Темные тропы и светлые дела

⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀ Глава десятая ⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀

Детально изученная карта Демморунга пусть и оказалась верной в целом, но и врала неплохо. Скорее всего, составляли ее лет тридцать назад, если не больше. На месте проулков и проходов неожиданно обнаруживались дома, перегораживающие их. Не критично, но путь до «Волчьих Угодий» занял больше времени, чем я планировал.

Если проспект и основные улицы, как и часть второстепенных, приближались к черноягодским стандартам чистоты и ухоженности, то к остальным это не относилось — повсюду рассохшиеся и целые бочки, сломанные ящики, особенно возле задних дверей, местами кучи хлама, обломки горшков, гнилые доски, пучки такой же соломы, обрывки веревок, зола… Попадались небольшие телеги, которые приводились в движение или небольшими животными типа ослов, или самими хозяевами.

Грязь и беспощадная вонь — вечные спутники нищеты. Поэтому часто в какофонию общего амбре врывались резкие запахи экскрементов и мочи, отовсюду нещадно разило всевозможной тухлятиной, а возле стоков в ливневые канализации с отсутствующими решетками что-то вынюхивали не только крысы разной степени упитанности и величины, но пару раз видел и мроков, роющихся в нечистотах.

Возможность контролировать органы чувств заиграла новыми красками — обоняние притупил донельзя, как и активировал сразу маску-респиратор. И все равно миазмы находили бреши в защите. Конечно, если надо будет и в выгребную яму залезу и не поморщусь, но по собственному желанию, когда нет необходимости, наслаждаться подобным — отдает мазохизмом.

Местами в брусчатке покрытие отсутствовало метрами, тут и там в ней зияли выбоины. Глубина многочисленных луж нередко оказывалась выше колена, иногда доходила и до середины бедра, — увидел, пьяная вусмерть троица орков едва не потеряла друга. Тот оступился, упал и скрылся под толщей грязной воды, откуда был вытащен с гоготом за характерный конский хвост на голове.

В Демморунге управление волшебными коммунальными службами отдавалось на откуп Канцелярии с продажными чиновниками во главе, ратующими только за собственные кошельки. Результат налицо.

Скорее всего, если сейчас запустить древний магический механизм в этих кварталах, то он приведет все в первозданный вид, заложенный имперскими архитекторами, но вместе с этим исчезнет и застройка, разрешение на которую, вот уверен, было получено по всем бюрократическим правилам, может быть изначально с условием самостоятельного поддержания порядка на прилегающих территориях. Однако, оказалось проще заплатить взятку, чем оплатить ремонт. Торжество коррупции — это простор для полета мысли. А в Черноягодье должны были петь оды старой автоматике, какая практически не допускала вмешательство человека в работу некоторых своих узлов.

Еще поражало обилие разнообразных магических конструктов вокруг. Некоторые стены буквально светились от них, а подсознание шептало об угрозах. От таких старался держаться подальше, переходил на другую сторону улицы. Порой обнаруживал в довольно темных закутках тонкие синие линии, невидимые в обычном зрении, перегораживающие их от стены до стены. Приходилось на всякий случай перешагивать, перепрыгивать или протискиваться. Может и ошибался, соотнеся все оттенки данного цвета со сканирующими заклинаниями. Однако в то, что криминал берет на вооружение магические средства, находясь в подобных Северной Крепости местах — это абсолютно закономерно.

Хитрыми выдумками голь всегда славилась.

Настроенная на определенные параметры жертвы сигнальная сеть — отличная штука. Подспорье в хозяйстве. Хотел приобрести нечто подобное, но Джиган не советовал брать у него, прокомментировав: «Нормальных пока нет, а те, что имеются, друзьям и компаньонам не предложишь. Слабенькие. Их любой маг-недоучка обойдет или с справится средний амулет. Деньги выбросишь на ветер».

На одной из стен нашлась короткая надпись, светящаяся бордовым в спектре Оринуса, да и узнал в рунной вязи некоторые из вспыхивавших на его стеле. Затем на углу дома обнаружились два очень и очень тусклых знака, но уже с алтаря Кроноса.

Отметил, что со мной происходило нечто странное, раньше бы данный факт зафиксировал, отложил, пусть и не забыл, но не стал бы ломать голову, добыл бы нужные сведения по случаю. Точнее, этим бы занялся нейро. Сейчас же мне стало по-настоящему интересно узнать какие тайны те скрывали. И настолько сильно — до внутреннего зуда и картин перед глазами о кладах, древних капищах и неразграбленных могилах, где ждали археологов горы золота. Хотелось остановиться и обследовать, то есть сместить приоритеты.

Вновь отметил абсолютно очевидную истину — требуются знания, много знаний. Да, в первую очередь для последующего использования в общественно-полезной деятельности, но проглядывало и нечто другое… Даже не знал, как объяснить самому себе внутренние порывы, гамму этих непонятных пока для меня чувств, настолько противоречивых, что трудно было утверждать однозначно, алчность ли это или просто некий научный интерес.

Вокруг же сновали обитатели трущоб, не выбивающиеся из сериальных стереотипов. Уж очень рожи характерные, хоть по лицам делать выводы об уме последнее дело, но некая система выстраивалась. В любом случае, тяжесть интеллекта на челе не просматривалось. Насколько я понял, несмотря на вечер, у них рабочий день только начинался.

Заметил банду малолетних городских шакалов, обирающих храпящего за дешевой таверной хумана, в настоящий момент на его испитой роже блуждала счастливая улыбка. Не уверен, что таким же радостным станет пробуждение. Интересно, почему мальчишек не отловили и не направили в детский дом, коль так строго относились к беспризоре? На вид самому старшему ворюге едва ли исполнилось семь. Впрочем, могли иметь родителей. Тот же Глэрд или Сим вряд ли отличались от них.

Миновал пару бродячих отощавших псов, загнавших на трехметровую стену такого же потрепанного, грязного и битого жизнью кота, который презрительно шипел сверху. Животные не обратили на меня никакого внимания. Это хорошо. Подозрительно относился к полосатым разбойникам — они по земным поверьям могли видеть невидимое. Оказалось, беспокоился зря.

Удивляло количество проституток. Их было не много, а очень много. Такое ощущение, на каждого прохожего отмерил кто-то по три фемины. Опустившиеся дамочки разных рас громогласно предлагали свои прелести. И были готовы их предоставить «по-быстрому» тут же. Грязь с лиц едва не отваливалась пластами вместе с дешевой косметикой. Они порой хватались за потенциальных клиентов, часто получали затрещины, но не унывали, радостно гоготали, пошло шутили, бывало и плевались вслед, и слали проклятья.

Жизнь кипела и била ключом.

Если убрать антураж, то увиденное практически не отличалось от наших земных Диких Территорий, на которых я вырос. Как говорил преподаватель факультативного курса гораздо позднее: «золотое дно и непаханое поле».

Никем незамеченный, благодаря амулету, я двигался быстро, не забывая о возможностях выявления невидимок по косвенным признакам.

Вернулся в цивилизацию к моменту, когда отколовшаяся от нашей основной колонны часть уже оказались за распахнутыми воротами постоялого двора, и занималась своими делами: кто-то направлялся в таверну, кто-то тянул лошадей и волов в сторону большой конюшни, а кто-то просто болтал со встреченными знакомыми.

«Волчьи Угодья» находились на «хорошей», по определению Добряка, улице. И теперь я понимал почему. Представил, пользуясь знанием карты, границы нищего района и нормальных. Да, получалось что точечно воздействовать на древние коммунальные магические конструкты у современников не получалось, например, чтобы отдельные улицы и проулки убирались и ремонтировались, а другие, где возникли новые строения, нет. Какая-то подспудная мысль, связанная именно с данным фактором, пыталась проклюнуться.

