Сезон летающих деревьев

Глава 7. Сыр в мышеловке

— Опять ты! — выпалил Инто, нащупывая лук.

Он плохо соображал спросонья и не мог понять, правда ли видит вчерашнюю незнакомку, или ему мерещится.

— Да, опять я, — сердито сказала девочка, скрестив руки на груди. — Давай! Попробуй убить меня ещё раз! В нашу прошлую встречу ты совсем чуть-чуть промазал, может, в этот раз лучше получится.

— Я не хотел стрелять, — попытался оправдываться Инто. — Нечего было ко мне подходить. Зачем ты меня преследуешь?

Его отвлекла возня лиса. Лури почуял неладное и стал толкать хозяина, но тот и не думал просыпаться. Девочка тоже замолчала, с нескрываемым любопытством наблюдая за действом. Подходить ближе она не решилась, но Инто всё равно был напряжён, как зверь перед броском. Не добившись желаемого, лис начал выть на одной ноте. Аргус поморщился, отмахнулся и наконец вскочил.

— Лури! Я ещё могу простить тебе гадкие стишки по утрам, но твой гнусавый голос — совершенно невыносимое явление! Никогда больше не смей выть мне в ухо! — Тут он заметил черновласку, протёр глаза и выдал: — Этот мир сошёл с ума! Дети разгуливают по лесу в одиночку! Ты что тут делаешь, малышка? Где твои мама и папа?

— Меня зовут Фэйми, и я пришла вам помочь, — твёрдо сказала девочка. — Позвольте спросить, а почему вы не старый?

— Я стар в душе, — сонно отмахнулся Аргус. — И пуст в животе. Совершенно пуст. У тебя случайно нет еды?

— Есть! — обрадовалась Фэйми. — Только сначала заберите лук у вашего друга, а то он в меня уже целился.

— Инто! — Аргус сделался необычайно сердитым. — Разве можно обижать девочек с едой? Моя матушка поставила бы тебя в угол на целый месяц! — И он отвесил мальчику оплеуху.

— Ты чего дерёшься?! — Инто подскочил, готовый врезать обидчику.

Лури многозначительно фыркнул, похромал к девочке и лизнул ей запястье.

— Даже мой лис воспитанней тебя, — проворчал Аргус. Он встал и тоже подошёл к черновласке. — Позвольте вашу ручку. Только не ту, которую обслюнявило это животное.

Аргус поклонился и поцеловал ладонь девочки. Та зарделась и не смогла сдержать улыбку.

— Как, говорите, вас зовут, юная леди?

— Фэйми, а вас?

— Меня зовут Аргус, а этого невоспитанного мальчика Инто. Крайне счастлив знакомству. Прошу, присоединяйтесь к нашему скромному очагу. И расскажите о себе, а лучше о еде, которая у вас имеется, — мальчик галантно предложил девочке свой локоть, та ухватилась за него, и они чинно прошествовали к бревну.

В этот миг Инто почувствовал, что ничего не знает о нижнем мире.

— А с чего это тебе нам помогать? — недоверчиво спросил он.

— Это тайна, — сказала Фэйми. — Мне просто нужно помочь кому-то исполнить два желания. Я не попрошу ничего взамен.

— Заберёшь, не спрашивая? — огрызнулся Инто. — С такими-то волосами от тебя чего угодно можно ожидать! Ишь, отрастила!

— На себя бы посмотрел! Чего тебе сделали мои волосы? Сам-то лысый, как бусинка!

— Да ты точно ведьма какая-нибудь!

Аргус посмотрел на светлеющее небо и неожиданно вздрогнул.

— Как слепит солнце! — воскликнул он, закрывая глаза ладонью. — Мне срочно нужно спрятаться в лесной тени. Прошу меня простить, я вас ненадолго покину.

Он схватил сумку и быстрым шагом направился прочь. Инто хотел вскочить и побежать следом, но тут послышался чей-то гнусавый голос, растягивающий слова, как смоляную жвачку. Инто опустил голову и увидел, что говорит Лури.

