Глэрд XI: Слезы Эйдена (часть первая)

Глава восьмая

22.06.589 от основания Новой Империи, Халдогорд

— И сделай это при мне! — последовало очередное дополнение приказа от Императора.

В целом, а почему нет? Пока все шло в рамках задуманного, божки засуетились, вреда я им особого не нанес, но продемонстрировал четко — могу. Обозначил. Острый конфликт на данном этапе не нужен. Настроился, продумал, как должен вести себя оскорбленный в лучших чувствах древний отморозок, считающий себя самым-самым, подозревающий, что его хотят лишить господства над принадлежащими по праву силы землями. Поймал нужный настрой и капнул кровью на алтарь Отца битв.

Отклик мгновенный, даже сморгнуть не успел, как оказался на знакомом утесе.

Возле алтаря возвышался могучий старик, рядом с ним благообразный длиннобородый брат, который изменил обычным правилам и не скрывался под невидимостью. Оба фигуранта строили злобные морды, в глазах ненависть.

— Глэрд Райс, ты… — начал Верховный старую песню, пусть и не столь дико, как проделывал это ранее, и далеко не сразу, а сначала окинув подозрительным взором. Кстати, от обоих ко мне устремилось множество нитей и канатов искажений, но большинство из них концентрировались на перчатке Иммерса и управляющем амулете. После тщательного обследования пошло на спад общее напряжение, которое, казалось, пронизывало само пространство.

— Проспались? — перебивая, рыкнул я.

— Что? — влез Ситрус.

— А я предупреждал, похмелье будет горьким! — игнорируя восклик, проговорил с высокомерием и поднимая назидательно вверх указательный палец с четками, — Проведу ликбез. Как-то ваш коллега, спросил у меня, пытаясь нащупать болевые точки, заставить свернуть с истинного пути обретения владений, что есть суть настоящего аристо: «но как быть с любовью, ведь стоит щелкнуть изящными пальцами, и твоя цель поменяется»? И ответил я: «настоящего мужчину ведет воля. С помощью этого качества, вырабатываемого только применяя насилие к самому себе, ты можешь контролировать все. Поэтому люблю я или ненавижу, питаю приязнь или неприязнь — это роли не играет, когда есть цель и есть воля». Затем ему стало очень интересно, что мне известно о боли. Вы лично изумлялись, сколько ее я готов вытерпеть ради мелких и незначительных усилений, там же речь шла про иное. Про мое господство. И сказал тогда я чистую правду, что могу, во-первых, отключать физическую; во-вторых, с душевной поможет справиться воля; в-третьих, через мои ментальные барьеры пробиться практически невозможно……И, главное, я в любой момент по желанию уйду в царство Мары. И никто не сможет мне помешать. Когда состоялся тот разговор по душам, я не носил гордого звания ее Шкипера, и тем более Вестника. Сегодня же, возможностью уйти невозбранно за Грань по своему желанию обладают все, кто находится в моем Доме. Но даже, если бы было иначе, то вряд ли опасение за жизнь кого-либо из них заставило меня свернуть с выбранной дороги. Да, я буду скорбеть об утратах, где-то безмерно, но мало кому понравится отражение моей горечи, особенно организаторам погребальных костров, — помолчал многозначительно, чтобы взвесили, а затем отчеканил с яростью и непреклонностью в голосе, как с Раоносом, — И именно я, и только я, буду полноправным владетелем земель Хаоса и Тьмы. Хочет этого кто-то или не хочет, пусть желание воспрепятствовать моей непреклонной воле и тяжелой поступи исходит даже от богов, но они станут моими по праву силы. А еще, я — аристо, если вы забыли, древний аристо, чья кровь пылает, а сгорая, ревет и обжигает, — продемонстрировал новый фокус, едва слышно проговорив фразу активации, — Вы забыли за тысячелетия безвременья, затем за столетия становления новой Империи, имея дело со слабыми и жалкими недостойными, что настоящие аристо поклоняются лишь Творцу, его мы чтим как Отца. И наши руки не дрожат на рукоятях мечей, видя любое зло, какие бы обличия оно не принимало. Нас ведет древний клич: «Аррас!», а не здравницы и пустое славословие во имя любых богов.

— К чему? К чему ты это все говоришь? — пророкотал Кронос, только глазами не хлопал.

