Штильскин

Глава пятнадцатая Мигунизм

Роберт решил, что, чем чаще он будет путешествовать по запутанной системе дверей, тем легче это путешествие будет ему даваться. Он ошибся. Он сбился со счёта, сколько раз оборачивался и прыгал в дверь, а тошнотворное чувство, которое расползалось по кишечнику и щекотало миндалины, никуда не делось.

Он вышел через очередную дверь и в тот же миг мир обрёл чёткость. Он стоял на длинном пляже, песок которого нежно омывали воды бескрайнего океана. Из-за горизонта выглядывало солнце, а лёгкие Роберта наполнились запахом моря. И вдруг он их увидел. Поначалу он не был уверен, но, когда солнце спряталось за горизонтом, а затем выскочило из-за него, заливая всё вокруг утренним светом, он убедился в своей правоте.

— Это же русалки! — воскликнул Роберт.

Вдалеке на пляже лежали и загорали три женщины-русалки. Выше пояса они были обнажены. «Полагаю, они и ниже пояса обнажены».

— Они прекрасны!

— Ага, наверное, — сказал голос.

— Наверное? Наверное? Ты погляди на них, они же прекрасны!

— Ну, они же наполовину рыбы, разве нет?

Роберт взглянул на русалок.

— Ниже пояса, да.

— Я просто не вижу ничего привлекательного, — сказал голос.

— Как ты вообще можешь быть мной? Ты хоть знаешь, сколько раз мы не соглашались друг с другом за последние несколько часов?

— Ну, я не считал…

— Двадцать шесть, — сказал Роберт.

— Значит, ты считал, да?

— Двадцать шесть несогласий!

— Что ж, ночка выдалась долгой.

— Я просто не понимаю, как ты можешь быть моим разумом, или моей совестью, или кто ты там. Я не…

— Русалки приближаются, — сказал голос.

Роберт открыл было рот, чтобы возразить, но заметил, что голос прав. Русалки ползли вдоль пляжа в сторону Роберта, волоча за собой рыбьи хвосты. Они находились метрах в десяти от него. Их обнажённые груди выглядели огромными и соблазнительно покачивались. Морской бриз трепал их длинные тёмные волосы. На бронзовой коже блестели лучи солнца. Они издавали самое прекрасное урчание, а их клыки были… острыми?

— Какого хрена? — спросил Роберт.

Шесть метров.

Русалки были прекрасны, но они урчали и даже немного истекали слюной. Они неестественно широко раскрыли рты и обнажили длинные клыки, как у змеи. Было похоже, что изо рта у одной из них свисали останки какого-то существа. Русалки поползли быстрее и выглядели они чрезвычайно голодными.

Три метра.

— Ненавижу, когда такое случается, — сказал голос.

— Я первый, — сказал Роберт, развернулся и побежал. Дверь всё ещё зияла мерцающей дырой на берегу. Роберт слышал позади урчание русалок. Он нырнул головой вперед в дверь…

…и налетел на твёрдый зеленый камень.

Он взглянул на дверь, чтобы посмотреть, какого та размера. Он заметил, что перед тем, как исчезнуть, двери уменьшались в размерах, и что средняя продолжительность жизни одной двери составляла около пятнадцати минут. Эта всё ещё оставалась широкой, поэтому время у него было.

Он стоял во дворе. Ну, или, по крайней мере, на руинах двора. Повсюду громоздились кучи зелёных камней. В лучах солнца блестела зелёная скала.

— Похоже на изумруды, — сказал Роберт, который уже давно привык говорить вслух, поскольку ему было весьма удобно уживаться с голосом в своей голове.

— Миленько, — сказал голос.

— Похоже, это руины Изумрудного города. Из «Волшебника из Страны Оз», ну, я думаю, книга была основана том, что здесь осталось, — поправил Роберт сам себя.

Ему до сих пор с трудом давалось переварить тот факт, что сказки Тосторонья были основаны на реальности, пусть основа эта и была очень зыбкой. Русалки были настоящими. Кровожадные русалки очень сильно отличались от тех прекрасных созданий, что помогали людям, целыми днями пели песни и тусовались с рыбами.

Он прошёл по Этосторонью много миль, чтобы найти дверь, хоть отдалённо близкую к Архиву. Почти повсюду, куда он попадал, имелись признаки жизни. Он вываливался в колонию фей, попадал в тёмную штольню, где жили какие-то склизкие существа, выходил на самом краю высокого утёса, и имел беседу со стариком, живущим в пещере. Даже в самых дальних уголках Этосторонья кто-нибудь жил. Но не здесь. Это место было пустынным; даже ветер не дул.

Роберт взобрался на горку из разбитых статуй. Он посмотрел на пейзаж, который простирался до почерневшей гавани, выглядевшей так, словно её сожгли дотла. Похоже, кто-то или что-то устроило здесь грандиозную битву. В спокойствии, опустившемся на разрушенный город, ощущалось что-то такое, чего Роберт никак не мог понять. Ощущалось…

— Электричество, — сказал голос.

— Ага, я почувствовал. Что-то тяжёлое.

