Создательница

Глава 47

Ничто так не завораживает людей, как смерть. Поток посетителей в нашей гостиной был бесконечным и изнуряющим. Несколько последующих дней я провела, принимая соболезнования и горшки с едой, оберегая мать от излишних расспросов и планируя похороны и моё будущее.

Ночи я проводила в моей узкой кровати, прижимаясь к Люку. Когда мне снились кошмары, а они снились, потому что даже магия не могла стереть из памяти то, что мне пришлось увидеть, он был рядом и отгонял их тихими словами, нежным теплом и обещанием, что дневной свет скоро вернётся.

На похоронах было много людей, но моя мама и я стояли в стороне. Она цеплялась за мою руку, когда гроб опускали в землю, в то время как отец Армандо читал мессу, а вокруг дул сильный, весенний ветер. Люк и Маргарет стояли поблизости.

Позади них с торжественным, почтительным выражением лица, стражу несли Кварторы, и я с благодарностью им кивнула.

Когда толпа рассеялась, и только ещё последние отстающие направлялись к выходу с кладбища, из-за ближайшего дерева вышла Дженни Ковальски. Я должна была бы удивиться, но я и сама наблюдала издалека за похоронами её отца. Мне казалось, что это уместно.

— Это невероятно дерьмово, верно? — её глаза были красными, и я знала, что она плакала за нас обоих. — Мне жаль.

— Спасибо, — искренне сказала я. Она понимала меня, как никто другой.

— Ник…, - она резким движение головы указала на Ника Пэтроса, который стоял на некотором расстояние на подъездной дороге. — Он говорит, что они арестовали Марко Форелли. Что на этот раз он не выйдет сухим из воды. Подслушивающее устройство твоего отца и бухгалтерия… это всё, что им нужно.

— Я рада, — по крайней мере, я пыталась радоваться. Пыталась не быть равнодушной. Мой отец умер, потому что хотел защитить меня. Не только от пистолета Билли, но и от жизни, на которую обрёк меня двенадцать лет назад. Помня об этом, было немного легче справляться с горем, и проще подавлять чувство вины, сосредоточившись на том, чтобы поддерживать маму.

— Что собираешься делать теперь? — спросила она.

— Я ещё думаю, — каблуки моей обуви немного провалились в талую землю, и я отошла в сторону. — А что с тобой?

— Всё, как всегда. Школа. Бег на длинные дистанции. Школу я заканчиваю только через год, — она провела рукой по конскому хвосту. — Удачи, Мо.

— И тебе.

После того, как она ушла, вернулся Люк.

— Твоя мать уже пошла вперёд вместе со священником. Я сказал ей, что отведу тебя домой.

— Думаешь, стоит ей всё рассказать?

— О Дугах? — он немного поразмышлял, пока мы шли через кладбище.

Я не стала возвращаться к воротам, а завернула на тот участок, где была погребена Верити. Люк оставался рядом.

— Рано или поздно. Когда она немного оправится. Когда ты решишь, что хочешь делать.

Я кивнула, и, когда мы приблизились к надгробной плите, в которой было высечено имя Верити, пошла медленнее. Белый мрамор был на ощупь холодным и спокойным, такой неподходящий памятник для того, кто был таким энергичным и живым.

— Как думаешь, она знала? — спросила я. — Тогда в переходе… Думаешь, она знала, что передала мне магию?

Я смотрела на могилу, на светлые, молодые побеги нарциссов и тюльпанов, которые начали прорастать из земли.

— Думаю, она знала, что это правильно. Ей не нужно было знать зачем. Она тебя любила, и это была единственная причина, которая ей требовалась.