Глэрд XI: Слезы Эйдена (часть первая)

Глава вторая

22.06.589 от основания Новой Империи, Халдогорд

— Глэрд Райс, объясни, что здесь произошло? — спросил великий герцог ровным голосом, но прежде, чем я ответил, вмешался его первая Длань — глэрд Ворк из Дома Белых гор Сандерла, области на юго-западе герцогства, называемой «графством».

— Это почетная гостья Аринора! — с визгливыми интонациями указал пальцем на эльфийку двухметровый детина со статями Турина, но со слащавым узким лицом, что достигалось косметическими магическими средствами, длинными кудрявыми ухоженными волосами — почти до поясницы, и вытянутыми непомерно ушами. Смотрелось довольно забавно, — И с ней нужно обращаться соответствующе! Ты… — уставился на меня и завращал яростно глазами, — Ты ответишь!

Крамола пустила корни гораздо сильнее, нежели в моих самых смелых мечтах. Помноженная на молчаливое одобрение тех, кто должен прививать правильные устремления, возведенная в степень абсолютной безнаказанности, она заставляла фигурантов проговаривать тем и то, о чем следовало молчать даже во сне. Или это звание «Оскорбитель» так влияло на слабую духом паству Ситруса, который являлся не только благообразным мудрецом, но по совместительству отвечал еще и за безумие? Однако верховный жрец и тот же лэрг Триоп глава Дома Серых Драконов держали себя в руках, даже испытывали некое злорадство и радость, и никто из них не спешил завершить свои дни суицидом.

А еще авторитет самого владетеля либо был крайне невелик, либо глэрд действовал с одобрения герцога, улавливая его пожелания даже без приказов. Хотя… нет. От главы при первых словах «верного» слуги и проводника воли сразу начали исходить волны недовольства, бессильной ярости, а страх усилился, но вместе с ним еще и возникло некое предвкушение. И чего он боялся?

Не обращая внимания на пантомимы Ворка, ответил:

— Эрлглэрд Рональд, прибыв в столицу Аринора я был поражен и продолжаю безмерно удивляться каждую проведенную здесь минуту. Ты спрашиваешь, что произошло здесь? Я как глава Истинного Великого Дома Сумеречных, видя вопиющие безнаказанные преступления, творимые на землях нашего благословенного великого герцогства, в его сердце — Халдагорде, взял правосудие в свои руки. Крамола и хула на Империю должна караться беспощадно и незамедлительно! На том стояло, стоит и будет стоять вечность наше государство. Есть ли здесь тот, кто сомневается в моем праве аристо или в истинности наших Кодексов? — тишина стала ответом.

Я обвел всех хмурым строгим взглядом и продолжил:

— Далее, эта эльфийка сейчас нам поведает о злодеяниях, совершенных ими. По доброму желанию или нет. Оковы боли не позволят лгать, как и не дадут ни единого шанса на уход за Грань раньше положенного срока. Если она будет сотрудничать, то всего лишь лишится волос и ушей, после легко окажется в царстве Мары, если девка будет противиться, то все равно поведает правду, но после растворится в яме с лирнийскими слизнями, разделив судьбу друзей и товарищей.

— Но так нельзя! — опять выступил Ворк, — Она не попадает под нашу юрисдикцию, она представляет темных. Их королевства. Ее нужно немедленно освободить… Немедленно!

— Вот про это я и говорю, — покачал головой со скорбным выражением на лице, перебросил зерно четок, — И не понимаю, эрлглэрд, твоя Первая длань просто глуп или является ревностным последователем Раоноса? Той самой твари, из-за которой лучшие из лучших людей и нелюдей погибли страшно, часть не получила даже посмертия… Отвечай, кто ты? Дурень, которому не место рядом с герцогом, или злостный враг, с радостью видящий скорбь наших элит, что льют горькие слезы по своим родственникам, друзьям и знакомым?

Одновременно с началом монолога отправил по закрытому каналу лэргу: «Турин, приставь меч к его горлу, дабы прочувствовал дыхание Мары. Крамольники должны страдать и гореть! Если не примет мою непреклонную волю — срубишь башку по приказу».

«Есть!», — обрадовался сотник, он, похоже, имел зуб на всю свиту.

И уже на моем первом вопросе клинок чуть царапал шею визави.

Эльфолюб нервно сглатывал, охрана герцога не знала, что предпринять — приказов не следовало, наши гвардейцы были готовы к схватке со всеми без дополнительных уточнений. Молодцы. Глава же Аринора только глазами хлопал. Да, слаб правитель, слаб, или очень и очень хитер.

— Повторю, презренный пес, посмевший тявкать без разрешения хозяина и позорящий его плохой дрессировкой, кто ты? Глупец или враг Империи и герцогства Аринор, проводящий интересы не наших граждан и даже не честных и добрых возвышенных эльфов, но подлых и грязных остроухих? Сочувствующий Раоносу?

Лэрг чуть усилил нажим и визави поплыл. Впрочем, неудивительно. Такого финала не только он, никто не ожидал. Хотя уже следовало бы… Точнее, почти никто. Один человек надеялся на приблизительно такой исход, но ждал кровавой и фатальной развязки. Обманем его ожидания.