— О, а это ты почувствовал?

— Что именно?

— Прости, я решил, что ощутил дрожь. Приятную. В этом месте есть магия.

Если бы голос в голове Роберта был живым человеком, он бы представил, что этот человек смотрит куда-то вдаль, переживая потускневшее воспоминание, вызванное недавним ощущением. Роберт не был уверен, почему подумал о голосе, как о другом человеке, поскольку он прочно засел в его сознании, но образ этот, казалось, на мгновение пришёл в соответствие с его представлениями.

— Нужно идти, — сказал Роберт и желудок дёрнулся от перспективы снова проходить через дверь.

Роберт скатился с кучи камней, шагнул в дверь…

…и вышел на поросший травой холм на краю леса. Роберт узнал это место. Оно находилось около того самого леса, в который он убежал, спасаясь от Лили. Казалось, это случилось целую жизнь назад. Всю ночь он ходил через бессчётное количество дверей, стараясь вернуться сюда. Но, оказавшись здесь, он не понимал, что должен делать. К счастью, судьба взяла ситуацию в свои руки.

— Роберт, — раздался за его спиной голос Лили.

Он смотрел в сторону долины, повернулся и увидел Лили, выходящую из леса. Она была совершенно голая и вся в грязи. Её волосы были спутаны, а под глазами набухли тяжёлые мешки. Вокруг её рта виднелось нечто похожее на кровь. Несмотря на всё это, и явно от недосыпа, Роберту она показалась прекрасной. В руке она держала что-то серебряное — цепочку Роберта с пузырьком с кровью Белого Кролика.

Разумеется, прошлой ночью она пыталась разорвать его на части, но теперь-то это снова Лили. Или Лиллиан Красноплащ, как назвал её Историк. «Красноплащ».

— Красная Шапочка, — произнёс Роберт, когда его настигло осознание.

Лили стояла в нескольких метрах от него, уперев руки в бока.

— Да, так меня называют в Тосторонье. Как ты мог заметить прошлой ночью, натуральное извращение реальной истории. — Она выглядела пристыженной.

— Да, это несколько отличается от того, что я читал в начальной школе. Хотя, полагаю, настоящая история перепугала бы нас до чёртиков.

Лили улыбнулась, а затем из её глаз вдруг потекли слёзы, прочёрчивая на грязном лице чистые полосы.

— Прости, Роберт. Даже спустя столько времени… — Она рухнула на колени и принялась рыдать.

Роберт присел рядом, стянул с себя свитер, затем надел его ей через голову, чтобы прикрыть. Часть его, самая мужская часть, наслаждавшаяся компанией женщины во всей её обнажённой красе, разочарованно охнула. Но он понимал, что так будет правильно.

Лили протёрла глаза рукавом свитера.

— Я могу этим управлять, когда меняюсь сама, по своему желанию. Но, когда изменения вызывает луна, я теряю контроль. Я не хотела на тебя нападать.

— Вообще-то, мне кажется, ты за мной охотилась.

— Я вижу всё, что происходит, но ничего не могу сделать. Ненавижу ощущение беспомощности. Ненавижу! Возникает то же чувство, что возникло, когда он впервые на меня напал.

— Он знал, что луна приближается. Он нас задержал, да? — спросил Роберт.

— Да, скорее всего, знал; наверное, старое чувство подсказало. Луна в Этосторонье игнорирует любые лунные циклы, отчего становится сложно предсказать полнолуние, но обычно, за ночь до этого всходит половина луны, так что я успеваю закрыться. — Лили взглянула на Роберта так, словно о чём-то подумала. — Как ты вернулся? Я видела, как ты прошёл через дверь.

— Вы же сказали, что двери постоянно возникают в самых разных местах. Я просто ходил через них, пока не попал сюда. Честно, даже счёт им потерял. Кажется, я всё сильнее схожу с ума. Всю ночь проговорил с голосом в своей голове. И жутко устал. — Даже произнеся эти слова, Роберт осознал, что совершенно не устал. Во всяком случае, чувствовал он себя бодро.

— Ты всю ночь прыгал через двери?

— Ага, и видел много удивительных мест. И существ. Вы знали, что русалки — это кровожадные твари? Жутко меня перепугали!

Лили устало улыбнулась.

— Ты знаешь, что случилось с Гником и генералом?

Сверху послышалось жужжание и из леса вылетели двое пикси. Один нёс в руках мешок. Рты у обоих были завязаны и каждый тащил на спине гнома. Пикси приземлились и Роберт заметил, что гномы заткнули рты пикси веревками, чтобы оседлать их. Пикси выглядели злыми. Тот, что нёс мешок, швырнул его в Роберта, едва гномы стреножили их.

— Ужжжазззные мелкие гномы! — бросил один, когда они снова взлетели.

— Гнузззные козззяффки! — поддакнул второй и они улетели обратно в сторону Архива.

Гномы подошли.

— Простите, — твёрдо произнесла Лили.

— Проехали, — ответил генерал Гнарли и коротко кивнул. — Похоже, мои доклады полностью подтвердились. В тебе сидит могущественное существо.

