Темная сторона. Ученица

Глава 8

Утро началось гораздо раньше, чем обычно, потому что правую ногу свело сильнейшей судорогой. Я со стоном, точнее скулежом села и осторожно спустила сведенную ногу с кровати, собираясь уколоть чем-нибудь острым – воспользоваться верным и простым способом, которым отец частенько делился с пациентами и клиентами нашей аптеки.

Нашла взглядом заколку, лежавшую на краю стола, и потянулась за ней. Только коснулась «лекарства», кошмарной судорогой свело вторую ногу, икра аж сжалась в тугой, дико болезненный комок. Я вскрикнула, не в силах сдерживаться. Сжав зубы, с усилием воткнула острие заколки в комок мышц и снова чуть не заскулила, но уже от облегчения.

Боль отступила. Переведя дух, я посмотрела на подругу в надежде, что не разбудила. И замерла, столкнувшись с ее широко распахнутыми испуганными глазами. Не успела объяснить, что случилось, Рина резко и беззвучно выгнулась дугой и замерла, хватая ртом воздух.

Я резво вскочила, но ноги сразу заныли, пришлось на полусогнутых и словно одеревеневших ковылять к подруге. Наклонившись над ней, я растерянно просипела:

– Что с тобой? Рина, говори!

– Бедро и спина, – процедила она сквозь сжатые чуть ли не до хруста зубы, – у-у-у-у…

Из ее глаз градом покатились слезы, а я с некоторым облегчением выдохнула: когда проблема известна, с ней легче справиться. Ее «комки» я тоже тщательно потыкала острым концом заколки, которую, оказывается, зажала в руке как оружие. Да я теперь с ней ни за что не расстанусь! Заодно и отца помянула добрым словом за науку. Его советы меня здесь уже не раз выручали!

Страдалица дернулась, затаила дыхание и наконец с мучительным выдохом легла на спину. Попыталась расслабиться и едва слышно простучала зубами:

– Ужас-с-сно болит-т-т… гадство… у-у-у…

– Сейчас пройдет, – уверенно пообещала я и, присев рядом с ней, принялась массировать ее ногу.

Вскоре Рине полегчало, она устроилась в кровати удобнее и поблагодарила:

– Спасибо, Ника, хватит. Дальше я сама. Не понимаю, что это. Но больно ужасно.

– Это спазмы в мышцах, из-за того что мы вчера переусердствовали, – мрачно пояснила я. В этом я не сомневалась и поэтому на всякий случай предложила: – Впредь нужно быть осторожней. Может, сократить тренировки…

Рина всхлипнула, но ничего не сказала, повернулась на бок и свернулась калачиком, подтянув колени к животу. Такая ранимая, несчастная. Тяжело вздохнув, я осталась сидеть рядом и легонько массировать ей ногу. Раньше подруга выглядела как ласточка среди остальных «птиц», а с новой короткой стрижкой, взъерошенная, с синяками под глазами после ночных тренировок, измученная утренними судорогами – как подстреленный воробей. А ведь это самое начало нашего пути…

С трудом передвигая ноги, подобно старушке, я добрела до окна, перевести дух, так сказать, собралась. Не тут-то было. Там снова был Ивар. За окном. Сидел на земле и творил нечто немыслимое с ногами: подтягивал их на себя за мыски, замирал и снова тянул. Пару раз Ивар тряхнул головой, затем встряхнул руками и поднялся. Осторожно, словно не по земле собирался идти, а по хрупкому льду.

Медленно, очень медленно, он стал перекатываться с мысков на пятки и обратно. Затем шагал на месте, прыгал – и неожиданно кувыркнулся. Поднялся, встряхнулся, снова попрыгал, поводя плечами, кивнул себе и, подхватив небольшую сумку, трусцой побежал в сторону полигонов.

– Зачем он все это делал? – раздался у моего плеча голос Рины.

Я и не заметила, что она встала и подошла.

– Может, разминка какая-то? – предположила я. – Кто их, теневиков, знает.

– Моя бабушка так делала, когда ноги болели… – задумчиво припомнила Рина.

И тут меня осенило:

– У него были судороги! Ивар занимается, как и мы.

Недоумение на лице подруги сменилось удивлением, а вскоре на нем отразился живой интерес.

– Пойдем! – всполошилась я, бросаясь к шкафу за тренировочной формой, выданной для занятий на полигонах.

– Что ты делаешь? – нахмурилась подруга, когда я сунула ей форму в руки.

– Мы будем заниматься с Иваром! – объявила я. – Видела, как он умело избавился от боли и побежал дальше? Нам этого не хватает.

– Бегать?

– Нет. Лидера в наших рядах, – ответила я с улыбкой, подняв указательный палец вверх.

Рина раздумывала лишь пару мгновений, затем принялась переодеваться, по ходу дела уточняя:

– Как думаешь, он не прогонит нас? Вдруг решит, что мы будем ему мешать?

