Сила Боли

Глава 3 «Свежий» воздух

Зак ждал нас у выхода. Облокотившись о дверной косяк, мыслями он пребывал явно не здесь. Хмурил свои кустистые брови, периодически кривя рот от болевых ощущений в руке.

— Лезвие хоть не отравлено было? — кивнул на перебинтованное предплечье, подходя ближе.

— Не, — очнулся здоровяк. — Просто кисть не слушается, а это довольно неприятно. Тем более здесь. Ну, что, идем?

Отвечать на этот, несомненно, риторический вопрос, я не стал. Вместо этого просто кивнул, выходя наружу. Клим так же последовал за мной, и только после вышел Зак.

— Будьте готовы, — практически сразу начал здоровяк, — что вас никто не знает. Да и морда твоя, извини уж, больно смазливая. Могут не принять. Поэтому, если что, сразу бей в бубен. По-другому здесь не понимают.

— Нет у нас времени рассусоливать, — пожал я плечами.

— Здесь ты прав, — криво усмехнулся здоровяк. — Вроде еще вчера нас было под сотню, да Лик со своим Словом, а сейчас…

— Думаешь, за ночь слухи успели разойтись? — перевел я на него взгляд.

— Я тебе больше скажу, — нахмурился Зак. — Рынок, скорее всего, уже кто-нибудь окучивает. Ни в наглую, нет. Но будь готов к проблемам.

— К ним я готов всегда, — рассеянно выдал я.

Вот вроде и прошла всего лишь ночь, а такое чувство, будто уже месяц. Покой? Передышка? Хотелось бы, конечно, но явно не в этой жизни. Правда, вспоминая, свою «прошлую жизнь» и покой, который сулит эта фраза, становится как-то не весело.

Окрестности вокруг таверны воображение не поражали. С одной стороны пустырь — эдакая площадь, размерами в сотню квадратов. С трех других направлений так же имелась полоска пустоты, но не такая явная. Метров, наверно, по тридцать, не больше. После начинались строение разной степени убитости. Не жилые, само собой, просто когда-то, наверно, дома, а сейчас полуразрушенные остовы, где подпаленные огнем, а где и просто, словно взрывом каким раздолбанные.

— Насколько мы вообще близки к внешним границам Нижнего? — поинтересовался я.

— Считай, — задумался Зак, — половину того расстояния, что от нас, до Стены. Километров десять-двенадцать.

Разум на понятные для меня меры измерения слова Зака перевел без излишнего напряжения.

— А сам Верхний размеры какие имеет? — впечатлившись, выдал я.

— Считай, от воды до Стены на севере порядка шестидесяти, — пробормотал Зак, пребывая в расчетах. — Ну, там еще Нижний так же на тридцатку в среднем разросся уже. Если не больше. Давно там не был, поэтому отвечать за свои слова не могу. Хоть у нас запад, в основном, и отвечает, за наплыв всякого разного сброда, но северная часть города тоже, за счет, магопроизводства всякого, разрастается не хуже. Это у нас тут армейские не больно нуждаются в рабочей силе. А там, — Зак только рукой махнул, — и зелья на ком-то испытывать надо, и учеников натаскивать на живую плоть тоже.

А я слушал и тихонечко выпадал в осадок от размеров.

Получается, весь город размеры имеет порядка ста квадратных километров? Это ж, как они без машин вообще такие расстояния преодолевают⁉ И это всего лишь один город! Пускай и столица!

— Не зря большая часть тюрем как раз в северной части и располагается, — фыркнул Клим.

— Кроме Короны, — хмыкнул Зак.

— Кроме Короны, — тяжёлым вздохом подтвердил бывший следователь.

— Что за Корона? — не мог не спросить я.

— Фальшивая, значит, поговорка? — хлопнул Зак своей лопатой по плечу Климу.

Тот что-то промычал в ответ, но развивать эту тему не спешил. Оно и понятно: с моей отмазкой в виде «чистого листа» знаком только он.

