уверен в том, что с такой легкостью его мог победить лишь бывший генерал армии эльфийского народа.

— А еще командир одного из самых опасных боевых копий… — Мрачный громила презрительно фыркнул и отрицательно покачал головой. — Только и способен, что бить исподтишка. Нет, такие как ты — точно не нужны в армии Великого Леса. Непокорность Красного Клинка еще можно было терпеть из-за его силы, но ты того не стоишь. Только позоришь эльфов своими заигрываниями с дроу.

— Довольно громкое заявление для личной шавки Великого Князя. — Насмешливо расхохотался Даракас, безуспешно пытаясь унять дрожь в ладонях. — Не боишься, что хозяин тебя накажет за подобное своеволие?

— Не накажет. — Сухо ответил ему рослый воитель, поднимая руку с топором и указывая своим оружием на ренегата Великого Леса. — И хотя воин из тебя отвратный, я намерен дать тебе шанс на выживание. Не так давно я потерял связь с одной персоной, имя которой тебе должно быть хорошо известно. Также ты прекрасно знаешь, кто повинен в её внезапной пропаже…

Хотя определения остроухого громилы были довольно расплывчаты, Даракас моментально понял, что речь пойдет о одном крайне активном фарольце — на памяти темноволосого эльфа только этот парень обладал даром создавать врагам проблемы в огромном количестве и практически в любой ситуации.

— Поэтому я предлагаю тебе сделку. Несколько жизней в обмен на одну. — Слегка лязгнув своим доспехом, остроухий воитель указал в сторону плененных Инариля и Грятоса, которые стояли на коленях и которых сторожили эльфийские солдаты. Сын матриарха Дома Ходящих вел себя довольно спокойно и с интересом прислушивался к разговору, а вот глубинный гном явно порывался продолжить драку и только острие копья, находящееся в опасной близости от его шеи, удерживало воинственного бородача от столь опрометчивого поступка. — Я готов пощадить тебя, твоего наймита, сына Азиль и глубинника. Но взамен мне нужно, чтобы известная нам обоим персона оказалась в Великом Лесу, живой и невредимой. Свяжись со своим наймитом и скажи ему, что если он это сделает, то я смилуюсь над вами и не стану отправлять в Чертоги Жнеца.

— Что-то мне как-то не верится в подобную покладистость слуги Великго Князя… — Сплюнул в сторону бывший командир боевого эльфийского Копья. — И где тут кроется ложь?

— В отличие от тебя — я не нуждаюсь в уловках. — Презрительно фыркнул мрачный громила. — Расскажете, с кем конкретно этот одноглазый головорез поделился своим открытием, дадите нужные клятвы, в которых будет сказано, что вы никому ничего не сообщите и никогда не будете действовать против Княжества Осенней Листвы, а после катитесь на все четыре стороны. Мне и так из-за вашей парочки пришлось тащить целое боевое Копье в подземелья наших темных сородичей и влезать в чужую для эльфов войну. Эта ловля слишком дорого обходится нашему народу…

— И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

— А у тебя есть выбор? — Не меняя интонации спросил у него верзила. — Ну, и само-собой, ты больше никогда не шагнешь на территорию Великого Леса, а твои владения будут конфискованы в пользу Золотого Венца. Все же как ни крути, а ты предатель…

И в этот момент Даракас в полной мере осознал тяжесть и безвыходность своего положения…

Темноволосый эльф совершенно не хотел умирать, но вместе с этим, он не мог согласиться на предложение мрачного громилы, потому как не имел прямого выхода на Мизара — не таскал одноглазый фаролец с собой никаких амулетов дальносвязи. И что было самое отвратное — сказать об этом ренегат тоже не мог. Как только бы Даракас признался в неспособности повлиять на одноглазого фарольца, его бы в ту же секунду прикончили по причине бесполезности.

Иными словами: что бы опальный командир не выбрал — конец был неминуем.

" — Ладно… Попробуем сыграть эдакого Мизара в момент приступа жадности. Тогда есть небольшой шанс, что нам сохранят жизнь с целью использовать как заложников в дальнейших переговорах с этим фарольцем. Парню-то на нас точно будет плевать — этому головорезу лучше предложить мешок с золотом, но мои сородичи об этом пока не знают. А если одноглазый и впрямь умудрился схватить Улиэль, то этот мрачный мордоворот будет пытаться использовать все возможные козыри, чтобы не допустить гибели этой девушки. Слишком много ресурсов и времени было вложено в её становление генералом." — Показательно и очень громко расхохотавшись, ренегат Великого Леса указал своим клинком в сторону противника и с презрением сказал. — В отличие от тебя, у меня еще осталась какая-то гордость. И я не уступлю свои владения без боя! Защищайся, ничтожество!