Тёмный Зов

Глава 4

Я бросилась в кабинет Арика. Ему мог позвонить только один человек. Центурион.

Переступив порог, я увидела Арика за столом с телефоном у уха. Он жестом подозвал меня, и я села рядом, бросив хроники на письменный стол, заваленный какими-то списками. Опись провизии?

— Договорились, — сказал он в трубку, — наши координаты у тебя есть. Когда ждать? — пауза. — Очень хорошо.

И положил трубку.

— Это Кентарх?

Арик улыбнулся.

— Именно. И он едет в замок, — сказал, чуть ли не ликуя.

— О чём договорились?

— Поиски жены зашли в тупик, — раньше Арик рассказывал мне, что Центурион отчаянно ищет её уже много месяцев, — но Фауна со своими навыками выслеживания могла бы ему помочь. В свою очередь он присоединится к нам и поможет защищать замок.

— А если Иссы уже нет в живых?

— Шансы, что она жива, очень малы, однако Центурион отказывается это признавать.

Знакомая ситуация.

— Но если ты так беспокоишься о продовольствии… и о скоплении карт… зачем тогда приглашать сюда ещё одного Аркана?

Они с Кентархом не друзья, это я знаю. Он сам несколько дней назад сказал: «После смерти отца Джек был единственным человеком, с которым у меня завязалось некое подобие дружбы».

— Я пригласил его, потому что способность телепортироваться делает его ценным союзником, — Арик начал убирать бумаги на столе, — кроме того, он опытный военный с безупречным послужным списком и высоким уровнем подготовки. А ещё у него есть грузовик, напичканный оружием и высокотехнологичными приборами.

— И зачем человеку, умеющему телепортироваться, грузовик?

— Как и любой Аркан, Центурион бережёт силы, — согласно моим хроникам, в прошлых играх мне удалось победить, именно когда он выдохся, — сейчас он ослаб от голода. Но когда он доберётся сюда и восстановится, то станет неоценимым защитником, способным в случае необходимости эвакуировать всех жителей замка. С такой подстраховкой я буду спать гораздо спокойнее.

Я вспомнила, как Цирцея назвала нас «лёгкими мишенями». Похоже, не только она этим обеспокоена.

— Эвакуировать всех? Не только меня с ребёнком?

Он кивнул.

— Всех.

— А как Кентарх выглядит? — спросила я и, проследив за взглядом Арика, скользнувшим по папке на письменном столе, добавила. — У тебя есть на него что-то типа досье?

— Да, — ответил он и протянул папку мне.

Вскинув брови, я открыла первую страницу и увидела фото молодого человека в военной форме и берете. Ого. А Кентарх симпатичный: гладкая смуглая кожа, выразительные глаза, резко очерченные скулы. На вид — лет двадцать пять.

Я пробежала взглядом по основным сведениям: родился в Кении в племени Масаи… выращен охотником на львов… пережил нападение льва… после этого имеет шрамы на груди. До Вспышки тренировал рейнджеров службы охраны дикой природы.

Из охотников в борцы с браконьерством? Какая кардинальная перемена взглядов.

Из хроник я помню, что его называют Колесницей и Чемпионом Коварства, а его карта символизирует двойственность и победу. Позывной этого Аркана: «Горе окровавленному поверженному», а постоянными союзниками его являются Смерть и Цирцея.

Я закрыла папку.

— А про меня такое есть?

После недолгого колебания Арик подошёл к шкафчику и вытащил ещё одно досье. Почему он никогда о нём не упоминал?

Ещё немного помедлив, он наконец протянул папку мне.

А она оказалась ещё толще Кентарховой. На первой странице фото, взятое, видимо, из соцсетей.

Но моё улыбающееся лицо явно было проткнуто ножом.

Я провела пальцами по неровным краям прокола. Какая ярость. Сразу вспомнилось время, когда я была пленницей Смерти. Когда он мучил меня, заставлял идти босиком до изнеможения, надел на руку власяницу и лишил меня сил.

Я подняла взгляд.

— А ты меня и правда ненавидел.

— Ненавидел, — честный, как всегда, — у меня были на то все основания.

— Мне пришла в голову одна мысль, — сказала я, — вот Любовники выросли на рассказах своего одержимого папаши о прошлых играх; также я почти уверена, что Отшельник терпел издевательства отца. Может, если бы не родители, эти Арканы не стали бы убийцами. Возможно, я не стала бы убийцей, если бы была воспитана по-другому?

Хотя жар битвы всё равно будоражил бы кровь.

В памяти всплыла сцена расправы над Любовниками из прошлой игры, жуткая, отвратительная.

— Или, может, я убийца по своей сущности. Арик, что, если я — зло до мозга костей?

Он промолчал, растерянно уставившись перед собой.

— Арик?

— Прости, в голову постоянно лезут какие-то странные мысли… — словно стряхнув с себя оцепенение, он спросил: — О чём ты говорила?

— Проехали, — я снова перевела взгляд на папку, — лучше расскажи, как ты понял, что я являюсь Императрицей?

— Твой дом всегда назывался Хейвен. Ты была в подходящем возрасте. В конце концов, я просто это почувствовал.

Так же как и я чувствую, что Пол лицемерный и опасный.

Перелистнув ещё несколько страниц, я натолкнулась на аэронавигационную карту тростниковых полей. Выходит, Арик точно знал, где меня искать.

— Ты преспокойно мог напасть на меня ещё до Вспышки.

Кивок.

— Видимо, в глубине души я надеялся, что ты её не переживёшь.

— И избавлю тебя от головной боли? Какая прочная основа отношений, — я с трудом сдержалась, чтобы не спросить: «В какой цвет детскую покрасим, дорогой?» — А теперь я вынашиваю отпрыска кровожадной Императрицы и Смерти… заражённого зомби-мутацией. Что же может пойти не так?

Арик покачал головой.

— Разве ты не понимаешь, насколько это великое событие? Мы вместе изменим ход истории. Ты же хотела остановить игру; и, возможно, наше дитя способно это сделать. Я чувствую, что так было предначертано судьбой. Чувствую, что это правильно.

— Для тебя! — крикнула я, хлопнув папкой по столу. — Для тебя это правильно. Жил себе Мрачный Жнец и вдруг узнал, что может продолжить свой род. Но нести эту ношу придётся мне! Вот она — настоящая причина, почему ты не хочешь наказать Пола. Потому что благодаря ему ты получишь то, чего хотел больше всего на свете — ребёнка.

Горький смешок.

— Думаешь, именно этого я хочу больше всего на свете?

— А чего тогда?

Арик встал.

— Кажется, ты совсем меня не знаешь.

И вышел за дверь. Оставив меня наедине с папкой.

В глубине души я бы, конечно, хотела досмотреть её до конца, но рисковать не стану. Сейчас наши хрупкие отношения не выдержат даже веса пёрышка.