— Даже самый вшивый северянин о Короне слыхивал! — хохотнул сам себе Зак, а после, видимо вспомнив, кто я такой, с клацаньем закрыл челюсть.

— Нервничаешь что ли? — бросил я на него взгляд. — Проблем на рынке ждем?

— Нижний никогда не спит, — скривился Зак. — О кончине Лика с наседкой все, кому надо, узнали в течении часа. Так что да, либо Гитцу со своими шлюхами уже роток позарила, либо, ну, Картен наврятли. Но это основные игроки наших районов. Ключевое здесь «наших».

— Гитцу, — протянул я имя. — Коротко: кто, что и сколько.

— Гитцу, — как лимон съел, сморщился Зак. — Три борделя, одна гостиница. Это из крупных. В основном бабье под рукой, но там такое бабье, что ни каждый мужик против слово скажет. По беспределу не ходят, но работают жестко. Считай, к мужской части у каждой из них свои личные счеты. Прибавь к этому связи с армейскими, ибо потрахаться все горазды. Отсюда и снаряжение ни чета нашему. Её сам Слепой оприходовать хотел, во всех смыслах, но что-то не срослось там. А это, сам понимаешь. Обычно дура эта на соседей не лезет, но сейчас может. Лика она побаивалась, хоть отношения и всегда были на уровне полудружеских. Тут, считай, Картен зализывает раны, Седогрив с доков проблемы какие-то имеет, а мы теперь лакомый кусочек.

— Разберемся, — сморщился я.

Очередная тонна информации, которую придется брать в расчет. А вообще мне бы собственные силы проверить, да желательно в серьезной такой заварушке. А то уверенность в себе это, конечно, хорошо, но надо бы её на что-то завязать. Нет, Лика и Волта, допустим, опасались. Не боялись, нет, но опасались. А я их походя, можно сказать, и отправил к проотцам. Как и пару длинноухих, как и Хруса с кучей его мородоворотов, да. И, что это мне дает? Самоуверенность мне это дает, у которой на поводу ни в коем разе идти не стоит. Ибо там у Мастера я звезд с неба не хватал, откровенно говоря.

— В жилой входим, — отвлек Зак.

Местность вокруг и правда изменилась. Причем достаточно кардинально. И, если изначально эти изменения не так сильно бросались в глаза, то сейчас я только и делал, что глазел по сторонам.

Жилой район Нижнего города это что-то с чем-то. Многоуровневые лачуги, возвышались как бы ни метров на пятнадцать. Узкие улочки с узкими же сточными канавами, и хорошо хоть каменное основание дорожек. Сами дома представляли собой сборную солянку всякого хлама. Местами камень, где-то дерево и даже встречались листы железа, больше похожие на ромбы чешуи. Таких, правда, было маловато и все они базировались в основном на вторых этажах. А вот по самому верху эти жилые муравейники и вовсе местами соединялись крышами. Это порождало пересветы солнечных лучей и тени, погружая местность в извечный полумрак.

— Что? — криво усмехнулся Зак, обращаясь к Климу. — После Верхнего тесновато, да?

Выглядел Клим, словно побитая собака. Подавленный взгляд, голова, втянутая в плечи и глаза по пять копеек. Ну, оно и понятно.

Смотря на местный люд я так же испытывал не самые приятные ощущения. Больно уж отпечатались в мозгу и одежды, да и в принципе просто обстановка Верхнего. Здесь же, здесь всё было иначе. Сильно иначе. Особенно с учетом, что людей вокруг было предостаточно. Да и детей хватало, причем детей, занятых самыми разными делами. То стайка девчонок с корзинками грязных вещей пробежит. То пацанята, лет пяти, будто бы игрушечными лопатками прочищали сточные канавы, заставляя грязную воду уходить дальше.

А еще имелись здесь и магазины. За решетчатыми дверьми и окнами. Прутья толстые, окошки для выдачи маленькие. Еды на продаже хватало, только вот очередей я там почему-то не видел. Зато запахи ощущал сильно уж четко. И превалировал вокруг запах затхлой гнили. Не яркий, нет. Но он пропитал собой всё, превращаясь в фон.

