Сны

БАРИСТА

Первый посетитель пришел сегодня рано. Через три минуты после того, как я сменила табличку «Закрыто» на «Добро пожаловать», дверной колокольчик издал короткую мелодичную трель, и порог моей кофейни перешагнул высокий статный мужчина в белой рубашке и светло-голубом пиджаке.

— Господин Олли! — я вышла из-за стойки и, подхватив ламинированный листочек меню, поспешила ему на встречу. — Здравствуйте!

— Доброе утро, Кристина.

Он широко улыбнулся и, чуть прихрамывая, направился к столику у окна.

— Давненько вы ко мне не заходили, — заметила я. — Как ваши колени?

— Признаться честно, не очень, — ответил клиент, усаживаясь на стул. — Последнюю неделю болели просто невыносимо. Сыну пришлось буквально на руках нести меня на прием к врачу.

— Какой ужас!

— Это старость, — снова улыбнулся господин Олли, — и с ней ничего не поделать. Знаешь, Кристина, что заставляло меня страдать больше всего? Вовсе не больные суставы, а то, что я оказался лишен твоего чудесного эспрессо.

Я рассмеялась. Обожаю этого старика.

— Вы — само очарование, — призналась ему. — Дабы вы больше не страдали, я сварю кофе прямо сейчас. К слову сказать, пару дней назад у меня обновилось меню. Вот, посмотрите. Здесь много новых десертов и пирожных. Быть может, вы захотите что-нибудь попробовать.

— С удовольствием, — кивнул господин Олли.

— Добавить в кофе какой-нибудь сироп?

— Конечно. На твой вкус, Кристина.

Он погрузился в изучение выпечки, а я вернулась за стойку и включила кофе-машину. Пока автомат перемалывал зерна и варил напиток, я выбирала из батареи бутылок с сиропами и топпингами те, которые подошли бы моему постоянному клиенту больше всего.

Когда кофе был готов, я добавила в него чайную ложку хорошего самочувствия, десять больших капель бодрости и немного оптимизма.

По кофейне сразу же разнесся тонкий чудесный аромат.

— Ваш эспрессо, — сказала, поставив перед Олли горячую чашку. — Десерт выбрали?

— О да, — ответил мужчина, вдыхая волшебный запах. — Мм… орехи и ваниль… Будь добра, Кристина, принеси мне ягодное пирожное.

Когда я подала ему тарелку с разноцветным лакомством, дверной колокольчик снова издал мелодичную трель, и в мою «Кофеинку» вошла невысокая круглолицая девушка с роскошной русой косой.

— Здравствуйте, — сказала она. — Можно мне кофе?

— Конечно, — кивнула я. — Прошу вас, присаживайтесь.

Клиентка окинула взглядом помещение.

Ну да, выбор «посадочных» мест у меня невелик — всего четыре столика, зато все добротные, чистые и аккуратные. Девушка немного подумала и выбрала тот, который располагался напротив господина Олли.

— Чем вас угостить?

Она посмотрела в меню, коротко вздохнула.

— Эспрессо, пожалуйста.

Я удивленно приподняла бровь.

— Эспрессо? Не капучино?

— Да.

— Но ведь вы любите кофе с молочной пенкой, — возразила я. — Разве не так?

— Откуда вы это знаете?

— Я — бариста, — весело подмигнула ей, — и по одному виду клиента могу определить, что именно он предпочитает. Вам сделать капучино с сиропом или без?

Девушка смущенно улыбнулась.

— Сделайте, пожалуйста, эспрессо. Неловко признаваться, но кофе с молоком для меня дороговат.

Вот это да! А я-то всегда была уверена, что цены у меня лояльные. Похоже, эта красавица здорово стеснена в средствах, раз согласна купить то, что ей не нравится.

— Знаете, вам необыкновенно повезло, — сказала я ей. — У нас сегодня акция — чашка капучино по цене эспрессо. И каждому второму клиенту в подарок эклер в шоколадной глазури.