– Сомневаюсь, – мотнула я головой, снимая ночнушку, но, на миг замерев, пожала плечами. – А если прогонит, мешаться под ногами не станем, в сторонке поглядим, как он занимается. Ему, балаболу, что – пару советов нам дать трудно?

Вскоре мы спустились во двор. Зябко обняв себя за плечи, я засомневалась:

– Холодно. Может, лучше спросим его за завтраком? Если согласится, то…

– Мы уже вышли! – перебила меня Рина и настойчиво потянула к полигону. – Хватит трястись. Сейчас пробежимся – сразу согреемся. Потом еще упражнения сделаем – вообще жарко станет!

– Так точно, лерра Стретчет! – радостно ответила я.

Пришло ее время подбадривать меня. И я, следуя за подругой, снова подумала, насколько здорово, когда делом занято несколько заинтересованных людей. Поддержка – великая сила!

Ивар носился по небольшому участку, то пригибаясь, то подпрыгивая, то делая выпады руками. За ним следовал шарик света. Пару раз он догнал Ивара и, видимо, ужалил, потому что наш друг «радовался» каждому столкновению, громко бранясь.

В очередной раз Ивару досталось от шарика потому, что мы его отвлекли.

Заметив нас, теневик замешкался и получил от своего «наставника». Громко выругавшись, он вскинул руку, сказал что-то и шарик света вспыхнул, а затем рассыпался на сотни мельчайших искорок.

Мы с Риной замерли, глядя на это чудо.

– Так-так-так, – сказал Ивар, приближаясь, – и кому это у нас тут не спится? Лерру Эйташ узнаю, а ты кто?

Я посмотрела на Рину и запоздало вспомнила о ее новой прическе.

Подруга улыбнулась, кокетливо провела ладонью по коротким волосам и призналась:

– Пришлось обрезать. Отращу их, когда пойму, что достаточно сильна, чтобы противостоять тьме.

– Отличный стимул! – похвалил Ивар совершенно серьезно. – Бороться с тьмой и победить, чтобы иметь возможность носить роскошные длинные волосы!

Мы дружно рассмеялись, а затем так же быстро посерьезнели.

– Значит, решила заниматься? – спросил Ивар Рину уже совсем другим тоном, холодным, пронизывающим до костей хлеще, чем рассветный ветер, и добавил: – Понимаешь, что боли не избежать?

– Да, – в тон ему ответила Рина. Потом посмотрела на меня.

Ивар тоже перевел взгляд.

– Я с вами, – решительно кивнула. – Хочу покорить потоки и помочь Рине. Каждому из нас нужна поддержка.

– Помоги нам, пожалуйста, – проникновенно попросила Рина.

Обе смотрели на друга с ожиданием: оттолкнет или согласится?

– Я не могу вам отказать, девушки. Но!.. – Ивар сделал паузу, а его желтые глазищи блеснули, то ли в них отразилось восходящее солнце, то ли задумал что. – Спуска и пощады не ждите. Или работаем до изнеможения, или занимайтесь сами. Уверен, вдвоем вам будет легче.

– Мы не ищем легких путей, – заявила я.

– Нам нужен результат, – хмуро кивнула Рина, приглаживая короткие волосы, раздуваемые ветерком.

– Тогда прошу, – не стал мешкать Ивар. – Сейчас покажу вам упражнения для разминки, затем создам самый простой кокон, в который защитники пакуют чудовищ. Будете искать плетения для освобождения. Последний шанс сбежать.

– Показывай, – в один голос поторопили мы с Риной.

Ивар ощерился, поманил нас к себе и принялся объяснять.

– Он хочет нашей смерти, – прохрипела Рина, входя в комнату часом позже, и сползла по стене спиной. – И, главное, почти добился результата! Я еле жива.

– Угу, – у меня не было сил даже на жалобы.

Я сбросила обувь и легла прямо на полу, раскинув руки и ноги. Почувствовала, как шевелятся на голове волосы – ужасное ощущение. А все от того, что потоки сил, с которыми я пыталась справиться, развевали мои кудри во все стороны и скручивали в немыслимые колтуны. По всему выходило, что меня тоже ждала стрижка. И я совершенно не представляла, как расстанусь с прекрасными локонами – моим главным украшением.

В душе разливалась чисто женская обида: во-первых, из нас и так насильно сделали воинов, противостоящих тьме; во-вторых, из одежды – только унылая форма, ни выделиться, ни проявить себя; ну и в-третьих, на следующем празднике я не смогу похвастаться даже красивой прической.

Конечно, по большому счету, все три проблемы мелкие и не должны волновать, но… Девушка во мне совсем раскисла.

– Нам нужно переодеваться и идти на завтрак, – тяжело выдохнула у стены Катерина. Правда сама даже не пошевелилась.

– Сейчас, – зевнула я, прикрывая глаза.