— Есть негласное правило, — нарушил молчание Зак, — не устраивать разборки в жилых кварталах. Знаешь, в чем самое забавное? Наши все ему следуют неукоснительно. А вот гости с Верхнего плевать на это хотели. Пустырь у нас видел? Вот он лет двадцать назад таким же был. Пока детишки одной высокородной ублюдицы не решили удаль свою показать.

— И? — нахмурился я. — Последствия для них были какие?

— Какие последствия, Ку, кхм, Рэм⁉ — невесело усмехнулся Зак. — Нет, Слепой после вмешался и даже самолично прекратил бой. Только толку то? Он и пальцем их тронуть не посмел. Лишил сознания и выкинул у стены. Это максимум на что он мог пойти.

— Весело, — протянул я, наступая на горло своей злости.

Не хотелось мне местных пугать своим тихим рычанием.

Дальнейший путь мы прошли в тишине. Занял он порядка часа, а трущобы всё никак не кончались. Дома уходили то выше, то опускались до одного-двух этажей. Очень редко встречались небольшие площади эдаких перекрестков. Здесь, как правило, дома имели чуть более презентабельный вид, нежели глубоко внутри. Даже люди, нет-нет, но попадались в чистой одежде. Мужчины, женщины, старики, дети — хватало всех. Причем хватало с избытком таким, что гам невольно забивал слух полностью. Люди жили, да и не только люди, ибо встречал смесков с абсолютно разными чертами. У кого кончики ушей чуть заостренные, кто рост имел порядка полутора метров, а у кого и цвет кожи сильно уходил в сторону то темно-янтарных оттенков, то с зеленоватым, каким-то болотным налетом. Пусть подобные и встречались один на сотню, но не заметить их было просто нельзя.

— Обычно жилые районы растут вокруг мест, где вода ближе всего к поверхности, — пояснил Зак. — Без воды здесь вообще тяжко. Это по Верхнему маги вытянули её наверх. А здесь это никому не надо.

— Я смотрю, — криво усмехнулся я, — здесь прямо всё для людей.

— Есть места еще хуже, — вместо Зака мрачно ответил Клим. — Я как-то по пограничным городам мотался с практикой, так вот там всё намного хуже. Точнее, там и городами места особо не назовешь. Зачарованные стены это всё, на что хватило сил, да и желания военной машины. Ну, еще, пожалуй, для элитных войск кое-какие удобства, а простой люд там под открытым небом и живет.

— А зачем там вообще жить? — не понял я. — Война не слишком дружелюбный сосед.

Посмотрели на меня такими странными взглядами, что вот я сразу и не понял, как их трактовать. Ну, серьезно. На кой ляд, спрашивается, жить в приграничных крепостях? Чтобы, что?

— Пришли, — одернул мои мысли Зак.

Мы как раз проходили какую-то небольшую совсем площадь и после слов здоровяка я ажно с шага сбился. То есть, участок земли, в квадратов пятьдесят, не больше. Расположился во внутреннем дворе меж трех срощенных домов.

— Не понял, — нахмурился я.

— Да не, — отмахнулся Зак. — Там.

Сплошная стена дома по левой стороне от нас, заканчивалась крутым поворотом. Лавируя между улочек, мы пересекли еще метров сорок, как внезапный гомон ворвался в разум сносящей всё звуковой волной. Вот здесь я даже замер на месте, пребывая в легком шоке.

