Сердце Вербарии

Act 19

Несмотря на очевидную близость, Разиель практически не разговаривала с Крайтером. Она позволила ему перебинтовать раненое плечо, спросила, где он оставил шар, и, получив в ответ скупое «на окраине», изъявила желание поспать дорогой. Они с Айро расположились на заднем сиденье и сразу же уснули. «Не хотят разговаривать при свидетелях. Стесняются, что ли?»

Автоскор точно плыл, лениво покачиваясь на песчаных волнах. «Как „Снежный клинок“. Только без скрипа и упругих северных ветров». Техника, кстати, Сейвену понравилась. Вместительная, проходимая и комфортная. Наверняка эти удобства стоили Крайтеру кучу фондов. «И Крайтеру ли?»

Под урчание двигателя и легкую качку сон ластился, как пушистый кот. Но Сейвен был холоден и черств. Не то чтобы он не мог уснуть… Спать не хотелось совершенно. Он рассматривал песок, безжизненно посверкивающий в огне фар, и устало соображал, с чего же начать разговор. Вопросов накопилась масса, но…

— Где тебя носило столько времени? — наконец спросил Сейвен.

Крайтер оглянулся на спящих сестер и, чуть помедлив, ответил:

— С ней. С Разиель. Ты знаешь, кто она?

— Запрещенный мастер биоэфира?

— Ну, и это тоже. Она дочь президента Делио, — прошипел Крайтер и заговорчески подмигнул.

Сейвена осенило. «То-то мне имя ее знакомым показалось. Конечно. Дочь президента».

— Значит, дочь Делио Флаби? Разиель Флаби, стало быть. И за какие шалости папа вздернул свою кровинку в Зыбучей башне?

— Не из любви, это уж точно. Разиель было четыре года, когда умерла ее мать. Это случилось как раз после окончания Той войны. Делио обвинил в смерти Разиель. Почему — я не знаю. Она никогда не говорила мне и злилась, когда я пытался завести разговор на эту тему… Делио любил свою жену, о, да моншер, и как любил! Ее, кстати, тоже звали Айро. Ты, наверное, видел ее в опочивальне у президента, да?

— Видел. Никогда бы не подумал, что это может быть чьей-то женой.

— Такой она стала благодаря любви супруга. Он… Скажем так. Он не позволил до конца умереть жене и упрятал ее в криокамеру. Потом умники президента начали резать древних в поисках вечной жизни. И нашли. Им удалось считать биоэфирную волну давно криогенированной женщины и оттиснуть ее в кристалле. Дальше они научились проецировать волну на замкнутое пространство. В клетке. Спальня президента — это тюрьма, в которой он наслаждался обществом любимой женщины. Вечно молодой и всесильной. Как ты находишь такое приобретение, а, Сейв?

— Отвратительно. Но ты куда-то в сторону ушел. Где тебя демоны носили?

— Я и говорю, — продолжил Крайтер, так, будто слушал вопросы Сейвена избирательно. — Но было еще кое-что. Мать Разиель, когда умерла, была беременна.

— Да?

— Да. Сто-сто пятьдесят дней. И знаешь кем?

— Понятия не имею.

— Айро. Ее биоэфирная волна была запечатлена в кристалле вместе с матерью.

— Я не видел в спальне президента меленьких девочек.

— Ты и не должен был ее видеть. Не только ты — никто. Айро-младшая не могла появляться! Но она здесь вон, смотри, спит себе мирно…

— Она говорит, что я тому причина.

— Может быть. В этом я нормально не разбираюсь. Вот Разиель докопается, да.

— Во снах. Это был ты?

— Да.

— Все время?

— Ну, да. А что?

— А что. Ты спрашиваешь, «а что». А как ты думаешь?

Крайтер пожал плечами, но Сейвен заметил в уголках его губ давнишнее ехидство.

— Как ты это делаешь?

— Навещаю тебя, пока ты спишь? Этого на словах не объяснишь. Лучше я покажу. В свое время.

— Ладно. Как скажешь. Я дождусь от тебя прямого ответа хоть раз?

— Ты хочешь знать, где я был?

— Дошло. Наконец-то.

— Ну-у-фф. Начинать придется издали.

— Ехать нам, как я понимаю, тоже не близко.

Крайтер нажал кнопку на приборной панели, и между ними и сестрами поднялась непроницаемая заслонка.

— Вдруг разбудим. Пусть поспят, — с нарн он подумал и наконец заговорил: — А ведь я еще год назад мог ларгом стать. А не стал им только потому, что старина Олаф посвятил меня в планы по освобождению куполов и захвата власти в Гелионии. Он предложил мне немного поработать диверсантом на благо общего дела. Я согласился, и после этого мне устроили провал на полевом испытании. За доларгами меньше контроля, знаешь ли, так что в таком качестве я был полезней. Разъезжал по миру и вредил по мелочи. А иногда и по-крупному. Вот. Однажды мне поручили устроить серию взрывов на главной демонстраций в честь победы в Той войне. За порядкок отвечали ларги купола Гелионии, и я должен был немного подмочить их репутацию. Ничего особенного, в принципе. Несколько хлопков и туча дыма. Для паники этого более чем достаточно. Только вот свистопляска началась пораньше, и не бутафорская, а всамделишная. Да такая, что у меня самого челюсть отвисла, ведь я раньше-то никогда не видел запрещенных мастеров в действии. Ты понял, да? На той же демонстрации оказалась и Разиель, только хотела она совсем не того. Я не стану описывать преподнесенные ею сюрпризы — всех слов не хватит. Суть ясна. Она изобличала своего отца во лжи и преступлениях против народа Гелионии. Призывала начать революцию и свергнуть отца. Наивная. Она пыталась убедить взбесившуюся от страха толпу в том, чего они боялись еще больше. Ну, да ладно. Ларги быстро сообразили, что светопреставление оказалось не опасным. Внушительным, сковывающим, но не опасным. Тогда они окружили толпу и устроили скорый досмотр. Ее бы вычислили, непременно, но я оказался быстрей. Я сразу узнал ее. Не знаю уж как. Может, потому, что все бегали, а она спокойно себе стояла? Я схватил ее за руку и потянул за собой. Она не сопротивлялась даже. Когда мы подошли к краю оцепления, то я активировал свои бомбежки. В приумножившейся сумятице мы и сбежали.

Выслушивая рассказ, Сейвен припоминал, что Крайтер действительно в последний год надолго пропадал из вида. Его не было по нескольку дней, но он не придавал тому значения. «Мало ли где может шататься Крайтер?»

— Вот так и познакомились. А потом мы стали видеться чаще и чаще. С каждого задания я возвращался с запозданием, и Олаф сердился по этому поводу. Если бы он только знал, с кем я проводил время! И как…

— И как же?

— Тебе этого незачем знать, мышонок. Впрочем, кое-что расскажу, пожалуй. Только если трепанешь кому — убью. Разиель повзрослела очень рано. Думаю, причина тому — смерть матери и лютая ненависть отца. Не знаю, может, ее противостояние — это ответ на его нелюбовь. Но не важно. Что действительно важно, так это маниакальный интерес к древним. Мне неприятно осознавать, но она не жалела этих существ, воспринимая их как… Как подопытный материал. Даже за живых не считала. Она оказалась весьма способной и без труда усваивала как старые, так и новые открытия в области биоэфира. Даже привнесла что-то свое. Когда Делио воскресил-таки жену и прекратил тянуть жилы из древних, Разиель продолжила исследования самостоятельно. Как могла.

— Крайтер. Я, конечно, польщен твоей откровенностью, только зачем ты все это мне рассказываешь? Думаешь, Разиель останется довольна, если узнает, как ты выкладываешь ее подноготную?

— Она меня порвет. Поэтому советую накрепко заткнуться и слушать дальше.

— Валяй. Только учти, Айро слышит мои мысли, как я слышу твои слова. Так что… Не удивляйся, если в один прекрасный день тебе кое-что оторвут.

— А ты раньше сказать не мог?

— Нет, не мог. За тобой не успеешь.

— Ладно, хуже все равно уже не станет, а? — он рассмеялся, но тут же оборвал себя и продолжил. — Так вот. Однажды Разиель рассказала мне о неком… Реликте на западном берегу Кетсуи-Мо. По ее словам, это место имеет значение куда больше, чем может представить себе человечество. В общем, она попросила меня сопроводить ее туда. И не просто так — посмотреть, а копнуть чуточку глубже. И для этого ей понадобилось…

— Оборудование, которое мы конвоировали на Крисалию. Это вы его украли. А мы, дурачье, чуть ли не оплакивали тебя, погребенного.

— Да, некрасиво получилось, согласен. Думаешь, было лучше, если бы я потопил ледокол в порту? Так, как мне приказал Олаф?

— Лучше скажи, Разиель действительно настолько сильна, что смогла в одиночку призвать армию големов? Это ведь колоссальные затраты биоэфира.

— Она сильна, и даже очень, но не настолько… Откуда у нее рана на плече?

— Концентратор, кажется. Мне пришлось его вырезать, иначе она… Не знаю. Умерла бы, наверно.

— В Той войне эти капсулы называли серфиры — они вытягивали жизнь из человека до капли. Жертва, конечно, погибала, но выходил и мощнейший боеприпас.

— Серфожало. Хе-х, я только что такое на зуб попробовал. Ну, не важно. Хочешь сказать, вы принесли кого-то в жертву, чтобы отобрать технику?

— Зачем? Она ведь дочь президента. Пусть и ненавистная. А это дает кое-какие привилегии. Например, доступ к военному складу. Не напрямую, конечно, а в обход.

— Невероятно. Ты — вечная заноза в заднице и помешанная дочь президента всего мира. Многообещающая парочка.

— Полегче. Еще раз назовешь Разиель недобрым словом, я тебе зубы пересчитаю.

— Чего вы хотите? Зачем вам понадобились древние развалины на берегу чужого континента?

— Развалины, говоришь? — Крайтер усмехнулся. — Я видел эти «развалины». Сейв, это нечто. Огромное и чужое.

— Откуда она узнала о нем?

— В свое время Разиель тайком читала военные архивы. Там она наткнулась на запись в бортовом журнале капитана одного из линкоров, участвовавшего в артобстреле западного берега Кетсуи-Мо. В этой записи упоминается колоссальный черный объект в форме сферы или купола. Он появился на месте разрыва нескольких серфиров. Капитан писал, что, возможно, этот объект был скрыт в скальных породах, а так же констатировал, что повторное прямое попадание не нанесло объекту никакого вреда.

— Походит на лычку из рапорта.

— Я тоже не верил, пока не увидел это сам. Скоро и ты увидишь.

— Нет, спасибо. Я в ваши игры не играю. Мне бы в свой купол попасть. Я ведь президента не в одиночку грохнуть собирался… Народ волнуется, вызволять из Зыбучей, чего добро, меня полезет. Откуда ты узнал, что я буду там? Что я окажусь в этой клетке у президента?

— Ну, я навестил во сне Олафа. Он мне все и выдал.

— Сны. Точно. Но как?

— Это знание принесла Айро. Когда ее вместе с матерью отпечатали в кристалле, то она стала являться Разиель во снах. Сначала безотчетно и мельком, но потом, когда она смогла понять себя, то пошла на контакт осознанно. Айро научила Разиель управлять сном, показала ей, что сон не обособлен и что люди взаимодействуют друг с другом, когда спят. Они меня тоже научили. Сначала своим сном управлять, потом чужими. Твоим, например. Мне достаточно только представить, а ты уже в это веришь.

— О, хранители, как бы мне еще в это все поверить… Ладно. За что Делио упек дочь в Зыбучую? И как, демон тебя раздери, Айро очутилась во мне?!

— Не ори, идиот! Разбудишь ведь. Началось с того, что Разиель захватила один из гидроглиссеров отца. С командой. Метаголем барахло через океан перенес, но ведь кто-то должен был и техникой управлять. Никто бы и не знал, где искать, кабы часть команды не улизнула на спасательном катере, когда гидроглиссер проходил мимо Бредби. Ну вот. Они и растрепали обо всем Делио. Как только Разиель вернулась домой, отец с матерью скрутили ее.

— И давно это случилось?

— Дня за три до вашего нападения.

— И Делио еще не навестил вас?

— Ждем. Я так подозреваю, что он не нагрянул еще только потому, что это континент Кетсуи-Мо. Опасается, видно.

— Или тоже ждет. Я помню, как он упомянул, что его Айро вот-вот покинет пределы клетки и обретет свободу. Обещал стать властителем мира.

Крайтер нахмурился.

— Если он поэтому медлит, то нам придется несладко. Это ценные сведения.

— Обращайся. Так как насчет моей Айро?

— Ну, после того, как Разиель пленили, я стал выдумывать способ освободить ее. Но все ерундой какая-то… Это ведь Зыбучая башня. За вдохновением, я ушел по снам и от Олафа узнал о готовящемся нападении. Через Разиель я уже был знаком с Айро. Метафизически, конечно. Мы навещали ее вместе во сне. Или она нас. Смотря как смотреть. Ну вот. Было ясно, что тебя скрутят. Но я надеялся, что еще и не казнят. Ты ведь неплохой источник информации, правда? А то, что тебя препроводят в Зыбучую башню, я не сомневался. Куда ж еще как не в нее? Опасался я только одного — тебя вполне могли вывести из клетки в сознании. Оставалось только надеяться, и надежды мои оправдались. Айро должна была связаться с сестрой сразу, как только ты уснешь.

— Меня пытали бессонницей.

— Да, этого я не предвидел. Но ведь все удалось? Вы свободны!

— Точно. Только теперь я не могу спать, а Айро больше не сон. Удача?

— Разиель все устроит. Она у меня умница.

Упомянутый Разиель шар выглядел как огромная масляно-черная капля. Он стоял на краю плато, у взгорий запада Гелионии. Шар был чужд каменистому пейзажу и, в лучах восходящего над дюнами солнца, казался дурным миражом. Когда они приблизились, Сейвен увидел на его поверхности цветные разводы, растекшиеся, точно масло по луже.

Крайтер остановился на плато и они вышли. Сейвен с удовольствием размял затекшие суставы, и, по ходу, ближе подошел к черной сфере. Диаметром это чудо не превышало десяти метров. Причем она даже не касалась земли, а левитировала в полуметре над землей, слегка покачиваясь вверх-вниз. Сейвен протянул, было, руку, чтобы потрогать волнующуюся поверхность, но Крайтер одернул его:

— Все-то тебе потрогать надо, любопытен. Разденься сперва.

Он достал из кармана плаща блестящую металлическую дольку и погрузил ее в колышущуюся поверхность. В точке соприкосновения появилась щель, которая стремительно расширилась меридианом и на четверть оголила сферу. Пройма не имела четких очертаний, волновалась, а ее края светились радужными переливами.

— Это что вообще такое? — широко удивился Сейвен. — Для чего это?

— Чтобы летать, — подошла к нему Разиель. — Это летательный аппарат.

Крайтер шагнул в нутро сферы, вернулся с блестящим рулоном и расстелил его перед колесами автоскора. Дорожка выгнулась прочной сходней, по которой он загнал автоскор внутрь. Потом Крайтер вернулся, топнул по мостику, тот обмяк и он свернул его в исходный рулон.

— И как оно… Летает?

— Отрицательная гравитация, — пояснила Разиель, но, заметив, что Сейвен не особо понял, добавила: — Тяготение у поверхности планеты компенсируется равным по силе тяготением челнока.

— Он весит столько же сколько и вся Вебрания?

— Конечно нет. Дело не в весе, а в поляризации. Гравитационные волны Вербарии отражаются челноком и отправляются обратно. Крайтер может заданно усиливать или ослаблять эффект в результате челнок летит куда надо.

— Откуда у вас эта штуковина?

— Крайтер разве ничего тебе не рассказал?

— Слишком много. Я теперь не знаю, с какой байкой можно связать вот это.

— Эта… Штуковина — часть Реликта с берега Кетсуи-Мо. А теперь она наша.

— И она действительно летает?

— Сейцикл сам все увидишь, — подоспел с ответом Крайтер и внимательно посмотрел на Разиель. — Что? Не верит? Ну, не кипятись. Сейвен всегда так. Вот посмотришь, даже когда он в воздух поднимется, сомневаться не перестанет.

Непроглядная снаружи, изнутри сфера оказалась прозрачной. Сейвен видел восходящее над песками солнце, вздымающиеся к небу горные хребты, видел само небо — пронзительно синее в утренней прохладе. Если бы не пугливая рябь, пробегающая редкой волною по всему виденному снаружи, то Сейвен поверил бы, что никуда не входил.

В центре, как ядро, парила другая матово-белая сфера. Под ней стоял автоскор. Правда, не стоял, а висел — его колеса не касались земли, а крыша наполовину увязала во внутренней сфере. Сейвен посмотрел под ноги, потом под ноги Айро. Все они точно ходили по воздуху.

Крайтер подошел к белому ядру протянул руку и слегка ущипнул её. Тут же Сейвен почувствовал, как опора ушла у него из-под ног, окружение накренилось и он медленно поплыл по воздуху. Беспомощно взмахивая руками, он искал за что бы ухватиться, но, кроме барахтавшейся рядом Айро, схватиться было не за что.

Разиель смотрела на все с улыбкой.

— Это невесомость, — она слегка оттолкнулась от невидимого пола и поплыла вверх. — Не бойтесь, это не опасно.

Пока Сейвен и Айро осваивались в новой среде, Крайтер успел оседлать шар и превратить его в полусферу. В этой своеобразной купели он поместился сам, а вскоре к нему присоединилась и Разиель.

— Давайте к нам, — она перегнулась через край, помахала рукой, но вдруг вскрикнула и скрылась из виду. Послышалась возня, короткие смешки и приглушенные воркования.

«Невтерпеж уже». Сейвен усмехнулся и посмотрел на Айро. Щеки девочки слегка порозовели. «Айро, малышка, ты когда-нибудь плавала?»

— «Нет, дядя», — ответила она и посмотрела на него сверху вниз. — «Но я знаю, как это делать».

«Тогда давай попробуем».

Размахивать руками в невесомости оказалось не одно и то же, что в воде, и гребки привнесли еще больше неразберихи. От бесполезных вихляний заложило нос, а глаза начали слезиться. В конце концов Сейвен, раздраженный донельзя, вцепился одной рукой в белесую субстанцию, а второй подсадил Айро, но не рассчитал силы и девочка ракетой понеслась вверх. Если бы не сестра, кстати подхватившая ее, то она непременно стукнулась бы о незримую оболочку.

На ощупь материал был как теплый воск. Едва Сейвен забрался в купель, как ступни погрузились в белесый материал по щиколотки и прочно, но мягко укрепились в нем. Теперь улететь в сторону от случайного толчка нечего было опасаться. Но товарищи устроились еще комфортнее — они полулежали в укладистых креслах все из того же материала.

— Садись, — пригласила Разиель.

Сейвен оглянулся, но под ним ничего не было.

— И куда?

— Садись, садись, все будет.

Пожав плечами Сейвен опустился и тут же почувствовал, как его спину и ноги обволакивает теплая субстанция. Она бережно ощупывала его, заполняя собой каждый изгиб тела. Вышло уютное, подогнанное под него кресло.

Место Крайтера отличалось от прочих. Оно позволяло ему сидеть выше и больше видеть. «Тот полукруг. Ключ. Эта штука слушается того, в чьих он руках…»

Крайтер снял плащ, закатил рукава рубашки и погрузил руки в выросты подлокотников. Через нарн купель, в которой они все сидели, поплыла вверх. Выше и выше, без звуков, ветра и качки. Они точно оседлали облако.

Когда Сейвен перегнулся через край и посмотрел вниз, у него захватило дух. Земля стала карикатурно маленькой и такой далекой, точно игрушечной. Он ясно видел бескрайние волны барханов, с высоты обретшие поразительное сходство с морскими. Весь этот золотой океан разбивался о пересеченность гор, чей беспорядок отсюда, с высоты полета, казался на удивление гармоничным.

Крайтер, что-то бурча себе под нос, развернул небесную гондолу к горам и, сначала медленно, но потом все быстрей и быстрей, устремил ее на восток, туда, где простирался берег Кетсуи-Мо.