Перед мысленным взором тут же появился ужасный купол, в котором мне так и не удалось разорвать плетения, чтобы найти выход. А ведь, по словам Ивара, он был самым простым, который ему позволили изучить для личных тренировок наставники.

Я застонала и поднялась. Время для жалости к себе кончилось.

Вскоре мы с Риной спустились в столовую. Шли медленно, чувствуя себя настоящими развалинами. Впрочем, наш внешний вид тоже заставлял многих проходящих мимо, нервничать и ускоряться. На нас оглядывались, обсуждали. Парни-второкурсники смотрели с жалостью, совсем без мужского интереса.

И только Оллер ринулся навстречу, едва заметил Рину.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил он, глядя на мою подругу так, будто она побывала у межмирового портала, чудом спаслась, но осталась покалеченной. А затем, наконец, рассмотрев детально, прошипел: – Кто сделал это с твоими волосами?

Потом взглядом пробежался по мне, словно споткнулся, у него глаза расширились от изумления:

– Ника, ты… У тебя тут… – Он поднял руку и неопределенно покрутил здоровенной ручищей над своей макушкой. Сначала в одну сторону, потом в другую. И завершил глубокомысленно: – Ты не причесалась как будто.

Я рассмеялась. И тут же охнула, прижав руки к ребрам. Мышцы болели от любого резкого движения! А все «легкая» разминка Ивара.

– Мы тренировались, – взялась прояснить ситуацию подруга. – А волосы пришлось остричь, потому что с ними было, как…

Рина проследила глазами за взглядом Оллера. Их взгляды поднялись чуть выше моей макушки, и я, фыркнув, нервно попыталась пригладить то, что пришлось счесть прической. Да, в зеркало перед выходом я смотрелась и знаю, что стала похожа на полуоблетевший одуванчик. Часть волос сбилась в колтун, часть – торчала в разные стороны кривыми пожухлыми спиральками.

– Все так плохо? – удрученно спросила я у друзей.

Вместо них ответила Анжеика, откуда ни возьмись появившаяся рядом:

– Какой ужас, Эйташ! Тебя ночью похитили монстры и злобно надругались? Кстати, ты случаем мочалку на голове не забыла после душа? Или одно из чудовищ свило там гнездо? Или… погоди, это твои волосы?

Над шутками прекрасной аристократки, выглядевшей на зависть хорошо, хихикали ее подпевалы:

– Две подруги нашли друг друга, деревенщины!

– В их глухомани, наверное, так принято. Чем страшнее, тем больше шансов выделиться и обратить на себя хоть какое-то внимание.

– Если выбирать, кто страшнее, они обе победили!

Я молча проводила взглядом «королевскую свиту», посмотрела на Оллера. Рина удерживала его за руку, гладила по плечу и что-то шептала на ухо. А он, напряженный как струна, полуприкрыв глаза, кивал, как если бы соглашался с ней.

Только Рина замолчала, Оллер неожиданно сообщил:

– Я буду заниматься с вами. И помогать всем, чем смогу. Вместе – значит вместе.

И у меня в душе потеплело. Замечательный все-таки парень Катерине достался, за него точно стоит бороться.

Занятия в тот день давались тяжелее обычного. Магия, исчерпанная почти до дна, отзывалась вяло, нехотя. Кроме того, с рук то и дело слетали искры, больно жалившие всех, кто оказывался рядом.

Однако, оказалось, не только мы решили расширить резерв. Человек восемь-десять с первого курса отличались от остальных по тем же признакам. Воспользовались советом профессора Варина, по крайней мере, в первый день…

Вот только спустя неделю изнурительных тренировок, слез и боли, настойчивости у многих поубавилось. Чему не мало посодействовали те, кто предпочитал насмехаться над попытками кадетов, хотевших стать сильнее. Анжеика возглавляла одну из таких групп и проявляла редкую находчивость по части изощренных шуток. День ото дня они становились злее и обиднее. Хорошо, что нас с Риной поддерживали надежные друзья, а многие кадеты попросту «сдулись» под натиском недоброжелателей.

Мне пришлось остричь волосы, за что получила от Эрана не то комплимент, не то издевку «милая мордашка». Это как посмотреть. А смотрела я через неделю в зеркало и видела осунувшуюся светловолосую девушку с огромными голубыми печальными глазами. Сил постоянно не хватало, что очень отразилось на моей успеваемости. У Рины и Ивара дела шли еще хуже, ведь они выкладывались, казалось, за гранью возможного. Стыдно признаться, гораздо больше меня.

Руки у подруги стали бордовыми до самых локтей, кожа на них трескалась и кровила, ей спать приходилось в заживляющих повязках. Рина сильно похудела, осунулась, волосы, напитавшись магической энергии из потоков, как и мои, вечно торчали во все стороны.

Что касается Ивара – он почти не замечал окружающих девиц, что говорило о многом. Выматывался на тренировках так, что шел назад, стиснув зубы. Тоже сильно похудел и продолжал иссушать себя, медленно превращая тело в опаснейшее оружие.