Под уклоном вниз, перед нами разлился рынок. Иначе даже сказать нельзя. Расходясь в стороны широким кругом, он захватывал километры земли. Уклон не был ровным, пологим спуском. Широкие скальные ступени, метров по двести, словно природная лестница спускались к низу, к голубеющей вдали гавани. Легкий ветерок нес отвратительный запах тухлой рыбы, вперемешку с резкой морской солью. Людей вокруг было много. Очень много. Прилавки, в основном деревянные, с каким-то тряпьем поверх, чтобы солнце не грело макушку, и товар, абсолютно разный: от крысиных тушек, до вполне себе неплохих, даже металлических, доспехов. Уход вниз и палаток всё больше, а мест они занимают меньше. Если вот прям сверху места выделялись чистотой и размахом, что ли, то вот книзу все становилось не так радужно. И если вот здесь запах гнилой рыбы чувствуется столь явственно, то я даже боюсь представить, насколько сильно воняет у самой воды. Отсюда, видимо, и градация по расположению торговых палаток. А вот расстояние до гавани, как бы, ни в пару километров измеряется.

— И как, мать его, Лик всё это контролировал? — просипел я.

— Болью, — пожал плечами Зак. — И добрым словом. Но больше всё-таки, болью.

— То есть, вот эта вся территория кормила Волков, количеством под сотню рыл? — уточнил я.

— Еще пара точек есть, — сморщился Зак. — Но там больше понтов ради. Да и здесь не весь наш рынок. Точнее к портовским мы не лезли, да и они к нам тоже. Лик в наркоте мараться не хотел, а там этого дерьма валом.

— Портовские это, как я понимаю, самый низ? — кивнул на залив.

— В точку, — хекнул здоровяк. — И еще дохрена земли вокруг всего залива. Это, считай, прелюдия до основного района портовских. Их свинарник, так сказать. Они его особо не стрегут, но и другим не позволяют драть. А основа у них это сильно западнее. Там залив кончается длиной косой, и вот уже за ней идут нормальные доки. Да и маги течения контролируют, чтоб эта городская срань с общими водами не смешивалась.

— Кто еще с нами соседствует? — поинтересовался я.

— Вон там правее Гитцу, — вытянул Зак руку по направлению особо, хм, цветистого поворота на улицу, вокруг которого и шатры выглядели не в пример краше остальных. — Метрах в трехстах один из её борделей. Ну и, соответственно, территория вокруг тоже под ней, как раз, вплоть до рынка. Видишь, цветник? Еще вчера его не было. Точнее он был, но не столь обширный. Навскидку территорию вдвое больше заняли, а мы за это в ответе. Считай, каждое место нам монету приносит, чтоб, значится, от такого вот огородиться.

— Слева границы к кому выходят? — поставив галочку, бросил я.

— Наше там, — скривился, как лимон съел, Зак. — Но, как бы это сказать, хм. Сейчас, наверно, лучше поумерить аппетит. Это Лик там мосты наводил и кое-чего добиться умудрился. Там серая зона, грубо говоря. Уже окраины, считай, и у земли хозяина нет. Вот две точки, эдакие островки спокойствия, посреди серого хлама беспредела. Мастерская там одна, ножи мужик делает на загляденье, плюс чарует их, как и весь свой дом, в общем-то. Ему наша крыша нужна, как лургу третий хвост. Но Лик общий язык нашел, да. Только на чем непонятно. И, знаешь, что самое интересное? Ни у кого из наших, да кого там, не только наших, но и у Картена, да и у других, я этих ножичков не видел. Что странно. На чем еще кроме сбыта могли сойтись? Непонятно.

— Надо заглянуть в гости, — задумчиво протянул я. — Но ты прав, позже. Сейчас кусок побольше есть. Что за второе статусное место?

— А вот здесь, — криво оскалился здоровяк, — придется на Бойню зайти. Лик с Графом дела вел по сопровождению грузов от портовских, до арены этой недоделанной. А с Графом дела вести, это даже Картену пока не светит. Но именно вот там, — ткнул пальцем в сторону залива, Зак, — он этот груз и принимал. Я тебе даже покажу у какого нарика, но сильно сомневаюсь, что будет толк. Подобного рода связи по наследству не переходят.

— С этим понятно, — кивнул я, не собираясь спорить. — Еще игроки какие вокруг имеются? С кем считаться стоит? Кого сразу к праотцам?