— Я глупец, я дурень!.. Не враг, нет… Не враг! Мне не место рядом с герцогом! Я просто глупый! Я…

— На колени! И я справедливо решу твою судьбу, — рыкнул так, что двое в свите, пятеро из охраны и пара гвардейцев эрлглэрда упали на одно колено. И только мастерство Турина во владении мечом не поставило точку сразу, настолько стремительно жертва опустилась на оба.

Вот так вот.

— Отвечай честно, — активировал Оковы боли, — Поклоняешься ли ты Раоносу?

— Нет! Нет! Никогда! Я всегда держался поодаль от его почитателей! — надо же, правда.

— Находясь на своей должности, чьи интересы блюдешь: Аринора или свои личные?

— Пр… Мы делаем одно… одно дело… Интересы…

— Отвечай!

— Главенствуют свои! Но так ведь у всех! У всех! Всегда своя рубаха ближе к телу! Всегда…

— Окончательно тебя накажет или помилует великий герцог, который в заботах об Ариноре упустил из видимости вас всех. Не зря говорят, что самое темное место под пламенем свечи, где и заводятся мерзкие паскудные тараканы и смердящие слизни. Я же за дерзость лишу тебя ушей и гривы, и вношу запрет в течение десяти лет их отращивать. Дабы каждый раз, глядя в зеркало ты вспоминал этот день! День своего рождения и то, что ты получил шанс и что к этому привело. Запомни сегодняшнюю дату! Такое стало возможным только из-за моей великой победы над злобным Винсентом Шумаром, который немало принес бед Империи, герцогству, нашим добрым соседям, а именно трудолюбивым гномам, возвышенным эльфам, честным и верным хуманам и другим инородцам, не обделенных лучшими качествами. Далее, раз ты забыл Кодексы, следует их выучить, — герцог молчал, сквозь страх проступала радость, занимая место предвкушающего ожидания с налетом некой горечи — точно, хотел снесения голов, мечтал о нем. Думал решить вопрос с моей помощью радикально, но оставаясь в стороне.

Я же продолжил:

— Поэтому ты должен будешь пройти обучение у такого авторитетного наставника, как эрлглэрд Рассел из Дома Красных цветов, который сейчас дает уроки в Демморунге Исмельену ле Туанри из Великого Дома Золотого лотоса Нирга. Под его чутким присмотром дикий эльф, которого словно вчера сняли с деревьев, денно и нощно грызет гранит науки в надежде получить высокую награду Империи — «Настоящий хуман». Тебе она тоже будет вручена, после сдачи экзамена. Сурового, но справедливого. Его примет один из лучших знатоков Кодексов, законов и традиций Империи, хранитель награды — глэрд Стек глава Великого Дома Черный луч Ирранаста. Кстати, проговариваю для всех, его лекции посещают многие и многие эльфы, дабы не слыть в нашем высокородном обществе некультурными невеждами, наоборот, они вскоре станут блистать. Обучаться тебе предстоит на тех же условиях, что и Исмельену, вставшему на путь исправления. Ведь до учебы он не дотягивал по воспитанию до некоторых видов обезьян. Поэтому, после нашей беседы отправляешься в Демморунг под присмотром гвардейцев Истинного Великого Дома Сумеречных, где незамедлительно приступаешь к овладению знаниями. Предварительные десять плетей как стимул — обязательны, если эрлглэрд Рональд не решит иначе, — на последних словах в моем голосе прозвучала сталь и интонации — только попробуй, сам же посмотрел вопросительно.

Тот потянул с минуту с ответом, будто тщательно все взвешивая. Наконец подвел итог:

— Считаю решение глэрда Райса справедливым. Есть много мест в герцогстве, где получивший высокую награду сможет проявить себя, пусть и не являясь моей Дланью. А пока ты меня разочаровал, — пересиливая страх с некой усталостью в голосе проговорил герцог, но испытал он торжество, словно от осуществления нет, не мечты, а воплощения планов в жизнь, — Очень разочаровал. И мои личные гвардейцы тоже присмотрят за выполнением приговора.

Нет, эрлглэрда пока со счетов сбрасывать не стоило. Он та еще змея. Да, изначально фигурант боялся, но поборол, задавил страх и сделал необходимое — подвел под меня того, кого сам не мог по каким-то причинам выкинуть из обоймы. Если я не ошибался — отводил на такое процентов двадцать, то значит, Демморунг мне просто в руки не упадет. В целом, пока время имелось. Да и одно дело формально стать его главой, другое — полноправным владетелем. Чья воля исполняется, приказы не саботируются, все работает, как часы. Гоблинские. Для этого нужна не только личная, но и военная сила.

Теперь же вождя Аринора одолевали только страхи. Другие. И связаны они были именно с гибелью мажоров.

— Что же, решение принято. Турин, — тот понял меня с полуслова. Миг, и оба уха оказались отсечены, затем и грива пышных волос.

— Их тоже в твою попону, глэрд? — спросил тот спокойно.

— Нет. Там есть место только грязных остроухих, решивших выступить против Империи, наших Кодексов и нашей же жизни в целом. Но уши достанутся самому уродливому гоблу, в его коллекцию передадим этот выдающийся экземпляр, — кто-то сглотнул, кто-то сбледнул, видимо, хорошее воображение разыгралось, представили, что будет делать с ними шаман Парящих в ночи. После паузы я заговорил вновь, обращаясь к темной, — А теперь вернемся к текущим делам. Я спрашиваю у тебя один раз, условия ты слышала. Будешь добровольно отвечать на все вопросы или же принудительно? — снял парализацию с эльфийки.