Оллер неизменно составлял нам компанию, поддерживал и защищал от самых грязных насмешек. Чаще всего хватало одного его взгляда на обидчиков, но иногда приходилось и рявкнуть. Мы же вовсе не смотрели по сторонам, просто шли к цели напролом, не желая отступать или оступаться.

Вот и сегодня за завтраком я, не обращая внимания на привычные шепотки вокруг, быстро ела кашу. После ректор объявил общее собрание.

– Не понимаю я стремления поскорее превратиться в доходяг, – с упоением вещала Анжеика, – зачем так издеваться над собой? Природа и без того многого их лишила. Например, мозгов и хорошего общественного статуса, так хоть симпатичными были… А теперь что?

– Страшно смотреть, – отозвалась ее припевала.

– А вдруг у них получится стать сильнее? – робко заметила другая.

Повисла пауза. Про себя я усмехнулась, мысленно представляя, как Анжеика вперилась в девицу убийственным взглядом. Затем холодно произнесла:

– Даже если что-то получится, остается вопрос: зачем становиться сильнее? Напоминаю, именно нас, самых одаренных, первыми поставят на пути монстров. У меня не осталось выбора, а деревенщины могут хотя бы спрятаться…

К моему удивлению, сегодня на выступление Анжеики отреагировал не Оллер, а Ивар. Медленно, подобно обманчиво спокойному хищнику, обернувшись на аристократку, вкрадчиво ответил:

– Меня с детства учили, ты либо идешь на опережение, взращивая в себе все лучшие качества, в том числе силу, либо остаешься слабым, но… мертвым. Другого не дано. Что касается тех, кто попытается отсидеться за спинами первых рядов, сообщаю очевидное: любая тварь вас и во втором ряду достанет. На десерт.

Анжеика ему не ответила. Да и остальные смолкли, принявшись с особенным интересом возить ложками в тарелках.

Поев, мы пошли на собрание.

– Как думаете, зачем нас собирают? Может, объявят небольшой перерыв? – с надеждой предположила Рина. – Все измотаны и хотят отдохнуть.

– После двух месяцев учебы, – покачал головой Ивар, – сомневаюсь. Скорее добавят нагрузку, чтобы не расслаблялись.

– Расслабишься тут, – буркнула я, тряся правой рукой, а то пальцы начало сводить судорогой. – Надеюсь, Рина права. Вдруг нас пожалеют хоть немного?

Увы, прав оказался именно Ивар.

– Пришло время добавить новые предметы! – радостно сообщил ректор, стоило всем собраться. – Они вам пригодятся очень скоро, поэтому отлынивать не рекомендую.

По залу разнесся дружный стон отчаяния. Но ректора наше нытье не впечатлило, он строго посоветовал:

– Оставьте жалость к себе в прошлом! Трудитесь. Впереди тяжелая дорога. Но только преодолев ее, вы сможете выжить и построить собственное будущее.

– Мы и так еле на ногах держимся, – высказался кто-то из кадетов.

– Значит, плохи ваши дела, – пожал плечами ректор. Затем, переждав страдальчески возмущенный гомон, поднял руку, призывая к тишине и заговорил отрывисто, зло: – Вы родились с даром! Каждый из вас. Так вышло. Тому виной не я. Не лерр Дивит или лерр Пьяле! Никто из тех, кто учит вас выживать, не наделял вас даром! Но мы тратим свое время. Мы тратим свои силы. Мы нянчимся с вами, как со своими собственными детьми, сестрами или братьями. Мы пренебрегаем личными радостями. Потому что каждый из ваших преподавателей знает по себе, чего стоит выжить у портала. И мы хотим дать вам шанс! Тебе! Тебе! Всем! Без исключения. Нравитесь вы нам или нет – не важно. В какой семье родились? Плевать! Теперь вы в равном положении. Забудьте о предрассудках и работайте над собой. Хватит ныть. Берите то, что мы стараемся дать. Или погибните.

К концу его речи в зале повисла оглушающая тишина. Все смотрели на ректора и думали о своем. Ректор долго молчать не стал, с прежней радостью в голосе продолжил:

– Теперь о новых предметах. Первым из них станет ориентирование на местности. Вести его будут разные лерры. Предмет включает теоретическую и практическую части. Начнете с первой сегодня же. Завтра добавятся дополнительные занятия: по строительному мастерству для парней и кройка с шитьем для девушек.

Новый гул голосов, полный недоумения и злости, понеся по залу.

– Сначала танцы, теперь еще и табуретки строгать? – расслышала я за спиной.

– Шить?! – у Анжеики на лице отразилось непередаваемое выражение, словно она пыталась рассмеяться и заплакать одновременно.

– Спасибо, хоть пение не поставили. Или это в следующем месяце?..

Народ гудел, злился, перебивал друг друга и… умолк от резкого звука, от которого я даже слегка пригнулась. Что-то среднее между скрежетом по стеклу и поскрипыванием двери на старых петлях. Мороз побежал по спине.