— Мелкие банды есть, как не быть, — в ответ мне кивнул и Зак. — Без земли, без точек, но от того более свободные в своих действиях. Не привязаны, они, понимаешь? И залетных таких же хватает. Пронеслись, срачь устроили, а после неделю-другую шикуют в какой-нибудь обрыганной дыре. С такими только авторитетом и справляться, иначе и не почешутся. У нас тут Тоза такой имеется, бывший армеец, немного маг, но беспринципный. Лик с ним долго воевал, пока не отвадил при личной встрече. Неделю тот у нас гостил и каждое утро у него с боли начиналось. Вроде, к компромиссу пришли, но теперь сам понимаешь. А, что касается, к праотцам, ты больно кровью то землю не корми. Не любят у нас этого. С кровожадными отморозками тут разговор один и бывает даже сам Гост подобных решает. В особо извращенной манере. Тому то да, и наш закон особо не писан, только слово Слепого для него значение имеет.

Усмехнулся я открыто и не особо сдерживаясь. Да так, что проходящий мимо пожилой мужик, шарахнулся в сторону, будто демона увидел.

— В общих чертах оно понятно, — протянул я. — Да, люди нам нужны, как воздух. Тут человек двадцать, если только, хороших бойцов. Шпану всякую к ногтю быстро прижмут. Тебя-то здесь в лицо знают?

— А то, — неуловимо выпрямился Зак. — Я, считай, почти, как правая рука у Лика был. Правда, в основном для решения силовых вопросов. Для более деликатных дел Сорес, да ты ему глотку в самом начале порвал. Седой, считай, на складских запасах. Шустрый перетереть где-что, да весточку там разнести.

— Клим, — привлек я внимание парня, — ты пока мотай на ус всё, что видишь и слышишь. После выжимку мне, и мысли интересные. В мясорубки тебя кидать не планирую, опыт дел твоих Высоких сейчас важнее будет.

— Спасибо за участие, — иронично бросил тот.

— Обращайся, — махнул я рукой, поворачиваясь всем телом к цветастым палаткам. — Гитцу, значит. Что ж, пойдем, навестим наших прекрасных дам.

Подавившись смешком, Зак закашлялся, но быстро взял себя в руки. Что-то там проворчав, про малолеток, которые прекрасных дам в глаза не видывали, он неспешным шагом направился в нужную нам сторону.

Смотрели на нас, прямо скажем, без радушия. Слушок пошел еще с ночи, так что рыночные торгаши уже готовы к переделке хозяев. Ничего хорошего от нас и не ждут. Тем более, когда Зак в такой странной компании. Со стороны это и вовсе смотрится дико. Он, здоровенный детина, двух метров ростом, и мы вдвоем. Клим, который с новым цветом волос и прической, да гладко выбритым лицом, выглядит, как какой-то высокородный франт. И, собственно, я. Рост, вот, не подвел, в отличии от телосложения. Нет, глистой я уже не выгляжу, но один хрен, пацан, лет восемнадцати, со странными наростами на морде, которая даже с ними выглядит смазливо.

— Рэм, — начал Зак еще на подходе к цветастым палаткам, — с этими веди себя аккуратнее. Всё бабье Гитцу на мужиков не просто зуб имеет, но и нож под ребро с радостью засадят. Шуточки ниже пояса лучше не использовать. Бешенными становятся. Лик с ними вел себя галантно, даже ручки иногда целовал. Может, поэтому и как-то нашли общий язык.

— Зак, — вздохнул я, мотнув головой. — Как ты думаешь, уместно ли, если сопливчик, вроде меня, в галантность играть будет? Они воспримут это, как насмешку, не более. Давай, заканчивай уже роль наседки исполнять. То, что я выгляжу, как малолетка, еще не значит, что им являюсь. Внешность обманчива, Зак. Тебе ли не знать.

— Как скажешь, «взрослый», — кажется мне не поверили. Да и хрен с ним, если честно.