— Правда? — радостно удивилась клиентка. — Надо же!.. Тогда, конечно, несите капучино. На удачу. Она мне сегодня очень пригодится.

Я кивнула и вернулась за стойку.

— Вас сегодня ждет какое-то важное событие, барышня? — подал голос господин Олли.

— Ага, — кивнула девушка. — Я сдаю экзамен в Высшую школу сценического мастерства. Знаете о такой? Она находится неподалеку отсюда — за углом.

— Да, видел ее пару раз, — кивнул старик. — И на какой же факультет вы планируете поступить?

— На актерский, — девушка вздохнула. — Хотя сейчас мне кажется, что ничего из моей затеи не выйдет.

— Почему же?

— Оказалось, что там очень большой конкурс. Одиннадцать человек на место, представляете? Когда я подавала документы, толпа абитуриентов меня чуть не раздавила! А сегодня, во время первого экзамена, там столько народа, будто на воскресной ярмарке. И все такие стройные, красивые, нарядные… Не то, что я — толстая провинциальная дурочка…

О! Да тут помимо застенчивости имеется целая куча комплексов. Что ж, без капучино правда не обойтись, причем, щедро сдобренном уверенностью и оптимизмом.

— Знаете, милочка, — сказал господин Олли. — Как вас, кстати, зовут?

— Мария. Мария Айрес.

— Так вот, Мария Айрес, насколько я могу судить, главной чертой хорошего актера является вовсе не внешность. Она, как известно, дело наживное. Что актеру действительно необходимо, так это талант. Если он у вас есть, то и переживать не о чем.

— Так-то это так, — кивнула девушка, — а только к тому моменту, как настанет моя очередь выступать перед приемной комиссией, или я изведусь от страха, или она так устанет от вереницы абитуриентов, что вряд ли станет меня внимательно слушать.

Я перелила взбитое молоко в чашку, чуть подумала и добавила туда пару капель удачи. После этого вышла в зал и поставила перед клиенткой кофе и блюдце с эклером. Она благодарно кивнула.

— Значит, вы должны выступить перед членами комиссии лучше всех, — уверенно сказал господин Олли. — Так, чтобы они наверняка запомнили ваше выступление. А для этого нужно хорошо его отрепетировать.

— Я репетировала весь год, — улыбнулась Мария, отхлебнув напиток. — И стихотворение, и песню, и танец. Играть в театре — моя заветная мечта, поэтому к поступлению я готовилась долго и очень серьезно. Конечно, стоило бы повторить все это еще раз, но в комнате абитуриентов так тесно, шумно и душно, что сделать это попросту нереально.

— Вы можете репетировать здесь, — предложила я. — Тут, конечно, не так просторно, как в театре, но и не так тесно, как в помещении для абитуриентов.

— В самом деле, Мария, — поддержал меня мужчина. — Мы с Кристиной с удовольствием станем вашими зрителями.

Девушка улыбнулась — радостно и чуть смущенно, быстро допила остатки кофе и решительно вышла на середину кофейни.

Следующие полчаса мы с господином Олли следили за ней, раскрыв рот. Айрес вдохновенно прочла три чудесных стихотворения, восхитительным сильным голосом спела пять песен и с удивительной для ее комплекции грацией исполнила два народных танца.

— Браво! — воскликнула я, когда выступление подошло к концу. — Мария, вы очень талантливая. Надеюсь, вам сегодня улыбнется удача.

— Я тоже на это надеюсь, — кивнула моя клиентка.

— Думаю, милочка, она вам уже улыбнулась, — господин Олли поднялся со своего стула и отвесил вежливый поклон. — Позвольте представиться — Максимилиан Олли, ректор Высшей школы сценического мастерства. Вы действительно очень талантливы и имеете все необходимые данные для того, чтобы заниматься в одной из творческих мастерских моего учреждения. Можете считать, что только что разом сдали все экзамены и поступили на актерский факультет.

Щеки девушки порозовели, а глаза стали круглыми, как монеты.

— Вы серьезно? — ошарашенно пробормотала она. — Не шутите? Вы правда ректор? Боже…

Господин Олли подошел к ней и по-отечески погладил по плечу.

