Глава шестнадцатая. Лимб

Татьяна не сразу осмыслила, что была как громом поражена рокотом от выстрела и на минуту утеряла дарование что-либо видеть, она всецело отключилась и по-черепашьи опускалась в бездну, беспроглядную, как ночное беззвездное небо. Все тело расслабилось, стало невесомым, девушка реяла где-то в облаках, чувствуя, как все, что ее удручало, осталось внизу. Она продолжала порхать и, словно на зонтике, приземлялась вниз, бредя, что когда-нибудь ее ножки дотронутся до твердой земли.

— Позволь мне помочь тебе, — пожилая женщина была где-то позади и по-матерински бархатисто проводила рукой ее по голове. — Дай мне шанс взять всю ситуацию в свои руки. Одна ты не сможешь справиться. Ты ведь прекрасно понимаешь это.

— Что со мной произошло? Что это был за звук? — вздрагивающим голосом спросила у нее Татьяна. — Это был выстрел, ведь так? Меня убили?

— Все зависит от того, хочет ты умирать или нет. Ты должна выбрать одно из двух.

— Но я не знаю… Как мне это сделать? — Татьяна с изумлением начинала понимать, что падение в бездонную пропасть ускорилось и что голос женщины перестал поспевать за ней, он прятался, растворялся во тьме, что поглощала все вокруг, с жадностью съедала, превращая в пустоту.

— Слушай мой голос. Ты должна слушать… — невидимая особа была практически недосягаема, но Татьяна верила ей, верила, как себе самой.

Раздался выстрел, тихий и какой-то слабый, словно тот был совершен без участия мертвящей пули. Татьяна осознала, что снова осязает ногами твердую поверхность, больше не парит где-то в невесомости, а вновь пребывает в реальном материальном мире, который теперь казался ей чем-то далеким и незнакомым. Она испуганно приоткрыла глаза и стала в панике искать источник шума, после чего различила перед собой до смерти напуганного низкорослого мужчину, что целился в нее из пистолета, который был готов упасть из его дрожавших рук в любую секунду, оставалось лишь дождаться этого момента. Татьяна интуитивно взглянула на свою грудь, чувствуя на ней странное покалывание, и заметила, как часть ее костюма украшала круглая дыра, воспламенившаяся по краям, и обнажила кусочек ее бледной нежной кожи.

После раздался звук ударившегося о землю металлического предмета и странный стон, полный ужаса и негодования. Татьяна перевела свой взгляд на мужчину и увидела, как тот трусливо пятился к двери. Его глаза были столь широко распахнуты, что девушка опасалась, что глазные яблоки этого господина вот-вот могут вывалиться из орбит, после чего покатиться по грязному полу к ее ногам. В свете тусклой свечи и керосиновой лампы была возможность разглядеть на лице смотрителя маяка сильнейшую испарину, ручьями стекавшую на пол, ее было так много, что был риск, что тот упадет в обморок от обезвоживания.

— Нет, — прошептал он сквозь силу. — Не может быть… Этого не должно было произойти.

Татьяна подошла к лежавшему на полу пистолету и резким движением ноги оттолкнула его в сторону, чтобы у мужчины больше не было соблазна взять оружие в руки. Затем она поставила керосиновую лампу на пол и наставила на мужчину свое огнестрельное устройство и не смела отводить от этого человека прицел.

— Не смейте двигаться, — прорычала она и сделала пару шагов навстречу этому белолицему мужчине, который с трудом стоял на ногах от охвативших его отрицательных эмоций.

— Она выбрала не его… — едва слышно произнес он, держа руку у сердца. Мужчина упал на колени и, как младенец, пополз в сторону своего пистолета, но едва он сделал это движение, как тут же получил удар ногой по животу, вынудивший того упасть плашмя и больше не совершать каких-либо движений.

— Я сказала не двигаться! — прокричала девушка. — Еще одно движение…

Мужчина в мольбе поджал под себя ноги и навзрыд зарыдал, что-то шепча себе под нос, явно обращался к Богу.

Татьяна поджала губы и, брезгливо перешагнув через мужчину, открыла входную дверь, наконец-то ощутив так необходимый ей свежий воздух. Девушка посмотрела назад в сторону свернувшегося калачиком смотрителя маяка и закатила глаза, не понимая, что ей следует предпринять по отношению к нему. Руки так и норовили сжать в руках пистолет еще сильнее и нажать на курок, чтобы выпустить остроконечную пулю прямо в голову этому типу, но Татьяна сдержала себя, запретила думать о чем-то подобном. Девушка с неприязнью еще раз взглянула на рыдавшего мужчину и закрыла за собой дверь, чтобы эти громкие всхлипы не преследовали ее и после. Глубоко вздохнув, она отошла от маяка на пару шагов и спрятала пистолет в кобуру, что находилась у нее под пиджаком.

Необходимо сообщить о случившемся Себастьяну. Он явно будет удивлен поведением этого мужчины. В этом месте происходит что-то странное. И это отразилось на всех, кто здесь находился в день трагедии. Но что это могло быть?

Девушка пошла дальше, понимая, как недавние события пошатнули ее психическое равновесие, навсегда отпечатавшись в ней самой. Она снова потрогала дырку на своем пиджаке, пытаясь про себя выяснить, как та могла появиться. Вряд ли возникла вследствие того, что Татьяна зацепилась за что-то острое и по невнимательности испортила совершенно новый предмет гардероба. Это было нечто другое. К тому же девушка помнила, что по краям отверстие в одежде дымилось, будто нечто прожгло пиджак насквозь. Но ни с чем горячим она не соприкасалась. Если только?.. Нет, этого не может быть. Татьяна сразу же отвергла эту мысль.

«Я слышала чей-то женский голос. Он принадлежал кому-то знакомому. Я явно слышала его раньше» — произнесла про себя Татьяна и, остановившись, снова взглянула на завораживавший своим обликом маяк, который с трудом справлялся с усилившимися порывами ветра.

Девушка задумалась над своими мыслями. Те ведения… Они были такими реальными. Почему Татьяна увидела их? Что заставило ее рассудок на пару минут помутиться? И почему это так напугало того мужчину? Он явно испугался в тот момент, когда девушка на миг покинула настоящий мир. И как все это может быть взаимосвязано? Татьяна сжала голову руками и обессиленно села на траву близ тропинки, пытаясь собраться с силами и мыслями. Эта местность действовала на ее организм губительно. Она уже пожалела, что приехала сюда.

Когда девушка вновь поднялась на ноги, собираясь продолжить путь, ее внимание привлек до боли знакомый хлопок где-то рядом с маяком. Татьяна в испуге обернулась и, прищурив глаза, пыталась понять, что там могло произойти. Но наступила гробовая тишина.

Когда девушка, не в силах себя отговорить, решила вернуться туда, чтобы проверить причину шума, как ее внимание перенял другой не менее странный звук, пронесшийся эхом по всей долине. Татьяна испуганно посмотрела в сторону моря, противясь дувшему прямо в лицо морскому бризу. Где-то у горизонта ее глаза поймали черный длинный силуэт, который медленно приближался к берегу, изредка нарушая мертвую тишину странными продолговатыми звуками. Над морской поверхностью навис густой серовато-бурый туман, который стремительно расползался по всему пространству, мечтая проникнуть и на сушу. Татьяна завороженно приблизилась к краю скалы и тут же осознала, что этот силуэт был ни чем иным как крупным океанским лайнером.

Пароход каждую минуту издавал гудки, словно звал кого-то на помощь. И этот звук вызывал странное чувство тревоги, пугал своей протяженностью и непередаваемой силой. Но почему он направлялся именно сюда? Ведь порт находился намного дальше от этого места. Здесь столь крупное пассажирское судно вряд ли сможет причалить, даже если этого захочет, так как у берега очень мелко. Неужели на борту корабля случилось нечто странное? Татьяна в этот момент совсем забыла о хлопке, раздавшемся около маяка. Теперь ее внимание привлек пароход, на полном ходу устремившийся к Скале самоубийц. Она должна найти Себастьяна и как можно скорее.

***

Себастьян успел заметить, что погодные условия этого места пестрят аномалиями. Он помнил, что они прибыли сюда поздно вечером, тогда было почти девять часов, и солнце должно было уже к этому моменту скрыться за горизонтом. Но дневное светило продолжало висеть высоко над морской поверхностью и освещать все вокруг беловатым светом. Но сильной августовской жары не наблюдалось. Мужчина, если бы не знал, какой на дворе месяц, мог бы подумать, что сейчас царствует, как минимум, май, ибо стало заметно холоднее. Детектив не пожалел, что на нем был теплый пиджак, спасавший от порывистого ветра.

Он шел по берегу и, прищурившись, рассматривал следы, некогда оставленные потерпевшим крушение судном. Их было немного, большинство смыты во время последнего шторма, и лишь те, что находились далеко от большой воды, смогли более-менее сохраниться. Днище судна разрезало береговую почву, создав глубокое ущелье, уже полностью затопленное водой. Где-то даже остались следы человеческих сапог, что наверняка принадлежали полицейским, прибывшим сюда в первый день трагедии. Странно, что отпечатки человеческих ног все еще красовались на песке, ведь сильные дожди должны были их смыть. Больше судно ничего не оставило. Никаких новых улик и предметов не наблюдалось. Все оставалось на своих местах, кроме самого судна. Корабль словно накрыли шапкой-невидимкой, чтобы скрыть от посторонних глаз. Но кто и для чего убрал столь массивное плавучее сооружение?