Что же, пусть вызревает, а у меня есть задачи гораздо актуальнее. Сразу отметил двух хмурых здоровенных охранников, вооруженных короткими дубинками, и родовыми кинжалами на поясах, которые неустанно бдели за порядком вокруг. По крайней мере, делали вид. Еще один совершал променад по территории, иногда раздавал команды рабам, судя по активной жестикуляции. А Кром с хмурым видом выслушивал пару родичей, какие явно отчитывались, на лице старосты скука и желание послать всех подальше. Улаф же, вероятней всего, свернул раньше, отправляясь в личные владения Медведей — торговый дом «Железный Коготь». Его тоже требовалось навестить, пусть и не сегодня.

«Мой» проулок выходил напротив и чуть левее ворот «Волчих Угодий», и просматривались они отлично, как и большая часть двора за ними. Вжавшись в тень, я отключил «Пелену Найта», двигаться не собирался, поэтому кречетовский маскировочный плащ должен был прекрасно прикрыть без расхода энергии в амулете.

Из карты и осторожных расспросов Добряка, Кевина и Ленара, следовало, что вход в заведение серых хищников был единственным. Хотя я не сбрасывал со счетов, что могли иметься скрытые в высоких стенах, как и ведущие в катакомбы. А, перемещаясь по ним, можно было оказаться в любой точке Демморунга, включая саму Крепость и порт. Под городом находился свой мир, какой часто емко называли просто «Дном».

Кром же, судя по моим прогнозам, должен был сегодня отправиться на встречу с некими бандитами, которых решил задействовать в похищении. Имелась пусть маленькая, но вероятность, что те прибудут сами. Однако староста, учитывая его благоразумие, вряд ли стал бы светить такими знакомствами перед почтенной публикой и родичами, впрочем, это не мешало мне автоматически запоминать всех входящих и выходящих.

Конечно, не сбрасывал со счетов возможность связи по магическим амулетам. С другой стороны, на Земле в цивилизованных местах по галонету договаривались обо всем, но на тех же Диких Территориях, где нейро редкость, даже имевшие их, предпочитали встречаться с глазу на глаз.

В целом, окажусь прав — хорошо. Нет? Один черт, не зря. Начал знакомиться с Речной Крепостью, как и продолжал тренироваться в условиях максимально приближенных к боевым.

Ждать я научился давным-давно. Поэтому приблизительно два часа провел с пользой: строил планы, анализировал и вновь возвращался к произошедшему за день, пытаясь не упустить ни малейшей, даже малозначительной на первый взгляд детали.

Конечно, действуя вот так, без подготовки, возникали сомнения, а не совершаю ли я ошибку, фактически, с голой грудью бросаясь на амбразуру? Но завтра враги подготовятся. Хоть в тяжелую штурмовую броню рядись, у них будет больше шансов.

Инициатива и фактор внезапности сегодня на моей стороне.

И про «голую грудь» преувеличил. Да, в сундуке в фургоне под магическим замком остались переносной алтарь-жертвенник и «Жнец». Но и без него я вооружен прекрасно, пусть не так, как хотелось бы. Привычные и уже почти родные «Когти Дисса» за спиной, дополнительно метательные ножи «Поцелуи Мары», которые пусть и показали себя довольно прилично, но в силу отсутствия времени и тренировок мог использовать пока только в отвлекающих маневрах. Главным калибром продолжал оставаться «Странник». Вот еще один плюс от «прогулки», следовало чуть переделать ремень для максимального удобства во время скрытного ношения. В туле среди волчьих нашлось место для четырех кречетовских болтов. Черт с ним, с конспирацией.

Райс был готов к работе. Да что готов? Он ее, судя по отголоскам чувств питомца, жаждал. Очень животине понравилась полученная от шамана энергия, а может и часть души зеленомордого.

Подожди, прокачаем тебя. И если все пройдет грамотно, то враги сами все сделают для моего усиления. Впрочем, не следовало забывать еще один важный фактор, с которым столкнулся сегодня: в некоторых ситуациях воззвать к тотему не получится.

При мыслях о нем, будто теплый комок возле сердца развернулся, оставляя после себя какой-то щенячий восторг и радость от жизни. Такая буря эмоций подпортила настроение, вновь обнажая проблему. Достало. Не нравились мне сильные «чувства», особенно когда они накладывались на гормональный фон мальчишеского тела. Пока удавалось контролировать ситуацию, но опасение уже вызывали. А что будет в переходный период?

Далее, в подсумках имелась усиливающая алхимия от Амелии: пополненная аптечка. Ею вновь можно было пользоваться без опасений. Конечно, никуда не делись отмычки, кошка, моток тонкой и необычно прочной веревки, в рюкзаке от Джигана лежала пара маскировочных плащей, таких же, как и на мне. Кроме этого, обернутая в тряпку одна средняя магическая зажигательная граната и три шара малых — добыча из арсенала пернатых. Неудобные для размещения на теле, да и опасался разрушения оболочки во время возможных боестолкновений, если придется прыгать, падать. Конечно, хотелось обзавестись нормальными, но на безрыбье и рак — рыба. Пожар устроить — и то хлеб. Магические кандалы, любовно обмотанные нарезанной на ленты тканью, чтобы не звенели. И многое другое по мелочи, заготовленное еще в Черноягодье. Например, специальные кляпы, чтобы жертвы себе языки не пооткусывали. И это не параноидальная перестраховка, а обычная практика.

В целом, если на рожон не лезть — средств хватало. Впрочем, это не помешало мне послать счастья и добра Турину за «Исцеляющее дыхание», а мажору пожелать котлов погорячее — за «Кольчугу Дорна».

Время шло неспешно. Люди с улицы постепенно пропали, разом зажглись магические фонари, разгоняя сумрак. Прозвучал протяжно, идущий будто со всех сторон, удар колокола. Не захочешь — услышишь в любой точке Демморунга.

Решил подождать еще час — до второго оповещения, а затем начинать работать по другому плану. Однако уже через пятнадцать минут показался Кром. Он поменял плащ на новый и явно дорогой, нацепил на голову треуголку, а на плече нес кожаную сумку, похожую на толстый портфель без ручки. Оружие на виду не просматривалось.

Но главное изменение обнаружилось, когда староста попал в поле действия очков де Лонгвиля, он буквально расцвел всеми цветами радуги от количества надетых артефактов. Я обратил внимание и на бордовое свечение на поясе, но оно лежало в спектре Оринуса. Еще один ритуальный кинжал?

Сразу на выходе из ворот постоялого двора от Волка, словно от брошенного в воду камня, разошлась во все стороны синяя волна, которая с каждым шагом теряла насыщенность, а затем и вовсе исчезла, преодолев в общей сложности около двадцати метров. Сканирующее заклинание?

Интересно.

Явление повторилось через секунду. Но теперь прозрачная синяя идеальная окружность радиусом около двух саженей, где центром выступал Кром, зависла над землей и стала двигаться вместе с носителем. Присмотревшись, определил, староста шагал в едва-едва видимой полусфере. Защита?

«Пелену Найта» я активировал сразу. Попятился назад, готовый рвануть к выходу из проулка, если Волк в него свернет. И здесь не нужно быть гением, чтобы понимать — держаться от данного поля следовало подальше. Но мой подопечный важно прошествовал мимо. При этом границы сферы резко разрослись, а затем вернулись в прежним. Искал скрытых наблюдателей?

В целом же Кром не проявлял никакой настороженности, воровато не озирался, двигался горделивой походкой уверенного в себе человека. Я, прежде, чем устремиться вслед, убедился, что за ним не следовала группа прикрытия.

А затем, вжимаясь в тени, часто перебежками, двигался в метрах тридцати позади. Ближе не рисковал подбираться. Минуя проулки и закоулки, перекрестки и повороты, староста не забывал расширять границы своего сияния.

«Пелена Найта» вещь хорошая, но береженого бог бережет. Кто ответил бы со стопроцентной уверенностью, что волчара не озаботился возможностью видеть невидимое. И больше всего я опасался, что он перейдет в скрыт, тогда придется попотеть, чтобы его обнаружить. А еще покоя не давали гипотетические ублюдки, какие могли скрытно двигаться за нами, тем паче они знали о конечной точке маршрута. Поэтому постоянно пытался отследить их по косвенным признакам. Сам же уже приноровился и наступать правильно, и избегать мест, где морось могла отчетливо обрисовать силуэт, да и многого другого. Может и перестраховывался, но лучше так, чем потом жалеть.