— Экономлю время, так как устал слышать безумные словеса и пустые угрозы, видеть такие же ужимки, которые кроме ярости в моей душе, не рождают ничего. С ней можно идти в бой, но не решать проблемы, которые обычно возникают у вас.

— Ты всего лишь смертный и должен падать ниц перед нами! Радоваться, что мы обратили внимание на тебя! А ты… дерзишь! — влез возмущенный Белобородый.

— Я кровный враг небожителя, чтобы сравниться со мной в величии, ты должен стать минимум хотя бы врагом Бездны, впрочем… Впрочем, даже это мелко. Только кровник Творца может говорить, что встал со мной на одну ступень. Ниц… — если бы матерился, то по-русски подставил бы «ху» вместо «н», — Так может ты преклонишь колени? Жалкий! — какие-то они квелые сегодня, без огонька. Интересно, — И трясешься, едва заслышав хлопанье крыльев Вестников от Хранителей… Раонос тоже божок. И между тем в последнюю нашу встречу он проклял тот день, когда решил вдруг обратить на себя мой взор и присвоить мне звание. Клянусь кровью! Он настолько боится, что обезумел. Не знаю, чего добивалась млеть, когда металась по красной пустоши, уничтожая само пространство в лютой злобе, и со сладострастием рассказывая и рассказывая про какую-то толстозадую рыжую шлюху, которую он имел, имеет и будет иметь. Я до сих пор не понимаю, для чего он мне проговаривал, мол, у его жертвы в итоге поседели волосы даже на заднице, — Кронос обмер, я же будто не замечая, продолжал, — Мои уши слышали грязные истории, как он это проделывал и что еще с ней осуществит. Причем взялся описывать процессы очень подробно, вызывая у меня рвотный рефлекс. Уж, слишком забавы получались специфические. Слушать гнилые паскудные фантазии, как под его натиском цвет меди превращался в серебро — от Эйдена. И я прервал с мроком связь.

— Он так и сказал, что имел рыжую шлюху⁈ — Кронос бешено завращал глазищами, метал ими молниями, которые уносились куда-то за горизонт. Есть контакт.

— Да, какую-то толстозадую, — с безразличием в голосе дополнил описание я.

— Толстозадую⁈ Не может такого быть! Он не мог так сказать и… — с торопливостью в голосе вмешался Ситрус.

— Клянусь кровью! — пламя на ладони погасло, а я подозрительно присмотрелся к божкам, — Это какая-то ваша общая баба? Он и ее развратил?

— Нет! — рявкнул Кронос, а на горизонте два смерча слились в один, мощнейший, от которого ударили молнии в остальные.

— Никогда! Он тебе лгал! — вторил ему Ситрус.

— То-то я смотрю… — словно в озарении медленно проговорил.

— На что ты смотришь? На что⁈ — прорычал Верховный так, что завибрировало само пространство.

— На ваше перманентное безумие, и корни его теперь очевидны! Дурная божественная болезнь, которая передалась от Раоноса и не воздушно-капельным путем! Вероятно, ею наградил Кровавый девку, а она затем подарила ее и вам. Точно! Да, все так и есть! Ведь именно насилие над архиличем Винсентом Шумаром, которое совершили почитатели Раоноса вызвало у того сумасшествие. Так… — будто задумавшись сделал паузу, пока божки не знали, как им реагировать. Я же пробормотал едва слышно, будто продолжая размышлять — И все сходится! Я-то думал, дерьмо синих коростов или джигурдийские болотные глисты затуманили мозги даже Ситрусу, а тут все просто… Болезнь! Коварно! В духе Кровавого. Одна беспощадная желаемая дырка, и у всех участников оргии триппер мозга… Или сифилис? И все просчитал. Когда единственная продажная девка на всех, а другие бабы не дают, а ты сидишь на утесе один… тут и чайке рад будешь. И не до разборчивости, базовые бы потребности удовлетворить… Но даже так, пользовать ее после Раоноса… Это как нужно низко пасть?

— Что⁈ — Кронос взревел дико, но пока не выкидывал коленца.