Корабль был в длину около пятидесяти метром, двухпалубный, имелась одна мачта и дымовая труба. Это судно явно ранее предназначалось для других целей. Возможно, являлось исследовательским, пассажирским вряд ли, так как кают было не так уж и много, в большинстве случаев комнаты, как заметил Себастьян, оборудованы для иных целей. Когда детектив обследовал сам корабль, то сделал вывод, что рыболовное судно слишком переполнено книгами. Он обнаружил целые стеллажи, что не совсем типично, точнее ненормально для плавучей посудины, добывавшей рыбу. Рыбаки вряд ли любили читать, ибо на прогулочной палубе красовалось много ящиков с водкой и ромом. Эти парни не могли являться книголюбами, те книги принадлежали совершенно иным людям. Неужели корабль носил двойную функцию?

Джордж сказал, что на судне было довольно мало пойманной рыбы. То есть, рыболовство не входило в основные действия на корабле. К тому же, плавучее сооружение было слишком велико для подобного рода занятий. Из этого следует, что рыбная ловля была лишь прикрытием. Значит, судно находилось здесь по другим причинам. И эти причины и объясняют, почему судно внезапно исчезло. Только что ценного было в таком корабле? Неужели груз? Тогда зачем его забирать вместе с судном? Ведь плавучая посудина имела пробоины, и судно бы быстро пошло ко дну.

Себастьян снял с головы шляпу и платком вытер пот со лба, почувствовав небольшое облегчение. Он не понимал, как ему быть. Расследование внезапно зашло в тупик, из которого невозможно найти какой-либо выход. Можно было отправиться в ближайший порт, наивно надеясь, что судно действительно отбуксировали туда со всеми имевшимися на нем дырами. Но это смешно, так как корабль не смог бы добраться туда.

Мужчина устало сел на один из камней, что усеивали практически весь берег, и стал любоваться немного разволновавшимся морем, пытаясь собрать все свои предположения воедино. Но в голове творился такой хаос, что это было невыполнимо, все мысли сразу же разлетались в разные стороны.

Себастьян снова провел платком по мокрому лбу и вздохнул, посмотрев на сапоги, которые теперь были сильно замараны мокрым песком и морской солью.

Неожиданно его расслабленное внимание привлек странный звук, имевший очень большую площадь распространения. Источник шума явно находился очень далеко, но тот был весьма велик, если звук, созданный им, имел такую силу и громкость.

Себастьян встал с камня и посмотрел на большую воду, поняв, что шум исходит именно оттуда. Но что-либо рассмотреть было невозможно, над водой нежданно-негаданно возник густой туман, затмивший даже само солнце. Вызывавший волнения гул продолжал усиливаться и приближаться к берегу. Себастьян подошел поближе к воде и в голове пытался выяснить, чему мог принадлежать подобный звук. Он вспомнил не сразу, но после небольших раздумий Себ сильно удивился, ибо осознал, что шум принадлежал судну, довольно крупному. Такой звук он слышал лишь однажды, когда во время войны он находился недалеко от воды, где изредка проходили крупные суда. Но этот гул был особенным.

Через пару минут туман расступился перед приближавшимся кораблем и дал возможность разглядеть чудо инженерной мысли. Это было гигантское судно, длина которого явно была около двухсот пятидесяти метров, что поражало воображение. Что столь крупное плавучее сооружение делает в данном месте? И почему движется в сторону берега? Ведь здесь поблизости нет порта, способного принять такого стального гиганта. Корабль имел четыре дымовые трубы, в высоту составлял приблизительно сорок метров. Лайнер вновь издал пронзительный гудок и начал немного поворачивать, разворачиваясь к берегу правым бортом.

— Что за чертовщина? — прошептал Себастьян и продолжал с удивлением наблюдать за гигантским судном, которое совершало довольно странные действия.

Лайнер приблизился довольно близко, поэтому появилась возможность разглядеть его название, написанное слегка выцветшими золотыми буквами.

— Лузитания, — дрожащим голосом прошептал Себ и чуть было не оказался на земле, так как понял, что ноги попросту перестали держать его в вертикальном положении и самопроизвольно сгибались в коленях. — Нет, этого не может быть. Мне это просто мерещится.

Мужчина резкими движениями потер глаза, пытаясь отогнать столь будораживший сознания мираж, но даже после этих манипуляций пассажирский лайнер не исчез, а продолжал на маленькой скорости двигаться вдоль берега, изредка издавая гудки, больше похожие на человеческие стоны перед смертью.

***

Джордж наблюдал за ними со второго этажа одного из заброшенных домов. Чтобы незаметно залезть сюда, пришлось приложить немало усилий, так как любой шаг молодого человека мог с легкостью сообщить противнику, где тот находится и в каком направлении передвигается. Поэтому пришлось в темноте искать на полу более чистые зоны, где лежало не так много разбитого стекла и сгнившего мусора.

Мужчин, которым поручили лишить Джорджа жизни, было трое. Все они нарядились в довольно старую военную форму, что носили еще до Первой Мировой войны. Это немного удивило парня, так как такую одежду уже вряд ли можно найти на ком-либо, если только в музее. Но оружие в их руках было самым современным, это Джордж заметил сразу. Легкие револьверы серебристого цвета, одного удара хватит, чтобы человеческий череп разлетелся на ошметки. Джордж вряд ли сможет им противостоять, хотя понимал, что без боя тут не обойтись. Вооруженные солдаты с легкостью обнаружат его, если он только попытается высунуться наружу.

Свет их фонарей огибал огромную площадь земли. Если удастся вывести эти источники света из строя, то появится шанс уйти незаметным. А если это не сделать, то шансов убежать практически нет. Его с легкостью обнаружат. Повсюду слишком много битого стекла, воды, сухого гравия. Все способно выдать парня, если тот сделает хотя бы малейшее движение. Оставалось только сидеть в тени и выжидать.

Джордж в панике осмотрел помещение, где сидел почти на четвереньках. Из-за темноты было практически невозможно разглядеть, что располагалось рядом, но некоторые детали, к счастью, вышли из тени и подсвечивались от вражеского света.

Тут находилось много старомодной мебели, фарфоровой посуды, на стенах висели большие картины, но что на них изображено — не понятно. Этот дом, как понял Джордж, когда-то давным-давно принадлежал состоятельным людям. Но обстановка стала такой, словно все люди ушли отсюда в один миг, ничего не взяв с собой. На кофейном столике даже остались чашки с кофе, к которым за долгое время так никто и не притронулся. В самом дальнем углу располагался массивный шкаф со стеклянными дверцами. Чтобы увидеть его содержимое, Джордж отважился подползти поближе, стараясь ничего не задевать своим мускулистым телом. В шкафу, на его удивление, находилось холодное оружие, довольно древнее и предназначавшееся для создания уюта. Но состояние экспонатов радовало глаз. Ржавчина не тронула ни один предмет, что прятался за тонким стеклом. Среди всей этой красоты молодой человек разглядел внушительных размером топор. Сначала он его пропустил взглядом, но затем начал прожигать острое орудие убийства глазами.

Ему нужно оружие, это однозначно. Стальные клинки и ножи слишком малы и против пуль ничего сделать не смогут, а топор больше и тяжелее, им невозможно промахнуться. Джордж не знал, сможет ли использовать этот металлический предмет с рукояткой из крепкого дерева в действии, но с ним ему было гораздо спокойнее. Если его убьют, то он сможет, хотя бы, дать небольшой отпор. На всякий случай Джордж взял и боевой нож. Теперь в его арсенале был пистолет с одной обоймой патронов, топор с длинной рукояткой, боевой нож и самый настоящий ужас перед неизвестностью. Что он будет со всем этим делать?

— Я не могу сидеть здесь вечно. Нужно избавиться от этих ублюдков, — прошептал Джордж и едва слышно подбежал к окну и начал, прижавшись к стене боком, наблюдать за обстановкой.

Двое из вооруженных мужчин скрылись за соседними домами, но свет их фонарей был виден даже издалека. А один из них стоял прямо под окном и спокойно смотрел по сторонам. Если Джордж издаст хотя бы малейший шум, то этот тип тут же засечет его, и бежать будет некуда.

Джордж набрал в легкие побольше воздуха и устало прикрыл глаза, слыша, как сердце бешено бьется, отчего барабанная дробь начинала кромсать уставший от потрясений мозг. Что ему делать? Сидеть до бесконечности нельзя. Они знают, что он где-то здесь. Эти парни чуют его, хотя пока не могут найти источник запаха, но это лишь вопрос времени.

Молодой человек ощущал, как ярость медленно, но верно заполняла организм, постепенно вытесняя страх. Чтобы ужас навсегда исчез из сознания, было достаточно подумать о Ломане, человеке, который стал ему ненавистнее всех людей на планете. Он начал мечтать о том, чтобы вонзить лезвие топора в его седой череп, выдернуть головной мозг наружу и растоптать подошвой своего ботинка. У него текли слюнки от одной лишь мысли об этом. И он хотел воплотить эти запретные мечтания в реальность как можно скорее. Этот старик не мог уйти далеко, колеса оставили слишком много следов, найти того будет не так уж и трудно. Нужно лишь разобраться с его людьми так, как он хотел разобраться с помощью них с ним.

— Боже, о чем я думаю? — стиснув зубы, прошипел он, понимая, что ужас окончательно свел его с ума, превратив все мысли в кипящую кашицу. — Я не хочу убивать… Я не смогу…

— Ты сможешь, — прошептала Она своим заботливым старческим голосом. — Всего лишь один удар. Он даже не успеет ничего почувствовать. Вспомни, для чего ты здесь. Доктор Ломан предал тебя, предал твою семью. Отомсти же ему, жестоко и бесчеловечно. Знаю, ты жаждешь этого.

— Ты… Этот голос… Я снова слышу тебя… Почему? — сжал голову руками тот и замотал головой в разные стороны. — Я снова слышу тебя! Я не хочу… Оставь меня в покое!

