Санька-умник 3

Глава 36

Глава 36 В гостях

В январе пятьдесят третьего, как-то вечером, меня срочно потребовал к себе Кожедуб.

Время было позднее, на небе уже звезды высыпали.

Что такое? Зачем я ему на ночь глядя потребовался?

— Собирайся, — хмуро буркнул товарищ Крылов.

— Куда?

— В Москву, — сказано это было тем же тоном.

— Когда?

— Завтра утром летим.

Оказывается, его и меня вызывали к главкому ВВС. Ну, товарища Крылова — понятно, а меня-то за что?

Иван Никитович по поводу вызова ничего пояснить не мог.

— Сам не знаю. Велено прибыть и всё.

Ну, если его и меня, то — по поводу препарата. Иное мне в голову просто не приходило.

В приемной, когда я увидел сидящего на стуле академика Вершинина, то понял, что мысли мои были верными.

Да, вызывали нас по поводу препарата.

Зачем только меня-то в такую даль дергали? Отвечал на все вопросы Павла Федоровича Жигарева Вершинин, а я присутствовал в виде мебели.

В конце разговора с главкомом меня вообще из кабинета выставили.

Вершинин и Кожедуб вышли от Жихарева довольные.

— Верти дырку… — подмигнул мне Иван Никитович.

Николай Васильевич себе такой вольности не позволил.

— Когда обратно? — уже на улице поинтересовался я у Кожедуба.

— Не знаю. Скажут.

Иван Никитович посмотрел на часы. Что-то мысленно прикинул.

Академика уже ждала машина.

— Дела, — весьма неопределенно объяснил он причину, по которой должен был нас прямо сейчас покинуть.

— А мы с тобой сейчас в гости поедем, — объявил мне товарищ Крылов, когда академик нас покинул.

В гости, так в гости… Кто бы отказывался.

Знал бы я тогда, куда меня Кожедуб собрался вести!

О высоких московских делах и обстоятельствах я был — ни ухом, ни рылом.

А, поехали мы к Василию Сталину…

Василий Иосифович в данный момент со своей должности был снят и выведен в распоряжение Главкома ВВС, после того, как в прошлом году по окончании праздника Воздушного флота на аэродроме Тушино пришёл на правительственный приём пьяным и что-то грубое сказал в адрес главкома ВВС Жигарева. После этого Иосиф Сталин в гневе выгнал его из зала, а также припомнил ему, что 1 мая 1952 года, после завершения воздушного парада на Красной площади, при заходе на посадку из-за низкой облачности разбилось два новейших реактивных бомбардировщика Ил-28…

В августе пятьдесят второго сын вождя был зачислен слушателем Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова. Однако, интереса к учёбе он не проявлял, на занятия не ходил.

Кожедубу, в отличие от меня, всё это было хорошо известно, но… в гости к опальному лётчику он отправился. Ещё и меня прихватил.

Василий Иосифович с удивлением посмотрел на гостей. В последнее время его посетители не баловали.

— Проходите.

Мы прошли.

Прошли и почти сразу оказались за накрытым столом.

Василий уже до нас немного принял, поэтому нам категорически были налиты штрафные…

Затем выпили ещё, закусили, закурили.

Младший Сталин время от времени всё поглядывал на Кожедуба. Как бы что-то его в нем удивляло.

— Иван, ты как бы помолодел, что ли? — наконец сформулировал свои мысли опальный генерал.

Кожедуб скосил глаза на меня.

Во попали… Сейчас ведь он Сталину о препарате всё выложит!

Так и случилось.

Под хмельком, да по старой дружбе, тайна о моей бабочковой настойке была и разглашена. Правда, перед этим Кожедуб взял с Василия слово, что тот об этом ни-ни. Никому. Даже — под страхом смерти.

— Вот оно что! А мы тут о таком и не знаем!

Василий Иосифович вскочил и зашагал туда-сюда по ковру.

— Помолодел, говоришь…

Кожедуб кивнул.

— Всё болезни прошли… Да, какие у тебя болезни! Здоров как бык!

Тут младший Сталин вдруг остановился, как будто на невидимую стену налетел.

— С собой нет у тебя этого препарата? — вопрос был задан Кожедубу.

Василий сел обратно за стол, разлил всем самолично по полной.

— Нет, — чудь задержался с ответом товарищ Крылов.

Иван Никитович был теперь и сам уже не рад, что рассказал про препарат Василию Сталину.

— А, у тебя?

Сейчас Василий Иосифович уперся глазами в меня.

— Нет.

У меня действительно, с собой препарата не было.