— Хозяин, я думаю, всё в порядке. Можете не прятать глаза.

— Правда? — Аргус тут же остановился. — Ты уверен?

Инто и Фэйми невольно переглянулись. Оба были испуганы и совершенно озадачены.

— Возвращайтесь, — вяло кивнул лис. — Я всё расскажу за завтраком. Инто, будь добр, разведи костёр, у моего хозяина мало опыта в таких делах.

Больше никто не ссорился и не задавал лишних вопросов. Под руководством Лури все работали быстро и слаженно. Фэйми принесла воды в котелке, Инто развёл огонь, а Аргус принялся варить кашу. Он высыпал в кипяток промытую крупу, посолил и оставил томиться под крышкой. Когда блюдо было готово, приправил его найденным на поляне диким чесноком и веточками розмарина.

— Как хорошо, что мне в последние годы пришлось самому себе готовить, — сказал он, черпая рассыпчатую перловку. — Памфле не так уж и плох в обучении кулинарии.

У Инто чашки не оказалось, и ему пришлось есть прямо из котелка. Лури довольствовался вместо посуды куском бересты, в котором для него вчера растирали травы.

Крупы у Фэйми было мало, и все остались немного голодными, но Лури посоветовал приберечь хлеб и вяленое мясо до обеда. После завтрака он облизнулся и, помахивая хвостом, завёл разговор, ради которого все притихли.

— Как видите, я разговариваю. В этом нет ничего удивительного, потому что я фамильяр, а мой хозяин — тёмный маг.

— Лури! — Аргус всплеснул руками. — Как ты мог меня выдать?!

— Спокойней, господин. Я знаю, что говорю.

Никто не испугался, не завопил на весь лес и не пустился бежать. Инто даже за луком не потянулся.

— А кто такие фамильяр и тёмный маг? — спросил он.

— Мы теперь ваши рабы? — охнула Фэйми, придя в себя от неожиданного заявления.

— Разумеется, нет, — прогнусавил Лури. — Мой хозяин — неправильный тёмный маг. Будь он толковым, мы бы уже разрушили полкоролевства и добрались до цели, а мы вместо этого отощали и похожи на грязных оборванцев. Он отказывается грабить и убивать людей и порочит свой древний кровожадный род.

— Это потому, что я воспитанный! — попытался оправдаться Аргус.

— Это потому, что вы мягкосердечный дурак и маменькин сынок! — Лури откашлялся и продолжил. — Я услышал вчера твою историю, Инто, и хочу кое-что тебе пояснить. Стражи, о которых ты рассказывал, никакие не Стражи, а самые обыкновенные горники.

— Что ещё за горники? — недоверчиво спросил Инто.

— Это создания тьмы. Они точат камни и вызывают землетрясения. Не знаю, как сейчас, но раньше горники повсюду встречались. Я хорошо с ними знаком, потому что как-то раз такую зверушку приручил прапрапрапрапрадед Аргуса, которому я служил. Чёрные маги любят подчинять себе порождения тьмы, чтобы потом с их помощью завоёвывать целые деревни. Нет ничего лучше нападения из-под укрытый. Во времена великих битв белые волшебники спускали на горников своих птичек, но под землёй их при всём желании не достанешь, даже если клюв у тебя алмазный.

— А я думала, всех плохих существ уничтожили, — поражённо сказала Фэйми. — Тёмных магов уже давным-давно нет. Я о них только в сказках читала!

— Вот оно как, — прогнусавил Лури. — Позже расскажешь об этом подробнее, а пока дай мне закончить. Так вот, раз горники — создания мрака и служат только таким, как Аргус, не хочешь ли ты, Инто, стать тёмным магом?

— Да кто такие эти маги? Я не понимаю!

— Это что-то вроде ваших шаманов.

— А фамильяр?

— Это моя ручная зверушка, — отмахнулся Аргус.