Он на короткое мгновение лишился слуха, все вокруг поглотил странный гул, который молодой человек изо всех сил пытался перекричать, но тот был настолько сильным, что парень попросту перестал слышать свой голос. Но это состояние прошло так же быстро, как и началось.

Джордж не сразу осмыслил, что все это время истерично орал, не контролирую голосовые связки, словно те ему не принадлежали вовсе, и в это же мгновение его местоположение стало известно вооруженным солдатам.

— Он здесь! — раздался радостный крик снаружи, после чего послышались звуки сапог, направлявшиеся в сторону дома, где прятался Джордж все это время.

— Черт, только не это, — сквозь зубы прорычал молодой человек и прыгнул в сторону, спрятавшись за диваном, но затаиться уже вряд ли удастся.

Его нашли. И это изменить уже не было возможности. Придется вступить с этими людьми в бой.

— Ты уверен, что слышал его здесь? — раздался один из голосов где-то на первом этаже.

— Да, черт возьми! Глянь! Следы. Он побежал на второй этаж!

Джордж сжался и, затаив дыхание, начал слушать, как трое мужчин быстрым шагом поднимались по лестнице. Стук их сапог был настолько громок, что можно по ошибке подумать, что вооруженных парней, как минимум, десять. Через короткий промежуток времени комната была озарена ярким светом фонарей, отчего создалось ложное представление о наступлении раннего утра.

— Эй, мальчуган. Выходи. Мы знаем, что ты здесь! От нас не спрячешься.

Джордж двумя руками сжал пистолет и прижался к задней части дивана еще сильнее, чуть полностью не слившись с предметом интерьера. Когда луч света начал стремительно приближаться, то у Джорджа не оставалось иного выбора как стрелять на поражение. Он не совсем отдавал отчет о своих действиях. Палец нажимал на курок практически автоматически, вынуждая пули вылетать наружу и пронзать все на своем пути. Мужчины тут же спохватились и бросились в укрытие.

Вражеские выстрелы за считанные секунды изрешетили некогда великолепный диван, но тот все так же преданно защищал Джорджа от смерти, хотя намекал, что ему здесь долго продержаться не удастся. Пули вскоре уничтожили блестящий фарфор, близстоящий торшер, оставив после всей этой аристократической красоты одни лишь ошметки. Джорджу было трудно высунуться из укрытия, чтобы сделать новые попытки для атаки, но это проворачивать все же удавалось, хотя не так часто, как противникам.

Осталось два патрона… Два выстрела. Больше сражаться не имеет смысла. Он проиграл. Джордж обессиленно опустил пистолет и прижался к полу, так как спинка дивана уже напоминала сито. Противники явно осознали, что у их жертвы не осталось средств для ведения боя, и стали постепенно выходить из укрытия, приближаясь к тому месту, где сидел дрожавший от страха молодой человек.

— Ты не можешь сдастся. Эрван нуждается в тебе. Только ты сможешь его спасти, — произнесла Она снова. — Убей их. Убей каждого, кто встанет на твоем пути. Убей!

— Как? Как?! — сквозь слезы прокричал парень и вновь сжал голову руками, выжидая, когда пули врага пронзят его спину насквозь, окончательно лишив того возможности сражаться и, разумеется, жизни.

— Позволь мне взять ситуацию в свои руки. Позволь мне помочь тебе. У тебя не так много времени на размышление. Мне нужно лишь твое согласие.

— Я… Я согласен, — прошептал он.

Джордж попал в поле зрения вооруженных солдат, и те, с радостными возгласами, продолжили выстрелы, на этот раз прямо по цели, которая так долго уходила от них. Молодой человек резко поднялся на ноги и прожег врагов взглядом, совершенно не обращая внимание на то, что стая пуль пронзает его тело насквозь.

— Что за черт? — прокричал один из мужчин, с ужасом осознавая, что выстрелы совершенно не способны навредить молодому человеку. Пули просто-напросто проходили сквозь него, не причиняя парню никакого дискомфорта.

— Сваливаем! — самый крупный из них дал остальным команду отступать, и его голос был полон таким количеством паники, что остальные спорить с ним не стали.

Но было слишком поздно. Входная дверь без чьего-либо содействия закрылась и отрезала мужчинам путь отступления. Таким же образом поступили и оконные ставни. Теперь комната полностью изолирована от внешнего мира.

— Выбивайте дверь! Это Она! Она нашла нас!

Джордж сжал в руке топор и пару раз покрутил в руке, с ухмылкой поглядывая на отчаянно пытавшихся выбраться отсюда мужчин. Один из них попытался вновь пристрелить молодого человека, но быстро понял, что из этого ничего дельного не выйдет.

Джордж замахнулся и сделал первый удар, совершенно не демонстрируя на своем лице эмоций. Струя крови брызнула на его красивое лицо, покрыв чистую кожу алыми каплями.

Джордж брезгливо выдернул топор из шеи мужчины и со спокойным выражением лица наблюдал, как наполовину лишенный головы человек падает к его ногам. Второй же продолжал стоять на месте и ждать, когда очередь дойдет и до него.

Но Джордж внезапно остановился перед ним и резко повернулся в сторону третьего, главаря, пронзив того бесовским взглядом, в котором полностью исчезли все теплые и человеческие чувства. Это был дикий зверь в облике человека, именно таким он предстал перед всеми.

Главарь этой вооруженной банды не успел моргнуть, как две пули тут же пронзили его глазные яблоки, после чего без особого труда устремились вглубь черепа. Высокорослый мужчина пару раз покачнулся на месте, после чего мертвым телом рухнул на пол, создав возле себя идеальной формы лужицу крови.

Опустив пистолет, Джордж перевел взгляд на оставшегося в живых солдата, который сжался в углу и все еще держал наготове револьвер, в котором явно не осталось патронов.

— Что ты сделаешь со мной? — прошептал он, ожидая решения молодого человека.

— Я ничего, — старческим женским голосом произнес он. — Ты убьешь себя сам.

— Пожалуйста… — взмолился тот, но уже не был в силах сопротивляться. — У нас не было выбора. Мы хотели лишь спастись… Найти выход… Дай мне уйти. Умоляю.

— Единственный выход отсюда — это смерть, — пожилая женщина полностью завладела голосовыми связками Джорджа и говорила вместо него. — Не бойся, больно не будет.

Мужчина взял из рук Джорджа боевой нож, со слезами посмотрел на него и как-то странно ухмыльнулся, словно вся эта ситуация его немного забавляет. После чего он поднес лезвие острого предмета к горлу и перерезал себе глотку с совершенно спокойным лицом.

***

Татьяна со всех ног бежала к спуску, что приведет ее к берегу, где, как она помнила, находился Себастьян. Она не знала, заметил ли он приблизившееся большое судно, но этот корабль навел на нее самый настоящий ужас. И дело было не в его размерах, а в том, что он причалил именно здесь. Что все это могло значить? Вряд ли это просто случайности. Такие большие суда просто так не останавливаются в безлюдном месте, должна быть серьезная причина для такого шага.

Девушка на ходу сняла с себя ненавистные сапоги, замедлявшие ее движение, брезгливо отбросила их в сторону, затем побежала по голому камню вниз, с трудом держа равновесие, так как тропинка была невероятно узкой. Если хотя бы один раз запнуться, то есть огромный риск полететь вниз и умереть от падения.

Почему она не видит Себастьяна? Он ведь должен находиться здесь! Девушка почувствовала ногами прикосновение мокрого песка и уже более уверенно побежала вперед вдоль берега, сражаясь с сильными порывами ветра, которые постепенно переходили в самый настоящий ураган.

Море в тот же миг разбушевалось, волны поднялись до таких размеров, что могли походить на маленькие цунами. Если приблизиться к воде хотя бы на один шаг, то вряд ли удастся вернуться на сушу. Море тотчас же поглотит смелого пловца, съест с большим удовольствием, а объедки отдаст оголодавшим рыбам.

Девушка остановилась, чтобы перевести дыхание, затем стала, прищурившись, смотреть по сторонам, пытаясь найти детектива. Неужели он пошел наверх искать ее? Татьяна сделала еще пару шагов и остановилась, так как поняла, что в ее стопу вонзилось что-то металлическое и холодное. Она посмотрела вниз и увидела блестящий портсигар серебристого цвета, который был открыт, а все его содержимое вывалилось наружу. Присев, она подняла находку с земли и брезгливо отряхнула ее от разбухшего табака. Внутри оказалась черно-белая фотография. Это был симпатичный молодой человек, который стоял на фоне какого-то города и приветливо улыбался. Позади него шли солдаты, их было довольно много, и Татьяна тут же поняла, что эта фотография сделана в годы войны. Странно, что герой снимка одет в гражданскую форму. Татьяна с любопытством посмотрела на обратную сторону фотографии и увидела подпись.

«Отныне я Эрван Джефф. Зовите меня только так. Мое прошлое навсегда останется в этом снимке. И его у меня никто не заберет».

— Эрван, — прошептала она, пробуя это красивое имя на вкус. — Значит, ради тебя мы здесь… Как же твой портсигар попал сюда? Нужно будет отдать его Джорджу при встрече. Вдруг эта вещь очень ценная.

Девушка попыталась подняться, но не смогла это сделать, так как неведомая сила отбросила ее, как тряпичную куклу в сторону. К счастью, поблизости не было никаких предметов, кроме мягкого песка, отчего падение было не таким болезненным. Татьяна со стонами попыталась отойти от потрясения и с ужасом начала глядеть по сторонам, пытаясь осознать, что только что произошло.

Рядом с океанским лайнером взметнулся вверх необъятный столб воды, достигнувший шлюпочной палубы, после чего медленно стал уменьшаться, оседая на неспокойную водную поверхность. После чего послышался запоздалый звук от взрыва, и корабль сильно покачнулся, чуть не перевернувшись вверх дном. Татьяна разглядела гору обломков, плавающую в морской пучине, и поняла, что корабль был кем-то атакован. Девушка бегло пробежалась глазами по водной поверхности и заметила оставшийся пенный след от некого объекта, что совсем недавно направлялся в сторону судна, и, что было уже очевидным, столкнулся с ним.