— Правда и совершенно серьезно, — улыбнулся он. — Вы допили свой капучино, Мария? Тогда идемте в Школу. Нужно поговорить с преподавателями и выяснить, кто из них возьмет вас в свою студию.

Они расплатились по счету и, попрощавшись, вышли за дверь. При этом новоявленная студентка выглядела так, будто получила по голове пыльным мешком и одновременно убедилась в существовании сказочных фей.

Едва Олли и Айрес скрылись за поворотом, как снова зазвенел дверной колокольчик, и в кофейню вошел молодой мужчина в синих джинсах и черной рубашке.

— Доброе утро, — сказала я ему.

— Доброе, — ответил он, усаживаясь за стол, за которым только что сидела юная актриса.

— Что желаете?

— Двойной латте и «улитку» с маком. У вас ведь есть выпечка?

— Конечно.

— Свежая?

— Только недавно из печи.

Он хмыкнул, кивнул головой.

Пока варился кофе, клиент молча рассматривал улицу и о чем-то напряженно думал. Добавлять в его напиток дополнительные ингредиенты я не стала, судя по всему, они ему пока не требовались.

Получив латте и булочку, мужчина оживился. Неторопливо потягивая кофе, принялся осматривать интерьер кофейни, причем, так внимательно, что у меня невольно мелькнула мысль: не является ли он работником санэпидемстанции?

Я уже хотела снова подойти к его столу и поинтересоваться, не хочет ли он чего-нибудь еще, как вдруг входная дверь распахнулась настежь, и в нее один за другим ввалились два темноволосых паренька, одинаково веснушчатых и голубоглазых.

— Привет, Кристина, — сказал мне один из них.

— Привет, Марк, привет Морис, — улыбнулась им. — Вы снова за пирожными?

— Ага, — кивнул Марк. — Мама сказала, надо купить целых пять штук — для нее, папы, бабушки и нас самих.

— Хорошо, — кивнула я. — Значит, вашу маму уже выписали из больницы?

— Выписали, — ответил Морис. — Правда, ходит она пока на костылях, но доктор сказал бабушке, что осенью мама сможет снова кататься с нами на роликах.

— А как она чувствует себя сама? — поинтересовалась я.

— Не очень, — честно признался Марк. — По ночам стонет и даже плачет. Говорит, что очень болит нога — та, которую врачи собирали по кусочкам.

Я кивнула и, отвернувшись, чтобы упаковать сладости, влила в них по нескольку капель эликсира, укрепляющего физическое здоровье. Думаю, никому из членов семьи Марка и Мориса это не навредит, а их несчастной матери будет гораздо легче переносить последствия своей травмы.

Пока братья отсчитывали мне деньги за пирожные, в кофейне появилась очередная посетительница — маленькая сухонькая старушка в простеньком платье в цветочек и тяжелых черных туфлях.

— Здравствуйте, госпожа Роуз, — улыбнулась я ей, когда близнецы отправились на выход. — Как ваши дела?

— Здравствуй, милая, — скромно улыбнулась она в ответ. — Спасибо, все хорошо.

— Вам как обычно — двойной эспрессо с сахаром и овсяное печенье?

— Да, буду тебе очень признательна.

Выполняя заказ, я то и дело чувствовала на себе внимательный взгляд потягивающего латте мужчины, и от этого мне было несколько неуютно.

— Знаешь, Кристина, я хотела зайти в твою «Кофеинку» еще вчера, но почему-то не смогла ее найти, — сказала госпожа Роуз, когда я поставила перед ней поднос с чашкой и печеньем.

— Вчера у меня был выходной, — ответила ей. — По понедельникам кофейня закрыта.

— Нет-нет, Кристина, — покачала головой старушка. — Я в принципе не нашла твое заведение. Милые девушки из соседнего зоомагазина сказали, что никакого кафе тут нет и никогда не было. Я еще удивилась — как же не было, если я дважды пила здесь эспрессо? Потом прошлась по улице еще раз и все равно не нашла ни вывески, ни закрытой двери.