– Успокоились? – Лерр Дивит, появившийся словно из ниоткуда, широко улыбнулся, а я увидела у него на ладони миниатюрную призрачную голову какой-то нечисти. – Или сомвилису еще покричать для вас?

– Нет! Хватит! – попросили мы дружно.

– Жаль, – вздохнул он. – Тогда позволим ректору продолжить?

Ответом была красноречивая тишина.

– Благодарю, – Морен Цвик вскинул руки, – понимаю ваше недоумение, ведь многие из вас предположить не могли, что придется лично держать в руках иглу с ниткой или молоток с гвоздями. Однако это, как и танцы, жизненная необходимость для каждого. Верьте мне и я буду верить в вас. Плетельщицы – это работа руками, умение связывать энергии, перенаправлять потоки. Защитники обязаны уметь все! Они – тыл для слабых, сильные плечи для нуждающихся, опора и поддержка. Понимаете? И для закрепления вашего энтузиазма, уже отражающегося на светлых лицах…

Он прервался, обвел насмешливым взглядом растерянный и хмурый зал, добавил с самым серьезным видом:

– Через несколько месяцев наступит день Зимнего солнцестояния! И в академии будет бал. На который – внимание! – плетельщицы сошьют одежду для себя и своих партнеров. Защитники сколотят мебель. Вопросы?

– Хоть готовить самим не придется? – спросил кто-то с первых рядов.

– Еду предоставим.

– Готовые блюда? – не унимался тот же парень.

Ректор рассмеялся:

– Блюда будут готовые, вкусные. Напитки тоже. И музыканты прибудут.

– Праздник с подвохом, – усмехнулся Ивар рядом со мной, а затем спросил громче: – Плетельщицы будут шить всю одежду для нас? Или можно обойтись красивым шарфиком?

Всюду раздались смешки.

– Нижнее белье у вас будет свое, – понял суть вопроса ректор, – остальное сошьет ваша пара. А если вы откажетесь надеть новый наряд, она получит неуд.

– Но это нечестно! – вскинулась Эйда, милая рыжеволосая девушка, из команды, состоящей из нее и двоих защитников. – Мало того, что некоторым придется шить в два раза больше, так еще и уговаривать их одеться в мои творения!

– Мы воспитываем в вас партнерство, – кивнул ректор. – Плетельщица и защитник должны понимать и принимать друг друга, если не во всем, то во многом. Делайте выбор осторожно, с умом. Иначе потом можете не только неуд получить, но и лишиться жизни.

– А если у защитника пока нет постоянной пары? – спросил Ивар. – Как быть тогда?

– В таком случае имеете право прийти, в чем сами посчитаете нужным, – сказал ректор с печалью в голосе. Мотнул головой и добавил: – Зимний бал станет не только радостью, но и первым вашим экзаменом. А подробности узнаете позже. На вопросы времени не осталось. Сейчас следуйте за лерром Дивитом на первое теоретическое занятие по ориентированию. У вас все получится!

Ректор не обманул – предмет оказался легким. По крайней мере, для меня. Мы с отцом частенько гуляли по лесам и полям Кинсборо в поиске нужных трав и растений для будущих настоек. Папа немного учил меня ориентироваться в новых местах, вот и пригодилось. В кои-то веки я чувствовала хоть небольшое превосходство над теми, кто вообще не понимал, что к чему.

Правда, на следующей неделе я пропустила три из четырех занятий по ориентированию. Они стояли в расписании последними, и к тому времени у меня совершенно не оставалось сил. Тренировки по утрам, выжимка остатков магии на учебе, затем вечерняя тренировка выматывали настолько, что я начала засыпать всюду, где просто присаживалась на минутку перевести дух. Хотелось бросить, прекратить эти пытки! Наверное, так и случилось бы, если бы не Катерина и поддержка друзей. И, как ни странно, Эран.

Заносчивый выскочка по-прежнему подкалывал меня, называл немощью и подтрунивал над топорностью танцевальных движений, однако… появилось и кое-что новое. Невероятное. На совместных заданиях, где я должна была работать с плетениями, мы неизменно получали плохие баллы. Я подставляла Эрана из-за своего состояния. Он же делал свою часть работы прекрасно, защищал меня и… ни разу не обвинил в плохом результате. А еще я ловила на себе его изучающий взгляд. Будто он знакомился со мной заново.

Время бежало вперед, и вот пришла первая награда за старания и страдания. На третьей неделе тренировок я вдруг поняла, что тело начало привыкать к новому режиму. Свершилось чудо! Рина поделилась таким же достижением. Это могло означать лишь одно – мы выбрали верный путь!

В последний день октября, на первое практическое занятие по ориентированию я пришла воодушевленная первой победой. Еще больше настроение поднялось, когда среди огромного количества кадетов лерр Варин назвал двадцать лучших «ориентировщиков», в списке оказалась я.

