Штильскин

Глава четырнадцатая Траль

Невысокий пухлый человечек, который медленно двигался по мосту в сторону Башни, был чрезвычайно несчастлив. Из-за дождя он насквозь промок, но волновало его не это. Милях в пятнадцати отсюда он провалился в болото и теперь пах, как подошва ботинка, но и это его не волновало. Превосходный ужин, который ему пришлось оставить, чтобы отправиться в это путешествие. Вот, что его волновало.

Агент Траль находился в командировке в Алом Королевстве в качестве советника Королевы, которой приходилось иметь дело с непрекращающимся заговором владык зверолюдей, живших на её землях. Агентство вызвалось решить эту проблему, и, в свою очередь, отправило агента Траля, известного своими навыками переговорщика и осведомлённостью в делах северной политики. Выяснилось, что вина за эту проблему лежала исключительно на самой Королеве, которая была неравнодушна к пышным банкетам и обожала унижать своих слуг.

Основная проблема заключалась в том, что она обожала высокие налоги, а возмущённым владыкам, которым приходилось эти налоги платить, они не нравились. И чтобы навязать эту нелюбовь, они устраивали бунты, перекрывали торговые пути и развешивали по всему Королевству оскорбительные карикатуры на Королеву.

Агент Траль прибыл почти десять месяцев назад, и с тех пор всё откладывал начало переговоров, поскольку наслаждался банкетами, что устраивала Королева, а решение этой ситуации положило бы им конец. Пока всё оставалось на своих местах, Королева была счастлива, так как продолжала собирать налоги. Владыки зверолюдей продолжали гневаться.

Фея Весзико передала вести от Лили, и вот, Траль оказался тёмной ветреной ночью на мосту к Башне. Разумеется, в Долине Бурь всегда темно и ветрено.

В конце моста он встретил тролля и откинул капюшон. Траль оказался не выше пяти футов ростом. Его обхват, составлявший около четырёх футов в ширину, немного компенсировал неуклюжее телосложение. Ноги у него были короткие и кривые, а лицо широким и похожим на лягушачье. Волосы у него были всклокочены, маленькие, похожие на бусинки, глаза не упускали ничего.

— Веч'доб', тролль, — произнёс он с ярко-выраженным говором кокни.

— Нихрена ж ты растолстел, — отозвался тролль.

— Ты ещё спрашиваешь, почему я никогда не захожу в гости.

— К Ш'япнику п'шёл, дэ?

С самой верхотуры Башни раздался душераздирающий вопль и молния громыхнула от всей души.

— Ведьма, кажется, несчастлива?

— Ыгы. Да када ж она была щаслива? — Тролль хмыкнул. — Идём, — сказал уродливый карлик и заковылял в сторону Башни.

Агент Траль пошёл за ним, не отставая. Он ненавидел Башню, и изо всех сил старался держаться от неё подальше, но он понимал, почему его вызвали сюда, и дело не в том, что он оказался ближе всех. Прошлое Траля было тёмным и запутанным, и в Агентстве постоянно удивлялись уравновешенности и интеллигентности агента Траля. Он являлся потомком ведьмы и дворфа, а такое встречалось настолько редко, что в Этосторонье об этом почти не слышали. В результате получился маленький толстяк с очень долгой жизнью, что автоматически сделало его лучшим кандидатом в агенты, поскольку в Агентстве крайне скептически относились к обучению новичков. Его уникальная личность и страстная тяга к изучению поведения сделали его превосходным переговорщиком и следователем.

Большинство заключённых спало, за исключением нескольких, страдающих бессонницей личностей, чьи тёмные пустые глаза таращились на Траля из-за зарешёченных окон. Траль знал большинство заключённых, и допрашивал как минимум половину из них. Другую половину, тех, кому требовалось некоторое физическое воздействие, допрашивал Джек. Заключённые Башни боялись, или ненавидели и Траля и Джека, но по совершенно разным причинам.

Тролль остановился у последней камеры по левую сторону и повернулся к агенту.

— Как Джек увалил, он тута всё время один сидит, так что может быть малёха ку-ку.