Кром свернул направо на вполне приличную улицу Красную. Она шла параллельно Имперскому проспекту и вела в этом направлении на площадь Торговцев.

Неужели к жрецу направился, а не к подельникам? Это хуже.

Однако уже через десять минут подопечный развеял мои сомнения, вновь повернув в ту же сторону, на узкую улочку. Два рослых мужика с заросшими мордами, дежурившие на углу, синхронно и отрицательно мотнули головами тощему шкету, который отделился от стены метрах в тридцати впереди Волка. Скорее всего, поняли, что шутить припозднившийся путник не намерен, а кольца на пальцах его здоровой руки налились красным и фиолетовым. Подготовился к возможным встречам.

И не зря. Ночью в районах рядом с трущобами бандиты чувствовали себя вполне вольготно, патрули стражников сюда почти не забредали. Однако, криминал особо не борзел, знал рамки, за которые лезть не стоило. Наместник мог в любой момент прислать ГБР из Серых латников, как их тут называли, а те не церемонились. Убивали за вздох не по команде, дознаватели же часто тренировались на пойманных в умении добывать сведения.

Вывод следовал простой, если ходить только по центральным хорошо освещенным улицам, то Демморунг был безопасен для жителей и туристов. Но коль ты решил испытать удачу в местных клоаках, то сам себе враг. Настоящая демократия и возможность выбора.

Наш путь привел почти в конец улочки, к ничем непримечательной четырехметровой стене, за которой виднелась мансарда и второй этаж небольшого дома, крыши трех строений да пара раскидистых, довольно высоких деревьев.

Староста уверенно подошел к двери в двухстворчатых воротах, обитых железными полосами, а затем размашисто постучал в нее кулаком, выбив незатейливый мотив, который повторил дважды. Замер с независимым видом.

Прошло около пяти минут, Кром хотел продублировать процедуру, однако толстая створка беззвучно открылась наружу, при этом хозяин дома не показался. Волка это не остановило, он смело шагнул в проем, пригибаясь, чтобы не удариться о низкую притолоку.

Я же, чуть выждав, вновь проследил, не появится ли хвост и принялся внимательно осматривать периметр усадьбы. Под воротами расстояние не превышало ладонь. Магической сигнализации вроде бы не имелось — никаких незримых линий не просматривалось. Но один черт не сбрасывал со счетов. Мало ли… А так, ничего удивительного, минимум у трети встреченных особняков и домов в этом околотке она отсутствовала. «Пелена Найта» тоже не показывала перерасход энергии от некоего возможного сканирования вероятным противником. Быстро оббежал вокруг — дополнительных выходов не обнаружил. Но могли иметься и тайные.

В узком проулке, ширина которого не превышала трех метров, разделявшим это подворье и следующее, потянулся мысленно к «Когтям Дисса», и ощутил прилив энергии извне.

Поехали!

Взбежал по стене напротив нужной, оттолкнулся, прыгнул и зацепился за край левой рукой, предположив, что если имеется какой-нибудь хитрый убойный магический подарок, оберегавший именно от таких видов проникновения, то показавшая себя перчатка из наследия Иммерса возьмет удар на себя.

Чуть подождал, вися.

Тихо.

Взобрался. Осмотрелся.

Небольшой пустой дворик, четыре хозяйственные постройки — одна оказалась ниже забора, все нуждались в ремонте и явно не использовались по назначению. Рассохшиеся и покосившиеся двери. Где заперты на замки, где подперты палками. В одном два черных провала — узких и длинных окна под самой крышей. Вроде бы все чисто, но наблюдатели могли пробираться в сараи как окольными, так и подземными путями. Может, поэтому и не натоптали дорожки. А сейчас, кто-нибудь с приготовленной парой арбалетов внимательно наблюдает за обстановкой… Нет, как ни всматривался, ни малейшего движения в глубине.

И тихо-тихо вокруг.

Спустился.

Быстро обследовал всю территорию — никого. Это хорошо.

Прикинул пути экстренного отступления, читай, бегства. Нормально.

К дому подходить не стал. Из его каменных стен выходила знакомая мне уже синяя линия Крома, которая выступала на несколько шагов из такой же, но более бледной.

Приоткрытое окно, с льющимся из него светом. Приглушенные голоса.

Так.

Осмотрел дерево. И буквально в несколько секунд оказался на толстой развилке, в метрах пяти над землей. Ничего сложного.

Ага. Все верно, как и предполагал, отсюда открывался вид на часть обеденного зала с камином и массивным столом, за котором сидели друг напротив друга Кром и, не уступающий ему в статях, бородатый мужик с канонической разбойничьей мордой. Отметил в левом ухе серьгу с изумрудом или камнем на него похожим, от которого тянулись во все стороны двенадцать синих линий. Связь? Сканер? Или сигнализация? Вроде бы глупо гадать, но не раз такое выручало.

Движения в других окнах не наблюдалось.

Посторонние звуки отсутствовали, пахло жаренным мясом и луком.

Начало беседы я пропустил, но из контекста все становилось очевидно. Договаривались.

— …даже, если бы он был здоровым крепким мужиком, магом или воином. Плевать! Опасность здесь заключается в другом, — категорично заявил атаман, рубя по столу краем ладони, и резко нагибаясь вперед, — Он остановился в «Путнике». Игур Черный к безопасности относится серьезно. У него там хорошая магическая защита, ни одного входа в подземелье на территории постоялого двора нет. Мало того, мрочий выползень не только страже не забывает приплачивать, но и Тайное братство подкармливает. И обделывать свои делишки на его земле никто не посмеет. И он не позволит, и другие большие люди не дадут. А лезть без разрешения… Если до Анара такое дойдет, нас на ремни свои же пустят. И нигде потом убежища не найдем. Парней подставлю, земля под нами гореть будет. Да и тебе станет непросто вести дела. И не только в Демморунге. Нет, так мы не договаривались…

— Так не кричите на каждом углу, — ухмыльнулся Кром, — И, Дангжан, не забывай о долге и о том, что последует, если…

— Я никогда ничего не забываю, и я не договорил, — он поднял со стола ладонь в останавливающем жесте, — Так вот, это дополнительные трудности. Риски. Следующее, пацаненок — аристо, со всеми вытекающими для нас дополнительными сложностями. Как потом смотреть в глаза своим людям, когда с них начнут кожу сдирать? Шум кто-нибудь может поднять, у него охрана пять человек, это если ваш лэрг кого-нибудь не приставит. И…

— Теперь послушай внимательно, — перебил его Кром, недовольно поморщившись, — Все просто. Проникнешь тихо, под «Плащом Тантала». Никто тебя не заметит. Ни живые, ни мертвые, ни призраки, ни станры. «Любимец Найта» поможет преодолеть магическую защиту, не потревожив ее, и не оставить вообще никаких следов, аурных в том числе. Затем, «Пронзающий Взгляд» — позволит тебе увидеть всех живых вокруг на расстоянии до десяти шагов, под какой бы защитой они не скрывались, — правильно я сделал, что не приближался, сунулся бы… и, вполне возможно, вспугнул, — А «Объятия Ороса» усыпят охрану, а не только мальчишку, даже не заходя в его комнату. Амулет полный, сможешь использовать его семь раз, а это около тридцати разумных. Но не сожги — иначе еще должен останешься, несколько лет работать бесплатно будешь. «Ловкачом» вскроешь любой магический замок, не поднимая тревоги среди стражи, если Аристо на него закроется. На сонного набросишь «Проклятую Паутину» — он не сможет, даже, если быстро очухается, воззвать к тотему и воспользоваться магией, будь хоть трижды инициирован, чего нет. Эта штука предназначена для блокировки способностей лучших из лучших одаренных. Затем упаковываешь его в «Мешок Рунигиса». Выносишь. Без шума. Подельники, чтобы ничего не испортить, пусть ждут тебя снаружи, поодаль от постоялого двора. Делаешь все один. Потому что больше подобных амулетов у меня не имеется. Были бы — дал, чтобы они внутри подстраховали. И идешь именно ты, тебе я доверяю, им — нет. Мне накладки не нужны.