– Из этой двадцатки вам предстоит выбрать пятерых командиров, – продолжал раскрывать план предстоящего урока лерр. – После чего они сами по очереди наберут себе команды. Посмотрим, насколько вы знаете друг друга и сможете ли работать большими группами. Предупреждаю, только кадеты из команды-победителя получат сегодня баллы. По пять каждому! Согласитесь, достойный приз?

– Да-а-а!.. – понеслось отовсюду воодушевленное.

– Тогда попрошу пять человек из двадцати названных выдвинуть свои кандидатуры на должность командиров в сегодняшних операциях!

Клянусь, мне вполне хватило и того, что я оказалась в числе лучших. И я точно не стала бы выдвигать собственную кандидатуру, потому что никогда не отличалась лидерскими качествами. Никогда! До того мгновения, когда к лерру Варину присоединились еще четыре куратора и среди них – мой крылатый кошмар!

Лерр Лерио встал перед нами, заложив руки за спину, крылья наполовину сложены, черные волосы убраны в низкий хвост. Черные глаза смотрели на нас с жалостью. А я… мне вдруг так захотелось удивить лерра не с плохой стороны, как уже случалось, а – с хорошей. И ноги сами вынесли меня вперед. Потом я услышала собственный голос:

– Выдвигаю свою кандидатуру. Кадет Вероника Эйташ.

– Принято! – ответил лерр Варин. – Еще добровольцы?

У меня пылали щеки, я боялась поднять глаза и не могла нормально дышать. Меня захлестывала паника: что я наделала? Зачем вызвалась вперед? Как это вообще могло со мной приключиться?

Тем временем рядом со мной встали трое парней и… Анжеика! Она бросила на меня уничижительный взгляд и, самодовольно улыбнувшись, тихо сказала:

– Хоть тебя и вывезли из деревни, Эйташ, но это не значит, что ты здесь своя и сможешь обойти по-настоящему достойных людей.

– По-настоящему достойные войдут в мою команду, – ответила я, с трудом сдерживая злость на несносную девицу. – И мы вместе покажем, на что способны, таким как ты, Анжеика.

Несколько секунд мы смотрели в глаза друг другу, наверняка обуреваемые одним общим чувством. И нет, объединяла нас совсем не симпатия.

Лерр Варин не дал дольше играть в гляделки:

– Теперь командиры наберут свои команды, по одному из вас. Кто начнет?

– Пусть это будут девушки, – ответил один из командиров.

– Я тоже уступлю более слабой, – сказала Анжеика, задрав подбородок.

– Что ж, не стану отнимать ваше время, – отозвалась я, пожимая плечами. – Начну с…

Я замешкалась, посмотрев на Ивара, а тот быстро мотнул головой. Удивившись, назвала Рину, решив, что заберу оставшихся друзей в свою команду, когда очередь вернется снова. Вот только мерзкая Анжеика выбрала Ивара! А он, усмехнувшись, прошел в ее команду, словно был очень доволен случившимся. Дальше – хуже: Оллера забрал один из парней. Мы с Риной проводили его тоскливыми взглядами. Когда очередь выбирать вернулась ко мне, я назвала Эрана…

Дальше дело шло бодрее и вскоре команды сформировались. Лерр Варин объявил:

– Теперь у вас будет десять минут на знакомство друг с другом, затем жду командиров тянуть жребий. Каждой команде достанется свой труднопроходимый участок в сотах. Пройти его нужно как можно скорее. Помните о субординации! Слушайте своего командира во всем, именно он поведет вас по карте, которую получит у меня. Приготовьтесь, соберитесь с силами.

Мы загомонили, стали сбиваться в группы. Я на миг отвлеклась, засмотревшись на лерра Лерио. Он стоял полубоком ко мне, сильный, крепкий, притягательный. Глядя на него, я вдруг подумала, что надышалась в прошлый раз не только парами истины, но и каким-то еще зельем. Потому что невозможно настолько «плавиться» при виде мужчины будучи в здравом уме. И ведь он никак не проявлял себя, не пытался увлечь меня или очаровать. Наоборот, всегда был собран, спокоен и серьезен.

Так почему крылатый лерр продолжал задевать какие-то особые струны моей души, восхищать и пугать одновременно? Возможно, на меня повлияли речи Рины о его мужественной красоте? Или все дело в том, что именно он был одним из первых измененных, с кем я познакомилась после отъезда из дома? Уже тогда его «горб» отвлекал от горестных мыслей о родных. А после, когда случайно увидела Лерио в душе!.. Его потрясающее тело под струями воды до сих преследовало меня в снах – настолько я впечатлилась.