Тролль повернулся к двери и провёл по ней длинным уродливым ногтём.

Траль услышал щелчки больших запоров и дверь приоткрылась. Он взял со стены подсвечник и распахнул дверь.

— Я тя запру, — сказал тролль. — Не хочу, чтоб ещё кто убёг.

Траль кивнул уродливому коротышке, дверь со скрипом закрылась и запоры волшебным образом вернулись на место.

В камере было темно, не считая света, проникавшего сквозь маленькое зарешёченное окошко в двери. Других окон в камере не было. Траль поводил свечой, та осветила угол с соломенным матрасом и подушкой. В другом углу в полу была проделана дыра, безошибочно определяемая, как нужник. Он повёл свечой в другую сторону и его взору предстал Безумный Шляпник, сидевший спиной к стене.

Шляпник прикрыл глаза рукой от яркого света. Он ещё больше походил на пугало, чем когда Траль видел его в последний раз. Его одежда была грязная и изодранная, на лице не было заметно ни кровинки; на тощие плечи падали длинные спутанные волосы.

Траля охватил приступ восторга. Он всегда хотел поговорить со Шляпником, и вот ему представился шанс. Шляпник представлял собой одну из самых примечательных поведенческих загадок, сразу после собственного прошлого Траля.

— Здравствуй, Шляпник, — произнёс Траль и сел в паре метров от него, поставив между ними подсвечник.

— А, — с презрением бросил Шляпник. — Это вы двое.

— Нет, только я, — ответил Траль.

— Обманывай себя в другой раз. Раз уж я должен терпеть твоё присутствие, будь любезен быть честным со мной. Ну, и кто ты нынче? Траляля или Труляля?

— Ты же знаешь, ни того ни другого больше не существует, — непреклонно произнёс Траль.

— Какой же богомерзкий союз заключили твои родители, ведьма и дворф. Не удивительно, что ты закончил именно таким образом.

— Я здесь не о себе разговаривать…

— О нас, — перебил Шляпник.

— Что?

— О нас. Ты здесь не о нас разговаривать.

— О себе.

— О нас.

— Расскажи мне о дворфе? — Траль попытался сдвинуть беседу с мёртвой точки.

— Я не знал твоего отца, жирный ты идиот, — бросил Шляпник и разразился диким смехом, который тут же оборвался. Он подался вперёд, посмотрел по сторонам, словно, желал убедиться, что в камере никого больше нет, и прошептал: — Всё в порядке. Я знаю твою тайну; мне можно рассказать. Как видишь, я и сам сижу в окружении тайн.

Шляпник отпрянул, скрестил руки на груди и понимающе подмигнул Тралю.

— Ясно, — сказал Траль. — Тогда расскажи о Румпельштильскине?

Шляпник покачал головой.

— Избегая темы, ты не сделаешь лучше, знаешь ли.

— Дворф Румп…

— Да, да. Он сбежал, я ему помог, никакой тайны тут нет. Не считая той тайны, что я тебе не рассказываю. Но у дворфа собственный план, причём уже довольно давно.

— Зачем ты отправил его к своему сыну?

— А, мой малыш. Как он?

— В порядке.

— Он… здесь?

— С чего ему быть здесь? — спокойно переспросил Траль.

— Я просто подумал, что дворф вдохновит его на посещение своего старого доброго папочки.

— Твоего сына отправили в Тосторонье в целях предосторожности. С трудом представляю, как мелкий дворф мог бы его переубедить.

Шляпник выглядел расстроенным, но внезапно его лицо расплылось в ухмылке.

— Что ж, вернёмся к делу. Я отвечу на все твои вопросы, если ты скажешь мне, с кем именно из вас я сейчас разговариваю.

На лбу Траля проступил пот. «Быть не может. Как он узнал?». Тралю повезло прожить долгую жизнь, что позволило ему пережить множество людей, а детали его прошлого, основная их часть, была похоронена в Агентстве, либо в Архиве и в памяти тех немногих, кто тоже жил долгую жизнь.

Шляпник подался вперёд.

