Тайная одержимость

Глава 17

Влас стоял перед Лисандром, не в состоянии скрыть свою нервозность. Таким они не видели его никогда, предполагалось, что Лисандр не способен на такие эмоции – на такие ярые, необузданные эмоции. Но те, кто так думал, ошибались, и сейчас наблюдали неоспоримое тому подтверждение.

– Что ты сказал?! – прокричал Лисандр и отшвырнул не первый стул, вставший на его пути. Ошеломленный, он направился к Власу. – Живы? Ты сказал, «живы»?

– Да, – изрек Влас глухо, но тут же громче повторил. – Да, ferus живы. Все пятеро.

Лисандр внезапно остановился, к счастью для Власа, до него не дойдя, и, взревев, в смятении и в беспомощности, оперся руками о стол – только чудом тот еще стоял.

Когда Влас добрался до «Пепла» – было то в районе пяти утра, – Лисандр находился на месте: после закрытия, он частенько задерживался в этой мрачной, зловонной дыре. Странно, но домой не торопился: вместо полноценного, глубокого сна Лисандр предпочитал сидеть за стойкой и попивать дешевое пойло – то же самое, которое предлагалось отбросам местного человеческого общества, что любили коротать здесь свои вечера.

Азарий вместе с догмарами из ближайшего окружения Лисандра его не понимали. Не понимали такой привязанности к этому старому, обветшалому клубу. Почему он вовсе обратил на него внимание? Свое дорогое, утонченное внимание и сделал своим пристанищем? В особенности интересовало «Почему?». Почему Лисандр, все же став у руля гадюжника, коим именовал это место Азарий, за все то время, что здесь обитал, не привел его в порядок? Пускай и развлекались здесь отморозки общества (хотя бы временно они могли почувствовать себя полноценными людьми), «Пепел» так же являлся одной из локаций Людей догмар.

Однако «нелогичность» было ему вторым именем. Лисандр продолжал следить за клубом, проводить в нем уйму времени, но ничего не преобразовывал. «Пепел» как являлся центром сборов нечистот, так таковым и оставался, а экстерьер и внутреннее убранство этим нечистотам полностью соответствовали.

И теперь к эпитетам «грязный», «омерзительный» и «неухоженный» добавились такие, как «разгромленный», «разрушенный» и «пришедший в хаос». Показатель того, как Лисандр расстроен. Стоило услышать сокрушительные новости, как состояния скуки, охватившее Лисандра со дня «смерти» belua ferus, растворилось в ворохе столов и стульев, разбросанных по танцполу подобно игрушкам. Стойло, и без того загаженное, превратилось в лошадиный двор; Влас сумел добавить остринки в ставшую унылой и неинтересной жизнь.

На грохот и прибежал взбудораженный Азарий, однако все, что ему оставалось, это молча наблюдать за происходящим. Образ выхолощенного интеллигента превратился в ничто. Идеально выглаженная рубашка походила на жеваное тряпье: она была смята, местами порвана, потеряла несколько пуговиц. Волосы пришли в беспорядок, а глаза… они стали чернее чернил. Две бездонные, бездушные глубины, которые лоснились сумасшедшим блеском.

– Как они сумели выжить? – Лисандр обращался, скорее, к самому себе. – Мы все продумали, у нас был прекрасный план. Стопроцентный план! – Он посмотрел на Азария и тут же оттолкнулся от стола.

– Нас обманули? – спросил Лисандр и, склоняя голову набок, уставился на него тревожащим пристальным взглядом.

– Не знаю, Лисандр. – Азарий старался не показывать волнения. – Но мы это выясним.

– Чертовы ублюдки! – Лицо главы в презрении сморщилось. – Что б вы сдохли, мерзкие отродья! Дикари, угроза для всего живого!

Видимо, вспомнив о существовании Власа, он посмотрел на него вдруг сомнительно спокойно.

– Как ты, говоришь, узнал о том, что ferus живы?

Влас сглотнул. Азарий понимал, что его пугало – способность Лисандра моментально меняться. Он одной силой мысли отключал одни и включал другие, надлежащие случаю эмоции, от чего становился еще более непредсказуемым: невозможно было предсказать, какой будет очередная реакция или мысль, которая посетит его голову в следующий момент.

