Сделка с вечностью

6.2 Рантай-Толл

— Предупреждаю, тебе вряд ли понравится то, что ты увидишь.

Фештан остановил коня, дожидаясь Десари. Девушка поравнялась с ним и ахнула.

— Как красиво!

Холм, на котором они стояли, возвышался над городом, что простерся в долине реки.

— Было красивее, — тихо сказал ваграниец. — Порой я радуюсь, что успел застать Рантай-Толл во всем его великолепии. И жаль, что ты увидела столицу именно такой.

Десари пожала плечами.

— Не случись того, что случилось, мы бы ничего не узнали о Сердцах.

— Я пытаюсь себя этим утешить. Но отговорка так себе.

— Когда-нибудь мы поймем, зачем все так сложилось, — пожала плечами Десари. — И я постараюсь с этим помочь. Поехали, Фештан. Это я должна переживать за то, как меня здесь примут. Но не ты. И я очень хочу наконец-то поприветствовать твою мать.

Он молча кивнул и развернул коня к тракту. Десари следовала рядом, вертя головой по сторонам и бубня что-то себе под нос. Наверняка запоминала травы и деревья — было у нее увлечение вести путевые заметки о местной флоре.

Фештан недоумевал, почему Десари продолжала относиться к нему с теплотой даже после того, как он открылся ей и рассказал, как поступил с Артанной.

Это случилось тремя днями раньше. Они как раз проехали через Восточный Тоннель и остановились на ночлег в переполненном постоялом дворе. Комнаты для Шано и его спутников, разумеется, нашлись. В ту ночь Фешу не спалось. Он выбрался вниз, в общий зал и обнаружил там Десари. Эннийка мучила вопросами служанку-вагранийку, расспрашивая о местных обычаях, легендах и поверьях. Десари не говорила по-вагранийски, а служанка с трудом понимала имперский, поэтому беседа давалась им с трудом. Феш сжалился над женщиной, отпустил ту спать и, вооружившись кувшином слабого пива, принял удар вопросов на себя. Неуемное любопытство Десари в какой-то момент распалило и его исследовательский дух. Они много говорили о Ваг Ране, об эннийской пустыне, которая некогда и не была пустошью. Обсудили события последних лет… И лишь перед Десари он смог выговориться. Рассказал, как поступил с Артанной после взятия Валг дун Шано, не утаил, что угрожал Симузу. Посчитал, что так было правильно. Если она хотела доверять ему, то должна была знать, что Фештан нар Толл оказался вовсе не тем благородным мужем, каким Десари его представляла.

Десари выслушала его исповедь, не задав ни единого вопроса. И лишь после того, как Феш закончил, а кувшин опустел, наконец сказала фразу, которую он до сих пор не смог забыть.

— Ты думаешь, что сам тогда принял решение, но это не так.

Больше она не сказала ничего, не объяснила, не отвечала на вопросы. Уставилась в пламя камина и так просидела до утра. Император предупреждал, что с этой девушкой будет сложно, но Феш не ожидал, что настолько. Десари могла весь день вести себя как обычный человек, смеяться и весело болтать, но затем внутри нее словно что-то переключалось, и она уходила в себя. Словно душа ее покидала тело, и перед Фештаном оставалась лишь оболочка. А, придя в себя, Десари почти ничего не рассказывала о том, что видела.

Феш не торопил и не настаивал на откровенности. Отчего-то ему казалось, что Десария Флавиес оставалась единственным человеком, который знал, к чему это все вело.

Айша прибыла через три дня. Оставив латанийцев в портовом Варшуне разгружать суда под руководством Янелея, сама вагранийка немедленно отправилась в Рантай-Толл. Феш был рад, что советница приехала без латанийцев: сперва следовало обсудить итоги поездок без лишних глаз и ушей.

Гигантское поместье Толлов все еще кишело людьми, а потому встречу Феш устроил за пределами города. Он взял с собой Рошану и Десари. Айша приехала одна.

Увидев эннийскую гостью, советница вопросительно уставилась на Фештана:

— Это еще что за сувенир?

— Магистресса Десария Флавиес, — представила девушку Рошана. — Внучка нашего эннийского благодетеля Магистра Эсмия. Мы многим обязаны ее семье.

Айша отвела Фештана в сторону.

— Что она здесь делает? — тихо прошипела она. — Мы же договорились не иметь дела с эннийцами.

— Десария здесь с важной миссией. Она провидица.

— И?

