Сила Боли

Глава 13 Ушастые

— Странно.

— Ага.

— Как будто наше появление нужно было для галочки.

— Ага.

— Чтобы в чем-то убедиться.

— Ага.

Видя, что я особо не настроен на беседу, Борзый умолк. Я же, стоял за воротами замка Картена и гонял в голове мысли. На первый взгляд вся эта беседа кажется пустой и со стороны может показаться, что меня не хило так макнули в дурно пахнущую массу. Только вот получил я куда больше, нежели рассчитывал Картен. Во-первых, ему абсолютно плевать на Госта и Слепого вместе взятых. Всё вот это вот махание пальчиком перед его лицом и послушание, лишь иллюзия. Но четыре дня он будет послушной собачонкой, пусть эта роль ему и противна. Уже три, кстати.

Во-вторых, моё появление здесь — для чего? Выводов напрашивается несколько.

Во-первых, чтобы меня не было где-то там. Артефакт? Нееееет. Дело в чем-то другом. Прошедшие пару дней меня практически не было в таверне, и будь особая необходимость туда проникнуть, использовали бы это еще вчера, например. Либо, на ум приходит еще один вариантик — я здесь, для сторонней оценки кем-то другим. Но кроме Картена и его дворецкого, больше никого не слышал. То есть абсолютно!

Ну, и, в-третьих. Головы. Головы, головы, головы. Приманкой они быть не могут, а вот поводом для того, чтобы Борзый оказался в моих рядах — вполне.

— Не смотри на меня так, — скривился Крохот. — Знаю, о чем ты подумал.

— Какой проницательный малый, — усмехнулся я. — Ну, тогда поясни, почему это не так?

— Кроме моего слова больше ничего нет, — пожал он плечами. — Нет, я, конечно, могу сейчас начать распинаться и расписывать всё от и до, но весь этот словесный понос так же ничего для тебя значить не будет. Ты ведь уже уверен, что я не засланец, тогда к чему это?

— Тогда почему эти треклятые головы уже перестали быть так важны⁈ — ругнулся я. — И таки да, твоё присоединение к нам, теперь не оплачено.

— Да уж понятно, — сморщился он. — Но я решу этот вопрос. Даю слово.

Слово. Слово, слово, слово. Раздражает! Может, просто вернуться, да выпотрошить ублюдка? И тогда мой путь резко превращается в путь отмороженного одиночки. На страхе много не построишь и так далеко, чтобы иметь возможность дотянуться до ублюдков с Верхнего, не дотянешься. Да и буду честен, хотя бы с собой — на данном этапе развития для тамошних воинов, я еще слаб. Поэтому пока играем по правилам.

— Четыре дня. Четыре, — бормотал я, неспешно двигаясь по улице. — Что может произойти такого? На ум приходит лишь передел власти и силовая отставка Слепого.

— Как варианта, — неуверенно начал Борзый. — Нет, Рэм. Нет. Больно уж это, не знаю, глобально, что ли. Я даже представить не могу, какие силы нужно задействовать Картену, чтобы провернуть нечто подобное.

— Он в себе уверен, — пожал я плечами. — А это что-то, да значит.

— Да нет, — мотнул головой мужик. — Под Слепым земли втрое больше, людей тоже дохрена. Причем не голодранцев, а снаряженных до зубов, ублюдков.

— Ты думаешь, Картен этого не знает? — фыркнул я. — Да я более чем уверен, что инфы у него на порядок больше нашего! И один лург он в себе уверен! Смекаешь?

— Уверенность на пустом месте, — и медленное покачивание головой. — Нет, на пустом месте она не рождается. Значит, через четыре дня нас ждет глобальный мясорез власти. А теперь внимание вопрос: мама Гитцу с кем?

— О-хо-хо-хо, — набрав полную грудь воздуха, медленно выдохнул я. — А так, как мы, по сути, да и по силе, особой полезности за собой не несем, считаться с нами никто не будет. Пожруть и всё. Есть контакты какие-нибудь говорливые в её стане? Раздобыть бы хоть что-то.

— Постараюсь, — сморщился Борзый. — Девки у неё закрытые. Тем и берет.

Взрыв за нашими спинами раздался с опозданием в секунду, до того, как я его ощутил. По всему телу пробежала волна, и волосы встали дыбом. Уже после раздался грохот, причем с довольно странным звуковым сопровождением и следом ощутимый подземный толчок. Пошатнуло Борзого прилично, это я даже не колыхнулся, банально сыграв ногами.

