— Am’Galan’Agatraz!
Ослепительно-белая молния с гулом пропорола воздух, но одноглазый фаролец, что уже имел опыт общения с разьяренными эльфийскими колдуньями, любящими швыряться своей магией направо и налево — насторожился еще при первых словах заклинания. И когда магический разряд сорвался с ладоней беловолосой эльфийки, парень уже привычным движением рухнул на пол туннеля: в подземелье царила непроглядная тьма, а хоть какой-то источник света был лишь у остроухой, из-за чего магией ей приходилось бить наугад.
И точность у такого подхода была… Отвратная.
Пролетев над головой молодого наемника, молния с грохотом выбила из стены приличных размеров кусок и обдав бывшего рыбака каменной крошкой, бессильно погасла.
— У тебя явно сбит прицел, остроухая! — Вскочив на ноги, Мизар вновь побежал вперед, попутно показывая ставленнице Великого Князя неприличный жест. — Это уже четвертая попытка и все впустую! Чародейка из тебя такая же отвратная, как и бегунья!
Их с Улиэль игра в догонялки продолжалась уже не первый час и вся свита беловолосой эльфийки к этому моменту уже давно выбыла из гонки. Заданный носителем демона темп был настолько высок, что ни один воин Великого Леса просто не смог его выдержать и та же беловолосая эльфийка продолжала эту погоню ровно по двум причинам: Во-первых, после демонстрации Мизаром трофейного украшения желание прикончить отдельно взятого фарольца у этой остроухой перешагнуло все возможные пределы. Ну а во-вторых — в ходе забега беловолосая эльфийка хлебнула из какого-то флакона и теперь её силы казались одноглазому наемнику воистину бесконечными.
Во всяком случае молниями Улиэль кидалась так часто, что бывший рыбак начал подозревать её в родстве с сильнурским божеством, что звалось Пожирателем Бури. Если верить словам светловолосых жителей островов — тот тоже любил порой кинуть в смертных разряд-другой.
— Хватит уже уворачиваться, вертлявая тварь! Стой спокойно и прими свою смерть как мужчина!
— Быть мужчиной — не значить быть идиотом! — Подобрав на ходу лежащий на полу туннеля камень, бывший рыбак швырнул его в беловолосую эльфийку, но та резким взмахом клинка превратила булыжник в мелкую крошку. — И вообще — не тебе втирать мне что-то про мужские поступки, остроухая! Сама под мужика косишь, а на деле девка с почти отсутствующей грудью! Причем за последнее я могу поручиться — лично проверял!
— Ах ты…
Дальнейшего бормотания ставленницы Великого Князя парень не расслышал, но приближающуюся спереди угрозу он почувствовал буквально кожей. А точнее — одноглазый фаролец чувствовал, что двигаясь вперед, он сам к ней приближается. В один момент чутье Мизара взвыло в полный голос и парень застыл, словно вкопанный, а в следующий миг туннель перед ним перегородила взвившаяся под самый потолок стена ревущего пламени.
— Что, смертный, бежать теперь некуда? — Хрипло расхохоталась Улиэль, что тяжело дыша, медленно подходила к одноглазому наемнику, держа в одной руке длинный клинок, а в другой — один из светящихся камней, что использовали гномы. — И что ты теперь собираешься делать, ничтожество?
Громко выдохнув, парень поднял ногу и достав из-за голенища сапога последний из оставшихся у него ножей, после чего с коварной ухмылкой развернулся к беловолосой эльфийке и начал неспешно идти ей навстречу.
— Знаешь что, ушастая… Я тут внезапно понял, что выглядишь ты довольно измотанно. И почему-то мне кажется, что пойло, которого ты хлебнула в ходе наших догонялок, уже начало выдыхаться. — Взглянув девушке за спину, парень показательно размял свою демоническую лапу. — И так уж удачно сложилось, что кучка твоих приспешников от нас отстала. Ты одна, уставшая и без какой-либо поддержки… Легкая добыча.
Напрягая все имеющиеся у него таланты лицедея, одноглазый наемник изо всех сил старался сделать вид, что он является хозяином положения — но на деле это было лишь пустым блефом.