— Никакая я не зверушка! — вздыбился Лури. — Фамильяр — это сосуд, в котором хранится сила мага до той поры, пока он не станет совершеннолетним.

— А нам рассказывали, что только белые животные умеют разговаривать, — несмело заметила Фэйми. — И то редко.

— Ненавижу этих кичливых альбиносов, — мрачно сказал Лури.

— Вот негодяи! — возмутился Аргус. — Они решили стереть с лица земли и посыпать пеплом воспоминания о нас! Подумать только! Они уже затёрли воском все дощечки многовековой истории и накарябали на них свою «истину»! Отвратительные времена!

— Так что же, по-твоему, только белошёрски могут обладать разумом, а все фамильяры тёмных магов дикари? Этому вас учат? — ощерился Лури.

— Я ничего такого не хотела сказать! — Девочка испуганно замахала руками. — Но я правда не знала, что тёмные маги ещё существуют. Да и не страшные вы совсем…

— Хозяин! Это ужасное оскорбление!

Аргус повернулся и рассёк ладонью воздух. Огромный тополь за его спиной разлетелся серым дождём пепла. Фэйми ахнула, зажав ладонями рот. Лури довольно замахал хвостом. Морда у него сделалась чванливой.

— Как прекрасно обличать враньё белых, правда, господин?

— На весь мир об этом не заявишь…

Инто не на шутку испугался. Лури пришлось много чего ему объяснить, прежде чем мальчик понял, кто такой Аргус, и почему он вынужден скрываться.

Белое и чёрное всегда сосуществовало рядом, сродни клеткам на шахматной доске. И так же, как фигуры на ней, маги вели беспрестанную борьбу. Волшебники умели созидать. Они управляли самой природой со всей её живительной силой. Благодаря им на полях урождались хорошие урожаи, а ураганы обходили стороной города и деревни. Сторонники же чёрных духов были склонны разрушать, убивать, устраивать бури и штормы. Они топили суда и превращали в развалины королевства, не желавшие им подчиниться. Фиолетовый цвет глаз, глубокий и холодный, словно ночное море, издревле считался символом рабства и угнетения.

Лури застал времена войн между последователями двух сил, но уже семьсот лет назад тёмные маги начали уступать светлым. Во времена гонений древний предок Харвилов получил в обмен на Договор Гёльфен — замок, умещавшийся в плоскости пространства толщиной в паутинку. Только благодаря ему род Харвилов всё ещё существовал, но теперь и он висел на волоске. Аргуса восхищали деяния предков, некогда властвовавших на материке Эзельвол, но расплачиваться за их дурную славу он не хотел.

— Я смогу управлять Стражами, если стану тёмным магом? — подумав, спросил Инто.

— Не сразу, — честно сказал Лури. — Этому придётся поучиться. Я так понимаю, горники сохранились на Хрустальной горе, только потому, что белые волшебники про неё не знают. Если Стражей убьют, твоя деревня останется без заработка, но когда ты научишься их подчинять, община будет жить безбедно, и никто больше не умрёт, отправляясь за кристаллами. Я бы не стал тебе этого предлагать, не подумав наперёд. Вставать на сторону чёрных духов в наше время чревато, но если у вас до сих пор живут горнинки, то и тёмного мага в тебе не распознают. Будешь преспокойно жить на роли местного шамана, да и потомкам твоим явно будет, чем заняться.

— Мне нужно сделать что-то плохое? Кого-то убить?

— О, нет. Ничего плохого делать не нужно. Я просто прошу тебя стать нашим союзником. Мы с Аргусом направляемся в древнее капище духов. Ты можешь пойти с нами, чтобы присягнуть им на верность.

— А я не превращусь в чудовище? — недоверчиво спросил Инто.

— Взгляни на моего мямлю-хозяина! Разве он похож на зло во плоти?

Лури получил шлепок по затылку и вздрогнул.

— Хватит выставлять меня дураком, глупое животное! Как тебе не стыдно вертеть хвостом перед кем-то другим! Ты надеешься, что Инто станет твоим хозяином? Это потому, что я не чешу тебя за ухом и не позволяю спать в ногах?

