Сторожевая застава

Змей под Римовым

Солнце медленно садилось за вороновский лес. Дед Овсей коснулся Витькиного плеча.

— Время возвращаться, парень. Эй, что это с тобой?

И тут Витька не сдержался. Все, хватит! Пусть с ним делают что угодно. Пусть считают врагом или Змеевым выведчиком. Но крыться ему уже невмоготу.

— Я не Мирко — сказал Витька — и нет никакого Змея…

Дед Овсей слушал Витьку, словно малый ребенок. Он даже рот разинул от удивления. Пару раз встряхивал седой головой, будто отгонял наваждение.

Однако еще шире раскрыл рот Олешко Попович. В нем могла свободно поселиться семейка скворцов. Олешко то вскакивал на ноги и возбужденно похаживал вокруг, то опять усаживался напротив парня.

— Ты смотри — потрясенный приговаривал он — и как же это…

— Смолкни — одергивал его дед Овсей — дай же послушать!

И только Муровец не выражал своих чувств. Он слушал Витьку с таким видом, будто все это ему было давно известно.

— Что же вы молчите, дядь Илька? — насел на великана Олешко, когда Витька закончил рассказ — Вы что — знали об этом, а? И молчали?

— Действительно, Илька — поддержал Олешка дед Овсей — Скажи хоть что-то: видишь же, что здесь творится?

— Ну вижу — ответил ему Илья Муровец и обратился к Витьке — Ты сестре… тетке Миланке рассказал о себе?

Витька кивнул головой.

— И Росанке тоже — сказал он.

— А они что?

— Сказали, чтобы я молчал. Пусть все думают, будто я действительно их Мирко.

— Хорошо — одобрил Муровец и поднялся — Что же, поехали.

— Как? — удивился Олешко — Вот и все, что вы хотите сказать?

— А ты чего ожидал? Сторожу я прикажу и далее следить за норой. Откроется — отпустим парня. А нет — уж пусть извиняет… — рука великана легонько коснулась к понурой Витькиной голове — Ну же, парень, держись. Тут уж ничего не поделаешь. Надо ждать.

Назад возвращались, когда землю окутали сумерки. Впереди молча ехали дед Овсей с Муровцем. Видимо считали, что Олешко способный лучше успокоить неутешного Витьку.

А Олешка аж распирало от любопытства.

— То, говоришь, в том, как его… вертолете сидит человек?

— Да… — через силу ответил Витька.

— Как вот я сижу на телеге? Диковинно, да и только… Олешко на миг смолк. Не иначе, как представил себя внутри вертолета.

— Диковинно — повторил он — Слушай, Мирко, а в вашем времени слышали хоть что-то о нас?

Витька невольно улыбнулся. Хорошо, когда рядом такой неугомонный и интересный человек, как Олешко! Потому что наедине со своими мыслями Витьке было бы значительно хуже.

— Слышали — ответил он — И еще как слышали! И о тебе, и о дядь Ильке…

— Слышите, что Мирко говорит?! — загорланил Олешко к всадникам, едва видимым в сумерках — Он говорит, что в их времени знают о нас!

— Еще бы не знать — буркнул Илья Муровец — Особенно о тебе.

— Да тьфу а вас, дядька! — отмахнулся Олешко — Мирко, а скажи-ка… а как там меня у вас зовут?

— Алеша…

— Калоша?! — вспыхнул Олешко.

— Да нет — улыбнулся Витька — Алеша. Алеша Попович.

— Тьфу… А чего Алеша, а не Олешко? Вот напридумали же! — Олешково лица помрачнело. Однако ненадолго.

— Ну, что тут поделать… — сказал он — как вернешься когда-то свое время, то скажи им мое настоящее имя… А теперь дай-ка еще раз гляну на ту твою вещь…

Витька протянул Олешку фонарик и сказал:

— Можешь взять его себе.

Олешко недоверчиво глянул на Витьку.

— Навсегда?

— Навсегда.

— Ну, Мирко! — только и смог сказать Олешко. Но через миг поинтересовался — А что я с ним буду делать?

— Ну, что угодно… вообще этот фонарик для того, чтобы ночью освещать дорогу перед собой.

— О, это то, что нужно! А ну, попробую… Яркий сноп света уперся в темную камышовую стену. Потому метнулся в поднебесье.

— Ого! — вырвалось у Олешка — Настоящий тебе Змеев глаз!

Зафыркали и испугано затанцевали кони. Издали долетел встревоженный голос Муровца:

— Эй, Олешко! Ты что там делаешь?

— Дорогу освещаю, дядь Илька! Смотрите! Куда тому глазу Змея!

Луч света выхватывал из темноты кустарники, траву под ногами… Внезапно остановился на лице Муровца. Тот спешно заслонил ладонью глаза и сердито громыхнул:

— Да сделай с ним что-то, чтоб не слепил! Ничего не вижу.

— Вот же ж бесов сын своего отца! — подал голос и дед Овсей — Напрочь коней перепугал!

— Ничего не перепугал — возразил Олешко направив луч на дорогу — им же удобнее будет. Видите, как видно?

И тут от Римова донесся торопливый перезвон. Олешко застыл.

— Что это? — спросил он — Будто на Городище в било бьют.

— Сделай, наконец, что ни будь с этим светом! — вспылил Муровец.

— Если бы я знал, как это делается — сникнув ответил Олешко — Мирко, как его затушить, а?

Мирко нажал на кнопку, вокруг опять была темнота. И в ней были слышны отдаленные удары по металлу.

Потом друг за другом в Городище начали загораться крошечные огоньки.

— Тревога! — спохватился Олешко — Скорее в Городище!

— Погоди — остановил его Муровец и прислушался — Похоже, сюда кто-то гонит конями — и вдруг расхохотался так, что кони опять перепугались — Не иначе, как нам на помощь спешат!

— Какая помощь? — не понял Олешко — Зачем она нам?

— Ну, конечно! Ребята увидели свет возле Сулы и подумали, что на нас налетел Змей.

— Видимо, так и есть — согласился дед Овсей и набросился на Олешка — Вот же ж дурак! Застал такого Перуну молиться, он и лоб расшибет!

— Но разве я знал… — растерянно промямлил Олешко. Однако сразу нашелся — Слушайте, так это же замечательно! Мы им скажем, что на нас действительно набросился Змей. А вы, дядь Илька, как дали ему! А мы как прибавили! И все — нет Змея. Опять дал стрекача к своей норе.

И Олешко поспешно спрятал фонарик в карман.

— Меня не впутывай — предупредил Муровец — сам заварил эту кашу — сам и ешь.

— И съем. Была бы каша, а рот всегда найдется!

От леса до них приближались огни факелов. Той ночью в Римове спали немногие. Все пересказывали друг другу всевозможные ужасы о нападении Змея. А также то, как Олешко Попович, который очутился ближе к Змею, вышел победителем в жестоком поединке… И никто не обратил внимание на то, что Муровец при этом загадочно хмыкал в длинные усы, а дед Овсей сердито плевался и называл кого-то брехлом несусветным.