Тайны затерянных звезд. Том 6

Глава 22

Конечно же, никто никуда тащить Кайто и не собирался, это было бы бесчеловечно и подло. Магнус всего лишь поднял Кайто из кресла, в котором тот пытался спрятаться, как в домике, и поставил на пол посреди мостика, на виду у всех.

Путём недолгих переговоров, на протяжении которых сопротивление Кайто всё слабело и слабело, мы договорились, что Кори подведёт корабль как можно ближе к разрушенной станции, так что нам останется просто перепрыгнуть пару-тройку метров пустого пространства. Достаточно просто закрыть глаза, и дело в шляпе.

Мы, конечно, могли снова вырубить Кайто химией, как делали это уже не раз, когда речь заходило об открытом космосе, но это был вариант лишь на самый крайний случай — если он прямо упрётся рогом и откажется фридайвить как-то иначе. Химия это всё же штука далеко не безвредная, а если речь заходит о том, чтобы заставить пациента вырубиться буквально на одну минуту, нужную чтобы перелететь с корабля на станцию — так и вовсе становится буквально худшим из вариантов.

Кайто, видимо, тоже это понимал, потому что согласился на наш вариант. В конце концов, с нами же был робот, которому азиат доверял, кажется, больше, чем кому-то ещё из экипажа. И небезосновательно, надо признать — в каких-то аспектах, например, хладнокровии и расчётливости, Жи действительно давал любому из нас сто очков вперёд. Даже мне. Ну, мне, может, не сто, может семьдесят… Или даже шестьдесят…

Кори ювелирно подвела корабль к объекту ноль восемь прямо впритирочку — настолько близко, что боковые камеры внешнего обзора даже не смогли сфокусироваться на остатках станции, слишком малое расстояния было теперь. Как девушка умудрилась это сделать, для меня так и осталось загадкой, ведь ей, считай, вслепую пришлось управлять маневровыми двигателями и только глухой звук столкновения борта корабля с остатками станции мог ей подсказать, что она переборщила…

Но она не переборщила. Она не просто умела управлять своим кораблём, она его буквально чувствовала, как продолжение собственного тела.

Говорю же — вокруг меня собрались профессионалы своего дела. Вернее, своих дел. У каждого — своё.

Пока мы в шлюзе надевали скафандры и помогали друг другу с их закреплением, Жи замер истуканом возле внешней двери, всем своим видом демонстрируя, что только нас и ждёт. Будь я всё ещё командиром «Мёртвого эхо», а остальные — моим отрядом, я бы отправил Жи вперёд, на разведку. Чтобы к тому моменту, как мы наконец экипируемся в громоздкие и неудобные в обычных условиях скафандры, робот успел исследовать станцию изнутри и доложить обо всем, что увидел, или чего не увидел. В том числе и о противниках, если вдруг они там есть, если вдруг каким-то чудом они умудрились существовать в условиях всё равно что открытого космоса. А то и сразу же устранить их, поскольку в условиях отсутствия атмосферы и гравитации робот будет чувствовать себя намного увереннее, чем самый тренированный человек.

Но я больше не командир «Мёртвого эхо». Экипаж «Затерянных звёзд» — не тот мой отряд. И уж тем более Жи — не мой личный робот. Он вообще ничей робот, свой собственный, и его первая директива по-прежнему гласила «Никаких неизвестных людей». Если бы не объективные результаты сканирования остатков станции, которые однозначно утверждали, что ничего живого и теплокровного там не имеется, он бы вообще наотрез отказался туда идти. Сама по себе возможность того, что там могут быть люди, уже ставила крест на затее, так что нам, можно сказать, повезло.

Я прошёл мимо всех участников экспедиции, проверил все скафандры, убедился, что всё в порядке, и повесил на шею ремень бластера — оружие решили с собой всё-таки взять. Не только и не столько против персонала станции, которого, как мы уже выяснили, там нет, сколько против вероятных защитных систем. В том объёме, что остался от станции после неведомого катаклизма, конечно, много охраны не разместишь, но на какие-нибудь мины или лёгкие турели мы вполне можем наткнуться.