— Вам нужно провериться! — не обращая внимания на угрозу в тоне, сообщил, безапелляционно тыча в Верховного пальцем, — У лучших целителей или как они у вас называются. И срочно! Каждый миг дорог! Выяснить, не скверна ли то передалась вам через рыжую от Кровавого? Ведь уверен, в трезвом уме и твердой памяти, вы вряд ли произнесли бы вслух те словеса, которые прозвучали в нашу последнюю встречу.

— Аристо, в своем ли ты уме? Мы — боги! Мы — не болеем!

— Я — да, а вот вы? Можете ответить четко и честно⁈

— Мы здоровы! — проорал Ситрус, но предварительно искажения обследовали обоих фигурантов.

Я же посмотрел очень, очень внимательно. Смерил одного пристальным взором, после второго, затем сообщил:

— Упорствуйте? Впрочем, каждый кузнец своего счастья и несчастья тоже. И слышащий, да услышит, а безумцам ничего не поможет, ибо ущербны они по сути своей. Раз вы не хотите провериться и излечиться, кто я такой, чтобы вмешиваться? Помните, иногда болезнь настолько хитра, что воспринимается жертвой, как нечто данное свыше. Благо! И ее наслаждаются…

— Мы не будем проверяться! Мы здоровы! — Многомудрый даже жезлом возмущенно потряс, а Кронос долбанул молнией в алтарь.

Я продолжил с напускным безразличием:

— Ну, на «нет» и суда нет, поэтому перейдем к делам нашим скорбным. Итак, Раонос заплатил мне пятьсот камней истинной силы только за то, что преисполнился ложной смелостью, и оскорбил меня своим видом, когда явился в образе блевотного остроухого. И только после выплаты виры, я начал говорить с ним и слушать. Как изрек присутствующий здесь Кронос, дерзость должна караться. И он прав, и хорошо, что не забыл один из главных постулатов аристо, — сопение, но никто не возражал. Странно, — Вашу с Ситрусом совместную выходку — угрозы моему Дому, как и ультиматум, я пока не оцениваю, но только пятнадцать тысяч камней истинной силы заставят меня выслушать вас. Измененное состояние разума из-за всяких гадких веществ, а может даже из-за дурной болезни — не умаляют вашей вины, они ее усугубляют. Хотите расслабиться — ваше право, как сказал Кровавый: вы боги, вы можете все, но проецировать своих демонов на меня — это последнее, что можно придумать. Еще раз повторюсь, мне хватает мерзости, изрыгаемой пастью Раоноса, с его приключениями на ниве полового издевательства над всякими шлюхами, — Верховный оставался неизменно-диким, но мощь молний ни горизонте возросла кратно, — И теперь когда условия озвучены, никто, даже Император, мне не сможет приказать связываться с вами и слушать не только бред, но и умные речи. И я не забыл ваших уловок и попыток отправить меня в Гратис после того, как принес вам множество добра. Добавлю, и скажу так, пока вы размышляете, сильные крылья Вестников несут их неумолимо, приближая страшное. Для вас страшное.

— Ты нам угрожаешь, смертный⁈ — как-то утробно прорычал Ситрус, вокруг головы искажения усилились, превратились в рябь, — И откуда тебе известно о них?

— У тебя от ужаса помутился рассудок, о Ситрус, и ты стал бояться теней? Где в моих словах угроза? Лишь условия — или-или. Заплатили — говорим, нет — не говорим. Все просто. Я не ваша паства, слушающая любую дурь и дичь часами, мое время бесценно. Так вот, когда третье звено на четках будет переброшено, то я уйду. И скажу, как и Раоносу. Потом не стенайте, и не обрывайте жизни своих жалких посланцев в тщетных попытках достучаться до меня. Пусть я добр временами безмерно, но… Но всему есть предел!

Припекло их по-настоящему. Насколько? Они даже особо не буйствовали, слыша беспредельные наглые речи, а на втором зерне на счет поступили камни. Добавив мне возможность говорить всем и каждому: «Мне платят боги только затем, чтобы я их просто выслушал». Древние аристо не врали, но никогда и не страдали ложной скромностью, а правильный пиар — он порой значил больше, чем деяния. Впрочем, и последних в копилке столько… то ли еще будет.