С другой стороны, окажись там Эран, я наверняка поразилась бы не меньше. Не зря мой напарник славился даже среди кадеток второго курса. Я усмехнулась и… О боги! Поняла, что не отвернулась, а теперь смотрю в глаза обернувшемуся лерру Лерио. Он заломил правую бровь, встал ко мне лицом и сложил руки на груди. Затем ме-едленно склонил голову набок. А я… я рвано выдохнула, перевела взгляд на ни в чем не повинную Олу, стоящую рядом, и рявкнула:

– Что стоим?! Время только зря теряем. За мной, кадеты!

– Ника, можно не спешить. Давайте обсудим план, – предложил Кайл.

– Лерра Эйташ, – поправила я. – Не забывайте про субординацию на время операции.

– Так точно, – не без удивления ответил он.

Я ожесточенно кивнула. Так сильно, что челюсть клацнула. Пошла вперед, покосилась на лерра Лерио, гадая, смотрит он на меня или отвернулся? Сердце бешено билось, до боли в груди.

– Лерра Эйташ, – ехидно обратилась ко мне Рина, загородив собой вид на Грея Лерио, – с вами все в порядке?

Я поморщилась, чуть развернулась и снова попыталась увидеть крылатого мужчину.

– Ты скоро заработаешь косоглазие, – покачала головой подруга, – кого там высматриваешь?

– Никого, – опомнилась я, – просто солнце глаза слепит.

– Тогда тебе не важно, что лерр Лерио все это время наблюдал за тобой, – прошептала Рина, склонившись к моему уху.

Я ощутила, как щеки заливает краска стыда и призналась тихо:

– Из-за него у меня вечный мандраж. Веду себя по-идиотски. Это ужасно глупо, прости.

– Я уже привыкла к этой твоей слабости, – улыбнулась Рина. – А теперь, командир Эйташ, нам пора победить четыре другие команды. Ты можешь провести нас по участку, который нам выпадет?

– Конечно! В этом я действительно разбираюсь. Держись меня, Рина, не пропадешь. Сегодня заработаю всем нам много баллов.

Я сжала кулаки и направилась к преподавателю, в руках которого были пять свертков с маршрутами. Нам досталась лесная чаща с болотами. Следовало обойти топи, найти сиреневый флаг и вернуться.

– Помощь нужна? – тихо спросил Эран, как только задание было озвучено.

– Нет, – гордо ответила я. – Сегодня можешь отдохнуть и посмотреть на то, что я действительно хорошо умею.

– Ну прекратите, ребят, помогите мне, – попросила я, вытянув перед собой обе руки и уже немного паникуя.

Никто не пошевелился. Моя команда – грязная, уставшая и злая – смотрела с берега, как тонет в болоте их неудачливый командир. Я.

А все потому, что с картой местности вышла беда: она оказалась намного сложнее тех, что я видела на последнем теоретическом занятии. Новые символы и заметки сбили меня с толку. И тогда я решила идти вперед по наитию. Предчувствие не должно было подвести. Тем более, в родне ведьма, маг земли. Но…

– Ладно, я не права, но кто же знал, что карта будет такой… – я сбилась, подбирая слова. – Бракованной.

– Это командир у нас бракованный! – выпалил Ижек. Он следовал непосредственно за мной и успел увязнуть по пояс, прежде чем остальные вытащили его на берег…

Я уже по грудь погрузилась в болото. А безразличные кадеты совсем не рвались помочь.

– Ребята… – заканючила я.

– Нужно помочь ей! Пустите, – закричала Рина откуда-то из-за спин парней, но те еще плотнее сомкнулись, не пропуская подругу ко мне. – Хватит над ней издеваться.

– А мы не издеваемся, – буркнул здоровяк, имя которого я вообще не знала, – мы ждем, пока наш опытный и все знающий командир поведет нас дальше. Лерра Эйташ, вы скоро?

Я обиженно поджала губы.

Конечно, меня слегка занесло на этом задании… Ну хорошо, сильно занесло! Я вообще не понимала, что на меня нашло! Словно с цепи сорвалась, показывая всем, что знаю, куда иду и не приемлю, когда перечат. Шла-шла… и вот.

– Ну простите меня, братцы, – искренне просила я. – Признаю, обмишулилась.

– А другая команда уже наверняка баллы делит, – озабоченно и несколько завистливо вздохнул Ижек. – Как думаете, если наш командир пропадет без вести, ее станут искать?

– Что?! – Я дернулась вперед, но еще глубже ушла вниз. Стало совсем страшно.

– Ну хватит! – Вперед вышел Эран, чистый и свежий, в отличие от остальных. Оглядев нечитаемым взглядом мою команду, предложил: – Ника, сейчас я сделаю магические силки и вытяну тебя. Не сопротивляйся и не дергайся. Ясно?

Я кивнула, глядя на Эрана с нескрываемым обожанием. Следом почувствовала, как неведомая сила потянула меня вверх, к родимой твердой земле! Счастье накрыло с головой, да так, что я даже не сообразила, что делала, когда, оказавшись рядом с командой, бросилась на Эрана с объятиями:

– Ты – самый лучший! – Мой спаситель, на котором я благодарно повисла, от неожиданности замер. – Спасибо-спасибо! Как же прекрасно, что ты пошел с нами! Эран, ты замечательный!

