Сказки Тридесятого царства: Лягушка и Колобок (СИ)

Глава 12. Посетитель принца, который попросил пустячок

Кристиан

— Ты про камень, которым его можно оглушить? — догадался Кристиан. — Тоже об этом думал. Но мне кажется, лучше взять с собой булаву.

Виренея глянула на него волком.

— Может даже… шипастую, — без былой уверенности закончил фразу принц и мысленно выругался.

«Что происходит? Почему стоит ей вот так глянуть, и я из умного, сильного и красивого превращаюсь в… просто сильного и красивого? Причём с полным пониманием, что для неё ни сила, ни красота не имеют ровно никакого значения! А что для неё вообще имеет значение?.. Родословная? Вряд ли — их род подревнее нашего будет. Радости придворной жизни? Тоже нет — она бежит от высшего света, как нечисть от ладана. Деньги? Тысячу раз нет! Виренея сама их зарабатывает!! Ум?.. Поди разбери, в чём он выражается и как измеряется? …Проклятье! Почему я вообще об этом думаю, причём именно сейчас?!»

— Кристиан, — упрекающий взгляд Виренеи меж тем продолжать сверлить в нём дыру. — Нельзя убивать редкое животное. Мы должны сохранить человеческое лицо.

— Именно это мы и пытаемся сделать! — вспылил Кристиан.

Она выдохнула и оглянулась в окошко на вывеску собственной лавки.

— Ладно, мне пора, — поджала губы царевна. — Работы много, а я трачу по полдня на какую-то ерунду.

«Вовсе не на ерунду,» — хотел ответить Кристиан.

И ещё много чего хотел сказать. Но Виренея выскочила из кареты прежде, чем он успел сообразить, как можно исправить ситуацию. А высовываться на улицу тоже было не с руки — она не хотела полнить слухи о них, и как на зло, именно в этот момент на крыльцо магазинчика вышли покупатели и провожающие их продавщицы, и…

«Казалось, весь мир был против них,» — почему-то вспомнилась фраза, которую обожали авторы колонок светской хроники.

— Тихомир, ты ведь знаешь куда теперь?

Услышал Кристиан её нежный невесёлый голос, и по душе будто ножом полоснули.

— Доставлю в лучшем виде, барышня, — козырнул кучер.

Виренея развернулась и пошла в сторону лавки. Карета тронулась. А Кристиан жахнул кулаком по каретной скамейке, которая — он прекрасно понимал — была совершенно ни при чём.

Впрочем, на этом неприятности этого дня для принца не закончились.

Вбегая в замок, он чуть не споткнулся о некстати попавшего под ноги кота Ваську.

Потом едва отмахнулся от камердинера, который настойчиво зазывал его на обед в отцовскую трапезную. Не то, чтобы кормили у папаши невкусно. Нормально кормили, хоть и диетически, но с фантазией. Только кусок в горло не лез. Ибо каждая перемена блюд была щедро сдобрена папашиными нравоучениями и критическими высказываниями.

А вот от лакея Ёрика пришлось натурально отбиваться. При этом вёл себя Ёрик странно: двух слов связать не мог, лишь пучил глаза и тряс перед ним — принцем Тридевятого, на минуточку! — скрученным номером «Клеветника», позабыв о своём подносе, а заодно и о пиитете перед его высочеством.

Кристиан едва ли не вырвал газету из рук лакея, больше похожего на больного с приступом падучей, и шагнул в собственный кабинет.

Только когда дверь захлопнулась, отрезая его и от слуг, и от отца с его обедами, он наконец, выдохнул.

Правда, окончательно расслабиться и ознакомиться-таки со свежей прессой ему не дали. Не успел принц и шагу ступить, как наткнулся на чужой, цепкий взгляд.

«Чернокнижник. Откуда?» — мелькнуло в голове, и тут же ответилось: «Оттуда,» — стенная панель, скрывающая тайный ход, была приоткрыта, и из неё нещадно сквозило.

— Чем обязан? — пошёл Кристиан в наступление.