— Что же… Раз вы настроены серьезно, то специально проговорю следующее. В мир Рантора я не собираюсь, отступать от своих целей — тоже. Земли Хаоса и Тьмы мои, а не ваших почитателей, — лицо сделал победно-умное, вроде как раскусил интриги божков и насквозь их видел. Мимолетное искажение мимики и остановленный жест руки Ситруса, будто он хотел приложить к лицу ладонь, подсказало, что двигаюсь в правильном направлении, — И Раонос будет страдать и терять пока не покорится и я не решу его судьбу. Он бросил вызов мне. А, следовательно, никакой пощады лживым эльфам, гномам, аристо, хуманом, орденцам, людям и нелюдям, циклопам и королевам, какую бы ценность они для вас не представляли. Никому, кто встанет на моем пути! Маги, позабывшие Кодексы, так же не останутся без ответа и на своих плечах познают все тяготы и лишения. Кронг и остальные разумные принесли мне полную клятву верности на крови, и теперь их судьбу решаю я и только я, по праву силы, а не по чьей-то указке. С Марой сотрудничество не прекращу, как и с другими богами и силами, — здесь явно промелькнула некая предвкушающая тень в глазах обоих, чуть разгладились складки на лбу Кроноса, — Задания которых отвечают моим устремлениям и внутренним парадигмам. Про угрозы в адрес моих близких и Дома сказано ранее. Теперь слушаю вас.

— Раз не желаешь отправляться в Рантор, то мы хотим, чтобы ты стал Хранителем жезла Антонио де Тисса. Я и Ситрус постараемся найти других кандидатов для похода в этот мир. Если сможешь придумать, как обезвредить артефакт — получишь очень много, — пророкотал Кронос, — И ты заберешь его сейчас!

— Нет, не заберу. Я подумаю сутки стоит ли безмерно рисковать, столько же есть у вас времени, чтобы определиться с внятной платой и вирой. Последняя должна быть преподнесена сразу, как и половина от первой. Если они мне покажутся малы, то сотрудничества по данному вопросу не будет. Вы показали себя беспринципными, коварными, лживыми, жадными и вероломными бессмертными. И хорошо, что есть Весы. Я понял пока одно, похоже, вы ненавидите Оринуса за его живой ум, — обоих проняло, неподдельной яростью исказились лица, превращаясь в гротескные гримасы, в глазах Кроноса молнии, у брата — крутящиеся фиолетовые вихри. Что-то новое, пусть важное по-старому, — Древний ящер мудр, и сразу понял, обжегшись один раз, когда пытался убить меня, что нужно вести дела предельно честно, тогда задания выполняются быстро, результат достигается необходимый, голова не болит. Вы могли бы избежать сегодняшних потерь, страданий и горечи… Все ведь предельно просто, лишь сказать: «глэрд Райс, возникла проблема, и только такой настоящий высококлассный профессионал и легендарный специалист, как ты, каких больше нет и не будет на Аргассе, сможет нам помочь. Жезл Антонио де Тисса опасен, и от него нужно избавиться». И тогда бы я откликнулся с радостью и желанием помочь, как всякий честный аристо, чтущий Кодексы! И избавил бы от бед и горестей. Не требовались глупые угрозы, лишь щедрая награда. Но у вас задрожали руки, когда вы подумали, что придется платить справедливо… Вы же привыкли только приказывать своей пастве, давая ей взамен иллюзии и пустые обещания. Вот только я древний! Настоящий аристо, а не тот безвольный склизкий шлак, который вы обожаете! Но теперь уже поздно переигрывать! — последним не дал вякнуть Ситрусу, который состроил скорбную морду и открыл рот для произнесения некой речи, — Дела сделаны, слова сказаны! Думайте! И не мешайте мне сутки с этого момента праздновать заслуженную победу над злобным и паскудным архиличем. Ибо, видя ваши лица, вместо ликования лишь горечь рождается в душе. Ведь не только аристо обмельчали, но и боги стали иными… Трясутся за лишний камень силы, не замечая, как теряют и теряют их тысячи и тысячи. Как говорили древние, скупой платит дважды! Алчность — зло! Нарушите этот уговор — последует вира.

— Мы подумаем! — пожевав губы, словно выплюнул слова Кронос.