— Добровольно! Но у меня одно условие — уйти без боли! — как я и полагал позор и страх лишения посмертия у местных зашкаливал, в отличие от обычного инстинкта самосохранения. Впрочем, неудивительно ведь каждый здесь знал и находил реальные подтверждения, что после смерти их ждет не конец всего, а начало пусть другой, но жизни.

— Не в том ты положении, чтобы ставить их, но сегодня я щедр и добр. Поэтому, да будет так.

И начался рассказ.

Темная живописала про не один десяток преступлений, которые они совершили совместно — от массовых жертвоприношений до банальных убийств непонравившихся им. Сыпала именами. На данном фоне прилюдный отсос у орков, которые у данной ветви эльфов имели статус ниже всяких животных, выглядел незначительным. По крайней мере, для меня, учитывая упомянутые восемьдесят шесть погибших от рук мажоров, часто страшно. Но именно он возмутил до глубины души находящихся в свите ее соплеменников:

— Ты недостойная дочь нашего народа! — брызгал слюной один остроухий в преклонных годах. Из них никто не носил ни одного амулета Раоноса, ни к кому я не испытывал глубинной ненависти от звания, — Это надо… Надо… Так опуститься! — если принимать во внимание обычную холодность и умение практически не проявлять эмоций на публике, данный факт оказался для них очень вопиющим. Впрочем, иного не ожидалось, — И я задам вопросы главе Алого ядовитого плюща! Как так? Позор! Это позор! — тыкал пальцем в чернокожую ладошку до сих пор сжимающую орочьий член.

— Мы зададим! — прозвучало от каждого.

Отлично.

Впрочем, не следовало забывать, что эти утырки, даже не являясь почитателями Кровавого, настоящие враги всех людей. Они становились сильнее, проводя дичайшие ритуалы, забирая сами души аристо и хуманов. В большинстве своем переполненные ощущением, что весь мир должен им факту их существования. Расовое превосходство зашкаливало. Подозревал, что и божков они считали недоразумными. Но женщины у них, действительно, очень и очень красивые в массе своей.

Пока наши гвардейцы под руководством лэрга и большая часть свиты с воинами герцога отправились в подземелья, освобождать пленников, я обратился к нему:

— Поговорим? — посмотрел внимательно в глаза, тот кивнул. И над нами распростерся непроницаемый купол безмолвия. После я задал самый важный вопрос. Решил действовать прямо и посмотреть на реакцию.

— Почему ты боишься? Говори честно, и вполне возможно, я смогу тебе помочь, как уже это сделал с Первой дланью.

— Неужели все так очевидно? — сделал вид, что удивился тот, сам же брал таким образом время на раздумье.

— Для меня — да.

Последующее молчание воцарилось на минуту, визави взвешивал, а затем будто в омут с грузом прыгнул:

— Моя третья дочь Тиана и самый младший сын Лекс находятся в гостях у эрлглэрда Виотта главы Великого Дома Миррэ.

— Долго?

— Уже полгода.

— Можешь меня связать с ним?

— Могу. Но давай перенесемся в Канцелярию, где нет лишних ушей…

Переход не занял и секунды, затем нам предоставили комнату с магорацией. Первым о чем-то поговорил с будущей жертвой несколько секунд эрлглэрд — звуки не доносились, а я отметил, что именно здесь мой Керн сбоил, не хватало мощностей для расшифровки посланий. В следующий раз попробовать переключить Оруста на него. Сейчас на подобные тонкие манипуляции не имелось времени. Герцог поставил «громкую» связь и кивнул, мол, говори. С другой стороны, почему нет? Пусть тоже проникается моим величием.

— Слушай внимательно, презренный Виотт. Я — глэрд Райс. Твой сын Арнольд и его верная спутница, твоя же дочь Руана, вместе со своей свитой посмели не просто оскорбить Империю, Императора и Столпов, но решили меня высечь, сломать руки и хребет, утопить в нечистотах. Как понимаешь, яму с лирнийскими слизнями они заслужили.

— Но…

— Но речь сейчас не о них, а обо всем вашем семействе. Твоем Доме. Через час дети великого герцога должны воссоединиться с семьей, отец их заждался. Затем в течение четырех до малого военного совета, твой поверенный связывается со мной и передает мне все твои активы в Ариноре и Империи от земель до банковских вкладов, — не ожидал, герцог от меня такой подлянки, даже воздух хапнул, а я был в своем праве, — Примерный размер сумм и что вам принадлежит мне известно. Потому что мертвые не умеют хранить секреты, особенно те, которыми с ними делятся живые. Затем у тебя будет трое суток, которые выторговал ваш покровитель Раонос. За это время ты должен исчезнуть из моего поля зрения навсегда. И это великое благо я тебе дарю, ибо щедр сегодня безмерно в честь своей безоговорочной победы, поэтому не стану забирать твои накопления на черный день, например, в Чащобах и Лесу, на Островах и в Охлане, в королевствах и даже в орочьих угодьях.