— Она знает, что ты говорила с Хранительницей в Латэни. Знает про Сердца. Потому и приехала. Хочет попробовать помочь нам.

Феш видел, как округлялись глаза советницы при каждом произнесенном слове.

— Я никому об этом не писала и не говорила, — ошарашенно проговорила она. — Никому, кто мог бы это передать.

— Я же говорю: провидица. Может влезть в голову кому угодно. От нее нет смысла что-либо скрывать.

— Плохо! Во что ты снова вляпался, Фештан?

Шано взял ее руку в свои ладони.

— Просто поверь мне, прошу. Десари здесь, чтобы нам помочь.

— Латанийцы тоже за мной увязались под благим предлогом. Да только чую, они лгут.

Феш многозначительно взглянул на подругу и жестом попросил вернуться к женщинам. Дальше перешептываться было невежливо. Рошану и Десарию, впрочем, их разговор нисколько не смутил. Эннийка наверняка понимала, что ее присутствие на этом совете могло показаться странным.

— Ты точно ей веришь? — в последний раз усомнилась Айша.

— Как и тебе.

— Ох…

Айша быстро взяла себя в руки и стерла беспокойство с лица. Шагнув к Десари, она протянула обе руки в знак приветствия:

— Я Шано Айша ан Ройтш. Фештан, должно быть, говорил тебе обо мне.

Десари крепко сжала ее пальцы и застыла, словно статуя. Феш видел, как ее глаза закатились под при крытыми веками.

— Что с ней?

— Она тебя… Читает что ли. Не знаю, как это правильно назвать.

Айша резко отдернула руки.

— Объясните мне, что происходит, наконец!

Десари пришла в себя, пошатнулась — Рошана помогла ей устоять на ногах.

— Простите меня, — виновато улыбнулась эннийская гостья. — Так было быстрее. Я должна была знать, о чем вы говорили с Хранительницей.

Айша осенила себя священным знаменем.

— Так, — сказала она и указала пальцем на Фештана. — Рассказывай. Сначала ты, потом я.

Феш поведал ей о беседе с Демосом, и условиях союза с империей.

— Пять тысяч? — возмутилась Айша. — Сейчас?

— Пять наших сейчас, десять их — потом.

— У нас полно работы. Я не могу отдавать людей.

— Придется. Я уже пообещал от имени всего Шано Оддэ.

Айша грязно выругалась по-вагранийски.

— Десария — гарант нашего союза. Она родственница императора и добровольно согласилась стать почетной заложницей Ваг Рана, пока империя не выполнит условия со своей стороны.

— А ты, я смотрю, и не против. — Айша оценивающе оглядела хорошенькую девушку. — Слишком молода для тебя, не находишь?

Феш устало вздохнул.

— Мы не договаривались о браке, если ты об этом. Такого условия не было.

Айша разочарованно покачала головой.

— Под Миссоленом будет мясорубка. Я не хочу терять здоровых людей, которые могут послужить здесь. Мы и так утратили слишком многих. Ты лишил нас последнего шанса! Ведь если империя падет…

Десари, до того молча слушавшая советницу, шагнула к ней. Айша отшатнулась:

— Не смей меня трогать — руку сломаю. Магистресса ты там или еще кто — плевать. Не смей меня касаться!

— Я лишь хотела сказать, что вы знаете о ситуации в империи не все. Ваг Ран — не единственный союзник императора, даже если сейчас кажется, что это не так. Мне было видение будущего, но пока я не могу о нем говорить. Еще рано. Скажу сейчас — все испорчу. Просто поверьте мне.

— Поверить! — взвизгнула Айша. — Эннийке? После всего, что ваши люди здесь устроили?

— Успокойся. — Рошана схватила ее за плечи. — Я понимаю, ты многое отдала…

— Шано Айша имеет все основания мне не доверять, — спокойно ответила Десари. — А я смею лишь просить, но не требовать.

Десари подошла ближе и взглянула в глаза советнице.

— Вы думаете, что у вас не осталось друзей. Вы страдаете от одиночества. Но если я скажу, что видела своего отца, сбегающим из лагеря северян с ценными сведениями и Артанной в придачу?

Фештан не сразу заметил, как его собственное лицо перекосило.

— Аккуратнее, девочка. — Айша нависла над эннийкой. — Не смей с этим шутить.

— Я и не шучу. Артанна — фхетуш, как и Фештан. Я не могу их видеть в потоке. Но я иногда залезаю в голову к своему отцу Симузу и вижу его глазами. И я увидела их вместе. Они бегут в Миссолен.