— Рад, что ты всё ещё целый, дебил, — сказал Гник.

— Как ты от неё убежал? — спросил генерал.

— Как говорит Лили, всю ночь прыгал через двери.

— Всю ночь? — переспросил генерал.

— Почему всех это так удивляет? Я просто возвращался через двери и выходил в разных местах Этосторонья. Лили… эм… её волчья версия забрала у меня пропуск, когда напала.

Лили схватила Роберта за голову, потянула на себя и задрала рубашку.

— Ни единой отметины? Даже шрама не осталось!

Роберт совершенно забыл о струйке крови, стекавшей по шее. Он вспомнил жжение, он знал, что она его порезала. Вскоре после того, как он начал прыгать через двери, он напрочь об этом позабыл.

— Ловко, — сказал Гник.

— Двери, — пояснил генерал Гнарли. — Ты заметил неудобство, когда проходил через них?

— В смысле, как будто кто-то суёт палец вам в мозг и начинает им там щурудить?

— Я бы это описал иначе, но, да. Сколько раз ты проходил? — спросил Гнарли.

— Много, — ответил Роберт и пожал плечами.

— Роберт, через двери прыгают нечасто, — сказала Лили. — Для этого требуется невероятная выносливость и стойкость. Здесь живёт раса людей, которая зовётся мигунами, они, своего рода, адреналиновые наркоманы. Они прыгают через двери ради веселья, но даже у них после тридцати-сорока прыжков немеют конечности, они теряют чувство равновесия, а в некоторых случаях, напрочь сходят с ума. То, что сделал ты — немыслимо!

— Что ж, слава мне, наверное.

— Мы добыли тебе кое-какую одежду, — сказал генерал Гнарли и протянул мешок Лили. — Нам и правда надо идти.

— Что приводит нас к вопросу, куда мы, собственно, идём? — добавил Гник.

Лили встала и стянула с себя свитер Роберта, пока тот изо всех сил старался отвести глаза.

— Мы идём в Оз повидать волшебника Пустяка, — сказала Лили.

— А, раз время так важно, как мы туда доберёмся? — спросил генерал.

— Я знаю, это не самый ваш любимый способ перемещаться, генерал, но придётся воспользоваться дверью, чтобы подобраться как можно ближе. Роберт, ты в порядке?

— Жить буду.

— Ну, значит, нужно найти дверь.

— Ваша фея вернулась, — сказал Гник, когда с неба спустилась Весзико. Она опустилась на протянутую ладонь Лили, выпрямилась и заговорила. Роберт ожидал услышать звон колокольчика, который он слышал всегда, когда говорила Весзико, но, вместо этого, услышал её голос.

— Я доставила сообщение Тралю; он ему не очень обрадовался, — сказала фея.

— Я тебя слышу! — воскликнул Роберт.

— Я же говорила, что услышишь. Чем глубже ты вовлекаешься в этот мир, тем больше вещей обретают смысл, — сказала Лили.

— Я летела всю ночь; не против, если я отдохну? — спросила Весзико.

— Конечно, нет.

Фея сложилась в шар, обернула крылья вокруг себя и скрючилась. Воздух задрожал, и у Лили в руке оказалось что-то похожее на камень, который она убрала в карман.

— Вон там есть дверь, — сказал голос в голове Роберта.

— Вон там есть дверь, — сказал Роберт и указал на мерцающее пятно.

— Я только что сказал, — произнёс голос.

— Прости, не хотел рисковать.

— Всё хорошо, не нужно извиняться. Мы через многое прошли.

— Ну, не хочу, чтобы воспринимал это, как должное.

Гномы и Лили уставились на него.

— Простите, — сказал Роберт. — Мне всю ночь не с кем было разговаривать.

Лили взяла Роберта за руку, что показалось ему совершенно естественным. Эта женщина ввела его в новую реальность, познакомила со странными созданиями и новыми землями, а потом превратилась в гигантскую волчицу и попыталась убить. Это особая связь, которая возникает не каждый день.

Вся четвёрка направилась к двери. Лили остановилась, достала из кармана цепочку с пузырьком крови и надела на шею Роберту.

— Надо тебе это вернуть.

— Погодите, а что будет, когда я пройду через дверь? Когда пропуск у меня, разве я не выскочу в Тосторонье? — спросил внезапно запаниковавший Роберт.

Лили задрала рукав и показал татуировку дракона.

— Вот мой пропуск; красный глаз — это кровь Кролика. Её получают все агенты. Тебе нужно только накрыть пузырёк ладонью, и держать крепко. Пропуск вступает в реакцию с сущностью двери. Если пузырёк её не коснётся, ты останешься в Этосторонье.

— Ясно.

— А, ещё тебе придётся нести Гника. Мы должны касаться друг друга, чтобы не оказаться в разных местах.

Гник взобрался по ноге Роберта, по спине и уселся на плече.

— Не урони, дебил.

Генерал Гнарли запрыгнул на плечо Лили, а та держала за руку Роберта. Она прикрыла татуировку ладонью, а Роберт крепко сжал пузырёк.

Они шагнули вперёд и исчезли.