Я пожала плечами.

— Наверное, вы просто перепутали улицу, госпожа Роуз. В следующем квартале есть точно такая же парикмахерская и точно такой же зоомагазин. Они — сетевые, принадлежат одному владельцу, а потому выглядят одинаково.

— В самом деле? — удивилась клиентка. — А я-то была уверена, что пришла точно по адресу…

— Не берите в голову, — улыбнулась я. — Просто приходите в любой день, кроме понедельника. Тогда точно найдете и меня, и кофейню.

…Госпожа Роуз выпила свой кофе и ушла, а незнакомый мужчина в черной рубашке продолжал сидеть и бросать по сторонам любопытные взгляды. В какой-то момент ему это надоело, он, наконец, встал из-за стола и подошел к моей стойке.

— Желаете еще что-нибудь? — спросила я у него.

— Счет, пожалуйста, — ответил он.

Я кивнула и потянулась к электронному кассовому аппарату.

— Вы давно работаете в этом кафе? — вдруг спросил мужчина.

— Два года, — ответила я.

— Оно принадлежит вам, верно?

— Да. А что?

— Знаете, та пожилая дама вовсе не ошиблась. Я много лет веду бизнес на этой же улице, каждый день хожу мимо этого здания и ни разу не видел здесь вашего заведения.

Я улыбнулась.

— Возможно, вы просто не обращали на него внимания. Кофейня маленькая, на фоне соседней парикмахерской, зоомагазина и ремонтной мастерской ее можно не заметить.

Мужчина покачал головой.

— Странно все это. Однако кофе в «Кофеинке» что надо. Пожалуй, я стану вашим постоянным клиентом.

— Буду рада, — кивнула я. — Меня зовут Кристина.

— Я — Микаэль, — улыбнулся он. — Приятно познакомиться.

Микаэль действительно стал моим постоянным посетителем. Он приходил каждый день — утром, в обед или вечером перед самым закрытием. Иногда заказывал кофе на вынос или же садился за столик, доставал смартфон, какие-то бумаги и, неторопливо потягивая неизменный латте, что-то писал или отдавал по телефону распоряжения. Однако чаще всего, Мик занимал место у моей стойки, и мы, весело смеясь, обсуждали проходившие дни.

Так, я узнала, что Микаэль на три года старше меня (в этом году ему исполнилось тридцать лет), что он никогда не был женат, а его семье принадлежит сеть пекарен-кондитерских, причем, сам он отвечает за ту, которая расположена в десяти минутах ходьбы от моей кофейни. Вообще, в отношении всего, что касалось выпечки хлеба, пирогов или пирожных, равных ему не было во всем городе, а может, и во всей стране. Мик так увлекательно рассказывал о хитростях приготовления теста, кремов и начинок, что невольно заражал своим кулинарным восторгом всех, кто в этот момент находился поблизости от него.

— Кристина, ты никогда не думала расширить свой бизнес? — спросил он у меня как-то раз. — Я бы мог поставлять в «Кофеинку» булочки и торты, и тебе бы не пришлось убивать по утрам время, чтобы готовить десерты — сладостей хватило б на всех.

— Предложение, конечно, заманчивое, — сказала я. — Однако расширяться сейчас я не вижу смысла. У моей кофейни, конечно, много клиентов, но она никогда не бывает забитой до отказа.

— Тем не менее, ты работаешь, как лошадь, — заметил Микаэль. — Как только все успеваешь — без помощников и сменщиков? Я пью здесь кофе уже второй месяц и ни разу не видел за стойкой никого, кроме тебя.

Я пожала плечами.

— Работа в кофейне совсем не сложная и приносит мне кучу удовольствия. Поверь, я напрягаюсь не так сильно, как это может показаться, поэтому помощники мне не нужны.

— А как же выходные? — удивился Микаэль. — У тебя всего один свободный день в неделю! Разве этого достаточно, чтобы полноценно отдохнуть? А отпуск, болезни, отгулы? Кто следит за кафе, когда тебе нужно отлучиться по личным делам?