Да, выглядела беловолосая ставленница Великого Князя довольно измотанно и по лицу преследовательницы одноглазого фарольца стекал пот, но её рука, что держала клинок, не дрожала совершенно, а это значило, что в плане боеспособности девушка потеряла не сильно и Мизару предстоит столкнуться с бойцом уровня командира эльфийского боевого Копья. И хотя по словам того же Даракаса, Улиэль была не то, чтобы великим воителем — бывшему рыбаку от этого было ничуть не легче. По мнению ренегата Великого Леса большая часть армии этого самого Великого Леса являлась ни на что не годными неумехами, а более-менее сносными бойцами были только сам Даракас, генерал Фирлик, да еще парочка предводителей остроухого народа.
И любой из этого списка мог легко превратить Мизара в мелко нарубленный фарш вместе с его демонической лапой.
А потому уровень силы беловолосой эльфийки был для парня неясен и сражаться с ней лоб в лоб он совершенно не горел желанием. Но прямо сейчас выбор был не особо велик — одну сторону туннеля намертво перегораживало яростно ревущее пламя, а с другой была не менее опасная ставленница Великого Князя, в бою с которой у одноглазого фарольца были хоть какие-то шансы.
— Значит сейчас мы посмотрим, чего на самом деле стоит смертный, что доставил Княжеству Осенней Листвы столько проблем… — То ли навыки вранья у Мизара были недостаточно высокими для обмана аристократки Великого Леса, то ли Улиэль и в самом деле была настолько злой, что гнев затмил её рассудок — но блеф бывшего рыбака не прошел и на лице беловолосой эльфийки вместо испуганного выражения возник кровожадный оскал. — И в этот раз тебе уже никто не поможет…
Мысленно скривившись, парень начал думать, как он может выбраться из этой ситуации и тут он внезапно вспомнил, что в сумке за поясом у него еще оставалась парочка дымовых бомб темных эльфов. И в ту же секунду ухмылка парня превратилась из насквозь лживой во абсолютно честную.
— Пора отрезать пару эльфийских ушей! — Громко взревев, уроженец Западного Края фарольского королевства бросился на эльфийку широко расставив руки, дабы сделать вид эдакого туповатого и самоуверенного в себе громилы. — Из твоих тощих хрящей выйдет отличное ожерелье!
Ожидая свирепой и безрассудной атаки, Улиэль встала в какую-то фехтовальную стойку и приготовилась встречать яростный натиск носителя демона, но когда до девушки оставалась буквально пара шагов, одноглазый наемник вытащил из сумки дымовую бомбу и с хохотом разбил её об стену.
Черный, непроглядный дым мгновенно заполнил собой добрый десяток метров подземного туннеля (в котором и без того сложно что-то разобрать), напрочь лишая беловолосую эльфийку хоть какого-то обзора. Ну а дальше «набивший руку» в подобных драках парень пригнулся, пропуская над собой клинок, удар которого должен был перерубить фарольцу шею и протаранив хрупкую девушку своим весом, повалил её на землю.
Когда они тренировались с Даракасом у одной рогатой особы, то опальный командир боевого эльфийского Копья посоветовал Мизару в случае схватки с эльфийскими воинами первым делом беречь голову. В большей части фехтовальных школ Великого Княжества действовало своеобразное правило при встрече с носителями демонов: Бить нужно было первым и в шею — другие виды ранений не могли с гарантией упокоить того, в ком была частица потусторонней твари и даже находясь в шаге от Чертогов Жнеца одержимые часто успевали перебить множество врагов.
Также Даракас сказал тогда еще не одноглазому фарольцу, что борьба у остроухих жителей Великого Леса особым почетом не пользуется и при «тесном контакте» у Мизара будут наибольшие шансы на победу.
И как показали дальнейшие действия — опальный командир оказался целиком и полностью прав: упав на землю, Улиэль попыталась ударить наотмашь своим клинком, но навалившийся на неё парень просто схватил руку девушки своей демонической лапой и начал медленно её выворачивать, чтобы остроухая выронила свое оружие.
Магическая защита (А ничем иным едва заметная пленка, что окружала девушку и по прочности не уступала латному доспеху, быть просто не могла), которой пользовалась беловолосая эльфийка, не давала бывшему рыбаку просто раздавить конечность ошарашенной таким напором противницы, но вот вывихнуть её Мизар мог запросто, потому как несмотря на невероятную прочность, сила у Улиэль осталась прежняя.
— Мерзкое животное! — Отбросив длинный клинок в сторону, беловолосая эльфийка выхватила из-за пояса короткий нож и вонзила его одноглазому фарольцу в плечо. Хотя изначально девушка целилась в горло, но бывший рыбак вовремя подставил под удар менее ценную часть тела и спустя мгновение взвыл белугой — оружие эльфийки оказалось больше похожим на приличных размеров стилет и пробило руку парня насквозь.