— Глупости! Я пекусь о вашем благополучии, — чинно сказал Лури. По всему было видно, что ему польстила ревность Аргуса. — Вы совершенно неприспособленны к жизни в дикой природе, а этот мальчик умеет разжигать огонь, ставить силки и стрелять из лука. Он будет нас защищать и добывать еду. А ещё он прекрасный травник. Моя лапа почти не болит благодаря его перевязке. С ним мы сможем передвигаться по лесам и меньше заходить в селения. Это сэкономит нам десять жизней.

Инто зарделся. Ещё никогда он не слышал о себе столько лестных слов.

— Ты его так расхваливаешь, что я чувствую себя безруким, безногим и безголовым, — Аргус фыркнул. — И почему ты раскрыл нашу тайну ещё и юной леди?

— Я знаю таких, как она. Чародеям не важно, тёмные мы или светлые, им главное — помочь исполнить наши желания, так ведь, Фэйми?

Девочка нервно мяла подол платья.

— Вы никому не хотите зла, поэтому я и выбрала вас.

— А что тебе с этого будет? — нахмурился Инто. — Не верю, что ты просто так нам помогаешь.

— Раз уж мы не совсем обычные люди, можешь рассказать, — подбодрил девочку Лури.

Фэйми потёрла нос, вздохнула и поделилась с ребятами своей историей.

— Видишь, Инто, она совершенно безобидна. Теперь ты согласен пойти к капищу? — спросил лис.

— А ей обязательно идти с нами? — мальчик покосился на Фэйми.

— В пути любая помощь пригодится, а она многое может рассказать о нынешнем мире, в отличие от тебя.

Инто помрачнел, но возражать не стал. Лури ещё долго разглагольствовал. Объяснял, как нужно себя вести, чтобы не попасться белым волшебникам, описывал предстоящий путь и расспрашивал Фэйми о том, каким стало королевство за годы его долгого сна.

Потом все стали думать, как добраться до храма. У Фэйми при себе имелась приличная сумма денег в один серебряный леврант, которого вполне могло хватить на дорогу для четверых. Но сначала предстояло добраться до деревни и найти тех, кто согласился бы их подвезти. Фэйми на время исчезла, сказав, что узнает, есть ли в селении проезжие торговцы, и какую плату они возьмут за свои услуги. Как только она скрылась в овальном проходе, Инто начал шептать Аргусу, что черновласка затеяла что-то плохое. Наверняка она расскажет о них иномирцам и заманит в ловушку. Аргус ему не поверил, а лис до кучи начал потешаться над вчерашним рассказом и высмеивать суеверных горцев.

— А если глаза у вас не того цвета уродятся, вы их выдавливаете? Или прижигаете калёным железом и вставляете внутрь белые камушки, чтобы видеть только свет?

Инто посмотрел на куст белладонны с чёрными бусинками ягод, к которым уже потянулся Аргус, и с трудом заставил себя сказать, что они ядовиты. Мерзкая мысль закопошилась в нём, будто червь, но Инто задушил её и постарался унять злость. Ему захотелось, чтобы Лури страдал, потеряв хозяина. От этого мимолётного порыва макушка зачесалась, а лицо стало красным.

— И что, вы правда верите в горных богов? — не унимался Лури. — Они появлялись хоть раз? Может, камни шатали, или вы видели, как с горы Лоа вам предки руками машут?

Инто сжал пальцы в кулаки, готовясь выпалить гневный ответ, но его опередил Аргус.

— Лури, видишь вот эту ветку? — мягко спросил он.

— Вижу, хозяин, а что с ней не так?

— Посмотри внимательно. Мне кажется, она удобная. На ней легко будет завязать верёвку и повесить какого-нибудь брехливого лиса, если он немедленно не захлопнет свою пасть.

Аргус сказал это с улыбкой, но смерил фамильяра таким убийственно-тяжёлым взглядом, что тот поджал хвост и немедленно скрылся в кустах. У Инто отлегло от сердца.