Он отмер. Но, вместо того чтобы обнять меня в ответ или хотя бы похлопать по спине, отодвинулся и с насмешливым укором взглянул сначала мне в лицо, а затем на себя. Теперь и мой герой испачкался в грязи. Весь.

– Ох, – выдохнула я, понимая, что натворила.

– От нее вообще одни неприятности, – укоризненно покачал головой Ижек.

Я мысленно сделала себе зарубку: никогда больше не пойду с этим злопамятным нытиком в одной команде.

– Ника! – Так же как я минуту назад висела на Эране, на мне повисла Рина. – Как я испугалась за тебя! Обязательно напишем жалобу ректору, когда вернемся. Нужно проучить этих…

– Давайте сойдемся на компромиссе? – прервал ее Эран, хитро сверкнув глазами. – Как насчет того, чтобы покинуть наконец это место? Я уже нашел наш сиреневый флаг, отложил его в сторонку и готов проводить всех. Если наш командир не будет против, конечно.

– Я не против! – пискнула, прячась за Рину от злобных взглядов.

– Итак, я вас выведу, Ника не станет писать жалобу, а вы забудете про случайный инцидент с болотом, – предложил Эран всем. – Как вам такое решение?

– Ничего не понял, – признался здоровяк, имени которого я не помнила.

– Он предлагает вернуться назад и сделать вид, что лерра Эйташ не пыталась всех нас утопить в болоте, – растолковал Ижек.

Команда загудела, обсуждая предложение.

– Нужно торопиться, – снова вмешался Эран. – Судя по знакам на карте, через четверть часа здесь начнут бродить какие-то неопознанные монстры.

– Согласны! – сразу решили сомневавшиеся. – Веди нас.

– И флаг покажи!

Эран не подвел. Флаг действительно предъявил и передал настырному Ижеку, потом направлял всех, пока мы не увидели сияющую полупрозрачную магическую стену-выход.

Там Эран приотстал, подошел ко мне и с помощью нескольких пассов и пары фраз сотворил невероятное: почистил сначала мою, а затем и свою одежду.

– Так лучше, – заметил он, пока я изумленно рассматривала идеально чистую форму.

– Как ты это сделал? – выдохнула восхищенно.

– Пока ты тренировалась для расширения резерва, я штудировал весьма занимательные книги в академической библиотеке. Узнал несколько полезных бытовых заклинаний. И не только… Мой резерв достаточен, так что работаю над знаниями, Эйташ.

Он щелкнул меня по кончику носа и потянул к выходу, за которым уже растаял последний член команды.

– Как ты нас вывел? – опомнилась я. – Не слышала твою фамилию в числе лучших по ориентированию.

Эран пожал плечами:

– Я не стремился попасть в список, Ника, для меня важнее было понять, как это работает и научиться применять на практике. Пока ты улыбалась преподавателю и восхищала его знанием теории, я попросил несколько ментальных уроков у одного из кураторов. Если хочешь знать подробности, расскажу позже. Сейчас, думаю, нас уже заждались.

– Да, – опомнилась я. – Пойдем.

Конечно, мы не стали лучшими. Но и не пришли последними. Так что команда наверняка быстро простила бы меня, если бы не маленькое «но». В тот момент, когда мы с Эраном вышли на поляну, лерр Лерио, грозно сверкая глазами, уже распекал моих ребят за внешний вид:

– Вы должны были избегать болота, а не купаться в нем! – На звук наших шагов лерр обернулся, смерил нас изучающим взглядом и добавил спокойнее: – Ну хоть ваш командир в нормальном виде. А ведь приказывали всюду следовать за главным! На лицо нарушение дисциплины. Лерра Эйташ, у вас есть претензии к команде?

– Нет! – выпалила я. – Они слушались. Честное слово. Даже слишком…

Из моей груди невольно вырвался грустный вздох.

– Что ж, раз претензий нет, идите. Но на будущее, лерра, тщательнее выбирайте тех, кого хотите видеть среди своих. О, а вот и следующая команда. Красавчики!

Я обернулась… на кадетов с синюшными лицами и в заледеневшей одежде. Среди замерзших бедолаг был Оллер. Рина тут же бросилась к нему, стала отогревать руки. Похоже, там командир тоже не очень справился. Посмотрев на своих, я с трудом сглотнула, встретив столько «доброжелательных» взглядов.

– Не обращай внимания, – посоветовал Эран, заметив мое состояние. – Здесь каждый сам за себя, ну или за свою пару. Мнение стада нас не касается. Понимаешь?

– Они не стадо, – возразила я хмуро. – Эти девушки и парни доверились мне, а я подвела. Будет мне уроком. Надо больше стараться.

– Да, стараться надо, – не стал спорить Эран. И добавил тихо: – Чтобы мы с тобой стали лучшими.