– Мы преследовали женщину, – заговорил Влас и поспешил добавить: – и почти ее поймали, когда появились ferus. Они нарушили наши планы. – Влас отвел от Лисандра глаза.

– Значит, вдобавок к вашей боевой бездарности, вы еще и женщину упустили? – Лисандр приходил в себя: черные глаза все еще блестели, внутренности разъедали противоречивые чувства, но мозг возвращался к привычной работе – Лисандр демонстрировал умиротворенность. Он скрыл нежелательные чувства, наверняка, пожалев уже о своей несдержанности.

– Они были в большинстве, – возразил Влас.

– Конечно, – согласился Лисандр и даже улыбнулся. – Ferus были в большинстве. Только теперь вы упустили женщину.

– Мы найдем ее, – встрепенулся догмар. – Я гарантирую, что…

– Мне плевать на женщину! – воскликнул Лисандр – благодушия как не бывало, но осознав, что вновь сорвался, продолжил много сдержаннее. – Мне плевать на женщину. Поняв причины нашего интереса к ней, Александр сам же ее и прикончит. Одно из немногих его достоинств заключается в том, что он не идиот, и после недавних разоблачительных событий заинтересован в сокрытии сверхъестественных тайн не меньше нашего и яростнее прежнего. Можешь забыть несчастную, ее уже нет. Что в действительности меня заботит, так это сам факт вашего провала: Александру удалось сделать то, что должны были сделать вы! – Он указал на Власа пальцем.

Догмар не ответил, отвечать опасно.

Лисандр выпрямился, расправил плечи и, став приглаживать растрепанные волосы, обратился к Азарию:

– Есть кто рядом? – При этом на него не глядел.

Азарий все понял, тут же вышел и вернулся с несколькими догмарами.

– Те, кто были поблизости. – Догмары расположились вдоль стены за Власом.

Лисандр нагнулся и как ни в чем не бывало поднял опрокинутый стул.

– Ну что, мои дорогие… Я должен с прискорбием сообщить, что мы поторопились праздновать победу. – По-прежнему ни на кого не глядя, Лисандр поднял еще один стул. – Твари оказались живучи. – Усмехнулся. Вернул на место стальной круглый стол. – У вас появилось ради чего жить.

Догмары переглянулись, но удивленными не выглядели. Еще бы, после криков Лисандра.

– Начинаем разрабатывать новый план. – Лисандр говорил и продолжал убираться. – А я-то думал, почему «остатки» ferus не торопятся возвращаться в Радлес. Неужели разлюбили себе подобных? А вот и нет. – На стол была поставлена чудом уцелевшая бутылка коньяка. – Просто нечего было оплакивать. – Он придвинул стол к стене. – Не люблю беспорядок, – пробормотал Лисандр, словно оправдывался перед самим собой. Но вдруг опомнился – посмотрел на присутствующих.

– Сообщите всем нашим, чтобы были осторожны и готовы к любым неожиданностям. Ferus живы, опасны и злы, ferus стали еще агрессивнее. Проконтролируй все, – обратился к Азарию. Азарий кивнул. – Все свободны. – Закинув ногу на ногу, Лисандр уселся на один из стульев, которые вернул в вертикальное положение.

Догмары направились к выходу, Влас последовал за ними.

– А, а, а, – Лисандр простучал костяшками пальцев по столу, привлекая к себе всеобщее внимание. Догмары обернулись. – С тобой, Влас, мы еще не закончили, – почти что ласково проговорил Лисандр. – Неужели ты думал, что постоянные косяки будут сходить тебе с рук?

Влас напрягся. Лисандра догмары опасались едва ли не больше, чем представителей ferus. Если дикари при встрече загрызут или ожидаемо перережут горло, то Лисандр… от него так быстро не отделаться, примитивными действиями он не ограничивался: Лисандр изощрялся, Лисандр истязал, обнажая и воплощая в жизнь потаенные желания жертвы…

– Пожалуйста, дай мне еще один шанс. – На сей раз глаз догмар не отвел. – Это ferus… обстоятельства от меня не зависели.