— Не обращай внимания, — Аргус похлопал его по плечу. — Такой уж он есть. Когда молчит — чучело-чучелом, а как начнёт брехать — настоящий шакал. Мои предки не очень-то занимались его воспитанием.

— У меня тоже бывают плохие мысли, — вздохнул Инто. — Вот бы у меня были такие же волосы, как у тебя…

— Я не хочу тебя обидеть, мой мальчик. Но я тоже не всегда думаю о хорошем. Все мы боремся со злом внутри себя. И блондины, и брюнеты, и рыжие. Какие угодно, хоть с водорослями на голове.

— Я не очень-то тебя понимаю, — признался Инто. — По-твоему, все мыслят одинаково?

Аргус пожал плечами.

— Люди — не шахматные фигуры, чтобы играть только на одной стороне. Цвета в нас смешиваются, но одному попадает больше молока, а другому чёрной желчи. Если ты всю жизнь считал мир белым, а тебе сказали, что он бесцветный, в это сложно поверить. Но я к чему веду — не сторонись так Фэйми. Она ведь ничего плохого тебе не сделала, а ты её обижаешь.

— Это пока не сделала. То, что она не говорит гадостей, как Лури, не значит, что она о них не думает.

— Но раз у меня светлые волосы, ты должен мне верить. А ты не веришь. Ты перечишь самому себе, мальчик.

— Почему ты зовёшь меня мальчиком? — неожиданно вспылил Инто.

— А тебе больше нравится, когда зовут девочкой? — гнусаво рассмеялся прятавшийся в кустах Лури.

В него полетел сапог, и лису пришлось сначала увернуться, а потом принести обувку хозяину, выдержав взгляд, тяжёлый и давящий, как жёрнов. Лури выбрался из-под него сплющенным и пришибленным, но Инто почувствовал, что больше не сердится.

— Наверное, я к нему скоро привыкну, — сказал он, когда лис скрылся из виду.

— Он лает, но не кусает, — отмахнулся Аргус. — Погладь его как-нибудь, он за это лапу себе готов оторвать.

— Вчера он казался добрым.

— Некоторое время после полнолуния в нём кипит желчь, — задумчиво сказал Аргус, посмотрев на ясное небо, сквозившее через листву платанов. — Теперь дня два-три придётся его терпеть, а потом это опять будет обычная блохастая варежка.

Так или иначе, опасения Инто подтвердились. Фэйми невольно завела их в ловушку. Пока ребята добрались до деревни, наступила ночь, и жители разбрелись по домам, а торговцы уже укладывали товар. Поначалу они просили шесть монет, но увидев детей и ручного лиса, сжалились и согласились взять их всего за один леврант. Приятная женщина в синей косынке долго расспрашивала юных путешественников о родителях и всматривалась в их лица, говоря, какие они хорошенькие. Потом она поговорила с мужчинами, и те освободили место в одном из фургонов. На первом же привале вдали от деревни торговцы, не став церемониться, ограбили и заперли добычу, угрожая отрезать языки тем, кто будет кричать.

Теперь все четверо сидели в фургоне в полной темноте и не знали, чего ждать. Деньги и сумки отняли, а вместо прежней одежды выдали серые штаны и балахоны.

Фэйми просила прощения и рыдала, повторяя, что без магии не можется выбраться из плена и помочь им сбежать. Её волшебная птичка осталась на платье, которое наверняка продадут.

— Да хватит уже выть, плакса! — не выдержал Инто. — И без тебя тошно.

Фэйми всхлипнула. В фургоне пахло пылью и старым тряпьём. Его трясло на кочках, и соломенные тюфяки подпрыгивали вместе с сидящим на них товаром.

— Хозяин! — слева на подстилке завозился Лури. — Ну сколько можно! Рассейте этих негодяев! Они заслуживают самой страшной смерти! Поверьте, ваша матушка и не такое бы им устроила.