— И это правильно. Думать лучше, чем не думать! — невозмутимо поддержал инициативу я, — Раз решились на столь серьезный шаг, а он первый на пути к возвышению, то вновь лишь в безмерной любви своей ко всем разумным и неразумным, проговорю. Имели ли вы рыжую Раоноса или нет — мне ответ на то не нужен, но проверьтесь сами для себя. Хуже не будет. Потому что, сопоставив информацию из разных источников, я понял именно сейчас — большинство тех ритуалов, которые расписывал Кровавый передо мной, как он имел блудливую девку, провели же над Винсентом Шумаром почитатели Раоноса. И последний, обезумев, плохо кончил, сдохнув от моей беспощадной карающей длани, но успел посеять много зла и сделать недоброго. Так вот, не организовал ли вам хитрую ловушку таким способом подлый Кровавый, подложив оскверненную и зараженную бабу под вас? И именно поэтому он ликовал, смакуя подробности передо мной? Хотя мог и обезуметь… Но проверьтесь! Напомню про Пиявок Эйдена, тоже ведь ничто не предвещало беды.

— Мыыы…

На этой протяжной ноте я прервал связь.

Интересно-интересно.

Требовалось все обдумать, а тут напротив маячила вопросительная морда Императора и его женщин, не отставал от них и великий герцог, даже пажи шеи вытянули. Конечно, и невидимые охранители внимали.

Понимаю — секретность.

Посмотрев в глаза правителю, я отчеканил твердо:

— Император, прошу личной аудиенции!

— Ты нам не доверяешь? — наигранно обиженно протянула темная эльфийка, герцог согласно кивнул, фрейлины не отстали.

— Я — аристо! — отмел сурово все инсинуации.

— Оставьте нас! — два слова вызывали бурю негативных эмоций по отношению не к монарху, а ко мне. Дождавшись, когда ближайшее окружение споро покинет область действия купола безмолвия над нами образовался еще более мощный, и последовал приказ, — Говори!

— Твой приказ выполнен. Беспрекословно, в срок и в точности, как и должен был. Согласно Кодексам теперь я его могу обжаловать, что и делаю. Ты взял на себя обязательства перед высшими силами, а мне пришлось попуститься многим, связываясь раньше времени с ними. Большинство планов пришлось пересмотреть. Я наступил на горло своему справедливому гневу, ведь некоторые боги заигрались судьбами смертных. Они перестали следовать хоть каким-то принципам. Многого сказать не могу, связан множеством клятв, ведь тяжела ноша Вестника Мары, которая верна всем своим словам, лишь намекну. Убитые мною сегодня прилюдно верховные жрецы Кроноса и Ситруса, как и их аватары, не являлись ренегатами, они выполняли волю своих божеств. И пусть и с полным одобрением, но именно по указке свыше покрывали злодеяния культа Кровавого, запрещенного на территории нашего благословенного государства. Скажу больше, никому кроме аристо и хуманов, отчасти представителей тех рас, которые мы приютили, сильная Империя не нужна. Ибо в ней все видят источник будущих бед. И постараются сделать все, чтобы она перестала существовать даже в сегодняшних границах. Я сказал, ты услышал.

— Интересно, — протянул правитель, побарабанив пальцами по вычурному подлокотнику, — Да, ты прав, информация далеко не для всех. И то, что ты не стал прилюдно говорить правду о служителях культа абсолютно правильно. Идет на пользу Империи. Могу сказать одно, больше я на себя подобных обязательств перед богами не возьму. Что хочешь в награду?

— Чтобы решение по организации цирка уродов, не взирая на титулы и расу экспонатов, их поимка и демонстрация самым широким общественным кругам, как и освещение в прессе, было проведено в кратчайшие сроки. И начало действовать незамедлительно. Раонос — хвастливая млеть, рассказывающая всем о своих планах и мечтах, но силы, поддерживающие его, хитрее и коварней. Они используют тварь, сами стараясь остаться в тени, о чем часто божок даже не подозревает. Но на этом можно сыграть, кукловоды сами загнали себя в определенные рамки, поэтому ограниченны и не смогут прийти открыто на помощь Раоносу. Он будет вынужден оперировать личными ресурсами, доступ к которым мы таким шагом ограничим, поток энергии уменьшим. Работа Комиссии так же перекроет их реки, при условии, что в ней будут находиться настоящие верные имперцы, а не продажные лирнийские слизни. Если не усилить нажим на культ Кровавого, то наш поход может действительно обернуться, как он сказал «шлепком по толстой заднице рыжей шлюхе», а не ударом под дых мертвецам, не вышибанием им соплей и гнилых зубов, которые они посмели показать в сторону Империи.