— Корабль был торпедирован. Что за черт? — прошептала девушка и подбежала к воде еще ближе, чтобы внимательно разглядеть детали судна.

На правой стороне корабля виднелась пробоина, довольно внушительных размеров. Затопление лайнера было неизбежным, повреждения слишком большие, оставаться на плаву такому гиганту уже не светит. Татьяна была потеряна. Она не могла понять, как ей действовать в этот момент. Никого поблизости не находилось, сообщить о случившемся не получится. Если только?.. В маяке должен находиться телефон. Она должна позвать на помощь. Возможно, судно послало сигнал бедствия, но то было таким безжизненным, что девушка сомневалась, что корабль способен на такое.

Она не услышала ни криков людей, ни новых паровых гудков, корабль молчаливо покачивался на поверхности разбушевавшегося мора и медленно опускался носом под воду, изредка издавая жалобные стоны и скрежеты рвущегося от напряжения металла.

Когда она вновь кинулась в сторону тропы, то самопроизвольно посмотрела в сторону корабля, осознавая, что тот погружался под воду слишком быстро и будто продолжал двигаться вперед по инерции. А рядом с ним неожиданно появился небольшой объект, вокруг которого волны почему-то утихли и будто обходили его стороной. Татьяна прервала свой бег и попыталась сфокусировать зрение, чтобы увидеть этот плавучий предмет более четко. Это оказалась спасательная шлюпка. А в ней находились двое людей. Кажется, это мужчина и женщина.

— Эй! — крикнула Татьяна в их сторону. — Эй! Не двигайтесь! Я позову на помощь! Не пытайтесь приблизиться к берегу! Вы перевернетесь!

Татьяна поняла, что ее слова звучат абсурдно. Судно тонет слишком быстро. Если оно продолжит погружаться в воду с такими же темпами, то водяная воронка в тот же миг затянет спасшихся пассажиров, как крошечные песчинки. Поэтому тем необходимо отплыть от крупного корабля как можно скорее. Неожиданно ее глаза заметили еще один силуэт, болтавшийся в воде. Это был человек, мужчина. Он с большим трудом плыл в сторону шлюпки, но волны постоянно отбрасывали его обратно к берегу.

— Себастьян?! — в панике воскликнула девушка и вновь бросилась к берегу. — Себастьян! Что ты делаешь?! Возвращайся!!!

Но мужчина ее не слышал, он продолжал усердно бороться с разбушевавшимся морем и двигаться к шлюпке с двумя людьми на борту.

— Господи милостивый! — схватилась за сердце Татьяна и стала бегать туда-сюда, пытаясь привлечь внимание детектива криками, но все тщетно. Она лишь сорвала свой ангельский голос и почувствовала боль в горе. — Будь все проклято. Он же утонет!

К этому времени корабль накренился на правый борт примерно на двадцать градусов, Татьяна продолжала краем глаза наблюдать за кораблекрушением, понимая, что ничего более впечатлявшего и ужасного она в своей жизни не видела. Скрежет, звуки бьющейся посуды и падающей мебели — все настолько потрясало, что Татьяна даже на миг замерла, чтобы насладиться этим зрелищем.

— Себ! Возвращайся! Ты утонешь! Отплывай от корабля! Себ!!!

Себастьян снова проигнорировал ее. Татьяне не оставалось ничего, как броситься к мужчине на помощь. Она не могла просто так стоять и наблюдать за тем, как детектив безуспешно боролся с морской стихией. Предпринятый ею шаг был глупым, нелогичным, но иного выхода она не видела. Пока она будет бежать к маяку, судно уже утонет, потянет за собой каждого, кто плавал в этот момент поблизости. Поэтому ей нужно заставить Себастьяна вернуться к берегу и как можно быстрее. Крики бесполезны. Остается только доплыть до него. Татьяна сбросила с себя верхнюю одежду, оставшись в одном нижнем белье. И, набрав побольше воздуха в легкие, кинулась в объятия моря.

***

Джордж со слезами на глазах вытер лезвие ножа от крови, после чего такую же процедуру повторил и с топором. Он не брезговал вытирать бордовую жидкость о свою одежду, ибо юноша уже был с ног до головы покрыт ею. Закончив с чисткой, он обыскал тела убитых им мужчин. Рыская по карманам, он, не сдерживаясь, рыдал, до сих пор не веря, что его руки совершили такое злодеяние. Он даже не помнил, как совершал все это. Джордж просто убивал, ни о чем не думая, словно выполнял некие бытовые обязанности. У одного из солдат он позаимствовал фонарь, но на всякий случай взял и второй, так как был уверен, что если ему удастся отыскать Эрвана, то так просто им сбежать не удастся, а один источник искусственного света будет мал для них обоих. У второго он отобрал револьвер, а в карманах у него обнаружил целых две обоймы патронов. Этот факт сильно успокоил его, так как теперь без огнестрельного оружия здесь не обойтись. Еще неизвестно, сколько парней было отправлено на охоту за ним. Если Доктор Ломан и в самом деле задумал избавиться от молодого человека, то вряд ли так просто отречется от подобной идеи. Этот человек никогда ни перед чем не отступит, Джордж понял это с самого первого дня их знакомства.

— Мне очень жаль, — извинился он перед мертвецами и, с грустью взглянув на них, направился в сторону выхода.

Мертвые вряд ли были способны ему ответить, но на их лицах будто отображалась спокойная улыбка, словно те услышали слова юноши и лишь губами сказали ему, что не злятся, что весь этот ужас позади.

Джордж всунул револьвер в кобуру, а боевой нож в чехол. А в руке оставил хорошо служивший ему топор, с которым он чувствовал себя гораздо спокойнее. Он до сих пор помнил, как лезвие этого предмета убийства вонзалось в шею одного из солдат, разрезало кожу, как кусок подтаявшего сливочного масла. Если бы Джордж замахнулся посильнее, то мог бы с легкостью обезглавить противника, но в конечном итоге лишил того головы только наполовину. Как умер третий он не запомнил, этот момент почему-то вылетел из головы. Но у того солдата в руке находился нож, принадлежавший Джорджу. Возможно, парень обронил его во время боя, а тот попросту подобрал его. Иначе объяснить этот странный факт было нельзя. Мужчина покончил с собой, перерезал себе глотку. Хотя до этого сражался с завидным усердием. Что же его так напугало? Он ведь мог дать сильный отпор. Но ни один из них это не сделал. Джордж не понимал, почему именно. Ведь юноша ничего такого не сделал, что могло бы их заставить сложить оружие и отдаться в лапы старушки Смерти.

Молодой человек вышел из дома и напоследок взглянул на окно второго этажа, вспоминая, как еще совсем недавно он стоял там и дрожал от страха. Его могли с легкостью заметить, но он выдал себя сам. Голос… Как тогда… В тот день… Он снова слышал его. Джордж не запомнил ее слов, хотя усердно пытался восстановить их в своей дырявой памяти, но от них не осталось и следа. Парень лишь помнил, что Ее фразы привели его в бешенство. И он закричал. И совершенно не контролировал эмоции. Это безумно пугало.

Странность этого места не на шутку давила на сознание Джорджа. Он мечтал побыстрее уйти отсюда, чтобы больше никогда не сталкиваться ни с чем подобным.

Юноша зажег фонарь и пронзил ночную мглу ярким белым светом. Теперь была возможность более подробно разглядеть эти дома, но их внешний вид уже не особо занимал внимание молодого человека, как в первый раз. Теперь они воспринимались, как горы мусора, не более. Лишь сохранившиеся фонарные столбы были более-менее интересными. Один из них из-за света фонаря даже заблестел, отчего Джордж на секунду подумал, что тот неожиданно решил зажечься и осветить желтоватым сиянием мертвую улицу.

Внезапно где-то позади раздался отдаленный звук, напоминавший взрыв мощной бомбы. Джордж в испуге обернулся, пытаясь понять, что он только что услышал, но все резко стихло. Шум явно доносился со стороны моря. Но вернулась гробовая тишина, и молодой человек начал верить, что ему этот громкий звук просто показался.

Сжав фонарь в руке крепче, он медленно пошел вперед по следам от шин автомобиля.

***

Татьяна осознала, что ей практически не удавалось дышать, так как все тело было от мозга до костей скованно холодом морской воды. Температура крови стремительно опускалась к нулевой отметке, и через пару минут девушка поняла, что практически не чувствует себя, словно просто парит в невесомости, отделившись от своего тела. Но постепенно Татьяна стала ощущать жар, сравнимый с теми чувствами, что испытывает кусок мяса в кипящей воде. Она горела в буквальном смысле этого слова. Хотелось кричать от боли, но из-за холода голос пропал, и девушка просто молчаливо пыталась бороться за жизнь, проклиная себя за то, что осмелилась пойти на такую глупость.

Возомнила себя героем, орала она на себя в мыслях. У нее нет никакого шанса долго держаться над поверхностью воды. Волны были слишком большими, любая из них может врезаться в крошечное тело молодой особы и утянуть в царство Посейдона. Но, к счастью, Татьяна пока имела в себе силы, чтобы бороться с разбушевавшимся морским течением.

«Лузитания», это название Татьяна прочитала только что, до этого она совсем не задумывалась над тем, какое имя носил этот тонущий корабль. И сразу же всплыли воспоминания, в голове раздался голос Себастьяна, который рассказывал о своей погибшей семье: мать и брат, оба погибли на «Лузитании» в 1915 году, четыре года назад. Девушка ахнула, с ужасом глядя на гигантский корабль, который кренился на бок все сильнее и сильнее.