— Тварь остроухая! — Кулак демонической лапы с силой ударил по магической защите Улиэль и так с хрустальным звоном исчезла, но еще одного удара Мизар нанести не успел — беловолосая ставленница Великого Князя быстро пробормотала что-то на непонятном наречии и конечность Повелителя Пустошей просто отнялась — провалившись вперед, одноглазый наемник рухнул прямо на крякнувшую от такой нагрузки остроухую. За последнее время бывший рыбак успел неплохо так отъесться и весил он довольно порядочно, а беловолосая эльфийка была ни разу не здоровенным громилой.
— Да слезь ты уже с меня, туша! — Пока одноглазый наемник пытался подняться на ноги, Улиэль кое-как смогла отдышаться и в следующий миг её колено ударило бывшего рыбака туда, куда любой мужчина ударов получать ну никак не хочет.
— Тв-варь! — С тихим стоном, парень попытался согнуться в поясе, но так как он лежал прямо на беловолосой эльфийке — Улиэль получила от молодого фарольца сокрушительный удар лбом в переносицу и под хруст ломающегося носа вновь растянулась на земле.
Из носа девушки потекли две струйки крови, взор её затуманился, а сама она слегка «поплыла».
Долго такое состояние Улиэль не продлилось и уже через десяток секунд беловолосая эльфийка пришла в себя, но этого времени оказалось достаточно, чтобы бывший рыбак успел вытащить из сапога примитивный нож и приставить его к горлу ставленницы Великого Князя.
— Ну что остроухая, допрыгалась? — Хрипло дыша, спросил у поверженной эльфийки одноглазый наемник, судорожно раздумывая, что ему делать дальше.
С одной стороны: Улиэль надо было кончать прямо здесь и сейчас, потому как живой враг, да еще и настолько упорный, самым негативным образом сказывался на самочувствии и здоровье самого Мизара. Остроухая чем-то напоминала парню Инариль, только была злее, упрямее и настырнее дочери матриарха дома Ходящих Тенью. И оставлять её в живых было банально опасно.
С другой стороны: Даракас предельно прозрачно намекал одноглазому наймиту, что информация о том, что предводитель армии Княжества Осенней Листвы и личный ставленник Великого Князя на самом деле является девкой — крайне важна и распространяться о ней совершенно точно не стоит. И парень отчетливо понимал, что если он сейчас прирежет остроухую, то цена этого знания станет нулевой и доказать что-либо ни он, ни опальный командир эльфийского Копья уже не смогут. А значит и никакой награды за это фаролец уже не получит.
Иными словами: в этот момент желание сберечь свою шкуру боролось внутри Мизара с его бесконечной жадностью. И последняя медленно, но верно одерживала в бывшем рыбаке верх, нашептывая ему на ухо разные доводы в пользу сохранения жизни эльфийки: и что за генерала армии Великого Леса можно вытребовать хороший выкуп, что почет от темных эльфов (и в особенности от Инариль) будет просто огромен, и что на полученные деньги парень сможет жить припеваючи до конца своих дней, да еще и потомков обеспечит на несколько поколений вперед. А голос разума, говорящий о том, что этот самый конец в таком случае наступит для фарольца очень скоро — был практически неразличимым…
А ставленница Великого Князя тем временем тяжело дышала и молча смотрела на одноглазого наемника.
— Что молчишь, беловласка? — Мизар поднял руку с ножом чуть выше, вынуждая девушку задрать голову вверх. — Если ты хочешь опять применить какое-то свое колдовство, то знай — даже если меня сейчас парализует или обезглавит, то тело навалиться вперед, ручка дернется и ты обзаведешься шикарным разрезом от одного длинного уха, до другого. Так что шутить не советую…
— Я думаю, какой-же ты все-таки урод… Как внешне, так и внутренне. — Устало, но вместе с тем — крайне презрительно выдохнула беловолосая девушка. — Берешь женщин в заложники. Режешь глотки спящим. Не гнушаешься никакой подлости ради победы.