— Я тебя услышал. Так и будет.

— И еще, я выполнил важное условие — убить Винсента Шумара, — здесь монарх чуть поморщился, он пока не определился с наградой и не спешил, явно внутренне приготовился, что начну ему пенять. Специально так фразу построил, — Которые мне поставили мертвые колдуны прежде, чем они расскажут нам о местоположении Заповедной чащи Тайгра и Великих копей Дергаласта, — едва ли не вздох облегчения, — Однако нежить заявила сразу, что информация будет стоить очень дорого. Очень…… — передал слово в слово разговор с Кощеем, поклялся на крови, — Завтра ближе к обеду, как только начнут работать телепорты, я собираюсь в Демморунг, а затем проследую на земли Хаоса и Тьмы, где пусть и придется делать крюк, но можно встретиться с посланцем архиличей. До этого момента необходимо определиться с платой, если, конечно, данный вопрос еще стоит на повестке. И следующее, договариваться ли с ними, чтобы они ударили в спину ученикам Шумара?

— Я подумаю… И мы подумаем. У тебя все?

— Да.

— Великий герцог просил меня, посодействовать скорейшей твоей отправке из Халдагорда. Опасается за столицу.

— Сегодня я хочу отдохнуть от трудов праведных. И мы с лэргом Туриным будем отмечать наши победы над силами зла в Черном серебре Халда. Вдвоем. Останется только прислуга и продажные девки. И чтобы никаких эксцессов не возникло, пусть создаст вокруг заведения оцепление. Дабы дурные и ущербные на голову не смели мешать нам. Завтра же с утра я планировал встретиться с его восьмой дланью эрлглэрдом Риккаром, чью жену и детей я спас на землях Хаоса. Он давно искал меня, — конечно, с Аньей важнее. Она хотела отчитаться о проделанной работе.

— Да будет так. И я доволен тобой!

— Империя навсегда!

Можно было покинуть заседание сразу, но я прошествовал на свое место за столом.

После встречи с божками вопросов возникло еще больше, впрочем, и частично получил ответы на незаданные, но важные.

Первое, братья расслабились, перестали отыгрывать первоначальные роли на сто процентов, халтурили. Ни тебе огонька, ни тебе задора, хотя я балансировал на грани. Эмоционально перегорели? Скорее сочли достаточными усилия, чтобы далеко не самый умный аристо убедился в недалекости бессмертных и думал, что сможет легко обмануть их. Второе, уверен, повлияли на небрежение выводы обо мне — самовлюбленном болване, беспощадном ко всему и всем, что противоречило неким сводам. А двигало мной только желание обрести силу и власть над землями Хаоса. Самоцель и фетиш.

Но самое главное, меняющее общую картину, не прозвучало абсолютно простого и логичного требования от них, что, получив жезл, я не попытаюсь воскресить Ригмара никаким образом. Ведь это простейший способ решить проблему с наследием де Тисса. Использовать его. И вывод лежал на поверхности. Вряд ли Кронос не учел такого фактора. Трудно списать небрежение на всего лишь мое неприятие Раоноса и проклятого, что у меня не возникнет даже подобной мысли.

И все больше склонялся, что Ситрус выполняет волю Верховного. Принял во внимание характеристики других богов, дополнив их знаниями о Ригмаре, который не терпел ни малейшей степени свободы подчиненных, заставлял их делиться силой невозбранно, оставляя лишь крохи. Еще, второе место в пантеоне и седьмое — разница огромная…

Впрочем, пока окончательные договоренности не прозвучали, и, вполне возможно, на заключительном этапе возникнут и такие условия.

Но если нет, то что вы задумали, черти?

Уж точно не простое воскрешение… Если бы им требовалось вернуть к жизни тварь, тогда можно было всего лишь не мешать его последователям… Пусть на первоначальном этапе сыграл «некий» неучтенный фактор. Но даже сейчас я не требовался в обязательном порядке, сгодился бы любой аристо, способный активировать древний артефакт. И не нужно ждать Вестников для отмашки. Или необходимо?