Феш и Рошана переглянулись. Мать выглядела испуганной.

— Напишите в Миссолен, проверьте эти сведения, — добавила Десари. — Быть может, тогда станете мне доверять.

— У меня нет причин считать Десари обманщицей, — вступился Фештан и обернулся к девушке. — Почему ты не сказала раньше?

Эннийка пристыженно отвела взгляд.

— После всего, что ты тогда рассказал, я не была уверена, что ты захочешь знать новости.

— Больше никогда так не делай! — рявкнул он. Десари отпрянула. — Прости. Я не хотел.

Айша, быстрее всех вернувшая самообладание, сбросила плащ и уселась прямо на землю.

— Будем считать, проверку ты прошла, юная Магистресса. Мне тоже кое-что о тебе известно. — Она похлопала по плащу, приглашая всех сесть. — А теперь слушайте, что я узнала в Латандале. И ты, Десария, слушай особенно внимательно.

— Почти пришли, — оповестила Рошана — Смотрите под ноги.

Руины Валг дун Шано почти расчистили над земной поверхностью, но внизу, в бесконечных лабиринтах подземелий, работы оставалось еще на несколько лет. По приказу советников слуги успели расчистить лишь узкую дорогу к месту, где некогда размещался артефакт, уничтоженный эннийскими магусами. Десари аккуратно ступала по шероховатым от каменной крошки плитам, освещая себе путь факелом.

— Это был величественный зал, — сказал Фештан и поднял лампу выше. — Гляди, на этих стенах сохранились барельефы. В них рассказана наша древняя история.

— Сохранилось далеко не все. — Рошана, шедшая впереди, остановилась. — Нам удалось спасти очень немногое.

— Но у эннийцев должны были остаться описания, — предположила Айша. — Они же торчали здесь столько времени.

Рошана покачала головой.

— Магусы увезли записи с собой. И их работа тоже пострадала.

Десари шагала позади Фештана, то и дело касаясь обломков кончиками пальцев. Поток, в который она уже входила почти привычно, здесь ощущался особенно сильно. Она прежде не бывала в таких местах, но чувствовала, сколь древним оно было.

— Вы говорили, Руфал построил это место? — уточнила она.

Рошана подала плечами.

— Возможно.

— Теперь я думаю, что оно могло существовать и до Руфала, и даже до самих вагранийцев, — отозвалась Айша. — Латандаль древен, но города латанийцев построены на месте чего-то более старого. И никто не знает, сколько лет этим Сердцам. Сможешь это выяснить, Десария?

— Не обещаю, — засомневалась эннийка. — Я не могу предугадать, что увижу. Если вообще увижу.

— Выяснишь — хорошо, — подбодрил ее Фештан. — Но помни, ты здесь с другой целью. Ты обещала найти Руфала.

Десари кивнула. Теперь она начинала видеть мозаику, что складывалась перед ней. И полотно это было столь масштабным, что Десари не видела себя среди кусочков. Латанийцы рассказали Айше, как восстановить Сердце Ваг Рана. Но для этого им требовался человек с даром провидца, чтобы найти Хранителя Руфала. Они рассказали Айше о Десари — выходит, латанийцы знали гораздо больше, видели гораздо больше. Но отчего не делились этим знанием до конца?

Рошана вывела их на расчищенный пятачок шириной в десяток шагов.

— Вот здесь был бассейн с той странной водой, — сказала она и указала на обломки купели. — Река все еще рядом, но отсюда она ушла.

— Обломки Сердца у вас? — спросила Десари.

Айша подошла к купели, развязала мешок и по одному выложила на высохшее дно остатки артефакта.

Десари подошла к бортику купели и села, рассматривая осколки.

— Что будешь делать? — спросил ее Фештан.

— Не знаю. Это всегда выходит по-разному. — Она подняла глаза на вагранийца. — Это сильное место, поток может затянуть меня слишком глубоко, и сама я не смогу выбраться. Если начнешь чувствовать неладное, просто возьми меня за руку. Так делала Артанна, когда меня вытаскивала.

— Я еще ничего подобного не…

Десари улыбнулась.

— У тебя все получится. Но не торопись, я постараюсь выйти из потока сама.