— А если…

— А если через час детей не будет, то я объявляю всем — любой эльфийский или людской благородный Дом, гномий клан, а также любые территории, включая Охлан, посмевшие принять тебя становятся кровными врагами Истинного Великого Дома Сумеречных и будут уничтожены поголовно, на место их родовых гнезд придет Хаос и Тьма. Напомню, я убил Винсента Шумара, а у него забрал и теперь у меня на вполне законных основаниях, два Цветка, учитывая, что я направляюсь воевать с архиличами, количество этих великолепных произведений настоящего артефакторного искусства только возрастет. Со всеми вытекающими. Никто не приютит тебя, зная мою репутацию, решимость идти до конца. Каждый знает и помнит, что даже ваш покровитель Раонос — божество, вынужден от меня откупаться, дабы я вам всем даровал в милости своей краткую передышку. Он тоже в начале ликовал, давая мне звание и обращая мое суровое око на свою жалкую ипостась, а теперь проклинает тот день. Клянусь кровью, что он об этом стенал при мне! — герцог смотрел расширенными глазами на пламя на моей ладони, от него исходили волны страха за близких, но неподдельного какого-то детского или подросткового восхищения, — Никто не станет рисковать ради некого изгоя всем. Далее, кого не утоплю в яме с лирнийскими слизнями из твоего семейства, включая малышку Энни и Энтони, я доберусь до них и в царстве Мертвых, либо исключу оттуда, либо переправлю всех в Гратис. Потому что я Вестник Мары. Но повторюсь, тебе повезло, я сегодня добр безмерно в честь своей знаменательной победы над подлым архиличем, выпестованным такими же, как ты, почитателями Раоноса при участии вашего благодетеля. Да, вы пытались усилить его грязными методами, но и они дали осечку! Зло не пройдет!

— Ты поклялся, ты договорился с Кровавым…

— Повторюсь, он откупился от меня. Чтобы три дня я никого из вас не трогал, при условии, что вы не будете встречаться мне на пути. Ты встретился, пусть и через своих зловредных чад. И их безмерная дерзость, как говорил Кронос, должна наказываться безмерно. Сейчас у тебя простой выбор, попуститься малым или твой Дом исчезнет. Я даже не буду спрашивать, что ты выбираешь. У тебя час до первого шага, но надеюсь, ты примешь неправильное решение, как это сделал глава Великого Дома Мерцающих звезд. И тогда на законных основаниях я уже сегодня начну резать слуг своего кровного врага, вдыхать правильный дым пожарищ, топить прихлебателей в ямах, то есть жить полноценной жизнью настоящего древнего аристо.

Прервал связь.

Угрожать подобным образом можно в одном случае — если за тобой слава, как у меня. Если ни одно слово не расходилось с делом. А у меня они и не разойдутся. Еще играла немалую роль явная поддержка Императора, который закрывал и закроет глаза на многое, впрочем, и герцог не отстанет. На моей стороне выступило и предупреждение подопечных Раоносом. Если тебе командующий отдает приказ: «прячься или убегай, глэрд Райс в городе!», то даже у самых тупых возникает понимание, что никто ничем не поможет, если таковой постучит в твою дверь.

В целом, отлично. Эрлглэрд наглядно продемонстрировал мне, как страх за родных и близких может привести к краху всего. Что еще больше укрепило меня в верности принятых решений, действий и замыслов. Да, правителю дается многое, но и спрашивается с него по другой мере. И он не должен быть подвержен банальным человеческим эмоциям, что гумми часто возводили в абсолют, рисуя любовь и другие проявления чувств, как высшее благо для монарха.

— Он, он их убьет! Убьет! — бессильно сжимал и разжимал кулаки Рональд, вызывая у меня отнюдь не сочувствие, а нечто сродни брезгливости. Например, я ни секунду не сомневался, что сделаю все, дабы не позволить лживым богам как-то навредить близким, а если они смогут осуществить свои паскудные планы… Да, я буду скорбеть, пытаться их вытащить из царства Мары, но моя боль найдет отражение в озерах крови врагов. И ничто меня не остановит, как и не заставит страх потерять кого-то, свернуть с выбранного пути.

— Значит, уничтожит своими руками весь свой Дом, — а ведь именно это хотел слышать герцог — эмоции подобно Императору он не умел скрывать. Я понимал, визави не желал сам принимать нелегкое решение, здесь же вроде бы виноват будет глэрд Райс. В случае проблем. То есть снимал с себя ответственность, даже перед собой, — И я, как и обещал, дотянусь до них везде. В течение часа все для тебя будет абсолютно ясно. И не придется постоянно находиться в подвешенном состоянии, а также делать то, чего не хочешь и понимаешь, что нельзя. Ты в любом случае станешь сильнее. Иначе, кто скажет, что завтра не пригласят «погостить» и других твоих детей? Напомню, у тебя их еще двенадцать.

— А у тебя все просто! — с наигранной злостью проговорил тот, — Но отдаст ли он тебе свои земли, вклады и остальное? — а вот здесь настоящие эмоции, великому очень не хотелось, чтобы такое произошло.

— Я не люблю усложнять там, где не нужно, впрочем, как и упрощать там, где не надо. С шантажистами не договариваются, их уничтожают. Но мы свои договоренности тоже выполним. Трое суток у него будет. Затем… Затем ты в своем праве. И если не умрут посмевшие поднять руку на твою семью, то в следующий раз найдутся еще желающие. Выбор за тобой. Первая Длань связана с ними?