— Дальше? — атаман внимательно слушал.

— Доставляете груз в дом к ин Наоросту. Я его предупрежу, но ты и сам все знаешь. Он в любом случае будет ждать. Затем артефакты послезавтра возвращаешь, зайду после обеда, а ты будь на месте. «Мешок» пусть останется у жреца. Остальное тебя не касается. Связью не пользуйся, только в экстренных случаях и так, чтобы ни один мрок не догадался, о чем речь ведете. Эта легкая ночная прогулка принесет вам пять тысяч полновесных империалов, а с ними вы легко и спокойно проведете всю Сумеречную ночь в лучших борделях Демморунга. При этом я плачу дополнительно аванс в виде двух тысяч в векселях сейчас. Остальное отдам после дела.

— Очень, очень дорогие амулеты и королевская оплата, — задумчиво побарабанил пальцами по столу бандит. Он явно не хотел соглашаться и искал причину для отказа.

— Это пряник, про кнут ты все знаешь. Но напомню, на другой чаше весов твое желание жить, и жить хорошо, а не подохнуть самой страшной из возможных смертей. И подставить под удар родичей. Не так ли? Или напомнить? — последний вопрос прозвучал как риторическая, но действенная угроза, учитывая, как непроизвольно дернулся Дангжан, — Снабжаю я тебя всем необходимым для того, чтобы вы не попались по-глупому, а сделали все как надо. Чтобы вы сработали, как лучший гоблинский спусковой механизм. И получишь дополнительную премию в двести золотых, если не потревожите охрану и не убьете никого. Чем больше времени пройдет до обнаружения пропажи мальчишки — тем лучше. Только помни, он настоящее дитя Эйдена! И пусть тебя не вводит в заблуждение его вид. В нем пробудилась древняя кровь. Поэтому подойди со всем тщанием.

Разбойник только хмыкнул недоверчиво.

— Да, не щерься ты, не щерься! — яростно зарычал Волк, — Уже несколько раз многие мужи обожглись, настоящие воины, а не кто-то… За его плечами, в последнюю декаду, каждый день горят погребальные костры. Огры, гоблы, шаман, некромант, правда, тот сбежал, и не кто-нибудь, а если слышал, сам Руг Темное Солнце. Одна смертельная дуэль с лин Деймоном чего стоит. И все это сопливый мальчишка! И только за сегодняшний день! Говорю тебе, у него проснулась память крови! Ты думаешь просто так я тебе амулетов минимум на полторы сотни тысяч, если не на две, даю, а еще плачу такие бешеные деньги?!

— Я это учту, — склонил голову бандит, — Хорошо, допустим, я согласился, но, Кром, «Объятия», «Взгляд», «Паутину» и «Любимца» потребуется привязывать кровью. Соответственно, потом отвязывать. И у меня сейчас шесть амулетов, все активные. И частично с теми свойствами, какие дают твои. Зачем мне тратить свою жизненную энергию, тем более в таких количествах, которая вполне возможно не восстановится никогда, разменивая ее ради простой прихоти, когда с обходом защиты справятся и мои артефакты? Ладно еще «Паутина»… Но остальное-то? Нет, так дело не пойдет!

— Все сделаешь четко и точно, как я сказал! Так должно быть! И за это я плачу! А не за плевое похищение, с каким справится и лирниец, поедающий своих слизней! За декаду ты восстановишься, целителям заплатишь или ин Наороста попросишь, тот поможет.

— Он поможет, так поможет… — тоном, говорящим обратное, задумчиво произнес бандит.

А у меня мысль, не потому ли я так плохо себя почувствовал в конце боя с Деймоном, что «Кольчуга Дорна» и привязанный уже ко мне родовой клинок Медведей, канули в лету практически одновременно?

Ладно, выясним. Но тогда уже к гоблину возникало множество вопросов. Неудобных.

Повисло молчание, которое наконец прервал атаман:

— Не понимаю одного: вроде бы все просто и легко. Тогда почему ты родичам не прикажешь? Зачем тебе именно я? Понял бы, если бы не имелось ничего под рукой, но с таким-то снаряжением и самый твердолобый гном сможет наместника выкрасть из дворца, а не какого-то щегла с не самого лучшего постоялого двора, — Дангжан очень пристально воззрился на собеседника.

Он подозревал какой-то подвох, впрочем, как и я. В разговоре Волка с Улафом звучали совершенно другие суммы. Но он происходил до поединка с бастардом. Переиграли? И повысилась моя степень опасности в их глазах? И еще, староста никак не преуменьшал возможных угроз перед исполнителем, чтобы, например, сбить цену, наоборот, вывалил все, что знал. Более того, постарался обеспечить лучшими из имеющихся в наличие артефактами. Вывод. Подошел крайне ответственно.

Или это ловушка? Сейчас некто невидимый следил за мной? Давно бы спеленали. Но не видели, выжидали, когда я клюну на приманку? Проявлюсь? А тут возьмут тепленького? Нет, слишком сложно. И так все спрогнозировать… Невозможно. Точнее, возможно, но для этого необходимо знать именно меня настоящего, как и все произошедшее с момента вселения в тело Глэрда.

Или Кром решил переиграть? Сначала замыслил привлечь Улафа, а затем понял — слишком мало, чтобы делить?

Мутно. Все мутно.

Если бы не лэрг, я бы уже сейчас поставил точку в этом уравнении, просто убив обоих. Затем черед пришел бы косолапого. Но оборвал бравурные мысли. «Было бы, как бы». Есть то, что есть. Все. Точка.

Сдохнет Кром, учитывая репутацию Турина и его клятвы, первого начнут «опрашивать» меня. Без нейро, активной крови ксеносов и имплантов сотник выяснит все. И у меня не было при себе лучшего аргумента из возможных, козыря из козырей, — в миг, когда чувствуешь, что реально твою волю вот-вот сломают, ты просто отключаешь мозг. Соответственно, моей судьбе не позавидуешь, если староста сдохнет от моей руки.

— Тебе нужно сделать работу! Подойти со всей ответственностью, а остальное тебя не касается. Так надо! Почему? Я так сказал. Я плачу — ты делаешь, хотя мог бы и не платить! — яростно прорычал Кром, а я едва не поморщился, новые неизвестные в деле, — И где твои, что-то никого не видно… — здесь он недовольно обвел комнату взглядом.

— Завтра после обеда явятся.

— Ну, что скажешь? Твой ответ? Берешься? — и рядом со старостой появился призрачный белый волк.

Сучара!

А как играл: «потерял тотем, потерял умения», заламывал ручки, только голову пеплом не посыпал… И ведь все ему поверили. Даже мою паранойю обвел вокруг пальца. Лицедей, мать его!

Стоп.

Сотник не из тех людей, каким можно вот так на голубом глазу врать. Следовательно, он видел, что Улаф и Кром действительно остались ни с чем. Внимательно присмотревшись, я заметил тонкую желтую линию, тянущуюся от амулета под одеждой на груди к питомцу. А еще подспудно знал, как и при работе с артефактами, что это не настоящий родовой питомец, и данное чувство пришло от моего тотема. Вот, значит, как. Рыбак рыбака видит издалека?

Тогда, что демонстрировал староста?

Иллюзию?

Вполне возможно.

Но впечатление он смог произвести не только на меня, на бандита куда как большее, дожав его.

— Согласен! — сглотнул слюну тот, в глазах же разгорелись злость вперемешку с яростью, граничащей с ненавистью, — Я все помню.

— Это хорошо, — «тотем» исчез, а Кром как-то осунувшись, неожиданно устало спросил, — Вот скажи, Дангжан, что тебе не нравится? Я всегда поручаю выполнимую работу, при этом не скуплюсь. Стараюсь предусмотреть все, обеспечить лучшим, как герцоги своих людей не снабжают. А приходится каждый раз постоянно спорить с тобой, что-то доказывать, прибегать к угрозам. Зачем?