— Зато я живой. — Тихо хмыкнув, пожал плечами парень, из-за чего нож в его ладони оставил на шее Улиэль крохотный порез. — В отличие от большей части жителей Западного Края, которых ты и тебе подобные отправили в гости ко Жнецу. Так что давай-ка не будем рассусоливать тут о морали и лучше подумаем, что нам делать дальше, потому как рука у меня уже начинает уставать…
— О, так ты еще рассматриваешь какие-то варианты? — Тихо фыркнула остроухая ставленница Великого Князя. — Не слишком ли продуманно и рассудительно для существа, что мало чем отличается от животного?
— Ушастая, ты где-то эликсира неубиваемости успела хлебнуть или тебе мой последний удар последние остатки разума отшиб напрочь? — Подняв лезвие своего оружия так, что беловолосая эльфийка была вынуждена прикрыть рот, парень довольно хмыкнул. — Ротик свой прикрой и говори лишь по той теме, о которой тебя спрашивают. А в остальном — будь тихой, как мышка. Тем более, что когда ты молчишь, то выглядишь гораздо симпатичнее. А то мерзкий характер, да при почти отсутствующей груди напрочь лишает тебя шанса на счастливое замужество. А то, что «женские достоинства» у тебя крайне скромные и мало чем отличаются от наложенной иллюзии мужика — я точно знаю. Как я уже говорил ранее — проверял лично.
В ответ на это от остроухой послышалось гневное рычание, но пустив эльфийке немного крови, бывший рыбак заставил ставленницу Великого Князя умолкнуть. Но сверлить Мизара злобным взглядом она от этого не перестала.
— Ладно, остроухая пучеглазка… В гибели твоей мне сейчас резону немного, а потому предлагаю действовать так: сейчас ты поклянешься своей душой перед ликом Темных Богов, что ни ты, ни кто-либо из твоих приспешников не будет пытаться меня убить или вообще каким-либо образом пытаться навредить. После этого тем же самым способом ты пообещаешь отвалить мне десять… — Мизар окинул притихшую девушку оценивающим взглядом. — Нет, десятки будет маловато… Двадцать? Да вроде бы тоже не особо много… Ай, демоны со всем этим — за голову целого эльфийского генерала стоит просить по максимуму! Ты пообещаешь заплатить мне двести пятьдесят тысяч золотых в монетах фарольской чеканки. Тогда я не стану делать в тебе не предназначенных природой отверстий и даже отпущу тебя на все четыре стороны, отвесив для легкости пути благословляющий пинок под задницу. Как тебе такое предложение? Весьма щедро с моей стороны, не правда ли?
Несколько долгих мгновений беловолосая девушка внимательно вглядывалась в лицо одноглазого наемника, а затем язвительно спросила:
— Смертный, ты понимаешь, что двести пятьдесят тысяч золотом — это сумма, за которую можно нанять на полгода целое боевое Копье? У тебя ничего нигде не треснет от таких запросов?
— Ну, для тебя любое количество золота должно быть менее ценным, чем собственная жизнь. В конце-концов, монеты при желании раздобыть не проблема, а вот второй беловласки у Великого Князя может и не оказаться. — Равнодушно пожал плечами уроженец Западного Края Фарола. — Ну так что?
— Я… Я согласна. — После небольшой паузы ответила Улиэль. — Я клянусь перед ликом Темных Богов, что выполню условия этого соглашения, не стану вредить тебе и заплачу нужную сумму, как только доберусь до Великого Леса и получу доступ к нашей казне. Теперь ты меня отпустишь?
Ответить девушке Мизар не успел.
Мастерство древних строителей, создавших этот лабиринт из туннелей, было велико, но испытание временем их творение не выдержало: пол под сцепившейся парочкой задрожал и в следующую секунду начал проваливаться.
Из-за лежачего положения уйти из опасной зоны не успевали ни фаролец, ни эльфийка и единственное, что смог сделать парень перед падением — это обхватить остроухую руками и прикрыть своим телом. После принесения клятвы Улиэль перешла из разряда врагов в разряд источников дохода и молодой наемник рефлекторно попытался принять удар на себя, потому как без магической защиты ставленница Великого Князя была крайне хрупкой, а Мизар, из-за своего внутреннего жильца, был куда более крепким.
Вот только одноглазый фаролец недооценил последствия обвала — потолки туннелей, в которых они устроили забег, оказались не слишком прочны и свалившись на один ярус вниз, они вызвали еще одно разрушение пола, а вслед за ним еще и еще.
Примерно на десятом проломленном полу в голову Мизара прилетел крупный булыжник и дальше для одноглазого фарольца была только ласковая тьма…