— На этот случай помощники у меня, конечно, найдутся, — улыбнулась я. — Не забивай голову ерундой, Мик. Моя работа давно налажена и сбоев не дает.

— А как же личная жизнь? — не отставал мужчина. — У тебя ведь почти не остается на нее времени!

— У меня нет личной жизни, — грустно улыбнулась я. — Смею тебя заверить, как только она появится, я сразу же приму в кафе одного-двух наемных работников.

Мои ответы Микаэля почему-то не удовлетворили. Зато к словам про личную жизнь, он отнесся с особым вниманием. Это стало понятно на следующий вечер, когда Мик явился ко мне за десять минут до закрытия кафе и пригласил на прогулку.

— Я купил билеты в кино, — сказал он. — На смешнойи интересный фильм. Пойдешь со мной?

На самом деле, этого следовало ожидать. Когда Мик переступил порог моего заведения впервые, я понятия не имела, что ему может быть нужно, кроме вкусного латте. Однако потом, наблюдая как меняется расцветка его рубашек от депрессивно-темной к радостно-светлой, поняла — Мику требовалось живое дружеское общение. Причем, желательно с девушкой, ибо у него, как и у меня, кроме трудовой жизни никакой другой не было.

За время нашего знакомства в кофейне побывало немало симпатичных барышень, однако ни на одну из них он внимания не обратил. И вот теперь Микаэль смотрит на меня глубоким проникновенным взором, улыбается и ждет, а я ну никак не могу ответить согласием ни на его милое предложение, ни на возникшие чувства.

В тот вечер мне пришлось применить все свое красноречие, чтобы не только обосновать отказ от похода в кино, но и не оскорбить Мика в его лучших побуждениях. Он, конечно, сделал вид, что все понял и нисколько не обиделся, однако, судя по его взгляду, слова о срочных серьезных делах, которые не позволят ему даже просто проводить меня до дома, показались мужчине подозрительными.

В следующий раз Микаэль пришел ко мне через два дня — вечером во вторник. По привычке заказал двойной латте, уселся за столик у окна и терпеливо рассматривал улицу до тех пор, пока из кофейни не ушел последний посетитель. После этого он пересел на стоявший у стойки высокий стул и вперился в меня внимательным взглядом.

— Как твои дела, Мик? — спросила я у него. — Сегодня мы еще не успели поговорить.

— У меня все хорошо, — ответил мужчина. — А побеседовать нам действительно нужно. У тебя ведь вчера был выходной, верно, Крис?

— Верно.

— Знаешь, в понедельник днем я проходил мимо твоей кофейни. И не нашел ее. Нарочно прошелся вдоль дома четыре раза, осмотрел каждое крыльцо, каждую вывеску и не обнаружил ничего, что напоминало бы о «Кофеинке». Тогда я по примеру бабули, что пьет у тебя по вторникам и четвергам эспрессо с овсяным печеньем, зашел в зоомагазин, парикмахерскую и к парню, который ремонтирует компьютеры. У всех спросил одно и то же: где находится ближайшая кофейня. И все, как один ответили — на соседней улице. О баристе Кристине и ее «Кофеинке» никто из них не слышал. Компьютерщик, правда, вспомнил, что в прошлом году рядом с его мастерской красивая светловолосая девушка открывала кафе, однако оно почти сразу закрылось. Сегодня утром снова прохожу мимо этого дома, и что же вижу? Кофейня на месте, а вместе с ним и ты, и твои смешные посетители. Я точно знаю, что я — не сумасшедший, не наркоман и не лунатик. При этом своими глазами видел, как заведение общепита, то исчезает, то появляется, будто по волшебству. Что происходит, Кристина?

Несколько секунд я молчала.

— Если отвечу, ты решишь, что я над тобой смеюсь, — наконец сказала ему.

— А ты не смейся. Просто скажи, как есть.

Врать не хотелось совершенно.