А вот со стороны бабья Гитцу наше появление воспринималось без удивления. Правда, на лицах женщин, что появлялись, словно грибы после дождя, ничего кроме не особо скрываемой насмешки, я не видел. Нас не принимали всерьез. И не будут, пока не прольется кровь.

— Заккари! Мальчик мой! — всплеснула руками совершенно не та женщина, от которой я ожидал приветствия.

Небольшого роста, с обезображенным шрамами лицом, ростом она была мне по подбородок. Тонкие губы, сломанный нос и неприятный взгляд серых глаз. Вот чего у неё не отнять, так это фигуры. Сбитая, крепкая, и чертовски приятная глазу. Особенно в той одежде, что на ней сейчас. Белая рубашка, с воздушными рукавами, где первые три пуговицы расстёгнуты, а ткань столь тонкая, что ареолы сосков видно, даже не особо приглядываясь. Сама грудь высокая, размера третьего точно. Нижние «девяносто» тоже впечатляют. Хотя, там все сто, не иначе. Особенно сочетается это с черными шароварами, которые буквально оплетают пятую точку, выгодно подчеркивая каждую ягодицу по отдельности.

— И тебе привет, Бакумэ, — безрадостно бросил Зак, останавливаясь метрах в десяти от неё.

— А ты чего это, — кивок женщины на нас с Климом, — мальчиков нам привести решил? В подарок? Да?

— Это, — начал, было Заккари, но был остановлен одной только моей поднятой рукой.

Это движение женщина отметила и взгляд сосредоточила уже на мне.

— Мальчик будет говорить? — приподняв бровь, за иронией она попыталась скрыть растерянность.

— Рэм, — холодно улыбнулся я одними губами. — Можешь звать меня Рэм.

— А мы уже на «ты»? — хохотнула она, но выглядело это столь наигранно, что я даже бровью не повел.

Женщины вокруг уже образовали полностью закрытый от посторонних глаз, круг. Выглядели они все по-разному. Частично, обычные повседневные одежды, по всей видимости, на тех, кто занимается торговлей. Среди них, словно вкрапления изюма, изнутри белой сдобы — женщины и девушки в кожаных доспехах. Мимолетным взглядом насчитать удалось под три десятка, из которых трое, совершенно точно, владеют магией. Налет еле заметный, но сбрасывать его со счетов я не собирался. Сама же Бакумэ мной не воспринималась никак. Я не чувствовал в ней противника, способного мне навредить.

— У нас с тобой, — начал я без приветствия, смотря женщине в глаза, — два пути. Первый, — и отгибаю указательный палец. — Ты принимаешь тот факт, что Лик был слабее меня, и всё его наследство моё по праву силы. Наследство, со всеми договорами и обязанностями.

Несколько откровенных смешков со стороны я напрочь проигнорировал.

— И какой же второй? — Бакумэ, впрочем, веселиться и не думала. Умная? Хотя, судя по рассказам о веселье детишек аристократии с Верхнего города, к возрасту тут особые отношения.

— Это когда мне придется убеждать тебя силой, что здесь и сейчас я на своем месте, — оскалился я, уже во все свои тридцать два клыка. — И поверь, лишняя кровь между нами мне не нужна. Только…

Закончить мне не дали.

— Да что ты слушаешь этого сопляка! — выкрик из-за спины женщины заставил ту сморщиться. — Видно же, что ублюдок кого-то из Верхних! Что, выродок, рожей не вышел и к нам выпнули?

Последнее было сказано уже мне, когда новое действующее лицо буквально вырвалось из-за спины Бакумэ. Девушка прямо-таки лучилась злостью. Дурной такой, когда никакие аргументы, да и разговоры в целом, не подействуют. На её миленьком, нет, действительно, очень миленьком личике, нотки гнева смотрелись чуждо. Ростом она была выше Бакумэ на целую голову, а вот возрастом сильно той уступала. Как, в общем-то, и по фигуре. Кожаная одежка на броню не походила вовсе. Шнурованный кожаный топ, да на плоской груди, вместе со штанами такого же фасона, всю милость личика перечеркивали напрочь. Волосы, цвета вороного крыла, в противовес белоснежным от Бакумэ, так же, будто лишены были объема. А уж вкупе с воспитанием, впечатление от милой мордашки смазалось вовсе.