— Кори, мы готовы! — отрапортовал я, и Кори тут же ответила:

— Поняла. Можно выходить.

— Все слышали? — я обвёл всех взглядом. — Кайто, закрывай глаза. Магнус, дверь.

Кайто глубоко вдохнул и зажмурился, вцепившись обеими руками в фал, который на всякий случай мы пристегнули к Магнусу. А сам здоровяк активировал шлюзовую систему, и наружная дверь открылась.

Кори и правда подвела корабль ближе некуда — буквально пять метров отделяли нас от ближайшей стены, порванной и скрученной какой-то циклопической силой. Несколько обломков плавали между нами и станцией, но не настолько крупных, чтобы беспокоиться, что они нам помешают.

Я на всякий случай взял оружие наизготовку, внимательно всмотрелся в непроницаемую черноту внутри мёртвых отсеков, и снова произнёс в комлинк:

— Всё чисто! Мы выдвигаемся. Жи.

И мы с роботом первые толкнулись от пола шлюза, перелетая на станцию. Робот даже оказался чуть быстрее, на то он и робот. Достигнув стены на секунду раньше меня, он цепко ухватился за покорёженный металл (ещё бы, ему-то не нужно беспокоиться о том, что острые края разрежут скафандр) и молниеносно проник внутрь станции через одну из дыр.

Я влетел в соседнюю, благо она была достаточно велика для этого, включил фонарик на шлеме и осмотрелся. Ожидал, что вокруг будет полная пустота и запустение, но — удивительное дело! — это оказалось не так.

Помещение выглядело так, словно мы были первыми, кто тут появился с того самого момента, как неведомый катаклизм разметал станцию на обломки. Как будто никто не планировал не то что утилизировать остатки структуры (хотя никто и не собирался, скажем откровенно — одна только транспортировка этого металлолома вышла бы дороже, чем удалось бы выручить за его распил), а даже навещать её!

В отсеке, по внутренним стенам которого тянулась ярко-красная толстая линия на уровне груди, замыкаясь сама в себя, имелась даже мебель. Мало, и не всегда единым куском, а чаще — той или иной степени разбитости, но она тут была. Висели в пустоте несколько стульев из причудливо выгнутых стальных труб, пара столов, один из которых сохранился лишь фрагментарно, и даже что-то похожее на шкаф, или, вернее, две стенки шкафа и одна дверца. Тому, что было прикручено к стенам, повезло чуть больше, и оно уцелело в большей степени. Особенно моё внимание привлёк титан в углу, вернее, бутылка, которая должна была торчать из него вверх тормашками. Судя по всему, перед самой катастрофой её поменяли, и она была полна, и теперь космический холод заморозил её в один огромный цилиндр льда, порвавший пластик как мокрую бумагу. Издалека казалось, что из титана все ещё торчит бутылка с водой, вот только никому уже не суждено из него напиться, даже если вернуть его в человеческие условия.

А здесь условия человеческими назвать язык не поворачивался…

— Говорили же, нет тут никого! — улыбнулся я, обращаясь к Жи, застывшему рядом, но робот проигнорировал мои слова. То ли потому, что не воспринял сказанное на свой счёт из-за того, что я к нему не обратился, то ли он лучше меня понимал, что тут никого нет.

— Жутковато как-то… — раздалось в комлинке голосом Кори. — Вам нет?

Жи, конечно, разумный робот, самостоятельный, но всё же создан он был для того, чтобы действовать в связке с людьми. Поэтому у него, и у любого другого представителя его модели, имелась возможность подключить камеры к внешним выводам, чтобы оператор мог наблюдать глазами робота и давать указания по месту. И Кайто перед выходом наладил этот канал связи, выведя изображение прямо на лобовик, так что те, кто остался на корабле, могли наблюдать то же самое, что наблюдал робот.

— Сойдёт! — ответил я. — Магнус, Кайто, чисто!

— Переходим! — прогудел Магнус и спустя пять секунд они влетели внутрь станции. Кайто цеплялся за Магнуса, как за последнюю надежду, а вот здоровяк себя чувствовал, кажется, вполне уверенно…

Правда, как только он проник на борт станции, эта уверенность внезапно дала сбой.