— Ставлю сотню золотых, что Картена накрыли! — сквозь грохот прокричал Борзый.

— И не сомневаюсь, — проворчал я, а после повысил голос. — Дуй к нашим! Гляну, что там. И достань мне инфу по Гитцу! Если назревает передел, то наши шансы сильно стремятся к нулю!

Дождавшись кивка, сорвался с места, натягивая капюшон. Местное светило уже начало распускать свои лучи по округе, но теней всё еще слишком много. А высокие домики по округе, только на пользу. Ибо два Картеновских этажа, так и просят, чтобы за ними приглядели сверху.

А, тем временем, ситуация разворачивалась интересная.

Расстояние в пару сотен метров для меня особой роли не играло. Видел всё так же ясно, словно находился там. Замок Картена объят был гнилостно зеленым огнем. Прямо перед входной дверью воронка, глубиной эдак метра два. Двое мужиков, что стояли на воротах, сейчас расплескались на земле. Причем, расплескались в прямом смысле слова. Всё, что от них осталось, так это ошметки доспехов и кровь по округе.

— Хм, неужели минус проблема? — бормотал я, сидя на корточках одной из крыш.

Да, это было бы слишком легко.

Пламя, вдруг, застыло, словно в янтаре, после чего начало медленно оседать, пока не спало вовсе. От самого замка остались лишь камни. Ни стекол, ни дверей — в пепел превратилось всё. Кроме выходящих наружу людей. И да, если выходящих было двое, то вот в тени дверного проема улавливал еще силуэты. Или игра теней? Нет, всё-таки кто-то там еще остался.

Наружу первым вышел Додо. Старик удерживал меж ладоней фиолетовую сферу, изнутри которой медленно пульсировало зеленое же пламя. Следом за ним показался и Картен, что истуканом застыл на том месте, где раньше находилась дверь. И встал, что самое интересное, таким образом, дабы перекрыть своей фигурой дверной проем. Только вот марево магической энергии у него за спиной не принадлежало ни Картену, ни Додо. Жгуты энергии выходили оттуда, а не оборот. И их плотность заставляла сильнее вжиматься в черепицу, лишь бы не быть замеченным.

— А вот это уже плохо, — пробормотал себе под нос, как представление продолжилось.

Два глухих хлопка и взрывы у ног старика. Взрывы куцые, но, что самое странное, даже при наличии радужного пузыря защиты, поморщиться его они заставили. Хоть по виду эти клубы огня и не несли в себе особой мощи, но эмоции, сука, вызвали! И это после охренеть какого безумства магии, направленной на сам замок!

Хм, всё что ли⁈

Когда дым от взрыва утих, казалось бы, всё закончилось. Только вот завопившая чуйка буквально ультразвуком вклинилась в мозг. Сухой треск разорвал пространство, а после толстая изумрудная молния отбросила старика в стену дома. Тот сполз по ней, словно тряпичная кукла, а изо рта потекла тонкая ниточка крови. После воздух над замком Картена потек маревом и вокруг всё потемнело. Словно ранее утро внезапно стало ночью, лишая свидетелей возможности увидеть хоть что-то. Мне-то, понятное дело, подобный фокус мешал не особо, если бы не вопящая чуйка.

«Убирайся, убирайся отсюда, беги, прячься, спасайся!» — долбила она в висках.

Новые действующие лица появились внезапно. Вот еще никого у ворот нету, а вот уже стоят. Семеро, если быть точным. Один высокий статный эльф, с белоснежными, до пояса, волосами. По бокам от него по трое воинов, в точно такой же одежде, что сейчас на мне. Маски эти черепные и, что самое интересное, полупрозрачные мечи, тронутые еле заметным белесым туманом.

Картену звиздец? Ведь судя по тому буйству магии, этот белобрысый не проповедовать бережное отношение к природе пришел. Хотя, нет, вон беседы ведут. Причем Картен, судя по выражению лица, даже не менжуется. Лург, кто ж за твоей спиной, что ты так спокоен⁈

Видимо то же самое решил проверить и белобрысый. Взмах рукой и такая же точно молния уносится в Картена. Вокруг него маревом уплотняется воздух и, собственно, всё. Тот лишь сморщился немного, да в осуждении головой покачал. Пара брошенных рубленных фраз и черные жгуты клякс устремляются по движению рук к эльфу. И, если первую стойко приняла защита ушастого, то вот вторая и третья заставили того делать шаги назад. Гулкий стон от соприкосновения магии разносился по округе, но как бы гас через метров сорок. До меня доходил лишь еле слышный отголосок и будь на моем месте простой человек, не услышал бы и того.