Фештан продолжал встревоженно глядеть на нее, но Десари знаком велела ему отступить. Она забралась внутрь разбитой купели и положила факел на бортик, чтобы были видны обломки Сердца. Вагранийцы молчали. Айша напряженно ждала, Рошана с благоговением следила за каждым движением рук эннийки. Фештан замер в страхе перед неизвестностью — однажды ему уже досталось от этого бассейна, и повторять подвиг не хотелось.

Десари села напротив обломков спиной к вагранийцам, скрестила ноги и, вытянув руки вперед, прикоснулась к обломкам, концентрируя на них поток.

— Дай мне видение, — шепнула она. — Покажи мне Руфала. Пожалуйста.

Она закрыла глаза, ловя движение эфира. Вокруг осколков она чувствовала слабую пульсацию, словно в остатках Сердца еще билась жизнь, но ощущалось это едва-едва. Не размыкая век, Десари наощупь принялась собирать осколки в единую сферу — каким и должно было быть живое Сердце. Пальцев не хватало, чтобы объять весь шар, и она подалась ближе, помогая себе ногами.

— Что она делает? — глухо спросил кто-то издалека.

Десари не ответила. Требовалась сосредоточенность. У нее только-только начало получаться. Удерживая расколотую сферу, она сконцентрировала поток на ней. Мгновением позже шар вспыхнул: ослепительное белое сияние залило зал, руины каменных стен зачернели, словно обломанные зубы древнего чудища. Кто-то вскрикнул.

Свет погас. Десари выпустила шар из рук, осколки выскользнули из ее пальцев, а сама она рухнула в поток видений.

Едва вспышка света погасла, Феш услышал стук обломков. Увидел, как сгорбилась Десари, завалилась на бок и медленно сползла на дно бассейна. Айша метнулась было к ней на помощь, но Феш остановил ее.

— Рано.

Он осторожно обошел бассейн вокруг.

— У нее видение. Нельзя прерывать.

— С ней часто такое? — спросила советница.

— Так сильно при мне впервые. Но это точно видение. Глаза бегают, видишь. Она смотрит.

Феш сел на бортик, следя, чтобы ненароком не коснуться девушки. Поначалу она просто лежала без движения — лишь ресницы трепетали, словно Десари видела сон. Но вдруг ее пальцы зашевелились, сжались в кулаки. Спина выгнулась, шея вытянулась, словно Десари пыталась вырваться из неведомых пут, прорваться сквозь что-то плотное. А затем ее затрясло так сильно, что эннийка начала биться головой о дно бассейна.

— Хватит! — рявкнул Феш и перепрыгнул через борт бассейна, спеша на выручку. — Я ее вытаскиваю. Отойдите!

Он подполз к Десари, зубами сорвал перчатку с руки и, положив одну руку девушке под голову, прикоснулся голыми пальцами к ее лицу.

— Давай, возвращайся.

Десари закричала, не приходя в сознание. Лицо исказила гримаса мучения.

— Что ты с ней делаешь? — Рошана бросила факел и подбежала к сыну. — Ей больно.

Феш оттолкнул мать.

— Давай, Десари, — шептал он ей в ухо. — Это я, Феш. Вернись ко мне.

Она забилась еще сильнее, вцепилась в его руку с такой силой, что Феш вскрикнул от неожиданности — наверняка сломала ему палец. Феш вырвал руку и снова приложил ее ко лбу эннийки.

— Вернись!

Он тряхнул ее со всей силы, и Десари обмякла. Пальцы разжались, складки на лбу разгладились.

Десари распахнула глаза, с трудом сфокусировала взгляд, повернулась на бок и сплюнула сгусток крови. Феш заметил, что кровь у нее пошла и носом.

— Ты цела?

Эннийка перевела взгляд на Айшу.

— Он… Он не хотел, чтобы я его увидела, — хрипло проговорила она. — Но я победила. Я знаю, где его искать.

Айша опустилась на колени возле девушки, пробежалась кончиками пальцев по ее лицу, взяла за руку и закрыла глаза.

— Цела. Жить будешь.

Десари слабо улыбнулась.

— Сердце еще живо, вы видели. Латанийцы были правы.

— А Руфал? — Айша с надеждой взглянула на девушку. — Ты знаешь, как до него добраться?

Эннийка кивнула.

— Оказывается, я знаю его довольно давно. Просто лишь сейчас смогла его увидеть. — Она повернулась к Фештану. Он не разжимал объятий, боясь, что она снова провалится в этот кошмар. — Спасибо, что вытащил. И нам нужно в Миссолен. Я найду его там.