— Да, — опять герцогу не нравилось, что придется действовать лично, четко проявляться и обозначать, а не путем интриг давить врагов, пытаясь усидеть даже не на двух стульях, а минимум на пяти. Что же до эмоций относительно передачи мне земель и активов — они правильные и необходимые. Для меня. И я знаю об еще не одном и не двух главах Великих Домов в Ариноре, полноправных владетелей, запятнанных связями с проклятым божком, торговлей Слезами Нирна и камнями душ.

Ответил же спокойно:

— И это хорошо. Я понял твой замысел в отношении него, в ответ ты сегодня на малом военном совете поддержишь мою инициативу, как и сделаешь все возможное, чтобы ее поддержали другие.

— Какую? — насторожился эрлглэрд.

— Правильную. Последователи Раоноса должны страдать, бояться, забиваться в щели, а не вести привольную и разгульную жизнь в столицах Империи, захватывать в заложники близких правителей и владетелей и чувствовать себя хозяевами жизни.

— Хорошо, — вынужден был согласиться тот.

Пока мы договаривались с главарем Миррэ, пленников в Черном серебре Халда освободили, лэрг разрушил алтарь Раоноса при помощи стяга Дома, впитавшего энергию злого божка. Сотник взял клятву жизни нашему Дому с будущего главы Рассветного сияния — глэрда Марко, а его вероломного дядю гвардейцы герцога заковали и готовились препроводить в комфортабельную камеру до выяснения всех обстоятельств. Кстати, роль официантки выполняла невеста узника — глэрдесса Сильвия, весь Дом которой был уничтожен зловредными почитателями Раоноса, чтобы не всплыла правда о действиях родственника, возжелавшего стать во главе. Ее саму связали клятвами и измывались. Наследника не убивали по одной причине, после обильного жертвоприношения, Раонос должен был наделить его безумием, в результате на вполне законных основаниях при живом идиоте, с головы которого волос не упал, дядя наследовал все. Чтобы исключить любые кривотолки о причастности к возможной гибели Марко.

Остальные взрослые и юные аристо оказались тирнарцами, а вот среди хуманов нашлось двое детей, принадлежавших знатным торговым семьям из Великого Арса.

Я же во всех движениях не участвовал, кроме утопления останков в яме с лирнийскими слизнями здесь же в подвальном помещении. Там произнес суровую пламенно-пафосную речь о возмездии, лживости Раоноса и что именно такая участь ждет всех, кто с ним связан. Темную эльфийку отправил к Маре лэрг, а затем ее тело мы сожгли, согласно обещаниям.

Рутина.

Ожидаемо, когда я пил в одиночестве прилл, ко мне подошел Серый дракон и служитель культа. Не разрешая им садиться, вопросительно посмотрел, сопровождая взгляд небрежным взмахом четками:

— Говорите.

— Глэрд Райс, я здесь, чтобы напомнить тебе о договоренностях с Ситрусом, а его верховный жрец ин Дериан — гарант новой сделки, — ожидаемо.

— Да, глэрд, еще он сообщил, что планы меняются. И ты обязан сделать все оговоренное, а затем связаться с ним или с Кроносом, они будут ждать! И повторяю лишь его слова, моих здесь нет: и горе тебе, если ты не выполнишь наш наказ, — добавил служитель культа хорошо поставленным голосом. Прочел с выражением. Сука или суки.

С момента встречи с божками не прошло и четырех часов. Оперативность не удивляла, но заставляла продумывать иные варианты действий. Особенно, если учесть, что от данного времени следовало отнять часа полтора-два, когда на площади появился Триоп. Про Чумного доктора — непонятно, он мог быть отправлен нанимателями с претензиями в Демморунг сразу после выявления опытным путем других качеств у камней душ. И вполне логично, установить слежку за ближайшими соратниками, коль я отсутствовал лично. Но также всех могли уведомить заранее небожители о том, что я пойду на некие договоренности. Интересно. Сам же спросил:

— У тебя есть личный алтарь Ситруса?

— Да. И его святилище.

— Надеюсь оно находится далеко от этого вертепа? — обвел четками окружающее пространство.

— Около двух с половиной лиг, — после пяти секунд подсчета подвел итог визави.

— Значит, сейчас едем или переходим туда, все вместе, со мной будет лэрг, моя Длань, и там договариваемся перед местом силы Многомудрого. Чтобы впоследствии ни у одной из сторон не возникло претензий.

— А почему не в Храме всех богов? — кивнул куда-то назад Триоп.

— В нем смердит дерьмом и Раоносом. И ты жрец, — мой палец остановился ин Дериане, — знаешь об этом лучше, чем я. Мне противно и горестно говорить с другими богами в оскверненном месте, пусть Кровавый мне и заплатил виру за краткий миг перемирия в нашей с ним войне.

— Тогда не будем тянуть!

По закрытой связи уведомил Турина о предстоящем вояже:

«Что за сделка?», — ожидаемо спросил тот.

«Не хотят отдавать драконов, будут требовать виру и вообще… Подробно расскажу позднее. Наедине».

«А мы?».

«Действуем по обстановке, но как обычно будь готов ко всему. Гвардейцев оставим здесь, если там появится разные злые силы, то простые бойцы станут всего лишь смазкой для их клинков. Нам же терять людей просто так не с руки».

«Согласен».

Очередной переход прямо из зала ресторана, и мы оказались перед входом в квадратное высокое здание с куполообразной крышей, блестевшей серебром в лучах Сердца Иратана. Вокруг разбит живописный сад, метрах в двухстах находился пятиэтажный дворец, выполненный в готическом стиле.