Пятился эльф недолго. Из-за его спины взметнулись ввысь изумрудные брызги, что собравшись воедино, лучом устремились к Картену. Параллельно с этим и шестерка воинов пропала из виду, чтобы спустя секунду один из них вывалился уже обожжённым трупом прямо у ног Картена. Тот лишь брезгливо пнул тело и только после этого поднял взгляд на луч. По поверхности его сферической защиты заструились черные магические жгуты. Секунда, другая, и первый из них вырывается в сторону, чтобы чуть выше впиться в изумрудный луч. Дальше — больше. Еще тройка таких же впивается в магию эльфа, заставляя луч потускнеть.

«Беги!» — проносится в голове особо яркий крик, как тело ощущает вибрацию подземных толчков.

От ушастого к Картену по земле устремляется трещина и сразу несколько взрывов изнутри замка заставляют мужика ощериться. Он что-то срывает с груди и это что-то не долетев до земли, вспыхивает двухметровой огненной птицей. Пламя изнутри неё ревет и за какие-то секунды раскаляется до бела. Взмыв верх и раскинув крылья, проявление магии озаряет окрестности светом, чтобы после в крутом пикировании устремиться к эльфу. Волосы ушастого будто в невесомости начинают парить. Огненная птаха уже в считанных метрах, но вдруг застывает стеклом и после падает наземь уже физическим воплощением. Будто это не пламя, а красиво обработанный, до мельчайших подробностей, янтарь.

И вот глядя на всю эту магию, невольно ежился. Что эльф, что Картен, оперируют далеко не рядовыми проявлениями. Я вижу эти энергетические массивы, вижу и теряюсь в догадках, от чего подобной мощи не видел у Картена до этого⁈ Одаренный⁈ Разными проявлениями? Тогда, что ты вообще делаешь в Нижнем⁈

Додумать не успел.

Со спины раздался звук сильно похожий на звук рассекаемого мечом воздуха, только с легким потрескиванием, будто клинок наэлектризованный. Уходя в сторону простым кувырком, боковым зрением выцепил темный мерцающий силуэт и маску череп, что оскаленными зубами пялится прямо на меня. Меч, впрочем, словно не имел веса и за мной последовал без инерции, вложенной в изначальный удар, силы. За лезвием оставалось легкое белесое марево, раздражая и сбивая восприятие одним своим наличием. Да и маска, что до этого показалась на нормальном уровне, вдруг появилась у самой крыши! Какого⁈

Выйти из полусидячего положения получилось не сразу. Противник банально не давал продыха. Уворачиваться в присяде, прижимаясь к черепице, получалось в последнее мгновение. Клинок вспарывал воздух в миллиметре от моего тела, а оскаленный череп мерцал с совершенно разного положения.

Изменения по телу понеслись с задержкой. По крайней мере мне так показалось. Больно уж быстрый темп боя взвинтил ушастый. Да еще его этот клинок, что смахивал черепицу, будто та масло! И, если с обычным оружием я бы еще вошел в клинч, принимая удар банально на руки, то вот здесь и не рискну вовсе.

— Ты недостоин одеяния Сумеречных Танцоров! — прошелестел голос ушастого. — Узри же свой эпилог!

Темп ушастого взвинтился еще больше, но и мои метаморфозы не стояли на месте. Руки стали длиннее, пальцы обзавелись когтями. Органы чувств перешли на качественно новый уровень, который позволил силуэт ушастого срисовать на раз. Мерцание никуда не делось, нет. Да и маска-череп всё так же плавала по воздуху, появляясь в совершенно неожиданных местах. Но теперь я видел причину этого и присвистнул бы, появись свободное окошко.

Ушастый будто бы танцевал. Все его движения, словно те па — плавные, легкие и с толикой артистичности, что ли. Он, то склонялся передо мной в шутливый поклон, голову роняя на бок, от чего она оказывалась на уровне моих коленей, параллельно к поверхности, то вытягивался вверх, подмогая прыжком, и голова казалось, что нависает. И, если, при мерцании всё это имело охренеть какой смысл, то «видя» сами движения, лишь удивляешься их четкости, без оцепенения, что имело место быть, до этого.

— Звериные инстинкты ничто перед мастерством танца, — выплюнул ушастый, заметив, что уклоняться мне стало легче.