— Мик, зачем тебе это надо? Если считаешь, что с «Кофеинкой» происходит что-то неладное, никто не мешает тебе просто перестать ее посещать. Я на это ничуть не обижусь.

— Предлагаешь мне проваливать по добру по здорову? — усмехнулся он. — Нет уж, Крис, я останусь. Не подумай, я не стараюсь уличить тебя в чем-то постыдном или противозаконном. Я знаю: ты — самая прекрасная девушка на свете, которая искренне сопереживает людям. Но я хочу разобраться, что к чему. У тебя ведь есть какая-то тайна, верно? Ты, конечно, не обязана мне ее рассказывать, однако будет справедливо, если я взамен расскажу тебе свой секрет. Согласна?

— У тебя есть секрет? — удивилась я.

— Есть, — кивнул Мик. — Я не люблю кофе. Терпеть не могу. Признаю только чай, компот и какао. Ну еще минеральную воду и молоко.

Вот это да!

— Зачем же ты тогда давился моим латте? — изумилась я.

— Затем, чтобы быть рядом с тобой, — серьезно сказал Микаэль. — Чтобы иметь повод тебя навещать, болтать о том о сем. Чтобы просто на тебя любоваться. Знаешь, я и в кофейню-то эту впервые зашел только потому, что увидел через ее окно красивую стройную девушку. Ты так здорово улыбаешься! Ради этой улыбки я готов выпить еще миллион чашек латте, капучино, эспрессо, ристретто, лунго и прочей муры.

Я усмехнулась и покачала головой.

— Знаешь, Мик, идти на такие жертвы было вовсе не обязательно. Я с удовольствием улыбалась бы тебе просто так — без повода и кофе.

Он посмотрел мне в глаза.

— Откровенность за откровенность, Кристина. Я рассказал тебе свой секрет. Теперь твоя очередь.

Я глубоко вздохнула. Собственно, почему бы и нет? Ему ведь все равно никто не поверит.

— Видишь ли, Мик, — осторожно начала я, — парень-компьютерщик и барышни из зоомагазина сказали тебе чистую правду. На самом деле этой кофейни нет. Но время от времени она все же появляется. Правда, увидеть ее могут лишь те люди, которым она нужна. Кто серьезно болен, находится на грани отчаяния или живет в глубокой депрессии. Кому не хватает чего-нибудь очень важного и нужного — уверенности в себе, оптимизма, удачи. Помнишь бабулю с овсяным печеньем? В свои семьдесят пять лет госпожа Роуз едва не осталась без крыши над головой. Родные племянники вознамерились сдать старушку в дом престарелых, дабы продать ее квартиру и погасить таким образом свои долги. Их тетушке пришлось здорово повоевать за свою собственность! Но она одержала победу. Несмотря на то, что в самом начале была подавлена и едва не сдалась без боя. А близнецы Марк и Морис? Их мать попала в серьезную аварию — ее сбил автомобиль, причем, прямо на глазах у сыновей. То, что она осталась жива и избежала инвалидности — настоящее чудо.

— Это чудо произошло благодаря тебе? — серьезно уточнил Микаэль.

— В том числе, — кивнула я. — Я добавляю в кофе и сладости особые эликсиры, способные поддержать здоровье, прибавить сил, восстановить душевное равновесие — в зависимости от того, что нужно конкретному клиенту. Некоторым, как тебе, я не добавляю ничего. Потому что хорошая беседа тоже своего рода лекарство — от тоски и скуки.

— Значит, ты — волшебница? — тихо спросил Мик.

— Вроде того, — улыбнулась я. — Заметь, я вовсе не уникальна. В этом мире есть множество других кафе, ресторанчиков, магазинов и даже мини-музеев, посетив которые, люди возвращаются домой духовно обновленными.

— В этом мире? — переспросил мужчина. — Есть и другие миры?

— Конечно. В одном из таких я и живу. «Кофеинка» — это мини-коридор между моим домом и твоим, Мик. Я не принадлежу этой реальности, а потому не могу выйти из кофейни на улицу. Именно по этой причине я не пошла с тобой в кино и отказалась от прогулки по вечернему городу.