Атаман явно задумался, словно решаясь говорить или нет, но затем все же выдал.

— Странно, вроде бы Волк, а не понимаешь… Что мне твои деньги? Мне свобода нужна! — в голосе прозвучала явная горечь, — Хочешь, чтобы мы работали нормально? Так сними с меня проклятие! Сколько лет уже… Лично мне на смерть плевать, но ты ведь сделал все, чтобы оно перекинулось на моих родичей, на мой клан, на моих людей и их семьи. А вот это уже… от Эйдена! Он надоумил.

— Я тебя понял, а теперь поклянись кровью на алтаре Оринуса, что выкрадешь мальчишку и доставишь ин Наоросту! — в руках старосты появилась очень знакомая мне пластина, исписанная рунами.

— Зачем? Обходились же…

Вместо ответа вновь материализовался хищник. Оскалился.

Все ясно. Зачем? Отвечу я. Потому что уже завтра ты можешь узнать о потере питомца и умений врагом… Хитрая сука, Кром.

Скрипя зубами, бандит резанул своим кинжалом по ладони, с падающими красными каплями на металл, которые исчезали превращаясь в бардовую дымку, начал проговаривать слова клятвы.

— Доволен? — с ненавистью глянул на Крома в конце.

— Вполне, — иллюзия тотема исчезла, а староста, убрав под одежду пластину, бросил кость голодному, — Если сделаешь все, как я говорил, и никого не убьете попутно, то подумаю над тем, чтобы освободить тебя. Но… — поднял указательный палец вверх, — С условием, мы с тобой расходимся не врагами, и не пытаемся друг другу вредить как-то или пытаться убить, сами, или с помощью чужих рук. Если дальше договоримся, то как и раньше действуем. Потому что, сам понимаешь, обращаясь к тебе, мне требуется результат, а не просто что-то выгадать. Я знаю где можно торговаться, где просто сбить цену, а где лучше переплатить.

Неплохо соломки постелил. Если разбойник не узнает об отсутствии призрачного волка в арсенале главы рода, то будет все выглядеть красиво, благородно даже. Да и сейчас он получал дополнительный стимул. Если же о потере тотема дойдут вести, то клятва перед небожителем, один черт, заставит выполнить уговор, четко, своевременно и… в срок. Впрочем, последнего не прозвучало.

— Кто тебе мешает обмануть меня? — вкрадчиво спросил атаман, не поверивший в щедрость Крома.

— Никто.

— То-то и оно, то-то и оно. Хорошо, будет ин Наоросту аристо! Договорились, но если ты не сдержишь слово, я найду способ отомстить…

Староста лишь кивнул, помолчал и добавил.

— Прежде, чем сетовать на немилость Азалии, вспомни, почему ты оказался в таком положении? Мне пора. Скоро прозвучит последний колокол. Все перечисленное в сумке, там же на всякий случай кольцо архимага первого ранга. Знаешь, что и как делать. И помни, я не шутил, рассказывая об опасности мальчишки. Он настоящее отродье даже не Эйдена, а Хаоса или Тьмы! А может… да, может, и самой Бездны.

— Учту.

Более бледная синяя линия исчезла, а кроновская пришла в движение вместе с хозяином. Я же, буквально в несколько секунд слетел со своего наблюдательного пункта и метнулся в сторону, потому что до него, от дорожки, ведущей к воротам, сфера старосты, при увеличении добивала.

Сначала вышел Волк, затем показался Дангжан, оказавшийся выше заказчика на полголовы.

Проводив гостя, разбойник долго смотрел вслед старосте, пока тот не исчез где-то в проулке. Затем закрыл на ключ дверь. Шумно принюхался:

— Волчий дух! — заявил едва слышно, — Лирнийский мрок!

Я же сразу, едва Кром удалился на тридцать шагов, оказался за спиной бандита. И с его последними словами нанес резкий удар рукоятью «Когтей Дисса» в затылочную область. Не зря постоянно тренировался именно таким финтам, постигая грани возможностей нового тела, поэтому все прошло штатно. Силу рассчитал правильно. Предположил, что защитных амулетов, подобных деймоновским у врага не имелось априори, а другие преграды родовые кинжалы преодолевали спокойно. Но если бы не получилось, имелись и более радикальные варианты.

Затащил атамана в кусты. Там избавил от всех колец, серьги, браслетов и пары цепочек с кулонами, как и от большей части одежды, оставив только исподнее. Его пояс с кинжалом, ножом и сумкой, сразу отправился в рюкзак. Контрольным взором окинул бездыханное тело. Нет, никаких свечений больше не осталось. Пришел черед кандалов и кляпа.

На все про все ушло минуты три. Да, медленно. Зато верно.

Дальше. Хоть и жертва утверждала, что никого больше в доме нет, как и это же отметил Кром, но я не стал верить на слово.

Проник через открытую входную дверь. Справа пустая гостиная, где велся разговор и на столе лежала знакомая сумка. Прямо — лестница. Слева — кухня. Там черный выход во двор, еще крохотная кладовая и спуск в подвал, дверь в который открывается наружу. Подпер ее табуретом. После обыскал подсобку, а скорее большой шкаф, под лестницей. Поднялся наверх. Второй этаж — четыре пустые спальни и рабочий кабинет с огромным столом и шестью креслами рядом с ним. Три сундука светились в магическом зрении. Пыльная мансарда, где скопился ненужный хлам.

Спустился.

Пришла пора исследовать подземелье. Короткая каменная лестница. Отметил очень много припасов. И копченья, и соленья, какие-то бочки, бутылки батареями, ящики, мешки. За сливающимся со стеной выступом — проход, он меня через пять метров привел в явную тюрьму с двумя массивными дверьми с решетчатыми окнами в них. В одной из камер находился человек, прикованный к стене длинной цепью. Он сидел на подстилке из соломы и дремал, опустив голову между колен, перед ним стояла чашка. В углу деревянное ведро.

Так, а это что?

Люк.

Поднял толстую крышку за кованое кольцо. Колодец прямоугольного сечения. Внизу, на глубине около двух метров от каменного пола копошилась какая-то густая склизкая масса, будто состоящая из сотен здоровенных амеб. Непонятно. Но отсюда гостей точно ждать не стоило.

Захлопнул.

Несмотря на осмотр, вновь обезопасился простым методом от появления неожиданных гостей снизу — подпер дверь в подвал. Мало ли, вдруг где-то имелся вход в катакомбы.

Прикрыл ставни на окнах, их незастекленные проемы еще при первоначальном осмотре счел приемлемыми в качестве запасных выходов. К путям отхода, намеченным ранее, добавил еще один. Оставил заряженный кречетовским болтом арбалет, проверил, допрыгиваю ли с ящика до края стены, а с бочки на крышу приземистого сарая.

Вернулся.

Перетащил пациента в дом. С помощью подпитки от клинков приблизительно сто двадцать килограмм на загривке я практически не ощутил. И мне все больше становилось понятным, почему львиная доля людей из Народа не стремилась к ежедневным тренировкам, при этом испытывая лютое чувство превосходства над окружающими. Родовые кинжалы, ценные не столько материалом изготовления, сколько незримой связью с носителем и готовностью поделиться силой в обмен на пролитую кровь.

Если еще сюда добавить умения, которые, можно смело утверждать, падали с неба, а также тотемы… Эти мысли еще больше убедили, что нужно стараться меньше обращаться к заемным силам. В первую очередь рассчитывать на свои. И усиливать личные возможности, а не того же питомца или еще чего-то. Впрочем, и про них забывать не стоило. Но боялся привыкнуть, постоянно оправдывая все отсутствием времени.

Самое удивительное, если обычный хуман, не принадлежащий по крови черноягодцам, проведет ритуал привязки такого оружия, то никаких особых свойств ему оно не даст, и само не обретет. Выяснилось из расспросов, что практически у каждого вида разумных, и даже рас среди них или национальностей, имелись свои козыри, в большей мере недоступные другим.

В доме усадил бандита на массивный стул, дополнительно привязал к нему. Достал длинные иглы, и привел в чувства. Вот что, надо у Амелии еще ту дрянь попросить, какой она меня в сознание возвращала.