Уже была возможность разглядеть винты, что показались из воды и продолжали подниматься все выше и выше вместе с кормой. Звуки погрома внутри корабля усилились. Мебель не была в силах стоять на положенном месте и скатывалась вниз в сторону носовой части судна, сметая все на своем пути. Девушка даже замечала, как в некоторых местах бились стекла, вылетая из оконных рам, после чего у воды появлялась возможность проникнуть в судно еще глубже.

— Себастьян, — попыталась позвать детектива Татьяна, но голос полностью пропал, и из ротовой полости вырвался лишь тихий хрип. — Вернись! Вернись!

Шлюпка продолжала разгонять вокруг себя волны, будто некто одел на нее сверху защитный купол, способный защитить от любой бездны. Выжившие пассажиры с теплой улыбкой на лице смотрели на Себастьяна и как-то странно тянули к нему свои руки, словно пытались до него дотянуться, но понимали, что это невозможно.

— Мама! Кристиан! — внезапно прокричал Себастьян и начал в ярости бить кулаками по воде. — Я спасу вас! Я не брошу, никогда! Я все исправлю!

— Сынок, слишком поздно, — до Татьяны донесся голос женщины в лодке. — Нас уже нельзя спасти. Мы тебя очень любим. Живи. Ты должен жить.

— Мама! Нет! Кристиан, вы должны взять весла! Гребите к берегу. Я помогу вам! Гребите.

Мужчина в лодке лишь отрицательно покачал головой и с грустью взглянул на Себастьяна, словно пытаясь что-то сказать.

— Себастьян! — Татьяна смогла пересилить себя и издать более-менее приличный крик, хотя хрипота в голосе никуда не делась. — Корабль. Он тонет.

Себастьян услышал девушку и обернулся, после чего на его лице возникла удивленная маска со смесью непонимания.

— Татьяна?! Как ты здесь оказалась?.. Помоги мне. Это моя мама и брат. Мы… Мы должны вытащить их.

— Они умерли, Себ… — Татьяна сделала очередную попытку подплыть к нему, но волны вновь и вновь отбрасывали ее к берегу. — Это все не на самом деле.

— Мама, — Себ пропустил слова девушки мимо ушей и, плача, взглянул на шлюпку, где сидела его семья.

Он любовался своей матерью, женщиной, завернутой в теплое махровое одеяло, с помятой мокрой шляпой на голове, поплывшим макияжем. Она была красива, со всеми заметными недостатками. И смертельно бледна, словно в ее организме больше не было крови, нечто полностью высушило женский организм. Женщина была спокойна, умиротворена. Она лишь улыбалась, нежно и заботливо, словно ничего ужасного сейчас не происходило.

Кристиан был в своем любимом костюме, Себастьян помнил этот забрызганный кофе пиджак, широкую забавную бабочку, сдавливавшую его горло. Брат казался таким родным и любимым, что детектив начал мечтать вновь обнять его, как тогда, перед тем, как отправиться на фронт. Кристиану в тот год было всего пятнадцать лет, но уже тогда он был видным молодым человеком, самым настоящим джентльменом.

И сейчас… Самые дорогие ему люди… Находятся всего лишь в десяти метрах от него. И он не может до них дотянуться. Они стали не досягаемы.

— Мы тебя любим, — улыбнулась мама и медленно отвернулась от Себастьяна, устремив свой спокойный взор на умирающее судно.

Кристиан впервые за этот промежуток времени посмотрел на Татьяну и как-то странно улыбнулся девушке, словно ее присутствие его немного смутило. Девушка даже окинула себя взглядом, пытаясь понять, что этого юношу так смутило в ней, но потом осознала, что она бултыхалась здесь в одном нижнем белье, которое было такие тонким, что затвердевшие соски с легкостью просматривались через бюстгальтер. Кристиан спокойным движением руки взял весло и оттолкнул лодку, начав крести в сторону терпящего бедствие судна.

— Кристиан, что ты делаешь?

— Мы возвращаемся домой, брат, — ответил он и начал вместе с матерью неотрывно любоваться «Лузитанией», не обращая внимание на крики Себастьяна, который уже, что было видно невооруженным взглядом, окончательно потерял рассудок.

***

Следы от автомобиля привели Джорджа на пустырь, где сплошь и рядом была лишь мертвая почва и различный человеческий мусор, состоявший из сгоревших машин и сломанной мебели. Брезгливо поводя фонарем из стороны в сторону, он глубоко вздохнул, так как понял, что он потерял нить, способную привести его к Доктору Ломану.

Где-то вдали раздался крик вороны, он был таким глухим и одиноким, что парень почувствовал непривычную нервозность, которую испытываешь перед тем, как с тобой случится нечто весьма неприятное. Молодой человек вздохнул и сел на голую землю, поджав под себя ноги.

Вот и все. Его путь окончен. Пути отступления перекрыты.

Ему хотелось плакать, навзрыд, впервые за столь продолжительный промежуток времени. Он боялся, устал, тело ныло от изнеможения. До невозможности хотелось пить и есть, а поблизости не наблюдалось ни одного места, где могла бы заваляться хотя бы парочка консервов. Молодой человек даже подумывал вернуться в тот заброшенный поселок, но тот был уже далеко позади. Пока он будет возвращаться назад — умрет от голода и жажды. Уж лучше окочуриться здесь, чем в той влажной болотистой местности.

Молодой человек выключил фонарь и положил свою голову на согнутые колени, после чего осознал, что начал плакать, по-настоящему. Он не стеснялся этого, не стыдился, эмоции так долго терзали его душу, что хотелось выплеснуть их наружу сполна, вместе со слезами. Парень чувствовал, как его лицо стало невероятно грязным, слезы смешались с кровью, создав на коже твердую маску, которая неприятно царапала лицо. И снять ее в ближайшее время будет невозможно.

— Почему? — спросил он темноту.

Он резко сел на колени и запрокинул голову, устремив свой взгляд на усеянное звездами небо.

— Этого не должно было случиться!!! Нет!!!

Джордж в сердцах стал бить кулаком правой руки по земле и делал это до тех пор, пока рука не начала истекать кровью, особенно в тех местах, где отсутствовали пальцы. Он давно не испытывал на месте отрезанных конечностей боль, и теперь она была такой приятной и желанной, что Джордж почувствовал некое облегчение.

Парень обессиленно лег на землю и закрыл глаза, желая лишь одного — снова почувствовать спокойствие и умиротворение.

***

Себастьян продолжал надрывистым голосом звать свою семью, но те словно находились в некой изолированной капсуле, что не могла пропустить через себя ни один звук с внешнего мира. Шлюпка медленно уходила в сторону терпящего бедствие судна и, по всей видимости, собиралась разделись вместе с ним злополучную участь. Этот сценарий совсем не беспокоил пассажиров спасательной лодки, наоборот, они будто стремились погрузиться на дно вместе с железным гигантом. И это невероятно сильно пугало детектива, который окончательно обезумел от всего происходящего. Татьяне начинало казаться, что мужчина уже готов рвать на себе волосы и царапать лицо — настолько сильно ужас парализовал его тело и сознание.

Разразившийся шторм постепенно начал утихать, на воде стало держаться значительно легче. Вода даже стала чуточку теплее, хотя Татьяна была уверена, что тело попросту привыкло к холоду. Из-за сгустившегося тумана звуки крушения корабля стали менее распространенными, словно их всех поместили в бочку огромных размеров. Создавалось некое представление, что звуки стонавшей стали, ломавшихся предметов интерьера, бьющихся стекол и посуды раздавались со всех сторон, танцевали некий невидимый хоровод, который с каждым разом становился все уже и уже.

Татьяна издала невольный стон, пытаясь подплыть к Себастьяну ближе, но быстро осознала, что перестала чувствовать ноги, те наотрез отказались подчиняться и стали такими тяжелыми, будто конечности обмазали гипсом, который от прикосновения морской воды затвердел. Но девушка не желала сдаваться, она гребла вперед с помощью рук, крича от боли, что доставлялась ей от малейшего движения. Тело рыдало, кричало от холода, который время от времени сменялся жаром. Перепады температуры в организме были настолько высоки и резки, что Татьяна отчетливо ощущала, как кровь в ее жилах то плавится, то моментально кристаллизуется. Изо рта каждый раз вырывался густой сгусток пара, на короткое время не дававший увидеть, что находилось впереди. К счастью, туман был где-то впереди и не висел над этим куском водной поверхности, иначе бы девушке пришлось плыть практически на ощупь.

Себастьян запрокинул голову назад и неподвижно стал покачиваться на волнах. Глаза мужчины были закрыты, и это немного встревожило Татьяну, так как она в этот момент подумала, что детектив потерял сознание от болевого шока, доставляемого холодом морской воды.

Теперь девушка поняла, что вода теплее не стала совсем, а наоборот, лишь усилила свою мерзлость. Татьяна не знала, какая у моря температура, но если чуть выше нуля, то они обречены. В такой воде они продержатся не больше пятнадцать минут. А прошло уже около десяти с того момента, как она прыгнула в воду. Себастьян находился здесь значительно дольше. Если его сейчас же не вытащить, то последствия будут ужасными.

На мужчине было слишком много одежды, она замедляет любое движение в воде и утяжеляет тело. Нужно попытаться ее снять, а потом быстро направиться в сторону берега. Главное, успеть до того, как корабль начнет стремительно уходить на дно. Вода уже доходила до шлюпочной палубы, крен был слишком большим, корма довольно высоко высунулась из воды, отчего представилась возможность разглядеть позолоченные винты со следами ржавчины более отчетливо, и они поражали воображение своими размерами. Если хотя бы одно живое существо попадет под них, когда те совершают оборот, то от бедняги ничего не останется. Татьяна помнила из газет, что такое случилось во время крушения «Британника», судно подорвалось на миле, и брат-близнец «Титаника» затонул за считанные минуты. Девушка помнила те строчки, где очевидцы рассказывали о шлюпке, попавшей под работавшие винты. Судно не было остановлено и продолжало плыть даже после того, как оно начало тонуть. От пассажиров лодки остались лишь ошметки. Наверное, это было чудовищное зрелище.