— А посетители кафе? Проникнуть в твой мир они тоже не могут?

— Верно, — кивнула я. — При желании, я способна их туда провести, но дороги назад им уже не будет.

— Послушай, — Микаэль глубоко вздохнул. — Зачем ты вообще держишь эту кофейню? Какой тебе резон решать человеческие проблемы?

Я улыбнулась.

— Ваши проблемы делают меня сильнее. Это как фотосинтез: растение живет, вдыхая углекислый газ и выдыхая кислород, а я, погружаясь в проблемы твоих соотечественников, увеличиваю свою собственную силу — если они выходят из моей кофейни довольными жизнью.

Пару мгновений Мик сидел неподвижно, потом коротко выдохнул и встал со стула.

— Спасибо за откровенность, Кристина, — сказал, глядя куда-то мимо меня. — Я, пожалуй, пойду. Нужно немного подумать.

Положил на стол купюру — плату за ненавистный латте — и быстрым шагом вышел на улицу. Я перевела взгляд в окно и долго смотрела ему вслед, пока Микаэль не скрылся за поворотом.

Честно говоря, я была уверена — пекарь-кондитер в мою кофейню больше не вернется.

Действительно, глупо было надеяться, что Мик спокойно отнесется к секрету исчезающего кафе и захочет увидеть меня снова. Однако я почему-то надеялась — в глубине души, несмотря на доводы логики и здравого смысла. Поэтому каждый раз, когда в «Кофеинке» раздавался звон дверного колокольчика, мое сердце пыталось выпрыгнуть из груди.

Микаэль пришел ровно через неделю, вечером следующего вторника. Молча занял столик у окна. Я также молча поставила перед ним чашку с чаем и тарелочку с маковой «улиткой».

Как и семь дней назад, он дождался, когда я попрощаюсь с последним клиентом, после чего встал и подошел к моей стойке.

— Тебе все-таки нужно расширить штат, — сказал Мик. — Хотя бы для того, чтобы поручать кому-нибудь протирать столы и включать посудомоечную машину.

— Ты пришел, чтобы обсудить со мной проблему кадров? — улыбнулась я.

— Да, — он кивнул головой. — Хочу предложить себя в качестве посудомойщика. Знаешь, я здорово умею нажимать на кнопки. А еще неплохо готовлю. Особенно чизкейки, торты, булочки с корицей и целый список десертов. Твоим посетителям они наверняка понравятся.

— Мне казалось, у тебя есть работа.

— Ее давно пора сменить. Ну так что, примешь меня к себе подсобным рабочим?

Бабочки, прятавшиеся в моем животе, вылезли из своих укромных уголков и закружились в бешеной пляске.

— Мик…

— Знаешь, Кристина, я много думал. Не скрою, тайна этого кафе произвела на меня большое впечатление. Хотя и не настолько, чтобы я забыл к нему дорогу. Раз «Кофеинка» мне открылась, значит, я все еще нуждаюсь в твоей помощи.

— Если ты перейдешь в другую реальность, вернуться обратно уже не сможешь.

— Я помню, — кивнул мужчина. — И готов рискнуть.

— Мик, подумай еще раз. У тебя здесь останется семья, друзья, близкие люди…

Он покачал головой.

— У меня здесь останется то, что я не хочу брать с собой в новую жизнь. Не отговаривай меня, пожалуйста. Впрочем, если я тебе не нравлюсь, или ты по каким-то причинам не хочешь принимать меня к себе, так и скажи. Клянусь, что больше никогда тебя не побеспокою.

Я протянула руку и осторожно погладила его ладонь. Микаэль перехватил мои пальцы, сжал их в своей ладони.

— Так каков ответ? Примешь меня на работу?

Я улыбнулась.

— Конечно, приму. Когда ты будешь готов приступить к своим новым обязанностям?

Мик сжал мою ладонь двумя руками, ласково улыбнулся в ответ.

— Прямо сейчас, Кристина. Прямо сейчас.