Фонарь шлема Магнуса скользнул по внутренним стенам помещения, и остановился на красной полосе, тянущейся по стенам. И сам Магнус остановился тоже. Замер возле «входа», держась за острый торчащий угол, как истукан, как будто дальше его не пускало невидимое силовое поле.

— Мы уже приехали? — пискнул Кайто, перехватывая Магнуса за пояс, но здоровяк ничего не ответил, как будто и не слышал техника.

— Эй! — Кайто выждал две секунды. — Магнус! Отомри!

Только после этого огромный скафандр навигатора снова шевельнулся, и в комлинке раздалось:

— Да… Я… Нормально всё. Задумался просто.

— Нашёл место! — хмыкнул капитан с борта корабля. — Тут не думать надо, а действовать, причём как можно быстрее. Не нравится мне тут, доложу я вам.

— Не думаю, что среди нас найдётся хоть кто-то, кому тут нравится, — хмыкнул я. — Кайто, можно открывать глаза, мы уже внутри.

— Ага, — уронил азиат, отцепляясь от Магнуса. — А тут и правда жутко…

— А чего ещё ты ожидал от уничтоженной станции? — я пожал плечами и запоздало понял, насколько это глупый жест в надутом до состояния мыльного пузыря скафандре. — Ладно, двигаем дальше. Жи.

— Жи да, — звякнул робот, и прямо по стене, цепляясь за какие-то невидимые глазу неровности и шероховатости, шустро подобрался к проходу в следующий отсек.

Двери были раскрыты на всю ширину, и это для них необычно. По идее, каждый такой проём должен снабжаться такой же автоматикой, как в наших шлюзах — закрывающей двери намертво, если в отсеке происходит разгерметизация. А раз двери открыты — значит, всё же кто-то тут был после уничтожения станции, но это в общем-то и так было очевидно. А вот что неочевидно так это тот факт, что этот «кто-то» бывал тут так часто, что предпочли оставить двери открытыми, нежели каждый раз закрывать их за собой, изображая, что объект мёртв и не представляет никакого интереса.

Жи первым юркнул в проём — ему-то фонарик не был нужен. За ним на маневровых двигателях последовал я, с оружием наизготовку и первым же делом, прямо от входа, снова осмотрелся.

Новый отсек казался продолжением предыдущего, разве что слегка более целый. Дыры в его стенах уже не были такими гигантскими, как там, да и металл в этих местах был загнут исключительно внутрь, как бы намекая, что все эти дыры были проделаны снаружи. Вероятнее всего, осколками и обломками самой же станции, тех её частей, что нависали над этим отсеком.

Знал бы я как выглядела эта структура до уничтожения, можно было бы предположить, обломки чего именно превратили стальные стены в решето, но это, в общем-то, не так и важно. Намного важнее то, с какой скоростью эти обломки двигались в момент удара, и скорость эта была… Скажем так — «невообразима».

— Жи, — позвал я робота, и посветил на одну из дыр. — Как считаешь, с какой скоростью должен был двигаться обломок, чтобы проделать такую дырень?

— Не могу дать ответ, — равнодушно ответил Жи. — В отсутствие информации об обсуждаемом обломке, его массе, материале и конфигурации, я не могу дать ответ.

— Вот и я считаю, что с бешеной скоростью… — уже себе под нос закончил я, и повёл лучом фонаря дальше, высвечивая интерьер отсека.

Так как тут уцелевших стен было намного больше, чем в предыдущем, то и вещей отсюда в открытый космос улетело несравнимо меньше. Правда это не сильно помогло, потому что большая их часть всё равно была перемолота в труху катаклизмом, и определить, чем при жизни был тот или иной обломок далеко не всегда представлялось возможным. Единственное, что тут уцелело — это большой плоский экран, весь избитый и потрескавшийся, но сохранивший общую целостность, и железная парта с железным же стулом, приваренным прямо к ней, словно их специально делали такими из расчёта на будущую катастрофу. Ну и конечно уцелела широкая линия, тянущаяся по стене на уровне груди и замыкающаяся сама в себя — точно так же, как в предыдущем отсеке. Только тут она была жёлтая.