Татьяна стремительно сократила расстояние между ней и Себастьяном, затем с радостным стоном схватила мужчину за рукав его рубашки и потянула того на себя, как ценный груз, добытый на корабле пиратов. Девушка обхватила детектива за шею левой рукой, а правой стала раздевать мужчину. Это делать было невероятно трудно, так как их холодные тела так и норовили пуститься на дно. Татьяна через силу двигала онемевшими ногами, которые, наконец-то, согласились послужить своей хозяйке. Она обнажила торс Себастьяна, отчего тело мужчины стало значительно легче. Как он вообще додумался прыгать в воду в одежде? Снимать брюки и ботинки уже не предоставляется возможным — у Татьяны не хватит сил это сделать. Нужно плыть к берегу.

— Себастьян, давайте, — ласково прошептала она мужчине, стараясь прижимать его обездвиженное тело к себе как можно крепче. — Помогите мне. Вы сможете. Мы должны выжить.

Но мужчина ей не ответил. Он был таким бледным, что Татьяна на короткий миг подумала, что он мертв, но, к великому счастью, она прощупывала его слабый пульс, и это заставило ее онемевшее тело плыть намного быстрее, превозмогая холод и жуткую боль.

«Лузитания» издала громкий визг, созданный взрывавшимися котлами где-то в недрах судна. Судно стало крениться на правый борт с завидной скоростью. Из-за ускорившегося потопления корабль создал крупную волну, которая в одночасье накрыла Татьяну и Себастьяна с головой, но девушка смогла удержаться на плаву и из последних сил вынырнула, не смея отпускать тело мужчины.

Послышались звуки рвущихся тросов. Татьяна в ожидании замерла на месте и стала смотреть за тем, как закрепленные объекты на корабле срываются вниз. Не спущенные шлюпки одна за другой срывались в пропасть и разбивались о твердую поверхность воды. Затем раздался омерзительный металлический скрежет, и одна из дымовых труб стала молниеносно наклоняться в сторону, после чего рухнула вниз, создав огромный столб ледяной воды. За первой трубой последовали и остальные. Тросы рвались, как нити для кройки и шиться, не в силах сдерживать тяжелые цилиндрические строения из стали. И одна из труб упала прямо на шлюпку, где сидели мать и брат Себастьяна. Татьяна даже не успела вскрикнуть от потрясения, так как это произошло настолько быстро, что не было возможности адекватно среагировать на данное происшествие. Слава богу, что Себастьян не увидел этого. Иначе бы его сердце просто не выдержало.

«Лузитания» тем временем стала тонуть, как камень. Вода с неутолимым голодом поглощала палубы одна за другой. Татьяна не могла понять, почему судно погружается в воду полностью, ведь Себастьян говорил, что здесь очень мелко. Но корабль тонет так, словно под ним находятся километры водного пространства. Девушка уже не могла воспринимать все происходящее реально, все было таким невероятным и фантастическим, что ей оставалось только наблюдать, не думая о чем-то, что может поддаться логическому объяснению. Это происходит, она это видит. Больше ей знать и понимать не хотелось.

Корабль полностью скрылся под водой через пару минут, за все это время девушка, не отрываясь, наблюдала за всем этим действием, совсем забыв, что им нужно срочно отплывать к берегу. На месте судна образовался огромный купол воды, который быстро взорвался и рухнул обратно в море, оставив после себя лишь пенявшийся бульон из обломков. Воронка не достигла девушки и детектива, что было удивительно, если учитывать, каких размеров было судно. Но Татьяна уже перестала чему-либо удивляться. Все, что сейчас произошло, было таким бредом, что удивление будет забавной эмоцией в данный момент.

Теперь плыть к берегу было намного легче. Волны полностью стихли, ветер исчез, а туман рассосался за пару секунд, осветив ясное небо, украшенное практически полностью скрывшимся за горизонтом солнцем. Татьяна сильно удивилась резкой сменой времени суток, так как еще полчаса назад дневное светило висело высоко над землей, а теперь внезапно упало в море. Когда они добрались до берега, была уже глубокая ночь. Татьяна практически ничего не видела перед собой и двигалась вперед на ощупь.

Она вытащила Себастьяна на сушу и обессиленно упала рядом с ним, пытаясь восстановить дыхание. Девушка впервые почувствовала прикосновение чего-то теплого, чем оказался августовский слабый ветер. По телу стала расползаться кровь, отчего под кожей ощущалось неприятное покалывание, будто в девушку тыкали иголками.

Небо было таким чистым и чересчур сказочно усеяно звездами, что Татьяна совсем забылась и стала любоваться небосводом, наслаждаясь тем, как ее тело постепенно оживает после смертельных ран, что нанесла ей ледяная морская вода.

— Папа, я вижу тебя, — прошептала она и закрыла глаза, не совсем осознавая, что ее организм погружается в глубокий мертвый сон.

***

Джорджа привели в чувства странные горячие прикосновения к его лицу. Нечто мокрое и вязкое исследовало его губы, нос, закрытые веки, тщательно слизывая кусочки засохшей грязи и запекшейся крови. Молодой человек слегка улыбнулся, так как ощущения от этого процесса сопровождались щекотливостью, и с трудом открыл глаза, пытаясь уберечь глазные яблоки от незапланированной чистки. На него свысока глядела крупная доброжелательная мордочка некого существа, парень был так изнеможен, что не сразу осознал, кто перед ним находится. Такое неведение даже рассмешило юношу, ибо начинало казаться, что он попросту сошел с ума и лишился дара мыслить и владеть воспоминаниями о мире вокруг него. Было чувство, что Джордж проснулся младенцем, который видел окружавшее его пространство в первый раз в жизни. Но разум быстрыми темпами возвратился к нему.

Это была лошадь. Она, заметив, что человек смотрит на нее с недоумением, застенчиво отступила на пару шагов назад и, виновато опустив голову, стала грести передним копытом по земле, будто таким оригинальным образом извинялась перед Джорджем.

— Как ты здесь оказался, дружок? — удивленно спросил у существа тот, но лошадь лишь спокойно фыркнула, будто улыбаясь молодому человеку.

Юноша оглядел лошадь беглым взглядом и выяснил, что это был конь, обладавший довольно внушительной мускулатурой. Возможно, он участвовал в скачках, о чем говорили имевшиеся у него седло и уздечка. Этот конь не бродит здесь просто так, как какое-то дикое животное, у него имеется хозяин. И, судя по состоянии его экипировки, его владелец состоятельный человек. Существо было наделено белоснежной гривой. Шершавая кожа покрывалась незаметными черными пятнышками, но в целом тоже была белого цвета. Такого коня во тьме не потеряешь. Джордж ласково погладил жеребца по голове и был вознагражден довольным фырканьем.

— Ты потерялся? Представляешь, я тоже. Совершенно не знаю, куда мне идти и что делать дальше. Еще никогда в своей жизни я не чувствовал такого опустошения. Так что мы с тобой браться по несчастью, — вздохнул Джордж и усталым взглядом осмотрел окрестности.

Повсюду было так же темно, как и прежде, хоть глаз вырви. Лишь звездное небо хотя бы немного развеяло надоевшую мглу и подсветило землю синеватым свечением. Но их яркости было недостаточно, чтобы сделать область видимости больше. Все равно без фонаря отсюда далеко не уйдешь.

Неожиданно конь тихо заржал и ткнул своей горячей мордочкой в бок парню, будто хотел, чтобы тот на что-то обратил свое внимание. Джордж удивился поведению животного и с непониманием посмотрел на него, пытаясь осмыслить, что тот хотел этим ему сказать. Конь явно заметил, что человек не понимает его слов, поэтому он начал тыкаться носом сильнее, словно желал, чтобы парень повернулся куда-то в сторону. Джордж не стал противиться и услужливо посмотрел налево, тем самым удовлетворив странное создание с белокурой гривой.

Конь обратил его внимание на слабый желтоватый свет вдалеке. Он явно исходил из окна какого-то дома, что находился на окраине заброшенного поселка. Добраться туда будет непросто, но если сделать это верхом на коне, то получится гораздо быстрее. Возможно, там он найдет помощь. Хотя Джорджа терзали опасения, что в том доме могут находиться люди Доктора Ломана. Если это так, то он самовольно прискачет в их логово и добровольно сдастся им, а те, в свою очередь, осуществят его казнь, как и хотели. Молодой человек уже не знал, что происходит, не понимал, из-за чего на него открыли самую настоящую охоту, желали убить, как какую-то зараженную скотину. Но факт оставался фактом. Человек, которому он доверял, оказался его врагом. И это уже нельзя изменить или опровергнуть. Доктора Ломана уже ни что не оправдает. Даже близость к семье Джорджа.

Этот старик вернулся в жизнь молодого человека не просто так, юноша это понял в первый день их встречи после долгого расставания. В последний раз он видел этого мужчину в тысяча девятьсот тринадцатом году, за месяц до того, как мать Джоржа покинула этот свет. Тогда Джорджу было всего лишь шестнадцать лет, и ему пришлось узнать, что это такое, когда рядом нет никого, кто мог бы тебе помочь. В один год он лишился семьи, а еще через два попал на фронт, осознавав, что дома его уже никто не ждет. У него не было желания возвращаться на гражданку, в мирное время, ибо не осталось цели, желания там быть, ведь там он снова будет одинок и всеми забыт. А на фронте парень был хотя бы кому-то нужен. Особенно его двум товарищам, Дмитрию и Константину. Те просто обожали Джорджа, даже осмеливались называть его родным братом и хотели, чтобы их дружба продлилась до окончания жизни. Они не говорили, когда их существование оборвется, произойдет ли это здесь. Им наверняка хотелось, чтобы длительность жизненного пути продлилась как можно дольше.