Его меч начал двигаться только лишь на уровне моей груди. Если до этого выпады скользили в разные плоскости, то сейчас всё свелось лишь к грудной клетке. Да и я не стал винтить темп, нарочита двигаясь медленнее, чем уже мог. Движения эльфа, плавные до этого, срывались резкими взмахами, но всё на уровне груди. Выкидывая руки, а точнее уже лапы, вперед, не позволял ему упираться в одно лишь нападение. Взмахи когтями больно ограничены в финтах и ушастый это видел. Более того, он срисовывал меня, подстраиваясь под увороты и редкие попытки напасть. Я видел это и чувствовал. Чувствовал, как теряюсь и начинаю не поспевать за восьмерками клинка, видел, как вместо одного меча, вокруг скользит уже два. Движения эльфа замедлялись и мои тоже. Шаги становились короче, глаз начинал терять очертания, а череп на маске уже, казалось бы, довольно скалился.

Сам того не осознавая, из скоростей нечеловеческих, упал до вполне себе людских. Медленные, что у меня, что у ушастого. Его мечи больше не оставляли за собой шлейфа, лишь нелепо двигались, пытаясь меня подрезать. Взмах слева и первый клинок пропускаю, всего лишь доворотом корпуса. Взмах по диагонали вторым и только лишь отшатываюсь. Горизонтальный замах заставляет присесть, а после вертикальный — отскочить, упираясь рукой в крышу. Покат у нее не шибко крутой, но сделана она на совесть. Черепица не продавливалась от нашего веса, имея явный упор под собой. И только лишь взмахи эльфийского клинка оставляли на ней небольшие борозды.

Мимолетное затишье, когда эльф замер, с замахом обоими мечами, что смотрели остриям вниз. Я еще успел прогнать мысль о появлении второго клинка, как он сделал один короткий выпад, заставляя шагнуть вправо. После всё сорвалось вниз.

Моя нога не находит опоры и проваливается сквозь черепицу. Нелепо взмахиваю лапами, но это так медленно! Руки по сторонам, в попытке ухватиться за что-нибудь, но тщетно. Нет, упереться в черепицу успеваю, но и только. Она проваливается от веса и лишь краем глаза отмечаю порезы в ней ровно по моему контуру. Мысль пронзает разум и опять же, слишком медленно! Взгляд вниз, где нет перекрытий! Склад в три этажа и моё свободное падение на каменный пол. Скрежет сверху и ушастый, снявший маску-череп. Надменный взгляд изумрудных глаз, молодое холенное лицо и в отсвете теней кожа, что кажется темной. Отрезки реальности в полете, когда разум банально не поспевает за скоростью свободного падения!

Боль. Она тоже пришла с запозданием, как и понимание всех травм. Звон в голове и мысли, размеренно плавающие на волнах сознания. Хотелось мне закричать и разогнать это сонное состояние, но тщетно. Мысли путались и сбивались, будто очень пьяный человек пытается подняться по льду. Картинка перед глазами рябила, и не сразу дошло, что это разнится принятие её мозгом. То есть, информация считалась, но мозг обработал ее с опозданием. И вот, как только пришло её понимание, уже перед глазами другая.

Эльф без маски стоит еще сверху, а ветер развивает его плащ. Миг и он застыл в прыжке вниз. Еще мгновение и меч воткнут в колонну и мозгом отмечаются детали его проворачивания, дабы снизить скорость скольжения. Сдвоенный удар сердца и ушастый на земле, в нескольких метрах от меня.

— Такие, как ты, кьяо’ук, — доносится приглушенный его голос, — могут быть опасны даже для моих опытных собратьев. Благо, Илайия даровала нам своё благо! Первородный, — кривая усмешка на тонких губах. — Я бы с великой радостью встретилась с тобой постарше. Ты — интересный.

Эльф присел передо мной на корточки, чтобы, как только я попытался выкинуть руку в его сторону, оказаться с другой стороны.

— Такие, как ты, не должны жить, — его шепот доносился с разных сторон. — Такие, как ты — насмешка над самой природой!

Шелест меча, что режет воздух у обоих моих ушей и мерцание клинка перед лицом. Попытка осознать, среагировать и заставить тело двигаться! Тщетно. Мозг банально не поспевает за происходящим. Но, если разум слаб? Всё верно. Он должен уйти на задний план.

Сознание ускользает вовнутрь, и тиски с него опадают. Всё произошедшее вспыхивает уже случившимся фактом, как и настоящее. Эльф у моей головы, вскинув клинок вверх, намеревается пробить голову острием. Его взгляд лучится довольством и превосходством. На губах кривая улыбка презрения и из-за неё лицо ушастого уже не кажется таким идеальным.