Атаман замычал, заозирался, завращал бешено глазищами.

— А теперь поговорим, — деактивируя «Пелену» спокойно сказал я, — Будешь орать, приступим ко второй части сразу, — и вытащил кляп изо рта.

— Ты еще кто такой?! И ты знаешь… — последовал вопрос-рык, а затем посыпалась ругань с угрозами.

Ответ неверный. Поэтому заткнул пасть вновь.

На долгие танцы с бубном времени не было. Впрочем, я старался минимизировать физические воздействия, и не из любви к ближним, а потому что еще до конца не решил, как быть с будущим трупом. И как его представить широкой общественности, и представить ли вообще. Но перечисление возможных злоключений с телом после отправки души в царство Мары, не оказывали должного эффекта на пациента. Он их пропускал мимо ушей. И, к его чести, продержался долго — почти двадцать минут, чем удивил по-настоящему, потому что я очень хорошо представлял, какую боль он переносил.

Нестерпимую.

Один из наших инструкторов с позывным «Маркус», человеком был пусть и крайне неприятным, за что получил прозвище в нашей среде «Мразь», но где-то гениальным. К несчастью для Дангжана, все его таланты лежали в области, которую можно обозначить в духе модных тренингов: «как разговорить и вывести любого человека на чистую воду, чтобы вероятность честности его ответов приближалась к ста процентам, используя подручные средства. И как отличить правду ото лжи, имея дело с незнакомыми людьми». Свое дело наш учитель любил и подходил очень ответственно к передаче знаний следующим поколениям. Часто не усвоивших материал и не справившихся с заданием, использовал в качестве наглядного пособия для других. Через его стол не прошло только четверо студиозов из всех нас. Поэтому пусть я и не уложился в жесткие нормативы, но справился.

Меня интересовало все.

В первую очередь выяснил, что помощник бандита должен был появиться через пару часов, максимум через три. Остальные подельники только завтра, после обеда, как до этого и сообщил главарь Крому.

Выходов с территории особняка больше не имелось. Входа в катакомбы тоже. Этот дом был «чистым». И легальным. А в тюрьме ждал, когда родственники соберут выкуп, торговец древностями Тимур Белозубый. Он задолжал Дангжану. И последний фактически не нарушал законов, так как не убивал, а просто держал его у себя. В гостях. Мелкое членовредительство не в счет. То, что именно мой подопечный организовал проблемы пленнику, тот не знал. Как и не ведал, что его хитро загоняли в стойло — тот не желал платить ночной гильдии за безопасность, ограничиваясь лишь мелкими подачками страже. Ошибся.

Узнав, что время для разговора имеется, я перешел к следующему пункту — к амулетам. Про то, как действует на аристо привязка на крови, Дангжан точно не знал, пересказал слухи, по которым на представителей древнего дворянства мало влиял данный аспект. На простых же неинициированных людей, и разумных в целом, очень отрицательно. Фактически, они разменивали дни, месяцы и годы собственной жизни на сверхъестественные способности, если теряли каким-либо образом артефакт, то есть отвязывали.

— Часть души! Ты отдаешь часть души! — подвел итог разбойник.

В результате на рынке особо ценились магические предметы, которые для полноценной работы не требовали дополнительных ритуалов, хотя и часто были хуже по свойствам. И еще один важный для меня фактор. Больше десяти привязанных кровью амулетов начинали высасывать некую энергию из носителя. Зачастую он умирал в течение месяца. Самый оптимальный вариант — пять, семь — риск. Про мой потолок бандит, понятно, не знал. Однако, волшебные вещи из одного набора, например, как Найта, вне зависимости от их количества, потребляли как один артефакт и дополнительно усиливали действия друг друга.

Уточнил про синхронизацию. Пара суток без нее была не критична. Выяснил и про возможность размещения в артефактах сторонних следящих заклятий или других хитрых закладок. Оказалось, что подобное даже магам не под силу или, один из вариантов, про такое иезуитство разбойник не слышал. И не думал.

Отлично.

В доме в закромах банды лучших средств, чем принес Кром, не имелось, я сразу же провел первый эксперимент, привязав к себе «Пронзающий Взгляд». Неприметное кольцо надел на левую руку. Перчатка позволила совершить данную манипуляцию, более того, она затем скрыла его.

Хорошая новость.

Амулет, являвшийся аналогом импланта «Эхо-V» пусть и с изрядно порезанными функциями, заставил скрипнуть зубами от накатившей ностальгии. Окружающее пространство мгновенно предстало в черно-белом цвете. Стены обрели прозрачность. Очертания мебели и других предметов в соседней кухне полностью соответствовали расположению в реальности. А рядом со мной сейчас сидел человеческий силуэт, жизненно-важные органы которого подсвечивались красным и желтым.

Использовать «Взгляд» можно было всего лишь пять минут в шесть часов. Неважно тратил ты это время сразу или в течение всего срока прибегал к его помощи столько раз, сколько требовалось, но начинался отсчет с момента первой активации. Ограничением выступали предметы с толщиной стенок или сами стены больше пятнадцати сантиметров, и замкнутые пространства. То есть, если дверь в комнату плотно закрыта и не имелось ни одной щели, она оставалась терра инкогнито, в тумане войны. Но если присутствовала, например, замочная скважина, ты видел все. Так же дело обстояло и с сундуками. Впрочем, с конкретикой требовалось разбираться и разбираться.

Полного заряда хватало на пять использований. Подспорье лютое. Особенно для людей творческих профессий.

— Отчего их не используют во время поисков ценностей в Землях Хаоса? Да и в воровстве? — заинтересовался я.

— Почему не используют? Используют, но цена… У кого из этих нищих ты видел приблизительно тридцать тысяч? Да, даже три? С Демморунгом большинство попрощалось бы в тот же день, за исключением отдельных уникумов. Но те либо сдыхают, либо имеют гораздо лучшие экземпляры. Некоторые не только доспехи, но и самые разные артефакты, защищающие от эманаций Хаоса. А там все пропитано им, он просто не даст нормально работать твоему «Взгляду». И ответ на второй твой вопрос: если имеется магическая защита, поставленная хорошим магом, то ничего ты не увидишь. Кром любит приукрасить. Да, и зачем такое обычным людям или среднестатистическим ворам? За цену, какую платишь не только золотом, но самой жизнью, обзаводиться не самыми лучшими возможностями? Легче заплатить за инициацию, затем отучиться в любой магической академии, и гораздо дешевле обрести возможность чувствовать живое и мертвое на расстоянии. Заклинание не самое сложное.

«Любимец Найта» оказался на среднем пальце левой руки. Он не просто позволял обходить защитные конструкты, вплоть до высших, но и не давал хитрым следящим заклинаниям снимать параметры попавшего под них. Вдобавок, скрывал уникальный аурный след, который оставался после любого разумного. Особенно четко след проявлялся в момент убийства кого-либо, и мог быть считан в течение десяти часов. В итоге, маги могли впоследствии установить личность преступника.

Только таким экскурсом, пусть и не очень подробным, я окупил потраченное время, и это не считая возможностей, какие дарили новые трофеи.

На безымянный палец надел «Объятия Ороса», они помогали погрузить в глубокий четырехчасовой сон (минимальная величина) группу людей до пяти человек, на расстоянии до десяти метров без последствий для носителя, даже без защитных средств. Действовал артефакт на жертв, находившихся фактически под любой защитой, не взирая на препятствия между ними и владельцем амулета. Он оказался из представленной старостой линейки самым дорогим — около восьмидесяти тысяч золотом, чуть дешевле стоила «Проклятая Паутина» — кулон в виде паука на серебристой цепочке, действовал приблизительно, как кандалы, добытые у Турина. Только на порядок круче.

«Мешок Рунигиса» — по виду обычный мешок из тонкого сантика литров на двести, на деле позволял скрывать живое и неживое содержимое от любопытных глаз и высокоранговых сканирующих заклинаний. Несмотря на кажущуюся плотность ткани, жертвы не задыхались.

«Плащ Тантала» являлся улучшенной версией кречетовского.