Здесь нас уже ожидал старший сын Дракона и четверо адептов Ситруса. Связь между ними я перехватил раньше, еще до перехода. Вместе поднялись по ступеням, оказались на мраморном крыльце с колоннами.

Зашли в высокую и широкую дверь, опять же покрытую серебром, а может и из него. В святилище центральное место занимала пятиметровая статуя Ситруса с книгой и жезлом, перед ней алтарь, на котором и вокруг горели разнокалиберные свечи. К нему вела дорожка из красного мрамора по обеим сторонам полыхало пламя в жаровнях на каменных подставках. Дополнительно, благодаря магии сверху падал концентрированный луч на Мудреца.

Ряды колонн, по углам зала рассажены скульптуры имперских драконов без всадников. Присмотрелся. Вроде бы обычные камни, а не големы. Никаких искажений. Молчало и умение Эйдена. Но держать в уме следовало.

Еще при входе в святилище переключил наследие Иммерса на поглощение энергии Многомудрого. Любой его аватар будет ослаблен из-за расстояния до Храма всех богов. Вот там наши шансы были крайне низки, учитывая, поддержку других детей богов и разными боевыми жрецами.

По закрытой связи спросил у Турина, который для любого стороннего разумного взирал безразлично и расслабленно на окружающее:

«Готов?».

«Да».

«Начну я, сразу действуй. Твоя приоритетная задача — Триоп и его сын, они должны выжить, остальное по возможности. Не думаю, что будет нечто удивительнее, чем сражение в Долине водопадов, тем паче здесь нас двое».

«Понял. Еще уничтожу сразу статуи драконов, что-то с ними не чисто. Не пойму».

«Делай».

Мы со служителем культа оказались впереди, остановились возле массивной столешницы, над которой нет-нет и возникали голографические непонятные символы. Глава Серых драконов старался сохранять невозмутимый вид, но в душе ликовал, верховный жрец, стоящий рядом испытывал торжество. Его бог был велик. И доказывал делами свое могущество. Непокорный глэрд Райс склонился и готов попуститься всем, лишь бы не навлечь на себя гнев небожителя.

Осмотрелся.

Диспозиция нормальная.

Затем мой голос прозвучал рокотом:

— Что же, стоя у твоего алтаря, Ситрус, и в преддверии заключения новой сделки с Триопом я хотел бы напомнить о нашем разговоре, состоявшимся до нахождения мною жезла Антонио де Тисса. Тебя должно волновать число сто. Осталось девяносто девять. И это только начало и только за дерзость. Ибо, как сказал Кронос, запредельная наглость должна караться запредельно!

И обрубил связь всем и со всеми.

Покровительственная улыбка верховного жреца не успела сползти с лица, когда две размазанные линии наследия Иммерса поставили точку в его жизни. «Кровопийца» остановился в виске, «Разящий» снес голову с плеч, которая осталась висеть на первом клинке в воздухе.

Ударом колена отправил тело на алтарь. Пока оно находилось в полете, успел вложить кинжалы в ножны, правой перехватить башку, а левой выдернуть меч. Обезглавленный труп шлепнулся перед статуей старца, заливая ее, столешницу, мраморный пол и несколько свечей кровью. А я сверху пригвоздил его.

Оружие Демморунга не подвело, выкованное и выпестованное для борьбы с превосходящими противниками. Оно погрузилось практически до середины в камень. И сразу начало качать энергию. Завершая экспозицию, бородатую голову, брошенную рядом с телом, пробил штандарт, от которого пошли волны искажений, другие начали вливаться в пасть дракона и глазницы черепа.

На все не затратил и пары секунд.

Триоп не успел открыть рот или как-то сориентироваться в пространстве, как был обездвижен и закован в атимагические кандалы Туриным, отброшен в сторону за колонны, такая же судьба постигла его старшего сына. Над ними сразу же распростерся незримый купол некой защиты. Действия Длани отслеживал глазами Глока. На четверых адептов и двух деятелей из свиты, перешедших с нами, у лэрга ушло меньше времени, чем занял вдох. И три слитных смазанных росчерка. Я любовался своим соратником, каждое движение которого не просто было неотразимо, оно несло смерть. Техника исполнения поражала воображение, уровень пока для меня очень и очень далекий. И напоследок все статуи драконов, будто взорвались изнутри. То, что с ними действительно было что-то нечисто, доказали четыре потока искажений, поглощенных штандартом.

Еще через секунду алтарь со звоном рассыпался почти в пыль, как и бренные останки дерзкого служителя культа. Все же обычный и без вливаний извне. Меч не успел упасть на мраморный пол, как я подхватил его в правую руку, левой штандарт, который вонзил уже в поверхность.

Ждем.

Секунда, вторая… пятая… восьмая… Неужели ошибся?..

Яркая белая вспышка засвидетельствовала правильность логических построений.

Появившийся аватар в виде благообразного старика, зависшего на высоте около метра и желавшего изначально в лучших традициях толкнуть пламенную речь, я сходу в прыжке левым молодецким кулаком в висок отправил на бренную. Дед покатился, сделал четыре оборота, получил с десяток раз клинком Демморунга в область шеи. Впрочем, пока не пробившими защиту. Но меч начал свое злое и правильное дело — отсекать возможность поддержки, как и выкачивать энергию из врага.