– Ну конечно, – сказал Лисандр. – Когда они от нас зависят… эти обстоятельства. – Затем кивнул, давая знак.

В тот же миг Власа схватили за руки и стали выводить из зала.

– В подвал его, – бросил Лисандр и вдруг улыбнулся. – Я скоро подойду.

Сопротивляющегося и кричащего Власа увели прочь. Азарий глядел бедолаге вслед. К этому все и шло, Влас сам во всем виноват.

– Ты знаешь, с кем следует связаться, – сказал посерьезневший Лисандр, задержавшемуся в зале Азарию.

– Да, – сказал Азарий и ушел выполнять распоряжение. Азарий знал. Скоро предстояло узнать и ferus.

***

Нелли открыла глаза. Она лежала в теплой, уютной постели, в то время как в окно светило солнце.

Нелли перевернулась на живот и закрыла голову подушкой. Такое прекрасное утро и такое незавидное положение. Да, она все помнила, несмотря на крепкий сон, который сознанию затуманиться не позволил.

Нелли убрала подушку и привстала, только сейчас заметив произошедшие в себе изменения. Больная кисть, начиная с запястья, была обвязана бинтом. Вот так вот. Поднесла руку к лицу – пахло чем-то специфическим. Мазь или что-то подобное?

Себя Нелли не лечила. Тогда кто? И когда? Александр? Больше некому. Да что же с ней творится? Что творится с ее жизнью? Она не то, что свою судьбу формировать, она проследить за собой не в состоянии.

Нелли опустилась обратно на подушку, посмотрела на высокий потолок.

Нужно было вставать. Она не могла лежать здесь весь день. Ей не хотелось покидать эту комнату и возвращаться в реальный мир, но иного выхода не было. Нелли подозревала, что, если не появится внизу сама, в комнате появится кто-то из «звероподобных». И лучшее, что при этом может случиться, если «звероподобным» окажется Александр.

Она обвела комнату взглядом. Как долго она спала?

Справа от нее стояла тумбочка, на которой разместились круглые часы. Маленькая стрелка указывала на тройку. Три часа дня?! Нелли вскочила и встала перед кроватью. Сколько же она проспала? Обычно Нелли не позволяла себе излишне залеживаться, не будучи сторонницей длительного сна. Но и обстоятельства раньше тому не способствовали.

Хотя куда ей теперь торопиться? Она заложница, не имеет прав, а значит, и обязанностей. Можно успокоиться. Только странно, почему ее до сих пор не разбудили; не ворвались с утра пораньше и не закидали утомительными вопросами – наверняка им было что спросить: кто такая, почему помнит Александра – вот он обязательно начнет с того, на чем остановился вчера.

Нелли подошла к комоду, который стоял напротив кровати, взглянула в зеркало, что висело на стене… и сделала вывод, что лучше бы не смотрела. На кого она была похожа?

Начав вести столь ненормальную жизнь, Нелли полностью прекратила пользоваться косметикой и вспомнила о существовании таковой только став работать у Зойла. Да и то, использовала только тушь. И вот сейчас эта самая тушь размазалась по глазам черной краской, превратив ее в персонаж ужастиков. Распухла рассеченная нижняя губа – напоминание о жестокости догмара: теперь понятно, почему Александр так странно на нее поглядывал. А одежда? Во что она превратилась? Некогда белая рабочая футболка стала далеко не белой, синие джинсы обратились в серые. Однако проблема заключалась не в цвете – одежду можно постирать, – а в том, что ее не на что было сменить.

Нелли поспешила в ванную комнату, открыв дверь которой оказалась в небольшом, но просторном помещении. Не то что «ее», метр на метр.

У стены напротив стоял умывальник, в ближайшем углу располагалась душевая. Нелли подошла к умывальнику и включила воду. Тщательно промыла лицо, пастой и пальцем почистила зубы, и вытерлась висячим на крючке полотенцем. В задумчивости обернулась к душевой. Присмотрелась. Принять или не принять? Вот в чем вопрос. Очень хотелось освежиться, но мучили сомнения. Не помешает ли ей кто-нибудь? А если войдет один из них? А во что она переоденется? Подумав минуту, Нелли решила, что удовлетворение своих потребностей первостепенно, грязной ходить она не могла, пусть даже наденет испачканную одежду.