Вся амуниция оказалась, как на заказ. Хоть я и не просил. Мне бы радоваться безмерно, но паранойя заставляла искать подвох. Нет, все логично и понятно, и соответствовало нарезанным Кромом задачам разбойнику, но… Слишком к месту. И чей это подарок — Кроноса или Оринуса? А может некого третьего небожителя? Да, на Земле я бы даже думать не стал — удача, она и есть удача. Она любит деятельных, она сопутствует тем, кто думает и делает, а не мечтает, витая в облаках.

Тут же, везде засада.

Еще я не понимал Волка. С такими средствами меня можно было давным-давно на алтарь отправить, не прибегая к помощи со стороны. Или я чего-то не знал…

Не преминул поинтересоваться данным аспектом у бандита. Меня интересовали его мысли, учитывая долгие и плодотворные отношения с Кромом. От ответа зависели мои последующие действия, но озвучил вопрос с безразличием в голосе:

— Это нормально, что он тебе предоставил такие артефакты?

— Да. Волк всегда преувеличивал угрозы, чтобы избежать малейшую возможность провала. Теперь понимаю, что наверное, впервые на моей памяти этот волчий ублюдок ее приуменьшил. И… — тут он хрипло закашлялся в смехе, — Не хочу зря сотрясать воздух и задавать вопросы, на которые не получу ответа. Но скажи, я прав, что он тебя сам ко мне привел?

Кивнул утвердительно.

— Нет, что ни говори, пусть я и вытерпел прорву боли от тебя, и понимаю, что это далеко не предел, но ты меня повеселил. Все предусмотрел… Нет, воспользоваться «Плащом Тантала»… Умник! Только не говори, что не убьешь, и я останусь после нашего разговора в живых. Не порть момент.

— И не собирался, — ответил спокойно, — Но смерть, и ты уже это понял, может быть разной.

— Я готов рассказать абсолютно все, если ты пообещаешь мне одно — эта тварь должна сдохнуть мучительно! Поклянись, аристо! — вот это накал страстей, перед неизбежным мечтать не о жизни, а о мести.

— Он умрет. Обязательно умрет. Клянусь кровью! — в принципе, я сообщил общеизвестные истины. Все мы смертны. А что подумал бандит — какое мне дело? Полыхнуло пламя на правом кулаке, фиксируя клятву.

— Если получится, скажи ему перед этим сладостным для меня мигом, что я смеялся над ним, даже подыхая.

— Если получится, скажу, — опять не покривил душой я.

Почему нет?

А дальше сотрудничество перешло на другой уровень. Теперь я не тянул из Дангжана каждое слово, он говорил, говорил и говорил. Называл имена, пароли и явки, указывал координаты известных ему схронов и тайников, входов в катакомбы, тайных путей. Но самое главное, с ин Наоростом его банда работала уже пятый год. Сам атаман часто бывал на территории его усадьбы, более того, он вместе с людьми, осторожно проводил разведку.

— На всякий случай, — как само собой разумеющееся пояснил тот, — Он страшен для врагов, но для друзей еще страшнее. И хорошо, что мы ни к той, ни к этой категории не относились.

Жрец сегодня должен был находиться дома, так как ему притащили четверых девственниц, их похитили четыре дня назад, и двух младенцев, которые обошлись всего лишь в семьдесят серебряных монет, вручённых мамашам в трущобах сегодня. Именно поиском новых людей для служителя Оринуса и занимались сегодня подопечные. Платил он очень щедро, всегда вовремя.

Ин Наорост за декаду до большого ритуального жертвоприношения перед весенней Сумеречной ночью всегда действовал одинаково. И каждый день в течение всего этого срока ему требовались невинные девушки от двух до шести на ночь, а также один раз в два дня дети возрастом до года, лучше всего только родившиеся.

Для чего?

Разбойник хотел явно скрыть, но взгляд на иглу в моих пальцах, заставил прочистить память.

— Он так готовится, говорит, жизненной энергии для обращения к Оринусу требуется очень много, вот он ее и собирает…

Каково?

Что тут сказать? Плохо я думал о ксеноматках, по сравнению со жрецом — они есть добро.

Удивительно другое: многие, очень многие в Демморунге, знали об его пристрастиях. Но ин Наорост, имея вес не только в среде служителей культов в Нижнем Храме всех богов Демморунга, но и покровительственные руки рядом с троном наместника, не боялся ничего и никого. Это его страшились. И гнева Оринуса, который, в отличие от остальных небожителей вел очень активный образ жизни, постоянно, так или иначе демонстрируя свою волю смертным. И опекал жреца плотно. Даровал ему много возможностей.

Поэтому охраной он пренебрегал. С другой стороны, она ему просто не требовалась.

— Два станра, — это оказались родственники тому самому призрачному существу, которое я уничтожил в таверне Тарина, — Один голем, но не боевой. За садом ухаживает. Шестеро слуг, еще трое постоянных подручных — две девки и парень лет восемнадцати от роду. Как я понял, послушники, а может и полноценные ученики. Такие же мроки, как и он. Чудовища. Смотрят на людей, а в глазах жертвенные алтари.

Значит, ин Наорост с птенцами — чудовища, а они, поставщики разумных, зная точно о страшной участи последних, красавцы… Тьфу! Никогда не любил тех, кто пытался обелить свои поступки в собственных глазах. Но зверства жреца и меня впечатлили. Табу для того не существовало. Никаких. Кроме воли Оринуса.

— Как бойцы, без силы бога — они никто. Выпустить кишки всем можно легко, четыре взмаха руки. Но если обращаются к покровителю, то лучших мечников разделают — не взмокнут. Вижу ты задумал его к своему Кроносу отравить, иначе бы так подробно про него и поместье не выспрашивал, — странно, про сурового старика я не обмолвился ни словом, — И дело это хорошее. Настоящее дело. Но помни, аристо, там зло. Деревья, кусты, трава… Будто живые, заходишь и трясешься, как осиный лист, такой жутью веет, будто сама Бездна рядом. И знаешь, порой замечал окровавленные обрывки ткани, кое-где кости. В траве. И никаких следов. Поэтому мы маршрут старались проложить только по дорожкам. На них тоже ловушек хватает, но механических нет, лишь магия. Ее ты в своих очках должен увидеть, если мы в своих видели. Кабинет у жреца на третьем этаже, с его замками не только «Ловкач», но и «Взломщик» справится. И справлялся. Спальни и малый ритуальный зал на втором этаже.

В принципе, по словам бандита, которым я был склонен доверять, мне вполне хватило бы средств для проникновения на территорию усадьбы и воплощения планов в жизнь без кромовских. Значит, это не побуждение к действию, не стремление подтолкнуть к нападению на логово неким кукловодом, а всего лишь совпадение.

Можно с катушек слететь, если за всем происходящим пытаться найти скрытые движущие силы. Буду делать что должно, и пусть что будет. Все, что может помочь — использовать без всякой оглядки. Вредить или уничтожать — без сомнений, сожалений и горечи.

Немного успокоил паранойю. Например, до того, как попал в руки «Ловкач» вместе со «Взломщиком», я даже не задумывался о целенаправленном ограблении. Попутно, и если будет соответствовать нужной картине, то да. Но не специально. Впрочем, и теперь, как и раньше, все зависело от положения звезд на небе.

Следующее.

— Вроде бы при таком подходе к охране, убить ин Наороста задача несложная. Уверен, могущественных врагов у него хватает, так почему никто этого не сделал?

— А потому, что он у себя в доме — неуничтожим! Как только не пытались, и много чем. А затем конец тех, кто покушался, был страшен… Все, кому нужно, это знают. Ему помогает сам Оринус!

— Ясно. А у вас есть свой нюхач? Например, чтобы понять куда ты исчез и как. Его приведут сюда?

— Да, будь уверен, — с мстительной усмешкой тот ответил правду.

— У тебя есть что-нибудь скрывающее ауру?

— Перстень с изображением летучей мыши, — очень быстро ответил тот, а я молча воткнул иголку в его тело, пошевелил ею, одновременно заталкивая в пасть кляп.