Урод вызывал пусть не восхищение, но уважение, под градом мощнейших ударов, успел часть их отбить, некоторые ослабить и дополнительно сотворить с десяток иллюзий двухметровых рыцарей, закованных в сплошную броню — как в Долине водопадов и грез в борьбе с летающими змеями. Сейчас четыре голограммы были истинными. То есть могли воздействовать на реальность. Их взял на себя лэрг, безошибочно вычленив опасных. Интересно. Сделал себе заметку — разобраться каким образом.

Тяжелое вооружение я решил пока не использовать, а под куполом разнесся наш слитный рык:

— Аррас!

Он активировал поддержку от штандарта и материализованного уже Туриным знамени Дома.

Эхо еще металось по залу, а я успел отскочить в длинном прыжке с перекатом от рухнувшего сверху луча белого цвета, который проделал ровное отверстие в мраморном полу. Дальше отбил атаку очередного летающего пса, набросился на аватара. Тот ловко орудовал жезлом, но в него лично божок не вливал энергию, существовала лишь связь с главным алтарем Храма всех богов.

Несмотря на ослабленность (по сравнению с выступлением в Долине), противник был на диво быстр, ловок, успевал занимать и Турина, который первого рыцаря поразил вогнав клинок в смотровую щель, второму ловко подрубил ноги… Дальнейшее наблюдение осложнило появление передо мной непонятной здоровенной чернильного цвета кляксы с щупальцами, которая выбросила их, потеряла большую часть, но две достигли незримой защиты, и ополовинили ее.

Нормально.

Разрубив тварь на четыре части, в прыжке материализовал щит, и снес им аватара, отбрасывая его назад. Тот, сделав в воздухе двойное сальто, оттолкнулся ногами от стены на уровне около двух метров над поверхностью. Ракетой устремился в мою сторону. Был встречен «Торнадо», и стена воздуха снесла оппонента, здесь ему стало не до акробатических кульбитов — припечатало к месту, откуда он начал свой стремительный полет, с такой силой, что остался трафарет. После противник сполз вниз. А я уже подскочил и вновь наносил, и наносил удары мечом, который постепенно продавливал защиту и уменьшал поток извне.

Отбрасывающий удар уже по мне, мир завертелся. Однако я смог сориентироваться, правильно прогнуться и приземлился на одно колено, проламывая мраморную плиту. Оказавшуюся довольно тонкой. Не потерял ни щит, ни основное оружие. Им успел отразить сгусток искажений, только затем отметив, что в обычном зрении тот выглядел, как зеленый пылающий шар.

Он врезался в голову статуи, и снес ее напрочь, как и затем почти под самым куполом проделал отверстие, края которого оплывали и растекались. Унесся дальше.

Тем временем Турин отбивал атаку непонятных антропоморфных тварей, сражавшихся когтями длиной около полуметра и вооруженных дополнительно длинным хвостом с костяным шипом на конце.

Их противник проявил с пару десятков. Впрочем, сотник не особо напрягался. От него исходили волны уверенности, дополнительно он успел огненной молнией долбануть по аватару, который попытался меня атаковать.

Деда отшвырнуло в сторону с такой силой, что он снес одну из тонких колонн. А затем ему вновь пришлось принимать ближний бой со мной. Я перекрывал и перекрывал возможность получения дополнительной энергии из Храма и возможной поддержки божка, который мог появиться в любой момент. Радикальных средств не задействовал. Пока. Создавал видимость работы меча.

Мне нужно проверить дар Эйдена, но так, чтобы и сотник не понял каким образом я уничтожу тварь.

Вдвоем работать оказалось гораздо проще, потому что всех монстров, воплощаемых мерзким стариканом, брал на себя Турин. Но резвились мы мощно. Отверстия и рваные дыры в стенах, обрушенные жаровни с разлитым пылающим маслом, падающие колонны, отваливающиеся и выбитые из них куски.

Все падало, грохотало, дымило, чадило, плавилось, шипело, трещало, взрывалось и воняло.

Не раз и не два от обломков стен и колонн папу с сыном спасал купол лэрга. Замысел врага я разгадал на первой минуте. Все благодаря возможности видеть искажения. И он был донельзя прост, отвлекая нас, подлый пенсионер собирал и собирал энергию, концентрировал ее в груди, явно готовил нечто убойное. Бурлящий узел впечатлял интенсивностью, вбирал в себя еще и еще, но поток извне ослабел, превратился в скудный ручеек.

Вот дед замер, все же требовалось время для воплощения замыслов в жизнь. Я опередил его на мгновение. Скорость развил запредельную. Сверх от всего.

Сделал то, чего он не ожидал. Отбрасывая щит, переместился при помощи волчьего умения, левой рукой схватил противника за горло, оказавшееся на диво прочным.

Другому бы давно разорвал шею, выдернул из глотки кадык, здесь же всего лишь ненамного погрузил когти в неподатливую плоть.

Но это было уже неважно — в игру вступило наследие Иммерса, поглощая энергию Ситруса, поток вливался и вливался в управляющий амулет. Не обманул Эйден! В долю секунды поблекли узлы на груди, просела защита. То, что определят средство поражения — я не опасался, не смог этого сделать Однорог, не смогут и они. Меч, а затем и ятаганы, замаскируют все, после же я переключу обратно на Оринуса. Впрочем, и на случай обнаружения новых свойств артефактов у меня имелся план. Можно было поступить изначально совсем просто, накинув удавку из хлыста на горло. Но без лишнего повода я не хотел никому демонстрировать такие свойства. Помимо лэрга, аватара, в святилище имелось два наблюдателя, которые не могли избавиться от кандалов, как и выбраться из под купола, однако подвижность обрели. И прижимаясь к стене спинами, смотрели, смотрели и смотрели.