— Перо, ваше высочество, — Чернокнижник тоже ценил собственное время, поэтому ответил без лишних расшаркиваний.

— Не понимаю, о чём вы, — видимое спокойствие принца ему самому напоминало тонкий ледок, под которым бурлило и клокотало.

— Прекрасно понимаете, — Чернокнижник ссутулился и наверняка снова попытался пронзить непутёвого наследника суровым взглядом, да только Кристиан решил даже не пытаться выдерживать зрительный контакт.

Принц бросил на стол газету и развалился в кожаном кресле, демонстрируя тем самым своё отношение к необоснованным претензиям придворного мага.

— Извините, но мне некогда играть с вами в угадайку. Или говорите прямо или идите, куда шли.

— То есть, к нашему королю? — с энтузиазмом хихикнул маг. — Подумайте дважды, ваше высочество. У меня есть веские доказательства вашей причастности к краже ценного артефакта. А если учесть, что положение ваше при дворе и без того незавидное, особенно после последнего скандала…

— Так, стоп, — Кристиан подскочил с кресла, рывком стянул с себя пальто, в котором уже становилось нестерпимо жарко, и бросил его на диван. — Выкладывайте ваши доказательства.

— У меня вся комната в муке.

— Пф-ф, — фыркнул Кристиан.

Чернокнижник же достал из-за пазухи пробирку, на дне которой виднелся серый порошок.

«Старательно соскабливал, вперемешку с пылью».

— Слепок эфирного поля муки совпадает с вашим эфирным телом. А след из муки ведёт сюда.

— Бред и домыслы. Вы лучше меня знаете, что при повторной экспертизе эфир, собранный с сухого реагента, ничего не покажет… Кстати, я тоже, иногда пользуюсь тайными ходами. Недавно, чисто из любопытства, прошёл по вашему следу. И знаете, куда он меня привёл?

— Куда же? — прищурился маг.

— На кухню! — широко улыбнулся Кристиан. — Отсюда вопрос: где гарантия, что мука в тайном проходе моя? Может это вы стырили ватрушку и в ходах мукой напачкали?

— Ага, только до этого на пирожке повалялись вы, — Чернокнижник потряс пробиркой.

— Может и повалялся, — хохотнул Кристиан. — Я, знаете ли, тоже люблю мучное. А кухарки любят меня.

— Не только кухарки, как я погляжу, — Чернокнижник снова сунул за пазуху руку и достал из неё вторую пробирку.

— А это что? — всё ещё улыбаясь уточнил Кристиан.

— Лягушачья слизь. Нашёл рядом с мукой.

Улыбка начала сползать с лица принца.

— Я ведь тоже не сразу сложил дважды два, — продолжал Чернокнижник. — Сами посудите: перо пропало 5 дней назад. Слой ауры оказался вашим. Но у вас на тот день было алиби. Точнее, барышня. А если ещё точнее — владелица лавки «Всё для зелий».

— Вы вхожи в придворную канцелярию, которая приглашения подписывает? — догадался принц.

Чернокнижник хихикнул:

— Это они ко мне вхожи. Сами понимаете, то им приворот, то отворот, то звёздную карту вокруг сделки с недвижимостью… Слизь поначалу сбила меня с толку. А сегодня я открыл газетку-то, и сразу всё понял.

— Да что в ней такое, в этой газете? — Кристиан подбежал к столу и подрагивающими от нетерпения пальцам открыл первую полосу.

— Всё, ваше высочество. В ней всё, — торжественно заключил Чернокнижник.

Виренея

Войдя в лавку, Виренея первым делом повернула дверную табличку с «Добро пожаловать!» на «Закрыто на учёт».

Потом прошла в бухгалтерию и попросила гномок выдать всему персоналу зарплату за месяц и распустить в отпуска.

— Виренея Земёв… то есть, Берендеевна, — зарапортовалась гномка.

«Прочитали уже. Быстро же слухи расходятся».

— А на работу когда? — уточнила дотошная бухгалтерша. — Если мы вообще на неё выходим, — добавила она.

— Хороший вопрос, — Виренея немного подумала и выпалила: — десятого числа.