Когда через пару минут атаман отдышался, спросил его:

— Повторить?

— Точно, дитя Эйдена. Как, как тебе удается узнавать, что я лгу? — не стал рассказывать про богатый жизненный опыт.

— Так какой амулет?

— Подвеска в виде ромба. Он на меня настроен, — я достал нужный, бросил его на стол.

— Как вы избавляетесь от тел?

— В подвале рядом с Тимуром яма с лирнийскими слизнями. Разве ты ее не видел? После них не остается ничего, ни материального, ни духовного, ни магического. Это как камень в море бросить.

Да уж, видеть-то я их видел, вот только не знал что это такое.

— Не боишься, что там окажешься? — спросил важное.

— Я верю не в ваших лживых богов, а моему безразлично, что будет после перехода к ним с моим телом, ему плевать кто надругался или надругается без моей воли надо мной. Его интересуют только дела и помыслы человека.

— Неплохая вера.

— Великий Интогар — первый, и не среди равных, — с пафосом возвестил тот, — Он настолько древний, что может говорить, что появился на свет сразу после Творца.

Ясно. И вновь только предметное. Времени все меньше, про новый для меня культ узнаю позже.

Успел обыскать все захоронки в доме, вскрыть сундуки. Банда не бедствовала. А еще получила плату за живой товар от жреца. Закладные на разнообразное имущество, красное и обычное золото, драгоценности, камни, черное серебро, два десятка разнообразных амулетов, непростое оружие, воровские инструменты. Мой рюкзак стал весить пусть не центнер, но килограмм восемьдесят точно.

Мало этого, Дангжан вел картотеку, где все сделки с сильными мира сего были записаны, к ним приложена другая документация, в виде расписок, признаний, писем и прочего. Конечно, я просматривал все мельком. Некогда заморачиваться. В спокойной обстановке разберусь.

План окончательно сложился.

Атаман с горечью смотрел на мои трофеи. Проверив, как он зафиксирован, оцепил от ножных браслетов цепь, скрепляющую их с наручниками, но снимать их стал. Впрочем, пленник в любом случае не смог бы ничего сделать, я полностью контролировал ситуацию.

— Пиши! — бросил на столешницу перед пленником магическое перо, которому не нужны были чернила, и листы бумаги.

Встал за спиной.

— Что? — как-то изумленно проговорил тот, не спеша браться за письменный прибор, но почувствовав движение у своей шеи, быстро поправился, — Понял-понял! Что писать-то?

— «Мы не обговорили сроки в клятве». Следующее, «Тебя будут жрать мроки», «Ты сдохнешь», «Бойся, тварь», «Это цветочки…»… — и еще с пару десятков бессмысленных коротких фраз и безадресных угроз, максимум по три на один лист.

— И все? — когда тот пусть и не без труда, но справился с заданием.

— Все, — подтвердил я, забирая принадлежности и пряча их в волшебный подсумок от Джигана.

— Для чего это? — не ответил, возвращая цепь на место. Ожидал, что тот дернется, попытается скрутить меня, но бандит трезво оценил свои шансы — ни единого.

В плодотворной беседе мы успели провести еще полчаса, когда появился заместитель. Степенно открыл дверь в воротах своим ключом, обвел двор привычным взглядом. У него тоже имелись очки, но больше похожие на тиксовские гогглы. Ничего не заподозрил, тихо посвистывая, явно довольный чем-то, пошел к входу в дом.

Проверка «Объятий Ороса» прошла успешно, и завершилась падением спящего тела. Немало пришлось повозиться, чтобы основное оружие — кинжал из артанской стали с примесью черного серебра, который светился бордовым в руках Дангжана оказался в сердце подельника под нужным углом. Если бы не сила и ловкость от «Когтей Дисса», в этом теле ни за что бы не справился. Точнее, не сделал все так, что комар носа не подточил. Сценка типа: "бандит пробовал сопротивляться главарю".

Проконтролировал пульс у жертвы.

Готов.

Да и при наведении на него «Взгляда», тот померк. Если бы не цейтнот, то минимум дня три оба рассказывали мне обо всем. Что ж. Чем-то приходилось жертвовать. Основная цель важнее их всех, вместе взятых, как и знаний, что они могли хранить.

Я сорвал фибулу с плаща атамана, вложил в руку покойника, сжал его кулак. Тело разместил так, будто он неожиданно столкнулся с покидавшим родной очаг Дангжаном, сразу же получил смертельный удар в сердце, отчего и скончался на месте, лишь рефлекторно успев схватить за грудь убийцу и сорвать застежку.

— Дитя Эйдена! — с каким-то восхищением произнес чуть слышно бандит, когда я вытащил иголки, а парализация спала, — Все будет выглядеть так, будто я, получив щедрый аванс, артефакты, забрав общак, скрылся… Сбежал, как подлый лирнийский мрок! Вот только есть проблема. Никто не поверит в эту версию! Никто! Да, я мог убить Юджина, но я не мог скрыться. Я тебе говорил о причинах — это проклятье Волка! Я могу сдохнуть, и только смерть сможет стать причиной невыполнения приказов Крома, а также поводом уйти от него. Пока у него есть тотем и умения.

Все верно, говорил. Именно поэтому решил поступать так.

— И будь уверен, аристо, убийцу в любом случае будут искать. Просто убей меня, общак не трогай. Возьмешь его, тебя найдут! О моих личных тайниках я тебе рассказал. Там еще больше, чем ты взял здесь! Любой имперский граф не задумываясь начал бы войну, чтобы до них добраться! Мои люди здесь ни при чем, им нужно кормить семьи. Достаточно того, что ты убил моего друга, оставив его детей без отца, — ага, понятно, не хотелось ему, чтобы его товарищи по ремеслу поминали плохим словом.

Спаянная все же группа попалась, около пятнадцати лет вместе действовала. Благородный разбойник, чтущий семейные узы, не предающий даже перед ликом смерти друзей, поклоняющийся правильным богам, любящий свободу и ненавидящий Крома… Представил сериал. Там я должен по всем канонам освободить атамана, не сдерживая скупых мужских слез. Поднять и обнять. Сказать, "братишка, мы с тобой одной крови". И городское дно станет впоследствии для меня домом, где я буду всегда желанным и дорогим гостем. Ага. Не в этой жизни и не тот типаж, да и не вписывалось это в последующие планы.

— Конечно, не поверят, — ответил, и тут же нанес укол иглой в нервный узел, отправляя в беспамятство бандита. Сразу надел на Дангжана амулет, скрывающий ауру.

Освободил от кандалов, показавших себя отлично. Перенес в подвал.

Глухо и без всплесков шлепнулось тело в жижу с лирнийскими слизнями, а через две минуты от ветерана ночного ремесла не осталось и костей. Впрочем, амебы так же лихо сожрали амулет. Нормально.

Отличная штука. Следует себе такую же яму завести.

Вернулся в гостиную. Обыскал тело подельника. Амулеты и два кошеля с золотом отравились в подсумок. А кинжалом мертвого, чтобы никто не сомневался в грехопадении босса, пригвоздил к столешнице записку: «Мы не обговорили сроки в клятве». Кром поймет. Они, действительно, не прозвучали.

Напоследок оценив картину, которая откроется подельникам, понял, что добавлять или убавлять ничего не нужно.

Поверят все в версию бегства. В банде начинался разброд и шатание, связанный с желанием большинства завязать с опасным ремеслом. Перебраться в более приличные места и начать новую жизнь. Но главное, они знали Крома, а он их. Учитывая потерю тотема последним… Любые дорожки вели в Рим.

Артефакты, золото и ценности — это отлично. К слову, обзавелся «Кожей Титанов» — непривязываемым защитным амулетом, способным выдержать выстрел из «Странника» кречетовским болтом, усиленным донельзя, или одно попадание высокоранговым атакующим заклятьем. Но самый главный подарок сегодняшнего вечера — беглый атаман, ненавидящий люто Волка, и настолько мстительный, что вряд ли успокоится, пока враг не станет посыпать голову пеплом.

⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀

⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