— Безумец не может обмануть безумца, а я, как тебе известно, совершенно безумен. Я знаю вас, Траляля… и Труляля. Но, как я и сказал, я сохраню вашу тайну. Я лишь желаю знать, с кем именно сейчас разговариваю. Вот и всё.

Траль попытался собрать. И не никак не мог.

— А…э…ы…

— Это не совсем по-английски, не так ли? Послушай, мне известно, что ты сумел убедить всех вокруг, что две твои личности слились в одну, следовательно, ты совершенно нормален и способен вести себя, как обычный член общества. Но, мне лучше знать. Я знаю, каким образом ты добываешь столько информации. Знаю, почему ты так здорово справляешься с безумцами и преступниками Этосторонья. Всё потому, что ты такой же безумец. Только лучше скрываешься. Вы оба предали сами себя. Вы оба до сих пор здесь, для меня это очевидно. Вы — шарада, подделка, подражание. Вы — великолепный театр из двух актёров, но с одним голосом. Итак, — сказал Шляпник и распрямил тонкие костистые пальцы в вопросительном жесте, — скажите, что я неправ.

Траль обильно потел. Он ведь был осторожен. После терапии он смог убедить всех, что сумел развить нормальность в изящное искусство.

— Ты… т-т-ты неправ.

— Да?

— Я здесь не о нас разговаривать. — Траль закрыл рот ладонями.

— Ааа, ну, вот вы где. Вы должны признать, что вырывать страницы из моей обширной книги — не самая плохая идея. Гораздо лучше быть теми, кто вы есть, нежели теми, кем вас хотят видеть люди.

— Н-но, ты же сумасшедший.

Шляпник широко улыбнулся.

— Значит, друзья мои, вы в отличной компании.

Траль слегка дёрнулся и разразился слезами.

Шляпник встал в полный рост. В свете свечей, отбрасывающих тени на стену и при звуках грома, ревевшего за пределами Башни, Шляпник выглядел поистине жутко, его волосы свисали жирными нитями, изодранная одежда висела на тощем теле.

В голове агента Труляля ревел без остановки, а Траляля лишь тихонько всхлипывал. Нити здравого рассудка, что всё это время превосходно разъединяли личности Труляля и Траляля, оказались разорваны за считанные минуты. Когда он был ребёнком, Траляля и Труляля были двумя личностями, застрявшими в маленьком теле, не противоборствующими, а, скорее, сиамскими близнецами. Они ссорились, дрались, договаривались, любили и смеялись. И всё же, подобную странность можно терпеть лишь какое-то время, поэтому встал выбор: пройти терапию или сесть в Башню до того, как его безумие причинит кому-то вред. Решение было закономерным.

— Тролль! — выкрикнул Шляпник.

Послышались шаркающие шаги, запоры отъехали в сторону. Дверь слегка приоткрылась и тролль сунул в проём уродливую голову.

— Чо надо? — прорычал тролль.

— Кажется, наш дорогой друг немного сошёл с ума. Не найдётся ли где-нибудь свободной камеры, чтобы он мог отдохнуть? Я пригляжу за его рассудком, пока он будет спать, — вежливо пояснил Шляпник.

— Ты чо с ним наделал?

Шляпник принял искренне удивлённый и невинный вид.

— Я? Мы просто разговаривали, и вдруг он… сами посмотрите.

Тролль распахнул дверь. Лампа осветила камеру, явив взору крупную круглую фигуру, которая сидела на полу посреди камеры и всхлипывала. Тролль взглянул на Шляпника, тот пожал плечами.

— Я даже не смог рассказать ему свою тайну, — сказал Шляпник и разочарованно покачал головой.

Тролль подошёл к Тралю и взял под руку.

— Так, лан-лан, всё путём, он на многих так влияет.

Тролль взял свечу и за руку потянул Траля из камеры. Тот встал, понурив голову, и оба вышли из камеры, оставив Шляпника в одиночестве.

Дверь захлопнулась и свет покинул помещение. Шляпник стоял посреди камеры и маниакально ухмылялся.