— Это, что за вешалка? — не отводя взгляда от глаз Бакумэ, с улыбкой кивнул я в сторону девушки. — Её в детстве не пороли что ль?

Ладони девушки, что сжаты были в кулаки, покрылись корочкой льда тут же. Вокруг них ледяным туманом пошла изморозь, что очень быстро приобрела вид массивного молота. Его отбойник упал в камень с глухим стуком, образую приличную по размеру выемку.

— Падаль, — процедила та и рванула в мою сторону единым слитным движением.

Признаться, эта её скорость впечатлила. Для простого люда наверняка всё смазалось в одно, еле уловимое взгляду, движение. Ну, а я, недолго думая, рванул той навстречу. Во-первых, не хотелось подставлять Клима с Заком, а, во-вторых, к такому она явно не готова.

Вывод оказался верен, как и другое моё умозаключение. Больно уж выемка в камне получилась обширной, что намекало на серьезную массу молота. Только вот девчушка, эта, мать его, истеричная тростинка, схватила молот с такой легкостью, будто он нихрена не весит! Магия? Магия. Только вот почему я не чувствую потоки энергий?

Впрочем, этот риторический вопрос так и остался в моей голове без ответа. Вместо игры в кошки-мышки, оказавшись практически вплотную к девушке, я не дал ей довершить замах. Боковым ударом она пыталась снести меня с места, но всё пошло не по её желанию. Ладонью левой руки я упираюсь в её руки, что сжимают рукоять молота. В саму рукоять упереться не рискнул, видя насколько густой ледяной туман от неё исходит. Да и было сомнение, что магия завязана именно на оружие и вес его я таки почувствую. А вот так, не воспринимая вес благодаря ладоням самой девушки, остановить её удар труда не составило.

О, какое же это удовольствие, наблюдать в её самодовольном до этого, взгляде, растерянность!

Правый мой кулак покрывается костяным наростом и выстреливает вперед, прямо в нос. Сдерживался ли я? Ни капли. Ибо успел вдохнуть полной грудью поток ледяного воздуха, который легкие пронзил тут же. А вот ледяная же маска закрыть лицо девушки не успела, и мой тяжелый удар в нокаут отправил её тут же. И уже после, не выходя из движения, хватаю и сдавливаю ей горло, слегка приподнимая над землей бессознательное уже тело. Перевожу взгляд на Бакумэ, которая даже с места не сдвинулась, и слегка сдавив шею девушки, отбрасываю ту ей под ноги.

— Как я и говорил, — тихо произнес я, — лишняя кровь между нами мне не нужна. И, пожалуй, закончу-таки свою запоздалую уже фразу. Только не надо воспринимать мои слова и действия, как слабость, — после тычок пальцем в бессознательное тело. — Она должна мне жизнь.

Кивок Бакумэ и я молча разворачиваюсь, чтобы в тишине пойти прочь.

Кашель душил. Но я сдерживал эти позывы, чтобы не согнуться прямо на месте, выблевывая кровь и разорванные льдом легкие.

Зак и Клим догнали меня только секунд через двадцать. Круг женщин разошелся передо мной, как льды разбиваются о ледокол. Пусть медленно, но неумолимо. Ну а я, что я? Засунул руки в карманы и прогулочной походкой направился к ближайшему выходу из рыночной зоны. Потому что именно сейчас мне нужно сохранить лицо. Потому что именно сейчас я практически не дышал и в глотке сдерживал кровь, что норовила выйти наружу. Потому что иначе весь этот спектакль пойдет лургу под хвост, ведь даже собственное ЧСВ уже дало трещину. Какого вообще хера⁉ Эта секилявка человек! Простая девка, которая оказалась в шаге, чтобы меня прикончить! Ну, сука…