Дмитрий был единственным человеком в отряде Джорджа, кто умел говорить по-русски. Большинство русским бились намного дальше от того места, где служил Джордж, но иногда к ним подкидывали русскоговорящих ребят, что всегда радовало, ибо молодой человек был зависим от говорения на русском языке, как в глотке чистой воды. С родителями он почти всегда общался только на русском, но те желали, чтобы Джордж владел английским и французским в совершенстве, общался на этих языках, как на своем родном. Мать обучила его этим знаниям, дала намного больше, чем парень получил в школе. Обучался он в заведении для англоязычных ребят и трудностей с этим, к счастью, не испытывал. Но на русском парень желал говорить намного больше, этот язык был в его понимании лучше, красивее, совершеннее.

К сожалению, чем старше Джордж становился, тем сильнее отдалялся от русскоязычных корней. Когда в России случилась октябрьская революцию, а к власти пришли большевики, парень разочаровался в родине, где долгую жизнь прожили его близкие. Сам он в России никогда не был, по крайней мере, не помнил об этом, но побывать там мечтал всегда. А когда свергли императора, то желанию поехать туда пропало. Хотя он не перестал любить это государство, русский язык. Но появилось что-то вроде обиды на русских, которые уничтожили все, что сами строили целые века. Теперь это была другая страна, с другими понятиями и принципами, что были ему чужды.

Дмитрий же принял революцию, хотя прямо старался Джорджу об этом не говорить, так как понимал, что его эта тема довольно сильно злит и беспокоит. Поэтому они общались о былом, говорили о той России, которая была до войны. Они были знакомы всего лишь год, но стали неразлучны.

Потом к ним присоединился Константин. Это был долговязый толстяк французских корней, большой любитель выпить. Джордж мало знал о нем, а спросить побольше не решался, ибо понимал, что тот не любит рассказывать о чем-то подобном. В основном, он говорил о политике, о всяких бытовых пустяках, о женщинах. У него всегда были в запасе эротические фотографии молодых особ, этим тот хвастался практически каждому, с кем ему удавалось заговорить. Один раз Джордж поймал Константина, когда тот пытался продать часть фотографий какому-то офицеру. Сделка, на удивление, состоялась. И продавец эротики получил заветную большую порцию горячего супа, хотя до этого он плотно пообедал. Его не интересовали деньги, это Джордж понял сразу же. Но за еду он убьет даже свою мать, это даже не поддавалось сомнениям.

В целом, с ними ему служилось легче, стало не так одиноко и грустно. После смерти родителей парень замкнулся в себе, оборвал все связи с людьми, которых знал. Даже отказался от ухаживаний девушки, которую тот знал еще со школы. Это была Елизавета, высокая блондинка с длинными вьющимися волосами. Возможно, между ними была какая-то любовь, искра. Пару раз они даже занялись сексом в дали от города, куда любили ездить на велосипедах. Какое-то время Джордж даже хотел сделать ей предложение. Но когда скончалась мать, все чувства к Елизавете улетучились. По самой странной причине. Девушка очень сильно переживала, страдала. Пыталась вернуть молодого человека всеми силами, но не смогла. Перед тем, как уйти на фронт, Джордж заглянул к ней, чисто из вежливости. И попросил прощения. Ему не хотелось, чтобы та ненавидела парня остаток своей жизни. Она дала ему слишком много тепла и любви, чтобы вот так просто оттолкнуть ее, как что-то надоевшее и ненужное. И она простила его. Легко и без лишних слов. Даже сказала, что ждет его в любое время дня и ночи, если тот захочет увидеть ее или нуждается в помощи.

Когда Джордж вернулся в Англию вместе с Эрваном, то подумывал наведаться к ней, чтобы попросить временного жилья. Но чувство собственного достоинства не позволило ему это сделать. И с тех пор он не видел Елизавету ни разу. Хотя часто думал о ней, когда становилось грустно и одиноко. Возможно, сейчас она вышла замуж, родила детей и обрела то счастье, которое не смогла получить рядом с Джорджем. Юноша верил в это.

Он часто рассказывал Дмитрию о ней, а тот лишь удивленно приподнимал брови, явно осуждая выбор молодого человека.

— Ты должен ненавидеть себя, — говорил русскоязычный друг. — Ты добровольно отказался от самого настоящего счастья. Виктор, ты самый странный парень, которого я когда-либо знал. Хотелось бы назвать тебя придурком, но ты мой друг, и я уважаю тебя, как человека. Каждый сам в праве выбирать, кого любить и с кем жить. Но часто люди сами не понимают, чего хотят. Отказываются от тех вещей, что могут осчастливить их до конца жизни.

Дмитрий же был обручен, в России его ждала прелестная особа с красивым именем Мария. Дима мало о ней рассказывал, будто жадничал поделиться ее совершенным образом с кем-либо. Но Джордж и не интересовался этим, ему было совершенно неинтересно слушать подобные темы. Любовь на тот момент времени стала для юноши чем-то далеким и неосязаемым.

Вскоре начались серьезные неудачи на фронте, они терпели поражение одно за другим, немцы продолжали наступать, потери вызывали страх и слезы. Их становилось все меньше и меньше, командование превратило отряд Джорджа в пушечное мясо и перестало бороться за жизнь своих солдат. Каждый день привозили новых людей, а трупы изредка даже не собирали, оставляли гнить на поле боя. Летом запах мертвечины просто сводил с ума, а зимой стало значительно легче, ибо тела пахли не так сильно.

Дмитрия убили за неделю до того момента, как Джордж был отправлен на расстрел. Немецкая граната разорвала его тело на мелкие куски. Джордж видел это собственными глазами, взрыв произошел в пяти шагах от него. Молодой человек чудом остался жив, но ошметки товарища испачкали его с ног до головы. И тогда его боевой дух пошатнулся. Новое убийство врага окончательно лишило его храбрости, уверенности в собственных силах и действиях. Он лишил жизни совершенно молодого немецкого солдата, которому еще не было восемнадцати. И этот момент юноша помнит до сих пор, словно это произошло только что. После этого он не убивал никого, поклялся себе, что не сделает это даже под пыткой. И сегодня ночью он предал самого себя, не сдержал данное им слово. Снова убил…

Константин увидел, что с его другом что-то не так довольно быстро. Этому человеку не нужно было рассказывать о чем-либо, тот сам догадается, в чем суть дела. В тот день он раздобыл ящик водки. Видимо, опять продал кому-то из командования свои эротические фотографии. Джордж до этого старался спиртного не пить, но в те минуты его остановить было трудно. К ним присоединилось еще несколько бойцов, и они опустошили едва ли не половину бутылок со спиртным напитком. Константин неожиданно для всех заговорил о смерти. Сказал, что шансов выжить практически нет.

— Сегодня или завтра немецкая тварь нас прикончит, — его язык заплетался, но понять, что он говорит все еще было можно. — Мы можешь освободить себя сейчас. Лишить мучений. Раз и навсегда. Кто со мной?

Джордж до сих пор думал над тем, как бы повернулась его жизнь, если бы он тогда не согласился на предложение Константина. Возможно, его бы убили в ходе очередного боя, но была вероятность, что он остался бы жив и успешно прошел войну, стал бы тем, кем он уже никогда не станет.

Но Константин был прав. В тот день они действительно освободили себя. Но мучений не лишились. Они преследовали до сих пор. Джордж не знал, остался ли Константин в живых. Его тела он не видел. Даже если он не мертв, успешно ушел с фронта, то вряд ли сильно изменился. Этого человека поменять было невозможно, даже если очень захотеть.

Джордж скучал по ним. По Дмитрию, по Константину — по своим родным братьям, как он их до сих пор называл. Они спасли его, хотя сами не подозревали этого. Подарили шанс на жизнь. Но смог ли Джордж воспользоваться этим шансом? Стала ли его жизнь после войны лучше?

Джордж не был уверен.

***

Он добрался до того дома минут через десять и остановился в пятидесяти метрах от него, опасаясь тех, кто находился внутри покосившегося одноэтажного сооружения. Поблизости не было ни единого дома, до заброшенного поселка еще скакать и скакать. Хижина одиноко возвышалась над безжизненным пустырем и дрожала от малейшего дуновения ветра. Дом был огорожен невысоким забором, но через него перепрыгнуть не составит труда.

Молодой человек приказал коню оставаться здесь и тот послушно поскребся копытом о землю. Джордж перевел дыхания и осторожно направился в сторону дома. Пришлось идти вприсядку, чтобы лишний раз не показывать жителям этого дома, что он здесь. Окна плотно задернуты шторой, поэтому увидеть, что находится внутри, пока было невозможным. Парень на всякий случай вытащил револьвер из кобуры. Топор он прикрепил к седлу лошади, посчитав, что тот ему пока не понадобится. С огнестрельным оружием передвигаться гораздо легче, да и вступать в бой с противником с помощью этого орудия убийства куда эффективнее. Но Джордж надеялся, что на сегодня убийства закончатся. Он уже ненавидел запах крови на своем лице, желудок так и норовил вывернуться наружу.

Парень обошел дом по кругу и все же нашел окно, которое было задернуто шторами не полностью. Посмотрев по сторонам и убедившись, что поблизости нет никого постороннего, он стал изучать, что находится внутри хижины. Открывался обзор на просторную комнату с камином, у которого стояло два кресла. В них спало двое людей. Мужчина и женщина. Их лиц молодой человек пока не видел, так как те сидели к нему спиной. Но через короткое время мужчина повернул голову слегка на бок, и Джордж смог разглядеть его черты лица.