Может, основа всего репутация? Натянуто, но… Если они хотели остаться в стороне от столь «судьбоносного» события, которому вряд ли кто-то обрадовался бы, то виноват оказывался во всем только глэрд Райс? Дитя Эйдена, Бездны и Оскорбитель богов? Братья же сделали все возможное и невозможное для предотвращения восстания зла из могил? Нет… Вряд ли только эта причина.

И довольно примечательная деталь. Если все свойства меча Демморунга для той же Мары может и неизвестны, то не являлось тайной что послужило его основой и какие силы участвовали в закалке. Предположим, что и Кроносу с Ситрусом данный факт известен. Тогда их цель — воскресить моими руками урода и за счет моего же убийства сделать проклятого сильнее?

Как увязать сюда Хозяйку царства Мертвых? Уверен, пересказ ей нашей беседы товарищи предусмотрели, более того, он логичен и предсказуем. Она же дала Слово, что Ригмар сдохнет… Прибьют затем монстра сами, забрав всю силу? Вряд ли… По словам Мары, а во время шестичасовых прений — она проговорила четко: никто извне, включая Кроноса, не проникнет под купол радиусом в пару километров, как и полностью станет невозможной передача энергии под ним Ригмару, не поможет и вызов на Арену. Последнее проговорила сама. И четко.

Интересно.

Знания от Азалии о Костях были далеко не полные, если принять их за отправную точку, то Кости судьбы можно было выкинуть на два события, обращаясь к ним один раз в столетие (по временным шкалам Аргасса), причем до воплощения богини удачи, присутствующей во время ритуала, Многомудрый мог не доводить, как вопросы, так и результаты.

А что, если возвращение айсы-рок в Академию всего лишь прикрытие других операций и не на это гадали подлые дедки? Тот же Эйден появился только, когда я освободил девушку. Хотя мог нарисоваться и ранее. Следовательно, он ждал — сбудется или не сбудется прогноз, о котором «проговорились» по секрету кому-то братья, вполне возможно, бог обмана чувствовал подвох. Можно ли подтасовать те события? Конечно, если Раонос-союзник или контролировался, а также предполагался допрос гоблов, чтобы указали мне место встречи контрабандистов. А если еще и Бездна каким-то образом с ними связана… Тот же Однорог хранил слепки сознаний разных существ, предлагая прожить жизнь в гобловской ипостаси… И как учесть столько различных факторов? Но… но я ведь имел дело не с обычными людьми.

Гадание на кофейной гуще, нужно больше информации. И постараться проработать и учесть все возможные и невозможные варианты. Пока просматривались вероятные вводные и вопрос Костям: при каких условиях разумный сможет добыть меч Демморунга и затем лично воскресить Ригмара?

Получили ответ.

Выдернули, внедрили, усилили.

Не зря же все время подозревал о некой заточке меня, как оружия? Боги, или это сам их артефакт, подводили события и создавали условия так, чтобы моя мощь росла. Для чего? В конечном итоге, я справлялся с возложенной миссией. Потому что обретение меча Демморунга тем мальчишкой-донором невозможно в принципе.

Хорошо, пусть все так. Гипотетически.

Тогда кто сможет пустить уже Ригмара под нож? Силы вероятного противника можно было приблизительно оценить из простого знания — требовал ли меч времени для настройки под божество или во сколько раз он усилится, после моего убийства.

Что делать? Пусть воскрешение проклятого мною предопределено. Это всего лишь точка. Константа. К ней можно прийти разными путями, как и двинуться дальше.

В целом, нормально. И это пока всего лишь предположения, возможно, крайне далекие от реальности. Почему? Например, Эйден появился после звания Личный враг бога, данное именно после операции по спасению будущей Повелительницы бури, ведь меня ранее обозначили его дитяткой. Вот и решил глянуть на чадо. А Мара, Азалия, Истелла и Иргус ненавидели Ригмара люто. И предполагаемо, что даже возникни у меня смелая мысль об его воскрешении, получив жезл, те смогли бы продавить идею отправиться в мир Рантора и сбросить чертов жезл в бездонный провал.

Что же до прихода Бездны на земли Хаоса при любом подобном раскладе? Кому какое до них было дело?.. И моя уверенность в верности последнего тезиса приближалась к ста процентам.