Спустя минут десять Нелли вышла из душа, вытерлась махровым полотенцем и облачилась в прежние вещи. Ну и что? Когда в последний раз ей было легко и приятно? Зато ощущала себя посвежевшей.

Расчесав пальцами влажные волосы, пахнущие мужским шампунем, Нелли вернулась в комнату и приковала взгляд к двери. Стоило ли выходить? Ей и здесь было неплохо, спокойно так, безопасно. Без холодных глаз и каменных лиц. Но рано или поздно покинуть спальню придется, так чего же тянуть?

С такими мыслями Нелли открыла дверь.

Выйдя в коридор, посмотрела по сторонам. Александр привел ее слева, но коридор продолжался и дальше. Может, пока никто не знает, что она проснулась, погулять по дому, оглядеться-присмотреться, и понять, куда попала?

Не стоит, – решила Нелли. Она не хотела разозлить Александра. Поэтому прикрыла дверь и пошла туда, откуда вчера пришла.

Пройдя коридор и выйдя в холл, она оказалась на открытой площадке. По пути никого не встретила, не услышала возможных голосов, но по мере приближения к «гостиному» залу, начала улавливать посторонние звуки.

Пройдя мимо лестницы и подойдя к перилам, Нелли посмотрела вниз… и увидела их — мужчин, больших и сильных. Тех двоих, которые сидели рядом с ней в машине: серьезный армеец и загорелый Океан. И что они делали? Играли. Они… играли в футбол? Именно! Стояли на расстоянии друг от друга и пинали миниатюрный мяч.

Это было неожиданно. Неожиданно от них, пугающих людей-х. Им присущи человеческие слабости?

А затем застыла – мужчины посмотрели на нее, хотя вроде бы звуков она не производила.

Нелли смутилась и слегка опешила, будто ее застали за непозволительным занятием, но затем призвала к себе всю свою волю и решила спуститься к ним. Пора было встретить свою судьбу с гордо поднятой головой, а не прятать ее в песок. А иначе как поймет, с кем имеет дело?

Оказавшись на первом этаже, она подошла к Океану – ближе к лестнице располагался он.

Мужчины с интересом за ней наблюдали, прекратив мучить белый, не футбольный мяч. Нелли в который раз отметила, что незнакомцы были подтянутыми, мускулистыми и рослыми, ей приходилось смотреть на них снизу вверх. А тот, что «армеец», стоявший чуть дальше, казался даже чуточку вытянутее остальных за счет особенностей строения тела.

Молчание явно затянулась, что стало напрягать взволнованную Нелли, а потому она выпалила:

– Где Александр? – Единственное, на что оказалась способной. Однако вопрос был далеко не праздным, ей на самом деле нужно с ним поговорить.

Океан улыбнулся, в янтарных глазах заиграли смешинки.

– Ты знаешь, как его зовут?

– Конечно. Почему бы мне не знать?

– Наверное, потому что обычно он не представляется. Не входит в должностные обязанности, так сказать. – Мужчина усмехнулся.

– Я и тебя знаю, как зовут, хоть ты и не представлялся, – выкрутилась Нелли. Ей не особенно улыбалось объяснять, откуда ей известно имя Александра.

– Еще бы ты не знала, как меня зовут. – Океан довольно ухмыльнулся.

Надо же, сколько бахвальства. Но, оказывается, с ними вполне себе можно разговаривать, к тому же на «ты», словно сотню лет знакомы. Тут Нелли представила, что говорит им нечто вроде «Уважаемые, не желаете ли меня отпустить? Не будите ли столь любезны подумать об этом на досуге?». Ее чуть на хохот не пробило. И так нормально… если только в следующую секунду не решат, что ее нужно съесть.

Она постаралась отогнать навязчивые мысли, которые появлялись в самый неподходящий момент.

– Так… где Александр? – переспросила с неловкостью.

– Книжки, наверное, читает. – Океан посмотрел на друга, который наблюдал за ними на расстоянии нескольких метров. – В последнее время «книгочтение» его любимое занятие.