— Эрван, — чуть не прокричал он, поняв, что признал в том спавшем мужчине своего друга.

Он с трудом боролся с желанием выбить голой рукой стекло и стрелой запрыгнуть в дом. Но пока ясный рассудок все еще был при нем. И Джорджу удалось себя немного успокоить и заставить сконцентрироваться. Нужно найти более продуманный способ проникнуть в дом.

Джордж еще раз вприсядку обошел хижину и остановился около входной двери. Та была такой хлипкой и ненадежной, что любой порыв ветра сможет сорвать ее с петель. Парень попытался толкнуть ее и, на свое удивление, обнаружил, что дверь все это время была не заперта. Но войти внутрь он пока не решался, так как опасался, что здесь может быть кто-то третий, кто явно не стерпит приход незваного гостя.

Джорджа выставил пистолет перед собой и медленно перешагнул через порог, оказавшись в согретой огнем гостиной. Внутри дом выглядел куда красивее, чем снаружи. Было прибрано, даже немного уютно. Значит, здесь люди живут уже не первый день.

— Эрван, — осторожно позвал он спавшего друга, понимая, что его голос предательски дрожит, а губы от волнения полностью пересохли и чуть не слиплись между собой.

Тот немного поморщился во сне, затем быстро распахнул большие голубые глаза и с удивлением уставился на объявившегося гостя, явно не понимая, кто перед ним находится.

— Джордж? — прошептал он, не сдвинувшись с места.

Джордж не выдержал расстояния между ними и бросился к нему, заключив в объятия. Он только сейчас понял, как соскучился по теплу его тела, как проголодался по его бархатному голосу и потрясающе красивым глазам. Молодой человек сжал лицо Эрвана в ладонях и стал с забавной тщательностью изучать его, будто все еще не верил, что тот находится перед ним.

Тем временем Анна тоже пробудилась и с испугом посмотрела на незнакомого ей юношу.

— Кто вы такой? — спросила она и попыталась подняться с кресла, чтобы, скорее всего, найти средство для защиты, но Джордж моментально остановил пожилую даму, наставив на нее огнестрельное оружие.

— Только попробуйте что-либо сделать, мадам. Я убью вас и не пожалею патрона.

— Джордж, что ты, твою мать, делаешь? — с недоумением посмотрел на него Эрван и движением руки заставил Джорджа опустить револьвер. — Все хорошо. Она на нашей стороне. Анна хотела лишь помочь.

— Вы работаете на него? — Джордж резким движением оттолкнул руку Эрвана и вновь наставил на женщину пистолет. — Отвечайте!

— Да, я знакома с Доктором Ломаном, — на удивление, она сразу же поняла, о ком спрашивает у нее ворвавшийся в их дом гость.

Джордж прикусил нижнюю губу, и Эрван заметил, что зрачки молодого человека пугающе сузились, а указательный палец молниеносно стал нажимать на курок.

— Ты спятил? — Эрван резко вскочил с кресла и встал между ним и Анной. — Опусти пистолет. Что ты творишь, черт возьми?

— Доктор Ломан приказал своим людям убить меня. Полчаса назад меня чуть не прикончили. Я чудом остался жив. Пришлось убить их всех, чтобы иметь возможность стоять здесь.

— Доктор Ломан?.. — с долей страха и удивления в голосе переспросила Анна. — Нет, он не мог этого сделать. Чарльз хотел лишь помочь тебе и Эрвану.

— Я до сих пор ощущаю присутствие этой помощи. Так и чувствую, как эта помощь вместе с выстрелом дробит мой череп.

— Но… — попыталась что-то сказать Анна, но резко смолкла, вновь опустившись в кресло. Она явно была шокирована словами молодого человека.

— Мы должны уходить отсюда, — Джордж взял Эрвана за руку и потянул в сторону выхода, но неожиданно получил сопротивление.

— Нет, Джордж. Я не могу уйти.

— Эрван, послушай, здесь нельзя оставаться. Эти люди крайне опасны.

— Я не понимаю. Доктор Ломан хотел помочь мне.

— Он уже помог, — снова схватил его за руку тот и почти насильно потащил к выходу, но тут на их пути возникли две мужские фигуры.

Джордж почти рефлексивно наставил на них свое оружие и не собирался опускать ни при каких условиях. Он снова увидел лицо этого человека, спокойное, отвратительно улыбчивое. Джордж еще вчера верил ему, считал, что может считать его близким человеком, почти родственником. Но сейчас он мечтал спустить курок, разнести голову этому старику на кусочки. Пока Джордж сдерживал себя, но осознавал, что продержится недолго. Ярость была слишком высока.

— Виктор, мой мальчик. Как я рад, что нашел тебя. Я уже не знал, что делать, — слишком спокойным и добродушным тоном произнес Ломан и попытался сделать шаг навстречу юноше.

— Только попробуй подойти ко мне, ублюдок. Я выстрелю. Можешь не сомневаться, — прорычал Джордж.

— Все совсем не так, как ты думаешь, — Ломан все так же был спокоен, но на этот раз в нем чувствовалась странная доля сожаления, что немного удивило Джорджа и сбило с толку.

— Мне было достаточно увидеть, чтобы понять. Я не знаю, чего ты хочешь, но твоим планам сбыться не удастся… Ведь ты вернулся в мою жизнь не просто так. У тебя была четкая цель. И ты ее почти получил.

— Я не смогу тебе объяснить все в такой обстановке, Джордж. Но хочу, чтобы ты мне дал шанс высказаться.

Рядом с ним стоял высокий мужчина в плаще с огромным капюшоном, что почти полностью скрывал его лицо, оставляя в поле видимости лишь подбородок вместе с губами, которые почему-то изобразили ухмылку. Джордж не знал, имеется ли у этого странного типа оружие, поэтому старался приглядывать за ним так же внимательно, как и за Ломаном.

— Твоя мать была мне очень дорога, ты уже знаешь об этом. Я ее любил, по-настоящему любил… Я помог ей уехать из России, но есть то, что я тебе соврал. Не хотел, чтобы ты узнал правду раньше времени. Но теперь у меня не остается другого выбора.

— Я не хочу это слушать, — отрезал тот.

— Но я настаиваю, Виктор. Уверен, услышанное заставит тебя опустить пистолет.

— Даже не надейся.

Доктор Ломан печально вздохнул и опустил голову вниз, явно подбирая нужные слова. Затем он снял со своей седины шляпу и положил на подоконник, на который после сел, все так же смотря на пол, будто боялся видеть ярость в глазах Джорджа.

— Двадцать два года назад мы с твоей матерью покинули Россию. Это было не из-за волнений в стране, во всем этом крылась иная причина. Мы были молоды, в полном рассвете сил. У нас было много планов на жизнь, как и у всех людей в этом возрасте. Мой отец был богатым человеком. Все его состояние перешло мне по наследству. Легкие деньги, как говорится. Но я и сам много зарабатывал. Подавал большие надежды в медицинском сообществе.

— Зачем мне все это знать?

— Дослушай до конца, пожалуйста… — умоляюще взглянул на него тот, вынудив молодого человека согласиться. — Мы переехали в Англию, купили старый особняк, который продавался за бесценок. Мы не знали причину, по которой цена была так снижена, но отказываться от столь щедрого предложения не собирались. К тому же твоя мать просто влюбилась в этот дворец. Стала в нем самой настоящем принцессой. И была по-настоящему счастлива, любая женщина на этой планете позавидовала бы ее любви к жизни. У нас родилось два сына-близнеца… Мы дали им очень красивые имена. Вальдемар, что значит властитель, и Виктор, что значит победитель.

— Нет, — Джордж предательски опустил оружие и с широко распахнутыми глазами взглянул на Доктора Ломана, не в силах принять его слова за реальность. — Это неправда. Ты не мой отец… Я знаю, своего отца.

На глазах Джорджа появились блестящие крупицы слез, он поджал губы и набрал в легкие большое количество воздуха, после чего тяжело выдохнул.

— Мой отец был всегда рядом, он не бросил нас, не оставил мою мать умирать в полном одиночестве. Он никогда бы не предал, не оставил… А ты… Ты никто. Моя мать ненавидела тебя. И у нее была весомая причина делать это. И я с ней теперь солидарен, хотя раньше не понимал ее неприязнь к тебе. Но теперь все стало на свои места.

— Неужели ты не помнишь тот дом? Пианино, на котором играл часами вместе с ней. Вы очень любили этот музыкальный инструмент. Были с ним неразлучны, — голос Доктора Ломана дрогнул, и он отвернулся в сторону, будто не хотел показывать всем свои эмоции. — Мы были семьей. Самой настоящей семьей.

— Я не помню этого, — прошептал Джордж, уже не стесняясь своих слез, которые ручьями стекали по его грязным щекам. — Я все забыл.

— Я понимаю тебя… Твой детский мозг заблокировал те ужасные события. Мы пытались спасти тебя, но не смогли. Твоя мать пыталась сбежать, спрятаться от той угрозы, что нависла над нами. Но было слишком поздно. Ей не удалось покинуть место, где все началось. Она, в конечном итоге, вернулась туда. На этот раз навсегда…

— Моя мама умерла. И вас рядом в тот момент не было. Вы ничего не знаете и знать не должны. И сейчас мы уходим отсюда, — Джордж положил руку на плечо Эрвана и повелел другу направляться к выходу. Никто сопротивление не оказывал, но молодой человек на всякий случай держал пистолет наготове и был готов выстрелить в любой момент.

— Вы не сможете убегать вечно, — напоследок сказал Ломан. — Вам рано или поздно придется вернуться. Но прежде погибнет слишком много людей.

Загрузка...