— Вы уверены? Праздники же. Самое жирное время пропустим, — начала было гномка.

— Выходим. Десятого. Числа, — повторила царевна.

И вроде тихо сказала, но гномки многозначительно переглянулись и без пререканий вернулись к расчётам.

Следующим пунктом была поездка на почту.

«Надо бы отбить телеграмму маменьке и папеньке. Объясняться с ними лично по яблочному блюдцу сил нет. Да и нечего мне сказать… А до того следует подкрепиться. Только не на центральной торговой улице, где меня теперь каждая собака знает, а подальше… может быть вообще в гномьем квартале. Там, кстати, сытно, недорого и один полезный дядечка живёт. Но до того надо сделать вот что…»

Попрощавшись с гномками и пожелав девушкам-продавщицам хороших праздников, Виренея прихватила небольшую корзинку, тёплый узорчатый платок и вышла из лавки.

Уходила она из торгового зала худощавой женщиной с волосами, собранными в пучок, а на мостовую шагнула румяной купеческой дочкой. Для полноты образа вынула ещё пару булавок из пучка, встряхнула и перекинула на грудь толстую косу. А когда накинула на голову да на плечи расписной платок, её стало вообще не узнать.

Теперь можно было идти не торопясь, вразвалочку даже, разглядывая будто впервые, украшенные к праздникам столичные улочки.

Кристиан

Газетчики превзошли сами себя. За ночь написали целых три разворота с объёмным тщательным расследованием и множеством фото.

Там правда было всё. И то, что дама в костюме мухомора — не кто иной, как редкая гостья светских собраний — царевна Виренея. И то, что под бородой Звездочёта в тот вечер скрывался принц Кристиан.

Затем шла полная ретроспектива их колобково-лягушечьих жизней. Всё это плавно переходило в материал, где рассказывалось о череде любовных неудач Царевны Виренеи, толкнувших её на смену личности, места жительства, и даже…

о, ужас, сословия!»

А главный заголовок вообще гласил, что между царевной и принцем давно зреет роман.

ведь только настоящие влюблённые способны столь восхищённо смотреть друг на друга,

Далее шли два кадра, на которых Кристиан и Виренея действительно пожирали друг друга глазами.

даже зная о не привлекательной ипостаси объекта своей любви».

На «не привлекательной ипостаси» Кристиан скрипнул зубами и перестал вчитываться в текст.

Глянул только, что ниже идёт ещё пара кадров: с улицы внутрь лавки «Всё для зелий», где отчётливо просматривается профиль Кристиана, облокотившегося на стойку, и смущённо улыбающаяся Виренея.

«И когда только её смущённой подловили? Она ж только и делала, что строила из себя профессионала и высмеивала меня».

И второй, на котором довольная, хотя и растрёпанная Виренея выходит из дворца. О подписи под этим фото несложно было догадаться.

— Откуда? — соображал вслух Кристиан. — Допустим, за мной следили. Заодно и за всеми, кто выходит из замка. Но почему они в принципе решили, что у нас роман?

Руки его машинально открыли четвёртый разворот. И всё встало на места. Там на главном фото печально позировала его несостоявшаяся невеста-лисица, а под ним шло её развёрнутое интервью.

— Ну да, у кого ещё в нашем королевстве столь чувствительный нюх? — горько усмехнулся принц, припоминая, что после совместного танца Лисица куда-то пропала.

Он ещё радовался. А ведь дело было в том, что она поняла, буквально унюхала, кто такая леди-мухомор. Ну и, в качестве мести, поспешила рассказать обо всём журналистам.

— Ладно, вижу нашему с Виренеей делу — конец. Я иду к отцу, — Кристиан решительно смял газету.

— Не торопитесь, ваше высочество, — остановил его Чернокнижник. — Ваше дело можно поправить.

— Взамен на что? — у Кристиана не было иллюзий, за свои услуги Чернокнижник брал плату даже с его величества.

— Так, небольшой пустячок, — хихикнул маг, пряча пробирки во внутренние карманы.