– Книжки? – Как интересно. Это никак не вязалась с образом Александра, которого знала Нелли. Хотя разве она его знала? Не знала, но предполагала, что он скорее из тех, кто изнашивает груши и занимается метанием ножей.

Совершив пару финтов, Океан сподобился направить мяч партнеру.

– Книжки, – повторил Океан и с лукавством взглянул на нее. – В подвале. Хочешь, провожу?

В подвал? Проводить в подвал?

– Хватит ее пугать, – сухо произнес «армеец». – Она не понимает.

Нелли посмотрела на мужчину, который до этого момента молчал, и, казалось, был весьма этим доволен. Вчера в камуфляжных штанах он выглядел как настоящий солдат. Да и сегодня в синих джинсах и серой обтягивающей футболке походил на вояку. Сходство подчеркивалось коротко-стриженными волосами и манерой держаться строго. Потому и стал для нее «армейцем».

Океан коротко рассмеялся.

– Ролан, у тебя талант портить веселье! Не беспокойся, – он повернулся к Нелли, – мы тебя не тронем, чтобы ты там себе не представляла. – Немного помолчал и добавил: – Пока.

– Выходит, ты Ролан? – спросила у армейца, проигнорировав последнюю фразу.

Он только кивнул и, покатав немного мяч, собрался по нему ударить, однако остановился и, посерьезнев (больше прежнего), добавил:

– Не волнуйся. Александр сам тебя найдет, и ты узнаешь все, что должна узнать. – Он прицелился и запустил мяч так, что тот упал точно у ног Океана, который мгновенно мяч подхватив, начал совершать очередное показательное выступление. А когда удовлетворил потребность в самодемонстрации, запустил его обратно к Ролану, вот только силу удара не рассчитал: мяч взметнулся, пролетел поверх Ролана и со смаком врезался в окно. Зазвенели и посыпались осколки.

– Докрасовался. – Ролан отошел в сторону, дабы не попасть под атаку стекла.

– Он меня убьет, – пробормотал Океан и поскакал к разбитому окну. – Можешь пока осмотреться, – на ходу бросил Нелли, как ни странно, прекратив веселиться. – Тебе придется здесь задержаться.

– Вы здесь живете?

– Нет. Здесь живет Александр.

Как-то резко полегчало.

Нелли послушалась и, воспользовавшись сумятицей, отправилась осматривать дом, тогда как в действительности – искать телефон.

Ей требовалось срочно позвонить, и не имело никакого значения, что Александр звонить запретил. Она даже подумывала спросить у мужчин, есть ли здесь телефон, но решила, не стоит: Александр мог велеть им за ней присмотреть. Возможно, даже напрямую приказал, не позволять ей с кем-либо контактировать. Поэтому Нелли промолчала.

И куда же идти? Нелли задержала внимание на широченной прямоугольной арке, разделенной по центру на два прохода, которую заприметила вчера. Не случайно же здесь возводилась? Нелли направилась к ней.

Пройдя сквозь арку, Нелли попала в квадратный холл, как и все вокруг находящийся на стадии ремонта. Взгляд сразу же привлекли закрытые двустворчатые двери напротив, ведущие, предположительно, во внутренние помещения лофта. Слева от Нелли – тоже двери, двойка одностворчатых, все с теми же вырезанными по контору узорами. А вот между парой деревянных створок стояла высокая тумба с долгожданным телефоном. Даже искать не пришлось. Нелли облегченно вздохнула и поспешила к нему, очень надеясь, что он рабочий. Свой мобильный, подаренный Зойлом, она потеряла вместе с сумкой – сама не заметила, как выронила при бегстве ночью. Поэтому воспользоваться телефоном Александра оставалось последней надеждой сохранить контакт с внешним миром.

Нелли сняла беспроводную трубку – услышала гудок. Слава Богу!

Набирая номер бара, она прошла к ближайшей двери, повернула ручку – открывалась. В случае чего там и скроется. Главное, чтобы не услышали.

Шли гудки. Казалось, стены должны приглушить ее голос, потому Нелли стала к двери лицом. Только бы не Дмитрий, пожалуйста, только бы не он. Пускай ответит кто-нибудь другой. Не хотелось ему ничего объяснять.