— Нельзя никого убивать, — тихо возразила Фэйми. — Тогда это уже будет плохое желание.

— Хозяин!

— Да что тебе нужно, варежка? Оставь меня в покое! — огрызнулся дремавший в углу Аргус.

Он сидел ближе всех к выходу и слушал, как с другой стороны двери постукивает засов. Внутрь не проникало даже лучика света, но догадаться о выражении его лица было нетрудно. Инто немного удивило спокойствие Аргуса. Он так боялся спускаться к людям, а теперь, когда произошло худшее, тихонько сопел в уголке большую часть пути. Лури тоже не особо волновался и всё чаще ластился то к Фэйми, то к Инто, ожидая, когда его почешут за ухом. Только теперь он принялся возмущаться.

— Хозяин, надо что-то делать. Давайте рассеем фургон и возницу. Остальные разбегутся от страха.

— Ах, какая прекрасная идея, Лури! — съязвил Аргус. — Мне как раз не хватало толпы народа, рассыпающейся во все стороны с воплями о тёмном маге.

— Тогда давайте убьём всех! Даже если меня сплющит в лепёшку, я выдам вам достаточно магии.

— Да не могу я никого рассеять! Не-мо-гу! Ясно тебе? Я этого просто не умею!

— Что за дурацкие отговорки?

В этот момент колесо провалилось в рытвину, и все невольно ойкнули.

— Это не отговорки. Я не хотел тебе говорить, чтобы ты не возмущался, но теперь скажу. Когда пропал отец, я ещё только научился распылять неживые предметы и перешёл на растения. После того, как он не вернулся, матушка запретила мне заниматься магическими штуками, и я забросил учёбу. Так что я не умею рассеивать животных и людей.

— Это конец! — воскликнул Лури.

— А чем, собственно, ты недоволен? — недоумевал Аргус. — Мы почти всё время закрыты, и никто не видит цвета моих глаз. Если хочешь, я сейчас же обращу прахом фургон, но тогда случится две вещи. Во-первых, все узнают, что я тёмный маг. Во-вторых, мы не доберёмся до города. Снова придётся искать попутчиков, и неизвестно, сколько уйдёт на это времени. У нас нет ни денег, ни еды, а здесь, по крайней мере, кормят. Нас наверняка везут в южную столицу, чтобы продать подороже. Мы доберёмся до неё в целости и сохранности, а там уж мне не составит труда избавить нас от верёвок или уничтожить засов. Оттуда до гор Вестела рукой подать.

— Что ж вы раньше не сказали?

— Я всё обдумывал, — Аргус растянулся на мешке и сладко зевнул. — Жаль, что карту я так и не нашёл. Этот проклятый Памфле каких только ужасов не рассказал про мост к библиотеке. Надо было самому на него посмотреть. Вдруг он ещё годный.

— Для самоубийства лучше места не найти.

— Теперь я знаю, куда тебя отправить, когда наступит очередное полнолуние.

Над потолком раскачивались пучки зверобоя и ромашки. Иногда с них сыпались листья и цветы.

— Я теперь совсем бесполезная, — вздохнула Фэйми, прижав колени к груди. — Как же страшно. А вдруг у нас ничего не получится. Вдруг в городе узнают, что ты тёмный маг. Там много белых волшебников.

— Надо будет расспросить горожан о капище, — сказал Лури, шурша соломой. — Вот это самое трудное. Любые вопросы могут вызвать недоверие. Нам стоит быть осторожными.

Инто наконец решился задать давно беспокоивший его вопрос:

— Я вот думаю. А капище вообще существует? Если это место, где можно стать тёмным магом, разве белые волшебники не уничтожили бы его в первую очередь?

— Мелкие святилища наверняка стёрты с лица земли, — согласился Лури, забираясь ему на колени. — Но южный храм невозможно разрушить. Он будет стоять до тех пор, пока есть смерть, месть, предательство и алчность.

Инто задумчиво погладил лиса, и тот замурлыкал песенку: