Серая сталь

20 Глава

Главное не скорость движения, а верное направление.

Глава Коллегии Путей Сообщения Меженинов Николай Павлович.

Полученный по каналам связи со Вторым Бюро Генерального штаба Французской армии меморандум, в категорической форме требует скорейшей выдачи на территорию Республики Майора Жослена де Фиори, и лейтенанта Катарину Пейрак, обманным образом завлечённых на территорию Российской Империи, и обвинёнными в шпионаже. Таковым образом французская сторона даёт понять, что шпионские дела их агентов, есть нечто благородное и требующее всяческого поощрения, а не преступное деяние, наказываемое буквально во всех станах мира.

Французы ещё раз доказали, как далеки они от реальности и как спесивы по отношению к другим народам, в своём стремлении быть всюду первыми, хотя война почти разорившая хозяйство этой страны, и низвела Республику до состояния незначительных в политическом отношении государств.

Амфитеатров, Александр Валентинович, Русская мысль, 29 мая 1922 года.

В госпитале пришлось проваляться почти три недели, пока профессор Томский лечивший его плечо, не решил, что можно пациента отпускать домой.

Мама и папа пока гостили у него, но новый особняк на Маросейке уже ремонтировали и приводили в порядок, чтобы осенью новые жильцы смогли въехать. Но планы на отдых в Тавриде никуда не делись тем более, что врач, самым настоятельным образом рекомендовал Николаю съездить на курорт. Рука уже двигалась, и её можно было ограниченно использовать, но полностью работоспособность пока не восстановилась.

Так и вышло, что через десять дней после выхода из госпиталя, он с парой чемоданов и саквояжем, стоял на перроне Киевского вокзала, любуясь магистральным тепловозом, который повезёт его на юг.

Новенький, только что с завода тепловоз с гордым названием Сполох, стоял на вокзале застыв огромной стальной тушей. Колея шириной в два с половиной метра, позволяла строить настоящих монстров. Мощные, быстрые и надёжные, настоящие сухопутные крейсеры, способные разгоняться до ста километров в час, и поддерживать эту скорость на всём пути. Вагоны в поезде, тоже были под стать паровозу. Первого класса с высокими потолками и просторными двухкомнатными купе, а второго и третьего класса, двухэтажные, с удобствами сильно превосходящими вагоны европейского первого и второго класса. Кроме того, пассажирам экспресса были доступны и другие удобства, такие как автомобильная платформа, где сейчас ехал Спайкер отремонтированный в мастерских Блинова. Собственно, это и было главной причиной, почему боярич ехал поездом, а не летел аэролётом. Доставка такого груза по воздуху обошлась бы ему очень дорого, а Николай по натуре был очень скромен в тратах.

Николай с Като, заняли своё купе, и пока носильщик распихивал их невеликий багаж, проводник принёс чай с пряниками, и свежие газеты.

Като уже пообтёрся в России, получил Российский паспорт и говорил практически без акцента, поэтому с помощью стюарда быстро осмотрел обе комнаты, понял, что где лежит и успокоено сел, глядя куда-то в пространство.

— Като, – Николай сел напротив и посмотрел на ниххонца. – Я давно хотел спросить, а тебя на родину не тянет? — По давнему уговору, с Като они разговаривали только по-японски что позволяло Николаю шлифовать произношение, и практиковаться в языке.

– Ниххон — красивая страна. – Като задумался. – Красивая, но бедная, господин. Да, там всё привычно и знакомо, нет возможности попасть в глупую ситуацию, но кто я там? Шестой сын бедного ронина, уделом которого было бы служить у какого-нибудь мелкого князя, и сложить голову в бесконечных войнах? Да здесь всё сложно. Нужно постоянно держать глаза открытыми, а голову незатуманенной. Да, здесь временами очень холодно. Но вот что интересно. В Ниххон, не бывает холоднее десяти –градусов. Здесь, доходит до сорока. Но здесь почему-то теплее. И одежда, и в каждом даже самом бедном доме — топят. А у нас, даже в княжеском доме, поутру вода замерзает в чаше. Ну и отношение к людям, совсем другое. У нас смерть – естественное событие. Ехал сановник, не понравилось ему как крестьянин поклонился, и голову с плеч. А здесь такого нет. Я же читаю газеты. Под судом и князья ходят, и на каторгу отправляются. Вы бережёте людей. Да, ваши воины будут воевать и умирать, но не в схватке двух деревень за клочок рисового поля, потому что этот клочок прокормит двоих, а то и троих человек. Так что, нет, не тянет. Женщин ниххонских здесь достаточно, так что я могу выбрать любую. Но как ни странно, предпочитаю кореянок. — Като усмехнулся. – Вот это мне нравится больше всего. Выбор. У меня здесь есть выбор, а там нет. И кстати, мой сёгун, которому я давал клятву — умер, так что я теперь свободен от любых обязательств.

– Это тот самый которому я спас жизнь? – Спросил Николай и увидев кивок Като, коротко перекрестился. — Земля пухом. А сам-то что планируешь делать? Нет, ты не подумай, я тебя никуда не гоню, но мне кажется для такого человека как ты, быть простым слугой, вовсе не верх желания.

— Это смотря кому служить. – Ниххонец усмехнулся. – Я увидел вас, господин, когда вы были простым юношей с окраин империи. Да, прекрасно подготовленным, и хорошо воспитанным, но ничего больше. А сейчас у вас большой дом в Москве, и люди вокруг, которые совсем не выглядят простыми горожанами. Вы кстати заметили, что полицейский пост, перенесли ближе к нам, и теперь городовому не нужно выбегать из будки, чтобы видеть обстановку перед домом.

– Хм.. – Николай задумчиво почесал отчаянно зудящее плечо. – Действительно будку перенесли, но я не думал, что из-за меня.

– Так если что, полицейский к нам греться приходит, и кормит его госпожа Анфиса частенько, да и если городового на месте нет, то ищут его у нас. Так что он про то, очень подробно сказывал. А я ведь тоже человек с окраин империи. Хорошо выучен боевым искусствам, но лишь благодаря тому, что рядом были школы ещё трёх мастеров. Но я не сын Хатимана, и вовсе не мечтаю сложить голову в очередной войне. За десять лет службы намахался мечом досыта. Всё что я хочу – хороший дом, жену и сытую жизнь для моих будущих детей. И я почему-то уверен, что рядом с вами, всё это достижимо куда быстрее.

– А открыть свою школу?

– Это дорого, да и не нужно здесь в Москве. – Като покачал головой. – У вас свои прекрасные школы. Кроме того, ниххонское искусство для людей небольшого роста, и сухощавой комплекции.

– А если учить женщин? – Предположил боярич.

– Возможно, но такая школа сразу привлечёт ко мне ненужное внимание, а вот его я бы хотел избежать. Может быть лет через пять…

– Хорошо, Като, я тебя понял. – Николай кивнул. – Но, если захочешь вернуться к этому вопросу, только скажи. И денег дам, и с помещением помогу. Ты всё-таки мой учитель, а это дело особое.

За разговорами, не заметили, как поезд начал потихоньку двигаться, выкатываясь на магистральную линию.

Остановок по пути поезд почти не делал, высаживая и принимая пассажиров лишь в губернских городах, и снова разгоняясь до скорости, когда грузовые платформы полустанки и вокзалы уездных городов лишь мелькали в окнах.

Несмотря на то, что купе позволяло отобедать с комфортом, Николай и Като решили, прогуляться до вагона-ресторана, тем более что он был всего через один вагон.

Николай предпочёл сесть на втором этаже, несмотря на то, что рядом несколько шумно гуляла мужская компания. Здесь были сделаны огромные панорамные стёкла и открывался роскошный вид.

Шустрый официант быстро принёс меню, а после заказа стал подносить тарелки видимо стремясь освободить столик как можно скорее, но Николай не торопился. Кормили в ресторане конечно не так как у него в Засидке, но вполне прилично.

Огромный и тяжёлый вагон катился по рельсам настолько мягко, что покачивание едва ощущалось, но ряд пассажиров, судя по зеленоватым лицам даже такую качку переживал тяжело. Особенно видя, как другие, более стойкие бодро употребляют супы, мясо, и запивают всё это дело спиртным.

Как раз недалеко, чуть наискосок от них, сидела такая девица лет двадцати с сестрой, а может воспитанницей примерно десяти лет. Лицо у девушки было нежно зелёного цвета, как раз в тон к платью, и шляпке, украшавшей волосы светло-пшеничного цвета и судя по тому как она зависла над чашкой с чаем, пребывала в состоянии лёгкой прострации.

В отличие от своей старшей то ли воспитательницы, то ли сестры, девочка была жива и подвижна временами срываясь с места, и заглядывая в окна, когда проезжали какое-то интересное место. Одеты обе были довольно скромно, но чисто, выдавая достаток ниже среднего, но в экспрессе где были вагоны даже третьего класса можно было встретить все слои населения.

– А у вас пистолет настоящий? – Девочка что остановилась рядом внимательно смотрела на силуэт кобуры достаточно чётко обрисованный тонким шёлковым пиджаком.

– А что нужно сделать благовоспитанной девочке прежде чем вступить в беседу? – Николай отложил столовый прибор, вытер рот салфеткой.

– Представиться. Я Лиза Куренёва. – Девочка смешно мотнула головой изображая поклон, от чего косички заплетённые алыми бантиками влетели выше макушки.

– Николай Белоусов. – Николай встал и поклонился. – Угодно ли будет сударыне присесть за наш стол, и разделить скромную трапезу?

Не чинясь, девочка заняла место напротив боярича, чуть потеснив Като, а уловивший взгляд официант мгновенно подскочил с немым вопросом.

– Если ли у вас что-то что может понравиться маленькой принцессе?

– Конечно. – Стюард с едва заметной улыбкой кивнул. – Осмелюсь предложить мороженное пяти сортов, конфеты, морс, чай…

– ? – Николай вопросительно посмотрел на девочку.

– Мороженое… Как-то тоскливо произнесла девочка.

– Лиза, вам доктор запретил есть мороженое? – Николай чуть нахмурился.

– Разве может доктор запретить есть мороженое? – Возмутилась девочка.

– Ещё как может. – Авторитетно кивнул боярич. – При ангине, или нарушениях работы организма.

– Нет, с доктором у меня всё в порядке. – Девочка вздохнула.

– Ну тогда нам большую порцию, только не очень холодного, а ещё конфет шоколадных и чаю. И сделайте чашку крепкого зелёного чая с мятой, и лимоном и отнесите вон той девушке.

– Сделаем. – Официант кивнул, и поспешил исполнять заказ.

– Теперь что касается вашего вопроса, сударыня. – Вот как вы полагаете, будет ли взрослый человек, таскать на себе игрушечный пистолет?

Екатерина Куренёва, закончившая в позапрошлом году курсы телефонисток, ехала с сестрой в первый свой отпуск, на юг. Конечно зарплаты телефонистки хватало в обрез, но она была очень аккуратна, работала всегда честно и ей, одной из немногих, по результатам года выделили премию и оплатили билет на поезд до Симферополя. Лизу пришлось взять с собой, так как оставить её было совершенно негде и не на кого. Родители девочек умерли три года назад, простудившись на пути с ярмарки.

В поезде её укачало почти мгновенно, а в третьем классе чай не подают, так что пришлось идти из последних сил в ресторан, надеясь, что крепкий чай, хоть немного поможет избавиться от головокружения.

То, что перед ней поставили новую чашку с чаем, она не заметила, но, когда сделала несколько глотков, поняла, что ей потихоньку становится легче.

Когда Екатерина почти полностью пришла в себя, то оглянувшись увидела Лизу за столом с каким-то молодым красавцем, в белом костюме и рукой на перевязи. Они о чём-то беседовали, а её несносная сестра в это время быстро, словно кочегар в топку, забрасывала в себя мороженое из довольно большой чаши.

В принципе, Катя могла понять сестру. Таким лакомством они могли баловаться нечасто, а здесь целая ваза, и судя по разным цветам шариков, ещё и с разными вкусами. Но как ей не было жалко Лизу, это безобразие следовало прекращать. Они не побирушки какие.

Держась за стол, Катерина встала, и чуть покачиваясь подошла к столу.

– Добрый день господа. – Она едва заметно качнула головой что в принципе можно было рассматривать как поклон. – Сожалею, но мне придётся прервать вашу беседу. Лиза, нам пора.

– Белоусов Николай. – Молодой человек встал, и учтиво поклонился. – Сударыня, возможно вы со своей сестрой составите нам компанию, пусть и ненадолго. Боюсь вам пока рано ходить.

В этот момент вагон качнуло на стрелке, и Екатерина уже начала заваливаться, когда юноша поймал её левой рукой, и только тогда она оценила стальную хватку. Ощущение было такое, словно она прислонилась к кирпичной стене. Молодой человек осторожно опустил её на сиденье дивана, и сам присел с краю.

– Спиртное не предлагаю, но вот ещё чаю с мятой, советовал бы вам выпить. Ну а после того, как ваша очаровательная сестра закончит воевать со сладостями, мой друг проводит вас до места.

Голос у Николая был глубоким и низким, словно рык тигра, и от этого голоса ноги вообще слабели, и словно превращались в вату. Во всяком случае когда девушка попыталась встать, то поняла, что колени ходят ходуном словно она, пробежала как минимум пару километров.

– Ну, если недолго…

– Отлично. – Николай кивнул и жестом подозвал официанта. – Ещё чаю пожалуйста, ягодного морса, и пряников печатных.

– А что у вас с рукой? – Екатерина посмотрела на Николая, который чуть заметно морщился, когда приходилось двигать плечом.

– Да вот, на рыбалке, неудачно повредил руку. – Боярич рассмеялся. – Теперь хожу с повязкой. Доктора говорят, что ещё пару месяцев, как минимум, придётся руку беречь.

– Вы рыбак?

– Если бы! – Я больше охотник, но вот первая рыбалка, и так неудачно.

– Рыба-то хоть большая была? – Деловито осведомилась Лиза, не отрываясь от уничтожения мороженого.

– Килограммов на сорок. – Со странной улыбкой ответил Николай. – Да ещё отбивалась отчаянно.

– Ого! – Катерина, как и всякая женщина прекрасно представляла себе какого размера должна быть рыба в сорок килограммов. – Где же вы такую зацепили?

– Ну повезло конечно. – Николай снова рассмеялся. – Но в принципе, там такая порода, нечастая в наших краях. Но что это мы о рыбалке. Вы лучше о себе расскажите.

Через полчаса, Катерина размякшая и разговорившаяся рассказала про всю свою короткую жизнь, и про учёбу в Училище Связи, и про смерть родителей, и даже о приставаниях телефонных мастеров.

– Только Галина Ванна, строгая женщина. Она их гоняет так, что те просто разбегаются. – Катя, уже вполне пришедшая в себя, лукаво посмотрела на Николая. – Я понимаю, что правды от вас не дождаться, но хоть что-то вы о себе можете рассказать?

– Да бог с вами, Катерина. – Николай улыбнулся. Зачем мне врать? Я студент Политехнического Университета. Факультет точной механики. Дядя мне оставил наследство, что собственно и позволило мне приехать на учёбу. Кроме этого подрабатываю в одной небольшой конторе. Но не каждый день. Платят по-разному, но мне хватает. Что ещё?

– А охота?

– Охота это не увлечение. Это просто то, что я пока умею делать лучше всего в жизни. Так что временами приходится помогать старшим товарищам. И вот вам крест, что всё, до последнего слова – правда. – Николай с улыбкой перекрестился.

– Но почему мне так знакомо ваше лицо?

– Да мне-то откуда знать? – Николай улыбнулся.

– А ещё у него пистолет. – Наябедничала Лиза.

– А зачем вам оружие? – Не сдавалась Катерина.

– Катерина. Вы замечательная девушка, и сестра у вас просто чудо. – Николай широко улыбнулся, встал и взмахом руки подозвал официанта. – Но я с вашего позволения откланяюсь. Като вас проводит. – Он склонил голову на мгновение, и пошёл навстречу официанту чтобы рассчитаться.

Екатерина на несколько секунд замерла, покраснела, затем побледнела, и скомкав салфетку словно хотела выжать из неё воду, тоже встала.

– Спасибо за угощение. – Она кивнула спутнику Николая и вцепившись в Лизу потащила её по проходу, а Като, на лице которого не двинулся ни один мускул, пошёл следом.

Поезд прибывал на станцию Симферополь в девять утра, и двух отпускников на выходе встретил гомон вокзала, накатывавшийся словно морской прибой. Погрузив на тележку чемоданы, они прошли к грузовым вагонам.

Здесь всё было намного тише. Грузчики таскали мешки с почтой, посылки и контейнеры с государственной корреспонденцией, краны разгружали автомобили, прибывшие в вагоне – гараже, а горстка солдат, под командованием лейтенанта сверяли опись содержимого вагона войсковых перевозок.

Всё было устроено довольно удобно, и пока железнодорожники перемещали автомобили из вагона на стоянку, Николай и Като выпили кофе в небольшом, но хорошо организованном буфете, и к моменту окончания завтрака, Спайкер уже стоял на площадке, перед конторой.

Белоусов ещё раз обошёл машину, проверяя насколько хорошо она пережила дорогу, но опасения были напрасны. Работники Имперских Железных Дорог, дело своё знали отлично, и на белых полированных боках машины не появилось ни царапины.

Рассчитавшись за доставку, Николай посмотрел в кошелёк и решил, что нужно заехать в банк. Впереди было два выходных дня, а заниматься получением денег на курортном побережье в субботу и воскресенье, было не лучшей идеей.

Филиал Первого Имперского – роскошное здание с колоннадой и мраморной лестницей был, несмотря на всю вычурность, зданием насквозь утилитарным, и типовым. Точно такие же здания стояли во всех губернских городах, различаясь лишь отделкой и размерами прилегающей территории.

В очереди на обналичивание чека было всего десять человек, в основном господа и дамы в возрасте от тридцати и больше, те, кто не рисковал возить с собой в кошельке крупные суммы.

Заполошно затормозившая пролётка привлекла внимание не только охранников банка, но и части посетителей, и когда массивные двери распахнулись, многие взгляды были направлены на вход.

Четверо мужчин в простых поддёвках, кепках и платках, повязанных на лицах, ворвались в зал размахивая револьверами, и постреливая, словно в дешёвом боевике, вот только кровь была настоящей.

Охранник у дверей упал первым, а за ним тот, что стоял в центре зала.

Стрелять левой рукой для Николая было вполне привычно, так как Михалыч учивший его, особое внимание уделил развитию второй руки. Сделав четыре выстрела, в пулемётном темпе, он подошёл к каждому из бандитов и откинул пистолеты в сторону.

Тут же подскочили несколько охранников выбежавших откуда-то из помещений банка, и стали быстро связывать стонущих бандитов.

– Господа, прошу не волноваться, всё уже закончилось. Если здесь есть врач, было бы нелишним оказать помощь раненым охранникам. – Николай посмотрел на служителя в зале, стоявшим с бледным лицом. – Вы полицию вызвали?

– Да господин. – Ответил клерк, и облизнул пересохшие губы.

К удивлению Николая, публика в зале отреагировала без истерик и криков. Шума в зале конечно стало больше, но в целом, уже через пять минут, банк восстановил работу. Раненых и убитого охранника унесли, а кровавые пятна, стали быстро замывать водой. Невысокий, но широкоплечий полицейский в белом мундире с погонами старшего участкового пристава, вежливо дождался пока Николай распишется в документах на получение денег, уложит их в саквояж, и только после этого подошёл.

– Старший участковый пристав Гуревич. – Он чётко, словно на плацу козырнул, показывая армейскую выучку.

– Боярич Белоусов. – Николай достал из правого кармана бумажник и раскрыв протянул полицейскому. – Простите, что не достаю паспорт, но одной рукой крайне неудобно.

– Москва значит. – Полицейский кивнул, и перелистнул книжечку на последнюю страницу, где вписывалось оружие. – Ого! – Оценил он полтора десятка стволов, разрешённых в ношение. – Отличная стрельба, боярич. Просто образцовая. Четыре пули – четыре раненых, и ни одного трупа. Специально били в правое плечо?

– Уверен, вам есть о чём с ними побеседовать. – Николай усмехнулся. – А как я могу мешать беседе господина старшего участкового пристава, с будущими каторжниками? Ведь застрели я кого-нибудь вы бы первым сказали, что-то вроде «легко отделался».

– Фрол Михалыч. – Пожилой мужчина в костюме, тихо подошедший со стороны, коротко поклонился приставу. – Я надеюсь у вас нет вопросов к нашему дорогому гостю?

– Здравствуйте Савва Тимофеевич. – Полицейский кивнул и пожал руку мужчине. – А я тут понять пытаюсь, что за птицу в наши края занесло. – Он добродушно рассмеялся, закрыл паспорт, и сунув в бумажник отдал Николаю.

– Тогда предлагаю испить чаю, и побеседовать накоротке. – Мужчина повернулся к Николаю. – Управляющий Губернского отделения Первого Имперского, Фрол Михайлович Сумин. – Прошу вас разделить со мной скромный завтрак. И отказа я не приму. Как же я буду выглядеть в обществе, не приветив нашего спасителя?

– С удовольствием, господин Сумин, только хорошо бы послать человека к моему авто. Там сидит мой спутник, и наверняка слышал выстрелы.

– Так это он скрутил извозчика, что привёз бандитов! – Полицейский улыбнулся. – Это ваш слуга?

– Скорее друг, учитель, и только в последнюю очередь, тот кто занимается нашим багажом, так как я, вот. – Николай глазами показал на руку, лежавшую в перевязи.

– Тогда его непременно нужно позвать с нами. – Твёрдо объявил управляющий.

От гостеприимного Фрола Михайловича удалось вырваться только через два часа, и то, лишь пообещав заехать на обратном пути.

Дорога к побережью была полна машин, и даже несмотря на то, что недавно её расширили ещё на одну полосу, движение было достаточно напряжённым. К счастью, мощный двигатель позволял трогаться со второй передачи, а третья в общем и не требовалась. Разгоняться на горной дороге было негде. Так что и с одной рукой Николай управлялся вполне прилично, пользуясь раненой рукой в случае редкой необходимости. По дороге они обогнали несколько тяжёлых двухэтажных автобусов, и даже пару конных повозок, везущих тех, кто совсем уже не торопился.

Дом боярыни Сальской, стоявший в ста метрах от Приморского Бульвара, буквально утопал в зелени, но лужайка перед домом, и въезд были в идеальном порядке. Да и слуги не спали. Стоило Николаю один раз гуднуть в клаксон, как быстро выскочивший мужчина в фартуке и большом чёрном картузе распахнул ворота давая машине въехать.

Сама боярыня, на всё лето уезжала от жары в Петроград, а ключи от дома передавала князю Голицыну, который и устроил Николаю этот вариант проживания. Кроме того, при доме был отличный бассейн, и даже небольшой гимнастический зал, а рядом, буквально в сотне метров, располагался главный корпус Центрального Санатория Военной Коллегии, где боярича уже должны были ждать доктора, обещавшие привести его руку в полный порядок в кратчайшее время.

Немногословный дворецкий показал Николаю дом, и его комнаты, которые были весьма удобными, светлыми и что боярич весьма ценил, не заставлены мебелью.

– Когда господин пожелает обедать? – Дворецкий – седой мужчина лет пятидесяти с военной выправкой в сером костюме, внимательным взглядом, посмотрел на Николая.

– Виктор Афанасьевич, я думаю будет правильно если мы чуть снизим уровень официоза. – Николай улыбнулся. – Я вам не хозяин, да и по возрасту, в сыновья вам гожусь. Ну и кроме того, вы заканчивали службу майором, подполковником?

– Майором. – Дворецкий усмехнулся.

– Ну а я всего-навсего лейтенант причём военного времени. И чего мне чиниться – рядиться? Невелика птица. К тому же здесь, в Ялте впервые, и мне бы очень не помешали ваши советы.

– Хорошо, извольте. – Виктор Афанасьевич Муромцев кивнул. – Тогда предлагаю всё же перекусить. Негоже на голодный желудок разговаривать.

– И ещё. – Николай жестом подозвал Като стоявшего чуть сзади. – Хочу представить вам моего спутника Като Фудзивара. Он гражданин российской империи, и мой учитель боевых искусств. Но не слуга.

– Полагаю, апартаменты на первом этаже, будут достойны господина Фудзивара. – Произнёс дворецкий, и жестом подозвал одного из слуг. – Семён, на время пребывания господ в доме, будешь служить господину Фузивара.

– Слушаюсь Виктор Афанасьевич. – Семён поклонился. – Пойдёмте господин Фудзивара, я покажу ваши комнаты.

Перекусить они устроились на огромном балконе, нависавшем над садом во внутреннем дворе. Пока хорошенькие горничные быстро сервировали стол, Муромцев, рассказывал, что и как устроено на черноморском побережье.

– Вся земля на побережье Таврии, принадлежит великокняжеской семье, и даже малая постройка требует разрешения архитекторов. Посему здесь не тесно и нет лачуг как в других южных городах. Крупные здания – это, как правило, санатории, дома отдыха, госпитали. и гостиницы с развлекательными заведениями. Особняки в городе – дарственные дома за особые заслуги перед империей, или гостевые дома коллегий. Так что, если ворота или двери без яркой вывески – значит там гостей не ждут. А остальное – не ошибётесь. Рестораны, кафешантаны, театры, и прочие заведения. Но есть одна тонкость. Если табличка на стене справа от вывески золотая – значит и цены там высокие. Серебряная – уже по карману чиновному люду, ну а медная практически всем.

Особо рекомендую театр господина Чехова. На его спектакли всегда полный зал. Кафешантан господина Морфесси, тоже не пустует, а на его сцене лучшие голоса и концертные номера. Кроме того, у Морфесси, бесплатный вход для девиц, и по субботам – воскресеньям, бесплатный бокал шампанского. Кстати, а как у вас с игрой?

– В карты? – Уточнил боярич.

– Карты, кости, рулетка…

– Да никак. Николай с улыбкой покачал головой. – Совсем неинтересно. А вот тир…

– Тир? – Виктор Афанасьевич удивлённо приподнял бровь. – А позвольте мне взглянуть на ваше оружие.

Николай достал из-под правой подмышки люгер, и протянул его дворецкому.

– Рабочий инструмент. – Муромцев удовлетворённо кивнул, и потянул воздух над срезом ствола. – А где же вы это его использовать успели?

– Да, зашёл в банк обналичить чек, а какие-то варнаки прибежали его грабить.

– Ну, судя по тому, что вы здесь, надо полагать они там? – дворецкий протянул пистолет обратно.

– Не совсем. – Николай спрятал оружие в кобуру. – Они успели убить одного охранника, а я бил так, чтобы живы остались. В основном в правое плечо. Пуля полуоболочечная, так что болевой шок гарантирован. Там их и повязали. А вот что было с ними дальше, я не могу сказать. Но Фрол Михайлович Гуревич, дал подписать всего одну бумагу, после чего отпустил. Намекал правда, что может ещё подъехать для уточнения, но как-то не особо настаивал.

– Знаю его. – Виктор Афанасьевич кивнул. – Справный служака. Тут один жулик обвинил его в том, что мол дал ему взятку, так над ним вся Таврида смеялась. Даже дети малые знают, что Гуревич не берёт, и своим брать не даёт. Кремень – мужчина. Кстати, как же это вы будете чистить оружие одной рукой?

– Да как-нибудь справлюсь.

– Нет, «как-нибудь» не нужно. – Дворецкий повернулся в сторону дверей и громко крикнул. – Колька! А ну бегом сюда!

Через пару минут раздался топот босых ног, и на балкон вбежал мальчишка лет четырнадцати в простых штанах и длинной рубахе.

– Возьми у господина ствол, и вычисти его.

Николай снова достал оружие, выщелкнув магазин, взвёл затвор, выбросив патрон из ствола, и щёлкнул вхолостую, после чего отдал мальчишке.

Николай проводил пацана взглядом и усмехнулся увидев, как наткнувшаяся на спине рубаха, чётко обрисовала небольшую кобуру.

– Что там у него? Вальтер пятый? Пусть перевесит со спины на бок. И доставать удобнее, и меньше видно.

– Байярд восьмой. Да племянник мой. Учу вот… Поступать хочет… Говорят со следующего года с пятнадцати лет будут брать.

– В монастырь-то? – Николай улыбнулся. Если его преосвященство это дело пробьёт, то да.

– Знались видать с Макарием-то? – Муромцев чуть прищурился. – То-то я смотрю повадки знакомые. Вы ешьте, ешьте. Ангелина готовит просто замечательно. Пока ноги держали в дорогом ресторане работала. Сейчас всё больше сидит, но всё одно, не еда, а просто именины желудка. Кстати, если захотите поесть в городе, рекомендую заведение Чайка на Приморском бульваре. Это Тестовская ресторация, так что там всё не хуже, чем в столице. А пострелять можно у нас в подвале. Там огромный зал, и мы его приспособили под тир. Хотя на выезде, ближе к Гаспре есть заведение Кульчицкого. Там и тир, и вообще клуб, где собираются отставники. А так-то в городе есть заведения на любой вкус. Летом-то сюда много народу приезжает. А чем на отдыхе заниматься? Ну искупались в море, ну отобедали, и все ищут развлечений. Тут даже целый пароход есть. Ходит от Феодосии до Одессы, и обратно, с заходом во все порты. Днём в пути, а вечером у причала. Многие весь отпуск так и плавают туда – сюда. Но есть заведения и другого рода. Вроде ресторана Элеганс в Никитском Саду, или Парадиза что в парке Чаир. Высший свет весь там.

Но я особо хочу предупредить, что жуликов и швали всякой, тоже развелось безмерно. Говорят, их в столице и крупных городах поприжали, так они сюда и на Кавказ кинулись. Бандитов немного, у нас здесь не забалуешь, но вот жулья всех мастей, хоть отбавляй. Ну и last but not least39. – Виктор Афанасьевич внимательно посмотрел на Николая. – Девиц тут море разливанное. Каких только нет, и охотниц до чужого добра не счесть. Так что вы, Николай Александрович, уж поаккуратнее. А вообще, рекомендую наших горняшек. Их тут аж десять человек трудится, и на любой вкус. Все по сто раз проверены, здоровы, и весьма охочи.