А поднятый над полом подлый старикан барахтался, бессильно хватался руками за мою, напоминая одну иногда очень глупую женщину, как-то возомнившую себя воином.

Лови в живот клинок, паскуда!

Не оставляя попыток вырваться, аватар боролся изо всех сил. Иллюзий и колдовских ударов он наносить уже не мог, лишь старался перекрыть возможность откачки энергии, но у него не получалось. Это судил по возникающим полусферам искажений, встающих на пути их же горному потоку, сносящему все и поглощаемому управляющим амулетом. Когда же в спину врага дополнительно воткнулись оба хищных ятагана, подчиняясь силе моей мысли, то появись сейчас даже божок и начни вливать в него все возможное и невозможное — уже бы не спасло. Но принесло бы немало дивидендов мне.

Секунда, вторая, третья…

И черт осыпался пеплом, оставив после себя клочки седин.

Искажения от места гибели метнулись к штандарту, после чего испарились все следы присутствия здесь верного чада бога Мудрости и безумия.

Все?

Точно все. Никто пока не спешил в святилище на помощь главе Дома, как и его старшему сыну. Это хорошо, убивать уже своих драконов — плохо. Активировал четки Гринваля, и через десяток секунд с помощью лэрга, сущность подлого деда оказалась в узилище.

Несмотря на жаркую схватку, Турин, как и я, выглядел абсолютно невозмутимым. Тот лишь хмыкнул, пожимая могучими плечами.

— Неплохо. В качестве разминки сойдет. А то я чего-то засиделся… Но на реальное сражение не тянет, далековато от основного места его силы. В Храме всех богов он мог бы удивить, а мы, вероятней всего, там бы и остались. Хотя, у тебя же цветы есть, меч опять же… — прокомментировал происходящее спутник.

Однако искажения от него не ослабевали, сканирующие заклинания работали на полную мощность.

Оба зрителя, притащенные затем сотником за шкирки, словно нашкодившие котята, смотрели с ужасом на нас. Моя Длань же еще специально не стал «очищать» броню и плащ от крови адептов. Я неторопливо вложил меч в ножны. Снял булаву с пояса. Взвесил ее в руке и посмотрел равнодушно на Триопа, пусть и не дрожащего, но потерявшегося в пространстве, для него произошедшее — кошмар. Все его жизненные установки, как и надежды, были разрублены, уничтожены и поглощены. Кстати, управляющий амулет в итоге пополнился совсем на чуть-чуть, и сейчас энергия в нем от общего объема не превышала шести-семи процентов.

— На колени, и я справедливо решу вашу судьбу! — первый приказ был выполнен незамедлительно, даже без помощи моей Длани бухнулись оба, — Как ты понимаешь, наш договор будет пересмотрен. Количество драконов, которые предоставит твой Дом увеличивается в три раза. По срокам определимся. Также все вы приносите полную клятву верности на крови Сумеречным, дополнительно следующие десять лет вы будете выплачивать мне по тридцать процентов от прибыли. Цени мою щедрость, ибо я в честь победы над злобным архиличем не стал забирать у тебя все, брать заложников и убивать родичей, беря кровь за попытки пролить мою. За вероломство, паскудство и дерзость. Чтобы наше соглашение превратилось хотя бы в ваше вассальные обязательства, придется доказать верность и движение в правильном направлении. Делами. И еще… С этого момента вспоминаешь, что ты аристо, Дом Серых драконов перестает поклоняться лживому богу, который и привел его к падению до сегодняшних глубин. Ибо именно Многомудрый бородач внушил лэргу Инту деструктивные мысли, когда он решил вызвать меня на поединок чести без всяких на то причин, а затем и тем мстителям-мятежникам на десяти драконах. Клянусь кровью! К чему это привело? Осознаешь? — закивал, — Сейчас только от тебя зависит, сгинет твой Дом окончательно или начнет карабкаться вверх, служа верно и рьяно Истинному Великому Дому Сумеречных. Да, вам придется свести все татуировки принадлежности к подлой млети, все его артефакты, амулеты и другой скарб собрать в одном месте. В противном случае, я уничтожу вас всех от мала до велика из-за ваших же паскудных действий. Итак, условия озвучены, твой выбор?

Ответ не успел прозвучать, потому что я оказался в древнем лесу, рядом с огромным дубом, но не являющимся местом силы Ситруса. Тот стоял напротив, пылал от гнева, искажения от него бурлили настолько дико, там и рядом не стоял Раонос. Все абсолютно предполагаемо и в рамках нужного сценария.

— Глэрд Райс, ты!.. — по доброй традиции божков, взревел мудрец так, что само пространство завибрировало. Как будто тяжелый глайдер прорыва долбанул изо всех орудий, а ты находился метрах в тридцати и ничего подобного не ожидал.

— Аррас! — рыкнул я во всю мощь легких, усиливая запредельно клич амулетом, и прервал связь.

Оказавшись в нашей реальности, первым делом заблокировал абонента…