— Чисто! — доложил я в комлинк. — Подтягивайтесь.

Магнус и Кайто подтянулись, пролетели через проём, и Магнуса внезапно снова разбил паралич. Точно так же, как и в предыдущем отсеке, он застыл возле входа, слегка покачиваясь вверх и вниз и медленно поворачиваясь вокруг своей оси. Луч его фонаря сперва задержался на жёлтой линии на стене, а потом неторопливо пополз дальше, выхватывая из темноты обломок за обломком, осколок за осколком. Когда в луч попал разбитый и покрытый трещинами экран, Магнус чуть задержался на нём, но всё же двинулся дальше… А вот когда из темноты появилась грубая стальная парта…

— Мать твою…

Магнус произнёс это так тихо, что я едва расслышал. И, похоже, что я один вообще расслышал, потому что в комлинке сразу же раздались взволнованные голоса, просящие повторить, что он сказал.

Но Магнус не повторял, и вообще, кажется, не слышал никого. Он толкнулся рукой, медленно перелетел к парте, затормозил об неё, заставив её слегка вращаться, и снова застыл на месте. Его рука в перчатке скафандра легла на гладкую металлическую столешницу, и будто бы… погладила её?

— Магнус? — осторожно начал я, не сводя взгляда со спины здоровяка. — Всё в порядке?

— Всё… В порядке… — непонятным голосом ответил Магнус. — Просто… Надо кое-что проверить.

— Что? — не отставал я. — Что надо проверить?

— Пока что не скажу… Может, я и не прав, — странно, не в своей обычной манере, ответил Магнус. — Надеюсь, я не прав. Сейчас!

И, совершенно забыв о нашей договорённости, он резко толкнулся от парты, отбрасывая её к стене и ринулся в сторону — к ещё одному дверному проёму, ведущему прочь из отсека!

— Магнус! — панически завопил Кайто, которого потащило следом за здоровяком, но он будто не слышал.

Проём, к которому летел Магнус, а вместе с ним и Кайто, вёл в ещё один отсек, от которого осталось так мало, что даже с нашей позиции были видны звёзды и маленький кусочек корабля, и Кайто, видимо, решил, что Магнус хочет убить их обоих через выброс в открытый космос…

Но Магнус, конечно же, ничего такого не хотел. Он ухватился за дверной проём, тормозя себя, совершенно не обратил внимания на то, что вопящий Кайто врезался в него, тормозя тоже, и медленно, неторопливо, просочился внутрь.

— Жи! — позвал я. — Останься тут, будь добр.

— Остаться да, — равнодушно отозвался робот, расположившийся на углу. Ему было всё равно, где и в каком положении находиться.

А вот Магнусу — явно нет. Наполовину залетев в оторванный от станции отсек, он так и застыл в проёме, словно не мог поверить, что дальше нет ничего, кроме космической пустоты… Хотя дело явно было не в этом.

И, когда он повернулся, и провёл рукой по чему-то за стеной, таким же жестом, каким он обычно задумчиво поглаживал кометика по ушам, это стало совершенно очевидно.

— Магнус, да в чём проблема⁈ — кричал Кайто, пытаясь нащупать на поясе здоровяка карабин и отстегнуться, чтобы получить свободу. — Что, ца ни ма би, происходит⁈

Я включил маневровые, подлетел к ним, протянул руку и цепко ухватил Кайто за плечо, а когда он внутри шлема поднял на меня глаза, медленно покачал головой — не надо, мол. Кайто меня понял и перестал кричать, хотя попытки отстегнуться от Магнуса не бросил.

Убедившись, что азиат успокоился, я взял за плечо уже Магнуса. Взял и слегка потянул на себя, не столько чтобы вытащить его из разрушенного отсека, сколько для того, чтобы подлететь поближе.

Но Магнус явно это понял по-своему. Он резко отдёрнул от стены руку, словно обжёгся, и развернулся лицом ко мне. Визоры наших шлемов практически соприкоснулись, и Магнус, глядя мне прямо в глаза, произнёс:

— Я знаю, что это за место. Я знаю, что это за станция.