Инстинкты, те самые инстинкты зверя, о которых с таким презрением вещал длинноухий, сейчас вырвались на передний план. Наваждение танца спало и больше никаких оков.

Руки, а точнее лапы, взметнулись к ногам эльфа и когти с легкостью пробили и шмотье, и плоть до самой кости. Вскрик боли, и ушастый теряет равновесие, падая прямо на меня. Полупрозрачный меч пропадает вовсе, превращая грозного противника в мясо.

Пусть у меня сломаны ноги, пусть, но регенерация уже вовсю собирает осколки костей, а мышечный каркас вправляет их на место. Благо высота третьего этажа не сказалась на мне критично. Теперь, правда, никаких поддавков, ибо эльфятина доказала, что недооценивать их нельзя. И дальнейшее только убедило меня в этом.

Уже собираюсь воткнуть когти в бока ушастого, морщусь, когда меч снова вспыхивает в его ладони. Острие у самой груди и сила притяжения сделает всё за него. Успеваю схватить ладонь с мечом и благодаря удлиненной лапе, меч лишь чиркает мою плоть. Вторая лапа стальной хваткой сжимается вокруг щиколотки ушастого и рывок в сторону, отбрасывает того на пару метров. Теперь есть дистанция и это хорошо.

Возвращаю себе контроль тут же, чтобы вдохнуть воздух полной грудью уже без всяких наваждений. Злость прорывается на передний план, но вместо рывка, лишь настороженно смотрю на копошение противника. Тот приподнимается на локтях и в глазах его уже нету того высокомерия. Там виднеется страх? О, да! Заполошенный стук сердца и резкий запах пота! Нет, ушастый и не думал опускать руки. Сжимая челюсть, он даже встал на ноги и выпрямился. С такими-то ранами. Меч в его ладонях вновь замерцал, но как-то неуверенно, что ли. Значит, всё-таки, что-то завязанное на какие-то внутренние резервы. Интересно, про такое и вовсе не читал. Как, и кто такая Илайия ни в одной книге по ушастым написано не было.

— Станцуем теперь? — оскалился я уже совершенно не в человеческом облике.

— Первородная твхарь, — процедил ушастый. — Тебя не должно быть в этом городе!

— Тебя тоже здесь сейчас не будет, — неудобно разговаривать, когда вместо рта пасть.

Несколько секунд, пока костяк более-менее закрепился и рывок вперед. Эльф успел сделать два маха восьмеркой, как я был уже рядом. Отталкиваясь от каменного пола всеми четырьмя конечностями, рванул вперед, по пути уходя в бок, когда ушастый запустил меч подобно копью. Лезвие разминулось со мной в считанных сантиметрах, но тут же снова появилось в его руке. Взмах лапой и обманный финт уходит в молоко, когда мои рефлексы и движения, столь резки, для его глаза. Теперь уже никаких поддавков. Когти проходят по запястью руки, сжимающей меч и снова резкий скачок в другую сторону. Нелепая попытка отмахнуться вновь появившимся, но уже в другой руке, мечом и снова когти достигают своей цели.

Когда перебиты хрящи и в целом кисти лишь фарш, удерживать в них меч не представляется возможным. Два взмаха крест-накрест распарывают грудину ушастого, и густая кровь разлетается по сторонам. Осколки ребер выделяются на фоне черной брони, которую даже не заметил. А еще взгляд прикипел к сердцу. К его биению и такому вкусному оттенку свежей плоти. Мгновение! И я вплотную, но не вырываю его, а лишь сжимаю правой рукой. Так нежно, как только могу, чтобы насладится биением. Тук-тук, тук-тук. Ужас в глазах ушастого наслаждение, как бы не сильнее, нежели желание сожрать его сердце! И это дурманит мысли еще больше.

— Я не первородный, — рыча шепчу в лицо эльфа. — Я — Рэм’Илладн Валта’орэ.

И буря эмоций захлестывает нас обоих. Жадно впитывая их, наслаждаюсь каждым мигом, дабы после медленным затяжным рывком выдернуть-таки сердце. Затухающий взгляд ушастого стекленел на моей пасти, в которой укус за укусом исчезало его сердце. Теплое, еще трепещущееся, оно заливало лицо густой кровью. А я всё вгрызался, не в силах остановиться и ловил каждое мгновение покидающей тело души.