После четвертого гудка трубку сняли, послышался женский голос:

– Добрый день, бар «Красная метка».

Ликерия. Это была Лика!

– Лика! Это я, Нелли.

– Нелли? Нелли, где ты ходишь? Почему тебя нет?

Почему ее нет? Господи, у нее же сегодня рабочий день!

– Прости, Лика, но… возникли непредвиденные обстоятельства…

– Непредвиденные обстоятельства? – Лика насторожилась. – Что-то случилось? Ты в порядке?

– Да, я в порядке. Я не могу сообщить подробностей, но Зойл знает. – Да уж, Зойл действительно знал.

Нелли приготовилась и даже дыхание на время задержала.

– Ты можешь позвать его к телефону? – Она замерла. Это был момент истины. Если Зойл в баре, значит, все относительно в порядке, а вот если его нет… Нелли даже думать об этом не хотела.

– Ах, Нелли, ты же не знаешь, да? – сочувственно проговорила Лика.

– Чего не знаю? – прохрипела Нелли. Во рту пересохло, перестало колотиться сердце.

– Зойл в больнице. Его избили. Я нашла его сегодня ночью, когда возвращалась домой. Увидела тело на дороге, и им оказался Зойл. Видимо, когда он возвращался от тебя, на него напали.

Лики вчера на рабочем месте не было, она отпрашивалась по своим делам. А когда возвращалась домой… Почему так поздно? Да какая разница! Главное, что наткнулась на Зойла.

– Почему «видимо»? Что он сам говорит?

– В том то и дело, он не говорит. Еще не пришел в сознание. Ему сильно досталось. Вчера врачи говорили, возможны переломы. Сегодня мы идем к нему, узнать, что к чему. Ты придешь? И вообще, где ты?

– Я… я не могу. – Нелли замялась. Ей хотелось увидеть Зойла и самой справиться об его здоровье, но ведь она действительно не могла. Сбежать ей вряд ли удастся. И был ли смысл? Она здесь до тех пор, пока Александр не изменит своего решения.

– Я не могу, Лика. Я уехала. Я предупреждала Зойла… – Нелли лгать не хотелось, но иного выхода не было. – Но я хочу, чтобы ты ему кое-что ему передала… когда он очнется. Скажи, что со мной все в порядке, у меня все хорошо. Скажи, чтобы не переживал: как только смогу, я обязательно с ним свяжусь. – Она помолчала, после чего проговорила, только тише. – Передай ему, что при первой же возможности я обязательно вернусь.

Лика не отвечала, повисла тишина, которая, казалось, никогда не прекратится. Однако прекратилась: Лика заговорила – заговорила странно-приглушенным голосом.

– Хорошо, Нелли, я все ему передам. Береги себя. – Возникла пауза, а затем Лика отключилась: пошли короткие гудки.

Нелли отвела от уха трубку. Казалось, и Лика чувствовала ее вину в случившемся и теперь ее осуждала.

Нелли была опустошена. Она переживала за Зойла и всем сердцем надеялась на несерьезность повреждений. Если с ним что-нибудь случится, она себя никогда не простит.

Нелли опустила руку, медленно обернулась и… увидела Александра. Он стоял у противоположной стены, рядом с незамеченной ею дверью, и внимательно наблюдал за Нелли.

Она подсобралась. О чем он думал? О том, что Нелли его ослушалась? О том, что нужно ее наказать? Ну почему он столь безэмоционален? Он хоть что-нибудь чувствует? Умеет входить в положение? Или только способен незаметно подкрадываться?

Александр неторопливо направился к ней. Нелли ждала. Ничего другого не оставалось, только стоять и ждать дальнейших действий гостеприимного хозяина.

Когда подошел, Александр осторожно, никак ее не касаясь, забрал у нее телефон. Не прерывая гипнотического взгляда, и закрыв ее на мгновение своим телом, открыл ту самую дверь, рядом с которой она стояла, и протолкнул Нелли вовнутрь. Сам последовал за ней.

Дверь закрылась. Послышался щелчок повернутого замка.